i'll knock their teeth out

             — пап, завтрак готов, — санхёк сгружает грязную посуду в раковину и садится за стол.       — спасибо, радость, — его треплют по волосам, и ли ыну, на ходу застёгивая рубашку, устраивается напротив. — какие планы на день?       — я вчера познакомился с двумя ребятами, мы договорились сегодня опять встретиться.       — скажи, если будешь гулять допоздна, — тот просит и улыбается, потому что получает всегда на это один ответ: — я не сомневаюсь в том, что ты можешь за себя постоять, но я всё равно буду волноваться.       — я знаю, пап, — санхёк чувствует на лице мягкую улыбку. — я сообщу.       — кстати, — ыну тянется к карману брюк с хитро-довольным видом — санхёк обожает и неосознанно перенял его; малознакомые с ними люди часто говорят, что они не похожи внешне, пока не замечают у обоих это выражение лица — и достаёт телефон.       санхёку приходит сообщение, и, тут же открыв его, он едва может усидеть на месте. он радостно сияет, устремляет на папу полный благодарности взгляд: там электронные билеты на футбольный матч, который он очень хотел посмотреть вместе вживую, но не был уверен, что тот сможет найти время и силы, даже несмотря на то, что в этот день у него выходной. поэтому он даже не поднимал этот вопрос.       санхёк зарабатывает на ставках и заказах, и этого хватает, чтобы не попросить у папы деньги на ежедневные расходы — себе билет он купил бы, отказался бы от других трат — как раз появился бы повод не гулять с одноклассниками — но, если не будет папиных комментариев, какой в этом смысл?       — мы точно можем пойти? — он серьёзно спрашивает. — ты и так сильно устаёшь на работе, я не хочу, чтобы тебе стало ещё тяжелее из-за меня.       — всё в порядке, — папа улыбается и тянется через стол, чтобы растрепать его волосы. — мы давно никуда не выбирались… разве это будет не лучший отдых? любую усталость как рукой снимет.       довольный собой, он погружается в завтрак и через несколько минут складывает посуду в мойку, спешит в свою комнату и появляется уже в пиджаке и с дипломатом, прощается.       до встречи с ёнкюном и инсоном целых шесть часов, и санхёк заваривает чай и, включив ноутбук, забирается с ногами на стул, покрыв свой письменный стол книгами и тетрадками. он принимается за домашние задания, после чего возвращается к разбору баскетбольной команды.       дома процесс идёт гораздо быстрее, и санхёк в десять делает перерыв, разминается и заглядывает на кухню за перекусом. он параллельно открывает каток: в беседе с «друзьями»-одноклассниками возмущения, потому что одного из них кинули с подработкой, и планы мести, и санхёк начинает печатать, в какие службы стоит обратиться, если нет желания заканчивать школу в исправительном учреждении.       поджог магазина после его предложения временно откладывается, и можно вновь сосредоточиться на анализе. через полтора часа, удовлетворённый тем, что успел выполнить тот объём, который рассчитывал, он отправляется в душ и ровно в двенадцать выходит из дома.       он прибывает на место встречи чуть раньше, чем нужно, и организовывает научно-исследовательскую экспедицию по району, но ничего примечательного не обнаруживает. напротив парковки длинное офисное здание, сбоку от которого кофейня и разнообразные магазины. он возвращается, как раз когда из проулка выглядывает ёнкюн.       — мяу, — тот осматривается. — мяу, мяу?       судя по всему, понимать его можно только там. санхёк приходит к выводу, что второе «мяу», скорее всего, расшифровывается как «где ким инсон?» или что-то подобное, и проверяет телефон.       — похоже, опаздывает, — сообщений или пропущенных звонков от него нет.       ёнкюн кисло выдыхает и недовольно мяукает, ударив хвостом по земле. санхёк опирается спиной о кирпичную стену одного из зданий, между которыми прячется невидимая с этой стороны белая дверь, сползает на корточки, занимая выжидательную позицию, и тот следует его примеру и разваливается на асфальте.       не имеющий возможности поговорить с ним, санхёк принимается в уме планировать задачи. у него множество вопросов, и необходимо выделить самые главные: неизвестно, насколько ему захотят отвечать. его прерывает уведомление и, прочитав, он показывает его коту: инсон пишет, что проспал и будет минут через десять.       