Король, Что Носит Меч

Джорах Мормонт Волантийцы никогда не были известны своей пунктуальностью. Правители этой «старшей дочери» Валирии, отчаянно рядившейся в чрезмерно широкие для неё материнские наряды, привыкли никуда не торопиться, заставлять остальных дожидаться и нервничать. Якобы это давало другим понять, что до них, грязных дикарей, снисходят люди куда как лучшей породы. Но раз послы Вольного города явились в назначенный час, то им некогда заботиться о поддержании «должного» приличия. Это могло значить лишь одно: их заботят куда более серьезные проблемы. Тем не менее, принимающая сторона должна помнить о приличиях. Хотя бы самых простых. Помогает настроить потенциальных нанимателей на должный лад. – Приветствую вас в Городе Солнца, – учтиво, но холодно произнёс рыцарь, – кто же ищёт убежища в его границах? Этим напыщенным именем свой городок величали местные. Болтали, будто бы первых поселенцев сюда привело само светило, указав им на плодородную и безопасную землю. Полнейшая глупость: скорее всего первые халупы здесь возвели рабы, которым посчастливилось ускользнуть от драконьих владык, или мало чем отличающиеся от них бедняки, бежавшие от долгов. И с тех самых лет жизнь идёт здесь своим ходом: тут рождаются, страдают, умирают. На Спорных землях разбросано множество подобных деревенек и городков, недостойных отображения на картах... Но прекрасно известных многочисленным наемникам. Посылаемые Миром, Тирошем, Лисом и Волантисом капитаны пополняют здесь припасы, вербуют очередных неудачников – порой, конечно, грабят и убивают тех, кому не повезло. Впрочем, эти убогие местечки стараются не сжигать, признавая за ними очевидную выгоду для наемничьего ремесла. – Сейнира Агелис, Джехейрис Кентигар и Мейнис Тариар. – Заговорила немолодая, но всё ещё красивая женщина, уверенно сидевшая в седле своей белоснежной лошади. – Послы Первой дочери, Блистательного и Сиятельного Волантиса, желающие встретить принца Визериса Таргариена. – Город Солнца? – С трудом скрывая брезгливость произнес Мейнис. – Наш проводник говорил об этом... Месте иначе. – Люди многое болтают, – не стал спорить о мелочах рыцарь, – но к немногому действительно стоит прислушаться. Не мог ведь человек принца Визериса Таргариена называть его лагерь «Шлюшьей ямой»? Это имя, пусть и весьма подходящее, годилось только для «своего» уха. Пусть суть местечка оно и передавало куда как лучше. – Это не имеет значения, Мейнис. Его Высочество волен называть это место как пожелает, пока его ставка остается тут. – Примирительно сказал Джехейрис Кэнтигар, самый старый из них всех. – Мы представились. Окажите же и нам такую честь. – Сир Джорах Мормонт, – некогда он добавил бы «лорд Медвежьих островов», но сыпать соль на эту рану попусту не хотелось, – капитан Драконьих когтей. Его Высочество велел мне встретить вас и проводить тотчас к нему. – Наше дело действительно не терпит отлагательств, сир Джорах. И мы будем рады такой поспешности... – В облике Сейниры было нечто отталкивающее, нечто вызывающее в мужчине невольное опасение. – Но наши люди устали с дороги. Не спали под крышей уже вторую луну, а кормились только подножным кормом. – Уверен, они и сами найдут дорогу к одному из наших трактиров. У нас их несколько, найдется на любой кошелек. – Впрочем, Джораху хватило одного взгляда на сопровождающих послов стражников, чтобы понять – этих устроит только лучшее. Негоже обитателям Черных стен довольствоваться пойлом и дерьмом на закуску. А, значит, в «Наливном яблоке» соберется целая компания чужаков... – Велите им держать мечи в ножнах: в Городе Солнца они под защитой принца Визериса Таргариена, и оружие им не потребуется. Сейнира Агелис обратилась ко своим людям на высоком валирийском, знание которого всё ещё требуют от всех Старокровных её города. За годы изгнания Мормонт поднаторел во многих языках Эссоса, но времени, сил и желания разбираться в мертвом наречии драконьих владык у него не было. Из её короткой речи он понял только несколько фраз: что–то про запрет доставать острую сталь из ножен да красноречивую угрозу изгнать их семьи из–за Черных стен, если те поссорятся с дикарями первыми... Это многое сказало Мормонту. Если знатному волантийцу запрещено под угрозой настолько суровой кары идти на ссору с «дикарями», то жди беды. Этим послам в самом деле что–то нужно от Визериса, иначе они не стали бы подвергать соплеменников такому «унижению». Убедившись, что дипломат действительно закончила речь, а не сделала драматическую паузу, рыцарь сухо молвил. – И теперь прошу следовать за мной. – Оборачиваться не стоило. Стук копыт говорил достаточно убедительно. Послы, несомненно, представляли себе, с кем будут иметь дело. Иначе они не объявились бы в жаркий летний полдень в городок посреди вечного нигде, а искали бы копий и мечей в другом месте. Но с Волантисом Драконьи Когти ещё никогда не вели дел, до «Первой дочери» могли доходить только неопределенные слухи. Ими мир полнится стремительно, и на одном только их основании принимать серьезные решения не следует. Наверняка холёные и богатые горожане в жизни не были посреди военного лагеря – тем более, наемничьего лагеря. Будет же о чем им рассказать по возвращении в Черные стены! Первые открытия волантийцы, ведомые своим проводником, совершили почти что у самых ворот городка. На улицу выбежали трое – двое мужчин и одна полуголая, перепуганная