***
Дело слушалось до противного скучное и нудное. Какие-то земельные тяжбы дачников. Ваня перебирал документы и не понимал, почему такие, казалось бы, мирные вещи нельзя решить полюбовно. Вроде бы приличные люди, образованные, интеллигентные, один даже профессор, а все равно в суд подались. Из-за полосы в двадцать сантиметров шириной. За последний год в его практике были только такие дела. От них уже тошнило. Друг и коллега Мирон Федоров куда-то запропал и не выходил на связь уже месяца четыре. Раньше он всегда звал Ваню в интересные проекты, был какой-то движ, а теперь Ваня будто в болото какое провалился. Одно да потому каждый божий день. Ваня вышел из зала суда совершенно измочаленный пустым пребиранием бумажек. Полоску земли они отстояли, но удовлетворения от победы он все равно не чувствовал. Усталость, желание упасть и отрубиться прямо на скамейке в коридоре. И кофе не спасал. Или надо было брать не американо, а по-йеменски? Тогда хоть глаза бы не закрывались. – Привет! – услышал он радостное. – Ну что, не помог американо с двадцатипроцентными сливками? Ваня не сразу сообразил, что обращаются к нему. Поискал в толпе говорившего. Точно! Это был тот самый парень из кофейни. Ваня улыбнулся и подошел к нему. – Фигня какая-то. Спать хочу и все тут. – Ну да, заметно, – кивнул парень. – Можем еще по чашке выпить. Как заседание? Удачно? Ваня согласно буркнул что-то в ответ и спохватился. – Иван, – протянул руку, – А тебя? Парень хмыкнул. – Ну ты даешь! Точно кофе не помог. Тут надо что-то сильнее. Мы стакан поделить не могли. Вспомнил? Ване стало стыдно. Блин, надо ж было так протупить! К счастью, его новый знакомый оказался понимающим человеком. – Бывает, Вань. Ну что, еще по чашке? Только в этот раз прямо крепкий давай? Или пива еще можно, а? Ты как после работы по бутылочке? – Извини, по будням никакого пива. Но от кофе не откажусь. Только давай не в эту кофейню, тут в паре кварталов есть очень крутая арабская.***
Его новый знакомый, Ваня Светло, оказался приятным компанейским парнем. Ваня удивительно легко провел вечер. Сначала они сдержанно говорили о работе, потом постепенно переходили ко все более и более неформальным темам. Время действительно пробежало незаметно, и когда Ваня вышел на улицу, то удивленно заметил, что начинает темнеть. Они попрощались, и Ваня отправился назад к зданию суда: там припарковался еще днем. Они стали чаще пересекаться со Светло в суде. И в этом, и в других. Если выпадал общий перерыв, пили вместе кофе, обсуждали работу, но постепенно стали переходить и на другие темы. Ваня с удивлением отмечал, что рассказывает Светло о себе. Малознакомому человеку. Такое с ним было впервые. Говоря откровенно, Светло ему нравился. Каждый раз, отправляясь в суд или куда-то еще, где он мог теоретически его встретить, Ваня очень на это надеялся. Однажды они даже выступали с противоположных сторон. Ваня поначалу испугался, но быстро успокоил себя: это всего лишь работа, его, как и Ваню Светло наняли, после окончания заседания они снова пойдут вместе пить кофе и, может быть, даже обсуждать это дело, с которым работают сейчас. Это было даже интересно. Каждый раз Ваня ловил себя на мысли, что думает о Светло чаще, чем следовало бы, да и мысли у него возникали подчас совсем не рабочие. Это его в общем и не беспокоило до определенного момента.***
– Ты сегодня вечером чем занят? – в одну очень теплую пятницу спросил его Светло. У Вани планов на вечер не было, о чем он честно и сообщил. – У меня друг тачку новую купил. Поедем обмывать? Тут рядом, – пригласил его Светло и тут же встал из-за столика. – Неудобно, – засомневался Ваня. – Неудобно кое-что другое, а тут все путем будет. Пацаны нормальные. Заодно, может, мосты какие новые наведешь, – решительно возразил Светло, – Все. Вставай и пойдем. Точнее, поедем, да? На твоей тачке. Сам Светло машины не имел и за то короткое время, что они с Ваней были знакомы, постепенно приучился его эксплуатировать в смысле транспорта.***
