17 июня 1997
(6 курс, второе полугодие, замок Хогвартс, туалетная комната Плаксы Миртл)
Мышцы трещали, словно вот-вот лопнут, а в голове гуляла пустота. Она распирала стенки черепа, почти выливаясь из ушей. Болезненное томление жгло вены и выкручивало жилы, делая собственное тело неуютным и чужим. Драко сильнее сдавил края раковины и поднял взгляд на отражение в зеркале. — Осталось немного… — почти беззвучные слова самоутешения сорвались с губ, не принося никакого облегчения. Он должен был справиться. Тёмный лорд выбрал его. Нужно восстановить честь семьи. Всё правильно. Иначе просто не могло быть. Тогда почему всё нутро выворачивает наизнанку? Потому что отступать некуда. Нельзя отказаться или передумать. Этого не простят. Всё, что он делал до этого, было лишь глупым баловством и подражанием. Никаких собственных рассуждений и поступков. Всё чужое. Каждое действие подсмотрено и скопировано у волшебников, которые виделись неокрепшему разуму идеальными. Легендарные личности, обладавшие невообразимыми талантами и «правильными» ценностями, оказались горсткой отбитых ублюдков, внушающих страх даже своим товарищам. Никто из них не рискнул бы надолго повернуться друг к другу спиной. И Малфой теперь среди них. Детский инфантилизм внутри топал ножками и кричал, что ему надоело в это играть. Драко уже достаточно поучаствовал в насилии и разврате. Треснувшая психика не выдержала и начинала расползаться по швам. Он чувствовал себя немощным и жалким, глядя на свою жизнь со стороны. Он ничего не мог и ничего не хотел делать сам. Ведь тогда не будет ни единой возможности переложить ответственность на кого-то другого. — Ты что, плачешь? — растерянный писклявый голос Миртл послышался сбоку. — Я должен это сделать… — несколько раз кивнув самому себе, Малфой проигнорировал её вопрос. — А если не сделаю… Воздуха не хватало. Всё, что казалось ребячеством и вседозволенностью, осело тяжёлым грузом на плечах, пытаясь сломать кости. Раздражающая солёная жидкость скопилась огромной каплей на подбородке. Губы задрожали, и вместе с соскользнувшей на холодный кафель слезой что-то внутри издало предсмертный вздох. Остатки человечности задыхались в агонии. И Драко ещё не знал, но чувствовал, что скоро их накроет могильный камень.____
Запах горелой кожи имел привкус отчаяния и боли погибших. Аристократ не мог сказать, что ему противно или приятно видеть подобное. В нём существовала эмпатия, но она деградировала и с некоторых пор распространялась только на близких и хорошо знакомых людей. Остальные — ненужный мусор, безынтересная однородная масса. Сочувствие исчезло полностью за отсутствием надобности. Стыд был избирательным и малоподвижным. Совесть ощущалась как лёгкое несварение, а вина — как укол в темечко. Однако, несмотря на полное осознание гнусности и мерзости многих своих поступков, Малфой ни о чём не сожалел. При острой необходимости он умел игнорировать любые стоп-сигналы своего организма. Судя по антуражу, боевые действия в этой местности велись довольно давно и основательно: ни одного трупа в гражданской одежде, только в заляпанном кровью и грязью песчано-коричневом камуфляже. По опустевшим домам и улицам вальяжным шагом расхаживала смерть, слушала последние хрипы умирающих и воинственные выкрики ещё живых. Из-за угла на полной скорости вылетел грузовик и устремился прочь. Драко нахмурился. Такой стратегический ход на фоне общей картины происходящего смотрелся неестественно и странно. Личный опыт подсказывал слизеринцу, что страх и желание свалить куда подальше вполне естественны, а вот интуиция отказалась идентифицировать опасную езду по ухабам как «побег». Рука, удерживающая палочку, уже начинала ныть от слишком сильного напряжения. Держать в поле зрения Фреда оказалось почти невозможно, а потому, совершенно наплевав на попытки различить преломления пространства через заклятие дезиллюминации, Малфой свернул туда, откуда только что вылетел любитель экстремального вождения. Идиотские блуждания среди отбитых на голову вооруженных людишек отняли уже порядка двадцати минут и убили несколько десятков нервных клеток. Если Драко суждено было умереть здесь от очередного взрыва или жуткой летающе-шумящей дряни над головой, то он предпочёл бы сперва удовлетворить своё любопытство и узнать, почему никто не атаковал очевидного дезертира. В отдалении от построек и развалин стояло почти целое длинное одноэтажное здание из кирпича. Присмотревшись, Малфой заметил людей, суетящихся внутри помещения с выбитыми стёклами. Они не вздрагивали от громыхания снаружи и были озабочены чем-то совершенно другим, торопливо мельтешили туда-обратно, словно куда-то опаздывали. В сравнении с теми, кто находился на поле боя, они выглядели более-менее чистыми. Ни одной выбоины в земле или человека с автоматом на периферии. Обособленная от войны территория. Так казалось, пока Драко не подобрался ближе. Девушки в засаленных, некогда белых передниках сновали между койками с покалеченными и ранеными. «Госпиталь… — аристократ поёжился. — А я думал, теснее, чем в лавке у Коффина просто не может быть…» Сооружения, напоминающие кровати, стояли почти вплотную. Некоторые люди лежали на полу, устланном тряпками, кто-то спал прямо сидя на стуле, если количество оставшихся конечностей позволяло самостоятельно на нём удержаться. Весьма удручающее зрелище, несмотря на все благородные попытки врачевательниц. От резкого стука открывшейся двери Драко прижался к стене и зажал рот ладонью, чтобы не выдать своё присутствие чуть не сорвавшимся с губ бранным словом. Аккуратно пройдя по периметру дома к источнику звука, он выглянул из-за угла. Юная девушка в белом халате, нервно озираясь по сторонам, направилась к ближайшим развалинам. Она спешно прошла мимо крайнего дома и юркнула за остатки его фасада. Аккуратная поступь нарушилась, когда Малфой услышал короткий девичий вскрик, а затем выстрел. Ускорив шаг, аристократ встал как вкопанный, когда увидел рухнувшего Фреда, а рядом напуганную лекаршу, которая пятилась, слезливо скуля что-то себе под нос. «Прекрасно, блять… — саркастично фыркнул про себя Драко. — Лучше б ты дальше шоколадными лягушками дирижировал». Приподняв ладонь на уровень глаз, чтобы точно понимать, когда чары начнут откровенно сбоить, Малфой пару раз проклял Годрика, который определил главными отличительными качествами гриффиндорцев храбрость и благородство, но не объяснил, что на войне женщина — ещё большая проблема, чем в обычной жизни. — Какого чёрта ты выперлась?! — рявкнул вышедший из-за угла мужчина в форме. — Вам рации на какой хуй выдали?! — Я хотела… — дрожащим голосом, прошептала девушка, поглядывая в сторону распластавшегося Уизли. — Я только недавно… — Обратно иди, быстро! — скомандовал военный. — Я сам всё принесу! Драко заметил, что пальцы на мгновение проявились из-под чар, остановился и сделал несколько шагов