Адхарма

      Тяжелые, свинцовые тучи медленно текут с юга на север, подгоняемые холодными ветрами. Время года неумолимо меняется. Тепло уступает холоду, а вместе с этим, для студентов академий охотников скоро должна была наступить пора промежуточных экзаменов.       В приоткрытое окно кабинета заместителя директора задувал приятный бриз, разгоняющий застоявшийся в течении дня воздух, принося с собой свежесть и отголоски далекого дождя, что уже во всю орошал землю у горизонта.       Глинда Гудвич устало помассировала глаза, откладывая последнюю бумажку в стопку подписанных документов и с чувством выполненного долга откинулась на спинку кресла. Женщина задумчиво глянула в окно, зацепившись замутненным взглядом за особенно кучерявую тучку, проплывшую предельно низко над землей. В её голове уже который день роились не самые приятные мысли, не давая не то, что проводить полноценно занятия, но даже провести домашнюю «чайную церемонию», заваривая полюбившийся чай, доставляемый прямиком с юга Мистраля.       Женщина поднялась с кресла и, окинув придирчивым взглядом стол с педантично разложенными на нем бумагами, покинула помещение, желая перед возвращением в личные покои, выделенные ей еще со времен устройства на работу, прогуляться под открытым небом, всласть надышавшись свежего воздуха.       Подобие закрывает окно, а руки выходную дверь. Цокот каблуков эхом отражался от стен пустующего коридора. Тишина была давящей. С момента проведения последнего общего собрания «круга по интересам», в каждой академии было введено специальное положение, вынуждающее студентов соблюдать строгий распорядок дня и не покидать территорию образовательного учреждения. Никто из членов «кружка» не хотел вовлекать в происходящую конфронтацию со Смешером детей.       Глянув на циферблат своих наручных часов, Глинда беззвучно хмыкнула, понимая, что заработалась и комендантский час уже наступил. Теперь она понимала, почему на коридоры Маяка опустилась тишина.       Цокот стал глуше, стоило охотнице выйти на улицу. Ветер стал холоднее, забираясь под ворот рубашки, вызывая волны неприятных мурашек. Встрепенувшись, женщина едва не сбилась с шага, вдыхая полной грудью и расслабляя плечи. Такая погода бодрила лучше чашки крепкого зеленого чая или любимого доктором Ублеком кофе.       Главный корпус остался позади, впереди уже маячили общежития. Справа — учеников, слева — учителей и вспомогательного персонала.       Ветер все усиливался, гулом своим перекрывая любые другие источники звуков. На мгновение Глинде показалось, что она осталась один на один со стихией. Одна на всем белом свете. Справа стала проглядываться посадочная площадка для быкоглавов, на которой в это время никого не должно было быть.       «Странно, — исказилось в гримасе лицо охотницы, что своей красотой могла затмить многих. — Пилоты и техники должны были уже закончить. Так почему…» — Она пригляделась, пытаясь увидеть детали идущей по мощеной дороге фигуры. На первый взгляд кажется, что это не ученик, но и внешний вид не выдавал работника академии. Руки женщины невольно сжались в кулаки. Напряжение в плечах стало невыносимым, ведь взыгравшая паранойя и орущая интуиция требовали что-то предпринять.       Но что именно нужно было делать? Была ли темная фигура тем человеком, которого Глинда хотела видеть меньше всего?       И, как назло, Озпин улетел к Теодору в Шейд, помогать с разбушевавшимися кочевыми племенами, устроившими массовые рейды на приграничные города Вакуо, грабя, убивая и насилуя, в общем совершая все то, что и раньше, но в больших масштабах.       Впервые услышав об этом, директор Маяка не мог понять, кто стоит за этим: предатель Адам или пешки Королевы? Оба варианты были одинаково плохи и требовали его личного присутствия. Его и еще парочки другой команд из свободных охотников. Уж слишком велика была «орда» кочевников, которых, если Гудвич не изменяла память и, если верить заголовкам новостных изданий, собрал и вел некий Дрого.       Кто это и чего он хотел добиться было неизвестно. Народ знал лишь то, что безумец жаждал заполучить власть и устраивать хаос, подрывая привычнее цивилизации устои.       