Скрытые Страницы

***

      Когда, летом 794 года от рождения Карломана Великого, шварцвальдской принцессе Кунигунде, дочери Гримоальда Медведя, сообщили, что ей предстоит стать женой принца Теодориха Нибелунгского, она сперва была растеряна. Эта рослая, сильная девушка, учившаяся владеть мечом наравне с молодыми рыцарями Шварцвальда, та, кого сравнивали то с валькириями, то с легендарными агайскими амазонками, - внезапно оказалась сбита с толку. Разглядывая присланный ей портрет жениха, старалась понять, какие мысли кроются за его высоким чистым лбом, улыбнутся ли ей наяву его губы, как на портрете, или скривятся насмешливо при виде шварцвальдской "медведицы". С лаской ли поглядит на нее нареченный жених или вовсе отвернется, как от ненужной, постылой? До чего трудно готовиться стать женой человека, которого совсем не знаешь, даже не видела ни разу в жизни! Разумеется, Кунигунду, как и любую знатную девушку, воспитывали так, чтобы она готова была выйти замуж по сговору старших. А как постараться добиться любви в будущем браке - уж ее дело! Но, чем ближе становилось ее замужество, тем больше тревожилась принцесса: что будет, если ее предстоящая семейная жизнь не заладится?.. Тогда она останется совсем одна в чужой стране: не кинешься к батюшке с матушкой, не попросишь их о помощи!.. И отец, герцог Гримоальд, и бабушка, вдовствующая герцогиня Клотильда Арвернская, и матушка, и братья и младшие сестры убеждали семнадцатилетнюю Кунигунду, что она столь хороша собой, что королевич Теодорих сразу, с первого взгляда, влюбится в нее. - Ведь и ему посылали твой портрет, и он сообщил, что восхищен твоей красотой, и стремится к счастливой встрече, - говорили ей. Кунигунда лишь вздыхала в ответ. - Он отвечает так, как должен, как велит ему придворный обычай! Может, я и молода, но не так уж наивна. Да и жить-то нам придется не с портретами, а с живыми людьми. Придется еще постараться понравиться, узнать друг друга, чтобы быть, как две половинки единого целого, что называется семьей. В ожидании свадьбы Кунигунда приказала сшить для нее новые наряды, по последней нибелунгской моде. Проводила много времени перед зеркалом, заставляя своих фрейлин делать ей разные прически, чтобы узнать, какая ей пойдет больше. Теперь принцесса сожалела, что недостаточно думала о своей красоте. Ей казалось, что жених примет ее за переодетого мальчишку, а не за прекрасную принцессу, каковой ей подобало быть. И ничьи увещевания не могли успокоить ее тревогу. Даже когда ее мать, бабушка и опытные придворные дамы уверяли ее, что также в свое время выходили замуж по сговору, и ничего, прожили хорошую жизнь, ибо родные плохого не посоветуют, - все это не могло утешить Кунигунду. Подобно многим молодым, она чувствовала себя неким новым, единичным на свете существом, переживающим испытания, каких, думалось ей, не знал еще никто. Ей казалось, что у ее родителей, у бабушки и у всех других жизнь могла сложиться лишь так, как сложилась. И только она, принцесса Кунигунда, первой на свете оказалась на распутье между любовью и страданием; и никому, никому на свете не понять, что она ощущает сейчас. Пожалуй, как ни странно, наиболее действенной для Кунигунды оказалась поддержка ее названой сестры Вультраготы, которая была на три года моложе нее, никакого опыта не имела, ссылаться на чужие примеры не могла, и не пыталась поучать ее. Девочке исполнилось всего четырнадцать лет, но она уже обрела неизъяснимое очарование вейлы. Высокая для своих лет, тонкая и изящная, и вместе с тем уже женственная, Вультрагота будто не ходила по земле, а летала над ней. Ей уже глядели вслед и, краснея, объяснялись в любви пажи и оруженосцы, и не было сомнений - еще год-два, и их примеру последуют посвященные рыцари. Вультрагота, выросшая как приемная дочь герцога Шварцвальдского, знала, что кона в действительности. Живущие в Шварцвальде вейлы учили ее пользоваться своей силой. Хотя она до сих пор точно не знала, что ей хотелось бы сделать