ёнкюн устраивается мордочкой на лапках, как будто намеревается дремать, и санхёк, устав наблюдать одну и ту же картину, через время тоже прикрывает глаза. он концентрируется на окружающем мире с помощью других органов чувств, сохраняет напряжение в мышцах и ясность мыслей. он мгновенно реагирует, стоит инсону бессловесно объявить о своём прибытии. у него неряшливый, неаккуратный вид, вероятно, в спешке застёгнутые неправильно пуговицы кардигана, растрёпанные волосы. он тормозит возле них и рвано вбирает воздух, улыбается сквозь одышку.       — привет! простите, что опоздал! я проспал… — он повторяет, но ёнкюн молча встаёт и идёт ко входу в проулок. он оборачивается, когда понимает, что они не спешат за ним, и бросает угрюмый взгляд. санхёк тут же с улыбкой поднимается.       стоит им оставить парковку и сделать шаг в проулок, они оказываются на вчерашней площади.       — почему всё розовое? — он решает сразу приступить к своему просвещению.       — это из-за излучения.       — излучения?       — я не могу объяснить, потому что мы сами точно не знаем, — ёнкюн хмурится. — у нас же меньше учёных, чем на улицах. чем у вас, — он поправляется. — нас всего пара сотен в этом доме, а физиков и вовсе с десяток.       — получается, мы с инсоном уличные? — санхёк припоминает, что тот вчера говорил подобное. — почему вы называете нас так?       ёнкюну, по-видимому, не очень нравится быть справочной, но именно он привёл их сюда и просто сбежать уже не может.       — мы называем это место домом, поэтому вы — улицы. на самом деле домов очень много, возможно, их бесконечное число. насколько мы знаем, в любом доме есть выход на улицы, но между собой дома не связаны, поэтому обнаружить их очень трудно.       — и чужой может попасть в дом, только если его пригласят? — инсон тоже догадывается, и ёнкюн кивает.       между вопросами санхёк озирается. прохожие задерживаются на них настороженными, препарирующими взглядами, и даже присутствие ёнкюна, местного, не помогает. заметив его, они немного смягчаются, но продолжают следить за каждым их движением, запоминать каждую деталь внешности.       возможно, подобная подозрительность изначально присуща этому месту, но в совокупности с комендантский часом подталкивает только к одному заключению.       произошло что-то серьёзное.       — я очень много всего хочу спросить, — он расстраивает ёнкюна. — как этот дом появился? насколько он большой? откуда взялось излучение? почему у нас его нет? ваши законы физики отличаются от наших? насколько сильн… ай! — санхёк хватается за поцарапанную щиколотку.       — библиотека находится там! — не убирая когти, ёнкюн указывает на бегущую слева дорожку между зданиями. — я обещал объяснить ситуацию, а не пересказать посекундно двести лет истории! я понял тогда, что иначе вы бы не ушли, а мне не нужны проблемы с полицией из-за вас!       он раздражённо шипит, и санхёк наконец осознаёт, что слишком увлёкся и поэтому свойственная ему осторожность в нестандартных ситуациях в этот раз ушла на задний план из-за в той же мере свойственному ему желанию разобраться во всём.       — прости, — он берёт себя в руки и сперва собирается отшутиться, но решает, что это скорее вызовет ещё более негативную реакцию, и искренне извиняется.       — я устал стоять, — ёнкюн его игнорирует и начинает гордо шагать вперёд. санхёк с инсоном вынуждены, переглянувшись, поспешить за ним.       — что у вас произошло? — инсон, санхёк отмечает, приходит к тем же выводам, что и он.       — кто-то попытался украсть очень важную для нас вещь. система охраны спугнула вора, но поймать его не смогли.       — что за вещь? — санхёк подключается.       — сложно объяснить. к тому же, вы пока под моим подозрением, так что я не буду говорить больше, чем следует.       — мог просто оставить нас полиции вчера, — он пожимает плечами. это было бы самое малозатратное для ёнкюна развитие событий.       — нет. полиция начала бы разбираться, откуда я вас знаю и что я делаю на улицах, а мне лишние проблемы не нужны, — тот отрезает. он всё идёт куда-то, и санхёк по пути осматривается. они, похоже, достигают центра дома, он предполагает, увидев здание администрации и суда на аккуратной площади. вместо центральной улицы «тон» рассекает фиолетово-лазурная река, по обе стороны которой сверкают магазины, витрины которых он с любопытством изучает, обнаруживая за редким исключением обычные вещи, и несколько кафе. — до сих пор не определили, чем именно вызвано излучение, — ёнкюн внезапно возвращается к самому первому вопросу, — потому что оно может не объясняться законами физики. оно не должно им противоречить, но оно не обязано быть вызвано какими-то физическими явлениями.       санхёк пытается сформулировать уточнение, потому что не понимает, что он имеет в виду. он далеко не специалист в физике, ему хватает базового представления о том, как мир работает, без глубокого погружения в квантовые, астрофизические и прочие сложные разделы, но даже с его знаниями или, напротив, из-за их неполноты то, что говорит ёнкюн, кажется странным.       — оно появилось не естественным путём? — инсон заинтересовано наклоняет голову вбок.       — это могла быть чья-то оставленная идея или отвергнутая гипотеза, — ёнкюн, к радости санхёка, несмотря на свои подозрения всё же продолжает отвечать. — дома появляются из выброшенных вещей, идей, концепций.       — значит, ты?.. — инсон обрывает, прежде чем его слова прозвучат нетактично.       — нет. я родился в семье домашних. прапрапрапра-а-а-абабушка моего папы была одной из первых, кто появился в этом доме, а моя мама — звёздная. выброшенная, — он поясняет и гордо улыбается: — она придуманный вид кошачьих, чем-то похожий на маленького тигра.       — можно здесь родиться или быть выброшенным сюда, — санхёк, размышляя, подводит итог, но не успевает развить следующие из этого предположения. инсон урывает их, сияя любопытством:       — а уличные могут здесь жить?       — да. если они начнут считать это место своим домом, они просто станут домашними. происхождение не имеет значения, — ёнкюн запрыгивает на парапет у реки и оборачивается. — мы не делим друг друга на «истинных» домашних и нет.       договорив, он вновь смотрит вперёд и слегка ускоряется, а санхёк понимает, что улыбается.       кажется невозможным, что они действительно равноправны не только на бумагах, но и в головах. это звучит слишком замечательно, утопично, но, с другой стороны, быть может, концепция равенства так же была выброшена сюда и стала частью законов, по которым это место функционирует.       — это конец дома, — ёнкюн неожиданно объявляет, когда они доходят до области, где ограждения, бегущие по разным сторонам реки, встречаются, а она сама исчезает в слепом устье во тьме. — войд.       санхёк бросает взгляд на часы: понадобилось около двадцати минут, чтобы пересечь дом. он заинтересованно вертит головой — как и асфальт под ногами, небо резко обрывается, сменяясь чёрным цветом — и смотрит на ёнкюна. тот его останавливать не собирается, и санхёк делает осторожный шаг вперёд. нога становится на твёрдую, но невидимую поверхность, и он, с восторгом улыбаясь, оборачивается.       — как это работает? — он для эксперимента пробует пробежаться, подпрыгнуть, а затем неотрывно глядит вниз. он словно стоит на абсолютно прозрачном мосту в пустоте, которая бесконечно тянется в пространстве.       — сюда ничего не было выброшено, и мы ничего не построили, поэтому здесь ничего нет, — ёнкюн соскальзывает с ограждения на войд. — мы не знаем, есть ли у него границы, но, скорее всего, он бесконечный. так что мы можем посадить леса или сколько угодно расширять дом, но мы никогда не заполним его полностью.       — вы решили проблему с перенаселением планеты, — санхёк комментирует — сзади раздаётся смешок.       инсон с лёгкой улыбкой из-за его шутки сосредоточенно изучает пустоту, мотается и трогает, бросает какую-то мелочь со всей силы, а затем бежит за ней, что-то записывает в большой блокнот, даже несколько фотографий делает — всё, не переставая светиться восхищением.       