Орден Упырей

Смотреть на себя со стороны показалось Доминику забавным. Он и не представлял, как, оказывается, несолидно выглядит: растрёпанные волосы, запачканные какой-то грязью рукава, а ещё сапоги, на которые просто жалко смотреть. Эти сапоги прошли с Домиником порядка пяти длительных рейдов и видели столько, сколько порядочная обувь видеть не должна. Ещё он, оказывается, просто отвратительно краснел: кожа у Доминика при этом покрывалась светло-розовыми пятнами разного диаметра, что больше было похоже на сыпь. Паладин мог только благодарить богов за то, что краснеть ему приходилось не так часто. Прошлый Доминик орал во всю мощь своих лёгких на своих подопечных. Его словам, однако, внимал разве что ученик чародея, пытающийся преданно заглянуть командиру в глаза. Остальные же занимались кто чем: рыцари перемигивались, точно перед большой гулянкой, лекарь и связиста задирали носы и всячески выказывали своё непочтение, а ворожея пританцовывала на своих копытах неподалёку. Воздух в лёгких Прошлого закончился. Он немного постоял, нервно постукивая носом ботинка о землю, а потом тяжело вздохнул. Его лицо выражало что-то среднее между брезгливостью и решительностью. — Ладно, — сказал он, — мы сделаем так. Раз уж меня назначили здесь за старшего, то вы обязаны, — я повторюсь, вы обязаны! — выполнять мои приказы. — Иди к чёрту, — посоветовала Прошлому связиста, отвлекаясь от разглядывания своих ногтей. Пятна на щеках командира приобрели тёмно-лиловый, совершенно нездоровый цвет. — Я не дам вам завалить миссию, — зашипел он, — хоть ты в лепёшку расшибись. Так что либо вы слушаетесь, либо я собственноручно вас сейчас вырублю, и вы потом сами будете разбираться с Главой, доказывая, как я был неправ, ясно? Связиста криво улыбнулась, лекарь и рыцари и вовсе не слышали слов мужчины. Ворожея прекратила свои танцы и подошла к Прошлому, ступая так мягко, что стука копыт не было слышно. — Там внутри какой-то фон, — сказала она задумчиво, — не могу разобрать, босс, всё слишком забито некро. Я услышала какой-то конструкт, вроде подъёмный, но не уверена. Живых — два человека точно, ещё бы я поставила на пару детей. Да, дети точно есть. — Это всё? — Ну, пещера больше внутри, чем мы предполагали раньше, — ворожея пошевелила когтистыми пальцами перед лицом, — магия, не иначе. И ставлю что угодно: основные сюрпризы в глубине, а это так, типа охранки. Охранки, которая ещё и сигналка. Прошлый и Доминик одновременно поморщились: как же ему не нравилась привычка Джеральды, — она Хульди, Хульди! — повторять слова. Тем не менее именно ворожея проявляла хоть какое-то старание и послушание, остальные же намеренно саботировали выполнение миссии. Даже вышколенные в Ордене рыцари, учуяв агрессивное настроение большей части команды, позволили себе расслабиться перед паладином. — Послушайте, — сказал Прошлый со скрытой угрозой в голосе, — там внутри дети, ясно вам? Мне действительно плевать на ваше нежелание подчиняться. На крайний случай у меня есть несколько амулетов, подавляющих волю, и рука у меня их применить не дрогнет. Но мне бы хотелось, чтобы вы действовали самостоятельно. Зачарованные разумные теряют изрядную часть своего интеллекта даже после снятия чар, вы должны это знать. Угроза имела неплохой эффект: рыцари, все трое, наконец стряхнули сонное отупение, лекарь со скорбным вздохом распихал по карманам потрёпанной мантии колбочки, и даже связиста соизволила отвлечься от своего никудышного маникюра. Ворожея зашлась удовлетворённым шипением, но под тяжёлым взглядом Прошлого карикатурно зажала себе рот ладонями. Прошлый кивнул и начал инструктаж, который Доминик почти не слушал. Туда иди — сюда не иди, он при желании мог восстановить в памяти все слова, которые когда-то говорил. Было очень странно проживать эти события ещё раз, непрекращающееся ощущение дежавю сбивало с толку и изрядно нервировало. Он знал всё, что произойдёт дальше — и не помнил этого, будто кто-то аккуратно вырезал кусок памяти из его головы крохотным ножом. — А ты чего встал? — услышал Доминик голос Хульди. Все уже ушли за Прошлым, и только ворожея смотрела на него чернотой своих глаз прямиком из прошедших событий — и видела. Оскалившись, Хульди кивнула на пещеру. Не дожидаясь