назад. Необходимо было подойти к Фреду для того, чтобы забрать сумку с осколками. Хотя бы для этого. Слизеринец дождался, когда врачевательница приблизилась почти вплотную к госпиталю, а мужчина с оружием удалился куда-то в сторону виднеющихся вдалеке холмов, и быстрыми короткими перебежками добрался до Уизли. «Значит, где-то рядом склад… — переступив свежую лужу крови, Малфой стиснул зубы, когда, попытавшись перевернуть тело, услышал совсем глухой стон. — Бля…» Частично живой Фред был ещё хуже, чем мёртвый. Труп можно было просто бросить здесь, не особо сильно беспокоясь за его сохранность, а вот с полуживым количество проблем возрастало в геометрической прогрессии.. Судя по тому, что бедро волшебника разворотило настолько, что Драко мог прекрасно разглядеть волокна мышц и мелкую крошку костей в рваной ране, близнец вряд ли сможет сейчас бодро скакать между ухабами. — Не любишь клюквенный пирог? — шепотом выдавил Уизли, кривясь после каждого слова. — Как же мне не везёт с вашей семейкой в этом году… — потянувшись за сумкой на поясе пострадавшего, Малфой замер, когда тот сжал губы в тонкую полоску и зажмурился. — Терпи. Взяв в руки женский аксессуар, больше напоминающий небольшой вещевой мешок, он уставился на тёмно-зелёную ткань. Это была сумка Гермионы Грейнджер, а эта ведьма вообще всегда и ко всему была готова. Развязав шнурок, Драко довольно быстро нащупал небольшой стеклянный пузырёк внутри. — П-ф-ф, — не обнаружив этикетку, аристократ быстро откупорил крышку и принюхался. — Советую думать о плюшевых единорогах и засунуть в рот что-нибудь, чтобы зубы не сломать. — Не в первый раз, — почти беззвучно проговорил Фред. — Блять, завались, — раздражённо фыркнул Малфой, разорвав ткань на его штанине ещё больше. — Если ты откинешься, меня сначала трахнет твой брат, — он наклонил пузырёк, стараясь лить бадьян как можно аккуратнее, — потом, если от моей шкуры что-то останется, меня взъебёт Грейнджер, — Уизли простонал, прикусив руку чуть ниже большого пальца, — а потом ещё и Поттер подключится. Оголённые мышцы судорожно сокращались, пока жидкость неторопливо растекалась, пенясь и шипя. Драко понимал, что ткань не должна срастаться вокруг обломков костей, но сейчас выбирать особо не приходилось: принимать ванны из собственной крови — ещё менее полезно. К тому же, судя по тому, как разворотило кость, передвигаться на своих двоих Фред вряд ли сможет скоро, если вообще сможет. — Не трахнут… — нервно хватая воздух ртом, бросил он. — Это ты от боли не в себе, — глянув в сторону холмов, Малфой вылил ещё пару капель бадьяна и поднялся на ноги. — Лежи тихо. Если я сейчас тебя заберу, то будет слишком подозрительно. — Ладно, — натянуто улыбнулся Фред. — Только собирался пройтись... Его позитивная ирония немного подбешивала, мешая и без того бесполезным попыткам хоть как-то просчитать ситуацию. Взглянув на свою заляпанную чужой кровью рубашку, Драко попытался отмахнуться от всплывающих в памяти ассоциаций.4 июля 1997
(Каникулы между 6-7 курсом, дом Мальсибера, подвальные помещения)
— Ну и зачем нам это? — брезгливо поинтересовался Гойл, указывая на железный стол с небольшими металлическими инструментами, напоминающими ножи и щипцы. — Это все маггловская бестолковая дрянь… — Бесталанное размахивание палочкой не принесёт никакой пользы, — впихнув в комнату незнакомого молодого человека, хмыкнул Мальсибер, — если не знать, что происходит в этот момент с оппонентом. К горлу Драко подступил ком тошноты. Ещё не прошло и недели, как умер Дамблдор, а пожирательская братия совершенно слетела с катушек. Это был второй частный урок «анатомии», которая, по мнению Мальсибера, лучше всего изучалась на практике. При первой демонстрации внутренностей волшебника Малфоя стошнило, и сейчас вряд ли будет лучше. Пленённый юноша с блаженным лицом сам направился к пустому разделочному столу. Он без тени страха остановился около маленького столика с инструментами и начал раздеваться, попутно складывая свою одежду на пол аккуратной стопкой. «Империус…» — безразлично подумал Драко. Рассматривая то, как жертва, которая меньше чем через час будет разобрана по частям, со счастливым видом усаживается на холодную поверхность, Драко отвернулся в сторону. Весь предыдущий год аристократ вел себя так же: с одухотворённым выражением лица выполнял все требования своих «великих идеалов», не понимая, что является лишь расходным материалом. — Сегодня я хочу, чтобы вы сами попробовали разобрать его, — снисходительным тоном добавил Мальсибер, кивнув в сторону пленника, — на части. Аккуратность не обязательна. — Я не хочу трогать это руками, — с отвращением протянул Грегори. Драко заинтересованно взглянул на лицо старшего Пожирателя. Оно исказилось в маниакально-пугающей улыбке, пустив по позвоночнику холодок. — Тогда займешь его место, — угрожающе протянул Мальсибер, — и будем надеяться, что твой товарищ не сильно покромсает твое тело, чтобы я мог потом собрать тебя обратно, — он взял со стола ближайший скальпель и протянул его седеющему на глазах Гойлу. — Ещё возражения есть?____
Дополнительная образовательная программа у сторонников Волан-де-Морта была весьма доходчивой, а методы донесения информации — очень эффективными. Поэтому Малфой частично понимал, какие последствия ожидают Фреда. Оставлять в живых своего невезучего спутника было не совсем рационально, а добивать собственным руками — ещё опаснее. Отойдя на безопасное расстояние, Драко заметил, как угрюмый солдат прошёл мимо Уизли, неся в руках небольшой ящик. О содержимом догадываться не приходилось — лекарства, следовательно, где-то рядом был склад, от которого и исходило губительное подавление магии. Удалившись ещё на пару домов от раненного, аристократ присмотрелся к холмам. «Скорее всего, хранилище под землёй, так безопаснее… — прищурившись, Малфой цокнул языком. — Должна быть охрана внутри и наблюдающие снаружи, — он закусил щёку. — Так вот откуда пёрся грузовик…» Исходя из того, что никто не бомбил госпиталь, склад расположили рядом намеренно, чтобы обезопасить его от нападения. Вполне разумная стратегия: прикрываться больными и раненными, чтобы выиграть некоторые преимущества. Слизеринец ухмыльнулся. Если магглы себе подобное позволяют, то и он вполне может. Война не предполагает пощады, а разменивать благородство на собственную жизнь — идиотизм. Как только солдат подошёл ближе к госпиталю, Драко быстрым шагом вернулся обратно к Фреду. В запасе имелось не больше четырёх минут, чтобы перетащить пострадавшего в безопасное место, где он сможет использовать магию для защиты. Не время для нежностей и аккуратности. — Твоя главная задача — молчать, — бросил Малфой, приподнимая Уизли под руки. — Чем вас, блять, кормят… — Сука… — процедил тот, вцепившись в предплечья помощника пальцами. Не до конца закрывшаяся рана поползла по швам, вновь обнажая перенапряжённые