* * *
Следующие полтора часа Старкова потратила на то, чтобы оповестить всех Гришей о предстоящих изнурительных тренировках, так не похожих на классические, что некогда преподавал им шуханец Боткин. Эту обязанность на нее также возложил Кронпринц. Выстроившись в шеренгу, присутствующие Гриши из числа Корпориалов, Эфериалов и Субстанциалов, взирали на Алину со смесью восхищения, признательности, некоторые — с долей скептицизма и плохо скрываемой ненависти. Все это отлично просматривалось на лицах, впрочем, оспорить авторитет Заклинательницы Солнца, не мог ни один из них. Поодаль в затемненной части коридора остановилась Райа Киразова. — Что будут представлять из себя эти тренировки? — не без тени любопытства спросила Зоя, как всегда непоколебимо провожая фигуру Алины взглядом. — И кто их будет вести? Боткин или Мал? — выдвинул предположение кто-то из толпы, и Старкова подняла испуганные глаза. Никак старалась не выдавать своей растерянности, что плескалась внутри, но кулаки спрятала за спину. Выровняла спину и офицерской походкой прошлась вдоль стройных рядов. Мала она видела в последний раз на собрании, откуда он удалился в неизвестном направлении. Как бы Старкова не силилась выяснить местоположение друга, возможно, первой нанести тактический визит с извинениями, Оретцев как сквозь землю провалился. Не показывался ни вечером, когда Святая нарезала круги по садовой территории, не объявился на завтрак, не пришел и сейчас. Укол совести пронзил ее душу — девушка настороженно взглянула вверх и покачала головой. Она знала воинственный, импульсивный нрав Мальена как никто другой, потому мигом отогнала все дурные мысли прочь. В конце концов, в охраннике Алина не нуждалась стопроцентно, а другого, по-видимому, он ей предложить не мог. — Тренировки будут проходить под моим руководством, — послышался вкрадчивый, убаюкивающий голос с правой стороны, и скопища мурашек ринулись блуждать по телу Святой. Дарклинг почтил собрание своим присутствием. Без единого возражения, без надменного выражения лица. По залу прокатилась волна возмущений, перемежаемая вздохами разочарования. — Я составлю вам компанию, — спохватилась Старкова, дабы спасти положение. Она угрожающе зыркнула в сторону надвигающегося Морозова, который мягко отодвинул Райу, перед которым расступались в недоумении Гриши. — С этого дня мы работаем сообща во благо государства. Попытка искусственного бунта среди массы Гришей была пресечена категоричным взмахом руки Александра, поравнявшегося с Алиной. Все разом заткнулись, словно набрали в рот воды. У него был настолько исчерпывающий, тяжелый взгляд, что Заклинательница начинала млеть от едва уловимого шлейфа духов, щекочущего ноздри. Она приложила немало усилий для того, чтобы собраться и пригласить всех в зал. Все Гриши по рекомендации Дарклинга разделялись согласно своей принадлежности на три основные группы. И часы тренировок, соответственно, увеличивались. Алина проследовала за Александром так, будто не она за ним присматривала, а ровно наоборот. Вскоре в зале установились негромкие разговоры, начал витать концентрированный аромат пота, клинки блестели, а рассредоточенные и сморенные усталостью Гриши слонялись по периметру зала. Алина прохаживалась вдоль массивных стен, контролировала выполнение физических упражнений, что-то оттачивала сама, глядела на невозмутимого Морозова. Мужчина держался в эпицентре, раздавал тихие указания, но все его слушали безоговорочно. Часть с физической нагрузкой заметно истощила многих, когда ко всеобщему ужасу к занятиям подключился Боткин. Старкова вдохновлённо просияла, воспряла-таки духом, стала делать боевые выпады с присущим ей энтузиазмом. Она тренированным движением наносила удары по пластмассовой конструкции манекена, сосредоточенно пыхтела, представляя на месте фигуры бесформенные очертания Ничегой, летающих с завидной скоростью. — Не так, — скомандовал Морозов, застывший позади ошеломленной вторжением в личные границы девушки. — Отведи руку чуть назад и бей более плавно. Алина попробовала повторить, но выходило из рук вон плохо. То корпус ее ей казался малоподвижным, то лодыжки затекли, то смущение сковало. Она прислушалась к внутренним ощущениям. — Покажи, — попросила она, превозмогая гордость и накатившую