Sometimes I Think the Way We Met Happened Too Fast

Когда Ташу было одиннадцать, он нашел бездомного кота по пути из школы домой. Он выглядел тощим, наверное, потому что, в основном, добывал себе еду из мусорного бака. Ташу пришлось пожертвовать своим сэндвичем с тунцом, завоевывая доверие кота, чтобы можно было взять его на руки и принести домой. Его мать никогда бы не разрешила оставить кота, поэтому он сделал то, что соответствовало логике одиннадцатилетки. Он спрятал кота в своей комнате и подкупил младших братьев и сестер, чтобы они хранили молчание. Это было непросто, продолжать держать своих родителей в неведении, но каждую ночь, Таш ложился спать с чувством выполненного долга. Он давал приют кому-то, кто нуждался в доме, и делал все это без посторонней помощи. Нельзя сказать, что сравнение Нила Джостена с этим котом было не справедливым. И, хотя Ташу не пришлось отдавать весь свой школьный обед, чтобы приманить Нила Джостена в свои объятия, это было ничуть не легче. Между ними не всегда все было гладко. Хотя это абсолютно нормально, потому что Таш не верил в родственные души или в то, что тебе предназначен только один единственный человек. Он верил в то, что у него есть чувства и это ключ к успеху. Конечно, он допускал, что два человека могут быть хороши только друг для друга, и что ты легко можешь прожить с кем-то всю свою жизнь, не подыскивая других вариантов, но идея о том, что это было предначертано судьбой, не имела для него никакого смысла. Он надеялся, что, возможно, ему посчастливится пережить что-то похожее на брак его родителей, что их везение передастся ему, но он не из тех, кто сидит и ждет, затаив дыхание. Нил Джостен был непредсказуемым. Он был из тех игроков, что пугали бэклайнеров до чертиков, но, несмотря на то, что он был также беспощаден в реальной жизни, были в нем и мягкие стороны. Как только ты познакомишься с ним поближе. Ну, или же, как только он узнает тебя получше. Тем не менее, упорство Нила Джостена имело смысл. Таш помнил, где он был и что делал, когда появилась новость о стартовом нападающем из университета Пальметто, который был связан с целой криминальной семьей. Таш учился на третьем курсе колледжа и тихо молился, чтобы ему никогда не пришлось играть против Лисов и их нападающего. Теперь он рад, что, в конце концов, это произошло, потому что сейчас он может строить свою жизнь вместе с ним. За исключением того, что Нил Джостен не из тех людей, которых ты приводишь домой, чтобы познакомить со своими родителями. Или, как минимум, так предполагает Таш, потому что, иногда, даже громкого шума на расстоянии было достаточно, чтобы у Нила сработал инстинкт — бей или беги. Он самый сильный человек из всех, что Таш когда-либо встречал за свою жизнь, обладающий прекрасными физическими данными, отчего он часто взваливал все на свои плечи, но с тех пор, как Таш узнал его, он понял, что именно мелочи способны выбить Нила из колеи. К тому же, даже будучи их сыном, он понимал, что Джана и Мехди Ароди чертовски пугающие. Рейтинг одобреных ими парней или девушек Таша, был практически нулевым. Впрочем, им бы понравился Нил, Таш был в этом уверен. Просто, он не думает, что Нил смог бы продержаться достаточно долго, чтобы вытерпеть их. Он проверяет свою теорию, когда целует Нила в губы, прежде чем толкнуть его на кровать. — Мои родители пригласили нас на ужин на следующей неделе, — говорит он, и, хотя они уже несколько недель просили познакомить их с Нилом, такой ужин еще не был запланирован. Нил замирает на полпути, снимая свою футболку. — Родители? Но Таш не лжец и он вновь ненавидит то, как Нил выглядит слегка шокированным такой мелочью. — Я шучу, — со смехом говорит он, заканчивая снимать с Нила одежду. — Но, разве это было бы так