волокна. Из кровавых трещин по новой хлынула яркая красная жидкость, оставляя за телом заметную дорожку. Слизеринец почувствовал, как тянет поясницу от непривычной нагрузки. Видимо, растяжке мышц стоило уделять больше внимания. Усадив Фреда к стене, Драко тяжело выдохнул и выглянул из-за угла, чтобы проверить, не возвращается ли военный обратно. — Доставай палочку, — скомандовал аристократ, — и будь добр — ебошь всех, кто подойдёт ближе, чем на сто ярдов… — Брат тебя не тронет… — рвано выдавил Фред, прикладывая палочку к макушке. — Если что. По шее пробежал короткий импульс раздражения и непонимания, но бесследно исчез через мгновение. Джинни и целостность её вагины обеспечили некоторую благосклонность рыжего семейства. Сама волшебница подозрительно косилась на слизеринца, однако ничего не говорила. Малфой рассматривал вероятность того, что ей неловко находиться с ним в одной компании, но девичья совесть рано или поздно заставит её произнести пару слов благодарности. Не сказать, что аристократу это требовалось, но на его репутацию примирение со старыми врагами повлияло бы положительно. Если они выживут. — Только целоваться не лезь от радости, — иронично фыркнул Драко. — Не люблю мужиков в красном. — Потерпишь, — трясущейся рукой плеснув бадьян на рану, съязвил Фред и сильно зажмурился. Малфой решил не отвечать и оставил позитивного рыжика страдать в одиночестве. В конце концов, знакомый солдат уже следовал обратно, остановившись недалеко от того места, где раньше лежал Уизли. Поправив автомат, он сделал несколько осторожных шагов, переступил через горстку кирпичей и махнул кому-то рукой. «Дорожку крови, конечно, стоило замаскировать хотя бы грязью, — осознав свою оплошность, Малфой потёр шею. — Поздно уже думать…» Даже если магия работала не везде, инерцию никто не отменял. Бросив короткий взгляд на камни и обломки, валяющиеся вокруг, Драко улыбнулся. Ему не обязательно уметь пользоваться маггловским оружием, достаточно левитационного заклинания. Он рассёк воздух лёгким движением кисти и, равнодушно наблюдая за ошалевшим зрителем театра летающих кирпичей, взмахнул рукой. Вслед за коротким вскриком послышалась короткая пулемётная очередь, вынудившая Малфоя отступить за угол. Случайная атака, вызванная скорее дрогнувшим на курке пальцем, нежели расчётом. Недолго думая, Драко повторил свою манипуляцию. Упавший на одно колено солдат обезумевшим взглядом выискивал хоть какие-то логические объяснения творящейся аномалии, но, решив не углубляться, попятился назад, что совершенно не устроило слизеринца. Кто-то должен был прийти на помощь пострадавшему. Чем больше людей выйдет из укрытия, тем лучше. Однако такая одиночная беготня была не особо продуктивна. Запустив металлический осколок в шею оппонента, Малфой перевёл взгляд на госпиталь. Предсмертные хрипы военного натолкнули аристократа на интересную мысль: вряд ли охрана останется в стороне, если пошатнуть здание с больными. Не дожидаясь реакции солдат, подозрительно копошившихся в своих укрытиях, Драко шарахнул бомбардой по правому крылу госпиталя. Визги и стоны не заставили себя долго ждать. В хлипкой стене появилась дыра диаметром около трёх ярдов. Из поднявшегося облака пыли донеслись кашель и скулёж, не вызвавшие под ребрами аристократа ни единого шороха. За спиной послышался непривычный скрежет. Обернувшись, слизеринец упёрся взглядом в небольшой грузовик, который, видимо, возвращался привычным маршрутом. Ошарашенный происходящим водитель начал притормаживать, но вышло у него паршиво. Из всего, что когда-либо читал о военной технике, Малфой припомнил, что, как правило, она была сделана из материалов, которые защищают пассажиров и груз от внешних атак. Чтобы лишний раз не выдавать своё местоположение и не бросаться бесполезными заклятиями, Драко присел, опустив палочку ближе к земле. Жёлто-белая тонкая молния прошила пространство, ударив в переднюю часть автомобиля. «Слишком приметно… — стараясь как можно быстрее переместиться в другое место, Драко выругался про себя, но вздрогнул от резкого взрыва. — Что?… — отлетевшая часть машины с дикой скоростью взмыла в воздух, а под ней вспыхнуло пламя. — Похоже, там уже никто не расскажет, что случилось...» Загоревшийся грузовик так и остался стоять посреди дороги, в то время как около госпиталя становилось всё более людно. Выбрав самый удачный пункт для наблюдения, Малфой насчитал порядка десяти солдат, пришедших на помощь раненным, но это совершенно точно был не весь набор защитников. В противном случае они полные кретины. Проверить свою теорию относительно оставшихся внутри склада людей можно было только опытным путём. Взглянув на горящий автомобиль, а затем на хранилище, больше напоминавшее землянку, Драко поджал губы. На охоте довольно часто животных выкуривали из нор. С людьми аналогичный приём тоже должен сработать. Крысам нет разницы, откуда бежать: с тонущего корабля или горящего склада. Внезапная пулемётная очередь застала слизеринца врасплох. Плечо прошило острой ослепляющей болью, растёкшейся по всей руке. Без раздумий рухнув на землю, Драко выругался шёпотом и прикрыл голову руками. Грудина несколько раз хаотично сократилась, а мышцы в теле заходили ходуном. Только когда звуки выстрелов прекратились, юноша посмотрел на пульсирующую плоть. Пуля прошла насквозь, чудом не задев локоть. Внутри начала вскипать злость вместе с азартом. Разрастающаяся боль, отдающая онемением в лопатке, только подкрепила эти чувства. «Ну хоть левая… — осторожно осмотревшись, Малфой стёр с лица грязь тыльной стороной правой ладони, в которой крепко удерживал палочку. — Интересно, как назовут это массовое захоронение?»***
С трудом протиснувшись сквозь беснующуюся толпу к лестнице, Гарри тяжело выдохнул, взявшись за широкие мраморные перила. Почему-то Джордж и Гермиона коллегиально решили, что внеплановая эвакуация из храма — самое лучшее время для обыска этажей, недоступных посетителям. Общая суматоха должна была скрыть следы пребывания чужаков. Только они не учли, что по дороге им могут встретиться служители храма. — Молодой человек… — негромкий хриплый голос послышался с верха лестницы, когда Поттер преодолел всего десять ступеней. — Вам сюда нельзя. «Ну, блять, естественно», — саркастичная мысль отпечаталась натянутой усмешкой на лице. — Простите, я просто немного заблудился… — аккуратно доставая палочку, гриффиндорец поднял голову. Пожилой смуглый мужчина в светлых одеждах сделал несколько шагов навстречу собеседнику. Судя по его движениям, он совсем не торопился, хотя, возможно, вполне понимал, что в ближайшие десять минут спокойно выйти на улицу ему не позволят. Конечно, возгорание, которое организовал Джордж, не было губительным: много дыма, мало огня. Однако для нарастания всеобщей паники достаточно. — Конфундус. Мужчина отшатнулся, встретившись плечом со стеной. Он растерянно моргнул