Король, Что Носит Меч

Русе Болтон Лорд Тайвин на сей раз послал ко врагу не певца, но письмо. То был длинный пергамент, скрепленный печатью Хранителя Запада и удостоверенный его подписью. Владыка Дредфорта отпустил не в меру довольного собой гонца, прогнал оруженосца Фрея и сорвал печать. Сразу же в глазам бросились красные чернила... Мертвы. Лорд Робб Старк. Лорд Рикард Карстарк с детьми, Торрхеном и Эддардом. Лорд Джон Амбер, его сын Джон. Леди Мейдж Мормонт, её дочь Дейси. Лорд Хостер Талли, его брат Бринден и его сын Эдмар. Лорд Титос Блэквуд. Сир Стеврон Фрей и его сын, сир Риман Фрей. Теон Грейджой, наследник лорда Бейлона. Сир Десмонд Грелл... В самом ли деле они все сдохли? Лорд Болтон, верь он в богов, мог бы ими поклясться, что нет. Но поскольку ни радугу, ни пни он не считал святынями, хозяин Дредфорта только продолжил чтение. Обычными чернилами был составлен второй перечень, расположенный аккурат под первым. Взяты в плен. Леди Кейтилин Старк. Лорд Галбарт Гловер. Дарин Хорнвуд, сын и наследник лорда Халиса Хорнвуда. Сир Вендел Мандерли. Лорд Ясон Маллистер. Сир Уолдер Риверс. Лукас Блэквуд... Тут лорд Дредфорта заметил, что рядом с аккуратной, четкой подписью лорда Тайвина, дрожащая женская рука вывела буквы, гласившие, что пергамент подписан леди Кейтилин Старк. Ещё ниже расписался Гловер, под ним шел Хорнвуд... Русе Болтон получил только перечисление имен и титулов: никаких предложений или требований Старый Лев не послал. И, тем не менее, намек был прост и ясен. Ему предлагалось сделать простой выбор: бороться дальше и пополнить собой один из этих нисколько не почетных списков, или сдаться, преклонить колени и надеяться на милость. Милость короля Джоффри, казнившего Хранителя Севера на пороге септы, милость лорда Тайвина, который прошелся по этим землям огнем и мечом. Ему было над чем подумать. Решать что–либо на скорую руку мужчина не привык. Посему он потребовал подать себе лечебный отвар на травах: что бы ни случилось, о здоровье заботиться необходимо. Тем более что он, в отличии от столь многих, всё ещё может о нем заботиться. Фрей исполнил поручение и почтительно удалился, не смея обременять старшего расспросами. Русе был уверен, что мальчишка ничего не понял по его лицу, ничего и никому не сможет сказать; гонца же со всеми почестями провели к сиру Стаффорду... И он остался вместе с ним. Это было хорошо: слухи по лагерю раньше времени не пойдут. Бороться против Запада он больше не будет. Никакого смысла рисковать собой, своими людьми на чужом, чуждом Юге более не было. Тайвин Ланнистер сполна доказал длину и остроту своих когтей; пробовать их на себе у лорда Русе не было ни малейшего желания. Это юнец с его матушкой желали отомстить за своего ненаглядного Неда... Ему же лорд Эддард Старк не сделал ничего, чтобы внушить преданность – особенно такую, из–за которой можно сойти в могилу. Никаких благ от него дом Болтонов не получил, только бесчисленные подозрения и регулярные оскорбления. Подозрения зачастую были небеспочвенными... Но сути это не меняет. Без благ не бывает и благодарности, а помирать на чужой земле за холодные кости нелюбимого гордеца из Винтерфелла лорд Болтон не собирался. С первым глотком настоя его решение стало окончательным. Нет, на Юге его ничто не держит. Зато дома, на Севере... Смерть Робба Старка делает наследником королевства его увечного, его бесполезного брата, Брандона. Или Брана, как его кличут домашние. Ему только семь, и его ноги отказались ему служить. Такой человек не может удержать Север... В одиночку. Ему требуется и по праву, и по обычаю лорд–регент, тот, кто будет править всем Севером от имени калеки. Или от имени его трехлетнего брата Рикона, случись что с Брандоном. В прошлом, бывало, сами волчицы из Винтерфелла брали на себя эту роль. Матери мелких Старков охраняли их права твердо и жестко, неоднократно отказывая как Болтонам, так и другим уважаемым семьям в их правах. Вот только теперь нет зверя в древней цитадели. Кейтилин Старк попала в плен к Ланнистерам и неизбежно потеряет остатки любого былого уважения среди северян. Припомнят ей всё: андальскую веру, её роль при муже, глупое цирковое представление с арестом карлика Ланнистера... И это если леди Кейтилин отпустят из плена. Если все Талли мертвы, если Тайвин здесь не врет, то наследница Риверрана пригодится ему самому. Пускай форель останется в тех водах, откуда Старк на свою беду ее выловил, и плавает по ним, как сумеет. Северяне разберутся и сами в том, кто ими будет править. На сей раз Болтоны получат своё. Смерти Амберов и Карстарков и гибель их людей оставили владыкой северной части королевства его, хозяина Дредфорта. Кархолд и Последний Очаг уже не смогут сопротивляться. То, что в бою сгинули Мормонты, лишит Старков их не в меру крикливых сторонников. Леди Дастин приведет к нему еще и Рисвеллов, а его собственная рать понесла минимальные потери – тут можно было бы поблагодарить рвавшихся в бой Мандерли и Хостина Фрея. Гловеры и Хорнвуды, если он сумеет вернуть пленных, станут его должниками и союзниками... Вот Белая Гавань и ее вассалы могут бросить ему вызов в борьбе за регентство над мелкими Старками: у