вусмерть женщина. Мужчины могли похвастаться вареной кожей, да короткими мечами; новенькие рекруты, ещё необтесанные, но уже опьяненные полученным оружием. Многие, очень многие наемники так и не выходят из этого возраста, погибая в первом же серьезном деле. – Отдай мне её! – Кричал худой, низкорослый паренек со взъерошенными черными волосами. Джорах тут же понял, что перед ним бедолага с Севера, с трудом осваивающий новое для себя валирийское наречие. – Моя она! Я её забрал себе! – А нечего играть, если не умеешь. Было твое, а станет мое. – А вот держал бабенку в руках прирожденный лиссиниец. Беловолосый, изящный и высокий... С надменно–озорным огнем в фиолетовых глазах. – Стоять! – Окрикнул спорщиков сир Джорах. От звука его голоса они тут же повернули головы – и боевой задор в них пропал. По–хорошему, конечно, нужно было бы разобраться: кто прав, кто виноват... Но послы ждать не любят, а злить обещающих контракт людей не стоит. – Белобрысый, быстро отпустил девку. Лиссениец, с видимым сожалением, повиновался тут же. Значит, он уже достаточно долго в лагере, чтобы признавать капитанов в лицо... – Сейчас вы оба идете к Родерику Гиганту. Расскажите ему во всех подробностях, чем вы занимались. И уже он разберется с вами как надо. Эй, Залор, проследи за этим. Здоровенный чернокожий детина, так удачно оказавшийся рядом, с готовностью кивнул. Этот летниец выжил уже четвертый год в походах и стычках, и по праву считался новобранцами грозным надсмотрщиком. И то ли новобранцы уже слышали о талантах Залора, то ли они оценили длину его клинка по достоинству – но последовали за ним без возражений и пререканий. – Теперь ты. – Обратился Джорах к жертве молодых страстей, всё ещё пытающейся укрыть смуглые груди от взглядов незнакомцев и других наемников. – Бегом обратно, пока никто другой не запрыгнул. Приказывать ей дважды не пришлось. Босоногая девка помчалась впереди процессии послов, вызвав довольный гогот у зрителей. Вот потому это место и зовется «Шлюшьей ямой». Каждую бабенку смазливей пожилой старухи молодчики торопятся попортить. Те, впрочем, и не то чтобы возражают: деньги нужны каждой из них, и вдруг её возьмут с собой из этой беспросветной дыры? С этой мыслью он направил коня вперед, убедившись, что двое бедолаг отправились навстречу своей судьбе. – У вас проблемы с дисциплиной?.. – Боязливо осведомился Джехейрис. Старикашка небось боялся остаться навсегда в «Шлюшьей яме», увидев, с какими людьми придется иметь дело. А ведь это он ещё самых больших любителей пошутить не видел... – Отнюдь, – возразил северянин, – они прекратили драку, как только заметили капитана. Послушно исполнили приказ. И вскоре Родерик разберется с ними. Он суров, но справедлив в своих суждениях. Его Высочество доверяет ему заниматься подобными делами. Кого только не было в компании! Рыцари, бежавшие от не–своего короля за море, как только услышали о восходящей на Востоке звезде «короля Визериса Третьего». Для этих битва под знаменами «законного короля» была делом чести и долга – деньги и содержание же выступали приятной добавкой. Настолько идейных и преданных людей было немного, и всех выживших из них Визерис держал при себе. Бандиты и ничем не отличающиеся от них титулованные разбойники, бежавшие за Узкое море от наказаний за преступления совсем иного рода. И, чтобы выжить, они записывались и шли заниматься тем единственным ремеслом, каким умели. Нищета и голодранцы Вольных городов, решившие испытать свою удачу на поле боя. Терять им было нечего, кроме собственных жизней – а они не стоили и ломаного гроша. Но по улицам и закоулкам от Браавоса до Волантиса болтают об удачливых, разбогатевших и красиво живших наемниках: так почему и не рискнуть? Были и ещё более поразительные люди. Искавшие приключений и денег летнийцы, бежавшие от господ из Залива рабы, нуждающиеся в укрытии от счастливых соперников дотракийцы... Принц Визерис принимал под свое драконье знамя всех, кто годился здоровьем – и охотно принимал тех, кто мог похвалиться собственным снаряжением и достойным опытом. Приходящий сюда клялся в верности «принцу Драконьих Когтей» и обещал подчиняться приказам как его самого, так и выбранным им командиров. Тогда его имя заносилось в специальную книгу и он становился Когтем, начиная тернистое и смертельно опасное путешествие к славе и богатствам. Или, что вероятнее, смерти и увечьям... Копьем, луком и коротким мечом подобные тем юнцам мужчины пытаются доказать свою цену, одновременно обучаясь у старших соратников воинскому искусству. Отличившиеся, умелые и преданные получали от принца Визериса посвящение в Черные рыцари – элитный ударный костяк компании, бьющийся в конном строю. «Рыцарский» чин давал право на лучший кусок добычи, уважение и признание... А ещё командир говорил, что Чёрные рыцари непременно получат земли и титулы в Вестеросе, когда придет время. Но к этому обещанию серьезно относились лишь очень и очень немногие – и сир Джорах к их числу не принадлежал. Ему хватало капитанской должности, сытной еды и возможности держаться как можно дальше от ненавистного Старка. Медвежий Остров, как и Линессу, ему уже не возвратить. И нечего посыпать соль на зарубцевавшиеся раны. Эти двое моложавых совершили ошибку, когда посчитали себя опасными и могучими наемниками. Теми, кто заслужил свое право на трофеи и добычу. Но ничего; Родерик-Гигант, им покажет всю наивность