слабость. Она не была уверена, что Дарклинг все еще кружил рядом, но попробовать стоило. И Старкова не ошиблась: Еретик материализовался рядом с ней так же быстро, как она успела моргнуть. Трепет вспорол девушке легкие. Мужчина замер около нее, щекоча дыханием правую щеку, схватился кончиками пальцев за локти Алины и аккуратно разъединил их. — Перемести вес тела на правую ногу, Алина. Вдох. Заклинательница превратилась в один сплошной оголенный нерв: руки, блуждающие по линиям ее вен, кончики пальцев Александра, мягко нажимающие на бархатную кожу. Выдох. Перед глазами пространство оформилось в цветастые кляксы, тело начало дрожать. Вдох. Дыхание Александра, нависшего над ней черной тучей, будоражило мысли. Выдох. Аромат обволакивал девушку как в саван. Она произвела новый удар, однако совершенно не отдавала отчет своим действиям. Очнулась лишь, когда руки Морозова разомкнулись, и мужчина увеличил между ними расстояние. — Ты молодец, Алина. — Пробормотал низким голосом Александр и встретился с ней глазами. Кровь отхлынула от и без того белесых щек. — В следующий раз мы будем оттачивать ваши аномальные способности согласно принадлежности Орденам. — Оповестил всех Дарклинг лишенным всяких интонаций голосом. Алина проследила за омраченной, вытянутой фигурой Еретика и шумно втянула носом воздух. Реакция организма выбила Старкову из колеи. Тренировка официально завершилась после упорных трехчасовых занятий, но, казалось, девушка не растратила энергию, а как будто бы подпиталась ею. Ей хотелось вспороть облака мощными крыльями, взмыть как можно выше, истлеть или растаять — неважно, лишь бы укрыться от посторонних глаз и хорошенько подумать. Идти следом за Александром Заклинательница не решилась: ее потряхивало, как от легкого удара током, поэтому она направилась к стоящему неподалеку инструктору Боткину. — Здравствуй, Алина, — учтиво обратился шуханец, изучая девушку золотистыми глазами. — Ты держалась много лучше, чем в предыдущие наши встречи. Она промямлила благодарность, чувствуя себя здесь невыносимо. Хотелось немедленно унести ноги. — Как новенькая себя показала? — вдруг опомнившись, решила узнать Алина, скрещивая руки на груди, чтобы унять дрожь. — Какая? — нахмурился инструктор, возвращая на места оставленное оружие. — Райа Киразова. — Она на тренировке не присутствовала, — пожимая плечами, поделился мужчина, обернувшись к Святой вполоборота. — Сказала, что плохо себя чувствует. И это показалось Алине странным, хотя вслух она это никак не прокомментировала. Девушка отчетливо помнила, что силуэт Райи маячил среди остальных.***
В дверь, ведущую в комнату Райи, уверенно, даже ритмично постучали и, не дожидаясь ответа, распахнули. В это время Киразова восседала на пуфе у занавешенного окна, поглядывая за тем, как Гриши расходятся после тренировки, подавленные и сбитые с толку тем фактом, что их наставник вновь Дарклинг. Райю нервировало, что Александр так легко обосновался во дворце, пустил свои корни и начал вести себя как дома, в то время как она коптилась в светлых расписанных стенах, размышляя о том, как укрепить свою позицию. Еретик выглядел спокойным, непрошибаемым, непоколебимым воином, который никогда не творил никому зла, что было жутким лицемерием. Ей вновь казалось, что он что-то ей не договаривает. Вероятно, он был даже слишком сильным союзником. Нехотя, но она повернулась к открытой двери, замечая в дверном проёме Николая собственной персоной. Пока она опрометчиво гадала, как подобраться к нему и впечатлить — то ли в корыстных целях, то ли из личного самомнения и любопытства — он сам являлся к ней, как какой-то слуга или давний друг. Райа тут же вскочила со своего мягчайшего сидения, слегка склоняя голову перед нарядным кронпринцем. Он был в изумрудном мундире непередаваемой глубины цвета, с немногочисленными, но блестящими при пламени свеч орденами. Воистину царский мундир был украшен еле заметным, вручную вышитым узором морских волн, а крепился он подобием морских канатов, огибающих строгие, тёмные пуговицы. Неосознанно Райа отметила, что подобный наряд подчёркивал его золотистые волосы и яркие глаза цвета лазурита. Кронпринц хитро улыбнулся, тонкие, персиковые губы изогнулись в хитрой ухмылке. Райа заметила, что через плечо у него