пару раз, пытаясь привести спутанные мысли в порядок, когда Гарри быстро проскользнул мимо. Сердцебиение немного участилось, а совесть только пожала плечами, мол «мы же ради благого дела, а значит, можно». — Твою мать… — подпрыгнув на месте, когда Гермиона чуть не вмазала ему дверью, Поттер вовремя закрыл рот, остановив поток нецензурной брани. — Ты меня до приступа доведёшь. — Ты опоздал, — полушёпотом фыркнула она, быстрым шагом направляясь к следующей двери. — Ну простите, — разводя руками, пробурчал Гарри. — Очень сложно договориться с толпой людей перед лестницей и со служащим на ней. — А чары отвода глаз тебе на что? — сведя брови вместе, ведьма по-хозяйски открыла шкаф, стоящий в помещении. — Мне было некогда думать… — неловко отмахнулся он. — Ты уверена, что реликвия где-то здесь? Обернувшись по сторонам, Поттер нахмурился. Обычное помещение напоминающее рабочий кабинет: письменный стол, пара шкафов, полки с папками. Всё это с трудом ассоциировалось с местом, посвящённым Шиве, однако, с другой стороны, не в зале медитаций же служители занимались организационными вопросами. — Без понятия, — нервно отодвинув книги в сторону, бросила Грейнджер из-за плеча. — Я ничего не чувствую. Не стой столбом, помоги мне. — Давно мечтал почувствовать себя вором, — выдвигая верхний ящик стола, без особого удовольствия протянул Гарри. — А как же чудесное влияние реликвии на грешников? Вместо ответа на свой вопрос он ощутил тяжёлый взгляд на затылке. Оборачиваться стало немного страшно, поэтому Поттер сделал вид, что скрупулёзно изучает содержимое ящика. Не хватало ещё получить затрещину в праздник любви, семьи и процветания. Хотя, вероятнее всего, индуистские боги не очень довольны тем, что в одном из самых крупных храмов Ченная трое неверующих устроили пожар, напугав сотни местных жителей. — Где-то здесь должен быть зал Великих Даров, — доставая из деревянной коробки длинные чёрно-белые чётки, пробубнила Гермиона. — Может, он так назван не только для привлечения внимания… — Откуда ты знаешь? — Слышала, как туристы жаловались, что реставрация очень несвоевременная, — хмыкнула ведьма. — Как раз до того, как столкнулась с Джорджем. — Одно дело, когда воровали у избалованной аристократии… — недовольно выдавил Гарри, захлопнув ящик, — и совсем другое — здесь. — Я ещё у ребёнка своровала. А чуть больше полугода назад мы вместе с тобой ограбили Гринготтс и потом чуть не сожгли Хогвартс, — переходя ко второму шкафу, фыркнула Грейнджер. — Можно считать, что у нас просто приступ ностальгии? — То есть в конце нам придется грохнуть кого-то лысого, — многозначительно цокнув языком, Поттер поджал губы. — Где ж мы ещё одного такого, без носа, найдём? — У нас есть целых семь аналогичных уродцев, — быстро обшарив полки, усмехнулась Гермиона. — Можешь представлять их без носа, без волос и без человечности, — она захлопнула створки и направилась к выходу. — Хотя последний пункт и представлять не надо. По правде говоря, Гарри был не настолько скептичен к незваным гостям из другого измерения. Ведь по большому счёту они не требовали признания или мирового господства, не грозили порабощением или уничтожением всего и вся. Пороки разгуливали в своей странной манере по свету, «питаясь» и развлекаясь, как могли. Вероятнее всего, если Поттер отсидел бы в замкнутом пространстве столько же времени, сколько они, то был бы даже агрессивнее. Несомненно, паршивые условия существования не являлись оправданием, но гриффиндорец понимал, что все могло быть во сто крат хуже. — А ты не думала, — нерешительно спросил Гарри, второпях следуя за ведьмой, — почему Грехи не буйствуют и не развозят вокруг грязь? — Предполагаю, — осторожно потянув ручку огромной дубовой двери, Гермиона взглянула на друга, намекая на помощь, — что им невыгодно устраивать массовый лютый геноцид, — она юркнула внутрь, когда Поттер приоткрыл вход в зал. — Они же погибнут, если изведут людей. Ведьма протиснулась внутрь помещения, и Поттер проследовал за ней. Огромная комната с высокими потолками и большим количеством окон пестрела мозаикой белого и нежно-голубого цветов. Несколько десятков небольших стеклянных витрин располагались в шахматном порядке, оставляя ощущение свободного пространства. — Думаешь, у них есть специальная диета для Грехов? — вспоминая тему разговора, нерешительно протянул Гарри. — Может, после восстановления сил им и не обязательно жрать всех подряд. Гнев говорил, что быстро погибают только первые носители печатей, — сухо бросила Грейнджер, осматриваясь. — Ты разве не заметил, что каждый раз, когда вы злитесь в его присутствии, он дышит чуть глубже и с каким-то... — она поёжилась, — ...извращённо-довольным видом? — У него всегда такой вид, — заметив вдоль нескольких окон по правой стене обвалившиеся кусочки мозаики, Поттер поморщился. — Думаю, с точки зрения туристов, это сошло бы за дизайн, если осколки убрать. — У тебя всегда был сомнительный вкус. — Джинни с тобой не согласится. — Это... — Грейнджер поджала губы и замолчала на несколько секунд, — ...исключение. — Ты так великодушна, — едва заметно покачав головой, хмыкнул Гарри. — Что-то чувствуешь? — Здесь как будто что-то есть и одновременно нет... — взгляд Гермионы растерянно метался от одной стеклянной поверхности к другой. — Я не знаю, осколок будто в льняном мешке: пока не возьму в руки — не пойму... Ведьма беспокойно огляделась по сторонам. Можно было только гадать, хочет она почесать спину, попытаться совершить очередную попытку суицида или найти осколок. Хотя никаких явных порывов свести счёты с жизнью за последние полчаса замечено не было. Однако Поттер был готов признать, что тоже что-то ощутил, но это больше напоминало некоторый дискомфорт. — Джордж ещё не закончил свои зажигательные этюды? — сдавленно поинтересовалась Грейнджер, судорожно изучая сундук за стеклом стеллажа. Беспокойство нарастало слишком быстро. Внутренности загудели, а кровь стала холодной. Чувства, не похожие на великое освобождение от всех пороков. — Он должен позаботиться, чтобы никто не пострадал, — обернувшись вокруг своей оси, Поттер достал палочку. — Это не поможет… — выдохнула Гермиона, дублируя его действие, — но может дать немного времени. Поттер расправил плечи, когда входная дверь позади скрипнула. Воздух начал сгущаться, а пространство вокруг словно завибрировало. Пожилой мужчина в тёмно-сером балахоне брезгливо заглянул внутрь. Он неторопливо открыл дверь шире и зашёл в зал с таким апломбом, будто к себе домой. Грех недовольно свёл брови вместе, глядя на дверь в противоположной части зала. Уже спустя секунду та распахнулась настежь, с тяжёлым скрипом ударившись о стену. В ушах зазвенел стук осыпающейся мозаики. — Фуф, — влетевший в зал Гнев тяжело выдохнул, наигранно схватившись за грудь. — Я так переживал, что опоздаю на семейные посиделки... А Жадность не придёт? — Она по