с помощью магии, но иногда она пела в своей спальне или в саду загадочные песни на языке древних альвов или вовсе без слов, учась сплетать чары. Ей нравилось, когда по ее воле распускались цветы, и когда к ней ласкались животные, даже самые неприветливые, вроде огромного лося-вожака из герцогского зверинца. Вультрагота приручила его, и они с Кунигундой иногда катались на лосе верхом. И вот, однажды юная вейла сопровождала названую сестру в храм Фрейи, где обычно девушки перед свадьбой оставляли венки из цветов на алтаре богини любви. Перед статуей Фрейи, вырезанной из дерева так искусно, что она стояла перед девушками, словно живая, остановилась Кунигунда. Она повернула руки ладонями вверх, как просительница. Проговорила горячо, исполненная тревоги: - Владычица Сердец, Хозяйка Ожерелья, Ездящая на Кошках, прошу тебя: услышь деву, что подобна сейчас птенцу, вылетающему из гнезда - или примет его небо, или крылья сломаются, и он погибнет, разбившись о землю! Так и я не знаю, чего мне ждать в замужестве с принцем Теодорихом Нибелунгским, который мне совсем незнаком. Будет ли он мне добрым мужем и смогу ли я полюбить его? Прошу тебя, всемогущая Фрейя, обрати сердце Теодориха ко мне, Кунигунде Шварцвальдской, и зажги в наших сердцах негасимый пламень взаимной любви! Соедини меня с моим женихом, чтобы мы были светом друг для друга, чтобы все радости и тревоги мы разделили вместе, чтобы у нас родились красивые и крепкие дети, чтобы жизнь наша текла полноводной рекой, и мы не могли бы никогда наскучить друг другу! Прошу тебя, великая Фрейя: пошли мне знак, что мой будущий муж будет поистине моим! Так страстно, с такой отчаянной мольбой просила Кунигунда, возложив на алтарь венок из белых и багряных роз, что Вультрагота не удивилась бы, если бы статуя богини любви вдруг ожила, чтобы утешить ее. И юная вейла сама мысленно стала просить богиню любви, чтобы та подарила счастье ее названой сестре. Как ей хотелось, чтобы замужество Кунигунды оказалось счастливым! И внезапно Вультрагота поняла, что следует делать. И сразу же увидела, как потемневшее от времени, покрытое лаком против гниения лицо деревянной Фрейи, освещенное теплыми огоньками свечей, стало живым и ясным. Вультрагота дождалась, когда богиня кивнула ей, и возликовала про себя. Как только они с Кунигундой покинули храм, девочка схватила ее за руки и, приплясывая, радостно воскликнула: - Я знаю, как тебе помочь, сестра, я знаю! Подожди несколько дней, и я сделаю тебе самый лучший оберег! Даю слово: он покорит тебе принца Теодориха, и будет оберегать вашу любовь всю жизнь! Сама Фрейя благословила меня помочь тебе! В какой-нибудь другой семье вдохновенную речь Вультраготы, вероятно, сочли бы порожденной полудетским-полудевичьим воображением, которое плохо отличает вымысел от реальности. Но только не в семье герцога Шварцвальдского, где знали альвов достаточно хорошо, и сами роднились с ними. Вультрагота же не раз являла всем свои способности, и близкие привыкли ей доверять. - Ой, моя милая сестричка! - Кунигунда порывисто схватила девочку за руки. - Если ты это сделаешь, то я... вместе с моей будущей семьей, всю жизнь буду благодарить тебя! В ответ Вультрагота отступила на несколько шагов, подняла голову, скрестила руки на груди, напуская на себя загадочный вид, и молвила замогильным голосом, подражая верховной жрице: - Великие Асы наделили меня даром, и мой долг - проявлять его на благо всем людям! Впервые в последнее время Кунигунда смогла улыбнуться. Ее названая сестра действовала настолько артистично, что принцессе на миг даже померещилась высокая сухопарая старуха вместо смеющейся девочки. И она крепко обняла Вультраготу, так что они услышали, как бьются сердца друг друга. - Ты - настоящая Чаровница Чертополох, как тебя прозвали! - проговорила Кунигунда. Затем погрустнела: - Мне будет не хватать тебя, когда я уеду! - Может быть, еще увидимся когда-нибудь, - понадеялась Вультрагота, ласково сжимая руку названой