Третья сторона

Когда Финрод вошёл в покои, Майрон невольно сделал короткий шаг назад. То, что плескалось у Финрода в глазах, было страшным — боль, ярость и что-то ещё. — Ты чего больше хочешь, — осторожно спросил Майрон, — Убить, умереть или чтобы я это забрал? — Холодно... Обними и не отпускай, — потянулся к нему Финрод. Ему нужен был якорь. Опора, чтобы унять то, что бушевало внутри. Живое тепло, ласковые объятия помогли сосредоточиться. Щиты аванирэ встали намертво. В комнате резко похолодало и словно стало темнее. Уткнувшись носом Майрону в плечо, Финрод рвано дышал, восстанавливая утраченный контроль, усмиряя бушевавшие внутри ярость и боль. Наконец тело перестало трясти, ярость схлынула, оставляя после себя звенящую пустоту, — Спасибо, что ты есть у меня, — прошептал Финдэ, — Прости, что тебе пришлось это всё увидеть. — Не за что извиняться, — Майрон ласково гладил его по волосам, — Как же ты привык ни у кого не просить помощи, справляться сам. Отвыкай, — он коснулся волос губами, — Оно того стоило? — Я не умею иначе. Тогда, во льдах, да и после тоже, некогда и не у кого было просить помощи и совета. Пришлось научиться самому справляться. И с этим тоже... — прошептал Финрод, нежась в тепле, — Линдо теперь с нами, на нашей стороне. Он понял меня, мой выбор. Но ему потребуется время, чтобы принять это, привыкнуть. — Если понял — привыкнет, — Майрон чуть отстранился, пристально посмотрел в глаза, — Я понимаю. Но больше ты не один. Постарайся это помнить, — он снова прижал эльфа к себе, — Ты сейчас это загнал, заглушил, закрыл щитами, и от меня, и от себя. Уехать бы. Уехать и дать выплеснуть, дать пройти насквозь и уйти. Да, память останется, но столько боли и гнева уже не будет. — Разнесу же всё вокруг, — пробормотал Финрод смущённо. Было странно осознавать, что его таким не оттолкнули, приняли. — Вот потому и уехать, — Майрон потянулся, почувствовал поверхностные мысли, — Тебе странно? — он улыбнулся. Наверное, так улыбаются, когда любят, — А ты меня принял, это тебе не странно? Ты же прекрасно видишь, это никуда не денется — голод по власти, по боли. Может быть примет другие формы, но не уйдёт. А ты принимаешь, как само собой разумеющееся. Я уже даже удивляться перестал. — Просто... Если тебе кто-то дорог, то принимать только одну его сторону нельзя. Ты или принимаешь его таким, какой он есть, со всеми его слабостями, плохим, хорошим... Любым. Либо лучше не начинать ничего, потому что ничего доброго из этого не выйдет, — прошептал Финдэ. — Принять твою ярость, твою боль, мне гораздо легче, чем твою страсть к самопожертвованию, — Майрон провёл рукой по щеке Финрода, — Они для меня понятные, можно сказать родные. Гораздо сложнее не злиться, когда ты доводишь себя до такого состояния потому, что решил по-настоящему переубедить. Намертво связать клятвой — не твой метод. — Я не хочу болванчика на цепи клятвы, мне не это надо. Он ценнее на доброй воле, нежели на силе, — прошептал Финрод. - Прости, что заставил тебя поволноваться. — Уехать придётся. До войны. Боль. Её надо или убрать, или научиться использовать, — Майрон говорил ровно, задумчиво, — Мелькору должно быть не за что зацепиться. Он и так использует наш страх друг за друга. — Ты прав, нельзя давай Морготу возможность зацепить, ослабить нас, — признал правоту его слов Финрод, — Использовать боль... — эльф всем телом передернулся, стоило всколыхнуться воспоминаниям о пережитых пытках, — Не думаю, что смогу научиться её использовать. — Это только тебе решать, — очень серьёзно ответил Майрон, — Этому можно научиться, специально, но это меняет. Я научился сам, давно. Мне приходилось этому учить. Это необязательно. Можно просто отпустить её, но не здесь. Он мягко потянул Финрода к кровати. Они так и легли, не размыкая объятий, не раздеваясь. — Не отвечай, подумай. Решишь — скажи, — Майрон аккуратно накинул на них тонкое покрывало, — Спи, Финрод, просто