Игра в детектива

      Когда Рампо вышел из здания, то сразу же получил звонок. Глянув на имя абонента, он увидел жуткое «Фукудзава-сан» и шумно сглотнул.       Откуда-то появилось стойкое ощущение, что опекун обо всём знает. О том, что Эдогава прогулял школу, и о том, что он пошёл один на место преступления, не предупредив его, а потом ещё и взялся за расследование в одиночку. Наверняка Фукудзава-сан звонит ему, чтобы сказать строгим голосом, что Рампо должен сейчас же вернуться домой, а потом добавить, что накажет его.       На самом деле, наказания у опекуна были нестрашными. Во всяком случае, не для Эдогавы. За какое-нибудь дерзкое высказывание в адрес других людей он мог дома отправиться в угол. За прочие проступки наказания были другими, но всё такими же нестрашными. Правда, одно было самым ужасным. Однажды у Рампо вырвалось не очень хорошее слово, подслушанное от ребят в школе, и Фукудзаве-сану это совсем не понравилось. В наказание Эдогава лишился вкусностей на ужин и весь извёлся, пытаясь найти хоть немного сладости в салате. Однако салат был несладким — то есть, просто ужасным — и в концу ужина Рампо отказался его есть. Больше Фукудзава-сан не лишал его сладкого, но и сам Эдогава старался не говорить плохих слов.       Что будет за то, что он ушёл из школы и самовольно начал расследовать преступление? Рампо боялся даже предположить. Какое-нибудь страшное наказание, это точно. Фукудзава-сан поставит его в угол на полчаса? Наверное, слишком мягко. Когда опекун хотел, чтобы он встал в угол и подумал над своим поведением, он обычно говорил как-то устало и довольно спокойно, хотя Эдогава и знал, что он сердится. Сейчас Фукудзава-сан явно не сможет оставаться спокойным. Всё-таки прогулять уроки и пойти самостоятельно расследовать дело — это совсем не то же самое, что бросить кому-то снисходительное и едва заметное «Вы так глупы!».       А вдруг Фукудзава-сан лишит его сладостей на весь день?! Рампо даже вообразить не мог, как сможет прожить столько времени без сладкого! Ни ягодного леденца, ни шоколада и ни даже малюсенькой карамельки! Как прожить целый день на одних противных овощах и водорослях, по вкусу напоминающих каких-то склизких жуков? Как можно вообще питаться всем этим и при этом продолжать жить?! Стоило Эдогаве представить это, как его охватывал настоящий ужас.       А может быть, он просто не хотел признаваться самому себе, что ужас охватывал его при мысли о другом наказании. Что, если Фукудзава-сан опять ударит его по щеке?.. Рампо боялся даже представить это. Пережить такое ещё раз казалось невыносимым, хотя мальчик и не понимал почему.       Он вздрогнул и вдруг осознал, что уже слишком долго пялится на экран телефона. Вздохнув, Рампо взял трубку и постарался говорить обычным голосом: — Великий детектив слушает! — Рампо-кун, ты где? — суховато спросил Фукудзава-сан. Трудно было понять, знает ли он обо всём или нет. Опекун всегда так разговаривал. — Я… иду со школы, — выдавил Эдогава как можно более спокойно.       Это, на самом деле, было почти правдой. Он действительно шёл со школы. Просто по дороге зашёл на место преступления и в парочку других мест, которые могли помочь ему собрать пазлы этого события. — Забрать тебя, или ты сам доберёшься?       При мысли о том, что опекун может прийти к школе и не обнаружить там никого, потому что Эдогавы там уже давно нет, по спине Рампо прошёл холодок. Нет, пока ни в коем случае нельзя рассказывать Фукудзаве-сану о том, что он ушёл со школы, чтобы расследовать преступление. — Да нет, я сам приду! — клятвенно пообещал Эдогава, скрестив пальцы. Если он опять потеряется в метро, придётся звонить Цунэкаве-сану и просить его помочь. Но это будет лучше, чем если Фукудзава-сан узнает, что его уже давно нет в школе.       Опекун меж тем замолчал, и Рампо уловил на фоне звука его дыхания тишину. Такая обычно стоит в каких-то подозрительных и не слишком безопасных кварталах. Тишина, в которой может скрываться что угодно. За Фукудзаву-сана можно было не переживать, потому что он всё-таки был самураем, но Эдогава всё равно почувствовал, как по спине пошли неприятные мурашки. — Я оставил на плите обед, — вырвал его из размышлений Фукудзава-сан. — Сможешь разогреть?       