ужасно? Нил не выглядит менее напряженным. Он скрещивает руки у себя на груди, затем пожимает плечами. — Думаю, что нет. До тех пор, пока мне не нужно ничего готовить. Это стало неожиданностью для Таша, но к этому моменту он уже должен был знать, что ничего нельзя ожидать, когда дело касается Нила. — Боже, нет. Моя мама бы взбесилась, если бы ты испачкал кровью ее кухню. — Обязательно говорить о твоих родителях прямо сейчас? — спрашивает Нил, жестом указывая на то, что раздет. Рот Таша дергается в сторону, изображая преувеличенную задумчивость, только чтобы Нил поднялся и потянул его за шею вниз. В мире нет ничего проще, чем касаться Нила, потому что Нил так отчаянно жаждет прикосновений. Все его тело извивается, принимая Таша везде, куда бы он ни положил руки. Так было не всегда, но именно это улучшает ситуацию; прикосновение к Нилу кажется одобреным и заслуженным. Чем комфортнее чувствует себя Нил, тем больше он нуждается в прикосновениях, торопя Таша с прелюдией теперь, ведь они это делали уже много раз. Таш даже скучает по тем дням, наполненным предвкушением и волнением, когда они только учились доверять друг другу, но если доверие эквивалентно желанию — ему не на что жаловаться. Растянутый и подготовленный, Нил забирается к Ташу на колени и собирается обвить руками его шею, когда Таш останавливает его, хватая за запястья, чтобы задержать. — Мы можем кое-что попробовать? Нил колеблется, но потом кивает. — Хорошо. Что именно? — Перевернешься? Нил хмурится, но медленно начинает двигаться так, чтобы сидеть на ногах Таша спиной к нему. Таш направляет его, положив руки ему на бедра, пока Нил устраивается поудобнее, и поглаживает большими пальцами его покрытую шрамами кожу, чтобы успокоить расшатанные нервы Нила. — Да, детка, вот так, — приглушенно говорит Таш, всегда с трепетом глядя на то, как Нил распростерт над ним подобным образом. Достаточно взглянуть на себя в сравнении с Нилом, чтобы эта мысль сломила Таша. — Как жаль, что ты не можешь увидеть себя прямо сейчас. — Я в какой-то степени даже рад, что не могу, — смеётся Нил. — Вот, сюда, наклонись немного, — он помогает Нилу слегка приподняться на коленях, затем направляет его, положив руку на бедро, пока его дырочка наконец не встречается с головкой члена Таша. После короткой остановки, со стоном, Нил расслабляется вокруг Таша, принимая его глубже. — Вот та… Ох, блядь. Боже, как я скучал по тому, как ты ощущаешься. На самом деле, он говорит эти слова только потому, что они всегда вызывают румянец на щеках Нила. Если бы он мог видеть лицо Нила прямо сейчас, то точно бы смутился. Он часто задается вопросом, каких слов Нил не слышал раньше, и стремится, в конце концов, произнести их все. Нил пытается оглянуться через плечо, но внезапно опускается на последние два дюйма члена Таша и негромко вскрикивает. — Ах, бл… — едва выговаривает он с придыханием. — Таш, я… я не хочу тебя покалечить. Таш ухмыляется, но успокаивающе проводит рукой по пояснице Нила. — Если я могу сломать свой член из-за того, что приносит тебе удовольствие, пожалуй, я готов пойти на это. Странно ощущать, как кто-то смеется, когда ты внутри него. Они остаются неподвижными на несколько мгновений, Таш вытянулся, а ноги Нила раздвинуты по обе стороны от него. Если быть честным, Таш мог бы провести так ни один час, окруженный Нилом, наблюдая лишь за тем, как розовый ободок дырочки Нила сжимается вокруг него. Одна только мысль об этом заставляет член Таша слегка дернуться, но он знает, что долго сидеть на коленях в такой позе не слишком удобно. — Серьезно, все в порядке, — говорит Таш, двигая Нила за бедра, чтобы медленно задать ритм. — Я не вижу тебя, ты не видишь меня. Просто… получай удовольствие. Нил выдыхает, а затем кивает, прежде чем начать