Король, Что Носит Меч

Визерис Таргариен Если бы кто-нибудь спросил принца Визериса о том, как можно оценить шансы той или иной армии выиграть предстоящую битву или даже целую войну, он, не задумываясь, ответил бы, что по её лагерю. Ещё по опыту своей прошлой жизни драконий наследник понимал: какие бы песни не сочинялись о мужестве воинов и доблести рыцарей, на самом деле победа ковалась задолго до самой баталии. Одеть, обуть, накормить, обучить солдата, привить ему дисциплину и понимание того, за что хвататься и куда бежать в случае, если всё покатиться в Пекло – вот главная задача любого полководца. И по тому, как он справится с этой задачей, можно многое понять. Вот и сейчас, осматривая раскинувшийся на пару лиг лагерь волантийской армии, Визерис к своему удовольствию отмечал, что, похоже, эти прописные истины командовавший войском триарх всё-таки соизволил выучить. Таргариен бывал во множестве лагерей, как в Вестеросе, так и в Эссосе. В иных местах всё было обустроено строго, по всем канонам военного искусства, а где-то – свежие трупы скидывали рядом с лежачими ранеными, а еду для солдат готовили посреди выгребных ям. Нынешняя ставка триарха Вариона Дорталоса определённо была ближе к первым, что внушало принцу определённые надежды. Почти сорок тысяч мечей, собранных на правом берегу Ройны, активно вооружались, тренировались и готовились к предстоящим боям с дотракийской ордой. Шум в лагере стоял такой, что только прибывшему Визерису казалось, что он скоро лишится слуха. Вчерашние рабы, крестьяне, ремесленники и горожане, а ныне гордые защитники старшей дочери Валирии, сновали туда-сюда, выполняя поручения суровых наставников, в надежде избежать очередного наказания, не забывая при этом раскланиваться с Таргариеном. Добравшись до самого центра лагеря, Визерис направился в сторону огромного шатра, по размерам и богатой отделке которого можно было безошибочно определить обиталище волантийского военачальника. Миновав замерших неподвижными статуями Безупречных, принц зашёл внутрь. С шёлковыми миэринскими коврами и богато отделанными гобеленами очень ярко, если не сказать безвкусно, контрастировал грубый деревянный стол, явно сколоченный на скорую руку, за которым расположился уже немолодой мужчина преклонных лет. Лёгкие морщины на лице волантийца красноречиво говорили о его возрасте, однако седина так и не тронула серебряные волосы триарха, выдававшие в нём потомка драконьих владык. Поджарое, крепкое тело, столь несвойственное правителям Вольных городов, вкупе с обстановкой в лагере, давали Визерису повод надеяться на лучшее. – Принц Визерис, – произнёс Варион на идеальном валирийском языке, поднявшись на ноги, – рад вас приветствовать. – Триарх Варион, – с лёгким акцентом ответил Визерис, крепко пожав протянутую ему руку Защитника Города, – я прибыл так быстро, как только смог. – Присаживайтесь, – триарх кивнул на близлежащее кресло, – надеюсь, мой призыв не сильно нарушил ваши планы. – Как сказать, – саркастично хмыкнул принц Драконьих Когтей, – война в самом разгаре, не хотелось бы оставлять своих людей одних без веской на то причины. – Поверьте, есть повод, из-за которого я вас сюда позвал, – ответил Дорталос, разливая вино по бокалам и протягивая один из них принцу, – но прежде, чем мы перейдём к нему… Есть ли свежие новости с Апельсинового берега? – Я слал вам ворона неделю назад, и там я подробно изложил положение дел, – ответил Визерис, – с тех пор практически ничего не изменилось. Действия дотракийцев можно едва ли не по шагам предсказать на месяцы вперёд. Была, конечно, парочка неприятных открытий, но не более того. – Неприятных открытий? Поподробнее, пожалуйста… – Махнул рукой командующий волантийской армии. Обсуждение нескольких мелких неудач Драконьих Когтей плавно вылилось в долгий диспут о всевозможных военных проблемах и способах их решения. Несмотря на победу в битве при Валисаре, в которой принц Визерис разбил десятитысячный дотракийский