***
— Проснулся? Тэхён дёрнулся от тычка в плечо и потерянно огляделся по сторонам. Он лежал на заднем сидении чьей-то машины, но, взглянув на водителя, понял, что это было обычное такси. — Вытаскивай свою задницу из машины, — раздражённо сказал Чонгук, рассчитываясь с таксистом. Всё ещё не до конца проснувшись, Тэхён медленно открыл дверь и едва не упал. От неудобной позы у него онемели ноги, и он выругался сквозь зубы, наблюдая краем глаза самодовольную ухмылку Чонгука. — Иди за мной, — сказал он, и Тэхён без единого вопроса поплёлся следом, постепенно приходя в себя. Его слегка мутило, тело с трудом слушалось, а места ударов болезненно ныли, но по крайней мере он мог идти и здраво мыслить. Оказавшись в квартире Чонгука и Минхо, он почувствовал себя не в своей тарелке, и застыл едва перешагнул за порог. Квартира была удивительно маленькая, намного меньше той, что делили друг с другом Тэхён и Юнги, но она казалась намного уютнее, в ней чувствовалась жизнь и энергия. Преодолев ступор и пройдя внутрь, Тэхён оказался в подобии идеально чистой гостиной. Хмыкнув под нос, он вспомнил тот хаос, который творился у них с Юнги, и на долю секунды ему стало неловко. Мысль о жнеце непроизвольно вызвала у него тянущее чувство тревоги. Тэхёну захотелось удостовериться, что тот был в порядке, и вместе с тем отделаться от стыда за то, что Юнги перевёл всё внимание Коллекционера на себя, давая им возможность сбежать. Засунув руку в карман в поисках телефона и не найдя его там, Тэхён понял, что на нём была ветровка Чонгука. — Твоя куртка пахнет тобой, — неожиданно для самого себя сказал он, чувствуя от ткани запах сигарет и одеколона. Заметив свою куртку в руках Чонгука, Тэхён едва заметно улыбнулся этому минимальному моменту заботы о нём и его вещах. — Само собой, — ответил Чонгук, искоса наблюдая за Тэхёном, который кутался в тонкую ветровку, будто всё ещё находился на улице. — Это… Это успокаивает. Чонгук не сдержал улыбки и покачал головой, словно не веря услышанное, сказанное с поражающей честностью. — Так значит ты до сих пор любишь меня? И только попробуй сказать, что любишь меня как друга. Мы никогда не были просто друзьями, а то, что между нами происходит сейчас, с трудом можно назвать дружбой. Тэхён кивнул, давая понять, что не станет отрицать сказанного. Но был ли в этом признании хоть какой-то смысл? — Ты разрушил всю мою жизнь, и я ненавижу тебя за то, что тоже всё ещё люблю тебя. Он не мог списать услышанное на алкоголь или последствие их потасовки, которую с трудом можно было назвать дракой. Тэхён четко слышал каждое слово, но никак не мог поверить в то, что это была правда, не игра его воображения. Как мог Чонгук после всего того, что было между ними, по-прежнему испытывать к нему любовь? — Что? — Убери это глупое выражение лица и поцелуй меня, — сказал Чонгук, уничтожая все последние сомнения этой просьбой. — Ты знаешь, кем я становлюсь? Тэхён решился сделать шаг вперёд, чувствуя, как желание почувствовать поцелуи Чонгука на своих губах молниеносно смешалось с жаждой попробовать его кровь на вкус, вытащить его душу из грудной клетки и поглотить её без раздумий. Одно пересиливало другое, соединяясь в нечто запредельное, с трудом поддающееся контролю. — Я вижу, — Чонгук кивнул, и подошёл ближе, обхватывая лицо Тэхёна руками. Он смотрел на него так, будто видел в первый и последний раз, словно пытался запечатлеть в памяти каждый миллиметр его кожи. — И мне плевать. Тэхён почувствовал, как по его коже словно пробежали электрические разряды от их близости, от понимания того, что неизбежно должно было произойти. Напряжение между ними было обжигающим, в него хотелось окунуться с головой, и этого было