повторять движения Таша. Мышцы его бедер и спины сгибаются и растягиваются, когда он поднимается, только для того, чтобы вновь опуститься вниз. Сперва медленно и недалеко, но с каждым разом все выше и быстрее, пока комната не наполняется звуками шлепков кожи Нила о кожу Таша и скрипом матраса. — Ты можешь прикоснуться к себе, — говорит Таш, как только Нил выбрал темп, который ему подходит; быстро поднимаясь и медленно опускаясь, как будто он смакует растяжение и полноту, приходящие с возвращением. — Или хочешь, чтобы я сделал это за тебя? — Н-нет, — отвечает Нил, мотая головой — Вот так. Я хочу кончить только от этого. А кто он такой, чтобы стоять у Нила на пути? Он отталкивается от матраса и двигает бедрами как раз в тот момент, когда Нил опускается вниз, создавая мощное наполнение, отчего у них обоих перехватывает дыхание. Таш повторяет это снова для выразительности, его взгляд сосредоточен исключительно на том, как задница Нила сотрясается от столкновения. — Ты чертовски прекрасен, Нил, — говорит Таш, потому что порой приятные слова имеет более разрушительную силу, чем грязные. — Не могу поверить, что ты мой, понимаешь? Весь мой. Нил ничего не говорит, только издает еще один тяжелый вздох. Его руки начинают дрожать, когда его движения замедляются, но он каждый раз жадно насаживается на член Таша так глубоко, как только может. Несмотря на то, что он был инициатором этой позы, Ташу больше всего хочется перевернуть их и направить себя в Нила, чтобы ощутить ту силу, давление и плотское желание, что появляется всякий раз, когда Нил так выглядит и стонет. — Я так сильно хочу тебя трахнуть прямо сейчас. Сложи руки за спину и позволь себе принять меня целиком. — Таш, — хнычет Нил и его руки наконец сдаются. Таш тут как тут, чтобы снова подхватить его. Он встает на колени и подползает к Нилу сзади, проскальзывая обратно в жар и тесноту, когда грудь Нила опускается на кровать. Таш берет его запястья одной рукой и держится за них, используя как рычаг, чтобы ускорить каждый толчок. Он шлепает Нила по заднице, пока толкается в него, наслаждаясь тем, как Нил не реагирует на боль, вместо этого принимая ее. Таш не причиняет ему вреда, и он никогда не оставляет следов, если только Нил сам не попросит его об этом, но он позволяет комнате заполниться звуком его ладони на коже Нила, пока его рука не начинает гореть от этого, и Нил, наконец, не умоляет: — Таш, пожалуйста… Таш накрывает спину Нила своей грудью и шепчет ему на ухо: — Ты так хорошо справляешься, Нил. Я собираюсь заставить тебя кончить прямо сейчас, ты согласен? Нил кивает и замолкает до того момента, пока оргазм, наконец, не накрывает его. Он кончает, сжимаясь вокруг члена Таша, и изливается ему в кулак, оставаясь неподвижным на протяжении всех толчков Таша, пока он содрогается вместе с ним. Чувствуя острую необходимость увидеть его лицо и то, как, вероятно, расширились его зрачки, а пот, должно быть, стекает по вискам, Таш выходит из Нила, переворачивает его на спину и поднимает его колени к груди, а затем толкается обратно. То, как Нил больше не закрывает глаза, заставляет кровь Таша бурлить. Он не морщится, когда испачканная рука Таша обхватывает его за подбородок и удерживает взгляд. Он не отворачивается и не ломается, даже когда его рот открывается и не закрывается, пока темп Таша нарастает. И когда Нил протягивает руку, запуская пальцы в волосы Таша, и тянет… что ж, Таш никогда в жизни не отказывал себе в простых удовольствиях. Он целует кончик носа Нила, прежде чем кончить в него, упиваясь тем, как Нил становится еще тверже. Они остаются прижатыми друг к другу, соприкасаясь лбами и носами, пока приходят в себя. Нил грубо сглатывает, и Таш жаждет услышать этот звук, морщась, когда его член непроизвольно