Неординарная пара

Родители Чонгука в штыки восприняли новость о том, что у их сына появилась пара, и это было не удивительно. — Да чтобы змея спарилась с мышью, где это видано?! — его отец был почти в бешенстве, выговаривая тогда по телефону Чонгуку все, что думал об их союзе. — Ты вообще думал, что он легко может проглотить тебя и не заметить, когда подставлялся своей задницей? — мать вмешалась с ещё более злобным тоном и давящими "советами", смешанными с откровенной агрессией и неприятием. — Уходи, уползай пока не поздно! Да разве ж женихов нормальных видов мало? Чего ты в свою змеюку вцепился? Чонгука это всё, если честно, доводило до горячки. Сначала он молча вешал трубку, глотая слезы обиды и кутаясь в тихих, но таких теплых объятиях Тэхена, но звонки продолжались. Настойчивые сообщения, указы, посыпавшиеся со стороны родителей, родственников обеих сторон самых разных видов, даже просьбы расстаться пока не поздно с змеиными хвостиками семьи начальника, что увивали его лишь крепче со временем, полноценно принимая в их общий дом. Чонгук молчал и глотал обиду, пока его истерики и срывы из-за дикого давления со всех сторон подавляли любыми способами: поцелуями, вылизыванием и разговорами. — Они волнуются за тебя, мышка моя, просто показывают это очень агрессивно, — Тэхен шипит тихо, когда сидящий на его бёдрах парень недовольно дергает ушами в протест, и продолжает. — Да, они виноваты, Чонгук-а, их поведение ничто не может полностью оправдать. Но и ты их пойми, маленький, они волнуются за твой милый хвостик. Думают, что я тебя в один момент просто съем. — мужчина улыбается невольно мыслям в своей голове, продолжая поглаживать укрытую его рубашкой спину Чонгука. — Им, как и многим другим, непонятны природные отношения "хищника и жертвы". На какое-то время он замолкает, начав перебирать в длинных пальцах черные кудри. На запястьях блестят вылезшие инстинктивно чешуйки — внутренняя змея не в духе из-за нервного и раздражённого Чонгука. Хочется простого животного задушить всех этих надоедливых родственников, но Тэхен держит себя в руках. Семья — святое. — Тебе нужно встретиться и поговорить с ними начистоту, Чонгук-а. Эти разборки доводят тебя, твоих родителей и всю вашу мышиную семью, а я волнуюсь за тебя и твое здоровье. Это все может сильно сказаться на нем, душа моя. Змеи, оказывается, тоже бывают понимающими и поддерживающими. Родители же не очень, поэтому они сразу же решают провести полноценное знакомство с потенциальным зятем с одним маленьким условием: — У нас дома мы хищника ни за какие деньги не примем! Встретились в ресторане. Чонгук дрожащей рукой стискивал ладонь уверенного и безмятежного, как и всегда Тэхена, пока он с родителями обменивался приветственными фразами. Мать всё время норовила поправить прическу или колье на шее — даже беглым взглядом можно было понять, насколько ей некомфортно рядом с сильным хищником. Отец же лишь скривился и нахмурил тяжёлые брови от ауры змея. Некомфортно было всем. Чонгук даже заметил, что когти его мужчины немного дрожали. Никто кроме него этого увидеть не мог — один из завуалированных знаков доверия змей, как читал Чонгук. Тэхен...волновался? Оказывается, даже хладнокровные и уверенные в себе змеи умеют это делать. Родители резко начали допрос, не откладывая далеко и явно не сильно желая оставаться в компании Кима надолго. Неуютно потирая ладони, отец спросил первым: — Где работаете, Тэхен-ши? — и плевать, что они знают всё о его деятельности. Такую личность, завидного состоятельного холостяка из могущественной семьи змей, не узнать сложно. Да и Чонгук долгое время работал непосредственно с ним, каким образом они могли не знать о его деятельности? — У меня своя строительная компания. — спокойно и без колебаний. Отец прищурился сильнее, немного наклоняя голову. — Сколько зарабатываете? — Достаточно, чтобы обеспечить Чонгука и нашу маленькую будущую змейку, господин Чон. Отец Чонгука тряхнул головой в неверии, а мать закашлялась. Ребенок? Сейчас?! Что творится в голове у этих змей? — Вы не считаете, что ребенок так рано — поспешное и абсурдное решение? — брови на переносице вдруг вмешавшейся женщины сходились ближе. — Мы думаем отложить детей на пару лет, мам, но если вдруг... — Чонгук сильнее сжимает руку Тэхена под столом, когда его перебивают поднятой гневно ладонью. — Никакого "вдруг", Чонгук. Мы категорически против ваших общих детей. — с каждым словом отца Тэхен ощутимо начинает напрягаться все больше, надавливая аурой на родителей и всех присутствующих в зале ресторана. Да кто эти люди такие, чтобы решать их судьбу? Из горла вырывается несдержанное тихое шипение. Даже на словах никто и малейшего права не имеет трогать его Чонгука или их ещё не рожденную крошку. Родители застывают. Их инстинкты "добычи" вопят бежать от злого хищника, норовят спрятаться подальше. Чтобы не нашел, чтобы глазами своими светящимися, пугающими, не увидел. — Вот поэтому мы и были против, Чонгук! — отойдя от шока, вскрикивает мать, совершенно не думая о других посетителях. Её руки чуть подрагивают, когда она нервно вскакивает, заставляя Чонгука дёрнуться, а Тэхена притянуть наконец младшего ближе к себе: от этих людей совершенно не исходит тепла или желания спокойно поговорить. Ни капли родительской любви: лишь занавеска, прикрывающая натянутые, совсем неблизкие отношения в семье. Их даже семьёй назвать нельзя. — Диким животным не место рядом с травоядными! Хищники — кровавые убийцы и манипуляторы, Чонгук! Он тебя, глупого, сожрет и хвоста не оставит! — Хватит. — Чонгук жестко прерывает женщину, не выдерживая таких слов в сторону своей пары. Своего теперь самого дорогого человека, своего змея. — Я не понимаю того, что вы тут разводите и пытаетесь мне доказывать. Я вам не домашняя зверушка, которой можно спокойно помыкать и решать все за нее. Я больше не ребенок, родители. — мышь дёргает усами недовольно, мягко выпуская феромон и успокаивая Тэхена, что уже начинает злиться. Родители ошарашены: им никогда так грубо Чонгук не отвечал. — Мы счастливы вместе с Тэхеном, и если вам что-то не нравится, вас больше никто не держит. Они лишь пищат что-то неразборчиво и крайне недовольно, но ничего не говорят, уходя. Сбегают от хищника, поджимая хвосты и, почему-то, совсем не беспокоясь о своем сыне в лапах змеи. Или страх за свою шкуру все же сильнее хваленой родительской любви? Ночью Тэхен ещё очень долго будет усмирять и гладить свою мышку, стресс которой уже льет через край. Чонгук окончательно рассорился с родными. Очень сложно выстраивать границы общения и делать выбор между семьёй и любимым человеком, когда каждый по-своему важен. Это больно, долго и, порой, почти нетерпимо. Но необходимо. И они оба это понимают, но Чонгук все ещё рыдает, размазывая истеричные слезы по красным щекам, зарываясь потекшим носом в шею Тэхена, что окутывает свою мышку ароматом, поглаживаниями и нежным искренним шёпотом, в котором слышатся слова любви.