подобных иллюзий. Пара живительных ударов кнутом да приказ убирать конское дерьмо в конюшнях луну – это научит парней жизни... – Какими силами располагает ваш принц? – Заговорил Мейнис, чей благородный нос только–только притерся к окружающим его запахам. – Сколько копий, луков, мечей он может... – Об этом я не могу говорить без приказа моего принца. Но не могу и помешать его гостям разглядывать наш лагерь. – Не поворачиваясь, заметил сир Джорах. – Это поможет вам получить некоторое представление о наших числах. Мормонт не лукавил. Он, как и любой капитан, знал, что на данный момент в «Когтях» числится тысяч семь, одна из которых идёт в бой на лошадях. Знал, что принц планирует набрать ещё сотни–две новобранцев из местных.. И понимал, что не имеет права разбалтывать подобные секреты волантийцам. У любого ремесла есть свои тайны: спросите квохорских кузнецов! Запретить дипломатам смотреть по сторонам он не мог – так пусть они доверятся своим глазам. Новых вопросов не последовало, поскольку им как раз пришлось проехаться мимо тренировочного поля. Тут прежде размещался разваливающийся храм: настолько древний, что в «Городе Солнца» не осталось ни одного старика, помнящего, кому здание посвящалось. Командир Когтей не терпел ничего бесполезного – вот и появилось поле с мишенями на месте обители забытых божеств. Раз бог – или боги – допустили подобное со своим святилищем, живым их нечего бояться; живым зато нужно готовиться к новым боям и схваткам. Сейчас был черед Арина Вуда тренировать лучников: и этот высокорослый, коренастый браконьер из Королевского Леса был известен за способность добиваться выдающихся результатов... Не самыми лицеприятными способами. Вот и сейчас Арин вбивал искусство в какого–то смуглого паренька, ежеминутно поминая всех его родственниц. Тот, видать, наученный горьким опытом, извинений не просил; сжал зубы и терпел. Мудрое решение: Вуд уважает только стойкость и силу духа. Слабому и молящему о пощаде он скорее решит дать ещё один урок. Вокруг них, не обращая внимания на экзекуцию, продолжали упражняться остальные новички. Знали, что Арин прекрасно видит и их, и их собственные ошибки; что, возможно, потом наступит и их черед. Ничего: пот в лагере выкупает кровь в бою. – Держите людей в форме, хм? – То ли вопрошая, то ли утверждая сказала Сейнира, стоило им проехать мимо стрельбища. – Обленившийся наемник – мертвый наемник. Ему только сказать об этом осталось. – В Спорных землях битва всегда близка, – поделился банальностью из книжек Мейнис, – неужели так сложно найти врагов из плоти и крови? – Не каждая стычка – битва, господин. И битвы в Спорных землях как раз не частое зрелище. Всё больше мелкие стычки отдельных разъездов, отбившихся отрядов, потерявшихся патрулей да фуражиров. – Ввел толстого волантийца в курс реальных дел сир Джорах. – Кто же спорит, что дело – лучшая тренировка для воина? Вот только нет его, дела. – А что, сир Джорах, если оно есть? И мы собираемся его предложить? – Встрял Джехейрис. – Как... Ваши люди отнесутся к нему? – Это уж Его Высочество решит, быть делу или нет. – Вот тут северянин уже кривил душой. Компания долгое время стояла без контрактов; пусть сейчас и не было нужды в деньгах, каждый мог видеть её на горизонте. Да и люди, что уж там говорить, соскучали по настоящему делу. – Не мне это обсуждать. – А где мы его найдем? – Перешла к делу Сейнира Агелис. – Город, должна признаться, гораздо больше, чем я его себе представляла. – Зато ароматы тут... Точно такие, какими я их себе представлял! – Мейнис, дорогой племянник, хватит. Молчи, пока тебе не велят. – Неожиданно в голосе старика прорезалась настоящая валирийская сталь. – Сир Джорах, но всё же, где ваш принц? У себя в шатре? – Принц днями в шатре бывает только для обедов, и то не всегда. – Ухмыльнулся Мормонт, направляя коня на другую улицу. – Езжайте за мной и увидите всё своими глазами.

***

Визерис Таргариен – Ты мертва, сестричка. – Визерис отметил факт, прикоснувшись концом затупленного тренировочного меча к груди сестры. – В третий раз за тренировку. Не проснулась, что ли? – Это нечестно! – Устало улыбнулась Дейнерис. В ее голосе не было раздражения, но слышался искренний азарт. – я только–только хотела заманить тебя в ловушку! – Принцесса, в бою вообще мало что «честно». Людей сперва убивают, и только потом сочиняют красивую песню про это дело. – Заметила Эйлинора Даленнис, подходя к принцессе развязной походкой капитана в её праве. – Вы двигаетесь слишком быстро. Летаете по полю. Вы чуть ли сами не прыгнули на меч вашего брата: ему осталось бы только подставить свою сталь... Пока Эйлинора повторяла прописные истины своей ученице, принц Визерис Таргариен воспользовался моментом и принялся рассматривать двух главных женщин в своей новой жизни. Сестру, которую он знал с её малолетства, и соратницу–любовницу, которая одной из первых присоединилась к Драконьим Когтям. В обеих виделась кровь Старой Валирии: фиалковые глаза, серебряные волосы, приятные глазу черты лица, поражающие людей по всему известному миру. Но они представляли собой две разные грани валирийской красы. Дейнерис Таргариен ещё не достигла подходящего возраста, но она обещала превратиться в писаную красавицу в самом понятном, доступном людям понимании. Из неё вышла бы идеальная королева: прекрасная, радушная, умеющая располагать к себе лорда и простолюдина... Эйлинора