Доверие - понижено (2)

Едва слышимый стук, будто что-то упало и стукнулось о пол. Тисовая палочка ударилась о жёсткую поверхность, но не успев прокатиться чуть далее, тонкие руки, покрытые венами, обхватили ее основание, сжимая у себя. Тяжелый гневный взгляд упал вниз. На земле лежал Сан-Фран и тихо стонал от боли, делая бессмысленные попытки подняться. – Франческо, что это за детская палочка? Ныне магам такие выдают? Шляпе стоит задуматься о том какую мерзость он дает своим коллегам, – Фарагонда посмеялась, рассматривая палочку. Сзади послышался тихий недовольный вспых. Лололошка, стоявший с мечом, готов было рвануть и разорвать кого-нибудь пополам, как вдруг внезапный топот послышался еще позади. Еще одна насмешка вылетает из старого рта старухи, прежде чем, наконец, обратить внимание ситуации на себя. – Прибежал-таки? Ну, ты и смешной. Эо, мы, по-моему, уже договаривались. Не так ли? – она с укором поднимает взгляд на него с земли, а затем смотрит прямо в бездушные, почти в буквальном смысле, глаза обеспокоенного даска. – Мы договорились. Кажется, я выражалась вполне ясно и на понятном тебе языке: ты приводишь мне сильного мироходца, а я отпускаю твоего сына, это во-первых, во-вторых, даю тебе те самые линзы, помнишь, Эо? – старуха на мнгновение остановилась, осматривая насмешливым взглядом старика. Тот держал своими руками черную шляпу и смотрел на Фарагонду грустными глазами. – Мне кажется, что ты не сдержал свое обещание. Эо лишь кивнул, продолжая смотреть на неё. Фарагонда подошла ближе. – А знаешь, что бывает с такими, как ты? Возможность, что я не оставляю от тебя и следа... вполне вероятна, – она мерзко хихикнула, положив руку на плечо даска, вставая спиной к нему. Эо не смел пошевельнуться. Однако спустя мнгновение, он нервно отдернул от себя руку и посмотрел на неё нервным взглядом, упрошающим либо пощадить, либо умолить в правильности своего варианта, своего случая. – Фарагонда, пойми! Это трудная задача, я не спорю. Я не справился, я слабак! Но послушай, только из-за того, что я поступил так грубо передо всеми и тем более перед тобой, не означает, что, черт возьми, из-за моих манипуляций над кем-то, должны погибать все! Я же не желаю геноцида, отнюдь нет! – закричал Он, впиваясь взглядом в Фарагонду. Та оставалась, однако, совершенно непреклонна и верна своим убеждениям, лишь презрительно цокнув. – Знаешь ли, Эо, после того, что здесь произошло и после того, как многие просто ненавидят меня за мои деяния, которые, прошу прощения, я создавала это всё ради того, чтобы хотя бы немного отгородить мультивселенную от ужасных людей! Вы же просто пытаетесь разрушить реали, мальчики! Опомнитесь уже наконец! – ее, казалось, тихий взгляд был совершенно другим. В нем пылала ярость, огни мести и каплю грусти. То, что она создала, поистине было, как будто пряник и плеть. – Эо, ты не замечаешь, можно сказать, когнитивных искажений самого Междумирья и пытаешься еще что-то мне ляпнуть? Даск устало провел взглядом по всем здесь находящимся. Рука лишь сильнее сжала шляпу, а потом дернулась и закинула ее на голову. Эо выглядел сочувствующим будущей судьбе этих людей, четко понимая, что он никак не сможет повлиять на события, ведь управляющая этим – Фарагонда. Непреклонная, умная и упрямая женщина, которую ни в коем разе не стоило гневать, особенно зная, что дама обладает пустотной магией. – И, Эо, я собираюсь сделать кое-что большее, чем просто уничтожить здесь вокруг, и ты это знаешь, – она украдкой посмотрела на волнующееся лицо Лололошки. – Я собираюсь, во-первых, оставить тебя единственным, кто будет живым, скажем, чтобы