Доминика, она вошла в тёмный зев земли, мгновенно растворившись в недостатке света. Доминик мотнул головой. Природа ворожей была неясна, их появление непонятно, твердил он себе. Удивляться чему-либо, что делает ворожея, бесполезно и бессмысленно. К тому моменту, когда он преодолел длинный узкий и явно рукотворный коридор, бой отряда Ордена и нескольких земных элементалей уже закончился. В естественной комнате пещеры были раскиданы куски грязи и скальной породы. Связиста пыталась очистить светлую мантию от комьев глины, а ворожея сидела на корточках около желеобразных сердец поверженных врагов. — Старые духи, — удовлетворённо пробормотала Хульди, — очень старые, и как только подняли. Давно таких не видела. Она взяла пульсирующее желе в руки и примерилась, куда бы воткнуть треугольные клыки. Из уголка хорошеньких полных губ закапала слюна. — Ты что, собираешься это есть? — с отвращением спросила связиста. Ворожея улыбнулась слюнявым ртом. — Я могу закусить твоим сердцем, милочка, — чавкнула она, — ты бы предпочла это? Связиста явно передёрнулась, но больше не возражала. Пока Хульди насыщалась, Доминик подошёл к своему прошлому воплощению и, как и тот, принялся разглядывать стену пещеры. Что-то в ней было не так: то ли камни стояли слишком ровно, то ли цвет отличался от остальных стен, но она привлекала внимание. Кстати вспомнилось, что некроманты весьма слабы в наведении иллюзий, в отличие от ворожей или сильфов. Самый мощный адепт некро не смог бы поставить морок сильнее слабейшего и наиболее ленивого ученика-сильфа. И, если эта стена привлекала такой нездоровый интерес, значит на то была причина. — Иллюзия, — высказал их общую мысль Прошлый, — у нас есть с собой амулеты для развеивания? — Я не брала, — прошамкала ворожея, тщательно вылизывая пальцы. Рыцарей спрашивать было бесполезно, как и лекаря. Связиста, даже если что-то и взяла, ни за что не поделилась бы из-за дрянного характера, а сам Доминик не был силён в развеивании морока. Вот навести — это было для него легче, но разрушить что-то уже поставленное казалось паладину непосильной задачей. — Я могу… немного, — неуверенно пробормотал ученик чародея. Доминик удивлённо приподнял брови. Мальчишка выглядел совсем маленьким, не старше одиннадцати лет, и какой-либо помощи от него мужчина не ждал. Да и не помнил он, чтобы ученик как-то участвовал в рейде. Его роль была исключительно в том, чтобы мешаться под ногами. — Давай. Остальным — приготовиться, мы не знаем, что по ту сторону. Ученик подошёл к стене и принялся её изучать, точно маленький паук. На мгновение Доминику показалось, что, облазив доступную часть, мальчик полезет вверх, как какое-то насекомое, но тот только пробормотал что-то себе под нос и отошёл от объекта интереса. Во время чтения заклинаний неказистый и блёклый мальчишка будто наливался красками, оживая, как трава по весне. Даже серые зализанные волосы от наполнения магией приобрели голубоватый отлив и стали напоминать водяную каплю, умощённую на крохотную голову. Острый чубчик-кудряшка на затылке покачивался, как какой-то диковинный росток. К тому моменту, когда ворожея уже успела заскучать, — минут через пять, не больше, — ученик вдруг прервал заклинание и отшатнулся от стены. Краски в мгновение ока схлынули из его облика, сделав мальчишку ещё более бледным и неживым, чем он казался раньше. — Почему ты прервался? — спросил Прошлый. Доминик вздохнул, услышав этот недовольный тон. Сам себе он в тот момент, наверное, напоминал заботливого и участливого дядюшку, но на деле такой тон мог бы быть у чрезмерно строгого учителя в школах, того самого, которого ненавидят все учащиеся без исключения. Но для этого тона были свои причины: за прерывание заклинания паладина ждал мощнейший откат. Это была одна из наиболее уязвимых сторон рыцарей-магов, и адептов учили доводить волшбу до конца в любом состоянии. Даже если ты теряешь сознание — будь добр, договори заклинание, а потом делай что душе угодно. Ученик вместо ответа упал на задницу прямо там, где стоял. Тогда Доминик наверняка подумал, что тот словил слабенький откат от разрыва плетения волшебства, но сейчас ему явно стало видно: мальчишка до смерти перепугался. Мальчишке потребовалось время и несколько больших