Мой милый одуванчик

Он сидел и не знал, с чего ему, собственно, начать. Боль распирала изнутри, стало очень обидно и тяжело на душе. Ладно, раз уж Чонгук рассказал всё, начиная с детства, подумывал Тэхён, правильно было бы сделать то же самое. Чон не заставлял, но оно само просилось наружу. — Меня зовут Ким Тэхён, двадцать один год. Студент-второкурсник, будущий архитектор. — Ничего себе, даже так? Чонгуку уже нравится, рассказ должен быть интересным, но исходя из настроения омеги, не менее грустным, нежели его собственный. Хочется выслушать и при возможности поддержать. — Ну да, построю тебе однажды дом, если обратишься, конечно же, — с улыбкой ответил он. — Почему это мне? Может, нам? От такого вопроса у Тэхёна щёки и без того краснючие от выпивки и холода покраснели ещё сильнее. Господи, Чонгук, ты чё несёшь? — мысленно альфа отругал себя. Конечно, ему нравится Тэхён, но не подумает ли он, что болтает с извращенцем. Не знакомы ещё толком, а тот уже совместный дом строит. Не быстровато ли? — Так на чем, собственно, я остановился? — решил сменить тему Тэхён. — Архитектор. — Ах, да. Так вот. Я родился в городе Тэгу в небольшой, скромной семье. Имею младшего братишку-омежку, с которым у нас довольно-таки хорошие отношения. — Оо, он такой же красивый, как и ты? Чонгук хотел подшутить, дабы поднять настроение омежке, но что-то пошло не так. Походу Тэхён надулся. Естественно, кому понравится, когда альфа, который тебе симпатичен, спрашивает насколько ли красив твой брат? Вот и Тэхёна это слегка задело. Он не любил, когда их сравнивают. — Более чем прекрасен! — хмуро ответил он. — Да не обижайся ты, я же пошутить хотел, извини, — виновато улыбнулся он. — Да все хорошо. А и вправду, чё дуется? Они не пара. Вообще никто друг другу. Что за ребячество? Хотя, раз так отреагировал, ревнует, что ли? — Тогда продолжай, если того желаешь, — улыбнувшись, попросил Чонгук. Его родители — обычные альфа с омегой, которые занимались семейным бизнесом. Сотни гектаров виноградного поля простирались по Тэгу. Самые разные и самые редкие сорта имеются там. За ними прилежно наблюдают работники и со всей душой заботятся. Следят, дабы не было вредителей, вовремя выстригают ненужные ветки и так же вовремя удобряют их. От этого в прямом смысле зависит дальнейшая прибыль и, следственно, их зарплата. Настолько прекраснейших виноградников не сыскать даже в Италии. Как только плоды дозревают, их тут же аккуратно и бережно собирают, а затем отправляют одну часть на полки магазинов и супермаркетов, другую же — на винный завод. Впоследствии получается не маленькая сумма от реализации. Большущий винный погреб хранит в себе вино на любой вкус и цвет. Есть как и обычные, так и очень дорогие экземпляры, даже те, которые не каждая богатая семья способна себе позволить. Если уж говорить о винном короле в Корее, то это однозначно семья Ким. Бизнес открыл ещё прадедушка со стороны отца. Он передал его дедушке по наследству, а тот отцу. Следующий должен был быть Тэхён, так как он старший ребёнок. Но раз умотал в другой город в поисках себя, да и, собственно, учитился, бизнес перейдёт Ким Бому. Из-за этого у них впервые завязалась огромная ссора. Отец злился на него за то, что нет того человека, на которого можно положиться. Имея такие удобства, он прётся хрен знает куда и зачем. В то время, когда дома не помешала бы помощь. Единственный, кто на полном серьёзе поддержал Тэхёна — его младший брат. И нет, он доволен не тем, что приберёт дела к своим рукам и станет следующим бароном. И не тем, что сможет показать своим родителям свою якобы преданность и способность продолжать. Он видел стремление и упорство в глазах Тэхёна. «Что-то его там ждёт, раз так просится», — говорил он. Уговорить остаться не получилось никому. Хоть с маленькой злостью и обидой, но всё же отпустили его. Папа с отцом только сильно волновались, чтобы Тэхёна никто там не обидел. С детства он рос обидчивым и ранимым. Омегу легко задеть и довести до слёз. Частенько даже малейший крик до чёртиков пугал его и заставлял дрожать от