лорда–миноги хватит денег, воинов и связей. Однако многие недолюбливают семибожников Мандерли, и если ему удастся вернуть северян домой, он заручится если не любовью, то признательностью многих. Русе Болтон всегда считал себя человеком разумным. Осторожным и хитрым. Он хорошо понимал, что ситуация сложилась далеко не в его пользу, и что для удовлетворения амбиций необходимо сперва договориться с победителем, занявшим Риверран. Бежать к Близнецам наперегонки с западной конницей было бы глупостью: с покойного лорда Уолдера станется закрыть ворота перед вчерашними союзниками и бросить их одних. Ведь есть у него сын, связанный с Утесом. Да, в замке Фреев стоит Толхарт со своими лучниками – но у того слишком уж мало людей против остального гарнизона... Нет, придется идти на поклон к лорду Тайвину. По палатке лорда Болтона ударили первые капли. И с каждой минутой дождь всё усиливался. Осенью в Речных Землях они идут часто – и лорду довелось услышать, что местные верят в сильную непогоду после трагедий. Глупость мельничих и им подобных дур: ничего страшного еще не случилось. И не случится, если он подберет ключ к Ланнистеру. Одним глотком Русе справился с остатками целебного отвара; пришло время составить план. Только глупец идет на встречу со львом с пустыми руками. Так что лорд Болтон, отставив пустую кружку в сторону, принялся размышлять над тем, что он может предложить Хранителю Запада. Его ум сразу же припомнил пленных. Сир Стаффорд, как он сам заявляет, был братом покойной жены лорда Тайвина. Неплохая разменная монета... Но этого мало. Львица давно мертва, и только черти этого юга знают наверняка, что значит память о ней для льва. Но получить в обмен на него младшего сына Миноги да нового лорда Хорнвуда, пожалуй, возможно. Взятые его северянами простые рыцари и пара меньших лордиков пойдут в счет плененным воинам Робба... Затем, уже на Севере, Железные Икры и другие доверенные постараются переманить ратников павших и опозоренных лордов на службу к победителю сира Стаффорда. Наверняка желающие найдутся; и даже те, кто сохранит верность старым стягам, запомнят, кто их вытащил из клеток. Разумеется, обменом пленных все только начнется. Северяне и сам хозяин Дредфорта, а равно и Фреи, присягнут на вечную верность Джоффри, Первому своего имени. Обяжутся поддерживать его законы и подчиняться его воле. Для кораблей несомненно законного и всенепременнейше милостивого государя всегда будет открыта Белая Гавань, а купцы будут торговать по выгодным Югу ценам. И именно для того, чтобы убедить Мандерли вести дела честь по чести, Русе Болтон должен отбыть на Север со своими людьми. Лорд Тайвин наверняка слышал о том, какой преданностью водяные преисполнены к лютоволкам. Виман к тому же приберег основное войско при себе, стены его оплота крепки и высоки... Вполне вероятно, что Ланнистер согласится не преследовать Болтона – и велит старику с Переправы открыть ворота. Боги, которых нет, послали Старому Льву ещё двух оленей на заклание. И ему нужно как можно скорее заняться этой охотой, куда более опасной для его положения. Если слухи о союзе Штормового Предела и Хайгардена верны, то мальчишке на троне грозит страшная опасность. Наверняка его дед предпочтет отправить недобитое воинство северян прочь, к родным снегам, получив от лорда Болтона заверение в вечной преданности. Этим жестом Ланнистер добьется многого: вернет северное королевство внуку, уберет прочь враждебные знамена, заручится "союзником" в Винтерфелле... И, конечно же, не придется тратить собственные силы в бою с побежденным противником. Для победы над объединенными силами всего Юга Тайвину потребуется каждый меч, каждое копье; он не решится тратить их впустую. Он сможет победить людей Болтона; но вот достанет ли ему затем сил для Баратеонов? Будь он сам Ланнистером, он бы не захотел это проверять. Лорд Русе принял окончательное решение. Настала пора действовать. Он призвал Фрея, дожидавшегося приглашения по ту сторону палатки; юнец весь промок, но не посмел нарушить уединение господина или покинуть свой пост. Края губ хозяина Дредфорта позволили себе изобразить легкую улыбку – именно подобного повиновения он искал во всех слугах, какого рода бы те не были. Впрочем, теперь парню не придется стоять столбом: настала пора побегать по лагерю. Болтон потребовал, чтобы к нему привели всех командиров: настала пора огласить новости из Риверрана и сообщить о решении идти на поклон к победителям. А кроме лордов и рыцарей мальчишка приведет сюда мейстера; после совещания крыса направит тайное письмо домой, в далекий Дредфорт, с новыми приказами. Мандерли наверняка захотят оспорить его становление лордом–регентом, и дома должны быть готовы ко всему. Бастард давно напрашивался на дело, желал показать себя. Теперь ему выпала эта возможность.