Даленнис, Дева-от-Меча, предлагала красоту валирийского клинка: изящную, но смертельно опасную. Её волосы были убраны в завязанную на голове косу; она была сложена крепкой и поразительно, для женщины, сильной. Длинный нос, поджатые и жесткие губы, маленький, едва заметный шрам на левой щеке. – Ещё раз? – Спросила Дейнерис, стоило ей только перевести дыхание. Его сестра, хоть и росла на глазах, в душе по–прежнему оставалась озорной и азартной девчонкой, встречающей приключения и тяготы с высоко поднятой головой. Во многом потому, что он старательно и бережно её оберегал от самых гнилых, мрачных и кровавых сторон оных «приключений». – Думай о своих преимуществах. Держи их в голове и не стесняйся к ним прибегать. – Дала напутствие бывшая волантийка. – Конечно. – Визерис встал в положенную стойку. – На этот раз первый удар за тобой. Помни, что тебе говорила Эйлинор, и у тебя должно получиться. Визерис не собирался делать из нее воительницу на подобие Эйлинор. Та с мечом в руке будто родилась, настолько легко и элегантно у нее все получалось. Дейнерис искусство давалось гораздо тяжелее: очевидно, что второй Девой–от–Меча ей никогда не стать. Но того от нее и не требовалось. Её учили постоять за саму себя, и помогали поддерживать совсем еще молодое тело в должной форме. Пусть сейчас дела у ее брата и идут хорошо, она все еще остается изгнанницей в чужой земле – и законной принцессой другой земли. Очень и очень опасное для жизни сочетание... Потому–то и пришлось им в свое время бежать из Браавоса. Слуги после смерти сира Виллема Дарри попробовали было выставить Таргариенов за дверь, но опомнились, стоило Визерису убить их заводилу. Грузный браавосец считал себя бессмертным, пока не напоролся животом на меч покойного Дарри – и, пока громила истекал кровью, Визерис смог внушить остальным повиновение и страх. Это позволило им еще на год задержаться в этом северном городе каналов... Но затем изгнанник–принц и бдительная Элина подметили, что вокруг их дома крутятся подозрительные, явно не местные люди. То ли Узурпатор наконец оторвался от винного бочонка на достаточное для отдачи приказа время, то ли простые грабители решили поживиться и задумали недоброе. Этого Таргариены никогда не узнают: вечером двое изгнанников, Элина, ставшая няней принцессы, и еще один доверенный слуга сбежали из дому, прихватив всевозможные ценности с собой. Так началась новая глава в их истории, полная испытаний и тягостей. – Брат, я ведь жалеть не буду... – Посмеявшись, сказала девчонка, перекладывая деревянный меч в правую руку. – Никогда не предупреждай врага о том, с чем он столкнется. – Мастерица повторила прописную истину в тысячный, а может и десять раз тысячный раз. – Пусть считает тебя мелкой и слабой девчонкой, впервые взявшейся за клинок. Можешь кричать с испуга. Это даст важное преимущество и шанс убить даже настоящего воина. – Верно. – Сказал Визерис, пока его нетерпеливая сестра ограничилась кивком. Так, словно отмахивалась от порядком надоевшей мухи. Тут она и сделала первый выпад. Пыталась попасть ему прямиком в лицо; для обнаглевшего пьяницы, или не ожидающего сопротивления убийцы, то мог быть в самом деле решающий удар. Но Визерис с легкостью его отвел и сам перешел в атаку, надеясь покончить с делом как можно скорее. Солнце уже в зените, и скоро Мормонт должен доставить послов... Его натиск становился всё решительней и решительней – и вскоре Дейнерис поняла, что проигрыш неизбежен. Но сдаваться на милость победителя эта принцесса не привыкла. В мгновение ока она умудрилась в левую, свободную от меча руку, набрать целую горсть песка. Он полетел прямиком в лицо Визерису, и принцесса позволила себе снисходительную улыбку триумфатора. Хороший прием. Значит, не все уроки Эйлинор прошли мимо неё. Вот только Визерис с легкостью уклонился от грязного трюка, одним ударом заставил сестру выпустить тренировочный клинок из рук и повалил ее на пыль и песок арены. Еще один раунд остался за ним. И затем Визерис, не удержавшись, ударил сестру мечом плашмя по заднице. И ещё раз. И третий, для верности... – Это не... Не по–рыцарски! – Рассмеялась Дейнерис, прекрасно понимая глупость своего положения. – Так и мы не деремся по–рыцарски. – Улыбнулся принц ей в ответ. – Мы деремся так, чтобы побеждать. А для победы и такие средства хороши, что ты первой поняла. – Только так и нужно драться. – Подтвердила его слова Эйлинор. – После победы можно дать певцам монету и они сочинят как надо. Идея с песком была хорошей, но ты зря начала радоваться раньше времени. Убей, и потом уже улыбайся. Визерис поднялся первым, помог сестре встать на ноги. Та отряхнулась и вновь ухватилась за свою сталь. – Еще! – Дейнерис, хватит. Скоро сюда должны прибыть волантийцы, и нам нужно их встретить должным образом. – Пока не прибудут, пожалуйста, ещё! Я прошу... – И с этими словами, этим столь знакомым тоном нахлынули «детские» воспоминания. Сколько ему довелось услышать её просьб; сколько из них он старался, как только мог, исполнить. Во многом из–за этой девчонки Деймон Блэкфайер смог не просто принять свое таинственное перерождение, но и зажить этой странной новой жизнью. В Браавосе он думал, было дело, стоит ли вообще ему жить в таком чужом, чуждом мире. Все кого он когда–либо знал, друзья ли, враги ли, были мертвы; мертвы были и его сыновья, и их собственные дети. История основанного им дома была