кхас, война всё ещё складывалась не лучшим образом. Дрого со своим кхаласаром взял в осаду Волантис и уже дважды штурмовал его. Построенные силами и знаниями пленных рабов примитивные осадные орудия не смогли совладать с высокими, толстыми, крепкими городскими стенами. Оба штурма были отражены и стоили жизни тысячам дотракийцев; однако и среди гарнизона города потери также были крайне велики. Ко, тем временем, продолжали разорять и сжигать владения Волантиса. После поражения у Валисара они старались не ввязываться в крупные сражения. Делали то, что у дотракийцев получалось лучше всего – больно ужалить, а затем ускакать прочь, не давая возможности волантийцам вступить с ними в бой на выгодных условиях. В это же время армия триарха Вариона стояла на правом берегу Ройны, закрывая дотракийцам путь к богатому и плодородному побережью Летнего моря. Оттуда провизия и подкрепления на кораблях отправлялись в осаждённый Волантис. Волантийцы смогли оправиться после первого, самого свирепого и яростного натиска орды, но быстро переломить ход кампании им так и не удалось. Война обещала превратиться в долгую и разорительную, что никак не могло устроить правителей Вольного города… Которые не замедлили выразить своё недовольство «нерешительностью» Защитника Города. – Можете сами почитать, какие послания мне каждый день шлют мои коллеги по триархии, – Варион небрежно бросил перед Визерисом свиток из Волантиса, – слоны уже трижды успели пожалеть о том, что нашли у себя яйца отклонить ультиматум Дрого. – Надо же, я никогда не видел, что б в одном письме уместили одновременно столько слёзных мольб и угроз... – хмыкнул принц, с любопытством пробегаясь глазами по свитку, – А вам на это еще и отвечать приходится. Сочувствую. – Эти трусы уже готовы продать своих жён и дочерей в рабство немытому конетраху, лишь бы их жирные задницы были в безопасности, – презрительно выплюнул Дорталос, – останавливает их лишь понимание того, что теперь и они пощады от рассвирепевшего кхала не дождутся. Тем не менее, кое-что в этой сопливой истерике грубо оттраханной вчерашней девственницы всё-таки правдиво. Положение у нас и правда скверное. – Кхал Дрого крепко завяз у стен Волантиса, а его ко нам не страшны, – пожал плечами Визерис, – их набеги мы чуть ли не каждый день отражаем. Совсем скоро можно будет думать о вылазках за Ройну. – Так-то оно так, но знать требует от меня крупных побед, причём немедленно. Они хотят, чтобы я со всей своей армией понёсся галопом прорывать осаду города, – произнёс Варион, – а я не могу трубить наступление, покуда даже на нашем берегу эта сволочь хозяйничает, как у себя дома. Я уже не говорю о том, что набор в армию продолжается, и эта масса отребья очень далека от того, чтобы стать солдатами. И, откровенно говоря, у меня сейчас даже не дотракийцы вызывают наибольшие опасения. – Позвольте предположить. Дорогие соседи решили о себе напомнить? – Сказал Таргариен. – Именно, – поморщился Донталос, – пока ещё неявно, но… Тревожные известия приходят из Мирра и Тироша. Похоже, они вновь решили предъявить притязания на нашу часть Спорных земель. Да и из Лисса доносятся нехорошие слухи. – Там где ошивается одна из Шлюх, скоро появятся и две другие. – Пошутил Визерис.– очень удачно для них. Ударить вам в спину, покуда мы крепко завязли в войне с Дрого. – В любое другое время эти копошения для нас не были бы опасны, – продолжил триарх, – Волантис и его земли могут выставить больше мечей и кораблей, чем все остальные Вольные города вместе взятые. За исключением Браавоса, само собой. Однако сейчас мы ослаблены и не можем себе позволить ещё одну войну. И они это знают. – Полагаю, именно с этим связано моё сегодняшнее прибытие? – Задал очевидный вопрос Визерис. – Да, – ответил Варион, – если всё сложится удачно, мы обеспечим миррийцам и тирошийцам проблемы. Да такие, что они и думать забудут о нападении. – И каким же способом вы собираетесь это сделать? Меня наняли для войны с дотракийцами, а не с другими моими потенциальными нанимателями. – Я от вас ничего подобного и не просил, – усмехнулся триарх, – от вас требуется лишь участие в… скажем так, переговорах. – Переговорах? Это ещё с кем? – Приподнял бровь принц. – С ко по имени Поно.