***

Тайвин Ланнистер Владения лорда Хостера Талли претерпели значительные изменения – благо мертвый старик не мог ничего против них возразить. Люди Горы утопили голое бездыханное тело в Камнегонке, на потеху победителям, и теперь Хранитель Запада мог пользоваться всеми комнатами замка как считал нужным. Сегодня хозяину Запада потребовался Великий Чертог, куда слуги принесли и широкий, крепкий стол, и подробную карту Семи королевств, и резные фигуры для отображения войск. Немало золотых получил столяр Ланниспорта за них – но и работа вышла великолепная. Фигуры многих домов, великих и малых, хорошо сработанные, удобные для мужской руки, и приятные глазу, они помогали отобразить местонахождение войск и их маневры по землям Вестероса. Сам Хранитель Запада, разумеется, не нуждался в подобных вещицах. Но, к сожалению, многим его лордам и рыцарям они оказывали неоценимую помощь... Размещение фигур лорд Тайвин мог доверить только самому себе. Самый крупный, позолоченный лев гордо накрыл собой Риверран; его собратья из дерева оказались в Королевской Гавани, Ланниспорте и во владениях Дарри. Олень и роза стояли у Длинного Стола, в то время как второй такой же зверь со своим кораблем был заперт на Драконьем Камне. Копьё Мартеллов, как и орел Арренов с кракеном Грейджоев, пока что остались на своих местах; зато последний лютоволк одиноко и жалостливо выл у Старых Камней, а форель, после недолгих раздумий, Ланнистер показательно убрал из Шепчущего леса в ящик. – Северяне убираются прочь со своими мертвыми, – начал он, – а Фреи и другие выжившие речники присоединятся к войску сира Давена. Риверран наш, и нам присягнут Сигард с Близнецами. – Мне кажется, – заговорил сир Аддам, чьи подвиги давали ему право высказаться первым, – мне кажется, милорд, что разрешение северянам убраться было незаслуженной с их стороны милостью. Они должны были присоединиться к нам, кровью доказать верность вашему дому. – Лорд Болтон – человек опасный, преданный только самому себе и злопамятный. Такой с легкостью нарушит присягу... А лорд Станнис, как вам известно, обзавелся шпионами и лазутчиками, способными сеять смуту далеко от своего господина. – Кто–то ведь убедил Эддарда Старка действовать, а Пицель и другие дураки клянутся, что воронов со Драконьего Камня не было. – Разбивать северян по отдельным сотням бессмысленно – никто из нас не сможет ими грамотно воспользоваться – а держать их единым ударным кулаком опасно. Я не желаю подарить Станнису или Ренли резерв в моем собственном войске. – Но при этом мы принимаем службу Фреев и остальных разбитых речников? – Да, поскольку они остались без признанного предводителя, они понесли страшные потери и потеряли цель борьбы. – Продолжил Тайвин. – Лорд Хостер отравился, лорд Эдмар убит в бою, сир Бринден наверняка уже помер от полученных ран, а леди Кейтилин у нас. С исчезновением Талли у всех этих Бракенов, Блэквудов, Фреев и Маллистеров нет предводителя. И нет иного выбора, кроме как преклонить колени перед законным королем. Восстание Талли и Старков закончилось, толком не начавшись. – Победа! – Восторженно произнес Харис Свифт. Лорд–петух последние несколько дней прямо–таки светился от счастья. В свое время Эйрис, будь он семижды проклят, окружил себя подобными пустоголовыми идиотами, чтобы поиздеваться над ним. Лорд Тайвин терпел их сперва по памяти о старой дружбе и из надежды, что король одумается; потом из чувства долга; наконец, ради собственных замыслов и амбиций... Только многолетний опыт позволил ему удержаться от вспышки гнева. И угораздило ведь Кивана не только жениться на его дочери, так еще ту и полюбить! – Лорд Харис ошибается, – пресек несвоевременную радость Тайвин, – это не победа, но только первый шаг к ней. И, думаю, не самый трудный на предстоящем пути. Этими словами он, разумеется, завладел вниманием всех собравшихся. – Нам противостоят Баратеоны, и у них сил будет побольше, чем у лютоволка. – Ренли и Станнис так и не договорились? – Осведомился Кракехолл. – Раз и тот, и этот зовут себя королями, то какой может между ними быть договор? – Раз в год и Свифт может сказать умное слово. – Может, олени сперва займутся друг другом? – Молодой лорд Бракс показал себя деловитым человеком, хоть со смерти отца и прошло так немного времени. – Нам дадут время подготовиться и пополнить силы... С тихим вздохом, заговорил Киван: – Имея за спиной весь Простор и Штормовые Земли, лорд Ренли наверняка решит пренебречь старшим братом. Тот может призвать только лордов Узкого моря да пиратов – этого не хватит, чтобы представлять какую–либо угрозу. Разница в силах огромна, и они оба это понимают. Лорду Ренли нет нужды бороться со старшим братом, и он идет именно на столицу по Дороге Роз. – Но Ренли – слабый предводитель. И еще худший вояка. – Заметил лорд Бракс. – Согласно нашим шептунам, он ползет как черепаха, задавая пиры и устраивая турниры в каждом замке на своем пути. Немногие толковые командиры вроде Рендилла Тарли ничего не могут донести до своего узурпатора, окруженного сворой молодых, охочих до пустой славы рыцарей. Тайвину пришлось сдержать невеселую думу. Из Королевской Гавани писали не только о войне... Но этой, мрачной вестью, Тайвин поделится только с Киваном. Когда они останутся вдвоем. Перво–наперво надлежит покончить с делами. – А что же лорд Станнис? – Осведомился Марбранд. – О его действиях у нас вестей мало. Все шептуны на Драконьем Камне разом смолкли. Пожалуй, евнух не настолько всемогущий, каким он хочет всем показаться... – Не скрывая раздражения чужой