Компания действительно оказалась хорошей, и Ваня расслабился, почти сразу почувствовав себя как дома. Обсуждали все на свете от работы до немецкой философии, и время летело незаметно. Ближе к полуночи Ваня отправился покурить на балкон и нос к носу столкнулся с новым гостем. Когда он пришел, Ваня не помнил, да это и не было важно. Ирония была в другом. Парень, которого он встретил на чужом балконе был Славой Карелиным, против которого когда-то его друг и коллега, Мирон Федоров, выступал на одном громком процессе. Ваня на автомате кивнул и только через секунду сообразил, что формально-то они не знакомы. Потом протянул руку Карелину и представился. Тот улыбнулся, ответил и снова вернулся к разговору со Светло. – Я пойду, наверное, – смутился Ваня: судя по всему он попал на какую-то тему, для посторонних не предназначенную. – Фигня, – отмахнулся Карелин, – ничего секретного у нас тут нет. Просто хуево, вот я и присел Ваньке на уши. Могу и тебе. Хочешь? Ваня пожал плечами. Он никогда не считал себя подходящим для душевных излияний человеком, но Карелин был пьян, и Ваня решил, что с него не убудет выслушать кого-то. В конце концов, ну пересеклись случайно, завтра друг о друге они и не вспомнят. – У него несчастная любовь, – сочувственно пояснил Светло и похлопал Карелина по плечу, – Крепись, брат. Может, он так же страдает от неразделенной любви. – Он? – переспросил Ваня и тут же дал себе мысленно затрещину за бестактность. Карелин вместе со Светло на него подозрительно посмотрели. – Какие-то проблемы с этим? – напрягся Карелин. – Никаких. Не ожидал просто. – А-а-а, – протянул Карелин и вернулся к своим излияниям, но адресовал их уже не Светло, а Ване, – вот и попал я в огромную задницу. И любовь несчастная, да еще и к мужику. Ну что со мной не так? Почему не мог в какую-нибудь красотку влюбиться? Уже бы давно свадьбу сыграли и детей нарожали. Нет, сохну по одному и тому же уебку уже хрен знает сколько лет. – Хуево, – согласился Ваня. – Что по мужику? – переспросил Карелин. – Нет, что безответно. А так, ну, мужик и мужик. Главное ведь, чтоб взаимно было. Карелин печально кивнул. Так они стояли на балконе еще долго, говорили, пили, успев опустошить бутылок пять вина на двоих. Даже Светло ушел, а Карелин все рассказывал и рассказывал Ване о своих чувствах. Время подбиралось к трем утра. Почти все гости разошлись. В конце концов на балконе показался Ваня Светло и спросил, планируют ли они закругляться. – Такси надо. Тачка пусть тут остается, потом заберу, – Ваня кивнул вниз, где стояла припаркованной его машина. – Зачем такси? Оставайся тут, место есть. В тесноте да не в обиде, – подмигнул ему Светло. Оказалось, под спальным местом Светло имел ввиду свой раскладной диван. Действительно, не самое царское ложе, но Ваня уже был готов упасть даже на полу. – Голова трещит, – пожаловался он Светло. – Могу массаж сделать, а? Я сяду, а ты клади мне голову на колени. У меня офигенно получается, отвечаю! Ваня с сомнением посмотрел на него, но оба были достаточно пьяные, к тому же Светло ему нравился, и Ваня плюнул на последствия. Просыпался он медленно и приятно, правда действительно, в тесноте. В кольце чужих рук, по-простому – в обнимку. Со Светло. Ваня чуть не подпрыгнул от неожиданности. Светло тоже уже проснулся и растеряно глядел на Ваню. – Я, это, пойду. Наверное, за руль сесть тоже уже можно, – торопливо заговорил Ваня, боясь, что придется объясняться. – Ага, – закивал Светло, – мне тоже уже собираться надо. Там, это, клиент, позвонил. Конечно, это было вранье чистой воды. У обоих телефоны лежали на подоконнике. Но Ваня был благодарен, что удалось избежать неловкого разговора.***
