Третья сторона

Очнулся Майрон ещё через сутки. Резко, слишком глубоко вдохнул, скривился от боли. Практически сразу на плечо легла прохладная рука. Знакомая Сила коснулась измученного тела, приглушая боль, делая ее терпимой. — Ты напугал меня, — такой родной, такой нужный сейчас голос звучал совсем рядом, — Молчи, у тебя сорван голос, — по щеке нежно гладили. На этот раз Майрон не спорил. "Лютиэн, как ты, как Финрод?" — в мыслях тревога. Он хорошо помнил, как они одолели Мелькора, до мельчайших деталей, чувствовал, что на глазах повязка — "Скажи, я правильно почувствовал, видеть я уже не буду? Глазами" — он видит её сейчас, силуэт, причудливо сотканный из Тьмы и Света, плавно перетекающих друг в друга. "Мы нормально. Финдэ правда распугал тут половину солдат своим видом умертвия и злющим взглядом, но им полезно" — эльфийка мысленно показала седого как лунь, бледного и злого как дракон Финрода — "Он рядом, спит на соседней кровати сейчас". Говорить, что Майрон прав, и глаза его навсегда мертвы, у Лютиэн не хватило духу. Она только ласково сжала его руку. Впрочем им двоим и слов не надо было, чтобы понять друг друга. "Чтобы вас видеть, мне глаза не нужны" — он успокаивал её, показывая то, как видел сейчас. Об остальном он подумает потом — "Ещё есть что-то, чего я не чувствую?" "Моргота нет, сильмарилы сгинули вместе с ним. И хорошо. От них только одни беды. Берену пришлось отдуваться, когда на него насели с расспросами как так получилось, что мы с тобой на одной стороне. Он выкрутился, но думаю эту тему ещё поднимут. Все ждут, пока мы все встанем на ноги" — Лютиэн присела на стул у его постели — "Ты поспи. На рассвете Берен отнесет тебя к реке". "На рассвете я туда сам доковыляю" — в мыслях отчётливо чувствуется негромкий смех — "Разбуди меня, если он проснётся раньше". "Посмотрим". Лагерь ещё спал, когда четыре тени бесшумно выскользнули из палатки, где был лазарет, и направились к реке, возле которой расположился лагерь. Майрона нес Берен, тихо ворча о некоторых слишком самостоятельных майя, которым ещё рано бегать. Голосовые связки не слушались категорически, а сверкать глазами на адана было бесполезно. Пришлось смириться. Зато сейчас был удачный момент чтобы подумать — они не смогут понять, что именно вызывает определённые эмоции. Да, он и без глаз видел всё, в чём была жизнь — эрухини, животных, растения, птиц. Но это не поможет не задевать плечом косяк или не спотыкаться о стул, даже в знакомом помещении. Скрыть это не получится. Да, он знал, Финрод готов всегда быть рядом с ним, но не за ногу же его привязывать. Не это его тревожило. Жалость, слабость. Это всегда было непозволительной роскошью. И Майрон был совершенно не уверен, что сейчас будет иначе. Он закусил губу. Придётся научиться с этим жить. "Тинувиэль, мне нужна будет твоя помощь" — Финрод посматривал на притихшего майя. В глазах эльда было беспокойство. Чтобы Майрон не говорил, а ему придется учиться жить с этим. И жалость тут плохой помощник. «Я понимаю, Финрод, только пока не могу понять, какая». Река была уже не совсем ледяной. Лютиэн с удивлением отметила, что не только здесь, ближе к горам, есть жизнь, но и долина будто начала оживать. Берен аккуратно посадил Майрона ближе к воде, тот опустил в неё правую руку, коснулся Силы. Непривычная, но и не чужая, она растекалась по телу, успокаивала. Рука онемела, но он этого не чувствовал. Майрона поставили на ноги. Мягко поддерживая, помогли войти в воду. "Не закрывайся, пусть она течёт" — в мыслях ласковая улыбка Лютиэн. Эльфийка потянулась к стихии, позвала её, прося помочь. И вода откликнулась на зов. Майрон помнил, как это, когда вода смывает усталость и боль. Сейчас боли было много. Она текла и текла. Финрод наконец понял, что именно ему