Мигом забыв о своих не слишком приятных мыслях, Эдогава скривился. Плиту он не любил, как, в общем-то, всё, что должно было облегчать людям жизнь, но делало её ещё сложнее. Кто вообще придумал все эти включатели и выключатели на плите?! И зачем там эта решетка, в которую вечно всё проваливается?! А ещё газ сам по себе так трудно включить! — Ну, Фукудзава-сан! А я не могу поесть пирожные? — заныл Рампо, поднимая голову и сдерживая порыв топнуть ногой. Это будет уже совсем по-детски. — Ты должен питаться нормально, — отрезал опекун. Однако затем тон его несколько смягчился. — Ты справишься, Рампо-кун. Мы с тобой ведь учились, как включать плиту.       «Интересно, кто сказал ему, что он должен говорить такие слова?.. Тот доктор, к которому он ходит?..» — подумал Эдогава и тут же вздрогнул, настойчиво прогнав такие мысли. Он не должен думать об этом. Почему-то твёрдо знал, что не должен. — Я попробую, — вместо этого кисло сказал он.       Казалось, ничто больше не поднимет ему настроение. Однако Фукудзава-сан вдруг прокашлялся и сказал ту самую заветную фразу, о которой Рампо так много мечтал: — Молодец, Рампо-кун. Ты справишься, я уверен. — Да ладно! Великий детектив со всем справляется! — беспечно воскликнул Эдогава, не показывая, как радостно ему стало после этих простых слов.       На мгновение он не удержался и представил, что Фукудзава-сан похвалил его не за то, что он согласился поесть нормальную еду, а за раскрытие того преступления. Пусть оно всё ещё остаётся загадкой — но ведь мечтать не вредно, правда? Так мама говорила. Она говорила так, а потом всегда смеялась — так весело-весело, так легко и радостно, что весь мир вокруг тоже начинал улыбаться.       При воспоминаниях о маме больно кольнуло сердце. Рампо вспомнил её весёлые и добрые глаза, взгляд которых всегда был нежен. А после в его памяти отчего-то возникли суровые глаза Хашикавы-сана, которые смотрели на стакан возле футона. — Мне надо идти, Рампо-кун. Напиши, как доберёшься до дома, хорошо? — Угу, — кивнул Эдогава, отвлекаясь от своих мыслей. — До свидания, Фукудзава-сан. — До свидания, Рампо-кун.       Он положил трубку и какое-то время стоял, глядя вдаль. В голове было слишком много мыслей, и ему просто необходимо было сделать передышку.       Вокруг него текла самая обычная жизнь. Люди куда-то шагали, звонили кому-то по телефону, вызывали такси и искали парковку. Они все были чем-то заняты, шагали с таким деловым и уверенным видом, что невозможно было даже на миг засомневаться и решить, будто у них ничего не получается. Все эти деловые костюмы выглядели так, словно никогда не совершали ошибок и никогда не сталкивались ни с чем серьёзнее подписи в документе.       Глядя на них, Рампо задался вопросом: неужели только у него проблемы? Или он выглядит так же самоуверенно, как и эти деловые костюмы взрослых? Эдогава изо всех сил старался походить на них, но понимал, что получается у него слабо. И все как будто чувствовали это, потому что иногда Рампо словно ощущал на себе их насмешливые взгляды: «Притворщик! Обманщик!»       Он не был таким, как все остальные, и дело было даже не в его гениальности. Просто чего-то ему не хватало. Какого-то особенного понимания, как работает жизнь. Все каким-то образом узнавали, как можно найти дорогу и где купить самые дешёвые сладости; все каким-то образом получали работу и зарплату и продолжали спокойно жить. У него не получалось. Когда он пытался найти дорогу, то неизменно путался и терялся. Когда хотел найти работу, всё время проваливался на собеседованиях. Ничего не выходило, когда он начинал разговаривать с людьми, если только это не было разговором на месте преступления.       