достаточно, чтобы Тэхён перестал сдерживаться, и притянул Чонгука к себе, жадно срывая с его губ поцелуи. Возбуждение перекрывало голод монстра внутри него, и он едва мог стоять на ногах, опьяненный тем, как отчаянно отвечал Чонгук на его поцелуи, как его язык плавно скользил у него во рту, заставляя задыхаться, хотеть ещё и ещё. Это было совершенно не похоже на то, что было между ними прежде. Теперь они наконец-то могли делать друг с другом что угодно. Тэхён слизывал стоны прямо с губ Чонгука, отчаянно кусая их, пока ему не показалось, что он почувствовал заветный вкус крови во рту, от которого ещё больше закружилась голова. — Тебе нужна какая-нибудь помощь с этим? — Чонгук ухмыльнулся и медленно положил руку на промежность Тэхёна, сжав его возбужденный член сквозь ткань штанов. Сдавленно пробормотав что-то, похожее на согласие, Тэхён прерывисто выдохнул, ощущая медленные поглаживания сквозь ткань, и даже такой минимальный контакт заставлял его задыхаться от удовольствия. Поглощенный прикосновениями, он словно выпал из реальности, и слегка прийти в себя ему помогло только то, что он сам не заметив этого, прикусил собственную нижнюю губу до крови. Ему хотелось большего, но он не знал, как много Чонгук позволит ему, как много позволит его внутренний монстр, прежде чем полностью перехватит контроль в свои руки. Неосознанно схватив Чонгука за горло, Тэхён ощутил его бешеный пульс под пальцами, и ему стоило невероятных усилий заставить себя ослабить хватку. — Тебе идёт, когда мои руки обхватывают твоё горло. — Это то, о чем говорил Юнги? — спросил Чонгук, совершенно точно осознавая, что ни на секунду не находился в безопасности рядом с Тэхёном. Но его словно не заботило то, что он мог умереть в любой момент. Он не отстранился ни на миллиметр и продолжал лениво поглаживать член Тэхёна, заставляя его плавиться от возбуждения и желания убрать все лишние барьеры между ними. — Я едва справляюсь с желанием убить тебя, — сквозь зубы процедил Тэхён, резко убирая дрожащие руки за спину. Он сжал кулаки как можно крепче, вжимая ногти в ладони, и откинул голову назад, подставляя шею под поцелуи Чонгука, потерявшие любой намек на нежность. — В других обстоятельствах это заводило бы меня ещё больше, — с ухмылкой сказал Чонгук, и укусил Тэхёна за шею, прежде чем отстраниться. — Я сделаю кое-что, и даже если тебе будет больно — не смей говорить мне. Чонгук торопливо расстегнул ремень на своих штанах и вытащил его. Не дожидаясь объяснений, Тэхён развернулся спиной, терпеливо дожидаясь, пока Чонгук крепко затянет ремень на его запястьях. С силой дёрнув руками, он понял, что вряд ли смог бы вырваться, даже если бы очень захотел. Монстр внутри него был посажен на поводок, он всё ещё отчаянно трепыхался на месте, желая вырваться и насладиться вкусом человеческой плоти, но все попытки были бесполезны. Оказавшись прижатым к стене, Тэхён чувствовал себя слишком беззащитным перед Чонгуком, но в то же время он доверял ему, как никому другому. Он позволил расстегнуть свои штаны и дотронуться до члена подрагивающими от возбуждения пальцами, позволил целовать свою шею и оставлять на ней алеющие следы укусов. В Чонгуке тоже был спрятан монстр, но его сдерживать не хотел никто из них. Он обхватил член Тэхёна рукой, лениво поглаживая вверх и вниз, поддразнивая слишком медленным ритмом. — Опять скажешь умолять, чтобы ты дал мне кончить? — Тэхён раздосадованно хныкнул и сильнее вывернул руки, поморщившись от того, как кожа на запястьях практически онемела от трения. Чонгук на секунду замер, наблюдая, получится ли у него освободить руки, и когда увидел, что очередная попытка оказалась тщетной, усмехнулся и наклонился ближе, касаясь губами