глотков воды, чтобы хоть немного прийти в себя. — М-мертвецы, — проблеял он наконец, — много м-мертвецов. — Мы же в пещере проклятых некромантов, естественно, тут куча трупов! — ворчливо отозвался на это лекарь. К счастью, ему хватило разума не говорить этого слишком громко, и ученик не услышал недовольной реплики. Доминику вдруг стало противно оттого, что взрослый и опытный мужик критикует малька, который и похорон-то ни разу в жизни не видел. Лучше бы лекарь дал единственному магу в их отряде какую-нибудь волшебную таблетку. Мальчику успокоение требовалось явно больше, чем злые слова. — Мертвецы там или ещё кто, а нам нужно пройти дальше, — сказал Прошлый, — у тебя есть несколько минут, чтобы прийти в себя, а затем тебе всё же придётся снять морок. Хорошо? Эта мысль явно не пришлась ученику по душе, но спорить с командиром он побоялся. Поглядев на паладина большими слезящимися глазами и не найдя сочувствия, мальчик аккуратно подошёл к стене. Было видно, что он попытался встать на максимально удалённом расстоянии от неё. Доминик его не осуждал: один раз взглянув за морок, иллюзионист переставал его видеть, так что перед мальчишкой туда-сюда расхаживала орда немёртвых во всём своём великолепии. Слова заклинания ученик растягивал так долго, как только мог, но всё равно справился с мороком на удивление быстро. Едва стена начала блёкнуть, как ученик сорвался с места и, шустро перебирая ногами, кинулся к выходу из пещеры. Для того чтобы покинуть её, нужно было пройти извилистый коридор, и маг притаился за первым же резким поворотом. Он намеревался наблюдать за боем из относительной безопасности. Доминик с грустью подумал о том, что малёк понятия не имеет о скорости немёртвых. Существа, поднятые некромантами, имели свою классификацию по уровню сложности и количеству энергии, затрачиваемой при их пробуждении. Обычные зомби, одни из самых простых и незатратных детищ некро, могли разваливаться на куски прямо на ходу и были не быстрее ленивой курицы. Как правило, таких голубчиков обиженные некроманты отправляли в насолившие им деревни, чтобы гниющий труп «порадовал» людей различными болячками или отравил колодец, попросту туда свалившись. Другое дело — немёртвые. Поднять их было сложнее, чем зомби, и энергии они тоже требовали больше, но как бойцы этот вид нежити подходил намного лучше. Они тоже могли терять куски мяса во время движения, но скелет немёртвых считался одной из самых крепких вещей в магической практике. Быстрые точно гончие псы, сильные как медведи и ловкие как петляющие зайцы, они представляли собой нешуточную угрозу даже для паладинов. И только один минус был у этих, казалось бы, всесильных тварей: без управления они были не больше, чем двигающиеся куски мяса на мифриловом каркасе. Эту проблему также можно было обойти, если дать трупам какую-нибудь несложную цель. Эффективность мертвецов уменьшалась, но при этом некромант мог более или менее спокойно отойти по своим делам, не боясь при этом оставить вместо великой армии кучу глиняных солдатиков. Когда остатки стены развеялись, Прошлый не удержал тяжёлого вздоха. За фиктивной преградой оказалась настоящая орда немёртвых, бесцельно бродивших из угла в угол. Тупые бесцветные глаза говорили о том, что их хозяин «не у штурвала», и это давало некоторую надежду на возможность по-тихому порубить трупы. Даже у самой лучшей боевой единицы есть какая-то слабость. Для немёртвых это были шейные позвонки: несмотря на общую прочность скелета, эти косточки были даже мягче, чем у живого человека. Шею поднятого можно было перерезать кухонным ножом, и поэтому обычно некроманты снабжали своих солдат прочными широкими ошейниками. У увиденных немёртвых ошейников не было, чему Доминик несказанно обрадовался. Несмотря на то что все эти события уже когда-то произошли, для паладина было сложно воспринимать ситуацию как иллюзорную. Он, конечно, не мог воздействовать на неё изнутри, но это не мешало ему испытывать полное погружение в происходящее. — У них нет ошейников, — заметила Хульди, — совсем нет. — Если бы они были, то мне пришлось бы прерывать зачистку и срочно возвращаться в Орден, — сказал Доминик. — А так можно и попытаться прорваться. Связиста издала какой-то странный звук, нечто