спи. Ответом ему было тихое сопение. Финдэ уснул, вжавшись в майя всем телом и спрятав бледное лицо у него на груди. Разговор с Линдо, борьба с болью и гневом, со всем, что копилось внутри и что он придушивал в себе, вымотали его. Щит аванирэ, принявший всю мощь удара на себя, покрылся трещинами. Во сне Финрод хмурился, вздрагивал, бормотал что-то неразборчивое, успокаивался ненадолго и снова начинал метаться. Майрон не спал. Фана не нуждалась во сне, а разум крутил, перебирал факты, планы, думал, анализировал, отвлекаясь только на то, чтобы сжать руки чуть сильнее, успокоить, что-то прошептать еле слышно. Под утро он тоже провалился в дрему и резко проснулся, почувствовав, как Финрод напрягся всем телом. Эльф пытался дышать ровнее, сердце бешено колотилось. — Подвал?— тихо спросил майя на ухо. — Нет, Хэлькараксэ. Финрод сжался весь, вжимаясь в Майрона, чувствуя, как призраки прошлого постепенно бледнеют и уходят куда-то на грань сознания. — Ты прав, мне действительно надо уехать на время. Подальше отсюда, — прошептал он едва слышно. В этот раз справится с тем, что поселилось в нем ещё там, во время тяжёлого перехода через льды, было сложно. То, что вчера удалось загнать в себя, грозило снова вырваться, растревоженное ночными кошмарами, — В последний раз справиться со всем было легче. Не понимаю, почему сейчас не получается ничего. — Слишком много, — ответил Майрон. Задумался, принял решение, — Собирайся, пара дней у нас есть. С этой стороны Нан-Дунгортеб нам только орки могут встретиться, их заморочить не сложно. Отъедем ближе к горам, там только паукам навредишь. Я к Лютиэн зайду и вернусь. Майрон мягко встал, потянулся через стену мысленно. Она не спала. Интересно, почувствовала? «Мне нужно с тобой поговорить, сейчас. Зайдёшь в кабинет? Можешь с Береном, если захочет» — эмоции тревоги чувствовались отчетливо. "Финрод?" — в быстром ответе плескалась тревога — "Мы с Береном сейчас придем. Он тоже почувствовал". — Что происходит? — Лютиэн была встревожена. Все трое собрались в кабинете Майрона пока Финрод собирал дорожный мешок. — Он вчера вспоминал, показывал, чтобы убедить, — коротко ответил Майрон, — Растревожил, вытащил наверх. Загнать обратно вчера смог, с трудом, но оно просачивается. Ему нужно избавиться от этого. Мы уедем на пару дней, к подножиям Эред-Горгорот. Если будет вестник с севера — соври что-нибудь или убей. Лютиэн явно понимала, о чем речь, а вот Берен не очень. Он вопросительно посмотрел на жену. Она зашипела, едва сдерживаясь от резких и весьма неприличных слов в адрес одного конкретного эльфа. — Вот же ж! Хорошо, увози его и вытряхни всю эту с него. За крепостью мы присмотрим. Будет вестник — придумаю, что сказать. Ежели что — варги свежему мясу будут только рады, — кивнула эльфийка, недобро сверкнув глазами, — Иди, пока он ещё сдерживает себя. Когда дверь за Майроном закрылась, Лютиэн повернулась к мужу. — Ты ведь знаешь, что эльфы, при желании, могут общаться по осанвэ? Передавать друг другу мысли и образы. Воспоминания. — Конечно, знаю. И регулярно наблюдаю это у вас с Майроном, — он хотел было улыбнуться, но рассержанная Лютиэн к этому не располагала. — Чтобы убедить Линдо и перетянуть его на нашу сторону этот... этот неразумный не придумал ничего лучше, кроме как снять щит и вытащить из памяти всё, что вы пережили в плену. Всё! И показать это Линдо. Только вот когда ты это всё показываешь, то и сам заново переживаешь всё это: боль, страх, отчаяние, пытки, смерть. Финрод заново пережил, прошёл всё, что было в подвале, только не растянутое во времени, а всё сразу, за счёт этого усиленное в несколько раз, — пояснила Лютиэн супругу. — Подожди. И что с этим можно сделать и почему надо уехать? — Берен не хотел даже пытаться представить этот кошмар. Вот ведь точно — неразумный. — В таком количестве? Или научиться управлять, но на это надо время, и Тьма как суть