мочки его уха. — Сегодня я буду более милосерден к тебе. Но в следующий раз я хочу, чтобы ты заставил меня умолять. — Следующий раз? — спросил Тэхён, понимая, что уже давно перестал планировать что-то даже на день вперед. Но он хотел этот следующий раз, как никогда, хотел, чтобы их было как можно больше. И это желание было таким притягательным самообманом, что он сдался и кивнул, обещая Чонгуку исполнить его просьбу. Прикосновения были столь жаркими и невероятно приятными, что Тэхён полностью потерялся в них, отказываясь контролировать стоны, слетающие с его губ. Он не сразу понял, что Чонгук расстегнул и свои штаны, и теперь чувствовал, как член Чонгука прижимался к его, как каждое уверенное прикосновение его пальцев было лишено прежней обманчивой нежности. С трудом удерживаясь на ногах, Тэхён откинул голову назад с силой ударяясь о стену, чтобы хоть как-то прийти в себя. Всё происходящее было как в тумане. Слишком жарко, слишком хорошо, чтобы быть правдой. Зажмурившись, он неосознанно двигал бёдрами, чувствуя, как Чонгук сжал его член у основания, вновь дразня его. Жалобно всхлипнув, Тэхён дёрнул плечами в очередной бессмысленной попытке освободить руки, чувствуя, что был слишком близко к оргазму. — Я удержу тебя, — шепотом сказал Чонгук, кусая Тэхёна за шею куда нежнее, чем прежде, тут же облизывая место укуса. — Не сдерживайся, пожалуйста. Тэхён вздрогнул всем телом от этих слов, от влажного прикосновения языка к его чувствительной коже, и, почувствовав, как Чонгук с силой прижал его к себе, кончил, прикусив щеку изнутри, чтобы подавить рвущийся стон. Боль в стянутых ремнем запястьях померкла на фоне того наслаждения, которое он испытал. Чонгук кончил следом за ним, даже не думая сдерживаться — его стоны были громкими и столь прекрасными, что по спине Тэхёна побежали мурашки. Чонгук снял ремень с рук Тэхёна только тогда, когда очистил их кожу и отвел его в комнату. Не сказав друг другу ни слова, они уснули, не желая думать о том, что будет завтра. С трудом открыв глаза, Тэхён окинул непонимающим взглядом залитую солнечным светом комнату. Почувствовав движение рядом, он осторожно повернулся и не сумел сдержать улыбки, увидев спящего Чонгука. Вспомнив про обещание следующего раза, он подался вперёд, чтобы поцеловать его, но тут же остановился. Пусть у них и осталось совсем немного времени, он не хотел торопиться. Осторожно встав с кровати, он поднял с пола свою футболку и, стараясь не обращать внимания на то, какой грязной она была, тихо вышел из комнаты. На кухне он столкнулся с Минхо, который, судя по тому, что сидел в куртке, только недавно вернулся домой. — В последний раз, когда я вас видел, вы вцепились друг другу в глотки, — вместо приветствия сказал Минхо, и его губы скривились в преувеличенном отвращении. Он без стеснения рассматривал следы на коже Тэхёна, красноречиво говорившие о том, как именно они с Чонгуком провел ночь. — Не хочу знать, что произошло. Надеюсь, вы это делали не на моей кровати. Тэхён едва сдержался, чтобы не съязвить. Расплывшись в наглой ухмылке, он прошёл мимо Минхо, слегка задев его плечом. Прежде чем закрыть за собой дверь в ванную, Тэхён выглянул и тихо окликнул Минхо, который передвигался по кухне с ужасающе медленной скоростью. Это можно было бы списать на похмелье, но, очевидно, произошло что-то ещё. Ему не было необходимости прикладывать усилия, чтобы почувствовать сколь подавленной и горькой на вкус была энергия Минхо. — Вы были вместе? Минхо застыл со стаканом воды в руках. От внимания Тэхёна не ускользнуло то, как начали дрожать его губы, и он тут же пожалел о том, что влез не в свое дело. Но ему надо было знать, как именно закончился вчерашний день. — С