полна провалившихся заговоров, проигранных войн и смертей, пока не обрывалась на Ступенях. Дело Черного дракона было мертво, оно превратилось в пустые и выхолощенные заметки на книжных полях – книг, написанных, разумеется, победителями. И, казалось, есть ли место среди живых человеку, чья история и чье наследство обратились прахом? Не лучше ли броситься на кинжал и покончить с этой злобной насмешкой Богов? Младшая сестра помогла ему остаться здесь вопреки всему. Он искренне и честно привязался к девчушке, нуждавшейся в помощи и защите. Она приходила к нему в комнату и ложилась рядом, обнимала его и просила рассказать ей что–нибудь. Отказать ей он не мог, отправить к себе тоже; приходилось говорить. Он рассказывал ей о чудесах Вестероса: Стене, лугах Простора, холмах Запада и стенах Драконьего Камня. О славе и великолепии Старой Валирии, построенной на крови и в огне, да исчезнувшей в них же. О подвигах Эйгона Завоевателя и его сестер, о мудром Старом короле, об отважных братьях Ночного Дозора... Об амбициях и деяниях двух Деймонов, Порочного принца и «Претендента». В какую–то из этих многих ночей Деймон осознал, что эта девчонка стала ему дорога. Что он рад видеть ее улыбку, слышать ее смех... И, после смерти Дарри, он понял, что мелкая без него не выживет. В лучшем случае окажется в лиссенийском борделе, а скорее всего помрет в канаве. Оставить девушку в беде он не мог – и не мог трусливо бежать в смерть. По ту сторону его ожидало множество призраков. Жертвы Краснотравного поля и множества других стычек не должны пропасть зря. И раз Боги вернули Деймона на эту землю, то он обязан воспользоваться вторым шансом. Ради детей и друзей, соратников и приятелей. Ради своей новой сестры, чьим братом он стал в полной мере. Настолько, что принял чужое имя как свое собственное, и зовется «Визерисом Таргариеном» не кривя душой. За годы их злоключений по Вольным городам Дейнерис выросла, и росла она не по летам, а по часам. Ей пришлось путешествовать вместе с Визерисом через наемничьи лагеря, когда брат начал опасную карьеру. Он и Элина смогли защитить Дейнерис от ублюдков, желавших изнасиловать девочку, от болезней и вечного насилия. Теперь она упражняется с мечом, изучает историю, языки и манеры, недавно вышила ему его собственное знамя... И, если все получится, она будет его королевой. Рано или поздно. – Я думаю, что... – Тогда принц увидел приближающуюся к полю конную процессию. Впереди ехал Мормонт, а за ним двигались именно те, кого он уже заждался. – Мой принц, – обратился к нему сир Джорах, – имею честь представить вам послов Волантиса. Сейнира Агелис, Джехейрис Кентигар и Мейнис Тариар. – Вы стоите перед принцем Визерисом Таргариеном, командиром Драконьих Когтей и защитником Долины Солнца. – Представила его Эйлинора своим самым суровым, официальным голосом. Помогало то, что Дева–от–Меча терпеть не могла Старую Кровь: те изгнали ее родителей из Волантиса и лишили их почти всего имущества. Можно выгнать человека из Черных стен, но манеры и нравы гордых Старокровных не так–то просто изжить. Бывший король Деймон, Первый этого имени, теперь избегал высшего титула. Говорил всем своим подчиненным, что королем он будет называться лишь сидя на своем законном троне. Прослыть «королем без трона» ему не хотелось. Послы элегантно, церемонно склонили головы в легком поклоне. Они были готовы уважить командира наемного отряда... Агент триархов обещал важный разговор, намекал на серьезность намерений Волантиса, даже просил воздержаться от «сомнительных авантюр» и сохранить «числа» в порядке. Но только теперь принц начинал ему верить. – Мы посланы нашими триархами и говорим от имени Первой дочери, Блистательного и Сиятельного Волантиса. – Заверила его Сейнира. – Где мы можем обсудить наше дело? – В моем шатре. – Сир Джорах верно расценил посланный ему взгляд и спешился. Негоже было принцу идти пешком через лагерь, пока его гости гарцуют на конях. Правда, сперва нужно было раздать очередные приказы. – Дейнерис, иди к себе. Приведи себя в порядок и, когда Элина придет, готовься ответить ей урок по второму восстанию Блэкфайеров. – Приказал Визерис, зная, что она спорить не будет. Знает, что перед посторонними приказы брата не оспариваются. – Эйлинора, сир Джорах. Собирайте остальных капитанов и ждите у порога шатра. Многие капитаны встречали бы своих гостей целым представлением. Они могли построить людей в стройные ряды, демонстрируя дисциплину и хвастаясь снаряжением. Кто–то бы показал, как его люди дерутся друг с другом в строю и одиночных боях... Визерис отказался от подобного шутовского представления. Пусть волантийцы видят суть, видят сталь и грязь, а не выхолощенный, неестественный гобелен. Отчасти потому он не тратил времени на переодевание: вошел в шатер в грязной и потной стеганке, в которой провел весь день. – Дорея, вина мне и нашим гостям. – Обратился Визерис к служанке-лиссинийке. Выкупленная в свое время из отличного борделя, она радовала принца и услужливостью, и познаниями в любовном ремесле. А терпимое обращение и, время от времени, вручаемые небольшие подарки помогли заручиться если не ее любовью, то симпатией. – И лучшего. Та принялась за дело. Минут трех не прошло, как она подала каждому по рогу. Бокалов в лагере никто не держал. И непрактично, и глупо: их проще обращать в золото. Зато принц мог ручаться за напиток. Арборское, отбитое у