естества, или отпустить. Чем дольше хоронить это в себе... Это может разорвать. В прямом смысле. Единственный возможный вариант — выпустить всё это, дать уйти. Финдэ силён, он почти не уступает Майрону. И вполне способен превратить это место в груду камней. Как и половину острова. Поэтому они и уезжают подальше. "Майрон, загони его в реку потом. И позволь воде смыть остатки боли, вылечить". "Загоню. Не трогай этого, свежеприбывшего, он в чьём-то странном мазохизме не виноват" — ответил майя, проводя Финрода через кабинет, с силой обнимая за плечи. Тот опустил голову, упавшие волосы скрывали лицо. Даже Берен почувствовал, насколько верно сказала Тинувиэль. Когда они ушли, Берен выдохнул, обернулся к ней. — Я понял. Уже на мосту Майрон взял Финрода за руку, поймал очень сложный взгляд: — А теперь скачи за мной и ни о чём не думай, совсем. От Силы Майрона, которую он сейчас не сдерживал, орки должны были разбегаться в панике. Только сопровождавшим варгам было всё равно. Вдоль Сириона, на равнину с редкими пролесками. У одного из таких пролесков Майрон сдержал лошадь, спешился, подвязал поводья. — Дальше пешком. Сумки оставь, варги за лошадьми присмотрят, — Майрон пошёл к хорошо видимым отсюда горам быстрым шагом, посмотрел на Финрода, перешёл на бег. Так даже лучше, через час будут на месте. Остановился Майрон только когда понял, что дальше уже можно прийти к паукам в гости. Он повернулся к остановившемуся рядом Финроду, взял его за руки, одновременно полностью снимая все щиты: — Отпускай. Есть только один способ выжить, находясь в этот момент рядом, даже для него, для кого вся рвущаяся наружу Сила родная — открыться, убрать все щиты, пропустить её через себя, не пытаясь задержать. — Уезжай, — прошипел Финрод, с трудом сдерживая бушующий внутри ураган. Щиты трещали, но пока что выдерживали натиск. Бледный, черты стали резче, острее, — Уезжай, пока можешь. Я не хочу навредить тебе. Разбуженные Тьма и Свет видимыми нитями сейчас оплетали его тело, словно желая облегчить его состояние. — Уходи! — рявкнул Финрод, срываясь на рык. Земля под ногами начала покрываться инеем. Не выдержал, упал на колени, закричал. Сила, ледяная, острая, взметнулась, хлынула во все стороны, сметая на своём пути всё, что попадалось. Острые кристаллы вырастали везде, где касалась льющаяся потоком Сила. Крик перешёл в вой, дикий, полный боли и отчаяния, столь жуткий, пробирающий до костей. Майрон ничего не отвечал пытающемуся прогнать его Финроду, только крепко держал его за руки, не выпуская. Не было смысла что-то говорить, ещё несколько секунд, и он всё равно это не удержит. Вот и всё. Сила брызнула во все стороны, полилась неудержимым потоком, вечными льдами крайнего севера. Главное не сопротивляться. Майрон опустился на колени напротив, на образовавшийся только что лёд, Финрод сжал его руки так, что хрустнули, ломаясь, несколько мелких костей. Не важно, боли майя сейчас не чувствовал, мертвенный хлад вымораживал всё внутри и снаружи. Он смотрел только в глаза. От звука, которому не было точного названия, заложило уши. Боль, боль потери хлынула вслед за одиночеством, готовая смять, уничтожить всё на своём пути. Она зацепила по всем нервам сразу, остро, резко, и не видя преграды хлынула дальше. У Майрона только дыхание перехватило. Взгляд Финрода стал немного осмысленным. — Не останавливайся, — голос Майрона спокойный, ровный, — Это далеко не все, Финрод. Белые гавани Альквалондэ. Кровь... Крики... Навеки застывший взгляд смотрит в серое небо. Леденящий ужас от сотворенного, своя и чужая боль. Финрод снова был там, заново переживая самые страшные моменты. Всё спрятанное, похороненное в дальних уголках, о чём запрещал себе думать, запрещал вспоминать, проснулось, вырвалось наружу, грязной, уродливо-серой паутиной покрывая лёд вокруг. Сколько же всего носил в своем сердце эльф, сдерживал щитами, не позволяя чтобы ЭТО коснулось