***
Спустя несколько часов, которые по ощущению тянулись, как несколько дней, Эль и Кейтер покинули домик, некогда бывший лабораторией Синдериона — учёного, жившего здесь больше ста пятидесяти лет назад. Дремора всё-таки рассказал об этом таинственном жильце, некогда обосновавшемся в крошечной постройке двемеров — это был альтмер-алхимик из Скинграда, который фанатично изучал свойства Корней Нирна. Сия страсть однажды завела мера в Чёрный Предел, где он принялся исследовать Алые Корни Нирна, произрастающие только в здешнем подземелье. В один из дней Синдерион столкнулся с двемерским автоматоном, и битва закончилась не в пользу алхимика. Кейтер признался, что нашёл в доме скелет со стрелой в боку — то, что осталось от исследователя. Также он нашёл дневник рядом с костями и оставил себе. На просьбу Эль показать, что написано в дневнике, он коротко ответил, что там просто описаны события жизни мера, связанные с исследованием Корней Нирна. Девушка осталась удовлетворена ответом, не питая особого интереса к таинствам алхимии. Гораздо любопытнее было узнать: зачем записи смертного дреморе? — Выходит, ты занимаешься алхимией? — спросила Эль, шагая чуть позади Кейтера. Она смотрела ему в спину, сокрытую агатовым плащом, накинутым поверх пластин даэдрической брони. При каждом шаге он колыхался, приоткрывая взору доспехи с множеством замысловатых линий, что переливались магической энергией. Даже по сапогам тянулся такой странный узор, постепенно сливаясь с общим рисунком брони выше. — Несколько веков я досконально изучал эту науку, — ответил Кейтер, чуть замедлив шаг, предоставляя Эль возможность поравняться с собой. — Получив все доступные знания, я понял, что алхимия во многом уступает колдовским искусствам. Мне не нужны совершенные яды, различные эликсиры, повышающие мои таланты, снадобья сопротивления и исцеляющие зелья — всё это я могу получить при помощи пары пассов руками или короткого заклинания. — Звучит как самовосхваление. Эль нагнала дремору и теперь могла видеть его точёный профиль с прямым носом и сильным подбородком. Его лицо обладало настолько идеальными пропорциями и такой гладкой кожей, что начинало казаться, будто его высекли из мрамора. Высокой стеной Кейтер заслонял часть окружающего пейзажа. Множество флуоресцентных грибов исполинского размера тянулись за его спиной, наполняя бирюзовым светом кромешную темноту. Несмотря на обливионское происхождение, демон, можно сказать, гармонично смотрелся на фоне гигантских голубых шляпок и построек из серого камня, словно это место являлось его вторым домом. — Можешь понимать мои слова как угодно, — просто сказал Кейтер, сохраняя холодность лица. — В моих глазах алхимия выглядит не более чем своеобразным «костылём» для начинающего колдуна. — Моя бабушка всю жизнь занималась алхимией. Благодаря её зельям удалось спасти множество жизней. Как видишь, эта наука очень важна, — покачала головой Эль, с теплом вспоминая Ингрид, отправившуюся в Совнгард несколько лет назад. Будучи нордкой, женщина испытывала понятную её народу неприязнь к магии, поэтому выбрала путь знахарки, считая любое колдовство даром даэдра. Как и её сын Ингольф, Ингрид верила в Талоса и всегда носила у сердца амулет, принадлежащий нордскому богу, а перед уходом передала его Ингольфу со словами о том, что только он сохранил в семье веру в настоящего бога. — Для смертных алхимия имеет огромное значение. Ты сама знаешь, что далеко не все жители вашего мира обращаются к магии, а как им иначе лечить болезни и раны? Вот и твоя бабушка рассуждала так же, — утвердительно произнёс Кейтер. Эль поймала его сапфировый взор, в котором, вопреки словам, не читалось превосходства, зато глаза говорили, что демон железно уверен в своих словах и многое ведает даже об её семье. К слову, осведомлённость Кейтера об её жизни стала по-настоящему раздражать. Да любой талморский шпион позавидует его умению добывать информацию. У Эль не находилось предположения о том, как дремора узнал о ней буквально всё. На обычное чтение мыслей это не походило, ведь она при нём не думала о бабушке. Может, он вторгся в её воспоминания, пока она спала? Наверняка есть подобная магия. Или же ему всё рассказал дремора, которого Кейтер упорно называет её отцом? Девушка не смогла выбрать ни один из вариантов. Возможно, ответ на это куда более прост и очевиден, чем замудрëные предположения, но она не понимала, в какую сторону думать, чтобы его найти. Сдавшись, Эль решила прямо выспросить у демона, откуда он столько знает о ней, хоть и понимала, что он вряд ли расскажет об источниках информации. — Откуда ты знаешь, что думала моя бабушка? — спросила она, глядя на дремору пристальным, требующим прямого ответа взглядом. Кейтер остановился и развернулся