кажется в Майроне непривычным — он не чувствовал сущности Саурона. Он потянулся к Лютиэн — «Ты тоже не чувствуешь этого?» — спросил, показывая, что имеет ввиду. "Как и его связи с Мелькором. Их больше нет, Финдэ. Сгорели в том пламени. Майрон свободен от Мелькора, от своего голода и жажды крови" — Лютиэн присмотрелась — пламя майя было ярким, живым. Как и Тьма в нём. Багровое пламя Саурона сгинуло безвозвратно. "Возьми Берена и отойдите немного от берега. Будут любопытные, а они будут, уж слишком вчера Маэдрос с Ородретом на нас посматривали странно" — попросила она Финрода. Сама встала за спиной Майрона, так, чтобы он смог опираться на неё и тихо запела, сплетая чары, помогая реке унести его боль, вылечить тело. Волны накатывали одна за другой, чернели, стоило им накрыть Майрона, и неслись дальше. Финрод не стал спорить с княгиней, пока. Для себя он решил, что утаивать что-то ему порядком надоело. Что бы и как бы не думали — этой победой они обязаны им. И если потребуется, Финрод готов был об этом напомнить. Майрон видел поодаль группу людей. Ему было уже намного лучше — «У твоих людей не будет лишних вопросов, княгиня?». "Пусть спрашивают, главное чтобы под руку не лезли и не мешали мне" — сразу обоим ответила Лютиэн, почувствовав неодобрение Финрода — "После того, что они видели, нет смысла что-либо скрывать". — Хватит, Лютиэн, — голос майя был ещё тихим, но всё-таки был, — Надо долечить связки и поотвечать уже всем на вопросы. А то зависли здесь с огромной армией. На берег Майрон вышел своими ногами, но очень уж нетвердо, всё же оперся на руку Берена. От князя не укрылось, как неуверенно он касается его, в глазах полыхнула запоздалая злоба. — Пойдём, друг, — Берен сам взял Майрона за руку, свободной рукой приобняв за плечи, одновременно поддерживая и задавая направление, — Финдэ, не зыркай, ты сам за ветром шатаешься. Окрепнешь — будешь свою пару на руках носить хоть вечность. Майрон не удержался от короткого смешка. Финрод попытался ответить строгим взглядом и не смог, начал улыбаться. Так с ним только отец Барахира позволял себе разговаривать, суровый был мужик. Внимание они конечно привлекали, в основном нейтральное, скорее любопытство. Неприязни было не так много, Финрод поймал взгляд Маэдроса. Этот разговор явно будет не из приятных. Как и остальные. По возвращении Финрод мягко всех выпроводил. Чувствовал, надо с друг другом наконец-то поговорить. Или помолчать. Просто побыть. Он сел на край кровати, рядом с лежащим Майроном. Тот поднял руку, провёл по совсем уже длинным волосам. — Лютиэн мне показала, — тихо сказал майя, перебирая пряди между пальцами, — Красиво. Финрод перехватил его руку, прижался к ней щекой. — Я едва не потерял тебя, — выдохнул, снимая щиты. Теперь, когда Майрон немного окреп, можно было не закрываться от него. — Мы едва не проиграли, — ответил Майрон, — Всё получилось, Финрод, и мы все живы. Майрон осторожно водил пальцами по его лицу, привыкал больше чувствовать, чем видеть. — Но мы справились. Благодаря тебе, — Финрод едва не жмурился от этих прикосновений, — Теперь мы можем просто жить. Как пожелаем сами. Мы свободны, Майрон. Ты свободен. Абсолютно. — Нет, — мягко возразил Майрон, спускаясь пальцами на шею, почти невесомо ощупывая острый кончик уха, — Не свободен. Я зависим от тебя. Или от Лютиэн. Или от любого из вас. Тише, Финрод, это не так плохо. Страшно, непривычно, но не плохо. — Это сейчас, пока ты это не принял, не научился ещё жить иначе. Но я говорю сейчас не о твоих глазах. Твоя суть, Саурон. Его больше нет. Он сгинул там, в битве. А твои глаза... Интересно, а моими глазами ты видеть сможешь? Майрон замер, чуть ли не физически покопался у себя внутри и действительно не нашёл того голода, который не давал ему