других. Наконец все прекратилось. Бесновавшаяся Сила утихла, выплеснувшись без остатка. Финрод умолк. Зашатавшись, завалился на бок, прямо в руки Майрона, потеряв сознание. Майрон мягко уложил голову Финрода себе на колени, огляделся, прислушался. Красивые ледяные сталагмиты в беспорядке росли из земли и из скал, насколько хватало взгляда всё вокруг покрывал лёд, будто припорошенный серым пеплом. В горах явно появилась пара новых пещер, начался оползень, пока ещё далеко. Он осторожно потянулся к Финроду. Вот теперь точно все. Майрон улыбнулся, тут же поморщился — начали болеть руки. Можно было унять, только чаровать здесь пока явно не стоило. Ничего, для него боль не была противником, только союзником, своя тоже. Он позволил ей растечься по всему телу, раствориться, стать незаметной. Майрон просидел бы так до ночи, но оползень имел иные планы: — Финрод, — он мягко потряс его за плечо, — Финдэ, очнись. Не сразу, но Финрод все же услышал. Слабо шевельнулся, простонав что-то неразборчивое. Нехотя открыл глаза. — Майрон, — сорванный в диком крике голос был хриплым, — Что... Это... Это я сделал? — эльф приподнялся на локте, рассматривая дело своих рук, — Ой... Я тебе не навредил?! — вскинулся, вскакивая. Лихорадочно стал ощупывать Майрона, боясь что ранил его. — Тихо ты, вскакиваешь так, — улыбнулся Майрон, — Только что без сознания лежал. Хорошо всё, я же знал, что делаю. Страстью к самоубийству, в отличие от тебя, не страдаю, — он дёрнулся, поморщился, когда Финрод схватил его за руки, — Руки не трогай, потом соберём. Идти надо, под оползень угодим. Он встал. Как же сейчас хорошо ощущался Финрод, как ровно. — А... Д-да, надо. Ты прав, — Финрод все ещё выглядел несколько пришибленным, тело действовало на инстинктах. Собраться самому, помочь Майрону, и аккуратно, чтобы не упасть на льду, уносить ноги, пока их и вправду не накрыло. Только оказавшись в безопасности можно было выдохнуть. — Позволь, я посмотрю твои руки, — попросил Финрод. Сила теперь текла в теле ровным, мягким потоком. Призраки прошлого, веками следовавшие за ним, отступили. Свет и Тьма уютно устроились рядом, в дальнем уголке души, и оба чувствовались как родное, единое целое с ним. Впервые эльфу было так спокойно и хорошо, словно с плеч скинули целую гору. Бережно взяв руки Майрона в свои, он потянулся к Силе, успокаивая его боль. Сила Финрода ощущалась знакомо, и всё же несколько иначе. Майрон думал, что сил у эльфа после такого не останется, а оказалось наоборот. Унять боль, срастить кости — ему будто ничего не стоило. — Спасибо. Как приятно ты сейчас ощущаешься, — Майрон провёл пальцами по щеке Финрода, с сожалением убрал руку, — Надо возвращаться, пока Лютиэн твоего Младшего не покалечила. — Она может. Надеюсь Берен все же не даст прибить, — Финрод покачнулся, ухватился за Майрона, чувствуя как накатывает противная слабость и звенит в ушах. Для тела все же было слишком много всего испытано за один день. Понятно, Сила есть, а хроа вымоталось совсем. Домой ехали спокойнее, у реки останавливаться не стали — нужды не было, и так все выплеснулось. Майрон в очередной раз бросил взгляд на Финрода. Сейчас ему надо было просто отоспаться. Ну и хрипеть он ещё несколько дней будет, связки всё-таки сорвал. После спешного отъезда Майрона с Финдэ в крепости резко стало тихо-тихо. Попасть под руку рассерженной эльфийке, снедаемой тревогой, никто не желал, опасаясь стать нежно-зелёного цвета, как один не вовремя высунувшийся орк. Заикающийся зелёненький орк был зрелищем не для слабонервных. Даже Берен предпочел схорониться на кухне, мотивируя тем, что там надо починить пару стульев, да и стол уже шатается. — Берен, ты бы это, гостя увел. Его Леди сейчас убьёт, — нервно произнёс один из стражников, заглядывая на кухню. — Какого... Линдо! Ах ты ж! — про ученика Эдрахиля, притащенного Финродом, он и забыл. Если жена прибьёт его, будет не красиво, — Где