спиной к светящемуся гигантскому грибу, произрастающему в паре ярдов от брусчатой дорожки, по которой они шли. Бело-голубой свет подчеркнул тёмный силуэт демона, отделяя его от общей темноты. Свечение отдалённо походило цветом на сапфировую магию, наполняющую каждую прожилку на чёрной броне дреморы, и сочеталось со светом его очей, которые, подобно паре волшебных огней, виднелись в сумраке. Второй раз за сегодня Эль показалось, что Кейтер прекрасно сочетается с данной местностью, словно относится к местным коренным жителям. Нет, девушка не знала, кто населял или, возможно, продолжает населять Чёрный Предел. До недавнего времени она вообще не знала о существовании столь необыкновенной и поистине гигантской пещеры. — Я тебе говорил, что знаю твоего отца. Если думаешь, что и в твой разум я заглядывал, то — нет, мне это не нужно, — ответил Кейтер, и его холодное выражение лица приобрело строгость. Хоть и не в прямом смысле, но опять дремора оскорблял её принадлежностью к Обливиону. А если он прав? Откуда ему ещё столько знать о её жизни, если не из уст существа, якобы приходящегося ей отцом? Кейтер говорил, что этот так называемый Арнэлий всегда был рядом с ней и даже принял облик Мариуса. Вопреки абсурдности сказанного дреморой, Эль всё ярче ощущала зерно истины в этих словах. Действительно, возлюбленный порой казался ей очень странным и даже нелюдимым, словно вовсе слыл пришельцем из другого мира. Всякий раз, когда ей угрожала опасность, он появлялся словно из ниоткуда и спасал её. А тот странный сон, что недавно приснился — Мариус представился в нём совсем не таким, каким являлся в реальной жизни — было в нём что-то мрачное и неестественное… будто взаправду от Обливиона. Один только взор изумрудных очей из темноты леса пугал и роднил его обладателя с кем-то тёмным, опасным. Полный разочарования вздох сорвался у Эль с уст, но не рассеялся, а ещё секунду-другую звучал у неё в ушах, умножая всю горечь и невероятность того, что Кейтер сейчас пытался ей выдать за истину. Шоровы кости, если всё так, то она влюбилась в родного отца! Несомненно, кто-нибудь из даэдра в Обливионе сейчас знатно смеётся над происходящим. Девушка посмотрела на Кейтера и окончательно убедилась в правдивости слов об её родстве с дреморой. Все собственные доводы как-то враз потеряли силу. Демон не походил на лгуна и пройдоху, как недавно почившие головорезы. Благородный лик и пропитанные магией очи выражали безразличие, из чего девушка сделала вывод, что он не заинтересован в ней настолько, насколько она думала в день его призыва. Ей даже показалось, что дремора смотрит на неё снисходительно, как на маленькое дитя, которое до конца не осознаёт себя, свою жизнь. — Докажи, что Мариус ненастоящий, — с трудом вымолвила Эль. Каждое слово отдавало ноющей болью в сердце, разжигало разочарование. Казалось, в груди открылась чёрная бездна, поглотившая привычные чувства к Мариусу, оставила пустоту и горький осадок. Месяц назад жизнь была простой и понятной, а теперь перевернулась с ног на голову, причём в худшем проявлении. — Скоро ты встретишься с Арнэлием, — кивнул Кейтер, но даже без капли сочувствия. Эль была готова поклясться, что выглядит кисло, и дреморе даже не нужно вторгаться в её разум, дабы понять творящееся у неё на душе, хоть он наверняка и мог это сделать в любой момент. Впрочем, бессмысленно ждать сочувствия от демона, пусть даже от более «человечного». — Не хочу, — Эль обняла себя руками и повернулась спиной к Кейтеру. Она не желала знакомиться с тем, кто приходится ей отцом. Сейчас хотелось только одного — вернуться к привычной нормальной жизни, где нет места даэдра, бандитам и опасным приключениям. Сам разум отказывался принять и родство с каким-то валкиназом, и какую-либо связь с Обливионом в принципе. — Я не хотела всего, что со мной случилось, — добавила она, но уже предательски дрогнувшим голосом, выдающим зарождение слёз. Тяжёлая рука накрыла её хрупкое плечо, и Эль сквозь одежду ощутила гладкую сталь даэдрической перчатки. Жест Кейтера оказался неожиданным и на удивление приятным. Девушка опустила веки, набрала побольше воздуха в лёгкие, выдохнула, повторила это несколько раз. Обоняние различило густой запах грибов, произрастающих повсюду в этом загадочном подземелье. Хоть и не противный, но такой чужой, он вновь напомнил о доме — тёплом и уютном. Желание поскорее вернуться к родителям разгорелось с новой силой. Ведомая им, Эль открыла глаза и сделала большой шаг, ощущая, как рука демона плавно сползает с плеча. — Нужно поскорее добраться до подъёмника, — сообщила она и целеустремлённо зашагала дальше вперёд. На сей раз слёзы удалось сдержать. Мощёная дорожка вела в ущелье между двумя высокими неровными скалами, нависающими над головой и