страха. Но они вздохнули и надеялись, что там, в большом городе, он станет сильным и, возможно, смелым. А это ему уж точно пригодится. — Ого, ничего себе! Мне бы такой уют, я бы даже не рыпался никуда. Эх, если бы отец Чонгука подарил бы ему хоть двадцать процентов такой же заботы, как родители Тэхёну… Но увы, судьба не справедлива. — Легко тебе говорить. Иногда я тоже думал, почему мне не сиделось дома в виноградниках, а припёрся в Сеул, — слезы полились одна за другой, оставляя после себя мокрые дорожки. Чонгук не знал даже, как реагировать на это. Вроде бы и ничего такого не сказал, но омега плачет. Это действие спиртного или как? — Ну не плачь, одуванчик. Я сейчас тоже начну, и будем вместе реветь, — попытался успокоить его Чон. — Хах, ты заплачешь? Интересненько, — сквозь слезы с улыбкой произнёс Тэ. — О, улыбнулся наконец-то. — Угу. — Так что там дальше? — ему любопытно. Хочется слушать всё время этот прекрасный бархатный голос. — Так вот, я перебрался в Сеул, где и поступил в университет. Снимаю комнату в общежитии. Родители говорили, что пришлют деньги на съём квартиры, но я отказался. — Почему? Знаешь же, что в Корее высокий финансовый статус добавляет тебе уважения, повышает рейтинг и популярность. Со своей семьей ты мог бы быть на вершине в универе. — Да знаю я. Мне и без того прохода не дают. Направляясь сюда, я пообещал всего достичь самостоятельно, без посторонней помощи и я справлюсь со всем сам. Да, порой до ужаса тяжело, но что не убивает — делает нас сильнее. — Ого, это достойно похвалы. Знаю много альф и омег, которые то и дело хвастаются своим семейным положением, хотя… если посудить, это вовсе не их заслуга, а их родителей. — Вот и я о том же. Если бы достиг чего-то сам, я бы с удовольствием гордился этим, а тут одни заслуги отца, дедушки и прадедушки, которые душу и силы вкладывали в это. Чем больше Чонгук слушал Тэхёна, тем больше восхищался им. Такой молодой и такой целеустремленный. — Единственное, чем я могу сейчас похвастаться, так это тем, что лично заработал деньги и снял себе квартиру. Собственными потом и кровью. — Вау, ты прям классный. Поздравляю тебя, Тэхён. — Эх, было бы с чем поздравлять-то, — голос тут же изменился. На минутку радостное настроение сменилось печалью. — А почему, собственно, так? — Ну, что ж, цветочки прошли, переходим к ягодкам. Все карусели начались сегодня. *6 часов назад* — Тэхён, убери с четвёртого столика! — Сейчас, уже бегу. Предновогодняя суета, посетителей всё больше и больше. Одни уже набравшиеся до предела уходят, другие только приходят. Сегодня бар открыт всю ночь и, как назло, Тэхён один из тех невезучих, которым выпала эта смена. Работать в большие праздники — то ещё мучение. Да, зарплата слегка выше, нежели в обычные дни, но всё же. Каких только проблем не наберёшься за вечер. Смена недавно только началась, а Тэхёна уже успели выбесить. Какой-то неотесанный альфа, наверное, в пятнадцатый раз зовёт его с просьбой обновить бокал вина. Почему бы не заказать сразу бутылку и никому не трепать нервы? Пил бы себе в удовольствие и оставил бы в покое. Но нет, бегай к нему на цыпочках и как годовалому ребёнку: «за отца, за папу», только вместо каши — вино. Хочется влепить пару раз ему, но нельзя. Ты — официант и лицо всего бара. Пожалуется на тебя кто-то — сделают выговор. Никому нет дела до того, прав ты или нет? Отвечает официант. Клиент всегда прав, чтоб их! — Официант! — еле как сплетая буквы вместе, провопил доставучий альфа. — Ну снова, ей Богу, сколько можно? — недовольно шикнул Тэ. Натянув улыбку, омега, взяв блокнот, направился к нему. — Чего изволите, уважаемый? Ага… настолько уважаемый, что убить охота. — Тебя, — сказал, как отрезал наглец. Тэхен от неловкости посмотрел по сторонам. Не слышал ли эту чепуху кто-либо ещё? Знал бы этот альфа, как он достал уже его. Омега мечтал, чтобы тот исчез с глаз долой, а не гонял его туда-сюда весь вечер. — Да шучу я, — похабно протянул он. — Мне то же самое, ну, ещё можешь и себя тоже предложить. — Вы! — вздохнув, Тэхён собрал все свою волю в