перекинут тканевый мешок, который тот, молча и совершенно не галантно бросил прямо на белоснежную постель Киразовой. — Это вы? Собственной персоной? — изогнула бровь Райа, поражаясь его неразговорчивости. — Это я собственной персоной, — подтвердил он, присаживаясь возле тканевого мешка и принимаясь снимать его с принесённой вещи. — Вот что меня поражает меня с нашей первой встречи, таинственная Киразова, свалившаяся с неба — тебе необязательно пересекаться со мной, чтобы удивлять. И тебе не нужно выжидать, когда я освобожусь, чтобы принять тебя, потому что я сам бегу к тебе, стоит чему-нибудь меня потрясти. Не объяснишься? Райа внимательно посмотрела на Ланцова, обходя кровать и оказываясь напротив него. Увидев игривую, дружелюбную улыбку, она несколько расслабилась, прикрывая дверь. — Боюсь, мне неподвластны ваши желания и эмоции, касающиеся меня, — мягко ответила Киразова. — Мне будет лестно, если ты начнёшь звать меня Николаем. И если ты будешь тыкать мне также бесцеремонно, как я тебе, иначе это несправедливо, — попросил он. — Откуда у меня такая честь? — Ты спасла мою жизнь. Женя говорит, что ты достойна внимания. Алина только тобой и интересуется, пытаясь выяснить, кто ты такая и в чём твоя особенность. А Зоя… Назяленская только фыркает, что, вообще-то, является тем ещё показателем, — ответил ей Николай. — Но я здесь не для этого, Киразова. Я хочу, чтобы ты поведала мне, что это значит. Наконец Ланцов изъял из пакета чёрную кефту со свежим, ни на что не похожим и ярким на мрачном фоне узором. Он взял его за плечи, отчего ткань устремилась вниз, вытягиваясь во всю длину. Брови Райи удивлённо взлетели вверх то ли от быстрого и ошеломляющего результата, то ли оттого, что Николай сам доставил Киразовой желанный ею кафтан. Судя по его тону, он не видел ничего безрассудного в её решении, но в то же время был искренне озадачен и заинтересован в выборе цвета. Райе это было на руку, ведь каждый разговор с кронпринцем мог быть шагом к мечтам и целям. Взгляд девушки-гриша сделался таинственным, довольным, хитрым. Она обернулась, словно проверяя, не появился ли поблизости кто ещё. Вид у неё стал такой, будто она собиралась делиться несусветной тайной, чего на деле и в помине не было. Её поведение лишь укрепило любознательность и заинтересованность гостя. — В этом нет ничего предрассудительного… Николай. И всё же я совру, если скажу, что просто люблю этот цвет. — На подобное объяснение я и не рассчитывал. — В чём ты, конечно, прав. Моё решение может показаться импульсивным и даже глупым, но, поверь, только на первый взгляд, — аккуратно начала Райа, подходя к кафтану и, несмело, но беря его в свои руки. Повесив его на предплечье, как бы в нерешительности, но она села возле Николая. «Если я задержусь в этой комнате надолго, то вскоре здесь побывает весь дворец, как бы прескверно это не звучало» — подумала Райа. От Николая веяло свежестью и чем-то сладким. Энергия вокруг него кружилась хаотичная, отчего кружилась голова. Николай повёл плечом и едва повернулся к собеседнице. — Оказавшись при дворе исключительно из-за твоей благосклонности, я не могла не заметить, как все аккуратничают с Дарклингом. Не стану скрывать — после того, как я попала под его горячую руку и стала игрушкой для битья из-за ненависти, у меня появились с ним личные счёты. Конечно, может, для него я какая-то букашка, одна из сотен девушек-гришей, не сумевших противостоять, но в моих глазах всё иначе. Сейчас, когда Дарклинг вновь на вашей, нет, на нашей стороне, я чувствую, что его власть над всеми не так сильна. — Мне будет приятно, если ты начнёшь думать, что у него её вообще нет, — хмыкнул Николай. — Значит, мы желаем одной реальности, — отозвалась Райа. — В общем, в силу своих возможностей, я хочу показать, что он не так страшен и что перед ним не нужно дрожать. Моя кожа ещё помнит его силу, оставленные ссадины и синяки, но я его не боюсь. Всё, что я могу — это надеть его цвет, которого все избегают, и показать Дарклингу, что я не в его власти. Тем самым я покажу остальным Гришам, что они могут смело придерживаться той же позиции. — Простыми словами, хочешь поставить на место Еретика, который слишком много о себе возомнил? — уточнил Ланцов. — Простыми словами — да. Глаза Николая