Порой ему казалось, что он каждый раз оказывается на месте преступления. Вот только там нет ни одной улики. Ни волоса, ни сдвинутых предметов, ни клочков одежды или чего-то такого. Труп лежит прямо, и на нём тоже нет ни единой подсказки к раскрытию тайны. Ультра-дедукция Рампо бесполезна, если нет совсем никаких улик. А жизнь никогда не даёт никаких улик, как самый настоящий преступник заметая следы. И Эдогава остаётся совершенно один посреди тьмы, которая окружает таинства работы, взаимоотношений с людьми и покупки сладостей в маленьких лавочках, где только один продавец.       Мальчик глубоко вздохнул. В нос ударил запах бензина и городской пыли, невольно заставляющий тело двигаться. Он должен продолжать расследование, не думая о своих сомнениях. Может быть, он не очень хорош в том, чтобы разгадывать тайны жизни, зато он определённо умеет пользоваться своей Ультра-дедукцией для раскрытия преступлений.       Приободрившись, Рампо направился было дальше, однако тут его телефон пиликнул. Достав его из кармана, Эдогава взглянул на сообщение.       «Провели экспертизу на отпечатки пальцев на оружии. Пистолет Smith & Wesson, патроны 10mm Auto. Отпечатков два: жертвы и ещё одного человека. Ищем по базе данных. Займет время: отпечатки некачественные.       Цунэкава.»       Рампо сунул телефон в карман, задумчиво посмотрев вперёд. Цунэкава-сан сказал потрясающую новость. Отпечатки пальцев, если таковые имеются в базе данных, легко выведут полицию на след убийцы. Тут Эдогава даже не нужен будет. И всё же что-то будто царапало его изнутри. Рампо на всякий случай прислушался к себе. Нет, это не было завистью к детективам из-за того, что они первее него вышли на след. Это было сомнение. Что-то не сходилось.       Если убийца (теперь в его наличии сомневаться не приходилось, поскольку на орудии преступления оказались ещё одни отпечатки пальцев) так старался скрыть следы преступления, что представил всё так, будто это самоубийство, то почему он не озаботился стереть с пистолета собственные отпечатки? Это было чертовски странно. Продумать всё до мельчайших деталей, скрыться неслышно с места преступления — но забыть про одну из самых важных возможных улик? Убийца явно действовал хладнокровно и расчётливо, без паники. Он не мог не продумать момент с собственными отпечатками: все знают, что полиция в первую очередь ищет их или ДНК преступника. Что заставило его оставить подобные улики на месте преступления?       Рампо задумчиво взглянул на вывеску здания, из которого вышел. Какое-то время он стоял посреди улицы, погрузившись в раздумья, а потом, беспечно мотнув головой, решительно направился вперёд. Надо было действовать дальше и наконец собрать все пазлы воедино.       Но прежде нужно забежать вон в тот прекрасный магазин и купить там сладкие конфеты со вкусом манго!

* * *

      Дом Хашикавы-сана был почти таким же, как и дом покойной Аники-сан. Рампо остановился на противоположной стороне улицы, засунув в рот очередную конфету-тянучку. Вкус манго приятно растекался на языке, пока его мысли работали с удвоенной скоростью.       Итак, Хашикава-сан сказал, что ему пришло это сообщение. Если предположить, что оно действительно ему пришло, то сразу же возникает вопрос: можно ли отследить отправителя? И Эдогава был практически уверен, что можно. Наверное, надо заглянуть в какую-нибудь телефонную компанию, услугами которой пользуется Хашикава-сан, и уточнить там. Вряд ли, конечно, ему так спокойно дадут доступ к базе данных, но ведь у него есть Цунэкава-сан, который может подтвердить, что это для расследования, или сам Хашикава-сан. Кто-нибудь из них должен помочь ему!       Очередная конфета отправилась в рот. Совсем другое дело, если сообщение не приходило Хашикаве-сану. Ведь он просто переслал его, так что это могло значить, что он написал его где-то и затем скопировал, чтобы отослать. В таком случае это делало его подозреваемым номер один. Если вообще не доказывало виновность. Эдогава не сомневался, что его Ультра-дедукция не подведёт, однако придерживался важного принципа. У взрослых он назывался «презумпция невиновности» — ну а сам Рампо говорил, что это одно из правил Великого детектива: никогда не обвинять человека без явных доказательств его вины!       