кулак и вернулся обратно. — Что он сказал? — спросил напарник, заметивший нервное состояние омеги. — Пресвятые ананасы, когда он уйдет-то? Достал, не могу аж. — Не кипятись так. Забей ты на вопли пьяного альфы. Они все и всегда такие. Напьются и потом чушь городят. — Эх… Господи, дай мне терпения доработать эту проклятую смену. Вроде бы Новый Год через несколько часов, а у меня скорее нервный срыв будет. Взяв бокал красного вина, Тэхён нехотя направился к столику, где сидел тот самый альфа. — Пожалуйста, ваш заказ, — язык говорит одно, но ум убивает его снова и снова. Тот слащавенько поблагодарил и рукой провел по заднице Тэхёна. — Что вы делаете? — испугавшись, вскрикнул парень и отошёл. — Тэ, все в порядке? — спросил вновь напарник. — Извини, я случайно, — притворно прикусив губу, промямлил пьяный клиент. Тэхён лишь угукнул и вернулся обратно. Сказал, что всё в порядке и направился в туалет. Хотя бы там есть возможность перевести дыхание. Хотелось бы там просидеть часа два, но нужно возвращаться. Ещё куча работы, нет времени лениться. Выйдя оттуда, Тэхён сразу же испугался: в дверном проёме его ожидал тот самый альфа. Шатался от стены к стене, но так плотоядно смотрел на него. Желание было написано у него прямо на лбу, от чего мурашки пробежали по коже. — Извините, проходите, — омега юркнул к выходу. — Куда ты собрался? — схватив его за руку, рыкнул альфа, обдав потоком своего противного дыхания. — Я не шутил, когда говорил, что желаю тебя, — сквозь ткань его брюк виднелся рельеф возбуждённого крупного члена. Тэхёна чуть не стошнило, и он с трудом выдавил из себя следующие слова: — Уважаемый, вы пьяны. Отпустите меня. Мне надо работать! Впервые ему стало так страшно. Конечно были альфы, которые заигрывали с ним, но чтобы вот настолько бесцеремонно — никогда. — Куда пошёл? Я сказал стоять! Официант, принимай заказ. Я хочу тебя! — Да вы спятили, — вырвав руку, Тэ направился к выходу, но тот догнал его в проёме и, прислонив к стенке, начал силой целовать и лапать. Омега вскрикнул, пытаясь вырваться. Звал на помощь, но никто не шёл. Все будто сквозь землю провалились. — Не ори, никто не услышит и никто не поможет тебе! — Отпустите, умоляю. Сзади кто-то подошёл и ударил подносом пьяного альфу по голове. Тот так напился, что сразу же отключился. Это был напарник Тэхёна. — Ты в порядке? Я увидел, что тебя долго нет. И этот мудак тоже исчез, вот и решил проверить. — Спасибо, если бы не ты, я… я… — он плакал так сильно, что коллега не знал, как утешить его. Больно смотреть на такое зрелище, но еще больнее от того, что не в силах помочь. Вскоре они позвали директора, и он все разрешил. Директор был очень строг и насилие не одобрял. Да, работникам часто доставалось, и подобное его огорчало. Тот всегда заступался за них. Этого наглого альфу выгнали из заведения, добавив его в черный список. Тэхёна директор отпустил пораньше, ведь он не сможет в таком нервном виде работать, всем настроение только испортит. Он выплатил всю зарплату и искренне извинился. После чего юноша покинул бар и ходил по улицам, думая, куда пойти. Он позвонил брату и рассказал, что произошло. Тот, в свою очередь, пересказал всё родителям. Они были шокированы, услышав это. Больше всего ругался отец — он говорил не идти работать туда ещё тогда. Они в состоянии обеспечить его. Но нет, он упрям и всегда делает так, как хочет. Теперь ходит и плачет. У родителей сердце кровью обливается, когда детям больно. Они злились на него и жалели одновременно. Юный, а уже через такое прошёл. Слушая его историю, у Чонгука сдавали нервы. Он не знал, кто этот альфа и откуда он, но за то, что он осмелился причинить боль, хоть на данный момент и неизвестному омеге, готов был закопать мудака живьём. — Я убью его. Где он? Как посмел? — Чонгука. Не злись, — держа за руку, успокоил Тэхён. — Как не злиться-то? Он посмел обидеть моего омежку, моего милого одуванчика. — Чонгука. «Мой омежка, мой милый одуванчик», — звоном раздавались эти слова в голове Тэхёна. Почему-то от них становилось очень тепло и приятно на душе.