Славных Кавалеров в ходе очередной стычки. – Ваше Высочество, я предлагаю поднять наши рога, – Сейнира не растерялась, показывая остальным пример, – за смерть Узурпатора и вашу победу! – Благодарю за ваши добрые пожелания и принимаю их с открытым сердцем. Пылающей, должной ненависти к Роберту Баратеону он не испытывал. Разве не восстал он сам в прошлой жизни против недостойного править короля? Черный олень оказался удачливей черного дракона и получил златую корону, а не белую стрелу. Безумный Эйрис Второй и самодур принц Рейгар для него были никем, скорбеть о их смертях он не собирался. И еще... Если бы принцу Визерису Таргариену не пришлось бежать в ночь, он мог и не заболеть. А смог бы тогда он переродиться? Так что для Визериса «король Роберт» был пусть и потерявшим хватку, но опасным и серьезным противником, с которым рано или поздно придется иметь дело. Не более того. Но, конечно, эти мысли и соображения принц держал при себе. С остальными он не забывал проклинать Баратеонов и Ланнистеров за их предательство, желать смерти Узурпатору да напевать очередную песенку от Мартина Веселого Языка, на сей раз о попытке растолстевшего лжекороля сесть на коня. Забавный малый, этот примкнувший к ним певец. Многого не просит, а сочинять горазд! Невольные улыбки на лицах гостей показали Визерису, что с выбором вина лиссинийка не ошиблась. Дары Редвинов помогут волантийцам освежиться и забыть о иссушающим дневном Солнце. – Садитесь. – Широким жестом принц указал – Я бы предложил вам отдых, как принц и хозяин этого города... Не сообщи мне триархи, что дело срочное и не терпит отлагательств. Потому мы сперва поговорим, и уже потом мои люди проводят вас до подходящей вам гостиницы. – В высшем отношении справедливое замечание. – Кивнул степенный старик Джехейрис. Коль первую здравницу подняла женщина, то Кентигар никак не мог быть главным. – Мудростью вы превосходите многих пожилых магистров. Тех, бывает, никак от церемоний и ритуалов не отучить. – Наше дело действительно очень важное. – Сейнира вернула лиссенийке рог и улыбка пропала с лица посланницы. – От имени Волантиса мы предлагаем Драконьим Когтям контракт. – Против кого? – Задал самый первый и самый важный вопрос принц. Человеку мало понимающему покажется, что в первую очередь нужно спрашивать о награде... Вот только не в меру жадные наемники долго не живут. А трупам золото ни к чему. Послы переглянулись. И только затем Агелис высказалась. – Орда кочевников наступает на нас с Востока. Тысяч триста, никак не меньше, и ведет их новый, яростный и жестокий кхал. Воинов у него никак не меньше сотни тысяч. Мы просим помощи у всех, кто готов ее предоставить, и обещаем более чем щедрое вознаграждение. Визерис не изменился в лице, но его разум тут же заполнился целым роем мыслей. Легче сказать, чем сделать! Дотракийцев не просто так считают одними из самых опасных воинов Эссоса. Рожденные в седле и для седла, они превосходно владеют луком и аракхом; с конями своими они управляются как никто другой во всем мире. Им свойственна безжалостная храбрость: кхаласары очень редко бегут с поля боя, зато своих врагов они истребляют без тени сомнения. Конечно, непобедимых не бывает. Конечно, и крикунов можно разбить – даже в чистом поле. Случалось такое и не раз. Грамотное командование, знание местности, стойкость бойцов, личная доблесть... Натиск дотракийцев ужасен и смертоносен, но продолжительные схватки лишают дикарскую конницу ее главного преимущества в скорости. Там латники могут порубить всадников, ратники смогут стащить кочевников с лошадей. Но триста тысяч человек в орде... – Что известно об этом кхале? – Вопрос предназначался главе посольства, но ответ она взором поручила другому человеку. – Звать его Дрого, – подал голос третий посол, Мейнис, прежде хранивший угрюмое молчание, – и, если верить слухам, степи еще не порождали такого чудовища. Он огромный, сильный и безжалостный воин, способный управиться с диким нравом своих соплеменников. Мнит себя исполнителем какого–то дикарского пророчества, так что этот кхал глух к голосу разума. – И каковы его успехи? – Начал с того, что покорил лхазарян. Овечье племя разбито и разогнано, их правители мертвы, а храмы разорены. Он продал рабов на Восток, после чего напал на Миэрин. – Начал перечислять Мейнис. – Сжёг всё за пределами стен, и ушел только после того, как гискарцы остались без запасных штанов. – Пока что это звучит довольно обыденно. Для успешного кочевника. – Слушайте дальше, Ваше Высочество. Этого Дрого боятся и уважают настолько, что его лучшие крикуны последовали за ним по Дороге демонов. Он нагрянул в Толос, портовый город, никакими стенами не защищенный, и предал его огню. Дома, гавань, корабли – всё было разграблено и уничтожено. – Знатный волантиец как мог пытался скрыть страх в своем голосе, но получалось у него это не без труда. – У самых границ Ваэс Дотрака он уничтожил два кхаласара в одном бою. Выжившие из ума старухи нарекли его то ли блестящим конем, то ли яростным жеребцом... После чего он окончательно рехнулся. – Но я все еще не понимаю, когда он наступил на очаровательную шею Первой дочери. – Месяц тому назад от него прибыли посланники. Требовали встречи с триархами, но пускать их в пределы Черных стен мы отказались. Тогда они с помощью рабов–переводчиков распространили ультиматум по всем рынкам... И ускакали в закат. – Объяснила Сейнира. – И