До самого вечера Ваня грузился по двум поводам. Первый состоял в том, что он проснулся в обнимку со Светло, чужим, посторонним ему, вообще-то, чуваком. Второй – ему понравилось. Все. Нравился Светло, понравилось просыпаться с ним так. Хотелось повторения. И как только Ваня это осознал, нашелся третий повод грузануться. Он захотел как-то подкатить к Ване Светло, но понятия не имел, как и стоит ли вообще. Промучившись до утра, Ваня решил, что ну их, эти подкаты, по-любому ничего не светит. Так зачем страдать? А то будет, как Карелин, тоже терзаться из-за неразделенной любви. Лучше и со Светло контакты к минимум свести, тем более, что они и не работали вместе, так только, пересекались. И как только Ваня это решил, то ему тут же позвонил Светло и пригласил в ближайшие выходные на концерт какой-то андеграундной группы. Странно, но решение про минимум контактов сразу же исчезло, будто и не было его. Ваня честно обрадовался и согласился. А потом так же обрадовался, когда они пересеклись со Светло на обеде, и уже сам позвал его в четверг выпить пива, изменив привычке не пить алкаху по будням.***
На концерте Ваня искренне старался проникнуться атмосферой и получить удовольствие, но выходило плоховато. Самым приятным в вечере было то, что они со Светло стояли в тесной толпе почти перед самой сценой. Это было похоже на возвращение в подростковые годы и казалось Ване до одури романтичным. Проблема была одна: не скатиться в эту романтику окончательно и не выдать себя перед Светло, если уж подкатить совсем не получается. Когда концерт закончился, Светло предложил погулять по центру. Все туристы уже разбрелись куда-то в ожидании развода мостов, и на улицах стояла тишина. Ваня в очередной раз поймал себя на мысли, что этот вечер один из самых лучших в его жизни, если не самый. Светло все пытался дознаться, понравился ли Ване концерт, а Ваня впервые в жизни постеснялся сказать правду, что концерт был, по его скоромному мнению, полный отстой, и начал придумывать что-то невразумительное. Светло на это только процедил: «ясно» и на какое-то время замолчал. Ваня искренне расстроился, что обидел его и попытался снова вывести на разговор. Пока они болтали о всякой чепухе, они шли вместе, и Ваня боялся, что стоит им обоим замолчать, то они сразу же разойдутся своими дорогами по домам. Он что-то спросил про философов-утопистов, Светло что-то ответил. Потом они выяснили, что Ваня читал «Город солнца» и счел его скучищей смертной. Светло на это обиделся и разразился такой обличительной тирадой, какой позавидовал бы любой обвинитель. Слово за слово и они почти поругались. Вечер перестал быть романтическим и стал совершенно абсурдным. Ваня не понимал, где же он так накосячил, что Светло сейчас стоит перед ним и явно хочет убить. – Слушай, может, ну ее на хуй, эту философию? Бред же, ну? – неуверенно предложил Ваня и снова испугался за свою жизнь. – На хуй? Бред? – опасно прищурился Светло, а потом спокойно (но и в этом спокойствии Ваня тоже чуял охренеть какую опасность) продолжил, - Если это, по-твоему бред, то что тогда вот это? И он быстро, пока Ваня не успел опомниться, притянул его к себе и поцеловал. В одну секунду к Ване вернулось ощущение романтичности вечера (уже ночи). Он ответил и ни разу больше не пожалел. В этот день и вечер он даже ни разу не пил, но сейчас его штормило, как пьяного. И только Ваня Светло, прижимавший его к себе и немного к гранитной набережной, оглаживающий спину широкими движениями, забирающийся под худи и потом несмело прикасающийся к голой коже, только Ваня Светло удерживал его от падения. Они оторвались друг от друга, когда вдалеке послышались голоса. – Не бред же? Согласен? – снова спросил его Светло. Его взгляд беспокойно перебегал по Ване от лица до кроссовок. Светло боялся, что у Вани сейчас пройдет это минутное помешательство и разразится скандал. – Это точно не бред, – улыбнулся Ваня, и Светло облегченно выдохнул. – Хорошо, что ты первый это сделал, а то я неделю парился: надо или не надо, зарядишь ты мне между глаз или по-другому убьешь. Ты мне сразу понравился, еще когда в кафе столкнулись, а неделю назад я влюбился, походу. Не знал только, как подкатить. Ваня смущено усмехнулся. – Не поверишь, но такая же фигня, – улыбнулся Светло. – Ну что, найдем уголок поукромнее и продолжим?