сестры. - А если и нет, будем переписываться. И, в конце концов, когда ты возьмешь в руки сделанный мной оберег, ты всегда ощутишь мою любовь! - Я надеюсь! - вздохнула Кримхильда. - А... каким он будет, этот оберег? - Увидишь! - подмигнула ей названая сестра. Они расстались у входа в деревянный дворец, и дочь герцога направилась в свои покои, а юная вейла - в мастерскую резчиков по дереву, пристроенную к дворцу. Что оберег будет деревянным - Вультрагота поняла сразу. Дерево - самый живой и близкий человеку материал, оно хранит тепло солнца и тепло человеческого сердца. Кроме того, дерево больше всего любили в Шварцвальде, и многие из местных жителей умело вырезали из него самые разные предметы. Вультрагота тоже была искусна в резьбе по дереву, значит, она сможет целиком своими руками создать подарок для названой сестры. И вложить в него тепло, какого не бывает ни в холодном камне, ни в тяжелом, безжизненном металле. Но вот что именно ей вырезать из дерева? В Шварцвальде многие, даже знатные люди, носили браслеты, цепочки, наборные пояса из разных пород дерева. Но в Нибелунгии супруге наследного принца носить такие вещи, пожалуй, неуместно. Вдобавок, все они хорошо заметны, и пойдут далеко не к любому наряду. Нужно что-то маленькое и не очень заметное, чтобы Кунигунда могла его носить всегда, незаметно для окружающих. И тут Вультрагота сообразила: медальон! Деревянный резной медальон, который названая сестра будет носить под одеждой, и никто из посторонних не узнает о нем! Приняв решение, юная Чаровница Чертополох направилась прямо в мастерскую. Герцогские резчики, работавшие там, поднялись на ноги, приветствуя девушку, принадлежащую к семье их господина. Однако никто из них не удивился. Прошли те времена, когда старший мастер приглядывал, чтобы девочка не поранилась, работая с ножами для резки по дереву. Теперь Вультрагота доказала всем свое умение, и у нее имелось в мастерской собственное место в углу и свой набор инструментов, хранившийся в сделанном ею же ларе. Она стала выбирать кусок дерева, подходящий для ее работы. И ей сразу же посчастливилось найти в мастерской ветвь дуба из священной рощи. Эта ветвь отломилась и упала этим утром во время сильного ветра. Таким образом, можно было считать, что дерево отдало ее само, на пользу людям. Брать что-то у священных деревьев было запрещено, но, если они сами делятся с людьми - это совсем иное дело, такой дар шел, безусловно, на пользу людям. Лучшего материала для оберега было не найти! Кроме того, когда обломанный край ветви аккуратно выровняли, его поверхность получилась идеально круглой. И в его плотной чистой древесине, там, где она прочнее всего, Вультраготе сразу же увидели очертания будущего медальона-оберега. Именно такой формы и такого размера, как он и должен быть! Дочь вейлы начала аккуратно срезать одним из ножей верхний слой древесины. И одновременно стала слагать заклинание, чтобы сделать медальон настоящим оберегом для своей названой сестры. Срезая с дерева кору и верхний слой древесины, Вультрагота напевала: - Я убираю верх, чтобы сделать оберег для моей любимой сестрички Кунигунды! Прошу тебя, священный белый дуб, что отдал нам свою силу: подари счастье моей названой сестре, принцессе Кунигунде! Вот, я срезаю новый слой дерева, освобождая будущий медальон. Пусть Кунигунда будет счастлива всю жизнь свою! Ради Фрейи, что послала тебя нам, ветвь священного дуба: раскройся и отдай нам свою силу! Оберегай и защищай мою сестру Кунигунду! И, пока Вультрагота напевала свое первое заклинание, она срезала одним из ножей те слои древесины, что не пригодятся ей. Затем она взяла другой нож, сперва намечая контуры будущего медальона-оберега. Она сразу же увидела, что он будет иметь форму дубового листа. К этому призывала сама суть кусочка дерева, что покоился в ее руках. Да-да: приглядевшись, Вультрагота сразу увидела, как любой мастер по дереву, в кольцах и древесных прожилках форму будущего изделия! - Сохрани, священный