Хихикнув, Эдогава засунул в рот ещё одну конфету и направился к дому Хашикавы-сана. Дело было за малым: получить его телефон. И когда он просмотрит список сообщений, то вариантов останется всего два. Будет там этот загадочный C#MN — значит, Хашикава-сан не солгал и ему действительно пришло это сообщение. А если нет, следовательно, он убийца.       Эта мысль вдруг заставила его затормозить — перед самым домом полицейского. Рампо нерешительно замер, жуя свою конфету. Если Хашикава-сан убийца — пусть даже Эдогава пока и не придумал ему чёткий мотив — то это будет значить, что Рампо сунулся в логово преступника. И даже если полицейский сейчас ничего не сможет сделать ему, то Фукудзава-сан, когда узнает, вряд ли будет доволен.       Рука сама собой метнулась к щеке. Рампо приложил её к лицу и проглотил остатки нуги. Он уже не мог отступить от того, что задумал. Но при мысли о реакции опекуна его бросало в дрожь больше, чем от перспективы оказаться один на один с возможным убийцей.       «Ты забыл о правиле Великого детектива! — одёрнул Эдогава сам себя. — Человек может быть невиновен! А если он невиновен, то опасаться нечего!» Эти мысли должны были успокоить его, однако почему-то Рампо совершенно не чувствовал себя уверенно.       Тем не менее он закинул в рот новую конфету и поднялся по лестнице, чтобы постучаться в дверь. Хашикава-сан должен был быть дома, поскольку рабочий день уже закончился, пока Рампо болтался по городу. Так что было вполне логично ожидать, что он откроет.       И Хашикава-сан действительно открыл. Оглядел Рампо с ног до головы, как будто ожидал увидеть перед собой врага, и вперился в него своими карими глазами. Эдогава принюхался, но не уловил противного запаха алкоголя. То ли он ещё не успел напиться, то ли и не собирался. — И снова здравствуйте, Хашикава-сан! — Рампо весело перекатил конфету за другую щёку. — Я вам тут хотел парочку вопросов задать! — Привет, — суховато ответил полицейский. — Тебя дома не потеряют? — Не-а! — Эдогава не дал сбить себя с мысли, хотя рука вновь дёрнулась, чтобы прижаться к щеке. — Так что, я могу войти?       Хашикава-сан скептически взглянул на него, но молча отступил назад, пропуская его. Рампо быстро вошёл в квартиру и огляделся, хрустя упаковкой конфет. — Милая квартирка! Один живёте?       Квартира была совершенно не милой. Самая обычная, может, выглядящая чуть хуже, чем у других людей. Конечно, тут не валялись по углам бутылки и сигаретные окурки, как можно было ожидать, однако всё равно помещение не выглядело слишком уж чистым или прибранным. Сразу было видно, что Хашикава-сан живёт один. Вопрос Рампо задал просто так, для поддержания мирной беседы и дружеской обстановки. — Да, — кратко ответил полицейский, разворачиваясь и идя на кухню. Дружеской обстановки явно не вышло.       Ничуть не расстроившись, Эдогава последовал за ним, осматриваясь. Первое впечатление было верным: квартира была не слишком уютной. Как тут вообще можно было жить? Полупустые тумбочки и шкафы, почти нигде не было чего-то, что обычно ставят в домах для уюта — вроде ваз, цветов, статуэток и прочих вещей. Судя по всему, Хашикава-сан вообще не любил такое. А может быть, он не любил уют.       На кухне Хашикава-сан махнул рукой в сторону стола, как бы говоря ему садиться, а сам направился к кухонным шкафам. — Извини, гостей не ждал. Чая нет, — сказал он, зачем-то рассматривая содержимое. — Да ладно! — отмахнулся Рампо, садясь за стол и начиная болтать ногами. — Я ненадолго. — Так о чём ты хотел поговорить? — Хашикава-сан вернулся к нему и скрестил руки на груди, словно защищаясь.       Эдогава критически оглядел его. По сравнению с другими японцами и тем более с ним самим полицейский выглядел как настоящая скала. Напоминал немного Фукудзаву-сана. Но совсем немного — лишь по комплекции. Рампо пока не понимал, однако инстинктивно чувствовал, что в остальном Хашикава-сан совершенно другой. — Можете показать сообщение, которое вам прислал убийца? — прямо спросил он, беспечно засовывая в рот очередную конфету. — Я же прислал тебе его. — Ну, мне бы хотелось посмотреть его с вашего телефона, — конфета перекатилась на языке, оставив полоску вкуса манго. — Если можно.       