– Ответил Донталос, испытывающе глядя на лидера Драконьих Когтей. Визерис едва не поперхнулся вином, до того неожиданным был ответ. – Поно? Это разве не тот конетрах, которого вся волантийская рать уже второй месяц не может поймать и выкинуть в Ройну? – сказал Таргариен, – и о чём же с ним вы собираетесь договариваться? – Да, Поно много нашей крови успел попить, однако обстоятельства подталкивают нас к довольно неожиданным решениям... – Ответил Варион. – Взгляните на карту принц, – военачальник ткнул пальцем на разложенное на столе полотно, – наша армия закрывает проход к Апельсиновому берегу и Спорным землям. Однако этим же самым мы невольно прикрываем владения Мирра, в защите которых мы отнюдь не заинтересованы. А так уж сложилось, что Поно и его кхас куда больше заинтересованы в грабеже богатых и слабозащищённых земель, чем в войне с нами. И, при определённых обстоятельствах, мы готовы пропустить дотракийцев через свою территорию на земли Мирра… – Тем самым вы уберёте из игры ещё одного ко и заставите миррийцев думать прежде всего о собственной обороне, – понимающе кивнул Визерис, – но Дрого вряд ли допустит, чтобы один из сильнейших кхасов попросту покинул войну. Принц не стал говорить этого вслух, однако чем дальше кхасы уйдут на север, тем безопаснее будет для Дейнерис, которая сейчас находились в Городе Десяти Солнц, совсем рядом с устьем Ройны. Конечно, эти земли были под защитой волантийской армии, а сам Визерис отобрал в сопровождение для сестры самых надёжных людей и не сомневался, что в случае опасности они успеют вместе с принцессой покинуть город. Однако ему всяко будет спокойнее. – Естественно, Дрого это не понравится, – ухмыльнулся триарх, – однако даже в стане дикарей хватает тех, кто считает, что кхал кхалов слишком много берёт и слишком мало отдаёт. Сам Поно всё ещё колеблется в своём решении уйти в свободное плавание, но его окружение, не сильно довольное нынешним походом Дрого, подталкивает ко к соглашению с нами. И если вы удачно проведёте переговоры с ними, то серьёзно облегчите нашу общую задачу. – Я наёмник, а не дипломат, – заметил Визерис, – у вас что, во всей армии не найдётся других парламентёров? – Вот именно потому что вы не дипломат, я и хочу послать вас, – ответил Донталис, – сами знаете, что дотракийцы презирают дипломатию, однако вы разбили их у Валисара, ваше имя им известно. Переговоры в привычном для нас понимании им чужды. Однако вас, как воин воина, они могут выслушать. – Или попытаться расквитаться со мной за свой позор. – Поморщился принц. Его победа у Ройны хоть и была у всех на слуху, но и обошлась Драконьим Когтям не дешёво. Самые серьёзные потери понесла пехота Мормонта, в которой насчитали больше тысячи убитых и раненых. Для не самого крупного воинства Эссоса – более чем ощутимый урон. Ситуацию сглаживало то, что Защитник Города позволил принцу набирать себе подкрепления с окрестных земель «по своему усмотрению». Под красивой и размытой формулировкой подразумевалось то, что наёмники Таргариена могли силой забирать в свои ряды неудачливых крестьян, нищих горожан и рабов. Участь этих бедолаг чаще всего была незавидной. Визерис использовал их как живой щит для своих Когтей и гнал в передних рядах под коней и аракхи дотракийцев. Но даже такие меры не позволяли полностью компенсировать недостаток обученных воинов. И потому, если что-то пойдёт не так, оказаться лицом к лицу с пятнадцатью тысячами дотракийскими наездниками Визерису совсем не улыбалось. – Сомневаюсь, что до этого дойдёт, – продолжил говорить Варион, – наш человек сказал, что сможет устроить вам встречу на нейтральной территории. По нескольку человек с каждой стороны. Поно с его наперсниками, и вы со своими