они? — Во дворе, он туда за каким-то балрогом полез! — Схоронитесь пока, я сам там все сделаю. "Да и Финдэ обидится. Нет, он поймёт, но все равно обидится", подумал про себя Берен почти переходя на бег. Линдо с утра было тревожно. Он бродил по крепости, пытаясь не шарахаться от орков, даже меч не взял, чтобы соблазна не было. Он искал Финрода, хотя чувствовал — в крепости его нет. Значит надо найти кого-то, у кого спросить. После вчерашнего он всё ещё был несколько потерян и ошарашен. Наверное поэтому, когда увидел эльфийскую принцессу искренне обрадовался, не замечая её состояния. — Принцесса, — окликнул он её, — Не подскажите, куда уехал Финрод? — Уехал решить некоторые вопросы, — Лютиэн развернулась так резко, что длинная коса хлестнула по бедру. Желание придушить этого эльфа никуда не делось, только помня просьбу Майрона эльфийка старалась сдерживаться. Линдо всё же почувствовал неладное, но истолковал по своему: — Он уехал один? Что-то случилось? — Да уехал, возникло срочное дело, — эльфийка сделала глубокий вдох, твердя себе, что убивать эльфа нельзя, Финрод обидится. "Ты случился. Вот же воспитал себе ученика Эдрахиль. И где нашел такого дурного?" — мысленно прошипела Лютиэн. Линдо уже чувствовал, — отойти бы. Но тревога была сильнее. — В какую сторону он уехал? Я поеду за ним, — он старался говорить мягко, не провоцировать. Всё, финиш, терпение Лютиэн лопнуло. Упрямый эльф достал. — Хватит, ты Финрода уже довёл один раз. Дай ему в себя придти! Линдо было открыл рот и закрыл, осознавая сказанное. За своими переживаниями он и не подумал, каково было Финроду всё это показывать. — Я виноват. Хочешь, ударь, это будет справедливо, — говорил он все ещё предельно ровно, — Только ответь мне — он один уехал? Плохо, если один. В таком состоянии одному нельзя. — Хорошо, что ты хоть это понимаешь. И где только Финдэ нашёл себе такого дурного Младшего?! Тебя вообще разумом пользоваться учили?! — Лютиэн едва сдерживалась, — И нет, как раз таки без твоего "ценного" присутствия он обойдётся. Есть кому помочь. А ты лучше уйди с глаз моих, пока не прибила! — Такого же дурного, как он сам, — мягко заметил Берен, останавливаясь в метре от любимой, но взбешённой жены, — С Майроном он уехал, Сауроном. Думаю вернутся максимум к утру, Тинувиэль, пойдём в библиотеку? — Берен... — не хорошо протянула эльфийка. До Линдо дошло наконец, что ещё чуть-чуть, и его вправду будут убивать, и он поспешил убраться подальше с глаз взбешённой принцессы. Инстинкт самосохранения пусть и плохо, но работал. — Да, милая, — Берен понял, что отвлечь получилось. И очень ответственный эльф тоже убрался, — Тебе меч не дать? — он шутил, наверное, — Хоть пар спустишь. — Он уже сбежал, — пробурчала Лютиэн. Под ласковым взглядом мужа злиться не получалось. Эльфийка прижалась к нему в поисках поддержки, — Я боюсь за них обоих, — прошептала тихонько. — Я думаю, все с ними будет хорошо, — успокоил Берен, обнимая жену, — Не тревожься. До вечера он старался не выпускать её из виду. Вернулись Финрод и Майрон ближе к полуночи, оба вымотанные, и практически молча ушли спать. Лютиэн проводила их долгим взглядом. Главное, что похоже у них всё получилось. На следующий день они решили продолжить обсуждение дальнейших планов. Линдо сидел рядом с Финродом, старался не смотреть на Саурона. Лютиэн с интересом рассматривала Финрода — настолько спокойно он сейчас ощущался... — Нужно решить с поездкой в Дориат, —озвучил общие мысли Майрон. — Думаю, можно рискнуть. Судя по письму, что отец передал, он уже вполне успокоился. Значит можно попробовать поговорить с ним и с мамой, — ответила Лютиэн, — Вот только границу Дориата я бы все равно не пересекала. Слишком хорошо знаю своего отца. Будет лучше, если встретимся или на границе королевства, или в каком-то безопасном месте. — Боюсь, там нет безопасных мест, — ответил Майрон, задумался. — Вы хотите Союза, — не очень