Закрой глаза

      В понедельник, после выходных, Эйлин извинялась и за Боба, и за себя, и за всех, кто ржал над пантомимой на вечеринке, Долархайд терпеливо выслушал ее, глаза он по обыкновению прятал за темными проявочными очками.       Он начал ходить на обед с двенадцати до часу, в кафетерии он всегда сидел один за определенным столиком на определенном стуле, а если стул по какой-то причине был другой – без небольшого скола на боковом устое спинки, – то он его менял. Он перестал затыкать уши берушами, пусть и не мог отделаться от мысли, что его мысли по-прежнему могут услышать.       Если слышат, то не подойдут.       На столе перед ним лежал свежий выпуск «Эсквайр» со статьей на первой полосе о легендарном экспонате, который скоро привезут в Бруклинский музей в Нью-Йорке, рядом стоял картонный стаканчик с кофе из автомата. Фрэнсис Долархайд не заказывал блюда в кафетерии, домашнюю еду он уничтожал на рабочем месте в своем кабинете – потому что не любил, когда смотрят, как он ест.       – О, радость моя, здравствуй!       Голос из-за спины полоснул по нервам, забрался в грудь через куртку, рубашку, футболку, проник в самое нутро и свернулся теплым комочком на дне желудка.       – Алекс, ты идешь?       – Да, сейчас, – отозвалась Штерн, продолжая стоять позади Долархайда.       – Что там?       – Ты посмотри, боже, какой же ты красивый!       – Алекс, да что там такое?       – Дракон!       – Что?       – Драко-о-он!       – Не мешай, мистер Долархайд не любит, когда его отвле…       Долархайд обернулся, Штерн таращилась не на него, а на журнал, Эйлин в ужасе таращилась на Долархайда.       – Да посмотри ты!       – Куда?       – Дракон! Великий! Красный! Дракон!       – Господи! – ахнула Эйлин. – Где?!       – Ты слепая? Вот, журнал, журнал, здравствуй, Дракон!       Эйлин, наконец, поняла, что у Штерн вовсе не галлюцинации.       – Ужас! – она всплеснула руками. – Жуть-то какая!       – Дура ты без вкуса! Он прекрасен.       – Сама дура, – поджала губы Эйлин.       Она решила ретироваться и уже засеменила прочь с подносом в руках, оставив Штерн у стола начальника.       За темными очками было не понятно, куда он смотрит – но весь широкоплечий корпус был направлен на женщину в каштановом парике.       Если бы он тогда не увидел волосы отдельно от ее головы, он бы никогда не догадался. Парик был как настоящий.       – Извините, – после затянувшейся неловкой паузы сказала Штерн. – Я просто увидела…       Она указала на «Эсквайр», Долархайд перевел взгляд по направлению ее протянутой кисти.       Когти вовсе не кошачьи. Долархайд молчал.       – Где вы его взяли?       – Корпоративный, – не сразу отозвался он.       – Ясно.       Темные ресницы дрожали, она смотрела на Дракона. В офис ежемесячно приходило по одному экземпляру популярных журналов – так же, как и книги по искусству кино и монтажу. Пользовались этим немногие, некоторые книги Петер утащил домой и так и не вернул.       Штерн подошла к столу, медленно, осторожно, словно боялась спугнуть – но не Долархайда, а изображение на обложке журнала. Она решила рискнуть – и пока Долархайд не попросил ее отойти, уходить она не собиралась.       Он сглотнул.       – Я могу взглянуть?       – Нет!       Он выпалил это прежде, чем сообразил, что делает. Если бы он был зверем, шерсть бы встала дыбом, а хвост, обязательно в шипастой броне, взметнулся бы вверх и совершил взмах, со свистом распугивая всех, кто намерен приблизиться.       – О, окей, – выдавила Штерн. – Извините, мистер Долархайд. Просто я очень люблю этого Дракона.       Он сверкнул глазами, это было видно даже через очки.       – Все, все, ухожу, – прошептала она, отступая, уже с улыбкой. – Пока, красавчик, румяная жопка, увидимся в музее.       Она помахала рукой журналу, Долархайд глядел ей вслед, грудь его поднималась и опускалась от шумных вдохов и выдохов, сердце колотилось, как бешеное.       Что это было? Что это было?!       Откуда она знает?!       Если бы все в «Гейтуэй Филм Лабораториз», действительно, могли читать мысли Фрэнсиса Долархайда, они бы услышали громогласный, похожий на рык, голос.       Увидимся раньше! – ответил исчезнувшему в дверях кафетерия силуэту Великий Красный Дракон.