санхёк наблюдает за ним пристально. футболка с логотипом наса, значок с космическим кораблём на сумке (отсутствующий вчера и, по-видимому, с усердием найденный), восторженные глаза, пытающиеся всё объять и заглянуть в сердце бездны — он похож на обычного школьника, увлечённого астрономией, но если касательно себя санхёк знает наверняка, то, чтобы утверждать, что инсон не является тем самым вором, о котором говорил ёнкюн, у него нет доказательств.       — жалко, мы не сможем сами сюда вернуться, — инсон поднимает голову и выжидающе смотрит на ёнкюна, лежащего со скучающим выражением лица. тот не отвечает, и он молча возвращается к своим исследованиям, с меньшим энтузиазмом и большей торопливостью. он выглядит расстроенным, потухшим: даже если он здесь впервые — презумпцию невиновности нельзя игнорировать — это место что-то значит для него.       санхёк улыбается: нахождение взаимовыгодного решения проблемы — его специализация.       — мы уйдём до восьми, если ты пообещаешь провести нас сюда ещё раз, — он с хитро-довольным видом подмигивает инсону и более серьёзно смотрит на ёнкюна.       — что?! с чего вдруг?! — тот вскакивает.       — тебе же нужно, чтобы у полиции не возникло к тебе вопросов, верно?.. — санхёк наигранно задумчиво продолжает. — тем более, разве ты не хочешь выяснить, имеем ли мы какое-то отношение к краже?       информация — ценнейший ресурс, и никогда не угадаешь, где именно она пригодится — было бы глупо упустить возможность узнать об этом месте больше. а если инсон — всё-таки тот преступник, вдруг когда-нибудь этим можно будет воспользоваться.       несмотря на потенциальную «выгоду», ёнкюну идея совсем не нравится, а то, что его шантажируют, — ещё больше, но, если они откажутся уходить до комендантского часа, проблем он действительно не оберётся.       — ладно. договорились. когда?       — завтра?       — у меня завтра занятия… — инсон отрывается от блокнота. — может, через неделю, так же в субботу?       — пойдёт, — санхёк кивает. ёнкюн без какого-либо энтузиазма тоже соглашается.       — я свою часть выполнил, — он бросает, после того как они сходятся на том же времени. от его прощального взгляда ощутимо становится холоднее, но санхёк привык к подобному, да и ёнкюн слишком спешит их покинуть: — пока.       в войде, помимо санхёка, остаётся только инсон.       это отличный шанс понаблюдать за ним. даже если они разделятся, дом не такой большой, чтобы можно было в нём бесследно затеряться.       — хочешь пойти в библиотеку? — инсон убирает блокнот в сумку и устраивает её на плече.       — да. я как раз об этом думал, — санхёк полуврёт, потому что, ещё с того момента, как ёнкюн упомянул это место, планировал туда попасть, но был готов перенести это на следующий раз, чтобы проследить за возможным вором. — пойдём так? — он спрашивает, когда они возвращаются к месту, где войд резко наполняется жизнью, и направляется к незнакомому берегу реки.       — окей, — инсон догоняет его, и весь путь по своеобразной набережной санхёк рассматривает ещё не изученные витрины.       дорожка к библиотеке ютится между горсткой многоквартирных жилых домов, которые мало чем отличаются от их, «уличных», по крайней мере фасадом. единственное, что санхёк подмечает, — автоматические входные двери подъездов, рассчитанные, как он догадывается, на разность их жителей.       библиотека вскоре вырисовывается: ускользнув от трёхэтажек, тропа бежит сквозь небольшой сквер и мимо строения бирюзового цвета, покрытого вьющимися растениями, прячущими какие-либо вывески.       — дальше, по-моему, начинается войд, — инсон щурится.       здание окружают аккуратные деревца, между которыми таятся кованые лавочки, и в просветах розовых цветков санхёк тоже угадывает пустоту. он ступает к бирюзовой постройке и замечает на стене среди зелени небольшую табличку с потёртой надписью «ибли текʌ» и временем работы.       стоит ему приблизиться, изначально показавшееся ему красивым, здание открывает свои изъяны: обветшалый, крошащийся кирпич, сбитый цветной слой. входная дверь отвратительно скрипит и не хочет поддаваться инсоновым рукам, так что санхёку приходится спешить на помощь. появляются сомнения, что он найдёт здесь что-либо кроме ощущения брошенности, старости и пыли, но лучшего варианта узнать больше о доме он не видит.       