некомпетентностью заявил Ланнистер. – Однако мой брат прав, говоря, что сил у старшего Баратеона очень мало. О, он украл большую часть флота Роберта, он призвал к себе сброд со всего Узкого моря... Он даже выписал к себе жрицу из Асшая, надеясь на ее мистические силы. Презрение лорда Тайвина ко лживым восточным фокусникам почти что равнялось его презрению к карлику. Хранитель Запада был убежден, что всё в этом мире объясняется логически и разумно. Любым богам нет дела до людей, а последняя магия ушла из мира задолго до рождения Тайвина. Неудивительно, что обращение Баратеона к жрице вызвало у него настоящий приступ отвращения. – Но все это только растягивает агонию короля–на–камне. У него нет сил идти на Королевскую Гавань, он не может атаковать Штормовые Земли или предпринять что–либо ещё... Лорд Ренли и Тиреллы – вот наша главная беда. – С этими словами лорд Тайвин указал на Длинный Стол. – Не ошибайтесь: пусть узурпатор и лишен чуйки своих старших братьев, у него все в порядке с числами. И с достойными помощниками, если он, узнав о нашем успехе здесь, соизволит задуматься. Тем не менее, мы должны его победить – во имя короля Джоффри и его государства. Я жду ваших предложений, милорды. И предложения последовали. – Мы можем держать оборону по Черноводной. – Первым заговорил сир Аддам, аккуратно выбирая слова. – Объединимся с сиром Давеном. Мы не дадим Ренли подойти к столице, а достойный лорд займется подготовкой нашего резерва на Западе. Когда новое войско будет готово, а силы Ренли пожрут всю округу, мы нанесем решительный удар. – Сидением на берегу реки мы ничего не выиграем. – Для человека своих размеров Клиган порой говорил поразительно тихо. Снова голова небось разболелась... – Войны ведутся иначе, сир. Нужно собраться воедино и выйти вперед. – Сир Григор, но этот план никуда не годится. У лорда Ренли огромное численное преимущество! – Возразил Кракехолл. – Даже вместе с сиром Давеном, даже вместе с лордами Королевских Земель мы соберем только половину от его сил. И ведь с ним всё рыцарство Юга! Неужели вы хотите подставить наши силы под рыцарский удар тысяч человек? – Наши люди побывали в деле, – не сдавался Клиган, – и привыкли к крови и трупам. За Ренли идут одни мечеглотатели вроде мелкого розана; что они знают о войне? – Рендилл Тарли знает достаточно. – Кракехоллы только на вид кажутся глупыми амбалами. Опытные и старые кабаны не просто так выживают среди полного хищников и охотников леса... – Есть также у Ренли и лорд Рован. Мы не можем строить планы, думая, что встретимся с Мейсом Тиреллом и подобными ему жирдяями. – Даже если мы разгромим Ренли в открытом бою, у нас не останется сил, чтобы привести к покорности Арренов... – Нечего бояться роз, сколько бы их не было! Мы можем их раздавить, если не будем терять времени... – И Мартеллов! – Речь не о страхе, а о неоправданном риске... – Мы можем перевезти Его Милость в Риверран, – неожиданно заговорил Свифт, – подальше от опасной Королевской Гавани. – В Королевской Гавани, на троне самого Завоевателя, Джоффри – король. – Изрек молодой Флемент Бракс. – Но в любом другом замке его будут посчитают ещё одним претендентом, только и всего. Государь должен быть в своей столице и сидеть на своем троне. Довольно умная мысль для столь неопытного юноши. Но пришло время озвучить свое решение. Верное решение. – Мы поступим иначе. – Заговорил Тайвин, тут же прекратив все споры. – Сир Аддам, вы с двумя тысячами человек останетесь здесь, в Риверране. Именем короля Джоффри я нарекаю вас кастеляном Риверрана: вы должны поддерживать королевский мир и исполнять мои приказы. Рыцарь с готовностью кивнул. Сир Аддам лучше всех подходит на эту роль: он опытней и ответственней Бракса, сдержанней и умней Клигана, инициативней Кивана... Тем более, когда Киван услышит новость... – Сир Давен приведет войско своего отца в Королевскую Гавань. – С этими словами Тайвин перенес львенка из Дарри в столицу. – Он и мой сын Джейме будут защищать столицу и готовить полноценную рать из рекрутов Королевских Земель. Также в столицу поедет Тирион: в Малом совете свободно место мастера над законами. Карлик, когда не пьет и не развратничает, только и делает что читает. Пусть займется чем–то полезным, если только он на это способен. И, к тому же... На этом кресле должен сидеть Ланнистер, пусть и ущербный. – Мы же уйдем в Ланниспорт по Речной дороге. Двигаться нужно будет быстро, поэтому тяжело раненых оставим в Золотом Зубе. Хранитель Запада переставил позолоченного льва к родным стенам... Нисколько не удивляясь чужому удивлению. Бракс, Леффорд, Свифт, Марбранд, Кракехолл – все они выглядели растерянными. Только Киван, будучи Ланнистером, пожалуй, мог бы сходу всё понять – если бы брата не донимали его думы. – Но вот у Ланниспорта мы разделимся. Сир Киван, – глянул старший брат на младшего, чье настроение победа так и не улучшила, – вы останетесь в городе. Нужно сформировать новое, запасное войско, и приглядеть за нашей главной пленницей. Оставлять ее в Речных Землях опасно, везти в Королевскую Гавань преждевременно попросту глупо. Лорд Тайвин с легкостью достал из ящика пару новых фигур: очередного льва, собаку