устланными целыми рядами мелких, но всё равно острых сталактитов. Высоченные образования породы не пропускали скудный свет сотен светящихся растений, рождая почти непроглядную темноту. Изредка на пути попадались маленькие грибочки, произрастающие группами, дарующие едва ли заметное освещение. Обычный человек не смог бы перемещаться в этом ущелье без дополнительного источника света, а вот Эль могла разобрать дорогу и частично окружающий пейзаж из однообразных каменных стен. Водя головой из стороны в сторону, она приметила множество выступов и неровностей, покрывающих всю скалу — по ним можно было бы очень удобно забраться на вершину. Если поблизости обитают какие-нибудь существа, то ущелье может оказаться отличным местом для засады. Понимание вероятной опасности заставило Эль вслушаться в тишину. Она ощущала себя неуютно в незнакомом месте, таящем множество скрытых во тьме угроз. Перед выходом Кейтер подарил ей кинжал из даэдрической стали, который прямо у неё на глазах перенёс из родного мира, продолжая удивлять безграничными магическими талантами. Несмотря на могущественный дар, Эль чувствовала себя такой же безоружной, как если бы у неё не было при себе этого клинка. Драться она не умела, владеть холодным оружием тоже, всегда возлагая надежду исключительно на магию. Много раз Ингольф пытался научить её обращаться с оружием, уговаривал, но она наотрез отказывалась брать в руки меч, считая этот вид самообороны слишком тяжёлым физически и ненужным для жизни, предпочитая обучаться чарам разрушения у матери. Магия, в отличие от меча, ничего не весит и её не нужно носить за спиной или на поясе. Клинок требовал ухода и бережного отношения, а Эль не хотела осваивать необходимые знания, чтобы держать его в надлежащем состоянии. Отец часто злился и упрекал Линду в том, что она внушила дочери любовь к магии, растоптав на корню стремления к владению холодным оружием, которое буквально вплетено в нордскую кровь. Эль всегда казалось странным, что Ингольф излишне упрекает Линду в том, что она великолепная колдунья и хочет из дочери сделать наследницу порочного искусства. Мать же видела её талант и предрасположенность к магии — более сильные, чем в физическом плане. Теперь же, узнав о том, что некий Арнэлий может приходиться ей отцом, Эль понимала, откуда положено начало этим упрёкам. Быть может, Ингольф знает о том даэдра? Возможно даже, что причины всех ссор брали начало от этого. Эль мечтала примирить родителей, сделать так, чтобы они больше никогда не ругались. Их скандалы сопровождали её всю жизнь, с самого рождения она слышала попрёки отца о том, что магия — не сила, а способ потешить самолюбие и отравить жизнь честным людям. Мать же говорила всё то же самое про грубые железо и сталь, из которых ковалось оружие. Теперь Эль намеревалась обязательно открыто поговорить с родителями о причине их вечных перепалок. Погружённая в себя, девушка не заметила, как Кейтер обогнал её. Следуя за ним буквально по пятам, Эль заметила, как он через что-то перешагнул, однако не успела последовать его примеру и споткнулась о нечто мягкое, что зашевелилось от удара. Вскрикнув больше от неожиданности, нежели от страха, она упала прямиком на дремору, зацепившись руками за плотную ткань его агатового плаща. — Кто это? — вопросила Эль, глядя на жуткое существо без глаз на корявом лице, лежащее на земле в неестественно скрюченной позе. Из живота у твари торчал причудливый меч, который, видимо, являлся здешней формой оружия. Содрогнувшись от увиденного, девушка крепче прижалась к дреморе, полагая, что в темноте могут таиться другие подобные монстры. — Фалмер, — ответил Кейтер, поворачиваясь, отчего она, испытав неудобство своего нынешнего положения, поспешила выпустила ткань его плаща из рук. — Раз не знаешь, то в двух словах: фалмеры раньше были снежными эльфами, довольно красивыми созданиями, жившими на поверхности. Их вытеснили норды, а двемеры приютили, чтобы позже поработить. Когда цивилизация глубинных эльфов бесследно исчезла, фалмеры остались в их городах, став здесь единоличными хозяевами. С удивлением Эль выслушала беглый ответ, понимая, что за парой фраз скрывается огромная история древнего народа. Любопытство пожаром разгорелось в разуме, пробуждая желание узнать о фалмерах всё, что возможно, хоть девушка и понимала, что сейчас не время для погружения в историю, ведь опасность может подстерегать на каждом шагу. Если хотя бы на минуту потерять бдительность, появится шанс составить компанию фалмеру. — В Чёрном Пределе обитает много фалмеров, — словно в подтверждение её мыслям произнёс Кейтер. — Они мастера скрытности. Ослепнув, они развили до максимума все остальные чувства и сделали темноту своей союзницей, поэтому селятся там, где вечный