покоя веками. Он улыбнулся. — Знаешь, а за это стоило заплатить глазами. Я привыкну, — он огладил узловатый рубец на запястье Финрода. Каждому свои шрамы, — Напрямую — надо пробовать, а воспоминания свободно. — Я тут подумал... Если мне ещё будет место в Нарготронде, хотя я сильно сомневаюсь в этом, то я бы хотел показать тебе город. Чтобы ты не просто увидел его в моих воспоминаниях. Чтобы ты побывал в нём. И если получиться увидеть его моими глазами... Финрод говорил, а сам не верил, что увидит город. Чувствовал — двери Нарготронда после этой битвы для него закроются навсегда. — Не надо, — Майрон мягко сжал пальцы эльда, — Память во многом даёт больше. Я могу твоими руками почувствовать, как ты его строил, как он становился таким, — он на некоторое время замолчал, — Финдэ, надо постараться не напоминать им, чем они нам обязаны. Остальным надо тоже сказать. Этого нам не простят. Пусть лучше презирают, но не ненавидят. — Знаю. Я говорил с Лютиэн и Береном. Они хотят укрыться в своём княжестве, не напоминая о себе более необходимого. И я хотел предложить тебе сделать тоже самое. Отойти в сторону. Пусть живут, как хотят. Нас больше это не касается. Что скажешь, Майрон? Разделишь этот мир со мной? — Разделю, — улыбнулся Майрон, — Жить будем вдвоём в крепости, промышлять охотой и ремеслом, да? — Майрон рассмеялся, — Думаю, что от Дортониона мы отойти не сможем. Да и не захотим. А в остальном — мне очень мало кто дорог в этом мире. Майрон задумался. Они стали больше шутить после победы, все. Толи радовались, толи страх прятали. — Тогда предлагаю дружить с Дортонионом и заниматься своими делами. Найдём, чем заняться. Вон, Берену отстроить поможем княжество, — заулыбался Финрод. А сам решил, что мир миром, а шпионы пригодятся ему везде. Надо будет мысль обдумать — Что ты будешь делать с Линдо? — голос креп на глазах, к вечеру можно было и на совет, — Кстати, у Галадриэль какие планы? Майрон с трудом сел, откинулся на спинку. И так долго тянется. — Линдо, не знаю пока. Можно оставить с нами, но боюсь зачахнет. Сестра после совета возвращается с Тинголом в Дориат. "Линдо в Нарготронде может быть полезен, если недоброе там задумают" — мысленно добавил Финрод «А поверят ему?» — с сомнением спросил Майрон. — Собирай совет на вечер. Надо уже это пережить. Внутри неприятно заныло. "Не знаю. Будем смотреть по совету, и к чему он приведет". — Ты прав, это надо просто пережить. Как раз и этих двоих Линдо привезёт. После совета отдадим. Или используем против Майтимо, если придётся, — ответил Финрод. На совет готовились как на новое сражение, только уже на поле, где вроде бы все свои, но непонятно кто действительно друг, а кто готов вонзить нож в спину, закончится всё миром, или же придётся спасать свою жизнь. Майрона все трое усадили так, чтобы в любой момент можно было закрыть майя от удара. Совет решили собрать прямо тут, в шатре, где жили Финрод с Майроном. Майя сидел между ним и Лютиэн. Берен сел на пол у ног жены, но так, чтобы быть на первой линии атаки и дать возможность чародеям ударить в ответ. То, что даже Фингон пришёл к ним, было данью уважения и желанием побыстрее всё это закончить. Кроме Берена людей на совете не было. Они справедливо рассудили, что эльдар сами между собой разберутся. Галадриэль села чуть сбоку от брата, подобрав под себя ноги. Все в сборе. — Мы рады, что вам уже лучше, — начал Фингон на правах верховного короля нолдор, — Вы оказали огромную помощь всему миру, избавив нас от Моргота. Но слишком много вопросов к этой ситуации. — Потому я и просил тебя собрать совет, — ответил Финрод, — Сейчас уже можно говорить. Рассказать всё, ответить на ваши вопросы, которых, я полагаю, скопилось не мало за эти дни. Ещё до совета было решено, что говорить