уверенно начал Линдо, — Но отказ пересечь границу слишком явно демонстрирует ваше недоверие. В Барад Эйтель мне показалось, что Тингол смирился с твоим выбором. "Может быть с него и будет польза" — мысленно заметила Тинувиэль, обращаясь к Майрону. — Знаю, ты переживаешь. Но нам нужна эта встреча, — Берен понимал колебания жены. Он мягко взял её за руку, — К тому же мы поедем в Дориат как княжеская чета. Это уже не позволит твоему отцу сделать глупость. — Ты прав, значит едем в Дориат, — Лютиэн улыбнулась мужу, благодарная за его поддержку. — Сестра просила приехать, — вслух размышлял Финрод. С одной стороны сестру надо было повидать, да и лишняя страховка друзьям не помешает, с другой стороны — Мелиан. Слишком многое она могла увидеть. А с третьей — ей всё равно придётся открыть правду. Мыслей он не скрывал. — Тогда надо ехать втроем, — согласилась Лютиэн. "Только Младшего оставь в крепости. Он может испортить нам все" — добавила она. "Оставлять его с Майроном жестоко" — ответил Финрод с мысленной усмешкой — "Я верю ему, он не предаст нас". — Что и кто из вас планирует сказать Мелиан? — Майрон был напряжён. Он помнил её, ученицу Ирмо, и бескомпромисность её помнил. Хотя, она тоже могла измениться. "Зато моя мать может увидеть и узнать больше, чем надо. А раскрываться я не хочу пока. Посмотрим сперва, что встреча принесёт. А Линдо... пусть привыкает". — Зависит от того, как пройдёт встреча. Если пройдёт все плохо, то у нас есть легенда Финдэ, возьмём её за основную и будем придерживаться. Не придётся что-то выдумывать. При необходимости Артаресто подтвердит наши слова, — подумав, произнесла эльфийка, — Если же все пройдёт хорошо, то можно будет сказать часть правды, в которой мы желаем свалить Мелькора и что для этого нужна её помощь. Или хотя бы совет, как его скрутить и уничтожить. Или изгнать. Финрод нехотя кивнул головой, признавая её правоту. — Зыбко всё, — поморщился Майрон, — Впрочем, как всегда. Когда планируете уехать? И ещё, Лютиэн, когда ты вернёшься, я поеду на север. Надо начать выполнять имеющийся план, пока другого нет. Потому что и на исполнение этого нужно время. "Финрод, не спорь. Мы все рискуем. Мне не впервой его обманывать" — добавил он мысленно. Конечно, за плохие новости и не пойманного князя Мелькор по головке не погладит. С другой стороны, а когда было иначе? — Я доложу только о том, что был очередной, вероятно бестолковый, Совет нолдор. Это слишком многие заметили. И все, — уточнил Майрон. — Ладно. Но будь осторожнее, хорошо? — Лютиэн не скрывала своей тревоги. Отпускать Майрона на север безумно не хотелось. И не только ей. Тревога читалась и на лице Берена. Остаток вечера потратили на обсуждение деталей уже существующего плана. Линдо, несмотря на все его протесты, было велено оставаться в крепости и нос из неё не высовывать. Эльфу ничего не оставалось, как подчиниться, нервно косясь на стоящего чуть позади Майрона. Тот ухмыльнулся эльфу зловеще, от чего беднягу передернуло. За что поймал укоризненный взгляд Финрода. "Не пугай мне Младшего. Ещё заикаться начнёт" — в мыслях слышались нотки смеха. "Я попробую. Но он так забавно реагирует. Лучше только феанорингов пугать" — смешинки отразились в глазах Майрона. "Лютиэн, если что, позови меня, ты поймёшь как" — не смотря на отголосок его Тьмы в Финроде, Майрон просил об этом княгиню. Потому что у той Тьма была своя собственная, ей все равно будет легче дотянуться. "Они там хоть живые? Не кошмарь сильно их. Может ещё придётся использовать как жест доброй воли с Майтимо. Посмотрим" — Линдо, он тебя не съест, — не сдержал улыбки Финрод, наблюдая за Линдо. — Хотелось бы в это верить, — Линдо попытался улыбнуться. Получилось не очень. "Мы навестили их только раз. Вполне они живы, так, напугали немножко" — ответил Майрон, для убедительности показывая пленников. — Майрон эльфами не питается, — заметил Берен, стараясь не рассмеяться.