мрак. Не теряй бдительности, ибо не заметешь, как кто-то из них подкрадётся и ударит в спину. Эль нервно вздрогнула и всё же подошла поближе к дреморе, считая, что лучше держаться рядом с ним, чем стать жертвой слепого чудовища. Глядя на скукоженное существо с бледной кожей, зубастым оскалом и сильно деформированными острыми ушами, она понимала, что от эльфа в нём осталось лишь общее название «фалмер», а разум, вероятно, опустился до уровня животного, которое без разбора нападает на всякого, зашедшего на его территорию. — И, кстати, фалмеры едят людей, — добавил Кейтер, вновь сделавшись серьёзным. — Отчаянные путешественники — редкие гости в двемерских городах, поэтому человечина у этих монстров считается деликатесом. Завидев путника, они набегут всем племенем на пирушку. На первый взгляд могло показаться, что Кейтер намеренно запугивает словами, ведь он дремора, а они слыли извращёнными во всём и наверняка обладали специфическим чувством юмора. Однако Эль не нашла в словах демона признаков желания пошутить, наоборот, голос его звучал вкрадчиво, словно он старался донести до неё важную информацию. С откровенным ужасом она проглотила сказанное им. Сделав ещё один шаг к Кейтеру, Эль едва ли не прижалась к нему, выбрав общество даэдра перспективе стать обедом. Девушка отдавала себе отчёт в том, что и для своего спутника может стать сродни перекусу, но видела, что он не посягает на её жизнь, тем более в такой форме. Его руки неожиданно легли ей на плечи. Эль вскрикнула и отскочила назад, ногой зацепив тело мёртвого чудовища. Она настолько погрузилась в мысли о фалмерах, что простой жест дреморы, направленный на поддержку, напугал до полусмерти. Стыд захватил сердце, к щекам прилила кровь. Остатки показной смелости рассыпались, подобно карточному домику, чётко являя Кейтеру её страх и вместе с ним слабость. Скрывать сильные чувства оказалось невозможно, и Эль окончательно смирилась с тем, что несоизмеримо слабее дреморы. Он — её единственная защита на пути к выходу. Столкнувшись с реальной опасностью, пусть даже неживой, девушка на грани озарения поняла, что в одиночку не выбралась бы из Чёрного Предела. Достаточно долго они шли извилистыми тропами ущелья, пока не покинули его. На горизонте показалась река. Тянущаяся длинной змеей, вдалеке она превращалась в шумящий водопад. С неприкрытым восхищением Эль любовалась окутанными полумраком пейзажами: угловатые скалы нависали над головой, далее расположились двемерские постройки, соединённые сетью каменных мостов, огромный оранжевый шар, походящий на искусственное солнце, высоко нависал над строениями, а повсюду произрастали исполинские грибы, являющиеся здесь как самым распространённым источником света, так и самым частым элементом флоры. У берега шумной реки произрастали не только маленькие грибочки, но и Корни Нирна, испускающие красивое рубиновое свечение и издающие приятный звон, похожий на незатихающее тонкое пение колокольчика. За счёт открытого пространства и обилия светящейся в темноте растительности появлялась возможность рассмотреть пейзаж на сотни ярдов вперёд. В стороне от берега — на небольшом клочке суши — виднелись несколько шалашей, образовавших небольшой лагерь. Одной стороной он граничил со скалой, а другой выходил к реке, где на старом каменном причале удалось разглядеть оборудованное место для рыбалки. Страх с новой силой захватил Эль, вытолкнув восхищение. Наличие примитивных домиков говорило о том, что поблизости могут обитать враждебные существа наподобии того фалмера или кто похуже. В момент, когда девушка обратила внимание на шалаши, Кейтер резко остановился и жестом приказал ей сделать то же самое. Скрываемый каменной насыпью от некогда случившегося камнепада, дремора принялся рассматривать лагерь, а Эль по-своему ассистировала ему. Всего за минуту в поле её зрения попало четыре фалмера — все одинаково скрюченные, передвигающиеся полуползком, двое вооружены мечами и щитами, один лучник и женская особь с посохом — ведьма, наверное. Эль слышала размеренное дыхание Кейтера, который, похоже, совершенно не боялся вооружённых чудовищ. — Всего четверо, несложно их разбить, — он надел шлем, спрятав лик и волосы. — Дай мне кинжал и жди здесь, — тон его прозвучал жёстко, как настоящий приказ. Эль застыла там, где стояла — тон дреморы вогнал в холодное и жуткое оцепенение, да вдобавок из-за шлема голос демона вновь зазвучал как сталь. Она кивнула, давая понять, что услышала, однако демон, видимо, не обратил на это внимания. Девушка открепила от золотого пояса ножны с клинком и вложила их в широкую ладонь демона. Дремора взял только сам кинжал. Мгновенно прицелившись, Кейтер метнул его в ничего не подозревающего лучника, который мирно ходил по берегу с оружием, держа