будут он и Майрон, выбрали о чем можно не соврать, но умолчать так, чтобы не вызвать ещё больше вопросов. Наверное, Фингон хотел продолжить свою речь, но Маэдрос его опередил: — Я хочу знать, что с моими братьями? — голос его пока ещё был спокойным, — Очевидно, они всё это время были в плену. Что же произошло на самом деле тогда, на охоте? — Твои братья живы, — осторожно ответил Финрод. Хотел что-то ещё сказать, но Лютиэн опередила его, недобро сверкнув глазами: — На охоте им предъявили счёт за всё, что они сделали, и стребовали с них оплату. Да, они ваши братья, лорд Маэдрос, но они предатели и убийцы, сознательно обрекшие на смерть Финдэ. Они знали, что ему нужна помощь, но бросили умирать. Майрону пришлось мягко коснуться её плеча, успокаивая. Берен взял жену за руку, стараясь чуть отвлечь. — Думаю, будет лучше, если на этот вопрос, лорд Маэдрос, отвечу я, — произнёс Берен, — Ваши братья действительно были в плену. Это и месть за то, что они подписали приговор Финроду, за предательство и подготовку к захвату власти в Нарготронде, так и расплата за то, что эти двое посмели тянуть руки к моей жене. Лютиэн пришла к владыке Артаресто искать помощи, но попала в руки этих двоих. Ваши братья посчитали это шансом получить ещё и Дориат, опоив и женившись на моей жене. Лютиэн пришлось под покровом ночи бежать из Нарготронда, спасая свою жизнь и наши. Или, вы думаете, они позволили бы Финроду вернуться домой? Его бы убили ещё на подъезде к городу. Обвинение было страшным. Предательство, убийство, всё меркло. Вот только Майрон кожей чувствовал, о чём сейчас думают — не союзники уже, противники. Он еле заметно усмехнулся — победить Мелькора, чтобы потом ещё и от этих отбиваться. «Пусть Линдо их приведёт, всё равно придёт к этому» — потянулся Майрон к Финроду. Им было проще. Чтобы так непринужденно общаться через осанвэ нужно доверять друг другу, открываться. Среди владык эльдар такого доверия не было, им приходилось просто переглядываться. «Спокойней, Лютиэн, они не верят ни единому нашему слову и кажется всерьёз вознамерились попытаться осудить, правда пока не очень ясно кого и за что» — Майрон сместил руку с её плеча на запястье. Она была самой вспыльчивой из них, наверное. "Ты прав. Не хочу руки марать об эту пакость. Ну сссоюзнички" — прошипела мысленно Лютиэн. — Впрочем, ты и сам их можешь спросить обо всём этом, Майтимо, — произнёс Финрод, мысленно потянувшись к Линдо, разрешая привести пленников, — Их сейчас приведут сюда. Отмыть и переодеть перед дорогой их не забыли, но цепей с рук не сняли. Линдо вспомнил, как проникновенно, ещё перед отъездом с острова, пообещал скормить их волколакам, если они посмеют дёрнуться, интонацию и выражение лица у Майрона подсмотрел — проняло. Поэтому сейчас он совершенно спокойно вёл их двоих один, просто положив руки им на плечи. В груди братьев затеплилась надежда, когда они увидели, что здесь собрались все правители. Должны же их были освободить. Келегорм вздрогнул, наткнувшись на взгляд Лютиэн. И Саурон здесь. Куруфин держался лучше, оценивал обстановку. С ними заодно ещё и Финрод с сестрой. Серьёзный расклад. От взгляда Маэдроса не укрылась худоба братьев и дрожь, прошедшая по телу Келегорма. Он боялся, хотя и пытался это скрыть. — Снимите с них цепи, — приказал Маэдрос и услышал тихий, проникновенный смешок. — А я их не отпускал, — голос Майрона сейчас неуловимо походил на голос Саурона. Игры кончились. И карты вправду пора было раскрывать. На тяжёлый взгляд Маэдроса Финрод только криво усмехнулся. Берен чуть сместился, чтобы пленники поместились между ними. — Не сверкай так глазами, Майтимо, — голос Финрода был ледяным, — Цепи они заслужили. "Куруфин может быть проблемой. В нем больше пакостного. И он лучше владеет