чего же требует кхал? – Каждая семья Старой крови, – начал Джехейрис, – обязана отдать сына и дочь ему в рабство. Если нет сына, годится муж, если нет дочери, пойдет жена. В придачу еще пятьдесят тысяч рабов он наберет среди горожан подлого звания. Мы должны отдать ему по статуе из каждого нашего храма... И, конечно, еще золото, шелка, серебро, породистые кони, редкие вина, фураж и еда... Только на таких условиях, говорит кхал, он пощадит остальных. Принять нечто подобное триархи попросту не могли. Дрого или нарочно предложил такой ультиматум, или искренне этого не понимал в своем презрении к горожанам. – Волантис окружен крепкими стенами, – заговорил Визерис, – и вы предупреждены о его приближении. Взять наскоком он не может. Дотракийцы боятся морей, как дети боятся демонов; он не может организовать блокады. – Но он сожжет все в округе. Поместья, палисадники, винодельни, мелкие поселения. По обе стороны Ройны. – Возразил ему Мейнис. – Никакой торговли по морю не будет, всех купчишек эта орда распугает. И до дня, когда кочевники сожрут друг друга, слишком долго ждать. Волантис выживет... Но придет в упадок. Три Шлюхи и так облизываются на наши границы, наши торговые фактории, а что с ними случится при затянувшейся осаде?.. – И что, если Лис с Тирошем решат блокировать нас с моря? – Кентигар задал риторический вопрос. – Мнение триархов едино. В кой–то веке. В Черных Стенах тоже небывалое единство. – Не без горькой иронии добавила Агелис. – Волантис будет воевать и Волантис намерен победить, а не пересидеть. – Мы, сыновья и дочери Старой Валирии, не будем прятаться от немытых крикунов. Оставим это гискарцам, так и не нашедшим в себе отваги за все эти столетия... – Но для победы, Ваше Высочество, нам нужно много мечей, луков и копий. Мы ищем всевозможные пути нарастить наши мускулы. И у ваших Когтей хорошая репутация. – Прервал восторженную тираду Мейниса убеленный старик. – Требуется свежая кровь. И поэтому мы пришли к вам. Помогите нам, Ваше Высочество, и увидите, насколько щедрой может быть «Первая дочь» к своим хорошим друзьям и благородным защитникам. – Кого ещё вы призвали в свои защитники? – Осведомился Визерис. Он имел право знать, с кем предстоит делить опасности и поле брани. Каждый достойный уважения командир наемников имеет право задать такой вопрос; и потенциальному нанимателю не стоит лукавить. Особенно, если контракт настолько опасен. Возражений и в самом деле не последовало. – Волантис успешно заключил договора с Компанией Розы, Железными Щитами и Громовыми Копьями. – С готовностью ответил Мейнис. – Послы отправлены к Свободным Людям, Воинам Девы и Воронам-Буревестникам. С ними триархи ожидают прийти к соглашению. Какой пестрый и поразительный союз собирают перепуганные триархи. Легкая конница Ворон-Буревестников хороша в обходах и для стремительных атак, но они знамениты склонностью бежать от любой грозы. Северяне из Розы бьются отчаянно и умело по одиночке, но им не хватает дисциплины. Хорошие воины, плохие солдаты. Воины Девы мало на что годятся, зато Железные Щиты вышколены держать строй под самым страшным дождем стрёл. Громовые Копья умеют лихо нападать, но никогда не отличались численностью. Свободные люди набирают в свои ряды всех, умеющих держать копье, и пытаются взять противника числом. Собрать их всех воедино и организовать их сотрудничество будет непросто... – И скольких людей вы планируете выставить против орды? – Наш триарх собирается держать город с войском в тридцать тысяч мечей. В основном из горожан и наших вооруженных рабов, в числе которых и городские Безупречные. – У Мейниса, похоже, был готов ответ на любой вопрос, если тот связан с войной. – В полях около города будет действовать сорок тысяч человек. – Триарх?.. – Наш сиятельный триарх от партии тигров, Варион Дорталос, взял управление кампанией на себя. – Объяснил ему Мейнис. – Вы, Ваше Высочество, бесспорно, сохраните право распоряжаться своими людьми и властвовать над ними... Но, по условию контракта, вы обязаны подчиняться планам Дорталоса, Защитника Города. – Чтобы нас отправили в самоубийственную атаку на основной лагерь дотракийцев? Спешу предупредить: мы, в отличии от Роз, не ищем случая встретиться с предками в посмертии. – О, – вмешалась Сейнира, – поверьте, таких глупостей Варион и не потребует. Мы не впервой ведем дела с наемными компаниями, и понимаем, чем чреваты такие условия. Никто из Старой Крови не хочет остаться без нанятых мечей с дотракийской ордой впереди. – И, к тому же, Дорталос известен удачными кампаниями против пиратов на Островах Василиска. – Добавил Джехейрис, посчитав, что его слова придадут вес утверждению Агелис. – Двое других триархов не доверили бы ему титул Защитника, не будь в них уверенности в его здравомыслии. Молчанием принц воспользовался, чтобы задать напрашивавшийся вопрос. – Вы перечислили, Мейнис, множество различных компаний. С кем-то я дрался плечом к плечу, кто-то бежал перед Когтями. Про кого-то я только слышал россказни. Но где Золотые Мечи? Визерису до сих пор приходилось делать усилие над собой, чтобы не рассмеяться с горя и осознания, в какую глупую ситуацию он умудрился попасть. Компания Эйгора Риверса, последние поборники дела Блэкфайеров, потомки и преемники его друзей и соратников... А он, их король, для них навсегда останется страшным врагом. Потомком дома, из-за которого многие из них