чего ты взял? — сдавленно спросил Минхо не поднимая головы, и Тэхён понял, что именно он имел ввиду. Он должен был отдать им должное — эти странные отношения с Юнги были едва заметны для окружающих, поэтому то, что Тэхён дал понять о своей осведомлённости, было очевидной неожиданностью для Минхо. Наблюдая его странное поведение, беспокойство Тэхёна медленно разрасталось, усиливая дурное предчувствие. Он мигом представил все возможные варианты того, чем мог завершиться вечер в компании Коллекционера, и ни один из них не заканчивался благополучно для Юнги. Наконец, Минхо оттаял и посмотрел на Тэхёна странным затравленным взглядом, от которого у него внутри всё похолодело. — С ним всё хорошо? — голос Тэхёна дрогнул, и он сжал дверь крепче, стараясь контролировать нарастающую тревогу, сдавливающую его внутренности. — Эта ваша манера отвечать вопросом на вопрос… — Минхо раздражённо фыркнул и поставил стакан с водой на стол, так и не сделав ни одного глотка. Его Ян становилась всё более подавленной, Тэхён скривился от понимания этого, чувствуя неожиданное желание подойти к Минхо, дотронуться до его плеча и попытаться успокоить одним прикосновением. Возможно, он надеялся, что это поможет и ему перестать переживать о судьбе Юнги. Но он так и стоял на месте, не зная, что сказать. — Он ушёл вместе с тем парнем, — Минхо пожал плечами, надевая привычную всем маску безразличия. — Почти сразу после того, как вы уехали. Я даже не успел вернуться в ресторан. И он не сказал мне ни слова. Просто прошел мимо. «Словно тебя не существует», — мысленно договорил за него Тэхён. Он понимал, почему Юнги поступил так. Раскрыть Коллекционеру свою привязанность к человеку было не в его интересах. Тэхён кивнул, подмечая, что пусть Минхо и не хотел ни за что на свете показывать свою слабость, но то, какую неожиданную боль ему причинило произошедшее, было не скрыть. Он не стал никак комментировать это, в очередной раз задумавшись о том, насколько серьезными были отношения между жнецом и человеком. Но что бы ни происходило, как бы сильно они не боролись за то, что чувствовали, это было обречено на нечто ужасное. Коллекционер ни за что не допустил бы подобной связи, и то, что они оба пострадают из-за этого, было вопросом времени. Но Тэхён не предполагал, что Минхо успел настолько привязаться к Юнги. Мог ли жнец испытывать что-то похожее в ответ, было слишком сложно понять. — Между ними ничего нет, — соврал он, стараясь игнорировать мысли о том, что при таком раскладе Юнги уже могло не быть в живых. Минхо молчал, прикусив нижнюю губу. Тэхёну казалось, что он больше не скажет ему ни слова. — Проваливай быстрее из нашей квартиры, — процедил он, пряча лицо в ладонях. Его энергия вспыхнула от эмоций, и Тэхён поспешил укрыться от этого как можно быстрее. Торопливо закрыв дверь в ванную, он провел добрые двадцать минут, стоя под ледяной водой, пытаясь спрятаться в обжигающем холоде от усиливающегося страха. Если Юнги был мертв, значит у него не осталось ни крупицы надежды на то, что они могли что-то изменить. Когда Тэхён вышел из ванной, Чонгук продолжал крепко спать, и ему было слишком жаль беспокоить его сон. Он ушёл, больше не сказав Минхо ни слова, прикидывая, сколько времени у него осталось, прежде чем он перестанет быть собой.Часть 10
18 августа 2023 г. в 23:30
Вздрогнув от того, с какой силой Чонгук захлопнул за собой дверь, Тэхён судорожно выдохнул и прикрыл глаза. Остаться в одиночестве ему было необходимо, как никогда прежде. За недавнее время ему порядком надоело размышлять о собственном существовании, о том, что ожидало его впереди, каким могло быть окончание его жизни, и теперь его мысли наконец-то занимало нечто новое.