Если кратко, то Дрого был мужской версией Рейвен Бранвен, но черты характера которой возведены в абсолют. Ну и со стандартным для такого рода людей набором психических отклонений.       И все это, здесь и сейчас, было абсолютно бесполезной информацией, ведь очертания неизвестной фигуры с каждым проделанным им шагом становились все отчетливее, а детали, до этого невидимые, обрели очертания.       Золото на поясе и за плечом блестело даже в эту плохую погоду. Оно отражало неизвестно откуда взявшиеся яркие лучи света, привлекая внимание, акцентируя его на себе, давая разуму возможность понять.       Сердце пропустило удар. Глинда уже видела подобную «лампу» и торчащий из-за плеча «посох», видела их на рисунках, коими не поскупился проиллюстрировать свои рассказы Озпин. Этого просто не могло быть, по крайней мере Гудвич очень надеялась на то, что все происходящее гриммов сон.       Она, конечно, была опытной охотницей, пережившей столько, сколько ни один нормальный охотник пережить не в состоянии, но даже для неё, идущая в практически тишине, под аккомпанемент унылого завывания ветра, фигура вызывала стойкое ощущение нарастающей тревоги. И это — как минимум. Страх Глинда умела подавлять, но от одной мысли что может сделать Адам с ней, академией и учениками, имея при себе два из четырех артефакта самих богов, непрошенные эмоции мгновенно возвращались.       Смешер убил Рейвен в погоне за Лампой, уничтожил её племя, не считаясь ни с чем. Под раздачу попали все, от мала до велика. И все это из-за… Из-за его желания достичь своей цели. «Какой» или «какими» они ни были.       Когда наемник остановился, до заместителя директора оставалось еще метров двадцать, но предпринимать что-либо он не спешил, даже несмотря на то, что Глинда сжимала в своей руке стек, упрощающий манипуляцию подобием.       Напряжение, упавшее на дрогнувшие плечи Гудвич, стало ощущаться физически, давя на спину, едва ли не толкая вниз. Адам не говорил, лишь смотрел своим странным безликим шлемом на неё и… Ждал? Действительно ли он чего-то ждал или банально измывался, пытая тишиной и неопределённостью?       Только сейчас Глинда поняла, что гул в ушах был не из-за ветра, а из-за полной, абсолютной тишины. Она окутывала подобно толстому одеялу, ничего не пропуская сквозь себя. Абсолютно. Сглотнув слюну, охотница даже не услышала характерного звука, и от этого, липкий страх становился все сильнее. Опытная охотница просто не могла понять, чего ей стоит ожидать, и эта неизвестность будоражила разум похлеще приближающейся орды темных тварей.       Все же их поведение можно было предсказать, в отличие от человеческого.       В отличие от поведения Адама.       — Где дева, Глинда?       Это все-таки был Смешер. Гримм…       Голос наемника наконец разорвал тишину. И в тот же миг женщина услышала шум ветра, раскаты приближающегося грома и тихий шепот ливня вдалеке.       Гудвич молчала, лишь сильнее сжимая в руке стек. Челюсти были плотно сжаты, а глаза прищурены. Весь её вид выдавал готовность ринуться в бой, защищая тех, кто был ей доверен: детей и гражданский персонал в общежитиях. Но Адам должен быть остановлен, так или иначе.       — Где дева, Глинда, — все тот же голос, все так же глух и малоэмоционален. — Скажи мне, и никто не пострадает.       Намек был более чем очевиден. Полные учеников здания стояли слишком близко, чтобы не быть задетыми вероятной битвой и использованными бесчеловечным бывшим соратником.       У Глинды были все шансы победить, ведь опыт и аура на её стороне. Подобие телекинеза достаточно сильно само по себе. Если уж она могла удержать в обездвиживающем захвате целую урсу без особых проблем, то с человеком, пусть тренированным и без ауры, справиться должна на порядок лучше.       Охотник со стажем против хоть и сильного, но обычного человека. Это должно быть просто. Нужно лишь выхватить подобием артефакты с оружием и поднять в воздух предателя. В таком положении он ничего не сможет сделать. Абсолютно. Тактика была проверена на десятках преступников как с аурой, так и без неё. После нужно вызвать учителей, чтобы те скрутили и связали Адама. А дальше…       Дальше должно быть проще.       