дуб, всю свою силу! Оберегай, подарок Фрейи, семью Кунигунды и будущего супруга ее, принца Теодориха! Пусть соединит их любовь раз и навсегда, на всю жизнь! Напевая так, она аккуратно срезала ножом один слой древесины за другим, повинуясь расположению колец и прожилок. Конечно, можно резать и поперек древесных слоев. Но такое изделие будет слабее. А для оберега совсем не годится неволить дерево: оно не сможет стать защитником и другом. Скользил нож в руках Вультраготы, срезая тонкие, почти прозрачные щепки, пахнущие деревом и огнем. Юная вейла чувствовала, как дерево нагревается в ее руках. Конечно, это было естественно при такой работе, что она совершала. Но девочка знала, что здесь скрыта и иная причина: священный дуб отзывался на ее просьбу, и соглашался помочь! И она запела вполголоса новое заклинание, глядя, как под ее руками складывается то, что она задумала: - Во имя великой Фрейи я, наследница вейл, пробуждаю в тебе, оберег из священного дуба, силу беречь и хранить любовь! Пусть та, что его носит, обладает даром привлекать сердца, и будет счастлива в браке! Я прошу тебя: подари им детей, рожденных в любви и ласке! Прошу: подари мужу и жене, Теодориху и Кунигунде, счастье разделить вместе всю жизнь! Да не гаснет над ними факел Фрейи, отблеск вечного негасимого света! И, пока Вультрагота напевала так, ее руки сами продолжали резать по дереву, соскабливать, стачивать лишнее, пользуясь то одним инструментом, то другим. Она вся была здесь, в создании оберега, в который вкладывала и труд свой, и мысль. Но одновременно перед ней, словно окно, открывалось видение, и она наблюдала за юношей-принцем и сказочно красивой молодой женщиной. </i>Но это не были Теодорих и Кунигунда. У юноши были черные волосы королевского рода Арвернии, а дева с кудрями цвета утренней зари, в наряде из перьев ласточки, могла быть лишь ее матерью, Морганеттой. У девочки тоскливо сжалось сердце, когда она увидела, с какой любовью они глядят друг на друга, сидя в обнимку под каменными сводами грота. Они были - как две половинки медальона, что делала сейчас их дочь. Лишь вместе они чувствовали себя живыми, целыми, настоящими. - Мы с тобой никогда не расстанемся, в этой жизни или в другой! - поклялся Хильдеберт. - Я счастлива, что мы есть друг у друга! Мы и наша девочка, которой обещано славное будущее, - Морганетта взяла с постели из мягкого мха младенца, в котором Вультрагота с понятным изумлением узнала саму себя. - Наша дочь с самого своего зачатия впитала в себя нашу любовь, которая будет жить в ее душе вечно, - проговорила вейла, поцеловав ребенка. - Когда она повзрослеет, то сможет, столь щедро одаренная, сама делиться с другими людьми силой любви! И отец, и мать Вультраготы положили ладони на голову дочери, крепко сплетая пальцы. А она, глядя теперь в прошлое, на своих родителей, вдруг отчетливо поняла, что то было их последнее свидание. Когда Потерянный Принц после этого вернулся во дворец, за ним проследили и взяли под стражу по приказу его царственного отца. А отряд жестоких убийц отправился в лес и истребил всех вейл, кроме нее одной - малютки, спрятанной в запечатанном магией гроте...</i> Видение исчезло, перед Вультраготой по-прежнему лежал только древесный брусок, которому еще предстояло придать форму дубового листа. Но она теперь знала, что действительно обладает силой наделить его чарами любви! Ее родители, которых она никогда не видела наяву, помогли ей. - Силой вейл, что исходит от Неба и от Земли, я заклинаю: пусть этот оберег подарит принцессе Кунигунде и принцу Теодориху счастье в любви и семейной жизни, каким наслаждались мои родители! - прошептала Вультрагота, прорезая дерево ножом точно по его темным и светлым прожилкам. Теперь она действовала так, словно замышленный ею медальон всегда был скрыт в этой части дерева, и она не вырезала его, а освобождала из древесного плена, чтобы он сделался тем, чем предназначили ему быть Норны, которые определяют судьбу всех живущих - богов, альвов, людей, животных и растений. Вультраготе потребовалась целая седьмица, чтобы сделать задуманный оберег, но она не спешила. Каждый день продолжала свою работу. К этому времени дома заметили, что воспитанница герцога не вылезает из мастерской. И однажды за завтраком сам названый отец добродушно осведомился, чем она занимается. - Я готовлю подарок для Кунигунды, который она возьмет с собой в Нибелунгию, на память, - звонко проговорила Вультрагота, не поясняя до конца свой замысел. Герцог Гримоальд улыбнулся, радуясь за своих детей, любящих друг друга. А сама Кунигунда опустила глаза, исполненная надежды, хоть и тревожилась за будущее. И вот, наконец, день за днем, Вультрагота сделала медальон из священного дуба, в форме дубового листа. Придав ему нужную форму, выдолбила внутри и разделила на две половинки, так что он раскрывался, как миниатюрный ларец, и внутрь можно было положить что-нибудь маленькое. Затем она тщательно отполировала дерево до идеальной гладкости, так что его приятно было брать в руки. И, наконец, тончайшим, как кончик пера, резцом, каким искусные мастера вырезали на дереве целые картины, она прочертила древние руны, что должны были принести счастье молодой чете. Гебо - защита. Вуньо - радость. Айваз - Мировое Древо, основа всего сущего. Они обозначали удачу, жизненную силу, законный жизненный порядок, прочный, как ясень Иггдрасиль. И последней из рун Вультрагота смелой рукой прочертила руну "Эваз", похожую на взявшихся за руки мужчину и женщину, и означающую близость, гармонию двух начал. Трудная это была работа, но Вультрагота смогла начертить руны правильно и красиво. Затем она прорезала в черенке "дубового листка" отверстие, чтобы носить медальон на цепочке. Он был сделан плоским, чтобы не выделялся под одеждой. И напоследок юная вейла покрыла медальон слоем прозрачного древесного лака, чтобы предохранял дерево от гниения на долгие годы, и при этом не затемнял его и не скрывал ни единой подробности. Получилась настоящая деревянная драгоценность - глаз не отвести! И, надев медальон на золотую цепочку, Вультрагота знала, что в нем живет большая сила! Девушка подарила названой сестре оберег как раз в тот день, когда сообщили, что посольство Нибелунгии выехало, чтобы привезти невесту принца... Кунигунда выслушала это известие мужественно. Но, оставшись одна в своих покоях, расплакалась, уткнувшись в подушки. Такой ее и застала Вультрагота. Села с ней рядом и одной рукой провела по роскошным косам Кунигунды, растрепавшимся сейчас в беспорядке. Другой же рукой втиснула ей в ладонь деревянный медальон. - Вот оберег, что сделает тебя счастливой! Теперь твой жених непременно полюбит тебя и будет любить всегда! И ты повидаешь новые красивые места, познакомишься с интересными людьми, о которых даже не слышала прежде! Кунигунда приподнялась и с любопытством поглядела на резной медальон у себя на ладони. - Я чувствую в нем живое тепло! - удивленно воскликнула она. - Так и есть, - улыбнулась Вультрагота, помогая названой сестре надеть оберег. - Я делала его с любовью и ради любви! Так что носи его и ничего не бойся! Кунигунда крепко обняла названую сестрицу. - Да хранят тебя боги, моя маленькая вейла! Какой красивый медальон! Как бы ни сложилась моя жизнь, но я верю, что лучшего подарка еще не приходилось получать! Нося на груди оберег Вультраготы, шварцвальдская принцесса постепенно успокоилась, и уже не так боялась предстоящего замужества. Он придал ей веру в себя, и она разглядывала портрет своего жениха с надеждой, что они понравятся друг другу. И оберег порой начинал пульсировать у нее на груди, как маленькое сердце, посылая девушке волны тепла. В тот день, когда за ней приехали послы Нибелунгии, Кунигунда сумела взять себя в руки, и встретила их на крыльце деревянного дворца, стоя рядом с отцом, матерью и старшим братом Радельгардом. В своем праздничном платье, сияя молодостью и здоровьем, Кунигунда была подобна древним королевнам из саг, которых "больше золота красило сияние светлых кос". Хотя в золоте и драгоценностях, конечно же, не было недостатка. Глядя на нибелунгских рыцарей, что красовались перед хозяевами, показывая молодцеватый вид и наездническое искусство, шварцвальдцы старались выглядеть не хуже. Уже были отобраны те, кто будет сопровождать принцессу в Нибелунгию, и они тоже стремились показать, что шварцвальдцы достойны уважения. Раз уж Шварцвальд отдавал Нибелунгии свою принцессу, там, по крайней мере, должны были признать ее лучшей из дев, причем во всеуслышание!.. А они и признали! Как только нибелунги примчались, горяча коней, и спешились перед семьей герцога Шварцвальдского, их глава, граф Конрад, до земли склонился перед принцессой и ее родителями. - Ваше Высочество, я вижу, что Шварцвальд отдает нам в дар бесценную жемчужину! Но Нибелунгия сумеет украсить ее достойным блеском и оправой! Остальные нибелунги поклонились своей будущей принцессе в знак согласия. А сын графа Конрада, Дитрих, не очень высокий, но подвижный и ловкий молодой рыцарь, взглянул на Кунигунду, и вдруг, к ее удивлению, преклонил перед ней колени. - О, прекрасная принцесса, прими восхищенные похвалы от твоего жениха, принца Теодориха! Он с нетерпением ждет твоего приезда. И теперь я буду счастлив заверить принца, что портрет его нареченной меркнет перед ее живым обликом, как луна перед солнцем! И здесь принцесса Кунигунда показала, что она не только хороша собой, но и образована, и знает обычаи сопредельных стран. Ее не смутило открытое и прилюдное излияние чувств нибелунгских рыцарей, хотя в Шварцвальде обычно говорили о нежных чувствах более сдержанно. Кунигунда улыбнулась с видом победительницы, коей полагается всеобщее преклонение не только за ее звание, но и за красоту. - Благодарю тебя, учтивый рыцарь, за привет от моего жениха! Я также стремлюсь как можно скорее встретиться с ним лицом к лицу. Граф Конрад проговорил, понизив голос, так что слышали только герцог и его семья: - Мой сын Дитрих - ближайший друг наследного принца Теодориха! Принц, сожалея, что не вправе сам приехать за своей невестой, поручил ему передать ей все, что у него на сердце с того дня, как он получил ее портрет! Тут Кунигунда уловила смеющийся взор Вультраготы, которая, стоя сбоку, среди герцогской семьи, подмигнула ей. И принцесса успокоилась окончательно в ожидании своей судьбы. Если ближайший друг принца говорит ей комплименты, не ограничиваясь официальными приветствиями, то можно надеяться, что и сам принц встретит ее, как подобает любящему жениху! И она обратилась к Дитриху, протянув ему руку для поцелуя: - Если боги пошлют мне счастье, то и я стану чтить тебя, как первого из своих друзей! С того дня и навсегда Дитрих Молоторукий признал себя рыцарем принцессы Кунигунды. Что доказал на турнире, устроенном в Берне перед отъездом, где он одержал победу, одолев здешнего рыцаря, Гундахара из Эльхфельда. Когда же принцесса Кунигунда встретилась в Нибелунгии со своим нареченным, она убедилась, что оберег Вультраготы действует безошибочно. Они с принцем Теодорихом сразу понравились друг другу, а последующая семейная жизнь не только не охладила их чувств, но, напротив, помогла им узнать друг друга и сделала их взаимные узы еще крепче. В их браке родились двое детей - принцесса Кримхильда и принц Мундеррих. А потом настала война с Арвернией. И принц Теодорих остался командовать одной из важнейших крепостей, а свою семью он хотел отослать прочь под охраной верного Дитриха. Но принцесса Кунигунда попрощалась с детьми и надела на шею дочери оберег, сделанный Вультраготой. Сама же она осталась с мужем и погибла с ним, сражаясь как рыцарь, вместе с гарнизоном осажденной крепости, что стоял насмерть, и был почти поголовно истреблен рассвирепевшими арвернами. Впоследствии дочь Кунигунды, Кримхильда, и младшая дочь Вультраготы, Фредегонда, встретились на родине предков, в Арвернии, куда обеих привела судьба. Там они продолжили дружбу своих матерей.