тебе не скучала, — шипящим голосом с нотками презрения ответил другой Порок. — Не все любят червей. «Червей? Что, блять, происходит?» — Гарри почувствовал себя совершенно не в своей тарелке. — Ой, сестрица всегда была слишком трусливой, — с лёгкой усмешкой протянул Гнев. — Зависть-то любит влезать во все щели, даже в те, где её не ждут, — он неспешным шагом прошёлся вдоль выставочных стеллажей, — но про червя обидно было. Уже знакомая ядовитая волна бешенства сейчас казалась Поттеру привычней и даже предпочтительней, нежели то, что исходило от второй сущности. Однако гриффиндорец понимал, что не только его переполняют бурлящие ощущения. И, судя по растерянному виду подруги, обремененной печатью Уныния, два дополнительных источника сильных эмоций совершенно выбили её из колеи. — Не делай вид, что сейчас расплачешься, — от раздражения в голосе старика стекло зазвенело. — Здесь ты слабее. Иди, куда шёл. — Наша маленькая неприязнь, — закатив глаза, саркастично проговорил Гнев, — это не повод шатать старую избушку индусов. Они могут расстроиться. — Это не первые кирпичи в истории, которые превратятся в пыль. После слов Зависти от его фигуры по полу в разные стороны расползлись тонкие дымчато-серые щупальца. Грязная вуаль впиталась в трещины на полу, и здание будто задрожало. Гарри почувствовал, как мышцы ослабли, а ноги подкосились, будто через бетон, на котором он стоял, в душу проникала пожирающая нутро досада, направленная на всё вокруг и одновременно ни на что. — Какое бескультурье, — раздосадовано хмыкнул Гнев, продолжая изучать вещицы за стёклами. — Мне тоже не особо нравится этот стиль, но разве можно оставить новые поколения без наследия? Неужто ты не видишь ценности в… — он скривился, не в силах подобрать цензурного слова для окружающего убранства, — …этом? — Им это не пригодится, — буркнул в ответ его собеседник, потирая ладони. — Даже если ты найдешь то, что ищешь, воспользоваться не сможешь, а твоё бестолковое пристрастие к людям нарушает порядок вещей и портит нам отдых. — Пф-ф-ф, типичные завистливые речи, — надув губы, Гнев прошёлся по залу и остановился у одного из экспонатов. — Во многом ты прав: я действительно слабее и воспользоваться ни одной из существующих реликвий не смогу, — он пробежался мечтательным взглядом по потолку, с которого уже начал сыпаться песок. — И я бы с удовольствием оставил тебе это поле для развлечений, — постучав пальцами по стеклу, Порок многозначительно улыбнулся. — Но понимаешь... Сквозь пелену тумана, ломающую тело, все ещё пытались пробиться остатки сознания. Гарри почти перестал осознавать происходящее вокруг. Он видел, как Гермиона пятилась от Зависти, напряжённо вслушиваясь в слова Гнева. — ...это мои детишки, — Порок резко перевёл взгляд на Грейнджер. — Помнишь, что я говорил тебе не делать в моём присутствии? — не дожидаясь ответа, он резко ударил локтем по стеклу, и его глаза загорелись фиолетовым. — Сегодня можно. В один миг сущности, стоящие друг напротив друга, обратились в две густые цветастые дымки. Серый туман обрел очертания осьминога, распуская щупальца во все стороны. Поттер отшатнулся, когда одно из них на бешеной скорости пронеслось мимо и впилось в ежевичное месиво. Частицы цвета грязи постепенно пачкали яркий сливовый дым, словно пожирая его. Воздух отяжелел настолько, что начал застревать в лёгких, порождая удушье. Грейнджер ринулась к раздолбанной Гневом витрине и рухнула на пол, прокатившись прямо по осколкам, а Поттер окончательно перестал понимать происходящее. Перед глазами всё закружилось. Гарри рухнул на колени, на мгновение приходя в себя от острой короткой боли в ногах. Фиолетовое облако становилось всё меньше, а серое разрасталось. Вдох. Гермиона судорожно шарила ладонями между окровавленных осколков стекла и мрамора, совершенно не понимая, что должна найти. Выдох. Помещение заполнил нечеловеческий крик, исходящий от противоборствующих Грехов. Вдох. Гарри упёрся руками в пол перед собой, чтобы не рухнуть окончательно. Выдох. Волна свежего воздуха проникла в лёгкие, очищая разум. Поттеру показалось, что он оглох на оба уха, настолько звенящей вмиг стала тишина. Плещущие в голове истеричные эмоции исчезли, оставляя только растерянное собственное Я. — Отдай ему… — хриплый знакомый голос донесся откуда-то сбоку. — Я могу убрать… — начала было Гермиона. — Отдай ему и ничего больше не трогай! — грозный хрип больше напоминал эхо. Пытаясь разобраться в происходящем, Гарри поднял голову. Мелкая дрожь пробила тело, но не смогла отвлечь от картины перед глазами. В почти полностью разрушенном зале стояла Грейнджер, удерживая в одной руке белоснежный рог, а в другой тёмно-коричневый глиняный осколок. Кровавые капли стекали от её кистей к локтям, вырисовывая подобие древесных веток на коже. У стены сидело нечто, слабо напоминающее обличие Гнева: из-под разодранной одежды выглядывали части тела, местами лишенные кожи и мышц, две трети лица словно разъело кислотой, а на шее можно было проследить, как подрагивает сухожилие. Волокна мышц продолжали рассеиваться, всё больше обнажая кости. — Ещё попиздим? — запрокинув голову назад, безэмоционально протянул Порок. — Нет-нет-нет, — нервно протараторила Гермиона, направляясь к Гарри. — Вставай, — она подошла к нему быстрым шагом и, тряхнув за плечи, сунула в руки глиняный осколок. — Вынеси его из храма, встретимся около прохода в стене. — Но он… — не в силах отвести взгляд от Греха, протянул Поттер. — Иди и попытайся связаться с Джорджем, — быстро проговорила она, но, осознав, что друг всё ещё в шоке, залепила ему звонкий подзатыльник. — Гарри, блять! Еле справившись с шоком, гриффиндорец с трудом понял, о чём его попросили. Он взял осколок и выскочил за дверь, даже не пытаясь анализировать ситуацию. Он пришёл в себя, только когда сбежал вниз по лестнице. Эвакуация практически закончилась, но некоторые неторопливые граждане ещё выходили из храма. Поджав губы, Поттер вышел на улицу и осознал, что совершенно потерялся во времени. На улице всё ещё было темно и шумно. Местные правоохранительные органы совершенно не справлялись с количеством паникующих, а пожарная служба ещё даже не прибыла на место. По ощущениям, прошло не меньше часа, возможно, и двух. Но власти города не могли так медлить с решением проблемы. — Простите… — услышав недовольный, но родной английский, Гарри протиснулся к паре девушек, — …вы не подскажете, который час? — По крайней мере… — невысокая шатенка перевела на него недоверчивый взгляд. — Вы нашли не самый лучший момент для знакомства. — Единственное, что меня интересует, — это стрелки на часах, — огрызнулся Поттер, тяжело выдохнув. — Камилла, прекрати, — скривилась блондинка рядом. — У тебя просто стресс, — она взглянула на наручные часы. — Восемь сорок три. — Благодарю, — сухо бросил Гарри, переваривая полученную информацию. «Прошло пятнадцать