Именно такими мыслями успокаивала себя Гудвич, пытаясь подавить бьющуюся в припадке интуицию и заглушить параноидальные мысли о том, что мог успеть создать с помощью посоха наемник, ведь одет он был в черную броню, что явно отличалась от всего того, что она когда-либо видела.       Думать дольше ей не дали. На удивительный в своей скорости рывок совершенный Смешером она едва смогла отреагировать. Фиолетовая аура окружила тело наемника, «заморозив» того в воздухе подобно мухе в янтаре.       Рука женщины быстро вытащила свиток из кармана юбки, набирая экстренное сообщение в общий чат, отлично зная, что почти весь персонал с аурой уже выдвинулся туда, куда вела геолокация. Но стоило ей положить устройство обратно, как она явственно ощутила, что количество оставшейся ауры начало в ускоренном темпе испаряться.       — Что? — Лоб Глинды покрылся испариной. Усилие, нужное для удержания наемника в недвижимом состоянии стало расти по экспоненте, как и затраты ауры нужные для поддержания подобия.       Кулак Адама, до этого не двигающийся, начал медленно, но, верно, ускоряться, а окружающая его фиолетовая аура тускнела. Миг и она вовсе исчезла, оставляя тело Смешера на волю силе притяжения.       — Как… — Тяжело дышала Глинда, ощутив, как за удивительно короткий промежуток времени большая часть её ауры будто корова языком слизала. — Как ты смог освободиться?       Он же не мог продавить мощь её подобия своей физической силой, так?       Соло не ответил. Он вновь сократил разделяющее их расстояние. Но и Гудвич больше не стояла столбом. Поняв безрезультатность своих действий, она решила навязать бой, дабы, потянув время, дать возможность коллегам прийти на помощь.       Часть сознания пыталась выхватить из-за пояса Адама лампу, но телекинез словно соскальзывал с неё, не давая даже шанса ухватиться. Вероятно, это была своеобразная защита, предусмотренная богами, дабы ушлые пользователи сверхъестественных сил прилагали больше усилий дабы получить в свои руки столь ценные предметы.       Как бы хорошо не усиливала тело аура, как бы сама Глинда не была натренирована, у неё был свой предел. В выносливости, в защите, в количестве доступной мистической энергии, в скорости реакции. И если наемнику её удары по броне внешне не причиняли абсолютно никакого неудобства, то уже его попадания довольно быстро сжигали ауру женщины, доставляя к тому же ощутимый дискомфорт.       Потому-то битва долго продолжаться не могла, тем более на тех скоростях, на которых передвигался наемник. Глинда, в отличие от него, не имела в теле генераторов энергии, наномашин и чудовищно продвинутых заменителей внутренних органов, она все еще была человеком. Со всеми сильными и слабыми сторонами.       Финальный удар Адама разбил остатки ауры, отправляя заместителя директора в продолжительный полет, заканчивающийся у ближайшего дерева. Макушка тут же начала саднить после соприкосновения со стволом.       — Глинда, я спрошу в последний раз — где дева? И только из уважения к силе твоей воли, дам выбор, — Смешер присел рядом со сглотнувшей кровь блондинкой. Её руки отказывались слушаться, а голова едва поднялась, чтобы посмотреть в «глаза» безликому шлему. — Либо ты говоришь, где Эмбер, либо твоя драгоценная академия и все находящиеся в ней превратятся в пыль.       Выбор без выбора, по крайней мере для Глинды. Одна жизнь против сотен. Все просто, так?       Почти. Если не учитывать то, кто был той единственной жизнью и какие последствия её смерть могла нести. Они не могли позволить себе потерять деву и реликвию, не могли позволить ему заполучить её. Не могли дать богам возможность вернуться.       Выбор без выбора, но не для такого человека, как Глинда Гудвич. Не для той, кто всю жизнь положил на воспитание подрастающих поколений убийц чудовищ. Не для той, кто видел их взлеты и падения, разбитые сердца и формирование новых ячеек общества, их смерти и новые рождения.       