капитанами. – Вы предлагаете довериться на слово дотракийцу? – Удивлённо спросил Таргариен. – откуда такое прекраснодушие? – Как я уже говорил, наш посредник добился того, чтобы встреча состоялась на ничейной земле, – сказал Донтарис, – он уже вёл дела с дотракийцами и ручается своей головой, что нашим представителям ничего не угрожает. – Кто он? – Задал вопрос Визерис. – Один из капитанов Воронов-Буревестников, Даарио Нахарис. Возможно, вы с ним знакомы. Визерис скривился, словно от зубной боли. Действительно, с Нахарисом он был знаком… к обоюдному неудовольствию. Пересекались пару раз, когда Драконьи Когти Буревестники работали на одного и того же нанимателя. По мнению Таргариена, этому паяцу самое то было работать шутом в Красном замке. По крайней мере там длинный сверх всякой меры язык Даарио пришёлся бы кстати. – По вашему лицу вижу, что знакомы, – хмыкнул Варион, – думаю, сработаетесь. А чтобы придать вам большей уверенности… пятьдесят тысяч онеров лично вам на руки вас устроят? – Сто тысяч, – сходу ответил Таргариен, – разговаривать с дотракийцами это всё равно что дёргать тигра за усы. – Сто тысяч? Помилуйте, это лишь переговоры, а не штурм вражеской крепости. Шестьдесят и это крайняя цена. – Вы сами сказали, что я единственный, кого они могут послушать. Не меньше девяносто, в противном случае вам придётся искать кого-то другого. – Вы лучший вариант. Не единственный. Шестьдесят пять, и только из моего глубокого уважения к вашей королевской крови. – Восемьдесят пять, я не собираюсь рисковать своей королевской кровью и разрешать ваши проблемы с миррийцами за спасибо. – Семьдесят тысяч. Это моё последнее предложение. – Семьдесят тысяч и две сотни Безупречных, которых вы передадите под моё командование, – огласил итоговую цену Визерис, – вне зависимости от исхода переговоров. – Принимается, – кивнул триарх, – половину оплаты можете получить прямо сейчас, оставшуюся получите после переговоров. – Идёт, – сказал принц, и мужчины вновь пожали руки. *** Даарио Нахарис Небольшой отряд из нескольких всадников мчался посреди ночной степи, периодически делая короткие остановки, давая коням возможность перевести дух. Некогда оживлённый тракт, на котором можно было в любое время наткнуться то на повозки, то на всадников, то на пеших путников, сейчас словно вымер. Лишь периодически по сторонам от него из темноты показывались мрачные пепелища сожжённых деревень. Дотракийские набеги неспроста считались наихудшим из возможных несчастий, которые могут постичь Вольные города. И потому-то триархи предпочитали договариваться с предшественниками Дрого полюбовно. Намного дешевле было уплатить дань, чем воевать с владыками степей. Проезжая мимо очередной сгоревшей мельницы, Даарио поёжился и сплюнул наземь. Всё-таки разорённый вид ещё совсем недавно процветающего края внушал уныние и какой-то поразительный страх. Это тебе не Спорные земли, где подобное жалкое существование уже сотни лет как было нормой для местных. А ведь сейчас он мог бы спокойно греться в лагере у костра, есть и пить в три горла, тискать очередную смазливую потаскушку и не забивать себе голову всякой ерундой. Но, увы. Красивая жизнь сама себя не купит, и за звонкую монету Даарио даже в Край Теней был готов отправиться. Если, конечно, кто-нибудь смог бы предложить достойную цену за такой поход... В чем Даарио сильно сомневался. Впрочем, порой казалось, что его нынешний контракт лишь немногим безопаснее путешествия в Асшай в одиночку. Волантийцы всегда были очень щедрыми нанимателями, но теперь они превзошли самих себя. Удивительно, на что людей может подвинуть смесь гордости и отчаяния! Потому-то и откликнулись столь многие на такое гиблое дело, как война с целой ордой крикунов. В том числе и Вороны-Буревестники, компания Нахариса, решилась метнуть кости. А что? В случае неудачи всегда можно удрать. Они же не Золотые Мечи, чтобы биться с превосходящим врагом до конца несмотря ни на что. Репутация, как говорят