загорелись буйным пламенем. Кронпринц повернулся корпусом к собеседнице, и, скрестив руки на груди, окинул её оценивающим взглядом. Непонятно из-за чего, но он словно пришёл в восторг. Ланцов хлопнул в ладоши, вскакивая на ноги. — Думается мне, что в тебе есть задатки хорошего дипломата, — выдал он. — Хорошо, делай то, что задумала. Мне даже интересно, во что это выльется. Надеюсь, что не в борьбу тьмы, плоти и крови. — Плоти и крови? Так ты зовёшь все мои способности? — наигранно возмутилась Райа, тут же улыбаясь. — Разубеди меня, — пожал плечами кронпринц. — Покажи, на что ты способна и чем можешь быть полезна. По словам Жени, ты, как и Алина, как и Еретик, не относишься ни к одному отряду Гришей. — Я спасла тебя от смерти, от руки Дарклинга. Чем ещё я способна удивить? — поскромничала Райа. — Могу сказать, что сила моя слишком зловеща, чтобы демонстрировать так просто. И Николай, и Киразова впали в раздумья, ища верный способ демонстрации. Ланцову хотелось поглядеть на то, какая сила хранилась под крышей его дворца, ведь в этот самый момент он, кажется, невольно собрал в своём доме все самые уникальные сокровища Равки. — Сделай что-нибудь со мной, — предложил Николай, отчего Райа звонко рассмеялась. — Чтобы меня потом обвинили в покушении на принца? Нет уж, изволь! — отказалась она. Немного поразмыслив, Киразова рванула к окну, разводя в сторону тяжёлые занавески и тюль. Она постаралась дотянуться до ручки, чтобы распахнуть окно, но даже при своём росте не могла сделать этого. Тогда, оглянувшись на Николая, она отбросила ряд формальностей, залезая с коленями на подоконник и доставая до нужной ручки. Приложив все силы, она сумела открыть окно, распахивая его и позволяя теплому вечернему воздуху наполнить комнату. Райа принялась всматриваться в трогающий Равку сумрак, выискивая что-нибудь живое. Киразова стояла так несколько минут, прежде чем не появились первые птицы. — Иди сюда, — подозвала она кронпринца. Тот, не в силах победить любопытство, подошёл, оставаясь стоять в шаге от подоконника. Вид ему и без того открывался незаурядный. Длинноволосая блондинка в простом, но изысканном платье, беспринципная и взбалмошная, стояла на подоконнике, вглядываясь в небо, словно охотница. Она дождалась, когда небольшая синица пронесётся прямо перед её лицом. Тут же среагировав, она выставила руку перед собой, резко сжимая кулак. Небольшая птица повалилась мёртвым грузом на землю, а Райа поманила кронпринца пальцем, отодвигаясь. Николай в нерешительности подошёл, выглядывая из окна. — Сейчас я разорвала её сердце, но показать это может лишь вскрытие. Предоставь мне кинжал — и я докажу, — произнесла Киразова, после чего сделала взмах тонкой кистью руки. От этого птица, лежащая под окнами, превратилась в маленький бесформенный мешок. Меж перьев показались тонкие осколки рёбер. — А сейчас я одним жестом изломала ей все кости, что, впрочем, и так видно. Пока Николай рассматривал невинную жертву, Райа повернулась к нему и бесцеремонно выдернула волос, зажимая меж двух пальцев. Ланцов вопросительно посмотрел на неё, но стоило этому произойти, как он ощутил, как слезятся глаза и чешется нос. Кронпринц резко отвернулся, чихая. За первым приступом последовал второй, третий и четвёртый. Только когда молодой правитель замахал руками, Киразова усмехнулась, выбрасывая его волос в окно. — А сейчас, имея в руках один только твой волос, я показала, что могу сделать всё, что захочу с твоим здоровьем. Кажется, у тебя началась аллергия на меня? Райа наклонила голову в бок и, широко улыбнувшись, спрыгнула с подоконника, вновь поправляя платье. Она подождала, когда румянец спадёт с лица Николая, а глаза перестанут сверкать от слёз. — Этого, пожалуй, достаточно, — произнёс он. — А что насчёт открытой раны? Прежде чем Киразова ответила, что может лечить и внешние повреждения, Николай достал кинжал, слегка надрезая свою ладонь. На разрезе выступила кровавая роса, уже через секунду на светлый пол упала алеющая капля. Райа распахнула глаза, двумя шагами сокращая расстояние между собой и гостем. Обхватив его ладонь, она начала рассматривать глубокий порез, при нанесении которого кронпринц даже не поморщился. — Всё-таки ты хочешь, чтобы меня бросили в темницу за покушение на твою