Глинда знала, что Адам воплотит свою угрозу. Видела это по сияющему камню посоха за его спиной, по изменяющейся погоде и чернеющему небу. Ярким молниям, что уже били вокруг Маяка, создавая идеальный круг отчуждения.       — Один человек или все остальные, — из-за шлема, голос наемника был глух.       Гудвич бросила на него ненавидящий взгляд и лишь воспитание не позволяло ей плюнуть кровавую слюну тому в «лицо».       — Хорошо, я скажу…       Естественно, она знала где находится дева, ведь сама, максимально возможно минуя все электронные устройства и используя наличность с подставными лицами, устроила убежище бедной девчонке в самом тихом районе Вейла, где та должна была отсидеться вдали от вездесущего взора камер, что по мановению руки подчинялись Адамом. Эмбер не могла даже выходить из дома, а всю еду ей доставляли курьеры, заказанные через третьи или вообще пятые лица, дабы минимизировать возможность утечки.       — Отлично, — хмыкнул Смешер, хватая уставшую и побитую женщину за воротник, чтобы перехватить её руки и сцепить на них непонятно откуда взявшиеся наручники. — Ты не против, если я возьму один из быкоглавов? — В глухом голосе Адама прорезались нотки издевательского веселья.        — Делай что хочешь, но не трогай детей, — выплюнула слова Глинда, с вызовом смотря в шлем наемника. — Я покажу тебе, где Эмбер, но попрошу не убивать её. Бери артефакт и убирайся.       — Ты не в том положении, чтобы мне указывать, девчонка, — дернул наручники соло, слыша, как зашипела пленная. Ссадины на кистях и растяжения мышц от перенапряжения пройдут еще нескоро. — Если дева не будет ерепениться, то останется жива. Как и ты со своими друзьями.       От сказанных слов она стиснула зубы, но промолчала. В голове женщины уже складывался новый план. И для его исполнения Эмбер должна была пойти с ними в Маяк без вопросов. А на месте Адама уже будут ждать учителя, с которыми было обговорено множество сценариев. Даже тот, что только что произошел.       Беззвучно хмыкнув, Глинда постаралась скрыть победоносную ухмылку. Адам не сможет сражаться так же хорошо против десятка тренированных и опытных охотников. Отобрать у него посох с лампой будет сложной, но выполнимой задачей. Они еще посмотрят кто будет смеяться последним.       И еще, где, гримм подери, до сих пор носит учителей?!       

***

      Тихий район вдали от суеты центра. Место, где живут, точнее доживают своё богатые пенсионеры, проводя дни и недели за принятием солнечных ванн, чтением книг и прослушиванием понравившейся музыки.       Цена одного домика здесь была столь заоблачна, что позволить себе эту роскошь могли далеко не все зажиточные жители Вейла. Но с помощью авторитета и связей старика Озпина, один домик выбить удалось, причем по очень хорошей цене.       Зеленая лужайка, небольшой прудик и ти-ши-на. Никаких преступников (спасибо ПДВ), никаких разборок банд, ни-че-го. Райская жизнь для каждого, кто решил остепениться.       И тем удивительнее было появление в этом уголке гудящего быкоглава, что, зависнув над улицей на десяток секунд, приземлился на идеально подстриженную зеленую лужайку. Аппарель опустилась и перед удивленно выглядывающими из окно жителями предстала чудная картина: небезызвестная заместительница директора академии Маяк, чинно, но прихрамывая, направилась в сторону совершенно обычного домика. Баллов в копилку странности добавляло и то, что рядом с ней, практически в обнимку, вышагивал гигант в черной броне, на плече которого красовалась с виду дорогущая золотая палка, а сама женщина носила на руках нечто массивное и темное.       К удаче наблюдателей, они не могли слышать того, о чем переговаривались удивительные гости, иначе не просто позвонили бы в полицию, а попытались вызвонить самого генерала Атласа.       Видела происходящее и Эмбер, которую привлек шум за окном. И, к своему счастью, девушка отлично помнила те наставления, что ей втемяшивали в голову Озпин с Глиндой, отправляя в «отпуск» на неизвестно сколько. Помнила она и фотографии всех известных пешек Королевы, которые могли бы каким-то поистине магическим образом проникнуть в Вейл с целью найти её, но главным виновником «заключения» в золотую клетку являлся не прислужник Повелительницы Гримм, а бывший союзник.       