его капитаны-братья, дело наживное. Зато если дельце выгорит, то есть все шансы озолотиться. Слухи о сказочном богатстве кхала Дрого, которое он успел награбить за время походов по Эссосу и которое ждёт не дождётся в его лагере своих новых хозяев, будоражили алчные душонки наёмников. Всего-навсего нужно было помочь волантийцам отправить к Неведомому хозяина этих сокровищ и заняться делёжкой жирного пирога. – Скоро будем на месте, – сообщил Нахарис остальным и слегка придержал коня. Силы коней лучше приберечь. Особенно на тот случай, если переговоры зайдут куда-то не туда. Компания для высокой дипломатии, конечно, собралась весьма колоритная. Принц-изгнанник из Закатных королевств, ещё один лорд-изгнанник оттуда же, бой-баба, которая из-за любого неосторожного движения может схватиться за меч, зеленобородый соотечественник Нахариса, раб, которого сюда притащили в качестве переводчика, и сам неотразимый Даарио. Ну и шестеро дотракийцев с противоположной стороны. Что же может пойти не так? – Очень надеюсь, Нахарис, что на этот раз ты подготовился к делу лучше, чем тогда, – произнёс Визерис, сравнявшись с Даарио. – Обижаете, Ваша Милость, – паясничая, ответил тирошиец, – даже среди конетрахов можно найти дельных людей. Они, может быть, не такие серьёзные и горделивые, как ваша драконья задница, но договориться с ними можно. Запах наживы и лёгкой добычи дотракийцы чуют за версту. – Нахарис, будешь строить из себя идиота и дальше, и я отрежу тебе язык, – ласково предупредил наёмника принц, – а то чувствую я, что от него на переговорах будет больше вреда, чем пользы. – Все августейшие особы такие обидчивые, или это вы такой особенный? – Не удержался от ещё одной подначки Даарио. – Нет. Как правило они не обидчивые, зато куда более скорые на расправу, – Таргариен едко ухмыльнулся. – Мой отец приказал бы тебя за твои шуточки сжечь в диком огне. Мейгор Жестокий просто бы велел бросить тебя в темницу и там пытать до тех пор, пока ты не превратишься в пускающее слюни тело. Поэтому можешь начинать прыгать от счастья, что я намного милосерднее и великодушнее, чем они. – Спасибо, но я всё-таки воздержусь, – ответил Даарио, – на коне прыгать не удобно. – Что тебе известно о Поно? – Перевёл тему разговора Визерис. – Да в общем-то немногое, – пожал плечами Нахарис, – я лично его никогда не встречал, но зато общался с его кровными всадниками. – Кровные всадники бывают только у кхалов.– Вставил свои пять медяков Мормонт, который неплохо разбирался в дотракийских обычаях. – Я не знаю, как они там себя в точности называют, но, так или иначе, они очень близки к Поно и чуть ли не наравне с ним управляют своим кхасом. – И как же тебя угораздило с ними познакомится? – Приподнял бровь Визерис. – Что-то дотракийской косы я у тебя не наблюдаю. – Представьте себе, не все дотракийцы занимаются исключительно набегами, – ответил Нахарис, – это сейчас их большой вождь всех собрал в одну кучу и повёл веселиться, а в иные годы, когда они кочевали мелкими и разрозненными группами, особо много не набегаешься. Вот и становились некоторые из них нашими так сказать… коллегами. – О дотракийцах-наёмниках я знаю, – сказал принц, – вот только репутация у них, что у людоедов с северных островов. И нанимаются они к таким же выродкам вроде Скоморохов. – Лично у меня с ними проблем не было, – пожал плечами Даарио, – неплохие ребята, на самом деле. Пока ты не скажешь что-нибудь не то. Или просто не сделаешь чего-то, что им не понравится. – Тогда я безмерно удивлён, что ты до сих пор жив. – Фыркнул Визерис. – Жизнь так прекрасна! Зачем же ее лишаться? – Сверкнул своим золотым зубом Нахарис. – А ещё волантицы наобещали мне слишком многого, чтоб я просто так где-нибудь подох. Вскоре всадники подъехали к раскидистому дубу, посаженному на перекрестье нескольких дорог. На толстых ветвях могучего дерева были развешены несколько уже полностью истлевших трупов, на которых даже лохмотий не осталось. Раньше на этом