собой" — это уже Майрону и Лютиэн. Фингон первым взял себя в руки: — Правда ли, что вы оба знали о том, что тогда ещё Государь Нарготронда находится в беде, и отказались прийти ему на помощь, также скрыв эту информацию от его брата? Куруфин и вправду был опаснее: — Мы действительно скрыли приезд принцессы, опасаясь эмоциональных и необдуманных решений Артаресто, продиктованных сильными родственными чувствами, что могло нанести большой вред городу и привести к бессмысленным потерям. Но мы сами пообещали принцессе собрать армию и выступить в сторону Тол-ин-Гаурхот как только это станет оправданным. Линдо с трудом удержался от тех самых необдуманных действий. Скосил глаза на Майрона и Финрода. Интересно, майя аж плечами повёл, но не зябко, а будто в предвкушении, Финрод напрягся. А Майрон действительно по своему был рад. Измученное феа очень хотело вот такой вот борьбы, ощущения азарта, а тут и противник достойный. — "Необдуманные решения". Как же интересно теперь называется желание спасти близкого. Значит желание лорда Маэдроса найти вас двоих, спасти, если попали в беду, тоже можно назвать "эмоциональными и необдуманными решениями"? — голос Майрона был обманчиво мягким, вкрадчивым, — И если его люди будут ранены или погибнут, спасая вас, то это тоже ведь будут бессмысленные потери. И позвольте спросить — когда же по ВАШЕМУ с братом мнению, было оправданным отправить армию? Когда спасать будет уже некого? — Мне другое интересно, — голос Галадриэль не вязался с её расслабленной позой, — А спасать тебя, Майтимо, было разумным решением? — Хватит! — неожиданно рявкнул Фингон, — С этим понятно. Также вас обвиняют в том, что один из вас пытался опоить и силой взять в жёны Лютиэн. — Я действительно полюбил принцессу и отправил её отцу послание, прося её руки, — Келегорм понял, что свобода рискует ускользнуть. — Сообщая, — поправил Тингол, смотрел он на братьев тоже недобро, — Да так ультимативно, что я всерьёз думал о войне с Нарготрондом. — Ты сам отправил её жениха на верную смерть, — парировал Маэдрос, — Разве брак с достойным эльда не был бы прекрасным решением? Никто из нас ведь не мог предположить, что ему удасться то, что ты от него потребовал. — Достойным? — в одно короткое слово-вопрос Тингол вложил всё своё отвращение и презрение, — Майтимо, я могу не любить зятя, считать его каким угодно, но не могу не признать, что в этом адане чести, благородства и достоинства куда больше, нежели у твоих братьев. — Полюбил? — тихо и очень проникновенно прошипела Лютиэн. Она рвано выдохнула, беря себя в руки, видя как Келегорм отшатнулся, — Как ты там брату сказал, думая что я не слышу? "Ребенок удержит её от глупостей. А там и с отцом её придумаем, что сделать". Майрон дёрнулся было вперёд, но руки Финрода на плечах удержали, оскалился. Этого даже он не знал. Он старался не поворачивать головы в сторону Келегорма: — Я начинаю всерьёз задумываться о том, что один из твоих братьев уедет отсюда с нами, а не с тобой, Маэдрос, — он прекрасно различал их по феа, пылавшему сейчас у старшего сына Феанора, как факел. Майрон расслабил плечи, — И теперь я смогу чаще составлять ему компанию. Келегорм отшатнулся, налетел спиной на Линдо, затравленно обернулся. — Как это понимать? — в Маэдросе тоже закипала ярость. — А как хочешь, — нехорошо улыбнулся Майрон, — В меру своего разумения. — Король Фингон, — голос Финрода был очень спокойным, почти искусственным, — Не кажется ли тебе справедливым отдать судьбу Келегорма в руки Лютиэн? Куруфин виноват только передо мной, и я готов считать, что достаточно отомстил. — Не кажется ли честному собранию странным, — осведомился Куруфин, — Что вы все сейчас ведёте переговоры с государем, что мстил мне руками Саурона, а твоя дочь, Тингол, пытала меня