минут, как я разошёлся с Джорджем… Из которых четыре потрачены на лестницы, ещё пять-шесть на обыск первого кабинета…» — от расчетов стало дурно. — Тебе тоже предложили молиться снаружи? — голос Уизли послышался совсем рядом, отчего Поттер подпрыгнул на месте. — Тихо ты, — придержав его за предплечье, негромко добавил Джордж. — Совсем с верой не заладилось? — Знаешь, с Волан-де-Мортом было хотя бы понятно, чего ожидать, — обернувшись на чёрный дым, поднимающийся за спиной, удручённо проговорил Гарри. — А сейчас я ничего не понимаю. — Многие не выходят из этого состояния всю жизнь, — пожал плечами близнец, бросив взгляд на осколок в руке друга. — А Гермиона где? — Разговаривает с… тем, что осталось от Гнева, — с трудом подбирая слова, ответил Гарри. — Какой общительный, — едко бросил Уизли, убирая руки в карманы. — Со всеми успел побеседовать. — М-м-м? — рассеяно промычал Поттер. — Мне тоже выдали краткие инструкции, минут через пять после того, как мы с тобой разбежались, — уточнил Джордж, ненадолго скривившись. — Если можно так назвать предложение «брать ноги в руки и пиздовать наружу, резче». — Конструктивно, но, думаю, ты и сам собирался покинуть храм. Договаривались же, — задумчиво выдохнул Гарри. — Если бы он говорил всю правду, проблем было бы в разы меньше. — Не уверен, что с его природой подобное возможно. «Не поспоришь, однако…» — Гарри нахмурился, пытаясь разобраться в собственных мыслях. Конечно, на какие-то минуты он выпал из реальности, но отрывки, которые он видел, были весьма однозначными. Если бы дело касалось обычного человека, то Поттер назвал бы произошедшее жертвенностью. В случае с Пороком идентифицировать поступки оказалось сложнее. Вопрос обстоял в том, насколько он пострадал и как дорого ему всё это далось? Выглядел он хуже, чем паршиво, даже на ноги встать не смог. И куда делась Зависть? — Она там надолго? — спросил Уизли. — Если бы я знал… — посмотрев на осколок реликвии, Гарри остановился. — С этой хреновиной мы всё равно никуда не денемся. С грустью разглядывая потухшие свечи по дороге к проулку, он закусил щеку, чувствуя себя совершенно бесполезным. Он был не в состоянии защитить Джинни, Гермиону и даже себя. В голове не было ни малейшего представления, как дальше спокойно существовать с этим фактом. — Хреново выглядите, — хмыкнула Гермиона откуда-то из-за плеча. — Это ты со спины определила? — оборачиваясь к ведьме, фыркнул Джордж. — Смотря с кем сравнивать, — буркнул Поттер. — Итак… — В храме хранился Рог Изобилия, а в нём осколок, — перебила его Грейнджер, попутно перематывая ладони бинтами, — поэтому я не смогла понять, где он. — А почему бы просто не забрать всё? — Потому что реликвии нельзя присваивать. Можно воспользоваться в момент нужды. Осколки не являются полноценным даром Создателя, в отличие от Рога Изобилия, — спокойно добавила Гермиона, не отвлекаясь от своего занятия. — Нужно помочь Фреду и Драко. Кто-то должен остаться здесь с… — Я пойду, — не дослушав её, вставил Джордж. — Как ты собираешься к ним трансгрессировать? — стиснув челюсти, вмешался Гарри. — Тебя может расщепить. И невозможно представить место, в котором ты раньше не был. — У меня есть другой способ.***
— Если ты ещё раз дёрнешься, — предостерегающе проговорила Грейнджер, убрав руки от плеча Малфоя, — то я шарахну по тебе парализующим заклятием. — Я не просил о помощи, — сухо ответил Драко и обернулся через плечо, поёрзав на краю постели. — Так, может, мне ещё обратно на поле боя тебя вернуть? — возмущённо всплеснула руками Гермиона. Он только поджал губы и стиснул челюсти сильнее. В комнате повисло молчание, так же как и во всем общежитии. На секунду показалось, что все посетители индийской оранжереи вымерли или подслушивают у двери, затаив дыхание. Ведьма сдула прядь, выбившуюся из пучка волос, и продолжила возиться с бинтами. Её пальцы слегка дрожали от мелких порезов, которые ещё не до конца затянулись. «Слишком насыщенный вечер», — вдохнув чуть глубже, Гермиона прикрыла глаза на мгновение. Последний раз она видела такое количество крови и выжженной земли во время битвы за Хогвартс. Она знала, что маггловские войны весьма жестоки, но никогда не подозревала, насколько. Неисчислимое количество горящей техники, обломки зданий и человеческие останки. И среди всего этого адского пекла Фред и Драко, выглядящие под стать месту. Найти их не составило никакого труда, ибо египетская зачарованная цепь на руке Малфоя имела прямую связь с палочкой Грейнджер. Ведьме не нужно было напрягаться, чтобы отыскать подопечного. Даже не имея никаких представлений о местоположении, Гермиона предоставила себе возможность забрать свою «собственность» из любой точки мира, однако связь была исключительно односторонней. — Боишься, что в Азкабане мне не окажут медицинскую помощь? — равнодушно поинтересовался слизеринец, не поворачиваясь. — Не понимаю, о чём ты, — спокойно проговорила ведьма. — На войне постоянно умирают люди. Мы никак не можем контролировать конфликты в других странах, а тем более, в мире магглов. Драко сглотнул слишком громко, но Грейнджер предпочла это проигнорировать. Она прекрасно понимала, что далеко не все жертвы и спецэффекты появились в результате военного конфликта, но не могла осуждать. Бездействовать или осторожничать было совершенно глупо, а спорить о методах защиты и нападения уже поздно. — Думаю, что Фред сам не справился бы, — продолжила она, обрезая бинт. — В Мунго о нём позаботятся, и, надеюсь, в ближайшее время мы услышим хорошие новости. — Он нормально перенёс путешествие через портал? — отрешённо спросил Драко. — Более или менее, — сведя брови вместе, негромко ответила Грейнджер. — В любом случае, спасибо. Она почувствовала, как Малфой вздрогнул, когда её пальцы скользнули по его плечу. Он поёжился, спешно взяв рубашку. Ведьма только насмешливо фыркнула, снимая бинты уже со своих израненных ранее ладоней. — Насколько я помню, тебе не особо понравилось наблюдать мои «дефиле», — безэмоционально уточнил Драко, поднимая на неё пустой взгляд. — Не уверена, что тебе будет удобно, и предполагаю, что в своей спальне ты можешь расхаживать в любом виде. Нас, вероятнее всего, депортируют завтра же, поэтому стоит сменить повязку хотя бы ещё пару раз, чтобы не было проблем при перемещении. Неловкие паузы в разговоре с аристократом казались жутко неестественными. Обычно он затыкался, только для того, чтобы натянуть на лицо свою обаятельно-наглую улыбочку, но, видимо, даже его пыл охладел после посещения горячей точки. — Поэтому озлобленный Поттер в одиннадцать вечера беседует с директором центра? — Да, — коротко бросила Гермиона, напрявляясь к письменному столу. — Ему пришлось провести два часа в томительно-матерном ожидании. Извёлся весь. — Действительно, — иронично хмыкнул Драко. — Серьёзная проблема. Гермиона достала из сумки, лежащей рядом на стуле, пузырёк с