внутри их встречают сквозной ветер, формирующий магистрали между окнами, высокие стеллажи, заполненные книгами, и голос, раздающийся спустя крупицу секунд откуда-то из глубин здания.       — привет! когда будете готовы или если вам нужна какая-то помощь, нажмите на звонок на стойке, я подойду! — он стихает, и остаются слышны только шорохи, которые спустя несколько мгновений прерываются: — а! если вы вдруг впервые, стойка находится в следующем после входа зале, слева!       — там и встретимся? — инсон предлагает, и санхёк соглашается. он объективно понимает, что таскаться за ним, чтобы раскрыть все его планы, у него всё равно бы не получилось.       он задирает голову и, ведомый разноцветными указателями, пересекает несколько залов. к его удивлению, стеллажи выкрашены в тот же оттенок, что и направляющие к ним вывески, и, окружённый всей этой излишней, непрактичной яркостью, он вскоре притягивается к бирюзовому островку секции по истории.       исторических книг оказывается слишком много — когда санхёк заканчивает просматривать все названия, глаза устало болят и перестают фокусироваться — но они касаются обычной истории: корейского полуострова, зарубежной, различных эпох, периодов и событий. санхёк выуживает только тонкую брошюрку «история дома в датах», где не даётся ни подробностей событий, ни их взаимосвязи.       научный зал, и так будучи большим, мнится просто огромным, потому что санхёк не знает, что искать. он шагает к разделу физики, предполагая, что как раз натолкнётся там на инсона, но наталкивается только на ещё большее количество забитых полок.       если инсона нет в научной литературе, то санхёк может полностью сосредоточиться на своей цели: вряд ли в каком-либо другом разделе тот умудрится найти что-нибудь опасное для дома.       похоже, придётся зайти в аптеку за глазными каплями: внимательно изучение игры, выцепление самых крошечных деталей создало напряжение для глаз утром, а сейчас санхёк только усиливает эффект сотнями книг.       он вылавливает сборник научных статей, посвящённых войду, и одну книгу с исследованием излучения и садится на стоящую рядом скамейку. он листает свои находки и в итоге ставит последнюю обратно, убедившись, что в ней одни лишь гипотезы, теории, уравнения и вычисления, большую часть из которых он не понимает и не считает достаточно интересными, чтобы разобраться. книга про войды мало чем отличается содержанием, но природа окружающей их пустоты волнует его сильнее, и дальше он идёт уже с серым томиком в руках.       он отправляется в отдел с социальными исследованиями, затем — в географический и в устало присаживается на лавочку возле карт и атласов. он попросил бы помощи незадачливого сотрудника, но существует вероятность, что тот откажется показывать санхёку нечто настолько важное, если выяснит, что он уличный. (если он не станет оформлять книгу, что санхёк сам найдёт, по этой же причине, в крайнем случае он сможет выторговать себе возможность ознакомиться с ней в читальном зале или же заявит об этом правонарушении).       разрабатывающий план, он автоматически скользит взглядом по большим книгам и свёрткам с отрывающимися краями, крадущейся по ним желтизной. возможно, среди них есть карта дома, его осеняет, и он опускается на корточки, просматривая названия атласов и бирки на картах.       «юнниверс: самый полный и единственный путеводитель по дому» в ярком ворохе гидов вызывает практически остановку дыхания и неподдельную радость, когда он открывает оглавление и созерцает хотя бы частично то, что стремится узнать.       вернувшись, санхёк обнаруживает, что инсон уже ждёт на лавочке у стойки со стопкой на коленях.       — ты всё? — тот улыбается и, переложив книги на деревянную поверхность, подходит к столу. санхёк хочет рассмотреть, что он выбрал, но торцы ему не видно. приходится довольствоваться только лежащей обложкой вверх книгой — томиком старой манги, которую он сам залпом прочитал пару лет назад.       — да, — он отрывает взгляд, и инсон нажимает на серебристый звонок, извлекая на удивление приятный звук.       — звали? — через несколько десятков секунд раздаётся за их спинами, и санхёк, погрузившийся на время ожидания в книгу, резко разворачивается, автоматически принимая защитное положение.       