при помощи чёрного колдовства? "А я говорил, что их надо было прибить. Меньше проблем было бы" — хмыкнул Майрон. — Моя дочка, — от усмешки Тингола братьев передернуло, — Пытать Тьмой, не пачкая руки всякой гадостью? Одобряю, — правитель Дориата и сам был сейчас не против хорошо пройтись по этим двоим за своё дитя. Он принял сторону дочери, и не собирался отказываться от неё, не важно, что там плещется в ней, Свет или Тьма. Это его дочь, и точка. — Финрод, моя жена была права, этих двоих даже варги жрать не будут. Отравятся, — Берен крепче сжал руку жены, — Хотя... Если их правильно приготовить... Особенно этого, — он задумчиво кивнул в сторону Келегорма. — Курво, мстить? Зачем? — Финрод окинул Куруфина равнодушным взглядом, — Я лишь предоставил возможность вам с братом на своей шкуре прочувствовать всё, что вы оба уготовили мне. И потом, что ты называешь пытками? Один дружеский визит, проверить как вы устроились в подземельях? Это не пытка, Курво. — А ведь они вчетвером сейчас забавляются, Майтимо, — задумчиво произнесла Галадриэль, — Только они правы. И я бы на твоём месте брала, что дают, а об остальном договаривалась, — она перевела взгляд на Фингона, — Ты правда считаешь, что кто-то из них ещё в твоей власти? Они хотели быть третьей силой — они ей стали. Между прочим, тихо скормить эту ходячую проблему варгам им ничего не мешало. Советую подумать, для чего они оставили им жизнь. Тишина воцарилась гробовая, эльдар переваривали. — Что ты хочешь сказать, Артанис, что вместо одного зла приходит другое? — спросил Фингон. — Зло страшно относительно, Фингон, — ответила Галадриэль, — Вам ли говорить о зле? Я не забыла, у кого руки по локоть в крови были ещё в Валиноре. "Сестра, пожалей Майрона. Ему потом лечить несчастных варгов от несварения" — усмехнулся Финрод весьма недобро. — Кажется, у собравшихся были вопросы помимо судьбы этих двоих, — вкрадчиво напомнил Майрон. Ему было интересно, чем всё закончится, он незаметно прислушивался к Финроду, почти физически ощущая как крутятся мысли у того в голове. Знать бы, что этот невозможный эльф задумал. Так ведь не скажет, пока не прижмёшь. Ладно, подождем, посмотрим, что дальше будет. — Вопросы, — задумчиво проговорил Фингон, — Вопросы у нас похоже теперь скорее к друг другу. И главный — попытаться убить вас сейчас или дождаться, когда ты займёшь место Моргота? — неожиданно ситуация стала очень прозрачной. Все участники переговоров подобрались. Тингол неожиданно шагнул вперёд, встал рядом с Галадриэль. Он понимающе посмотрел на Финрода — свой выбор он сделал, но народ его не поддержит. Артаресто заколебался было, но понял, что простить Саурона не сможет. «Тебе решать» — мысленно сказал Майрон Финроду — «Именно ты собрал нас, пусть и невольно». Он потянулся к варгам, пока ещё без приказа. Финрод вдруг тихо и как-то не весело рассмеялся. — Ты ведь так бы и поступил, Фингон. Майтимо, можешь даже не говорить ничего, по глазам вижу твой ответ. Вам так нравится сражаться, что вы готовы увидеть врага даже в друге, союзнике? Создать его там, где его нет? Зачем, Фингон? Маэдрос? Ресто? — смех резко смолк. Финрод смотрел ни них с какой-то грустью. Словно видел что-то большее, нежели было доступно другим, — Занять место Моргота... А зачем? — Власть, сила, — подал голос молчавший до этого владыка Нарготронда, — Мотивы всегда одни. Даже если между вами то, что я думаю — насколько ему хватит тихого личного счастья? Да и тебе, Финрод? Я хочу мира, а не ожидания войны. Вы оба привыкли править. Не сам он догадался, просто встревоженная дочь, что лечила их в этот раз, много своих догадок поведала отцу. — А друг друга бояться не начнёте, если нас не будет? — поинтересовался Майрон. — Начнут, Майрон. Ещё как начнут, — произнесла