среднее между бульканьем и смешком. — Боюсь, что у нас в любом случае не было бы выбора, — нервно рассмеялась она, — смотрите! Все обернулись, точно по приказу. Ворожея издала яростный вой и кинулась к выходу, будто кошка на охоте. Несмотря на всю свою нечеловеческую скорость, она опоздала: ярко-зелёные контуры запирающего заклинания сомкнулись за мгновение до того, как Хульди пересекла их границу. — Заперты, — зашипела ворожея, водя длинными чёрными когтями по тусклой границе, — заперли! Прошлый, как и рыцари, обнажил меч, тогда как связиста и лекарь отошли к границе заклинания. Ни один из них не сводил глаз с замедляющихся немёртвых, взгляд которых становился всё более осмысленным. Доминик ещё успел порадоваться тому, что ученика закрыло с другой, более безопасной стороны, а потом детища некромантов кинулись в атаку. То, что произошло дальше, нельзя было бы описать словом «бой», поскольку больше всего эта картина напоминала схождение лавины. Груда гниющих тел по мощи могла сравниться со снежной стихией; не будь в отряде паладина и ворожеи, у служителей Ордена не осталось бы ни единого шанса. Едва поняв, что выбраться из очерченной площади не выйдет, Хульди взмыла в воздух, под самый свод пещеры. У неё не было крыльев, как у других ворожей, но качество левитации от этого не страдало. Вид существа преображался с каждой секундой: на тёмных пальцах затанцевали огоньки зелёного пламени, изящные рога явили на себе вязь ярких рун, а длинный чертовской хвост трещал, как у гремучей змеи. Из-за мягких волосков показался острый костяной кончик — наверняка ядовитый. Прошлый тоже не терял времени, и за несколько секунд успел сплести магический щит. Заклинание вышло на редкость слабым, немёртвые проваливались в него на половину своих тел. Но, по крайней мере, оно дало необходимые секунды для создания более мощного волшебства. Пока тонкая плёнка щита скрипела и продавливалась от лавины немёртвых, рыцари вытаскивали трупы по одному и расправлялись с ними. Связиста, упав на колени, по мере своих возможностей подпитывала щиты и магией выкидывала трупы за их границу. Единственными, кто пока не вступил в бой, были ворожея и лекарь: первой требовалось слишком много времени для плетения заклинаний, а второй берёг силы для последующего врачевания. Более мощный заслон был односторонним, и расправа над мертвецами пошла веселее. Если было возможно, рыцари не утруждали себя затаскиванием под купол немёртвых, ограничиваясь точечными уколами в хлипкие шеи. Безвольные тела бойцы откидывали за периметр щитов, и те пропадали в бездонных глотках других мертвецов. Дело обещало затянуться ещё на добрый десяток минут, и Доминик, пользуясь своим бестелесным положением, решил более подробно осмотреть поле боя. Хульди проводила его тёмным взглядом, но ничего не предприняла. К тому времени в её руках как раз созрело какое-то проклятие, и, зайдясь визгливым смехом, ворожея принялась поливать немёртвых зелёным колдовским огнём. Доминик обошёл тело пещеры, ведя рукой по стене. Помимо хода, который вёл на улицу, было ещё три тёмных проёма, не облагороженных хотя бы подобием двери. Он помнил, что что-то важное должно произойти в одной из комнат, скрытых за этими арками. Помимо расправы над некромантами, конечно. Немёртвых становилось всё меньше. К тому моменту, когда Доминик подошёл к ученику, орденцы практически полностью извели ораву трупов. Бедный ребёнок, который когда-то должен стать сильным магом, со смесью ужаса и восхищения смотрел на бойню. Разглядывая ученика чародея, паладин неодобрительно хмурился. Он мог многое простить Ордену и его Главе, но вот такое пренебрежение магами… Орден тщательно контролировал «популяцию» магов, следя за этим едва ли не сильнее, чем за количеством инорасников в королевстве. Одно из негласных правил предполагало одновременное существование в Ордене не более сотни магически одарённых. Остальные вовремя «пропадали без вести». Маги, собравшись вместе, были способны значительно увеличить мощь каждого отдельного члена Ковена. Такой эффект получил название Накопительного, и благодаря ему любой ученик-колдун по мощи заклинаний мог бы сравниться с мастером-одиночкой. А уж если их несколько… Нередки были случаи, когда