Он почти ждал, что Хашикава-сан откажется. В таком случае надо было срочно придумывать предлог и выбираться из дома потенциального убийцы, а потом сразу же звонить Цунэкаве-сану и рассказывать обо всём. Но Хашикава-сан удивил его. Он молча достал из кармана телефон и, открыв список контактов, протянул его Рампо.       Список был небольшим. Немногие писали одинокому полицейскому, а он никому не отвечал. Все сообщения от абонентов, названных лишь одним иероглифом или вовсе обозначенных номерами, были только входящими. И самым первым значилось именно то сообщение, которое прислал убийца. Эдогава нажал на контакт и открыл уже знакомый ему текст. Вчитался в жуткое послание. — Может быть, его можно отследить?       Хашикава-сан покачал головой. Конфета во рту Рампо оставила последнюю дорожку вкуса манго и окончательно растаяла. Мальчик сглотнул остатки нуги. — В таком случае нужно будет задействовать связи.       Договаривать не было нужды — Рампо уже догадался, почему его идея не сработала бы. Тут и ребёнок бы понял, на самом деле. Если Хашикава-сан задействует связи с полицией, чтобы отследить сообщение, ему придётся рассказать о своей связи с жертвой. Что сделает его подозреваемым номер один. — Хм…       Эдогава мотнул головой, чтобы отогнать ненужную мысль, от которой его спина покрывалась неприятными мурашками. Невиновные, как правило, охотно сотрудничают с полицией…       Словно опровергая его мысли, в тот же момент телефон Хашикавы-сана пиликнул в его руках. Рампо уже почти хотел отдать его полицейскому, чтобы тот мог прочитать сообщение, когда вдруг понял, что уже увидел его.       «Уверен, ты совершенно не помнишь, что произошло в тот вечер. А ведь ты вполне мог быть там, когда она умерла, судя по заключению патологоанатома. Может быть, вы поссорились? Может быть, она чего-то боялась?       Кого-то боялась?..       C#MN»       Они прочли сообщение одновременно, и оба вздрогнули. Рампо поднял голову и заметил удивлённое выражение лица Хашикавы-сана. Глядя на него, любой сказал бы, что полицейский совершенно не ожидал такого. А значит, он невиновен.       Или он просто очень хороший актёр, подумал Эдогава. Потому что он вдруг осознал одну простую вещь, о которой раньше почему-то не подумал. Как это точно делалось, он не знал, но схема в целом была проста. Взрослые могли свободно использовать какой-нибудь сторонний анонимный сервер и закодировать время отправки сообщений на определённый номер. А потом сыграть удивление, когда они начнут приходить. — Видимо, убийца не дремлет! — беспечно рассмеялся Рампо, делая вид, что ничего не заподозрил.       Хашикава-сан смерил его каким-то странным взглядом, но ничего не сказал, только забрал телефон и сунул его в карман. Руки он опять скрестил на груди и сурово посмотрел на Эдогаву. — Okay, ты посмотрел сообщение, и мы даже получили новое. Что теперь? — Я…       Ему надо было сделать ещё кое-что, однако для этого нужно было избавиться от Хашикавы-сана. Вряд ли полицейский позволит ему свободно расхаживать по квартире и осматривать её, пока у него нет ордера на арест. А Рампо ордер никто не даст, поскольку он даже не полицейский. — Надо ещё подумать. Кстати, а почему у вас все контакты в телефоне названы одним иероглифом? — Рампо невинно поболтал ногами, разыгрывая ребёнка и отчаянно пытаясь придумать предлог, чтобы остаться одному. — Мне так удобнее, — суховато ответил Хашикава-сан. Он бросил взгляд куда-то в сторону кухни, и Эдогава безошибочно догадался, что там у него есть желанная бутылка сакэ. — Если это всё, что ты хотел, то я желал бы теперь остаться один. — Ммм… — блестящая идея пришла в голову, и Рампо, не дав себе времени подумать, сразу же выпалил её. — Простите, конечно, но можно у вас туалетом воспользоваться? Мне до дома очень далеко!       