и мешок. Пришло время объяснять суть задуманного. – Сир Григор, вы и ваши люди, – Тайвин поставил гончую у Гринфилда, – перейдете на восточный берег Холодной реки. По ней вы спуститесь вниз, в земли Рованов, Грейсфордов и Фоссовеев. Убивайте и жгите всё... Но давайте крестьянам сбежать и не бейте воронов почем зря. Чем больше о вас будут говорить, тем лучше; чем больше будет беженцев, тем лучше. – Простор будет гореть, милорд. От Северной марки и до Мандера, и дальше, если понадобится. – Вопросов не было. Григор уже предвкушал скорое раздолье... – Дальше не требуется. Но это не все. – Дед короля взял львенка, мешок и поставил их у Старого Дуба. – Сир Амори Лорх с вольными всадниками, Бравые Ребята и тирошийские наемники пройдут по Морской дороге до владений Окхартов и Крейнов. Их задача будет той же самой. С этим наемный сброд и немногим отличающиеся от него мясники Лорха управиться должны. – Наши главные силы пройдут от Ланниспорта по Золотой дороге до Хаммерхола, к самому Пламенному полю. Мы встанем лагерем по эту сторону Черноводной, будем следить за положением дел и ожидать подкреплений от сира Кивана. – Но милорд, зачем этот рейд? Мы не будем получать фураж и продовольствие... Лев Запада знал, что этот вопрос будет задан. И был готов сполна его прояснить. Нет ничего хуже, чем проиграть из–за недомолвки, допущенной перед подчиненными. – Ренли – узурпатор. И об этом знают абсолютно все, кто идет за ним. Преданные люди служат королю Джоффри, обманывающиеся и обманутые могут считать Станниса государем... – Он начал издалека, желая донести мысль как можно лучше. – Но младший из Баратеонов ни по праву, ни по обычаю не должен носить короны. Он король выбранный, и, как всякий избранный начальник, обязан отдавать подданным больше прочих. Иначе венца так просто лишиться... – И от такого короля ждут защиты? – Догадался Бракс. – Именно. Всякий король обязан защищать подданных... Или, по крайней мере, не мешать подданным защищать самих себя. – Тайвин перстом указал на обреченные мечу и огню земли. – Крейны и Грейсфорды, Рованы и Окхарты, Фоссовеи обоих яблок... Даже по эту сторону реки хватает домов, чьи земли окажутся под ударом. Тарли, Хайтауэры, Флоренты и сами Тиреллы отделены от нас Мандером – но приближение наших знамен к мостам и переправам заставит побеспокоиться и их самих. Лордам Простора, как минимум их части, придется уйти от Ренли со своими рыцарями и ратниками, спешить обратно. – Но если там нас ждут? – Мы знаем, сколько людей сейчас ведет за собой Ренли. И из этого мы можем догадаться, что в замках и городах остались либо покрытые сединами старики, либо зеленые юнцы. Ведь Баратеон и Тирелл надеялись, что наша война в Речных Землях затянется; вот они и не стали заботиться о должной охране границы. – Но почему основной армии не пойти по Морской дороге? – Так мы резко ограничим возможный маневр. Будем зажаты между Закатным морем, Мандером и Холодной рекой. – Объяснил лорд Ланнистер свое решение. – Но у Хаммерхола мы сможем как прийти на помощь Королевской Гавани, так и начать наступление вглубь Простора. Не говоря о том, что по Золотой дороге гораздо проще получать подкрепления с Запада... И можно оказывать помощь сиру Аддаму в Речных землях, возникни на то необходимость. Гора, Лорх и наемники должны не просто повторить свои деяния во владениях Талли, но превзойти их. Должна начаться паника, от войска Ренли будут отделяться целые знамена – и, конечно, авторитет короля–мечеглотателя и его пузатого тестя будет подорван. Ведь они допустили нападение, они проглядели нашествие целой армии! Баратеону придется решать: либо наплевать на мнение важнейших союзников и идти вперед на столицу, либо сворачивать толком не начавшуюся кампанию и возвращаться в Простор, либо дробить воинство. И ни один из этих выборов нельзя было назвать хорошим. Поход обратно убьет воинский дух и приведет к потере драгоценного времени: пока олень и розан будут гоняться за Клиганом и остальными, Ланнистеры подготовятся к новой кампании. Идти же прямиком на столицу, надеясь взять Железный Трон, ещё опаснее: чревато если не мятежом, то расколом. Окхарты и Рованы – семьи уважаемые и богатые, пренебречь ими узурпатор не может. Да и ратники с рыцарями будут сражаться вполсилы, боясь за свои очаги. Саму Королевскую Гавань с наскока да без флота не взять; рассчитывать на скорый успех, способный сполна возместить неудачи на западе, нельзя. Оставался последний вариант – разделиться... Его–то скорее всего Ренли и выберет; именно этого результата сам лорд Тайвин и желал. Едва ли все воины Простора уйдут по домам. Владения тех же Тарли, Флорентов и Хайтауэров слишком далеко; их узурпатор может не отпустить от себя. Штормовые лорды, конечно, никуда не денутся... Но это уже будет не та единая орава, окрыленная надеждами и ожиданиями. Пускай Ренли ползет к Черноводной, берега которой будут сторожить Джейме и Давен. Пускай он пробует соорудить плоты из деревьев Королевского Леса, пускай он пробует переправиться ко столице. Баратеон и Тирелл захотели войны. Пора им узнать, что это такое на самом деле. – Мы выступаем послезавтра. Но приготовления надлежит начать завтра с первыми