Обещание, брошенное Чонгуком прежде, чем он ушёл, не давало Тэхёну ни капли облегчения. Всё произошло слишком быстро и сумбурно, и он неохотно признал факт того, что теперь тайн между ним и Чонгуком практически не осталось. Теперь они оба помнили каждую деталь того, что их связывало, каждое действие, которое привело их к тому, где они были. Но несмотря на это, между ними всё ещё оставалась пропасть недосказанности, взаимных обид и чего-то слишком глубоко и давно спрятанного внутри. Отмотать время назад и забыть всё, что было между ними, теперь было попросту невозможно. Исправить — ещё сложнее. Все стремления к перерождению были растоптаны, и единственное, что заставляло Тэхёна продолжать желать этого — слишком быстрое разрушение того, кем он был. От человека, и даже от токкэби, в нём оставалось всё меньше с каждым днем.
Вопрос о былых чувствах застал его врасплох. Тэхён ожидал чего угодно, но не этого, и то, что он сумел сказать хоть что-то в ответ, удивило его самого. Проведя слишком много времени в попытках разобраться с тем, что испытывал, теперь он мог с лёгкостью признать самому себе, когда именно он осознал свои истинные чувства, которые привели его к череде непростительных поступков. Тогда он был трусливым и запутавшимся в себе мальчишкой, который не думал о последствиях собственных импульсивных действий. Именно он был тем, кто рассказал о девушках, которых казнили у всех на глазах. Это зрелище окончательно убедило его в неправильности того, что он испытывал, на долгие годы вперед. Малодушие пересилило чувство стыда. Но если внешне он оставался безразличным ко всему, то внутри него отчаянно царапался вопль отчаяния и ненависти к самому себе. Он сжимал его легкие, заставлял горло саднить от сдерживаемых слёз. Ложь о том, что он был непричастен к их казни, далась ему с ужасающей лёгкостью, но на самом деле он едва сдерживался, чтобы не закричать и не признаться Чонгуку во всём.
«Пусть ему будет страшно, пусть боится моих поступков, пусть отводит взгляд, а потом смотрит с ненавистью», — столетия назад, в тот самый день, Тэхён молил богов, стоя на опустевшей площади и рассматривая бурые пятна крови под ногами. Тела давно убрали, оставив только следы на песке. — «Потому что если он будет рядом, как прежде, я не смогу сдержаться. И следующими трупами на площади будем мы».
Он помнил этот кошмар до сих пор, и если тогда всё, что он делал, казалось ему единственным верным решением, то со временем одна только мысль об этом вызывала ещё больше отвращения к самому себе. Теперь же то, что он снова чувствовал то же самое спустя столько времени, казалось и наказанием, и облегчением. Но страха в этом больше не было, и Тэхён считал это собственной маленькой победой. Он не знал, как всё обернётся, но был готов к любому решению Чонгука, и даже к отказу от их сделки. Его жизнь была в руках единственного, кто имел право решить его судьбу.
Они не общались до самого дня рождения Ан, а встретившись, едва взглянули друг на друга. Быть рядом после того, как все карты оказались раскрыты, оказалось невыносимо. Тэхён почти физически ощущал невидимую стену, через которую так отчаянно хотелось пробиться, но Чонгук стойко держал её, и ему ничего не оставалось, кроме как подыграть ему. Напряжение между ними не осталось незамеченным Минхо, но тот сделал вид, что ему было абсолютно безразлично, что произошло в очередной раз, а может быть его действительно это ни капли не волновало. Его отрешенный скучающий взгляд изменился только тогда, когда он увидел Юнги, и для него словно перестал существовать весь остальной мир.