Хашикава-сан прищурился. Эдогава мысленно помолился всем богам, как его научил Фукудзава-сан, о том, чтобы полицейский ни о чём не догадался. Ну, пожалуйста, пусть ему ещё раз повезёт! Он должен осмотреть квартиру Хашикавы-сана без него самого! Пожалуйста, пусть ему поверят! — Предпоследняя дверь слева по коридору, — бесстрастно изрёк Хашикава-сан, никак не изменив выражения лица. Как будто хотел поймать на лице мальчика малейшую тень лжи.       Но Великий детектив на то и Великий детектив, чтобы уметь отлично притворяться, когда надо. На лице Рампо по-прежнему играла детская невинная улыбка. — Спасибо огромное! — он вскочил, улыбаясь открыто, словно ребёнок. — Я быстро!       Хашикава-сан ничего не ответил, и эта тишина должна была напрячь Рампо, однако он постарался не обращать на это внимания. Вместо этого Эдогава практически вприпрыжку выбежал в коридор и направился к ванной. Следовало усыпить бдительность Хашикавы-сана, сделав вид, что он действительно идёт в уборную, прежде чем приступать к тайному осмотру квартиры.       Он закрыл за собой дверь и замер, размышляя, что теперь делать. Ему показалось, что за дверью раздались шаги, однако потом он понял, что они были довольно далеко. Хашикава-сан не ходил за ним, он стал заниматься чем-то на кухне. Всё в порядке.       Рампо немного постоял, прислушиваясь, однако всё было спокойно. Тогда он осторожно обернулся и как можно тише открыл дверь, выглянув наружу. Эдогава почти ожидал увидеть Хашикаву-сана, но коридор был пуст. Лишь на кухне раздавалось бренчание посуды.       Тогда Рампо осторожно выскользнул из комнаты и направился по коридору. Открыл первую попавшуюся дверь — напротив ванной. Пустая комната. То ли гостевая, то ли просто ненужная. Эдогава осторожно закрыл дверь. На кухне всё ещё что-то гремело. Он двинулся дальше. Следующая дверь. Рука легла на ручку.       На миг ему почудилось, что на кухне стало тихо. Рампо задержал дыхание, буквально спиной чувствуя, как что-то происходит позади него. Всё напоминало эту странную детскую игру «Кагомэ», в которой одного ребёнка садили в центр, а остальные дети водили вокруг него хоровод, напевая жутковатую песню. Задача сидящего в центре была отгадать, кто оказался за его спиной по окончании песни.       «Кагомэ, кагомэ…       Птичка в клетке…»       За его спиной мог оказаться только один человек. Хашикава-сан. Хозяин квартиры. Единственный подозреваемый в этом деле.       Рампо обернулся. За спиной был пустой коридор.       «Какие глупости. Тебе нечего бояться», — вздохнул про себя Эдогава, не признаваясь себе, что облегчение упало куда-то в живот и растаяло там приторно-сладкой конфетой. На кухне снова послышалось бренчание посуды. Ему всё просто почудилось от напряжения. Успокоив себя так, он осторожно потянул за ручку двери и наконец открыл её.       За ней оказалась спальня Хашикавы-сана. Обычная, ничем не примечательная спальня. Не заправленный футон, шкаф с одеждой. Компьютер на низком японском столике. Выключен и наверняка на пароле. Рампо прикрыл за собой дверь и прошёл в комнату. Ему показалось, что с тихим щелчком двери закрылась его клетка.       «Кагомэ, кагомэ…       Птичка в клетке…       Когда же она покинет её?..»       Стараясь не обращать внимание на собственную тревогу, Эдогава сделал ещё несколько шагов внутрь и остановился, задумчиво глядя вокруг. Не было никакой зацепки, откуда начать поиски. Так сказал бы обычный полицейский. Но Рампо был Великим детективом.       Великий детектив не пытается мыслить как обычный человек. Он пытается мыслить как преступник. Взрослые часто считают, что преступники — это какие-то совершенно другие, чуть ли не инопланетные существа, которые только увлечены своими извращёнными фантазиями и ни капли не похожи на обычных людей. Что они совершенно не умеют вести себя обычно.       Однако Рампо уже в своём возрасте знал, что это не так. Что преступники слишком часто выглядят обычными людьми. Что они не вызывают ни у кого подозрения, что они отлично маскируются. Что они никакие не монстры, а самые обычные люди. Просто творящие ужасные вещи.       