Лютиэн, — Власть, сила. Она дает много и ещё больше отнимает. Она дарит страх. Страх, что придёт кто-то сильнее, умнее, и отберёт эту власть. — Ресто, Ресто, — Финрод покачал головой, — Сколько раз я сбегал, сбрасывая на тебя свои обязанности, обучал всему, что знаю сам, что надо знать правителю, затем, чтобы однажды ты смог надеть корону государя, а я наконец-то был бы свободен от этих цепей. Вы так хотите власти? Она вам настолько нужна? Так забирайте её. Пусть она вам принесет счастье. "Майрон, нам надо прикрыть спину себе. Иначе эти нас однажды уничтожат" — Финроду горько было от того, что даже Ородрет принял другую сторону. Впрочем, он ожидал чего-то подобного. Майрон даже повернулся к Галадриэль, когда почувствовал её мысли. «Они не могут вас понять, Майрон. А непонятное страшит сильнее. Даже мне это сложно, понять, а ещё больше поверить, что рано или поздно ты этого не захочешь. Да и Финрод тоже. Брат верит в то, что говорит сейчас, только я помню, как всё было, когда мы только пришли сюда, когда только построился Нарготронд. Да, он устал от власти, сейчас. Всё равно освободились земли. Север, оживает Ард-Гален. Помнишь, как здесь было раньше? И кому это, феанорингам отдать? Нан-Дунгортеб. Так вы будете просто ещё одним королевством. Заключите мир, решите кто из вас официально будет править и им полегчает». Неожиданно Галадриэль подумала, что и сама будет бывать здесь часто. Усмехнулась, добавила — «У них ещё куча орков в плену сидит. Если ты сможешь их приспособить к чему-то, кроме разбоя — они тебе, мне кажется, ещё какой кусок отдадут, за избавление от проблемы» — она искреннее улыбнулась ему, вспомнила, что он не видит, потянулась через Финрода, коснулась руки. И плевать, как это выглядит. Финрод смотрел на них очень вопросительно. "Финдэ, у тебя замечательная сестра" — Майрон улыбнулся. Эльфийские лорды аж подобрались, наблюдая за их переглядываниями. Пришло осознание, что они спокойно общаются по осанвэ и явно о чём-то договорились. Уж слишком шкодливой была усмешка на лице бывшего государя. А уж от улыбки Майрона и вовсе холодок по спине пробежал. Лордам внезапно показалась, что они сидят перед опасными хищниками, и те раздумывают — сожрать их или отпустить. — Лорды, вы хотите мира или войны? — напрямую спросил Майрон. — Мира, — не раздумывая ни секунды ответил Фингон. Берен переглянулся с женой и Финродом. Когда Лютиэн, склонившись к нему, шепнула всего два слова "забираем Север", на лице князя появилась весьма пакостливая, полная предвкушения усмешка. Тема земель поднималась между ними, когда они обсуждали грядущий совет. Эту карту решили придержать на случай, если переговоры свернут в опасную сторону. Теперь пришла пора её разыграть. — Мир... — Майрон усмехнулся, — Ты прав, владыка Ородрет, мы привыкли править. И война никак этому не способствует. Север в лице княжества Дортонион и княжества Ард-Гален согласны заключить мирный союз с вашими землями, Лорды. Как резко всё изменилось. Только сейчас Фингон понял, что они похоже и правда не собирались поднимать эту тему. Но так всё равно было проще, привычнее. Он строго посмотрел на Маэдроса, явно подумывавшего забрать долину себе. Нет уж, так хотя бы вопрос с тем, что может оказаться в Ангбанде, а то и вылезти оттуда — теперь не их проблема. — Я поддерживаю мирный союз, — ответил Фингон. Он подумал, что это благо, что не случилось войны. Не пытаясь больше казаться мягче, чем они есть, новые союзники были опасны, — Может вы ещё своё коренное население с наших земель заберёте и сможете держать в рамках приличий? Майрон задумался. Тех орков, что здесь, он в узде удержит, но засунуть сюда ещё и всех орков из Химлада — не влезут. — Я заберу тех, кто здесь и удержу, — ответил Майрон, — А с орками в