Лицо, полное сожаления

      Следует отдать Изуне должное, он сумел продержаться, глядя на изможденное лицо Мадары, целых три секунды, прежде чем разразиться смехом прямо посреди их кухни. Мадара терпеливо ждал, пока тот выдохнется, но почему-то это заставило Изуну сложиться вдвое, хватаясь за бок, а его смех перешел в приступ кашля. И хотя Изуна того не заслуживал, Мадара протянул ему стакан воды (которой он чуть не поперхнулся, снова начав смеяться). Прошло несколько минут, прежде чем раскрасневшийся Изуна взял себя в руки, но выглядел он так, будто в любую секунду мог снова разразиться истерикой.       — Поздравляю, нии-сан! — его гаденькая ухмылка стала шире, пока он выкладывал омлет на две тарелки.       Мадара уже порядком был раздражен:       — И что это значит?       — О-хо! — Изуна поставил тарелки на стол и уселся. — Правильно ли я понимаю, что тебе, Мадара, трудно вспомнить свое маленькое ночное злоключение?       Заняв место напротив него, Мадара отодвинул свою тарелку. Он сделал максимально устрашающее лицо, но это было бесполезно, поскольку Изуна — один из двух человек на всей планете, который совершенно его не боялся.       — Расскажи мне все, что ты знаешь.       Изуна сделал вид, что обдумывал его слова, пока жевал.       — Хм... Я могу рассказать тебе все... Или я могу позволить тебе разобраться во всем самому.       — Это не шутки, — прошипел Мадара, окончательно забыв о необходимости сохранять спокойствие и рассудительность. — Я не могу поверить, что... что ты... Как ты мог позволить мне сделать это, зная, что я был пьян... но ты... ты...       — Вот теперь я запутался. Я и не позволял тебе делать ничего такого ужасного.       — Тогда объясни это! — Мадара быстро задрал футболку, позволяя Изуне встретиться лицом к лицу с самой страшной ошибкой в жизни Мадары.       Несколько секунд в комнате царила мертвая тишина, а затем Изуна снова разразился смехом.       — Быть не может! — вытирал он слезы с глаз. — Мадара, что ты наделал?       — Об этом я тебя и спрашиваю!       Их взгляды одновременно упали на телефон Изуны, лежавший посреди стола, но, к счастью, Мадара оказался быстрее. Он схватил его, и футболка съехала, закрыв собой безобразную татуировку.       — Да ладно тебе, — надулся Изуна. — Мои подписчики в инсте будут рады увидеть это.       — Твои подписчики в инсте могут катиться ко всем чертям, — ответил Мадара. — Тебе категорически запрещено делать фото. Более того, тебе запрещено говорить об этом с кем бы то ни было.       — Включая тебя?       — Расскажи мне, что произошло? — прорычал Мадара.       — Ладно, ладно. Я дам тебе подсказку, — уступил Изуна.       Мадаре нужна была вся история, а не «подсказки», но он уже догадывался, что это все, на что он мог рассчитывать на данный момент. — Хорошо. Давай быстрее рассказывай, чтобы я мог выяснить остальное.       — Вот это, — указал Изуна на прикрытую грудь Мадары, — должно было произойти уже после твоего ухода.       — Я ушел?       — Да, вместе с... — внезапно он остановился. Озорство в глазах Изуны не предвещало ничего хорошего. — Ну, я не очень-то и часто пересекался с тобой прошлой ночью. Я был с Тобирамой, а ты куражился вместе с Мито.       — Мито! — Мадара вскочил со стула, почувствовав внезапное озарение. Его голова раскалывалась из-за резкого движения, но, что более важно, он наконец-то что-то вспомнил!       Мадара не дулся. Может быть, он слегка обижался.       Ну, немного.       Совсем чуть-чуть.       Слишком громкая музыка, слишком яркие огни, слишком много людей вокруг. Веская причина, по которой Мадара избегал клубов любой ценой. Он чувствовал приближение головной боли, тупой боли в области глаз, которая может перерасти в мигрень, если он не придумает предлог, чтобы поскорее убраться отсюда. Его глаза разыскали ту самую мишень, ради которой он вообще позволил вытащить себя из дома.       Хаширама стоял с компанией каких-то бездельников, непринужденно болтая и держа напиток в руке. Он взглянул на Мадару и улыбнулся. Как Мадара ни старался, он не мог найти в себе силы ответить ему тем же.       Это был пустяк, из-за которого не стоило волноваться. В конце концов, все собрались вместе, чтобы отпраздновать день рождения Хаширамы. Мадара с тоской посмотрел на своего друга, желая побыть с ним наедине. Но это было невозможно, когда вокруг было так много посторонних. Тех, с кем Мадара точно не хотел иметь дело.       Поэтому он сидел в сторонке и не дулся.       Почти все избегали Мадару, но спустя час после его прихода или около того красноволосая бывшая Хаширамы позволила себе сесть рядом с ним. У Хаширамы и Мито ничего не вышло, но Мадара не мог сдержать волну ревности, которая накатывала на него всякий раз, когда эти двое были вместе. Что было просто смешно. Во-первых, Хаширама и Мито были не более чем друзья. Во-вторых, Мадара не имел никаких притязаний на Хашираму, так что ему не было никакого резона расстраиваться из-за того, с кем тот решил зависать.       Мито прокричала так, чтобы Мадара мог услышать ее, даже несмотря на музыку:       — Для тебя!       Мадара опустил взгляд на фруктовый напиток, который она поставила перед ним, и скривился. Ему нужно было оставаться трезвым. Боги знали, что к концу вечеринки Изуна, вероятно, будет слишком пьян, чтобы найти дорогу домой. С другой стороны, возможно, алкоголь поможет ему отвлечься от окружающей обстановки и заглушить страдания, бушующие в его груди.       И Мадара выпил.       Мито заплатила за его первый напиток. И за второй. Он не был уверен в том, кто платит, когда допивал уже третий, и, честно говоря, ему было все равно. После третьего стакана он позволил Мито вытащить себя на танцпол, где к ним присоединились Тоука и Наори.       Конечности Мадары были расслаблены и по-приятному тяжелы, и именно в этот момент его воспоминания начали стираться. Он смутно помнил, как Хаширама появился рядом с ним и как прохлада коснулась его потной кожи. Холодный воздух и сигаретный дым вызывали небольшую боль в легких, но он был в слишком хорошем настроении, чтобы беспокоиться об этом.       Мадара попытался вспомнить, что произошло дальше. Когда он ушел? Его собственная память не давала никаких ответов, а от Изуны он, очевидно, не получит никаких подробностей.       — Я так понимаю, ты не собираешься рассказывать мне о том, что произошло...       — О, я расскажу тебе кое-что, — Изуна ехидно усмехнулся, и Мадара с ужасом осознал, к чему это все идет. — Ты упал. Грандиозно. Порвал джинсы и все такое. Выглядело все очень плохо, и Тобирама даже предложил достать аптечку из своей машины. Ты начал обзывать его, причем грубо... — Изуна хмыкнул, вспоминая это, — и отказался, чтобы тебе помогали.       По крайней мере, это разрешало загадку о том, что произошло с его коленями.       Мадара быстро набрал сообщение, а затем отодвинул свой стул.       — Я иду к Мито.       — А... — Изуна тоже встал. — Да, следующий этап твоего приключения по разгадыванию тайн ждет тебя.       — Пошел ты.       Он все еще слышал хихиканье Изуны, накидывая куртку, хватая ключи и направляясь к выходу.