оружие при себе. Сразу после Кейтер вышел из укрытия и уверенно зашагал к лагерю. Эль села на землю и, выглянув из-за камней, стала наблюдать за действиями демона. На подходе к лагерю Кейтер обнажил меч, показывая переполошившимся фалмерам, кто убил их товарища. Мечники выхватили клинки и сразу кинулись атаковать, а ведьма держала дистанцию и целилась посохом так, чтобы попасть в противника, не задев резво кружащихся вокруг незваного гостя соплеменников. Фалмеры наносили удары, от которых Кейтер отбивался и уворачивался. Крутанувшись, дремора прошёлся мечом по груди одного из монстров, рассекая её вместе с костями. Второй фалмер быстро последовал за первым, приняв следующую дугу быстрого удара головой, тут же скатившейся с плеч. Отсутствие брони на монстрах сделало их лёгкой мишенью. Эль очень удивилась тому, что слепые создания носили исключительно набедренные повязки, а женская особь прятала тело под рваным балахоном. Похоже, фалмеры не имели постоянных противников, ведь даже с примитивным интеллектом они бы изготовили себе однажды более достойное подобие доспехов. Оставшаяся последней ведьма принялась выпускать из посоха ледяные волны, но морозные чары лишь оседали на броне тонкой серебристой коркой инея, а урона не наносили. Очевидно, дремора был неуязвим к холоду или хотя бы легко его переносил. В подтверждение этой сомнительной неуязвимости Эль заметила, как Кейтер создал перед собой магический барьер, отражающий удары ведьмы, и тогда поняла его тактику — магический заряд в посохе, скорее всего, ограничен, и довольно скоро колдунья останется без оружия. Перемещаясь по лагерю, она старалась попасть в дремору, но вскоре, похоже, поняла безнадёжность и перешла к заклинаниям, начав посыпать демона ледяными шипами, рождающимися прямо у неё в ладонях. Держа одной рукой магический щит, в другой Кейтер сотворил огненную сферу и запустил её в соперницу. Та увернулась и ответно атаковала очередным шипом. Если бы не барьер, острый «клинок» льда сейчас торчал бы из живота дреморы. Демон направил ещё одну огненную сферу, которая на сей раз прожгла руку ведьмы. Улучив момент её бессилия, Кейтер сразу следом выпустил и третий шар. Полыхая, тушка женщины-фалмера вскоре оказалась на земле. Взгляд Кейтера упал на укрытие, и Эль увидела его жест, призывающий покинуть безопасное место. Сохраняя осторожность, она выбралась из-за насыпи валунов и, не забывая озираться по сторонам, быстро приблизилась к дреморе. — Больше здесь нет фалмеров, — заверил он, окидывая спокойным взглядом лагерь. — Наверняка поблизости есть ещё эти монстры, — настороженно вымолвила Эль, предполагая, что местные шалаши были жильём лишь для крошечной горстки обитателей какой-нибудь приближённой деревни. — В Чёрном Пределе много фалмеров. Уверен, почуяв твой запах, они придут сюда, — предупредил Кейтер по-прежнему серьёзно настроенным голосом. — Что же делать? — заволновалась девушка, инстинктивно подойдя поближе к демону. — Вымойся. Вода смоет запах человека. Эль с опаской посмотрела на широкую реку, которая на горизонте оканчивалась водопадом. Течение казалось достаточно сильным, чтобы унести, если зайти слишком глубоко в воду. Помимо этого девушка пребывала в уверенности, что под водой водится какая-нибудь плотоядная живность. Например, Рыба-убийца. Из-за этой зубастой твари некоторые водоёмы близ Вайтрана были непригодными для купания или просто опасными. Рыбаки неоднократно предпринимали попытки истребить хищную рыбу всеми доступными средствами, однако она размножалась с огромной скоростью и делала икорную кладку в недоступных местах. Похоже, рыба обладала развитым инстинктом выживания. — Знаю, о чём думаешь. Здесь не водится Рыба-убийца. Эти водоёмы заселены безопасными видами рыб — в основном Стеклянными сомиками, — произнёс Кейтер, и Эль поняла, что опять выдала очередную тревогу. Даже не видя собственного отражения, она могла поспорить, что каждая эмоция отпечатывалась на бледном, уставшем от опасных приключений лице. Девушка подошла к берегу и по привычке потрогала рукой воду, чтобы узнать температуру, но данный жест не принёс результата. Как и прежде, она не ощущала ни тепла, ни холода. Только наличие рыбы говорило, что вода более-менее пригодна для купания. Отдёрнув руку от воды, Эль посмотрела на демона и сказала: — Не мог бы ты куда-нибудь отойти? — она старалась не выглядеть застенчивой, но голос всё равно подвёл. Раздеваться при Кейтере Эль, ясное дело, не желала, стесняясь и опасаясь, что, увидев её тело, он сразу растеряет всю свою хладную сдержанность и набросится на неё. Вновь рассказ матери всплыл в её сознании, обдавая волной леденящего ужаса. — Тебе опасно оставаться одной, — ответил дремора, будто намеренно сверля девушку ледяным взором. — Но