оказались в Эссосе, и против которого они клялись бороться. Лучшая наемная армия на континенте, а он никогда не сможет с ними заключить союза. Если Волантису удастся привлечь их на свою сторону, то у Когтей могут быть проблемы... Но его подозрения были рассеяны любопытным известием. – Мы пытались договориться с ними и, казалось, дело сдвинулось с мертвой точки. Но, словно назло, помер Майлс Торне. Их новый генерал-капитан, Гарри Стрикленд, трус и скряга, прекратил все переговоры. Сказал, что мы обречены и он не намерен вести войско Горького Клинка на верную смерть. И добавил, что не собирается подчиняться чьим-либо приказам, даже своего собственного нанимателя. – Многие капитаны, знакомые мне, согласились бы с оценкой Стрикленда. Этот никогда не славился храбростью, зато умел трезво оценивать силы и способности. Потому он и жив, потому, уверен, его и выбрали командиром Мечей. – Заметил принц Визерис. – Вы предлагаете нам встать на пути крупнейшей дотракийской орды в истории Эссоса. Даже, даже если мы одолеем, большинство победы не увидит. Наемники будут драться за Волантис, но не горят желанием лечь за «Первую дочь» костями на чужбине. Инициативу в свои руки взяла Агелис. – И именно поэтому Волантис не поскупится, чтобы подарить им уверенность и отвагу. В самом деле, подобные Стрикленду куски дерьма сказали бы, что дело безнадежно. Но мы просим о защите более достойных людей – и готовы вознаградить их усилия соответствующе. – Предположим, что мы согласимся. Что вы можете дать мне и моим Когтям? – Визерис подарил послам легкую, едва заметную улыбку. – Драконы, знаете ли, никогда не жалуются на отсутствие аппетита. Женщина-дипломат откашлялась, после чего заговорила тихим, доверительным тоном. – Во-первых, Ваше Высочество, и Вы, и Ваша сестра-принцесса будете признаны семьей Старой Крови. Вы получите роскошное поместье в самом сердце Волантиса и сможете оставаться в пределах Черных Стен как полноправные наследники славы Фригольда. Слугам узурпатора до вас не дотянуться под нашей защитой. – Агелис продолжила после небольшой паузы. – Те же ваши капитаны, кто не относится к валирийскому племени, получат особняки в пределах города. Они смогут посещать Вас регулярно и жить в вашем поместье, коль в них возникнет необходимость. Про себя Визерис с трудом сдержал смешок. Сама волантийская знать снизошла до каких-то там Таргариенов! Поистине дела «Первой дочери» плохи, если они готовы «пасть» так низко. – Конечно, будет и золото. – Вступился Джехейрис. – Пятьсот тысяч золотом... Или, если монеты не годятся, компенсация товарами. Мы предлагаем и рабов, если вы заинтересованы в торговле плотью, и редкие диковинки, и дивные шелка. Лучше заплатить защитнику часть, чем отдать грабителю всё в придачу с жизнью. – А ещё, разумеется, – договорил за старика мысль Мейнис, – добыча, взятая в лагерях крикунов, остается у взявших её наемников. Волантис не претендует на чужие трофеи; их распределение – ваша забота и ваша привилегия. Последнее было, скорее, признанием неизбежного, чем разрешением. Наемники попросту не пошли бы на столь рисковое дело, запрети им триархи грабить награбленное. Конечно, если от всего отряда останется какая-нибудь сотня калек, волантийцы незамедлительно озаботятся уточнением этого пункта контракта... – Итак, Ваше Высочество. Мы сделали предложение, вы задавали вопросы и получили ответы, – решила подвести черту Сейнира, – так позвольте и нам получить ответ. Глядя на тройку гостей, принц боролся с целой бурей внутри себя. Контракт, кто бы спорил, был поистине манящим. Возможностью, представляющейся человеку лишь раз в жизни! Но и с риском он был связан неимоверным. Борьба и с «обычными» кхаласарами была делом неблагодарным, тяжелым и смертельно опасным; тут же предстояло бросить вызов огромной орде, ведомой сильным и опасным противником. Драться бок о бок со вчерашними врагами, известными трусами и бесполезными двуногими животными, терпеть самодурство волантийцев... Дело будет тяжелым. Самым тяжелым из всех, за какие они когда-либо брались. Но и награда обещает быть потрясающей. Драконьи Когти начинались в той памятной таверне как мечта. Одни его братья по оружию хотели разбогатеть, навсегда покинуть заблеванные трущобы Вольных городов; кто-то хотел отомстить старым врагам; некоторые искали славы и красивой, по-настоящему свободной жизни. Понятные и простые причины, ведущие людей в наемники по всему миру. Но сам Визерис Таргариен, принц Когтей, мечтал о возвращении домой. И, на первый взгляд, потому ему нужно было бежать от предложения «Первой дочери» как можно дальше. Он ведь может там похоронить все свои надежды! Вот только Визерис прекрасно понимает, что семи тысяч человек, да даже десяти, будет мало для борьбы за трон с Узурпатором. Одни лишь Королевские Земли поднимут воинство, дважды числом превосходящее Когтей. Нельзя прыгать вперёд без твердой, надежной опоры – да полагающихся мускул. И Волантис может дать то, что нужно ему для возвращения. Забавный парадокс. Чтобы прийти на Запад, нужно пойти на Восток. – Ответ будет вам дан завтра, на восходе Солнца. – Стоило ему произнести эти слова, как послы Волантиса поднялись со своих стульев. Верный сир Джорах Мормонт, как и должен, караулил вне пределов шатра. Он позволил волантийцам выйти, и лишь затем вошёл вовнутрь. Тогда принц Визерис и отдал ему новый приказ. – Сир Джорах, зовите всех.