Адам Смешер, а почему-то девушка нутром чуяла, что фигура рядом с Глиндой была именно этим наемником, был ответственен за поднявшийся переполох. Что Вакуо, что Вейл, оба государства тайно от граждан готовились к… Никто даже не понимал к чему именно, ведь старик и его «круг» до нормальных объяснений непосвященным толком-то не снизошли. Хотя, Эмбер почему-то казалось, что Озпин тоже был без понятия чего ждать от наемника, предавшего весь мир.       И вот он здесь, идет рядом с потрепанной Глиндой, что говорит о том, что женщина пришла сюда явно без своего на то желания, вооруженный, опасный и несущий хаос. Ветра перемен уже задули в далеких уголках мира, меняя устоявшиеся русла мистических рек, по которым циркулируют уже многие тысячелетия магические потоки. Озпин это ощущал и научил ощущать её. С предательством Адама мир начал меняться, но в лучшую или худшую сторону, вопрос был открытый.       Постаравшись быть как можно более незаметной, Эмбер отпрянула от окна и предприняла попытку спрятаться. Убегать было бессмысленно, этим лишь привлечет к себе внимание, тем более в городе, где количество камер много больше населения. Предупреждения Айронвуда о способностях Смешера она запомнила отчетливо, в конце концов от них зависела её жизнь. Второй раз ею разбрасываться из-за юношеского идиотизма она не желала. Синдер хватило.       Место она подготовила заранее. Там был не только запас еды и воды на случай непредвиденных ситуаций типа побега, но и сумка с прахом, боеприпасами, оружием и медикаментами. На дне лежала толстая пачка льен и поддельные документы.       Протиснувшись в маленькое, душное помещение внутри стены, не забыв закрыть за собой дверцу, замаскированную под картину, Эмбер замерла и дыхание, смотря на входную дверь дома сквозь миниатюрное отверстие. Стук. Тихий, аккуратный. Так стучать может только Глинда, значит внешность гостьи не иллюзии подобия.       Девушка не сдвинулась. Темная фигура все еще могла представлять угрозу. А заигрывать с судьбой девушка не хотела.       Вновь стук и тишина, разорвал которую треск и гул падения. Зрачок Эмбер непроизвольно сузился, ведь она отлично видела в щель, как личинку замка выдавили. Пальцем. Дверь открылась, первой вошла, а точнее ввалилась закованная в темные массивные наручники Гудвич, едва устояв на ногах после толчка в плечо. Кинув на наемника взгляд полный раздражения, заместитель директора выпрямилась и чинно пошла дальше, остановившись посреди гостиной, делая все, чтобы не смотреть в сторону потайного лаза.       Если повезет, Эмбер сможет переждать и как только незваные гости уйдут, сбежит в дикие земли. А там и до Атласа недалеко.       — Выходи по-хорошему, — мужской голос обратился к спрятавшейся. — Только от тебя и твоих действий будет зависеть останется Глинда жить. — Дева стиснула зубы, давя желание разрушить стену и обрушить на врага всю мощь магии, управлению коей её немного подучил старик. — И не только это. Будешь показывать зубы, академия и все в ней кончатся.       «Блефует, — подумала девушка, смотря на наемника, — он не может сделать с академией задуманного. Там охотники, старшекурсники, гримм подери, там боевые быкоглавы готовы взлететь по первому приказу».       Эмбер сразу раскусила блеф, победоносно ухмыльнувшись. Он не знал где она прячется, не был даже уверен в доме ли она вовсе, потому-то лучше перебдеть, прости Глинда, и скрыться после их ухода. Ей больно было оставлять Гудвич один на один с наемником, но иначе поступить она не могла. Слишком многое стояло на кону, уж старикан позаботился о том, чтобы она понимала это.       — Значит, по-хорошему выходить мы не хотим, — протянул Смешер, медленно приближаясь к Гудвич. С каждым его шагом женщина, внешний вид которой выдавала недавно произошедшую драку, отступала все дальше к стене, в тщетной попытке скрыться. В его руке блестел нож и Адам был готов его использовать. — Считаю до одного, — лезвие было приставлено к шее дрогнувшей Глинды. Вторая рука ублюдка в это время крепко прижимала заместительницу к себе.       