заметив бейджик с именем на лёгкой вязаной кофте и стопку бумаг в руках, он настороженно меняет позу на выглядящую более расслабленно.       — да, мы готовы, — инсон дружелюбно улыбается и ставит выбранные книги на стол.       — чудно! — библиотекарь убирает свою ношу в сторону и садится за ноутбук. он слегка закатывает рукава для удобства, открывая корявое тату в виде цветка на запястье. похоже на фрезию, но санхёк, даже присмотревшись, не может сказать точно. — мне нужно создать вам профили в системе, — он берёт что-то напоминающее сканер штрих-кода и наводит на инсона. — имя — ким инсон, возраст — восемнадцать лет, уличный или домашний… адрес… так… ага, всё, — он кивает самому себе и начинает заполнять карточки-формуляры двух частей манги и нескольких томов, которые санхёк не может с первого взгляда классифицировать. — ой, простите! меня зовут джэюн. я привык, что здесь почти не бывает новых лиц, — он всполошенно и неловко улыбается и возвращает стопку инсону. — держи, сдать нужно будет в течение двух недель.       инсон с улыбкой кивает и складывает книги в сумку. санхёк протягивает две свои.       он, замерев, наблюдает, как библиотекарь наводит «сканер» на него и, пробормотав «ли санхёк, семнадцать лет… ага, есть», берётся за оформление публикаций. его глаза задерживаются на «путеводителе» буквально на мгновение, и вскоре он протягивает обе работы обратно и мягким голосом повторяет:       — срок возврата — две недели.       санхёк кивает и идёт к скамье, чтобы аккуратно сложить всё в рюкзак. он вытаскивает из кармана джинсов телефон и печатает папе, что вернётся около девяти, затем искоса следит за происходящим у стойки.       он всё больше склоняется к тому, что инсон не имеет никакого отношения к случившемуся в доме, но чётких доказательств этого у него нет. остаётся только дальше собирать информацию.       не догадывающийся подозреваемый оживлённо болтает с библиотекарем, бросая на санхёка взгляды, чтобы выловить момент, когда тот будет готов, и, стоить убрать телефон в карман, уточняет:       — пойдём? — получив кивок, инсон широко улыбается своему, судя по всему, уже приятелю, несмотря на разницу в возрасте лет в десять: — увидимся!       — до встречи, — тот отвечает тем же, энергично маша рукой. санхёк вежливо прощается.       облик здания совсем не сочетается с тем, что находится внутри: с аккуратно и системно расставленными книгами, идеальной чистотой, стремлением облегчить поиск нужной секции и лавочками на случай усталости. он смотрит пристально на старую бирюзу, пытается заставить камень поведать ему всё.       — что-то не так? — инсон следует за его взглядом и возвращается к лицу.       — библиотека кажется заброшенной, но, очевидно, о ней очень заботятся.       — а! джэюн рассказал, почему так! администрация дома ещё в прошлом веке намеревалась делать здесь муниципальную библиотеку, здание построили, но дальше проект заглох, открытие постоянно откладывали и никакие работы не велись, и в итоге про план совсем забыли, пока джэюн и его друг шесть лет назад не выкупили здание. он работает чётные месяцы, а его друг — нечётные, — инсон забрасывает его информацией. — на ремонт фасада они ещё не накопили денег, — он наконец поясняет. — кстати! джэюн сказал, что, если какой-то книги в библиотеке нет, можно попросить его попробовать её достать!       — …спасибо.       ким инсон неожиданно оказывается полезным.       — не хочешь пойти поесть? — тот ни с того ни с сего спрашивает. — я проголодался.       — да, я тоже.       — что ты будешь? я не отказался бы от рамёна, — инсон улыбается.       санхёк думает, разумнее сначала выяснить, что это место может им предложить, но излагать это долго, а если такой вариант попадётся, он его вполне устроит.       — пойдёт.       они возвращаются по тому же пути до центральной улицы-речки. с берегов на неё устремляют взоры кондитерская, бургерная и, судя по виду, статусный ресторан, и инсон, нахмурившись, вертит головой, повторно рассматривая варианты. санхёк тоже не очень впечатлён выбором, поэтому со знанием дела указывает на ближайшее ответвление от дороги:       — все лучшие вещи обычно не находятся на главной улице.       