лучами Солнца. – Кивком головы лорд Тайвин дал знать, что совет закончен. – Сир Киван, останьтесь со мной. «Тебе предстоит кое–что узнать». Лорды и рыцари покинули Великий Чертог со всей надлежащей скоростью. – Ты не мог поверить Болтону, Тайвин. – Заговорив, Киван невольно отсрочил разговор о новостях из столицы. Это его брата несколько порадовало: стоит младшему узнать, что принесла ворона, как он потеряет интерес к войне окончательно. – Но при этом ты уверен, что северяне не будут больше для нас проблемой. – Они и не будут. – Что же ты пообещал Болтону? – Жизнь и проход домой. Ещё я обещал признать его лордом–протектором и Хранителем Севера, если он сумеет добиться признания от Винтерфелла. Я дал понять, что не намерен тратить наши силы и средства на помощь ему. – Ты собираешься вручить власть над целым королевством опасному и властолюбивому человеку, который сохранил свое войско и обзавелся если не искренней признательностью, то обязательствами со стороны многих лордов. – Киван поднял глаза на Тайвина, будто разглядывал валирийского сфинкса. Глава клана позволил себе совсем немного улыбнуться. Буквально на мгновение; настолько велико было его удовольствие от провернутой интриги. – О нет, я не намереваюсь отдавать Болтону всё и сразу. За свои титулы ему еще придется побороться, причем не с нами. – Киван ничего не понимал. Обвинять его было трудно... – Сегодня из Риверрана на Север отправился ворон, самый скорый из всех, что здесь нашелся. С ним в Винтерфелл спешит письмо от леди Кейтилин Старк, где она предупреждает кастеляна о намерении Болтона убить нового лорда Старка. Наверно, только явление Ланна Умного во плоти могло бы больше поразить Кивана. И то едва ли... – Что? – О, это было отнюдь не просто. – Только одному человеку на всем свете он мог рассказывать всё. И он заслужил его откровенность сполна. – Она видела из своих комнат знамена северян, видела и самого Болтона, и как он с остальными принимал присягу. Видела, наконец, как лорд Русе уводит людей отсюда... Оставляя ее позади, в наших руках. – И? – Сегодня я пришел к ней. – Тайвин решил избавить Кивана от излишне подробных описаний разговора. Незачем ему представлять это заплаканное лицо с красными от бессоницы глазами да надрывающийся тон... – И предупредил о том, что Болтон собирается не просто стать регентом, но добить её любимого калеку. – Неужели она поверила? – Впервые с начала войны в голосе младшего брата послышался искренний интерес. – Приведи северян сюда кто–либо кроме Болтона, мне пришлось бы куда тяжелее. Амберы – дикие, но преданные как собаки. Та же преданность в крови у Мандерли. Карстарки родня владыкам Винтерфелла, и они помнят о верности старшей линии. Но вот Русе Болтон... Они говорили с глазу на глаз час. Лорд Тайвин многих безумцев повидал на своем веку: начиная от Эйриса, будь он проклят, и заканчивая Горой. Он привык, что безумие требует крови и жестокости, что оно контролирует людей, отдающихся ему... Болтон был другой. В его неживых глазах Тайвин смог прочитать то же безумие, но безумие смиренное и послушное, почти что прирученное. Такой человек не подчиняется ничьим законам, всегда готов пойти на преступление, если сможет уйти от последствий, и живет ради большего и большего накопления власти. От пленных северян Ланнистер узнал ещё больше: о мрачных слухах из Дредфорта, о странных привычках лорда Русе, о его крутом и жестоком нраве. И если некоторые рассказы были явно порождены фантазиями – например, слух, что под кожей Болтона скрывается вечная кровососущая тварь – то вот в истории о «исчезающих» крестьянках и «молчащих» мужьях верилось гораздо лучше. А ведь леди Кейтилин, супруга лорда Старка, должна была знать эти рассказы лучше самого Тайвина. Не было человека, более подходящего на роль пугала для беспокойной матери, чем этот неживой и немертвый северянин. И до чего же Ланнистерам повезло, что именно он привел своих людей к Риверрану. Разговор, разумеется, не был простым – это при том, что Тайвин не стал терять время на обмен пустыми, лживыми любезностями. Кейтилин Старк поначалу будто и не слышала его слов, полностью погруженная в свои печали. Только услышав, что её детям грозит опасность, она очнулась. Но не поверила тотчас; как бы не так! Лорду Тайвину пришлось аккуратно подбирать слова, осторожно подкармливать сомнения... Вдова не просто поддавалась: она долго отрицала, долго уверяла саму себя в верности и преданности Болтона, уверяла, что даже ледяное сердце владыки Дредфорта не способно на такую подлую измену. Потом, дрогнув, она начала припоминать других лордов, людей, способных принудить Русе Болтона к соблюдению прежних клятв. Оказалось, что многие из них полегли под Риверраном, по её собственной милости. Другие были либо слабы, либо стары, либо оказались обязаны «пиявке» своими жизнями. Кейтилин Старк из последних сил сдерживала приступ истерики, а он продолжал говорить. Рассказал о «сделке», якобы заключенной с Болтоном: он принесет королю Джоффри Винтерфелл и остальной Север, а взамен получит титул Хранителя, права для своего бастарда, земельные уступки... Рассуждал о том, насколько для Болтона удобен был бы «несчастный