жизнь, — проворчала она. Девушка-гриш поднесла руку к порезу Николая, перебирая пальцами. И Ланцова тут же заворожило, что рана начала затягиваться не просто так. Струйка крови, стекающая по белоснежной, грубоватой ладони, сменила направление, возвращаясь обратно. Рассечённая кожа стала срастаться; два края потянулись друг к другу. Уже через минуту от бывалого самоотверженного ранения ничего не осталось. Ни одного следа. Николай вскинул голову, глядя на Райу. Она выглядела расслабленной. Поразительно, но сделать подобное ей ничего не стоило. — Не могу не сознаться, ты покорила меня, — с шутливой проникновенностью произнёс кронпринц, а Киразова выпустила его руку из своей, делая шаг назад, чтобы держать хотя бы около почтительное расстояние. Ланцов не пропустил это мимо внимания, тут же сжимая целую и невредимую руку в кулак, убирая за спину. — Так, когда ты собираешься покорять весь дворец? Райа уловила его мысль, понимая, что он говорит о кафтане, ради которого он, собственно, сюда и явился. — При первом удобном случае, — улыбнулась Гриш — Значит, переодевайся, — решительно заявил Николай. — Совсем скоро в главном праздничном зале начнётся праздничный ужин в честь возвращения домой, заключения удачного союза, ну, и ещё одной несущественной мелочи. — Союза с Еретиком? — переспросила Райа, теперь понимая, почему Ланцов так изысканно наряжен. — С кем же ещё? — подмигнул Ланцов. — Я подожду тебя за дверью. Стоило двери закрыться за Николаем, как Киразова подпрыгнула на месте, едва сдерживаясь от переполняющих её эмоций. Всё выходило не на шутку удачно, причём ей не приходилось делать никаких усилий. Она вела своеобразную двойную игру, а последствия пока её не настигали. Ланцов сказал, что будет ждать её за дверью. Для него это была просто брошенная фраза, сотни подобных которой ежедневно вылетали из его уст, а для Райи — целый прорыв. Для неё это означало, что они вместе явятся на ужин или, как минимум, расстанутся при входе. Этого было достаточно, чтобы большая часть жителей дворца поняла, кому она служит, и кто держит её при себе. Таким образом укреплялись её позиции, а на пути к желаемому она догоняла, если не обгоняла, Александра. Александр. Внезапно ей стало любопытно, прознал ли он о цвете её первого кафтана. Он мог услышать это от кого угодно, если, конечно, его не держали вдали от царских интриг, что было бы весьма логично и правильно. Что Дакрклинг ей скажет, когда она вновь перейдёт ему дорогу? Поймёт ли он, что это громкий ответ на его желание молчать с ней? Как быстро он выйдет из себя, желая показать превосходство? На данный момент это была самая интересная игра, которую вела Киразова. Девушка избавилась от своего жалкого, слишком бедного платья, которое она нацепила исключительно для того, чтобы её приняли за простую жительницу Равки и несчастную жертву Тёмного Еретика. Всем сердцем она понадеялась, что больше никогда не наденет на себя что-то такое, ведь, как ей казалось, это было ниже её достоинства. С превеликим удовольствием Райа накинула нижние одежды, поверх запахивая кефту. Откинув бледные пряди волос назад, она расположилась напротив зеркала, рассматривая себя. Сафина сумела искусным образом снять мерки с Райи, создатели же сделать кафтан индивидуальным и подходящим исключительно Киразовой. Он подчёркивал её округлые плечи, струился вдоль рук, огибал тонкую талию и подчёркивал бюст. Его длина превосходно подчёркивала рост девушки, узор — перекликался с цветом волос и насыщенными губами. Вместе с этим она надела чёрные сапоги, лежащие в том же пакете. Удобные, нежаркие, на небольшом каблуке, замшевые и с узором, повторяющим тот, что на кафтане. Постояв у зеркала, Райа заплела две пряди у лица в тонкие косы, а после зачесала волосы наверх, завязывая строгий хвост. Длинные светлые локоны были убраны от лица, концентрируя внимание на одежде, зализанный хвост подчёркивал скулы и худобу лица, косички, тянущиеся от висков до завязанных волос напоминали о дерзости и любви к экспериментам. Время поджимало, так что Киразова сделала совсем лёгкий макияж теми вещами, что добыла для неё Женя. И только когда Райа убедилась, что во внешнем облике её не осталось ни одного изъяна, она покинула комнату, находя взглядом кронпринца. Николай стоял