мне нужно снять одежду… — пробормотала Эль, игнорируя явно незаинтересованный в ней, как в женщине, взгляд. — Я не буду смотреть, — невзрачно бросил Кейтер и тут же отвернулся, являя взору девушки широкую, закованную в доспех и накрытую плащом спину. — И всё же… — сгорая от стыда и в то же время от неугасающего страха, начала Эль, посматривая на дремору, — отойди, пожалуйста. Дальше… — Меня не интересует твоё несформировавшиеся тело и уж тем более я не считаю тебя привлекательной, — сухо бросил Кейтер, перебивая. — Не тяни время, лезь в воду. Обхватив плечи руками, Эль почувствовала, как больно колет обида. Вера в собственную красоту резко пошатнулась. Он сказал «несформировавшееся»? Не то чтобы она любила подолгу таращиться на себя в зеркало, любуясь отражением, но прозвучали только что сказанные слова всё равно по-личному оскорбительно. Сглотнув комок слёз, девушка заставила себя поверить в то, что у дреморы другие вкусы насчёт женщин. Наверняка его идеал — какая-нибудь рогатая серокожая дама с красными татуировками на лице, налитым мышцами телом и напитанным знаниями разумом. Она искренне пыталась понять, почему ответ существа из Обливиона так сильно зацепил её, но мысли в голову не шли. Ещё раз посмотрев на воду, она решилась окунуться. Эль расстегнула пояс, положила его на песок, сбросила кафтан и отправила следом за ним платье. Оставшись в одном белье, она настойчиво убеждала себя в том, что делает это ради собственной безопасности, но разум воскресил наставления матери о том, что коварным даэдра нельзя доверять. Опасаясь самого худшего, девушка посмотрела на дремору, который всё ещё стоял к ней спиной, замерев, подобно скульптуре. — Не тяни время, — донёсся металлический голос из-под шлема, подгоняя к самому главному. — Ты куда-то спешишь? — огрызнулась Эль, ощутив нарастающую тревогу. Она даже подумала, что дремора специально сказал, что не интересуется ею как женщиной, дабы усыпить бдительность. — Ты тратишь моё время, — всё также холодно отозвался Кейтер. — Чем же ты хочешь заняться? — сдерживая страх, вопросила Эль, стараясь придать голосу уверенности, однако получалось откровенно фальшиво. — Мне нужно о многом подумать, — загадочно ответил дремора. — Думай здесь. — Лезь в воду и не играй с моим терпением, — бросил Кейтер теперь уже был слышен приказывающий тон. Через силу Эль заставила себя снять остатки одежды и, прислушиваясь к каждому шороху со стороны демона, шагнула в воду. Кажется, её подозрения всё же были напрасны, и Кейтер не собирался делать с ней ничего… недостойного. Зайдя по пояс, она несколько раз окунулась с головой, наблюдая в течении проплывающих мимо маленьких рыбёшек с прозрачными телами. Несмотря на то, что взору открывались немногочисленные внутренности рыб, которые были почти такими же прозрачными, девушка находила необычных созданий довольно милыми. Вынырнув, Эль поплыла в сторону берега, однако остановилась на полпути. От увиденного прежний страх превратился в настоящий гнев — ни дреморы, ни её одежды не было на берегу. Осмотревшись по сторонам, она увидела чёрную фигуру в ближайшем к берегу шалаше. Кейтер странно водил руками над её одеждой, а затем та озарилась сапфировой магией, и на её месте появился цветной кусок ткани. Издалека девушка не могла разглядеть, во что превратились её одёжные пожитки, но была готова оторвать демону рога за столь мерзкий поступок. Неужели он действительно рассчитывает, что она будет ходить голой или в какой-то тряпке? Зарычав от злости, Эль ударила кулаками по воде, поднимая всплески. Капли осели на лице и волосах. В этот момент Кейтер вышел из шалаша и вернулся на берег. — Что ты себе позволяешь? Верни мою одежду, немедленно! — воскликнула Эль, прожигая демона взглядом. — Я создал новое платье, — спокойно ответил тот и демонстративно положил созданное творение на песок. — Тебе пойдёт. В последних словах почувствовалось тепло, но не успела Эль это осознать, как дремора сразу отвернулся и отошёл на прежнее место. Мысли навязчиво возродили эпизод в домике Синдериона, когда Кейтер предлагал ей переодеться. Тогда он хотел наколдовать наряд прямиком на ней, но она воспротивилась, опасаясь магии даэдра. Всё-таки демон добился своего. «Что ж, посмотрим, какую одежду он хочет на мне видеть», — хмыкнула девушка и вышла на берег. Мокрые пряди прилипли к обнажённым грудям, скрывая самое сокровенное. Одной рукой прикрывая наготу ниже, Эль опустилась на колени рядом с нарядом. Перед ней лежало длинное платье из зелёного шёлка, украшенное золотой вышивкой природного мотива, а ещё новое бельё и удобные на вид кожаные сапоги. Кейтер стоял в опасной близости, поэтому она принялась одеваться быстро, не забывая кидать опасливые взоры на дремору. Несмотря на то, что