случай» Брандона Старка – за которым, через пару лет, может последовать аналогичный случай и для Рикона Старка. Тогда Северу потребуется новый предводитель; и кто сгодится на эту роль лучше «несчастного» регента, потратившего последние годы на укрепление своей клики? А ведь Болтоны последними из северян преклонили колени перед Винтерфеллом. Когда–то ещё представится подобный шанс амбициозному, беспощадному и жестокому Русе? Леди Кейтилин, естественно, просила у него разрешения отправиться домой. Желала спасти детей сама, желала сама встать на их защиту. Умоляла, поминала Семерых почем зря, бросилась на колени... Но, разумеется, настолько далеко его милосердие не заходило – и на пленницу у Тайвина были другие планы. – Я сказал, будто Болтон проговорился. Дал мне понять, что не собирается подчиняться калеке, но желает быть регентом при совсем еще мелком мальчишке. Правящим регентом... Способным при этом воспитать мелкого лорда по своему вкусу. Что он пообещал мне привести Север к покорности, и собрался доказать свою верность всеми возможными средствами... Но я, как родитель и рыцарь, счёл себя обязанным предупредить мать мальчишек о грозящей им опасности. – Что же в том письме? – Кейтилин Старк велит своему кастеляну, Касселю, немедленно направиться в Белую Гавань с обоими оставшимися сыновьями. Встретиться с лордом Мандерли и заручиться его помощью в борьбе с Болтоном и его союзниками. Помешать Русе узурпировать власть, убить одного сына и превратить другого в цирковую марионетку. Так что пускай северяне идут домой: там их ждет междоусобная война. И, когда мы разберемся с Баратеонами... Нам останется только навести порядок в этом диком краю. – Тайвин... Ты уверен, что в письме именно эти слова? – Киван испытующе посмотрел на старшего. Примерно так он смотрел на него, когда Тайвин собирал людей покончить с Рейнами. – Может, леди Кейтилин приказывает кастеляну объединиться с Болтоном и продолжить борьбу? – Мейстер Талли встретил свою смерть от кулака сира Григора, – заметил Тайвин, – и Кейтилин пришлось воспользоваться услугами моего человека. Он проверил письмо... И потом запечатал его вновь. Там содержатся именно те слова, которые угодны мне... Нам. И которые помогут нам вернуть Север с наименьшими усилиями впоследствии. – Это... Умно, Тайвин. Умно. Я надеюсь, что твой план удастся... На благо нашей семьи. – Кивнул головой брат, собираясь подняться из–за стола. Он никогда не отличался красноречием... «А ведь будет только хуже»... Через пару мгновений Киван покинет Великий Чертог Риверрана; неприятный разговор можно перенести... Но младший брат в самом деле заслуживал откровенности со стороны старшего – и Тайвин был обязан делиться с ним не только своими блестящими гамбитами. Тем более, когда вопрос касался его племянника. – Останься. Есть ещё кое–что, что ты должен знать. – Брат тотчас вернулся за своё место. Боги – или внутренности – подсказали ему, что разговор предстоит непростой. – Ворон прилетел сегодня утром из Королевской Гавани. Лорд умолк, а рыцарь молчал. Только дыхание Кивана и было слышно во всем Великом Чертоге. – Короля убедили даровать твоему сыну право суда поединком, как родственнику, – начал свой рассказ Тайвин, – но он потребовал, чтобы всё случилось публично. Вчера Джоффри призвал твоего сына встать перед Железным троном и велел тому поклясться в своей невиновности перед всем двором. Лансель повиновался... И сказал, что будет сам защищать свою невиновность перед Богами и людьми. Джоффри тотчас принял это... – И?.. – Киван ведь знал, как всё должно было случиться. Суд поединком, где против Ланселя выступит Борос Блаунт. Тому Джейме велит проиграть, а Борос его послушается; всё закончится в пользу дома Ланнистеров... Вот только у малолетнего идиота были свои, собственные планы. А его дети, к огромному неудовольствию Тайвина, никак не могли с ним справиться. Да, Джоффри создал безусловно полезный прецедент исключения из Королевской гвардии, когда выгнал старика Барристана; вот только на место белого рыцаря был взят кобель чернее ночи. И семье Кивана придется встретиться с последствиями... – Король выбрал своим защитником Сандора Клигана, который его милостью получил плащ изгнанного Селми. Лансель будет драться со Псом послезавтра; такова королевская воля. – Брат нанес брату едва ли не смертельную рану этими словами. – Более того: он при всем дворе потребовал, чтобы Пес убил Ланселя и принес ему его голову. Он кричал это с трона Завоевателя, и его слышала вся столица. Тайвин говорил ровным голосом, смотря брату прямо в глаза. Он не скрывал ничего, дословно пересказывая послание своей дочери. Возможно, какой–нибудь другой лорд предпочел бы сгладить, избавить брата от самых страшных подробностей письма Серсеи... Но хозяин Утеса Кастерли твердо верил, что Киван заслуживает правды, какой бы горькой и страшной та не была. Сперва рыцарь смотрел на его лорда с непониманием, будто тот говорил на забытом языке. Оно сменилось искренним, неприкрытым испугом, столь редким для человека мужественного и рыцарственного! – Тайвин, я этого не допущу. Я не могу этого допустить! Пес убьет его! Это будет не суд, а бойня... Я немедленно