это могло послужить для тебя и авансом, и уроком. Но еще я собираюсь... – из её глаз появились искры уверенности и злобы, – запамятовать за собой пустотной магией! Но не просто так... а в честь нашего великого друга, – ее взгляд вновь упал на Сан-Франа, – еще и водную... я люблю эксперементы. Не желая ждать, Фарагонда потянулась за палочкой, которую положила в карман платья, однако, костлявые руки старухи обнаружили там большое ничего. Палочка словно испарилась, а вместе с этом и спокойствие Фарагонды. Она злобно осмотрела присутствующих взглядом, прежде чем остановить свой взгляд на Матильде. Та просто улыбалась, высовывая язык, и показывала палочку в руках, вертя ей прям перед носом Фарагонды, что, неудивительно, не на шутку взбесило старуху. – Ах, ты шавка! – губы сложились в темном заклинании, а руки потянулись за собственной палочкой. В мнгновение ока Фарагонда щелкнула пальцами в знак того, что скоро девушке должен придти конец. Ярко-зеленый луч, полетевший прямо в неожидающую Матильду, внезапно испарился. Матильда открыла глаза: Перед ней стоял – сидел – обезжизненный Эо, покрякивая. Фарагонда сильно изменилась в лице на испуганную старушку и подняла руки к помпону на голове, вертя руками. – Старый бездарь! Что ты наделал, что ты наделал?! – она в ярости и жалости смотрит на него, подходя все ближе. Благовелит ли сам Бог Времени Матильде, но внимание Фарагонды мнгновение – переключается лишь на умирающую тушу даска. Тот переворачивается и стонает, пока оцепеневшим и расплывчатым в двоении взглядом, наконец, не находит лицо Фарагонды. – Бестолочь, Эо! – Ф-фарагонда.. Н-неважно, что ты сейчас г-говоришь. Все д-дело, кхе-кхе, в том, ч-что... д-да, я.. я слабак и ж-жалкий! Н-но, я п-прошу... п-пожалуйста, за все м-мои старания... за вс-с-се, что я сдел.. сделал.. обеспечь... м-моему... сыну.. смерть... – голос едва ли пропал, а глаза начали превращаться из желтых в серые. Эо почти был неспособен говорить, но тянулся за любыми попытками договорить столь больную фразу, лежащую комом на сердце, что совершенно не желала спадать тяжким грузом. Старуха же пребывала в недоумении, ярости и жалости. Чего хотелось больше: прикончить его самолично, спасти, дать умереть, выслушать – Фарагонда не знала. Мысли бешенной каруселью крутились в голове, пока в сердце она чувствовала себя посететилем этой карусели. – в счастье... Губы старика обмякли в последнем слове, а тело словно окаменело. Больше ни вздоха не издал он, умирая. Фарагонда жалобно смотрела на Эо, даже позабыв о том, где находится, зачем и с кем. Остальные наблюдали за сценой с крайним интересом... пусть Эо и был лжецом, но в какой-то степени ребятам стало его даже жаль. И вдруг – мнгновение, не иначе – тело старухи будто падает от давления чего-то на организм. Она оказывается лежать на грифельной плитке. Лололошка обеспокоенно смотрит на нее. Никто не успел заметить, что силуэтом змеи, невидимый убийца подкрался к жертве и.. заполучил свое. Нож Грумрака в шее женщины находился ровно там, на точке, где, будто рассчитанной на биологических расчетах, точке, что называется еще и Сонной артерией. -"И ещё одна жалкая смерть..." - Пронеслось в голове парня, не его голосом. И вновь секунда.. Тело уже обжигает странное ощущение одиночества, а разум чувствует опустошение. Тело будто в космосе – не слушается. Лололошка открывает тяжелые веки: Перед глазными пространствами простирается бесконечная тьма, разбавляемая лишь непонятными точками, словно звездами, но никогда не сужденными стать полноценным светилом. Запаха места здесь нет, но воздух есть.

«должно быть, это пустота.»