бадьяном и растерянно приподняла брови. Внутри пузырька осталось меньше трети зелья, хотя ещё утром он был почти полный. — Мне было не до соблюдения дозировки, — поднявшись с постели, Малфой подошёл к ней сзади. — У тебя пальцы дрожат. — Ты собирался одеться, — глядя на неглубокие раны, разбросанные по ладоням и запястьям, проговорила Грейнджер, пытаясь сосредоточиться. — Доверять такие зелья тебе точно нельзя, — она отдёрнула руку, когда слизеринец потянулся к флакону. — Ты слишком расточителен. — Ты сама сюда пришла, — склонившись ближе, он перехватил девичью руку, — и рекомендовала мне не делать резких движений, — его дыхание коснулось её шеи, — а теперь пытаешься бороться с покалеченным рабом. — С каких пор ты пытаешься давить на жалость? — немного отстранившись, Гермиона взглянула на него через плечо. — Какая разница, если это работает, — мягко улыбнулся он, пожав плечами. — Не работает. — Но ты ведь здесь. — Ты в курсе, что ты придурок? — Мы уже обсуждали этот вопрос, — лениво ответил Драко, подавшись навстречу, — и я говорил, что ты можешь выбрать любое обращение, которое тебе по вкусу. Губы Грейнджер дрогнули. Она замерла, не в силах решить, нужно ли сопротивляться. В серых глазах напротив отразился знакомый пьяный дурман, пожирающий разум обладателя. Ведьма почувствовала, как сердце почти остановилось, а лицо залило румянцем, когда его нос аккуратно коснулся её щеки. Слишком близко. От внезапного стука в дверь пальцы дрогнули, и пузырёк бадьяна выскользнул из рук, ударяясь о стол. Гермиона отвернулась, приходя в себя, и почувствовала тяжёлый вздох на плече. — Нужно открыть дверь, — сказала она, высвобождая свою руку из его хватки. — Вряд ли Гарри стал бы стучать. — Да, вряд ли, — вяло протянул Малфой, отодвинувшись от неё. Он вернулся к постели, взял рубашку и небрежным движением натянул её на одно плечо, выдохнув сквозь зубы. Грейнджер судорожно схватила упавший флакон, пытаясь изобразить бурную деятельность. Прерывистое дыхание никак не хотело выравниваться, а сердце сильно билось о ребра, словно желая их сломать. Неловко застегивая рубашку, Драко пару раз прошипел от боли, а затем направился к двери. Ведьма незаметно приложила тыльные стороны ладоней к щекам и ощутила, как сильно они пылают. Незаметно достав палочку, она пробубнила себе под нос охлаждающие чары и выдохнула чуть спокойнее. — Добрый вечер, — негромкий женский голос послышался позади. — Простите, что так поздно, но вам непременно просили передать. — Спасибо, — в голосе Малфоя слышалось лёгкое раздражение. Дверь захлопнулась, и Гермиона наконец провела горлышком флакона по паре самых глубоких царапин. Острый импульс боли прошёлся от кончиков пальцев до локтя и исчез, когда тонкая новая кожа затянула раны. Это прекрасно притупило смущение, бурлящее в теле. — Не подозревала, что ты так сильно понравился местным работникам, — стремясь избавиться от затянувшегося молчания, пробормотала Гермиона. — За деньги можно «понравиться» многим волшебникам, — звук разрываемого пергамента отозвался в темечке. — Люди становятся гораздо сговорчивее и любезнее, чем обычно. — Фу, — машинально выпалила Грейнджер. — Частично да, — спокойно согласился Драко, — однако теперь у меня есть необходимый портал. Ведьма повернулась к нему, вопросительно выгнув бровь. Либо он ударился головой, либо сделал заказ до того, как на его руке появился браслет, урезавший его перемещения. Встретившись с ней взглядом, Малфой только невинно улыбнулся, словно заранее предугадал все мысли своей собеседницы. «Он просто невыносим…» — сокрушаясь про себя, Гермиона закатила глаза. Он намеренно продолжал молчать. Слишком очевидная провокация. Грейнджер попыталась прикинуть возможные варианты. Не исключено, что Драко решил снова поиграть в вопросы и продемонстрировать свою честность. Хотя это было бы слишком банально с его стороны. К тому же, в эту игру можно играть вдвоём. Ведьма оставила свои догадки и, выдавив из себя столько непосредственности, сколько позволяло внутренне любопытство, пожала плечами, возвращаясь к порезам на ладони. Он не сможет долго молчать. — Может, тебе станет интереснее, если я скажу, — сбоку что-то звякнуло, — что заказал портал только сегодня утром. Гермиона стиснула зубы. Он был совершенно ужасным, скользким засранцем, и как только манипуляции с баньяном закончатся, нужно выдать ему пару подзатыльников. В горле застрял ком, когда Грейнджер поняла, что мысль была непозволительно личной, разрушающей невидимые границы их формального взаимодействия. Необходимо просто держать дистанцию... Хотя какая, к чёрту, дистанция?! Они только что чуть не поцеловались, и это было уже не в первый раз. По плечам расползлись мурашки. Можно ли спихнуть происходящее между ними на случайности, стресс или влияние звёзд? Звучало как прекрасная идея, но попавшиеся на глаза голубоватые буквы на запястье с лёгкостью уничтожили этот план. — И я заказывал портал не для себя, — лукаво-сладким тоном проговорил Драко. Живот скрутило в нервном спазме. Непривычное щекочущее волнение проползло от линии бёдер к груди, оставляя за собой влажную дорожку томления. Малфой опёрся на стол ладонью, положив перед ведьмой тонкую цепочку с кулоном, напоминающим те, в которых хранят фотографии. — Во-первых, вряд ли нужен целый день, чтобы изготовить портал, — бросив скептичный взгляд на украшение, фыркнула Грейнджер. — А во-вторых, я не принимаю такие подарки. — Это не подарок, — усмехнулся Малфой. — Это работа над доверием. — То есть ты мне предлагаешь прогуляться туда, не знаю куда? — иронично поинтересовалась Гермиона. — Я готов составить тебе компанию, — добавил он, склонив голову набок. — Доверие ведь не может быть односторонним, — его голос обрёл томные нотки, — иначе это несправедливо. Ведьма искренне пыталась найти в своей голове хотя бы один аргумент против его слов, но вместо этого только почувствовала слабость в коленях. Всё тело покалывало, а мысли второй раз за полчаса прекратили курсировать по извилинам, оставляя ведьму одну под пристальным мужским взглядом. — Неужели я не заслужил хотя бы каплю доверия? — наигранно-обиженным тоном протянул Драко. Если он снова начнёт приближаться, Грейнджер совершенно точно завизжит. Ей нужно чуть больше времени, чтобы переварить это. Она только час назад решила, что не обязательно винить его во всех смертных грехах человечества и подозревать по поводу и без. Разум ведьмы не поспевал за эволюцией Малфоя по шкале от «полный ублюдок» до «нормальный человек». По правде говоря, она зависла где-то на делении «обаятельная сволочь». — Ладно… — стараясь сохранить лицо, Гермиона занялась обработкой второй ладони. — Но это не значит, что я перестану за тобой наблюдать и… — Конечно, госпожа, — ласково-шепчущим тоном перебил он. — Перестать паясничать, — пробубнила себе под нос ведьма, резко втянув воздух сквозь зубы, когда рассечённая кожа между большим и указательным начала болезненно затягиваться. — Ауч… Периферийное зрение уловило ухмылку Драко, однако он всё-таки воздержался от комментариев, позволив Грейнджер немного перевести дух. В общем и целом, день сложился не самым худшим образом: все участники остались живы, оба осколка пополнили общую коллекцию, пострадавших магглов было не больше десятка. Хотя произошедшее в храме между Гневом и Завистью оставило много непонятных вопросов.18 октября 1998