отправлюсь в столицу... – Ты не поедешь в Королевскую Гавань: выслушай меня! – С этими словами старший из сыновей Смеющегося Льва впился глазами в лицо брата и пригвоздил того к его месту. – Суд назначен на послезавтра, и ты не доберешься от Риверрана к столице вовремя. – Отправь туда старшего Клигана! Пусть он борется с Псом, не Лансель! – Во–первых, Лансель назвал себя собственным защитником перед лицами людей и Богов. Менять что–либо уже поздно. – Тайвин пытался говорить с как можно большей снисходительностью. – Во–вторых, то, что я сказал про расстояние, сковывает и сира Григора. Он не сможет оказаться в столице вовремя... О чем я глубоко сожалею вместе с тобой. Киван беспомощно повёл плечами. Было видно, что он изо всех сил старается найти выход из создавшегося положения... И, под давлением усталости, испуга и страха, не может этого сделать. Вот потому–то именно Тайвин и принимает решения – этого льва ничем не сбить со следа. – Но мы должны сделать что–то! – Должны, и я сделаю. – Поспешил заверить его Тайвин. – Сегодня же мною будет послан ворон в Королевскую Гавань. Джейме пока ещё Лорд–командующий Королевской гвардии, он – начальник Пса. Серсея – королева... Они переговорят с Клиганом с глазу на глаз. Дадут ему понять, что, если он не поддастся... Преходящая милость короля Джоффри не спасет его от дома Ланнистеров с Утеса Кастерли. Расплата за убийство Ланселя будет скорой и жестокой – если Клиган не согласится поддаться Ланселю. Никакого суда не будет, только медленная, мучительная смерть. Если же он хочет жить, пускай минут десять, двадцать сыграет в Бороса Блаунта. Отчаявшийся было отец оторвал глаза с карты Вестероса. Лорд и старший брат хорошо понимал его сомнения: младший Клиган не был известен как послушный пес. Это старшему можно было отдать какой угодно приказ и ожидать его исполнения... Но ведь Сандор – не самоубийца, чтобы ссориться со своими повелителями. Он должен понимать, что лорд Тайвин с юности не делал пустых угроз; должен понимать, что расправа наступит и будет жестокой. Утопающий хватается за любую соломинку, какую только может найти. – Киван, я знаю, как тебе тяжело. И разделяю твой гнев против этого мелкого подонка в полной мере. – Хранителю Запада пришлось аккуратно, осторожно подбирать слова. Давно, очень давно он не пытался кого–либо поддержать в трудную минуту – но сейчас он должен был попробовать. – Я разберусь с этим. Веришь? Кивок. Потом рыцарь поднялся с места, неловко поклонился... – Спасибо, Тай. – И с этими словами сир Киван пошёл прочь, будто ничего не видя перед собой. Тайвин Ланнистер остался один в Чертоге Риверрана, наедине с картой Семи Королевств да чужими каменными стенами. Ещё недавно на камнях висели вражьи гобелены и знамена: следы от них были видны любому глазу. Завтра утром всё наследство Талли будет сожжено за ненадобностью: новому хозяину Риверрана, будущему наследнику Утеса Кастерли, потребуются другие украшения, подобающие его происхождению. Золотой лев займет место серебряной форели не только на троне, но даже в таких «мелочах»... И как жаль, что никто не может по достоинству этого оценить! Даже Киван, его верный и преданный Киван, разбит личным горем; дети никогда не отличались благодарностью или рассудительностью; вассалы слишком недальновидны и мелочны, чтобы понять, осознать масштаб задуманного. Осмотревшись по сторонам, лорд вновь пришёл к неутешительному выводу, сделанному им ещё в юности. «Такова судьба величия при жизни – одиночество». *** – Всё ли готово в Жертвенной зале? – Вопросил ровный, начальственный голос. – Всё, Свет Истины. – Ответил ревностный женский голос. – Слова начертаны, жаровни расставлены, костер сложен. – Спешат ли сюда орудия Его? – Принц крови и принцесса пламени в пути. – Ответил тихий мужской голос. – Они будут здесь через полчаса. – Готов ли ключ? – Да, он спит и видит сны. – Оставьте меня. – На сей раз ответом стали только поклоны и скромные, едва слышные шаги. Верховный Жрец распустил подчиненных и, казалось, в тысячный раз за день уставился в столь родное, столь дорогое его сердцу пламя. Всё решится совсем скоро: сегодня исполнится божественная воля, сегодня мир узрит величайшее чудо Р'глора, его истинный и несомненный триумф над Великим Иным. Даже лучшие, даже самые умудренные из Его орудий остаются лишь людьми, с их слабостями и недостатками. Битва в сердцах идет вечная, и ни одно из бьющихся не может пребывать в вечном спокойствии. Неудивительно, что Первый слуга смотрел в пламя не без холодной, темной тени сомнения... Но огонь не колебался. Он четко и ясно, как и тогда, много лун назад, указывал путь. Не допускал колебаний, сомнений или пустых размышлений. Р'глор, в своей милости, укрепил его веру, даровал ему решимость – и скоро он послужит своему хозяину. Но, прежде чем отойти от великолепного, священного костра, он должен был произнести положенное заклинание. – Господин и Защитник, этот недостойный благодарит тебя за твои указания, и уходит исполнить их. Прошу, дай частицу твоей силы моим устам; дай частицу твоего разума принцу крови;дай частицу твоего могущества принцессе пламени. Ибо земное величие невозможно без Его воли.