он стоял к ней спиной, Эль мучало странное ощущение, будто она оказалась замеченной кем-то. Похоже, поблизости затаился невидимый, тихий наблюдатель. От понимания этого стало жутко. Зашнуровав второй сапог, девушка поближе подошла к демону. — Теперь у тебя полно времени, чтобы остаться наедине со своими мыслями, но, боюсь, одиночество тебе не светит, — сдерживая остатки неприятного вмешательства и обиды за недавние слова, произнесла Эль, но не намеревалась заострять внимания лишь на этом. Договорив, она обошла дремору со спины и, потянувшись к его уху, добавила шёпотом. — Здесь кто-то есть. Он следит за нами. Дыхание Кейтера коснулось её щеки, и девушка ощутила странный, но болезненно-приятный укол в сердце. Отпрянув поскорее прочь, она зашагала к ближайшему от берега шалашу. Заняв одну из двух циновок, Эль поджала под себя ноги и, положив подбородок на колени, вновь устремила взгляд на демона, который неспешно расхаживал по берегу реки, должно быть, проверяя вероятность её донесения, в котором она и сама-то была уверена лишь на уровне предположений и шатких ощущений. Серое лицо Кейтера выражало глубокую задумчивость. Глядя на него, девушка и сама погрузилась в размышления о случившемся за последние недели.Глава шестнадцатая. Долгая дорога
12 апреля 2024 г. в 11:25
Открыв глаза, Эль увидела перед собой всë ту же надоевшую обстановку домика, некогда принадлежащего Синедриону. Вопреки всем приложенным усилиям, она вчера погрузилась в царство снов, хоть и не помнила картин, навеваемых дрëмой, будто их в своëм тëмном и вечном голоде поглотила сама Вермина. И ладно. Лучше так, чем кошмар, коих хватало и в реальности. Она настолько глубоко заснула, что не слышала окружающих звуков, ничего не ощущала, значит, дремора мог этим воспользоваться.
Последняя мысль заставила еë резко вскочить с постели. Откинув шкуру, Эль принялась себя рассматривать. Ноги оказались освобождены от сандалий, кафтан и золотой пояс отсутствовали, оставляя её в одном коротком платье. Девушка огляделась по сторонам и нашла свою одежду на крышке комода, где вчера лежали доспехи Кейтера. Сам дремора сидел за каменным столом и держал в руках потрёпанную книжицу в кожаном переплёте, больше похожую на записную книгу или личный дневник. Демон наградил холодным взглядом и продолжил чтение.
Застегнув множество ремешков на сандалиях, Эль подошла к комоду и принялась надевать кафтан. Без него она чувствовала себя крайне неуютно, почти голой, незащищённой. Впрочем, девушка была близка к правде — это платье не походило даже на ночную сорочку, которая обычно шилась до пят и имела длинные рукава. Эль точно помнила, как заснула в одежде и обуви, значит, демон набрался наглости и раздел её. От сей мысли по телу пробежала дрожь. Хорошо, если он просто освободил её от верхней одежды, а не пошëл намного дальше…
— Я не разрешала тебе меня трогать! — бросила девушка, смеряя дремору суровым взором и параллельно застëгивая пояс.
Кейтер вновь оторвался от книги и на этот раз положил её на стол перед собой. Жест был знаком, что он намерен поговорить. Интересно, что он скажет в своё оправдание?
— Мать тебя не учила тому, что ложиться в постель в верхней одежде и обуви некрасиво? — без намëка на какие-либо эмоции ответил демон вопросом на вопрос.
— Ах, извини, я забыла прихватить ночное платье, когда убегала от разъярённых головорезов! — съязвила Эль, вперив в Кейтера прожигающий взор.
— Могла попросить — я дал бы тебе одежду, — не среагировав на выпад девушки, ответил дремора. Похоже, все её нападки были ему глубоко безразличны. Видимо, он совершенно не воспринимал её всерьёз, тем более как колдунью, способную дать отпор.
— У тебя что, припрятана сумка с женскими вещами? — усмехнулась Эль. Пренебрежительное отношение дреморы раздражало и больно било по самолюбию. Она понимала всю свою слабость перед ним, но то, что своим безразличием демон напоминал о данном недостатке, сильно портило настроение. Девушка пребывала в готовности хоть сейчас погрузиться в изучение колдовских искусств, чтобы стать могущественнее. Да только где взять книги? Может, лежащая перед дреморой тетрадка содержит что-нибудь полезное?
— Мне не сложно материализовать вещи, — просто ответил Кейтер, словно говорил о погоде.
— Как это? — Эль посмотрела на него с искренним изумлением. Она никогда не слышала о таком виде волшебства.
— Сейчас покажу. Стой смирно, — он поднял левую руку и принялся читать заклинание, но Эль сразу оборвала его.
— Нет, объясни мне! — воспротивилась она, боясь, что демон может навредить.
— У тебя пока нет магических сил, чтобы опробовать данное заклинание, — резонно заметил Кейтер, а Эль в очередной раз огорчилась своим скромным магическим талантам. — Но я расскажу теорию, — добавил он.
