Бьет - значит любит?

Некотрое время спустя

Каждый новый день как предыдущий, время идёт, но не проходит. Каждое утро Кавех встречает в объятиях Хайтама, с трудом высыпаясь из-за внезапно накатившей бессонницы. Вновь и вновь он слушает чужое размеренное дыхание, дожидаясь звонка будильника, словно выстрела, и только после этого открывает глаза. А дальше все как по расписанию — они вдвоём готовят завтрак, всегда один и тот же, и едят молча. Кави несколько раз пытался заводить диалог, но утренний секретарь игнорировал эти попытки. Через некоторое время блондин сдался и даже не всегда поднимал взгляд на соседа. А какой в этом смысл, если он пристально пялится в свой гаджет, потягивая кофе с молоком? Это безразличие очень злило, но обсуждение этой проблемы Там всячески обрывал. Затем старший собирает вещи и идёт на работу, перед этим заперев свою комнату. Это действие вызывало неподдельный интерес у архитектора, и он не раз пытался вскрыть замок подручными предметами, что успехом так и не увенчалось. В его обязанности так же входила уборка дома. Пока секретарь торчал в своём офисе, архитектору приходилось целый день оставаться одному. Он был явно против сидеть взаперти, и даже утроил большой скандал, но привело это совсем к другому результату. Вспышка ревности накрыла Хайтама, и он запретил не только выходить гулять одному, а ещё и встречаться со своими болтливыми подружками с силиконовыми бюстами. На это блондин ответил, что во-первых, какое ему дело до их сисек, а во-вторых они его и подтолкнули вернуться в дом секретаря в тот злополучный вечер, но старший все никак не унимался. Кавех уже словно привык стать частью этого дома. Не пары, что удивительно, а именно дома. Порой он чувствовал себя просто красивой мебелью, которую Хайтам воспринимал как свою собственность. Это ощущение как-то угнетало, заставляло погрузится в апатию, но в дни, когда секретарь становился заботливым, страстным и прилипчивым, архитектор был счастлив. В такие моменты он полностью отдавался крепким рукам и горячим губам, тем более, что любовник, как и обещал, никогда не переходил черту, которую обозначил Кави. Он потом лежал ночью, страдая от невозможности уснуть, и прокручивал в голове картинки, вспоминал свои ощущения, и краснел, потому что мысли против воли своего владельца пытались придумать куда более откровенное продолжение. В один из дней, когда Аль-Хайтам задержался на работе, блондин решил устроить ему сюрприз. Он приготовил грандиозный ужин, и затеял масштабную уборку всего дома. Секретарь никогда не разрешал ему убираться в своей комнате, но в этот раз Кавех решил проигнорировать этот запрет, пока не подозревая, к чему это приведёт. Тем более, что он смог незаметно вытащить ключи из сумки своего парня перед его уходом, и теперь мог зайти. Архитектор подошёл к рабочему столу, на котором лежали бумаги, которые Хайтам принёс из офиса, и отодвинул всю стопку, дабы вытереть пыль. На пол что-то упало, похожее на фотографию. Кавех наклонился, чтобы поднять это, и уронил другую стопку документов, из-за чего они разлетелись по комнате. Блондин в панике вскрикнул и отошёл от стола, пытаясь понять, как ему теперь все сложить в том же порядке. Пульс нервно отбивал ритм где-то в виске, и почему-то было ощущение, что сейчас за спиной появится рука, что схватит его за шею и больше не даст вздохнуть. Зачем он вообще зашёл сюда? Сам виноват, что был таким неосторожным. Собирая листы, он успел забыть, что изначально полез за каким-то снимком, и вспомнил только когда увидел его под последней бумажкой. Что-то в голове щёлкнуло, и дрожащей рукой он потянулся к фотографии, переворачивая её лицевой стороной вверх. — Что ты забыл в моей комнате?! — раздался голос за спиной, из-за чего Кавех едва не подпрыгнул на месте, если бы не стоял на четвереньках. — Ты же понимаешь, что я так просто это не прощу? — секретарь присел пред блондином и взял его за подбородок, заставляя поднять взгляд на себя. — Да ты достал! Туда не ходи, то не трогай, с теми не общайся! Я тебе не собачка, чтобы мной командовать, — крикнул в ответ блондин, так и не успев посмотреть на фотографию, потому что она снова вылетела из его рук. — Не собачка говоришь? — на лице Тама появился хитрый оскал, он огладил большим пальцем челюсть архитектора и надавил в нужной точке, заставив Кави открыть рот. — Я бы не был так уверен, в основном ты такой послушный, за это ты мне и нравишься. На это блондин рыкнул и укусил «хозяина» за палец и отпрянул от руки, отступая назад и упираясь в стол. Ну уж нет, он не позволит манипуляциям этого извращенца взять верх. Тот лишь посмеялся, рассматривая место укуса, а после сделал шаг вперёд, заставляя буквально вжаться спиной в деревянную поверхность. — Слишком много текста не по делу, — голос секретаря стал необычно низким и бархатным.