Сердце Эмбер остановилось. Что-то ей подсказывало, что он не блефует. Руки задрожали. Смотреть на то, как убивают близкого человека, не предпринимая при этом никаких попыток предотвратить это, не хотелось.       — Раз…       — Эмбер, выходи! — От близкого контакта с лезвием смертельно опасного оружия голос Глинды едва не дал петуха.       «Что?!» — Мысленно воскликнула девушка, не ожидавшая такого исхода. Грудь предательски закололо.       — Выходи, я знаю, что ты здесь! — Продолжала Глинда. — Нам нужно вернуться в академию! — Она говорила громко и четко, чтобы даже сквозь тонкие стены было отлично слышно.       «Почему?» — Билась в голове девы одна единственная мысль. Почему её предали? Тем более… Глинда. Она уже ничего не понимала.       В этом же время наемник что-то прошептал блондинке и та, подняв руку, сосредоточилась. Те крохи ауры, что успели восстановиться, обратились против Эмбер, сминая словно бумагу стену, за которой девушка пряталась.       Удивление сменилось шоком. Эмбер упала на задницу, таращась на две фигуры: одна — темная и злая, несущая за собой хаос неопределённости, а другая — светлая и добрая… Предавшая ради… а ради чего? Жизни? Вряд ли, все же Глинда не зря считалась лучшим и самым близким последователем Озпина. Тогда ради чего?       «Неужели?.. — Дева прикусила губу. — Его угрозы не были простым звуком?»       Свободная рука наемника вытащила что-то из-за пояса и бросила под ноги Эмбер:       — Надевай и иди к «птичке» первой. — Он кивнул в сторону выхода, все так же цепко держа Глинду в заложниках, не отпуская ту дальше вытянутой руки.       — Неужели тебе так сильно нужны эти реликвии? — Прошептала Эмбер, чувствуя, как странные наручники сжимаются на запястьях, каким-то удивительным образом мешая пошевелить пальцами. — Собрав их ты вернешь богов, а они не станут церемониться и сотрут нас с лица Ремнанта!       Старику пришлось раскрыть карты, объясняя почему триумфальное возвращение богов — самая дерьмовая из доступных концовок.       — Хах, — обе, и Глинда и Эмбер, могли поклясться, что прямо сейчас наемник ухмылялся. — Есть кое-что ради чего можно пойти против мира, — все еще сидящую деву грубо подняли одной рукой, вынуждая смотреть глаза в глаза. — Если ради цели мне надо убить — убью, если надо сжечь все дотла — пусть горит. — Его голос стал тише и злее. — И сейчас, между мной и хранилищем стоишь только ты.       — Она откроет его, — попыталась охладить пыл Адама Глинда, положа руки на предплечье наемника. В её глазах читалось волнение. — Ты возьмешь корону и уйдешь. Как и обещал. Никого не трогая.       В голове Эмбер щелкнуло. Вот причина подобного поведения Глинды. Вот почему она предпочла одну жизнь жизни многих. Могла ли Эмбер её винить? Нет, это было бы слишком лицемерно.       — Хорошо, — понурив голову, кивнула дева, медленно бредя в сторону быкоглава. — «Я могу лишь надеяться, что его смогут остановить». — Подумала она, возможно в последний раз смотря на мирный город.       Двигатели «птички» взревели. Металлическая махина рванула в сторону академии, вокруг которой сгущались тучи и сверкали молнии. То, что увидела Гудвич поразило её до глубины души. Та молниеносная «ограда», что не позволяла кому бы то ни было, как думала Глинда, покидать территорию Маяка, превращая каждого в заложника Адама, вдруг стала чем-то совершенно иным.       — Как… — Не нашла слов охотница, осоловело переводя взгляд с происходящего снаружи, на наемника. — Откуда их тут столько? Почему мы пропустили эту орду?!       — Магия, Глинда, — хмыкнул соло. — Все они слетаются по следам реликвий, как мотыльки на свет. А это, — кивок на происходящее светопреставление. — Мой тапок.       Получив такой ответ, Гудвич могла лишь подобрать упавшую на пол челюсть.       Земля под ними превратилась в черную, аморфную движущуюся массу, тьма которой разбавлялась мириадами пар алых глаз и белоснежных костяных масок.       Сегодня Маяк переживал самую масштабную орду из всех зарегистрированных в современной эпохе.