Никто из них не хотел портить друзьям вечер, поэтому, оказавшись в ресторане и обменявшись со всеми приветствиями, они налегли на выпивку. Тэхён знал, что рано или поздно это сыграет с ним злую шутку, но он не мог остановиться, не хотел. Алкоголь позволил ему на время забыть о том, сколько проблем навалилось на него, и через какое-то время он полностью расслабился и даже перекинулся парой шуток с Минхо. Юнги, сидевший рядом, едва притронулся к своему стакану с виски, и то и дело бросал многозначительные взгляды на Тэхёна и Чонгука, словно ожидая, что напряженное затишье между ними вот-вот разрушится благодаря тому, что они перестанут контролировать себя от количества выпитого.
Звон, от которого закладывало уши, Тэхён поначалу принял за эффект от алкоголя, но, увидев, как мигом побледнел Юнги, он понял, что не один слышал его. Настороженно проследив за тем, куда стремительно направился жнец, он вжался в спинку дивана, чувствуя нарастающий ужас. В самом дальнем углу помещения сидел Коллекционер душ, и с нескрываемым интересом смотрел на их компанию.
— Эй, — Тэхён ткнул Чонгука в бок, пытаясь привлечь его внимание. — Нам конец. И тебе и мне. Всё из-за твоего упрямства. Надо было закончить с этим всем ещё в тот раз.
Чонгук повернулся к нему, и улыбка медленно исчезла с его лица.
— Ты идиот, если думаешь, что он что-то сделает нам посреди толпы людей. Хватит быть трусливой и эгоистичной задницей.
Чонгук слабо отпихнул его и придвинулся ближе к Ан, давая понять, что продолжать разговор не намерен. Но у Тэхёна было другое мнение на этот счет. Он прекрасно знал, на что был способен Коллекционер, и жалкая кучка людей определённо не была преградой для него, если бы он захотел что-то сделать.
Нахмурившись, Тэхён подался вперед и прислушался, надеясь, что волны людской энергии позволят ему расслышать разговор жнеца и Коллекционера, но он не смог уловить ни единого слова. Обычно этот трюк давался ему с лёгкостью, и он не знал, что именно было причиной того, что попытка оказалась провальной. Осторожно взглянув на Юнги и Коллекционера ещё раз, он увидел в глазах жнеца безмолвный сигнал «Беги», и ему не надо было ждать куда более очевидного знака. Схватив Чонгука под локоть, он резко потянул его, и тот едва сообразил одернуть руку, как уже оказался на ногах.
— Ты что делаешь?
— Хочу выйти покурить. Ты идёшь со мной.
Тэхён не знал, почему так сильно был уверен в том, что он последует за ним, но оказавшись на улице и обернувшись, он увидел разозлённого Чонгука и слегка пошатывающегося Минхо. Тот прислонился к стене и, сложив руки на груди, смотрел в сторону, всем своим видом давая понять, что не станет вмешиваться, пока на то не будет необходимости. Видя его плачевное состояние, Тэхён едва удержался от язвительного комментария. Если что-то и произойдет, то в первую очередь помощь понадобится именно Минхо.
— Он бы ничего нам не сделал!
— Откуда ты знаешь? Я думал бессмертие поубавит твою наивность, — процедил Тэхён, закуривая. Его руки предательски дрожали, и он надеялся, что это было заметно только ему одному.
— С твоей твердолобостью и тупостью бессмертие тоже ничего не смогло сделать.
Тэхён фыркнул и дернул плечами. Он не собирался продолжать спор, наивно надеясь, что уйти из ресторана было достаточно, чтобы избежать столкновения с Коллекционером. И он был готов сделать всё возможное, чтобы больше не возвращаться обратно, и удержать от этого решения и Чонгука и Минхо.