- Вместо этих пустых обвинений ты мог бы уже давно отрабатывать свои извинения, чтобы я смог простить тебя, — крепкая мужская ладонь потянула Кавеха за светлые пряди волос, вжимая лицом в бедро. — Ты прекрасно понимаешь, что нужно делать, правда, Кави? Архитектор сглотнул, забыв как дышать. По спине пробежало стадо мурашек, вынуждая вздрогнуть и попытаться вывернуться из хватки. На этого волосы только больнее оттянули, показывая своё доминирование. «Но я не хочу, почему я должен это делать?» — думал про себя блондин испуганно смотря на Хайтама и пытаясь понять, нет ли у него шансов, что тот передумает. Но суровые глаза напротив служили отрицательным ответом. После минутного диалога самого с собой Кавех решил сдаться. Чем раньше он начнёт, тем быстрее все закончится. Тем скорее они перейдут к ужину, и архитектор сможет оставить позади это унижение. Он с трудом кивает, не знает, себе или любовнику, и чувствует что хватка наконец ослабла. Дрожащими руками архитектор расстегнул ширинку на джинсах Хайтама. В его голове стало пусто. Это все не с ним, не о нем. Это не по настоящему. Кавех берет член за основание и подносит к своим губам. Аль-Хайтам же нетерпеливо толкается в чужой приоткрытый рот. Стоящий на коленях покорно принимает головку, облизывая и обсасывая её, позволяя погрузиться глубже. А сам утопает где-то в темноте, не отдавая себе отчёт, что сейчас делает. Ему противно от того, что происходит, от хлюпающих звуков начинает подташнивать. Блондин совсем не ожидал, что его первый оральный опыты будет в такой обстановке. Он много читал об этом, смотрел ролики, но практики никогда не было. А самоуверенность Хайтама только сильнее пугала. Он сжал бедра секретаря тонкими пальцами и стал двигать головой, стараясь взять побольше. Все это казалось страшным унижением до тех пор, пока он не ощутил почти заботливые поглаживая по волосам. Неужели у этой сволочи осталась хоть капля сострадания? — Расслабь горло, Кави, — послышался шёпот сверху. — Я не хочу причинить тебе боль. Архитектор удивлённо поднял взгляд, и, получив очередную порцию ласки, продолжил движения головой. Хоть он и старался расслабится, для первого раза это оказалось слишком трудно. Кавех вздрогнул, когда резко ощутил давление в собственном паху. Это стопа Хайтама принялась его поглаживать через ткань штанов. Блондин настолько был шокирован, что так и застыл на месте, с членом у самой глотки. Секретарь этим воспользовался, и, вновь намотав светлые пряди на кулак, стал активно двигать бёдрами. Кавех испуганно замычал, давясь слюной и размерами члена, он не понимал, как ему ощущать себя в данной ситуации. С одной стороны, его унизительно имели в рот, с другой стороны какая-то мазохистская сторона внутри получала дикое удовольствие. Он решил принять правила игры, и снова промычав, стал елозить бёдрами, желая получить больше трения в паху. Аль-Хайтам воспринял это как сигнал, что его любовнику нравится, когда над ним доминируют, и скорее всего, именно с Кави он сможет воплотить все свои давние фантазии. Минуты были долгие и тягучие, но по окончанию некоторого времени на языке ощутился горьковатый вкус, а из уголка губ вместе со слюной стекла капля семени. Хайтам кончил прямо ему в рот… Кавех не знал как такое терпеть, лишь отвернулся, с отвращением вытирая губы рукавом, и смотрел в пол. Больше всего в этой ситуации его пугало поведение собственного тела. Не смотря на все мерзкие манипуляции, что с ним проводили, оно отозвалось возбуждением. Как же стыдно. — Ну же, детка, не делай такое лицо. Тебе же понравилось, не отрицай, — Хайтам присел, погладив рукой чужую грудь. — Кави, ну-ка посмотри на меня, — секретарь без лишних церемоний заставил блондина повернуть голову, и стал рассматривать его красные щеки, опухшие губы и заплаканные глаза. — Ты такой возбуждающее красивый. Ты очень постарался и я просто не могу не наградить тебя. Секретарь забрался рукой ему в белье, начав поглаживать эрегированный член, а губами прислонился к шее, чувствуя дрожь Кавеха. Он усмехнулся и ускорил движения, услышав в ответ сдавленный стон, а потом резко укусил, наблюдая за реакцией архитектора. У того внутри все перемешалось: боль, страх, обида и наслаждение. Неужели он сходит с ума? Неужели ему так нравятся эти издевательства? — Не витай в облаках, Кави. Не грузи себя лишними мыслями и просто отдайся процессу. А размышления, насколько это правильно, оставь на потом, — этот голос казался блондину каким-то мистическим, нереальным, словно на ухо ему шептал не Хайтам а Змей — Искуситель. Рука стала делать более грубые движения, выбивая из парня остатки самообладания, и он беспомощно сжал руками чужие широкие плечи. Что же делать? Ему противно от всего происходящего, но тело так бурно реагирует на ласки терзания. Пожалуй, он и правда сумасшедший. Но даже грубая дрочка и жадные поцелуи в шею все рано довели блондина до пика, и тот устало вздохнул, ложа голову на плече Тама. — Пойдём ужинать, милый, — сказал секретарь, поднимаясь с пола, и на руках отнёс своего парня на кухню. — Но больше не шарься по моей комнате, для тебя там нет ничего интересного. Кавех хотел что-то возразить, но сил не было. Да и что ему ответить? Уговор был, блондин его нарушил, за что и получил заслуженное наказание. Вот только аппетита не было вовсе, только навязчивая мысль о том, чтобы хорошенько вымыть рот. Но он сделает это уже после еды, чтобы не давать Аль-Хайтаму лишнего повода для издевательств. Он накрыл стол, расставив блюда и столовые приборы, пока за этим внимательно наблюдал секретарь, а после сел напротив, фальшиво улыбаясь. — Хорошо, я больше не стану лезть в твою комнату, сиди себе и дальше среди пыли, — фыркнул блондин, наматывая спагетти на вилку и нервно её всасывая. — Но не думай, что я вечно буду прогибаться под твои замашки. «Поверь, однажды сам попросишь меня, чтобы я прижал тебя к стене, прогибаясь в спине» — мысленно ответил ему Там, хитро улыбаясь, и наблюдая затем как любовник быстро поглощает пищу.