дубе заканчивали свой жизненный путь многие разбойники, да бандиты. Теперь же возле столь памятного места была назначена встреча с ко Поно. Вопреки ожиданиям, дотракийцы не заставили себя долго ждать. Буквально через несколько минут после того, как капитаны Драконьих Когтей прибыли на место встречи, послышался стук копыт и с ними стремительно сблизилось несколько дотракийцев, которые, судя по их богато украшенным аракхам, занимали довольно высокое положение в иерархии кхаласара. Обе группы всадников поравнялись друг с другом, придерживая лошадей и кидая друг на друга недоверчивые, если не сказать враждебные, взгляды. Наконец, подобная игра в молчанку надоела самим кочевникам. От группы отделился самый рослый из них, чья коса толщиной и длинной внушала невольное уважение, и произнес пару фраз на своем наречии. Нахарис в самом деле знался с некоторыми крикунами, но их собачьего говора так и не освоил. Было в нем нечто отвратительное и отторгающее, так что Даарио не мог себя пересилить. Благо волантийцы расщедрились переводчиком, тут же приступившим к своему делу. – Ко Поно признателен Даарио из-за Гнилой воды за организацию этой встречи. Желает, чтобы его конь оставался скорым, а клинок – острым. «Острый клинок и скорый конь мне понадобятся ещё как, если ты начнешь дурить». – Передай ко, что я желаю ему многих побед и великой славы. – Воспроизвел традиционную среди степных владык формулировку Даарио. Раз кочевники не решили тотчас напасть, значит, хотят говорить. А говорящий враг – сомневающийся враг. Может, эта идея триарха закончится чем-то хорошим?.. Теперь, покончив с короткими и ни к чему не обязывающими вежливостями, рослый детина вновь просипел что-то на своем. Визерис бросил взгляд на раба-переводчика. Тот, слегка замявшись, произнёс: – Ко Поно желает знать, кто из вас Серебряный Жеребец. – Серебряный Жеребец? – Приподнял бровь Визерис. – Так уж вас прозвали среди дотракийцев после Валисара, Ваше Высочество. – Хохотнул Даарио, не желая признаваться, что смех вышел деланным. – Немного безвкусно на мой взгляд, но среди них любые прозвища, в которых фигурируют жеребцы или их яйца и члены, говорят если не о высоком статусе, то о уважении. – Я, – выехал немного вперёд остальных Визерис, – а ты, стало быть, ко Поно? Раб скороговоркой проговорил слова принца на дотракийском. Незамедлительный аукающий ответ дотракийца ясно давал понять, что ответ утвердительный. После этого меднокожие наездников в течении минуты что-то обсуждали, и лишь затем Поно вновь начал что-то говорить. – Ко Поно готов выслушать ваше предложение. – Поспешно отозвался переводчик, который заметно нервничал, находясь в таком положении. – Я не могу понять, – встрял Раварис Радужная Борода, оборачиваясь к Даарио, – ты им так и не объяснил, чего мы от них хотим? – Я не вдавался в детали этой вашей дипломатии, – ответил Нахарис, – меня попросили устроить встречу, и я её устроил. Дальше вы как-нибудь сами. – Мой принц, – подал голос Мормонт, – советую говорить кратко и по существу. Дотракийцы не любят долгих разговоров, и если мы хотим добиться успеха, лучше излагать прямо. – Или лучше сразу доставать мечи, – попыталась пошутить Эйлинор, но вышло слегка неуместно и натужно. – К северо-западу от этой реки лежат богатые равнины Мирра, – начал говорить Таргариен, – там вы найдёте много золота, рабов и еды. Эти земли слабо защищены, их охраняет лишь кучка жалких растолстевших торговцев – и они не ждут нападения. Но чтобы попасть туда, вы должны сначала одолеть нас. Вам это не по силам, однако и мы не желаем проливать свою кровь ради этих бесхребетных трусов. Потому, я предлагаю ко Поно следуюшее, – принц сделал небольшую паузу, – от имени Защитника Города и всего народа Волантиса, я даю слово, что наши воины не будут препятствовать вашему исходу на северо-запад. Взамен мы желаем, чтобы вы со своим кхасом покинули эти земли и больше никогда сюда не возвращались. Пока раб вновь доносил речь высоких