подергивается. — Я бы посмотрел порно с нами, — говорит Таш в пространство между их губами. — Знаешь, мы бы гребли деньги лопатой. Нил морщит нос. — Может быть, после выхода на пенсию. Или, может быть, никогда. — Справедливо. В любом случае, меня не прельщает мысль о том, что кто-то еще увидит тебя таким. Когда он произносит это, он не хочет, чтобы улыбка Нила потускнела, но она становится чуть более мрачной, как только эти слова слетают с губ Таша. Он напоминает того бездомного кота, который со временем стал спать в ногах на кровати Таша или прижиматься к нему, но спрыгивал при первой же возможности улизнуть, когда открывалась дверь. На самом деле, однажды, Таш оставил окно приоткрытым, и бездомный кот едва не оторвал себе когти, чтобы выбраться наружу. Что не имело никакого смысла. Кот был накормлен, напоен, и о нем заботились, поэтому, в последствии Таш плотно закрывал окно. Таш встает первым и бросает Нилу пару боксеров и худи, прежде чем натянуть свои. Он наблюдает за Нилом, который одевается так же, как и всегда, выискивая любые признаки того, что Нил может сломаться, даже несмотря на то, что этого не происходило с их самой первой ночи. — Мои родители мертвы, — внезапно выдает Нил, заставляя сработать всю сигнализацию Таша под названием «система Нила». — Я бы не хотел, чтобы ты встретился с ними, даже если бы это было не так, но я бы познакомился с твоими. Таш расплывается в улыбке. — Да? Нил улыбается в ответ. — Мне нравится думать, что раньше я имел дело с вещами и похуже. — Стоп, стоп, стоп, — говорит Таш, жестом показывая руки Нилу, чтобы он притормозил. — Пока ты не познакомился с миссис Джаной Ароди, ты не знаешь, что такое пассивная агрессия. — Я крепкий парень, помнишь? Если это важно для тебя, я сделаю это ради тебя. Таш краснеет, потому что, даже если он привык произносить эти слова искренне, совсем другое дело — слышать их в ответ. — Просто… иногда у меня возникает такое чувство, — медленно говорит Таш, потирая затылок, когда садится рядом с Нилом на кровать. — Как, например, если я надавлю слишком сильно или буду настаивать, ты уйдешь. Это большой шаг для многих пар. Ты не обязан делать этого, если тебе не хочется. Нил кивает. — Я не знаю, как быть постоянным, — наконец, говорит он, глядя на свои руки. — Но я хочу. Понимаешь, о чем я? Таш понимает это во всех смыслах, которые только может себе представить. Он надеется, что однажды поймет еще больше. — Да, — отвечает он, прежде чем нежно поцеловать Нила. — Но нам больше необязательно говорить об этом сегодня. Завтра важная игра, помнишь? Ты уверен, что все еще хочешь прийти посмотреть? Нил закатывает глаза и отмахивается от Таша. — Само собой, пока ты побеждаешь. Проигрыш — не вариант, однако Таш снова думает о бездомном коте. Когда его мать, в конце концов, узнала о беглеце, которого Таш укрывал в своей комнате — младшая сестра сдала его — она заставила Таша ходить от двери к двери с листовками о пропавшем коте, которого он нашел. Как потом оказалось, у этого бездомного кота уже был дом. Что объясняло его отчаянные попытки побега. Тем не менее, Таш прорыдал всю ночь, когда хозяева кота забрали его. Это было несправедливо. Если они однажды умудрились потерять своего кота, кто сказал, что они не сделают этого снова? А что, если бы с ним коту было лучше? Но это был не его кот, как ни крути. Таш смотрит на Нила и думает о доме, который был у Нила где-то в другом месте с кем-то другим. И снова видит перед собой бездомного кота, довольного в моменте, но готового сбежать, как только входная дверь, наконец, откроется. В одиннадцать лет он поклялся, что больше никогда не совершит подобную глупость, потому что даже самые добрые из всех ошибок способны причинить тебе боль. Он просто не ожидал встретить его.