(Четыре часа назад, Индия, храм Капалишварар)
Обжигающую зависть перебивала гнетущая апатия, а танцующее позади них бешенство пыталось раскрошить кости. Распирающие чувства кусались и рычали, тянули жилы и кипятили кровь. Клубы серо-фиолетового дыма в паре ярдов от ведьмы поглощали друг друга и сотрясали пространство. Самая странная схватка, которую когда-либо доводилось видеть Гермионе. Однако с каждой секундой она чувствовала, как злость внутри становится слабее, уступая всё больше места другим эмоциям. Жгущая кожу печать Уныния протянула сквозь всё тело меланхоличные нити, сдавив мышцы. Выдохнув, ведьма все же пересилила себя и двинулась в сторону разбитого Гневом стеллажа. С потолка и стен осыпались кусочки мозаики вместе с бетоном. По ногам текли судороги, когда, рухнув на колени, ведьма начала нервно выискивать среди осколков необходимый экспонат. Глаза застилал тёмно-серый ослепляющий туман, а руки тряслись от хаотичных сокращений мышц. Пальцы нащупали гладкую цилиндрическую поверхность и ухватились за артефакт. Небольшое подобие светло-кремового рога без шероховатостей и отметин было частично перевязано чёрной тряпкой, закрывающей внутреннее полое пространство. Нахмурив лоб, Грейнджер отчаянно мотнула головой, совершенно не понимая, что нужно делать. Хаос вокруг, казалось, стал только ожесточённее. Тёмно-серое щупальце мелькнуло перед глазами, когда Гермиона сорвала тёмный лоскут. Всё вокруг словно замерло. Серый туман, касающийся осколка, будто завибрировал. Громкие раздирающие душу звуки напоминали рёв раненного зверя. Фиолетовое облако резко устремилось к полу, собираясь в подобие человека. Никакой самодовольной улыбки, только гримаса нестерпимой боли, когда с его лица медленно испарялись частицы плоти, оставляя язвы, которые разрастались всё больше и больше. Достав из рога глиняный осколок, Грейнджер растерянно смотрела, как он словно затягивает в себя всю серость, соприкоснувшуюся с ним. Зависть не могла просто сбежать. Это капкан, коснувшись которого, Порок уже не может сопротивляться. Пространство опустело буквально за несколько мгновений, но реликвия всё так же вытягивала ежевичную дымку из тела Гнева, таким образом продолжая разрушать его внешний облик — Отдай ему… — его голос стал ниже, чем обычно. — Я могу убрать… — начала было Гермиона, собираясь спрятать глиняный кусочек обратно в полость рога. — Отдай ему и ничего больше не трогай! — грозно повысил тон Гнев, прислонившись спиной к стене. Ведьма только машинально кивнула, убрав экспонат от куска реликвии. Она положила рог на место и, отдав осколок Гарри, спровадила растерянного Поттера как можно скорее. — Почему нельзя… — В мире существуют сотни даров Создателя, — прерывисто вдохнув, Грех склонил голову набок от бессилия. — Они принадлежат людям, их нельзя присваивать себе. Ты взяла из Рога Изобилия то, что тебе было необходимо. Больше не трожь. — Но… — Витрину восстанови, рот закрой и слушай, — прорычал Порок. — Жадность — трусливая сука, она вас не тронет, пока под рукой осколки. Зависть попала в лимб, но это ненадолго: месяц, может, полтора. Забери мужиков и еще один кусок из ***. И валите в США, там всё пройдёт тихо. Чревоугодие обойдите стороной и не пытайтесь к нему лезть, — он начал понемногу расплываться вуалью в пространстве. — Я вернусь, как только смогу.____
Гермиона вздрогнула, когда за спиной хлопнула дверь. — Ну охуеть теперь! — возмущённо начал Поттер, влетевший в спальню, но, заметив подругу, замолчал. — А, вы здесь… — он перевёл подозрительный взгляд с Малфоя на Грейнджер, — …раны обрабатываете. — Всегда был в восторге от твоей дедукции, — снисходительно произнёс слизеринец. — Так о чём я говорил? Ах да: охуеть! — повторил Гарри, отмахиваясь от Драко. — Мы, блять, оказывается, нанесли непоправимый ущерб городу! Если мы покинем Индию до рассвета, то директор центра обещал сгладить все углы с правоохранительными органами. Он вообще, блять, понимает, что происходит? — Нет, — спокойно ответила Гермиона, пожав плечами. — Сейчас официально не идёт никаких магических войн, и с точки зрения местного управления, мы просто приехали и попытались сжечь храмовый комплекс. — Ты что, ему речь писала? — скривился Гарри. — Нет, но со стороны наши похождения выглядят именно так, — закрывая флакон бадьяна, продолжила ведьма. — Макгонагалл уже оповещена? — Уже часа два как, — потёр лоб Поттер. — Нам нужно собрать вещи, в пять утра нам предоставят прямой портал в Хогвартс. — Хорошо, тогда я, пожалуй, займусь этим сейчас, — она бросила мимолётный взгляд на Драко, а затем повернулась к другу. — Ты поможешь пострадавшему змеёнышу перевязать хвостик через пару часов? — О-о-о, — запрокинув голову, простонал Гарри. — Знала бы ты… — Я уже сказал: член только на Рождество, — прервал его возгласы Драко. — Ой, не очень и хотелось, — цокнул языком Поттер, складывая руки на груди. — Я не хочу знать, — Грейнджер взяла со стола свою сумку и пузырёк и направилась к выходу, — совершенно точно нет. Гермиона почти достигла двери, когда Гарри окликнул её. Обернувшись, ведьма сжала губы в тонкую полоску, когда увидела, как друг удерживает на двух пальцах тонкую золотую цепочку с кулоном. — Ты забыла, — рассматривая вещицу, слегка прищурился он. — Наверное, из сумки выпало. Грейнджер недовольно насупилась. Стоящий неподалеку Драко делал вид, что очень внимательно разглядывает полку с книгами. Однако он не смог сдержать пробивающуюся улыбку. — Спасибо, — вернувшись на пару шагов назад, Гермиона нерешительно взяла в руки прохладный металл. — Видимо, не заметила. Лёгкое замешательство проскочило под рёбрами, когда она вернулась в свою спальню. Сквозь щели закрытого шкафа вылетали маленькие светящиеся пылинки, и ведьма поспешила достать спрятанный Сумеречный плющ. Она совсем забыла сделать это после возвращения и уже подозревала, что будет жуткой хозяйкой для растения. «Хорошо, что это вьющееся чудо хотя бы не требует к себе повышенного внимания, — поставив горшок на стол, Грейнджер положила рядом сумку и уставилась на кулон в руке. — Это же вроде теперь моя вещь…» Она осторожно раскрыла его, но вместо колдографий или секретов обнаружила там набор из четырнадцати цифр: семь на одной половине и ещё семь на второй. «-20.47359 и 57.31475, — Гермиона прикусила нижнюю губу. — «О нет, на сегодня нервов и секретов достаточно. Над этим я подумаю завтра».