в переулке оказывается какой-то бар с пивными бочками, декорирующими вход, и большими окнами, рядом с которыми тянутся тонкие колонны, соединённые сверху балкой с цветами внутри. не то, что они искали. не заметив рядом каких-либо ещё сооружений, они возвращаются и продолжают поиск по всем тропкам, идущим от обеих сторон реки.       удача всё же улыбается им: спустя несколько попыток они видят маленькое прямоугольное каменное здание с широким окном и норэнами. дверь распахнута, а возле окна припаркован мопед доставки — ресторанчик, несомненно, работает.       он кажется дешёвым и довольно старым, и санхёк бросает взгляд на инсона: тот вряд ли привык к подобным заведениям, учитывая его район проживания, школу и логотипы брендов на одежде.       — повезло! — тот радостно улыбается. — ты был прав!       — в сеуле всё так же, — санхёк поясняет. — стоит свернуть куда-нибудь, вместо того чтобы идти в популярное кафе, и обязательно наткнёшься на лучшее место в своей жизни.       — я попробую, — инсон решает и указывает наклоном головы на рамённую. — идёшь?       санхёк кивает.       сделав заказ и расположившись у окна, он принимается ещё раз изучать сегодняшние находки. собрание статей притягивает внимание инсона, и он с интересом его разглядывает.       — можно посмотреть? — он спрашивает, и санхёк передаёт ему публикацию. решает, что это идеальный момент, чтобы наконец разобраться в его мотивах:       — ты интересуешься астрономией?       — не совсем. мне нравится научная фантастика! — инсон лезет в сумку и вытаскивает одну из книг, что санхёк не смог идентифицировать. на тёмно-синей обложке, где предстаёт парад планет, рукописным шрифтом выведено «стеснённые небеса: до, в течение, после». — это сборник историй про второстепенных персонажей моей любимой сай-фай серии! его невозможно найти, я искал в интернете и прошёлся по всем сеульским книжным и библиотекам — его нет! на форумах одни отрывки, и они только раззадоривают желание почитать… — он взволнованно почти говорит что-то ещё, но вспоминает об изначальном вопросе: — я хочу написать свою сай-фай историю, поэтому мне нужно разбираться в физических науках. например, — он поднимает сборник о войде. — войды — это области, в которых нет галактик. были ли основания у тех, кто дал название пустоте, окружающей дом, предполагать, что она так же, как и её тёзка во вселенной, имеет конец? или это название произошло от английского «void»? — он отодвигает книги в сторону, когда дружелюбная хозяйка приносит им заказанные напитки. — чтобы создать свою историю, мне нужно понимать уже существующие миры. поэтому меня сразу увлекло это место. мне хочется узнать его.       инсон выглядит искренним, и у санхёка фактически не остаётся поводов подозревать его. он решает по-прежнему наблюдать за ним, но делать это постольку-поскольку.       — если ты прочитаешь её меньше, чем за неделю, можно я одолжу её? — налиставшись, инсон возвращает статьи.       — да. я напишу тебе, — санхёк обещает, перед тем как встрепенуться — хозяйка направляется к ним с двумя большими мисками.       его философия их не подводит: рамён действительно оказывается великолепный, и, если бы он мог, санхёк приходил бы сюда как минимум несколько раз в месяц.       они заказывают ещё по небольшой порции, изголодавшиеся за день, и задерживаются в ресторанчике почти до семи, пока местные не начинают наплывать и в крошечном здании не заканчивается место. даже учитывая обратную дорогу до двери, у них ещё есть ценное время, и санхёк, рассматривая улицы, размышляет, как наиболее рационально этот час потратить.       — у меня есть идея! — уставившийся на вход в небольшой парк, в котором, судя по всему, есть только зелень и колесо обозрения, погасшее за высокими кромками, инсон восклицает. — за площадью, где дверь, тоже были какие-то деревья. посмотрим, что там?       санхёк их видел, но не придал им особого значения. а сейчас знает, что они могут хранить какие угодно тайны. и в равной степени — скрывать за собой только войд.       — давай.       спустя десяток бестолковых фраз выясняется, что они оба упустили прячущуюся среди деревьев заасфальтированную дорогу.       