у противоположной стены, увлечённо ощупывая канаты на своём мундире. Одним локтем он опирался на чей-то бюст. — Почему морская тематика? — решила поинтересоваться Киразова, заодно привлекая внимание Ланцова. Тот вскинул голову, оставляя свои одежды в покое. Выпрямившись, он окинул Райю быстрым взглядом, всё меньше сомневаясь в том, что кричать Дарклингу о его бессилии может быть плохой идеей. Райа стала ещё выше, силуэт её тоньше, кожа бледнее. Она наконец позаботилась о своём лице, убирая следы побоев Еретика. Сменив грязное платье для бега по лесам на нечто достойное, нечто с королевским размахом, Киразова преобразилась в его глазах. Взгляд её стал увереннее, осанка статнее. На секунду Ланцову почудилось, что перед ним стояла уже совсем другая кудесница. Николай лениво пожал плечами, отходя от стены и начиная двигаться в нужном направлении. Райа без труда догнала его, ровняясь. — До того, как мне пришлось браться за дипломатию и становиться лицом своей страны, говорить за народ и выполнять все те вещи, что чужды взбалмошным принцам, я тратил время на морские путешествия. Конечно, с извлечением выгоды. Я мог быть ценным заложником, даже в моменты, когда скрывал свою личность. У меня появилось новое лицо, новое имя, своё дело. Я взял имя Штурмхонд и начал делать то, чего не мог, будучи принцем. Райа внимательно слушала, следуя за хозяином дворца, а тот в свою очередь с удовольствием рассказывал о своей жизни, которая стала тёплым воспоминанием. На мгновение Николай осёкся, размышляя, нужно ли вообще делиться подобным с едва знакомым человеком, но быстро пришёл к выводу, что больше Шутмхонд не был тайной. — Я понял, что сменив личность могу быть куда полезнее для Равки. Я стал добывать ресурсы прямо в море, забирать их у капитанов других кораблей, накапливать оружие и запасы, которые были куда нужнее дома. У Штурмхонда получилось построить своё собственное богатство и стать кем-то значимым, — рассказал Николай. — Значит, вместо того, чтобы наслаждаться королевской жизнью ты стал пиратом? — уточнила Райа. — Корсаром, — нервно пропел Николай, поправляя Киразову и еле сдерживая улыбку. — Если бы всё было так просто, как тебе думается. Та жизнь до сих пор мне нравится куда больше. Райе не хотелось расстраивать Ланцова и лишать себя его откровений, но на деле она, конечно же, знала эту историю. Весь её зловещий план строился вокруг семьи Николая, его жизни и его самого. Великим упущением было бы упустить важную часть его биографии и не выяснить всё, что ей под силу. Николай и Райа настигли зала, где проходило небольшое торжество. Киразова была уверена, что Ланцов оставит её, сказав, что у него дела или нужно срочно с кем-то переговорить, но он вошёл вместе с ней уж точно не понимая, как много может значить такой жест для солдатов Второй армии, которые не являлись приближёнными кронпринца. Потому, стоило им пересечь порог, оказываясь в зале с накрытыми столами, как множество взглядов сконцентрировались на них по той или иной причине. Женя, Зоя, Давид и Мал сидели за одним круглым столом. Помимо них за ним были мужчина и женщина, явно выходцы из Шухана. Зоя и Женя оторвались от своих обсуждений. Губы Сафиной расползлись в скупой, но довольной улыбкой, ведь она как никто другой была причастна к кафтану Райи. Увидев его на Киразовой, она даже подумала, что ей это видится. Жене с трудом верилось, что Райа настолько смела, чтобы пойти на это, а не просто бросить громкие слова на ветер. Зоя же буравила новенькую во дворце взглядом, чувствуя подвох и излишнюю показушность. Назяленской казалось, будто Киразова — нанятая актриса, которая своим существованием отвлекает от действительно важных вещей. Хуже того, судя по тому, что Николай пришёл с ней, кронпринц имел честь отвлекаться от действительно важных вещей. Поодаль от столов стояли Алина и Дарклинг. Алина быстро шевелила губами и жестикулировала, Александр же слушал её, убрав руки за спину и смирно стоя. Старкова первая заметила, что Ланцов и его новая знакомая появились в зале. Она не сразу сообразила, что именно надето на Райе и даже отвернулась, но уже через мгновение, нахмурившись, повернулась снова. На Киразовой был чёрный кафтан. Чёрный. Такого цвета был лишь у Дарклинга, даже в этот самый момент. Внутри