Свежий воздух и пара выкуренных друг за другом сигарет действительно дали ему желаемое спокойствие и ощущение того, что они были в безопасности. То, что Чонгук и Минхо продолжали стоять с ним на улице, давало ему ещё больше уверенности в правильности принятого решения. Он едва смог бы защитить их, но помочь сбежать, скрыться — было в его силах.
— Опять убегаешь, — почти вопросительно сказал Чонгук, вызывая у Тэхёна нервную усмешку.
— Это разумное решение в нашей ситуации, и если ты не сумел осознать то, как следует правильно поступать, то может быть тебе стоило проводить бессмертие с большей пользой? Как видишь, я прекрасно понимаю то, в каком дерьме мы оказались.
— А как дела с твоей внутренней гомофобией? С этим ты тоже разобрался? — в отличие от Тэхёна сумевшего прийти в себя, Чонгук до сих пор был зол, его губы слегка подрагивали, когда он говорил. — Или ты всё ещё боишься того, что чувствуешь ко мне?
Тэхён видел, как гнев Чонгука постепенно разрастался в нечто неконтролируемое, как он сжал руки в кулаки и глубоко вздохнул, будто надеясь успокоиться. Но выпитый алкоголь распалял его злость, подстёгивал действовать безрассудно, поддаться эмоциям. Тэхён не успел опомниться, как Чонгук уже несколько раз ударил его, и он даже не попытался сопротивляться. Он ждал этих отрезвляющих ударов, благодаря которым оказался повержен быстрее, чем думал. По крайней мере так он понял, что Чонгуку было не всё равно.
Он знал, что представлял собой жалкое зрелище: не имеющий сил и желания подняться на ноги, он разлёгся на земле, сморщившись от боли. Его одежда была перепачкана грязью и кровью, но Чонгук, очевидно, не испытывал ни капли жалости к нему. Боковым зрением Тэхён увидел, как Минхо неуверенно схватил Чонгука за предплечье, оттаскивая в сторону, но это было не то, чего тот хотел. Нервно одернув руку, он сделал шаг к Тэхёну и ударил его ногой в живот. Новая волна боли на секунду ослепила его, и он закашлялся, жадно хватая воздух ртом.
— Почему ты передумал меня убивать? — отдышавшись спросил Тэхён. Место удара пульсировало тупой болью, и она не становилась слабее.
— Я… Я не знаю. Почему ты так поступил со мной?
Тэхён знал, что именно Чонгук имел ввиду. Вопрос кольнул его в самое сердце, и это показалось ему куда более невыносимым, чем удары.
— Ты забыл чьим сыном я был? Я должен был делать то, что от меня ожидали все вокруг, а не то, что я хотел на самом деле. Ты бы поступил так же на моём месте, — Тэхён взглянул Чонгуку в глаза и тут же понял, что он хотел услышать не это. — Отец выбрал мне невесту и поставил перед фактом. И единственная вольность, что я мог себе позволить — позвать любую из кисэн, и делать с ней всё, что захочу. К тому же, ты сам видел, к чему приводили чувства между людьми одного пола.
Чонгук поджал губы, озадаченно рассматривая Тэхёна, лежавшего у его ног, и словно что-то обдумывал, но никак не решался сказать.
— Скажи честно, ты любил меня?
Тэхён хотел бы возразить, сделать ещё больнее им обоим, но не мог больше выдавить ни одного ядовитого слова. Он смотрел на Чонгука, растрёпанного после потасовки, совсем недавно ведомого только злостью, и видел в нём твёрдую уверенность в том, какой ответ услышит. Был ли смысл продолжать прятаться и играть чужую роль? Едва ли. Чонгук был тем, кого он любил, когда был человеком, тем, кого любил до сих пор, и это действительно больше не ощущалось как нечто неправильное. Пусть Чонгук и ненавидел его в ответ, Тэхёну было всё равно. Ему было больше нечего скрывать, он хотел ответить честно, и правда сорвалась с его губ с поражающей лёгкостью.
— До сих пор люблю, — на выдохе сказал он и отключился.