господ, Даарио всматривался в лица дотракийцев. Если лица спутников Поно заметно посветлели и предложение, по всей видимости, их заинтересовало, то сам Поно казался недовольным. Его густые чёрные брови были насуплены, а рот сжался в тонкую полоску, конь под Поно нервно заржал. Не очень хороший знак… – Ко Поно спрашивает, зачем ему ради пары деревушек овцеводов предавать кхала кхалов. – Эхом отозвался раб. – Затем, что кхал Дрого не принесёт вам ничего, кроме смерти, – спокойно ответил Визерис, – он уже дважды штурмовал Волантис, и каждый раз рабы и изнеженные горожане отбрасывали его кхаласар. Я разбил вас у Ройны, и сделаю это ещё раз, если потребуется. Однако пока остальные ко будут погибать ради Дрого, ты, Поно, можешь стать сказочно богатым. Всего лишь один удачный набег, в котором тебе не придётся делиться с Дрого, сделает твой кхас гораздо сильнее. Более того, ты и сам сможешь стать кхалом. Выбирай, Поно: богатство и жизнь или поражение и смерть? На этот раз обсуждение дотракийцев между собой порядочно затянулось. Судя по их повышенным тонам, они никак не могли прийти к согласию. Даарио подумал, что как бы их визави сами друг друга не перерезали в порыве столь жаркой политической дискуссии… Не сказать, что он бы этому огорчился. Наконец, Поно, что-то громко крикнув своим обозлённым товарищам, вновь повернулся к Визерису и его свите. На этот раз меднокожий здоровяк вновь выпалил нечто, что было похоже на что-то среднее, между очень короткой вдохновенной речью и каким-то ругательством. – Ко Поно готов принять ваше предложение, если вы проявите к нему ответное уважение. – Чего он хочет? – Спросил Таргариен. – Ко Поно рассчитывает принять из ваших рук подарок. – Это принятый у них обычай. – Высказался Мормонт. – Какой же подарок он считает для себя достойным? Тут дотракиец неожиданно ткнул пальцем в сторону Эйлинор, и что-то громко пролаял на своём языке. Раб занервничал и задёргался, но всё-таки продолжил переводить: – Ко Пон желает, чтобы вы подарили ему эту женщину... – Переводчик боязливо кивнул в сторону Даленнис, которая в недоумении нахмурилась. Даарио скрипнул зубами так, что, кажется, это услышали все окружающие. Боги Валирии и всего прочего проклятого света, так же всё хорошо начиналось! Этому придурку Поно что, сперма в голову ударила? Никогда симпатичных баб не видел? Да он сотню куда более красивых во владениях Мирра бы себе отыскал! К чему это? Или же… – Нет, – от того, каким тоном Визерис произнёс слово «нет», у Нахариса холодок по спине пробежал, – пусть просит себе что-нибудь другое. Мозаика в голове Даарио сложилась. Поно специально выставил неприемлемое для Таргариена требование. Дело вовсе не в том, что ему так невтёрпеж присунуть этой Даленнис. Ко хочет сорвать переговоры. То ли он боится возмездия Дрого, то ли действительно ему верен. И ему нужен повод в глазах своих более сговорчивых людей, дабы отказаться от них. Отказ в подарке вполне годится… – Ко Поно хочет именно эту женщину, – проблеял несчастный раб, который буквально нутром чувствовал, как обстановка накалилась, – в противном случае, он расценит это как оскорбление. – В таком случае ему придётся согласиться на наши условия без какого-либо подарка. – Ледяным тоном произнёс принц. Даарио потянулся к своему аракху, понимая, что сейчас высокие стороны перейдут от слов к делу. Однако прежде, чем он успел что-либо сделать, Поно пророкотал какую-то короткую фразу, которую Нахарис, кое-как понимавший по-дотракийски, мысленно перевёл как «оскорбление смывает кровь», и направил своего скакуна на капитанов Когтей. Дотракиец был скор и стремителен. Даарио не успел опомниться, как Поно уже успел скрестить мечи с Визерисом, а затем, невероятно ловко управившись со своим конём, сумел полоснуть аракхом по горлу находившегося сбоку Равариса. Бородатый, захлебываясь кровью, свалился с седла и рухнул наземь. Поно попытался вновь атаковать Таргариена, однако принц, словно змея, извернулся на