у неё неприятно ёкнуло, ведь однажды она надела его цвет, но сочла это большой ошибкой — они жили в мире, где это действительно что-то, да значило. Пожалуй, даже больше, чем хочется. Теперь же она видела Райу, невозмутимо вышагивающую с Николаем. Ни ей, ни ему, казалось, не было дела до того, что кафтан действительно чёрный. Сбитая с толку, Алина даже подумала, что пропустила что-то важное и значимое, поэтому с глазами полными вопросов повернулась к Дарклингу. Тёмный Еретик, казалось, вообще забыл, что беседовал с Алиной. Его карий взгляд буравит Райю, в то время, как она не обращает на него внимания, хотя явно чувствует это. Конечно, Дарклингу было ясно, к чему это и почему Киразова делает это. Как только они перестали строить планы, переходя к действиям, они стали союзниками, которые ведут гонку за место лидера и положение во Дворце. Одним своим видом и компанией, в которой она появилась, Райа показывала, что чёрный больше не его цвет, а к власти она куда ближе, чем Дарклинг, из которого лепят простого тренера. Гриши, сидящие за остальными столами и которых Райа до этого момента ещё не видела, конечно же, тоже устремили свои взоры на неё, хотя бы потому, что она шла с кронпринцем. И всё же в глазах некоторых из них читался страх или осуждение. Киразова чувствовала себя превосходно. Она питалась возникшей на миг тишиной, десятками пар глаз, разномастными эмоциями, вызванными никем иной, как ей. Под каким предлогом Райа может покинуть дворец, если одно её появление производило такой фурор? Девушка-гриш с трудом держала лицо, слушая бормотание Николая, безалаберность и расслабленность которого сменилась маской серьёзности. — Сейчас мы подыщем тебе место, — пообещал он, осматривая весь зал. Конечно, кроме как искать стол, за который можно посадить гостью, он изучал реакцию людей на её кафтан, который заинтриговал даже самого Ланцова. Кронпринц был вполне доволен тем, что никто не набрасывался на неё и не удерживал от нападения разгневанного Еретика, который выглядел на удивление спокойным. Только самодовольная ухмылка играла на его губах, а взгляд неустанно следил за второй обладательницей чёрного кафтана. Николай заметил, что стол с Женей Сафиной уже занят. За остальными сидели Гриши, которых Киразова не знала и присоединяться к которым сейчас было чреватым расспросами. Сам он собирался сесть с Дарклингом как новым союзником и Алиной как его «нянькой». — Знаешь, ты можешь сесть с нами, — выпалил он. — Нет, это слишком, — категорично покивала головой Райа, оглядывая зал. — Я не мой отец, Райа. И я не король. Сначала мне нравилось, как ты говоришь со мной, но уже начинает изрядно надоедать. Будь другом кронпринцу. Кто знает, может, Еретик решит напасть на меня посреди ужина, а ты снова спасёшь мою жизнь? — предположил Николай, заворачивая к своему, самому роскошному столу, находящимся у всех на виду. — Только если под таким предлогом, — согласилась Киразова, которой не сильно-то хотелось противиться предложению Николая. Ланцов покачал головой, поражаясь поведению Киразовой. Он не мог разгадать её и почему та либо бросается спасать его от сердечных приступов и глупых царапин, либо всячески противится, напоминая, что он — кронпринц, а она — никто. Создавалось впечатление, что ей даже нравится проводить между ними границу. Николай действительно ничего не знал о Райе. Он был знаком с её мучителем и теперь хорошо понимал ее силу, но не более того. Киразова создавала впечатление уверенной, собранной образованной и очень воспитанной особы, которая знает свое место. Конечно, в те моменты, когда она не сквернословит о Дарклинге и не залезает на подоконники. Кронпринц считал её полезным Гришем, которая не доставляет проблем, но в которой есть что-то такое, что заставляет её идти на безумства и показывать себя. Выпрыгнуть из леса и приблизиться к принцу, наплевав на возможное сопротивление охраны? Пожалуйста! Решить мстить Дарклингу, с которым раньше не имела дела? Милости просим! Надеть черный на первое же официальное событие во дворце! Да хоть тысячу раз! — То, что ты сделала с синицей…в теории, если меня или на кого-либо другого нападёт Еретик, ты сможешь сделать с ним то же самое? — поинтересовался Николай. Он галантно отодвинул один из стульев, позволяя