волшебники, собравшись в значительные Ковены, шли войной на политических деятелей собственных стран. Не было ничего удивительного в том, что Глава Ордена не давал магам объединяться, всячески сокращая их поголовье, стравливая между собой и занимая бесполезными исследованиями. Но всё же, Доминик не считал это правильным. Необходимым — да, но правильным? Нет, пожалуй, нет. Когда в расход идут вот такие вот дети, как этот юный чародей, который и простую иллюзию с трудом снимает? Этот мальчик мог бы прожить счастливую жизнь где-нибудь далеко от Ордена, но, скорее всего, не доживёт и до пятнадцати лет. Его точно изведут. Паладинов щит растаял, как тонкая корка льда. Прошлый устало сел на землю. Немёртвых оставалось не больше пяти, и рыцари шустро с ними разделались. Трупы медленно тлели чёрным туманом, и Доминик порадовался, что оон не имел запаха. Когда контур очерчивающего заклинания дрогнул и погас, ученик осторожно приблизился к взмыленным бойцам. Меньше всего пострадали лекарь, ворожея и связиста, что было естественно для магов поддержки. Лекарь с неохотой принялся осматривать бойцов; было видно, насколько сильно претит ему касаться потных тел. — Дальше что? — спросила ворожея, едва отдышавшись. — Огонёк управленца этими трупами ушёл вглубь пещеры. Она выглядела более всклоченной, нежели обычно, что придавало её облику толику дикости. Крупные копыта то и дело постукивали по твёрдой земле. — Вам нужен отдых, — проворчал в ответ лекарь, — иначе следующей такой волны вы не переживёте, точно вам говорю. — Так и поступим, — кивнул Прошлый, — всё равно мы тут уже нашумели. Только сначала необходимо осмотреть пещеру. «Нашумели». Доминик даже ухмыльнулся такому сравнению. Грохот и рёв во время бойни стоял такой, что в округе наверняка не осталось ни одного зверя. Уж некроманты, скрытые где-то в глубине подземных коридоров, точно предупреждены о незваных визитёрах. Орденцы разошлись по периметру комнаты, тщательно осматривая каждый выступ и впадину. Прошлый в это время устало привалился к нагромождению наконец упокоенных трупов и с отвращением глотал подсунутое лекарем зелье. Вредный старик с особым удовольствием следил за муками пациента и не давал отставить пойло до тех пор, пока Прошлый не выпил всё до последней капли. Покрутившись у одной из арок, ворожея принялась цокать копытами и делать непонятные пассы руками. Постепенно из земли вырастала настоящая стена, скреплённая яркой зелёной жидкостью. — Там как раз наши некро, — пояснила Хульди, усаживаясь рядом с Прошлым. — Порядка двадцати, я думаю. Пятеро точно дети или подростки, не разобрала. Ещё вдалеке чувствуется нагромождение жизни, но я не знаю, сколько там и кто. Может, они белок наловили. — Ты можешь представить себе некроманта, занимающегося охотой на белку? — с сомнением спросил один из рыцарей. — Да там делов-то, — отмахнулась ворожея. — Убил какого-нибудь кондора или ястреба — и пусть он тебе животину цапает и приносит. Это быстро. Некоторое время они обсуждали, какая убитая птица лучше справится с охотой. Наконец, Прошлому надоел этот разговор, и он его пресёк: — Что в остальных комнатах? — Да ничего особенного, на самом деле, — сказала Хульди. — В одной типа общежития было, куча кроватей и худой очаг. В другой — лаборатория и склад блестяшек. Некроманты любят золото, это все знают. Доминик удивлённо приподнял брови. Так вот что ему напоминал дом Аделонды с её чёртовой сокровищницей! Интересно только, почему он никак не мог тогда вспомнить и восстановить эту ассоциацию. Лекарь от слов ворожеи пришёл в неописуемый восторг, но на предложение «сходить и посмотреть» Прошлый ответил решительным отказом. — Нам нужен отдых, и тебе тоже. Так что золото подождёт, не вырастут же у него ноги? Сейчас у нас есть около трёх часов для сна и еды, чтобы некроманты не успели состряпать какой-нибудь ритуал похуже, и я советую провести это время с пользой. Эти слова явно не пришлись по душе старику, но спорить он не стал. На его лице промелькнуло какое-то странное, торжествующее выражение, а затем лекарь горячо уверил Прошлого, что тот, конечно же, прав, и лезть туда нет никакого смысла. Слишком уставший, чтобы что-то заподозрить, Прошлый отдал команду спать — и, на удивление, его послушались.