лошади, уклонившись тем самым от удара, и рубанул мечом по копытам жеребца дотракийца. Ко соскочил с раненой лошади на землю и, перекатившись, переместился ближе к своим, готовясь продолжить схватку, как случилась ещё одна неожиданность. Один из дотракийских наездников, вместо того, что б помочь своему предводителю, незатейливо проткнул аракхом его шею. Поно замер, выпучив глаза и пытаясь понять, что произошло, но было уже поздно. Дотракиец ловким движением добил своего соплеменника. Обнажившие мечи Драконьи Когти также замерли, ожидая дальнейших действий. Однако остальные дотракийцы не спешили следовать примеру своего почившего ко и вновь окунулись в перепалку. – Кто из вас теперь главный? – Задал вопрос Визерис, пристально всматриваясь в медные лица дикарей. Если принц и удивился такому повороту истории, то ничем этого удивления не предавал. – Я. – Выехал вперёд тот, кто только что убил своего предыдущего предводителя. – Ваго, сын Горго. С этим кочевником Даарио встречался в Вольных городах, где Ваго прежде наемничал. Там он научился кое-как говорить с жителями Вольных городов, пусть и с ужасающим акцентом... И, очевидно, не только язык Ваго перенял от бывших товарищей, но и некоторые характерные повадки. Вроде склонности к предательству. – Мы принимать предложение Серебряного Жеребца, – продолжил говорить Ваго, – мы жечь поля Мирр, мы убить их мужчин и покрыть их женщин. – Рад слышать, – произнёс Визерис, – однако вы также не должны больше появляться на этих землях. – Мы не будем покрывать земли огненный город. – Сдавленно просипел Ваго. – Пусть Дрого сам покрывать этот город, раз он ему так нужен. – Так значит, мы договорились? – Да. Я дать слово воина, что мы идти мимо этих земель на север и запад. И вы тоже дать слово. – Даю слово воина, что волантийская армия не станет препятствовать вашему походу на Мирр. – Ответил Таргариен. Ваго кивнул и, развернувшись, пришпорил коня, после чего и остальные дотракийцы скрылись вслед за своим новым предводителем, оставив тело Поно лежать в пыли и грязи. Кочевники уважают сильных, боевитых и способных – а, прежде всего, живых. К помершим и проигравшим почтения никакого нет. – Ну… Я ожидал худшего. – Тяжело выдохнул Нахарис, немного расслабившись. Находившийся рядом с ним раб и вовсе, казалось, пережил свой второй день рождения и сейчас усердно бормотал себе под нос молитвы всем богам, которых знал. – Этот Ваго… ему можно верить? – Осведомился Мормонт. – Честно? Понятия не имею. Он жил среди наемников лет шесть, семь, повидал множество предательств и измен. – Ответил Даарио со всей серьезностью, на которую был способен. – Но он убил ко Поно ради этого соглашения. И, если поход на Мирр удастся, он наверняка станет полноправным кхалом. Ещё вчера о таком он мог лишь мечтать! Наемники учатся не только предавать, но и видеть собственную выгоду. От сохранения договоренности с нами он выиграет больше, чем от ее разрыва... Наверное. И, к тому же, он дал клятву воина на глазах у своих названных братьев. – И это значит?.. – Что он уважает вас, – продолжил мысль тирошиец, – настолько, насколько крикун может уважать человека, рожденного не в седле. Подобные клятвы обычно держат. – Это станет понятно позже. Если кхас уйдёт на северо-запад, значит, этот Ваго своё слово сдержал. А пока мы должны позаботится о нашем товарище. – Прервал обсуждение Визерис, мрачно глядя на истекшее кровью тело Равариса, над которым склонилась Эйлинор. Даарио взглянул сначала на труп своего соотечественника, затем на потемневшее лицо Даленнис, для которой бородач был давним другом. Что ж, повезло Поно, что он уже мёртв. Иначе эта фурия его бы сейчас заживо разделывала бы. Что б этому конетраху в Пекле жариться! Проклятье, такая глупая и несуразная смерть от рук взбесившегося дикаря… – Сир Джорах, закрепите тело Равариса на лошади. – Скомандовал принц. – Нельзя оставлять его тут. Когда вернёмся в лагерь, надо будет отдать одному из наших братьев последние почести.