Райе сесть. Та едва кивнула, выражая благодарность. — Это будет несколько сложнее, но вполне вероятно, — спокойно отозвалась Киразова. — Не стоит забывать, что когда мы впервые столкнулись, мне не удалось противостоять ему. — Теперь всё будет иначе. Ты можешь посещать тренировки и, может, втереться к нему в доверие, — предположил Ланцов. — Конечно, для того, чтобы помочь мне. Мне, Алине и Равке. Райа замерла, повышая внимательность. Николай сел на соседний стул, слегка наклоняясь к Киразовой. Этот разговор приобретал новые обороты. — Хочешь, чтобы я была твоим тайным агентом? — невозмутимо вопросила Гриш. — Не думаю, что он подпустит к себе ту, кого первоклассно отделал, уж прости мой язык. — Нет-нет, я очень доволен твоим языком, — улыбнулся ей Николай. — Просто попробуй. Не враждуй с ним в открытую. — Теперь это несколько сложнее, — поджала губы Райа, указывая руками на свою же одежду. Вскоре, когда их разговоры на удачу стихли, к круглому столу присоединились Александр и Алина. Еретик сел возле Николая, прежде почтительно поклоняясь. Старкова приземлилась между ним и Райей, приветливо касаясь плеча девушки. — Хорошо выглядишь, — скромно улыбнулась Алина, мягко намекая на кафтан Киразовой. Еретик бросил на них взгляд, но промолчал, задумчиво осматривая всех вокруг. — Дарклинг сказал, что сегодня на тренировке тебе стало плохо. Всё хорошо? — Конечно, с ней всё хорошо. Она никогда не тренировалась, такое бывает с новичками, — бросил Александр. Райа метнула взгляд на своего союзника, который теперь делал вид, что не замечает её. Конечно! Что может быть лучше, чем выставить её слабачкой? — Лучше некуда, спасибо, Алина, — любезно ответила ей Райа. — Наверное, я поступил глупо, сажая тебя за один стол с твоим мучителем, — вдруг осознал Николай. — Для меня он такой же мучитель, как и для всех присутствующих. Уверена, я это переживу, — улыбнулась Райа, успокаивая беспокойства соседей. — Заклинательница уже видела, на что ты способна? Эта Киразова устроила мне целое представление, — улыбнулся во все зубы Ланцов. — Нет, но я думаю, что мы ещё успеем впечатлить друг друга, — дружелюбно отозвалась Старкова. Райу даже поразило, что Алина была столь проста, говорила без задних мыслей и даже слишком искренне. В любом случае, для неё это было к лучшему. Николай и Заклинательница Солнца зацепились языками. Киразова принялась рассматривать блюда на столе. Желудок неприятно сжался от осознания того, что она давно не ела ничего подобного. Путешествие через каньон, проживание с Александром в пещерах и прочие неприятности не позволяли ей баловать себя искусной кухней. На столе кронпринца красовались гренки с овощами и сливочным сыром, печеные помидоры с базиликом, различные пирожки и гарниры. Официальная часть ещё не началась, а Райа уже хотела наброситься на поданные вкусности. К их столу подошла Зоя. Девушка наклонилась к кронпринцу, что-то шепча ему и сразу после отходя в сторону. Сложив руки за спиной, она осталась стоять за Николаем. Ланцов же бодро наполнил бокалы сидящих за его столом вином. Райа переглянулась с Дарклингом. Они оба выжидающе уставились на Николая, а тот, нацепив самую хитрую улыбку, постучал схваченным ножом по своему бокалу, поднимаясь на ноги. Внимание приглашенных полностью сконцентрировалось на кронпринце. — Минуточку внимания! — громко произнес Ланцов, улыбаясь, подобно лису. — Мы собрались здесь для того, чтобы отметить наше возвращение домой, в дворец, где только наш и ничей больше дом. Я могу заверить вас, что в этот раз мы здесь надолго. Равка заключила мир с главным врагом, что гарантирует нам большую безопасность, чем была у нас ранее. Николай сделал неуместный глоток вина и облизнул губы. Зоя бросила на него гневный взгляд. — Вы можете не верить мне и не полагаться на меня, ведь у вас есть король, правящий из укрытия. Я — всего лишь кронпринц Ланцов, по слухам, бастард и всего-то бывший корсар. Но скоро всё изменится, слова мои приобретут больший вес и станут равны законам, — торжественно произнес Николай. — Дамы и господа, я приглашаю вас на свою настоящую, совсем скорую коронацию! Александр и Райа таинственно переглянулись меж собой. На губах обоих впервые за долгое время зазмеились хитрые улыбки. Алина затаила дыхание.