они переглядываются и пускаются в путь.       идти приходится всего минут пять, прежде чем аллея разбегается в стороны и впереди обнажается небольшое здание с черепичной крышей, свес которой поддерживается уже затронутыми коррозией столбами и прячет от погодного воздействия ряд мусорок, дорожные конусы и ярко-красные автоматы с напитками и снеками у входа. за сооружением простирается зелёный забор и, санхёк поражённо ускоряет шаг, железнодорожные пути.       приблизившись, он отмечает, что все окна вокзала плотно закрыты и занавешены так, что внутри ничего не просматривается, а на двери висит объявление, что станция временно не работает.       — это наверняка связано с попыткой ограбления, — инсон глядит сквозь сетку забора, но ничего, кроме сидений для ожидания и самих путей, стоящих на них странных, маленьких вагончиков, отсюда не видно.       — преступник мог сбежать через дверь, — санхёк парирует.       — нет, я не об этом, — он машет головой и собирается объяснить, но санхёка осеняет.       — если здесь есть железная дорога, значит, она куда-то ведёт.       — да, я так и подумал. либо войд не бесконечный и ёнкюн или соврал, или сам не знает — в обоих вариантах я сомневаюсь — либо существует какой-то ещё способ здесь путешествовать… вдруг для этого есть какое-нибудь крутое устройство, которое все стремятся заполучить? — инсон вдохновлённо загорается, но санхёк не спешит соглашаться. это слишком притянуто за уши. однако и утверждать обратное он не может: они не в курсе всех подробностей.       — нам лучше уходить, — он, прищурившись, осматривается. — что бы ни случилось, если нас, шатающихся тут, увидят «птицы», мы явно вызовем у них подозрения.       — птицы?       — полицейские.       — а. ты прав, — инсон решительно разворачивается. они возвращаются на площадь, когда до восьми остаётся больше получаса, и решают не испытывать свою удачу: инсон открывает дверь и ступает первым.       санхёк любит то, как быстро его мозг ко всему приспосабливается, и сейчас, всего после нескольких часов, обычная цветовая гамма кажется странной. хотя, возможно, всё дело в инсоне. стоит им попрощаться, а санхёку — пройдясь немного, чтобы обдумать произошедшее за день, забиться в автобус, глаза уже не скучают по розовой дымке. инсон был напоминанием о ней, не существующей здесь, а сейчас санхёк вернулся в свой обычный мир, частью которого инсон не является.       — я дома! — разувшись, он аккуратно ставит рюкзак на пол и выглядывает из прихожей: папа, корпящий над стопкой документов на другом конце комнаты, разделённой на кухню и гостиную, поднимает голову и улыбается:       — как всё прошло?       санхёк плюхается на пол рядом с ним и откидывается назад, опираясь спиной о папины плечо и бок.       — интересно. ёнкюн показал пару любопытных мест, о которых я не слышал. город не перестаёт поражать меня.       — а ребята как?       — тебе бы они понравились. один — совершенно независимый индивидуалист, а другой — творческий и общительный.       — мне бы — зуб даю, а тебе? — эта способность улавливать его скрытые попытки ухода от ответа у санхёка всегда вызывала одновременно приятное ощущение из-за того, что его знают и понимают, и лёгкое раздражение, когда он действительно не хочет отвечать. но в последнем случае ему достаточно сказать прямо, и папа не будет настаивать.       с ёнкюном и инсоном ситуация не такая, он просто не уверен пока, как к ним относится.       — я не к месту вопрос задал, — ыну замечает, когда он честно отвечает. — за пару минут на всю жизнь не привязываются.       — кроме тебя, — санхёк с улыбкой фыркает.       — кроме меня, — тот соглашается, рассмеявшись, и треплет по волосам.       санхёк сползает чуть ниже и прикрывает глаза. что бы ни произошло четыре года назад, он счастлив быть здесь сейчас.       — я рад, что из десяти миллионов, проживающих в сеуле, меня нашёл именно ты.       — я тоже этому рад.       слова продолжают звучать в тишине, и санхёк наслаждается ими, чувствуя себя уютно и любимо.       — ты не голоден? разогреть тебе ужин? — папа заглушает иллюзию эха, но сопутствующие ему ощущения даже так не исчезают.       санхёк улыбается мягко и кивает.       ему повезло с домом.