И именно поэтому чтобы мыслить как преступник, иногда следовало мыслить как обычный человек. «Если дело, конечно, не касается серийного убийцы!» — пошутил про себя Рампо. С серийными он ещё никогда не сталкивался, но верил, что никогда не поздно.       За такие мысли Фукудзава-сан наверняка стукнул бы его газетой по затылку. Он иногда делал так, когда они сидели в гостиной вечерами и Эдогава говорил какие-нибудь глупые по мнению его опекуна вещи. Это было совершенно не больно и не обидно и часто вызывало ещё больший смех у Рампо. Он ведь видел, как Фукудзава-сан старательно прятал улыбку на своём суровом лице.       В любом случае, он приступил к осмотру. Для начала заглянул в шкаф — как правило, спрятать какие-то улики можно среди многочисленных вещей. Но тут Эдогава поторопился с выводами: многочисленных вещей у Хашикавы-сана не было. Пара футболок, одна джинсовка и зимняя куртка, пара штанов, нижнее бельё и зимние ботинки. Но больше ничего. На всякий случай Рампо заглянул в ботинки, но там ничего не оказалось. Потом осмотрел полки с одеждой, однако тоже ничего не нашёл.       Он закрыл дверцы шкафа и неожиданно понял, что звуков с кухни опять не слышно. Сердце стукнуло и замерло где-то глубоко, словно его обволокла сладкая нуга. Макушка внезапно зачесалась, как бывает, когда чувствуешь, что со спины на тебя кто-то пристально смотрит.       «Может быть, во тьме ночной       Сгинут журавль с черепахой…»       Детектив-ребёнок. Детская игра, напоминающая жуткий ритуал. Детектив ищет улики, рассказывающие о смерти жертвы. Говорят, пока играешь в кагомэ, можно увидеть души погибших во время Мировой войны детей.       «Кагомэ, кагомэ…       Птичка в клетке…»       Из этой комнаты не было выхода. Тут негде было спрятаться, только в шкафу. Если преступник застанет его тут, он не станет колебаться. А Великий детектив никому не рассказал, что отправился сюда.       Спина тоже зачесалась. Дверь скоро откроется. Она должна открыться. Ожидание стало невыносимым. Рампо резко обернулся.       Дверь была по-прежнему прикрыта. На кухне раздался звук открывшегося крана, и полилась вода. Эдогава выдохнул напряжение и постарался дышать ровнее. Хашикава-сан был там и не мог ему помешать. Он и не предполагал, что у Рампо хватит наглости шататься по чужому дому в поисках улик.       Самоуверенная улыбка наползла на лицо сама собой. Взрослые иногда такие наивные! Эдогава тихо хихикнул и направился к футону. Компьютер взламывать было бесполезно, поэтому следовало сосредоточиться на последней вещи, которая могла дать хоть что-то.       Он опустился на колени возле футона и внимательно присмотрелся. Всё было смято, и тут явно ничего не было. Рампо задумчиво осмотрел небольшую подушку, потом одеяло, скомканное так, словно человек только что поднялся, откинув его в сторону. Ничего необычного. Под языком засосало от досады, словно он только что съел какую-то очень кислую конфету.       Эдогава уже хотел было вставать, однако его внимание вдруг привлекло что-то странное возле подушки с другой стороны. Обходить не хотелось, и Рампо, протянув руку, попытался достать этот предмет. Он опёрся о футон и едва не упал, но сумел удержать равновесие и всё же достал то, что хотел. В его руках появилась коробка.       Коробка патрон 10mm Auto.       Великий детектив обладает прекрасной памятью. Рампо мгновенно вспомнил сообщение Цунэкавы-сана. Аника-сан застрелилась из пистолета, для которого нужны эти же патроны. Совпадение было слишком большим, чтобы поверить в то, что это просто случайность.       И совершенно внезапно Эдогава ощутил спиной какое-то движение. Он даже не успел испугаться, просто вдруг понял, что уже поздно. Кагомэ, кагомэ. Птичка в клетке.       «Кто же за твоей спиной?»       В мёртвой тишине квартиры раздался лёгкий скрип двери. Рампо посмотрел перед собой широко раскрытыми глазами, сжав коробку патрон, и услышал, как в комнату кто-то медленно вошёл. — Что ты делаешь, Рампо-кун? — раздался даже слишком спокойный голос Хашикавы-сана.