Химладе разбирайтесь сами. Разве что Маэдрос согласится отдать Химлад нам, — он ехидно усмехнулся. — Не соглашусь, — ответил Маэдрос, помолчал, — Я прошу в залог нашего мирного договора отпустить моих братьев. Галадриэль внутренне выдохнула — договорились, наконец. Почти. Майрон чуть повернул голову в сторону Финрода. Тот оценивающе так посмотрел на притихших кузенов. Под этим взглядом Келегорм как-то съежился, постаравшись спрятаться брату за спину. Лютиэн, вскинув бровь, бросила быстрый взгляд на Финрода и кивнула. — На ваше счастье, Келегорм, княгиня согласилась вас отпустить. До первой вашей пакости. Высунетесь, попытаетесь отомстить, не важно, своими или чужими руками... — Тьма поползла, укутывая Финрода плащом, — За краем мира достану. Вы оба меня поняли? От тихого, вкрадчивого голоса стало как -то жутко. Линдо снял с них оковы. За спину Маэдроса они отошли с максимально допустимой в рамках приличий скоростью. Галадриэль ещё раз посмотрела на брата, на Фингона: — Я тоже предпочту находиться под рукой княжества Ард-Гален, хотя и жить хочу в лесах Дориата, где и раньше. Не прогонишь? — спросила она Тингола. — Буду рад твоему обществу, — ответил тот. — Полагаю, на этой ноте наконец-то можно разъехаться по домам? — поинтересовался Берен. — Подожди, Берен. Я напоминаю, что севернее Ангбанда тоже жизнь есть, — вмешался Майрон, — Не хотите ли вы забрать с рудников пленных эльдар? Растерянность на лицах участников совета надо было видеть. — А разве их всех не убили? — несколько растерянно спросил Ородрет. Они привыкли, что Ангбанд был местом, откуда нет дороги обратно. О выживших они не думали. И теперь ошарашенно переглядывались, не зная, что делать. — Значит домой откладывается, — вздохнул Берен, обернулся к лордам, — Ну и? Владыки, кто хочет с нами проехаться к Ангбанду, забрать пленников домой? Или они вам уже не нужны? — Я поеду, — отозвался Фингон, — Мы действительно думали, что в живых практически никого не оставляют, а уж перед битвой и вовсе никого. Майрону стоило большого труда промолчать о том, насколько очевидно использовать эльфов в качестве рабочей силы. Финрод не удержался. Его красноречивый взгляд ясно говорил, что он думает об умственных способностях отдельных эльфов. "Лютиэн, вы с Береном останьтесь. Надо присмотреть за союзниками, а то еще чего... придумают". "Поезжайте. И осторожнее, ладно?" — Тогда выедем на рассвете, — решил Майрон. — Поедем мы с Финродом. Как-то совершенно незаметно они досовещались до ночи и дружно разошлись спать. А точнее, скорее всего, обсуждать события совета в более узком кругу. Майрон почувствовал, как Финрод пытается снять повязку с его глаз, перехватил руку за запястье. — Больно? Прости, я осторожнее буду, — Финрод замер. — Не больно, Зачем? — Майрон представлял, как примерно это должно выглядеть. Даже когда заживут ожоги, повязку носить придётся, чтобы не пугать никого, а уж сейчас и подавно. — Позволь, — Финрод мягко отвёл его руку, снял повязку. Нахмурившись, рассматривал ожоги. Выглядело откровенно страшно. С нежностью коснувшись лица Майрона, Финрод отпустил себя. Сила мягко текла в руках, касалась лица майя, — Я не могу вернуть тебе зрение, но могу сделать кое-что другое. Ожоги заживали медленно, неохотно поддаваясь чужой Силе. Кожа вокруг глаз светлела, покрываясь белесыми шрамами. — Хватит, тебя самого ещё шатает. Это всегда будет выглядеть неприятно, лицо с провалами пустых глазниц, — Майрон мягко взял его за руку, — Хотя, ты ведь привыкнешь, да? — грустно улыбнулся он. — Даже не надейся от меня избавиться, понял? — Финрод подложил себе подушки под спину, устраиваясь полусидя. Притянул Майрона к себе в объятия, поцеловал в макушку, — Спи давай. Завтра долгий день будет, — он натянул на них обоих одеяло.