— И попросишь что-то взамен. Нет, я не пойду на сделку с даэдра, — покачала головой девушка. Она понимала, что за благородным намерением демона скрывается личная выгода. Даже если он преподнесёт знание под личиной простого желания поделиться тайной Обливиона, то потом непременно попросит плату. Тёмные создания славились хитростью и коварством, а Эль не считала себя наивной дурочкой, которая поверит в благородство дреморы.
— Я не обманываю смертных — это ниже моего достоинства, — холодно произнёс Кейтер, делаясь серьёзным и даже как будто оскорблëнным в лице.
— Тогда бы не существовало книг, посвящённых коварству даэдра, — возразила Эль, не желая уступать дреморе в доверии. — Ни за что не поверю, что ты такой бескорыстный. Никто не будет разбрасываться знаниями Обливиона.
— Ты не простая смертная, ты дочь моего брата по духу. Я не намерен брать с тебя плату за знания, — всë в той же холодной манере произнёс Кейтер.
С этими словами он взял с блюда на столе флуоресцентный фрукт, похожий на апельсин, и принялся чистить его. Помещение наполнилось цитрусовым ароматом, таким приятным и даже в некоторой степени успокаивающим.
— Поешь, — демон положил очищенный фрукт на тарелку и подовинул её по столу в сторону Эль. Сам же он взялся за второй такой фрукт и принялся счищать кожуру, подцепляя её острыми ногтями.
Девушка скептически покосилась на диковинный продукт, явно принадлежащий местной флоре. Без кожуры соединённые вместе дольки имели приятный бирюзовый оттенок и не источали свечение, в отличие от снятой шкурки. Несмотря на чудесный аромат, фрукт выглядел подозрительным, не съедобным, а возможно даже содержал яд.
— Вряд ли его можно есть, — покачала головой Эль. Странная забота дреморы наводила на мысль, что он делает это специально, дабы втереться к ней в доверие, а потом сделать какую-нибудь гадость. Чего ещё ждать от даэдра?
— Для нас он безопасен, — ответил Кейтер, отломил несколько сочных долек, а затем положил в рот и прожевал. Дремора, который ест фрукты — Эль не была готова лицезреть столь сюрреалистичную картину. Может, он ещё любит котиков и вышивает крестиком? Девушка едва не рассмеялась, но решила оставить эмоции при себе. Лучше выглядеть серьёзной, дабы демон уяснил, что она не клюнет на уловки.
— Я не — ты. Хватит равнять меня с дреморой. И отец мой — Ингольф, — отчеканила Эль, недовольно скрестив руки на груди. Вчера Кейтер был крайне убедительным — настолько, что она поверила в родство с созданием Обливиона, однако крепкий сон прояснил мысли и вернул здравый смысл.
— Скоро ты увидишь своего настоящего отца и поймёшь, что он много лет был рядом с тобой в облике Мариуса, — серьёзно произнёс дремора, а его взгляд в очередной раз дал понять, что шуткам и лжи в этой истории места нет.
— И прекрати очернять Мариуса! — раздражённо воскликнула Эль. — Я никогда не поверю, что какой-то там дремора скрывается под его обличием. И, вообще, знай, что я с тобой никогда не буду!
Боги, как же ей хотелось изгнать назойливого демона обратно в Обливион, вот только, к сожалению, придётся, скрипя зубами, терпеть его назойливое общество до самого конца их пути к подъёмникам. Девушка никогда не видела настолько навязчивого в своих идеях дремору, впрочем, она до недавнего их не видела в принципе, только читала книги о даэдра, принесённые Линдой. Там слуги Дагона представлялись не такими прилипучими.
— Выведи меня на поверхность, верни Ларентиана, и на этом распрощаемся! — добавила Эль, читая на лице демона неизменное безразличие. Внутреннее чувство неизменно говорило, что он считает её ребёнком, к которому нужно относиться снисходительно. Вот же чёрт напыщенный!
— Я должен вернуть тебя домой, — покачал головой Кейтер. — Скайрим — не место для одиноко странствующей девушки, — в последней фразе скользнула нотка заботы.
Эль испустила страдальческий вздох. А ведь он прав — ей опасно путешествовать в одиночку. По пути в Вайтран на неё могут напасть бандиты или, что ещë хуже, какие-нибудь хищники — уж последние-то не станут брать еë в плен, как шайка Урога, а попросту растерзают. Пожалуй, бандиты Эль беспокоили всë же больше. Без сомнения, история с попыткой захватить сокровища Империи разнеслась по всем местным преступным кругам, и найдутся те, кто захочет отомстить за гибель головорезов, а заодно попытать удачу — любой ценой заполучить золото, где бы оно ни находилось. Эль же обладала приметной внешностью, её могли поймать и использовать в своих грязных замыслах. Снова. Если не хуже, конечно же. С какой стороны ни посмотри, девушка чувствовала себя заложницей — сначала бандитов, теперь дреморы. Боги, когда же она вернётся домой?!
— В таком случае, идём. Мне надоело терять время, — нетерпеливо произнесла Эль и посмотрела на Кейтера, доедающего странный фрукт.