Братишка

Он шарахался по квартире, хватался за одно и другое, но всегда возвращался к дивану, на котором свернулся в калачик Хосок. Намджун умолял его выслушать, просил прощения, обещал найти Джина, уверял, что тот существует. Он падал перед диваном на колени или ложился лицом к лицу с Хосоком, он целовал его, стискивал в объятиях, тормошил – все было напрасно. Мальчик зажмуривал глаза, дышал часто и шумно, иногда с подвывом, а иногда Намджун слышал скрип его зубов. Единственный выход – немедленно найти Джина и дать Хосоку услышать его голос – и тот был невозможен: с ночи Джин больше не звонил, а Намджун – естественно! – оказался таким идиотом, что не спросил, как можно с ним связаться. Глумился над ним весь вчерашний день, не отвечал на звонки, орал и задавал дурацкие вопросы, а главного так и не узнал. Выходит, он все-таки проебался. Так же, как два года назад, если не хуже. Но и Джин тоже хорош. Они ведь не договорили, почему же он больше не звонит? Куда подевалось его вчерашнее беспокойство? Он же умолял Намджуна рассказать, что произошло! Вчера его невозможно было остановить – а сегодня?! Почему он больше не звонит?! После очередной неудавшейся попытки растормошить Хосока Намджун схватился за телефон, открыл журнал вызовов, попытался восстановить в памяти события. Первый звонок – пятница, вечер, во время совещания. Потом все выходные – тишина. В понедельник, то есть вчера – как давно это было! – Джин начал с восьми утра и не отставал весь день, до позднего вечера. Перерывы были – где-то час, где-то чуть больше или меньше, но в основном звонил подряд, окучивая лохов одного за другим. И ночью все оборвалось: телефон шведа, три пропущенных с японского… И все. Намджун сравнил номер, по которому звонил Хосок, с тем, с которого в первый раз звонил Джин. Оба были стационарными бангкокскими номерами, но разными, причем совсем – слегка ошибиться и получить из одного другой было нереально. Намджун попытался поискать в интернете по номеру Хосока: логично было предположить, что он был тем же самым, по которому два года назад полицейские за полминуты вышли на «хот бойз хот гёлз». Однако сейчас никаких следов борделя с таким телефоном Намджун в сети не нашел. И номер действительно не обслуживался – он проверил еще раз пять. Намджун поискал и по тому номеру, с которого в пятницу звонил Джин. Ничего. Позвонил. В прошлый раз, когда он набирал этот номер вчера вечером, никто не ответил. Сейчас ответил таец, причем что-то сразу довольно длинное – возможно, человек назвал фирму и свое имя. Намджун закинул удочку насчет перейти на английский – услышал гудки. Пока что Намджун знал только то, что в пятницу Джин был в Бангкоке. Как и два года назад. А значит, скорее всего, там и остался. И вполне мог трясти пассажиров в аэропорту собственно Бангкока. И что это дает? Ну, прежде всего то, что… в Бангкоке, черт бы его побрал, два аэропорта! Ладно, аналитик Намджун, или кто? География телефонных лохов голосовала, скорее, за Суварнабхуми, а не Донмыанг. Допустим, но, опять же, что дальше? Как его искать? Почему же он, сука, больше не звонит?! Работает, и вчера у него просто был выходной? Почему тогда не позвонил со своего телефона? Хоть разок. Или с рабочего? Возможно, тот, первый и был рабочим… И сколько теперь Намджуну ждать? Неделю? Мать его за ногу, у Намджуна нет недели! Намджун позвонил в ту фирму еще раз и записал ответ на диктофон. Загнал в переводчик. «Пост номер три, сержант такой-то». Блять. Это что? Военная часть? Или какое-то большое предприятие с серьезной службой безопасности? Или бордели теперь охраняются копами? Если Джин служит в вооруженных силах Таиланда, а вчера был в увольнительной, то следующей увольнительной можно ждать уже не неделю, а целый год… Целый год… Джин ведь и правда звонил ему год назад. И не звонил до этого. Если он попал в армию – неудивительно. Все как будто сходилось, но очень неудачно. Как теперь его искать? Сколько еще он будет служить? И как теперь обещать Хосоку их скорую встречу?! С военными Намджун не справится. Как отыскать человека в армии чужой страны? Еще и ни хрена не зная об этом человеке? Тупик… Намджун не хотел с этим мириться. Снова открыл журнал вызовов, стал обзванивать всех «потерпевших». Добродушный китаец не растерял добродушия, но и языков за сутки не выучил. Увесистый бас в хлам ужрался и не мог совладать даже с собственным языком. Зато в этот раз повезло с австралийским номером: ответила женщина, судя по голосу – немолодая и активная. Намджун сразу представил себе бойкую старушку, прилетевшую в Бангкок в рамках пенсионного турне – «посмотреть мир». Старушка быстро сообразила, о чем ее спросили: – Да-да, конечно, помню. Вчера, он помог мне с чемоданом. А вы, наверное, его брат?.. Точно-точно, это же на ваш номер он вчера писал. Я так и не поняла, что. Какой-то набор букв, честное слово. Наверное, это ваш язык, да? Я сначала подумала, что вы с братом из Китая, но ваш телефон не китайский, я посмотрела. Вы корейцы. Что же вы ему не ответили? Не смогли? Работали? Я знаю, в Корее все очень много работают. Ваш брат сказал, вы очень занятой человек… – Да, у меня была важная встреча, я не мог… – Молодой человек, нельзя так обращаться с братом, тем более, когда мальчик в таком тяжелом положении! Просить помощи у старухи! Как же вы это допустили? Чересчур любопытная дамочка – этакая австралийская мисс Марпл. – Ну, из дома-то его никто не гнал. Сам сбежал, приключений захотелось. С ним всегда было очень трудно – и в детстве, и потом… – соврал Намджун. – Ну что вы! Такой вежливый мальчик! Вы обязательно его найдите, помогите ему! Он же мне очень помог, и чемодан снял, и проводил… Знаете, здесь очень необычный аэропорт, я такого нигде не видела… Она понесла что-то про фонтан и настоящие джунгли, и Намджун не стал ее перебивать – он ведь тоже был «вежливым мальчиком». К счастью, до маразма бабке было еще далеко: после обширного отступления она безошибочно вернулась к теме разговора: – …Ваш брат очень стеснялся попросить у меня телефон. Не могу себе представить, что он мог принести проблемы своей семье. Ага, стеснялся. Полтора десятка раз стеснялся. Как когда-то Джерри: постеснялся, постеснялся – и вверх ногами на лавку. Намджун чуть было не закатил глаза, но зацепился взглядом за Хосока, и сердце снова сжалось от вины и боли. – Нет, конечно, он очень хороший парень, просто немного не такой, как мы, – извернулся Намджун: бабке нужно было угодить во что бы то ни стало. – Он не пропадает, звонит, рассказывает, что и как. Только не очень часто, и я не знаю, когда он теперь с нами свяжется. Я поэтому вас и беспокою. Вы не могли бы мне сказать, как он выглядит? – Кто? Ваш брат? Намджун, как наяву, увидел старуху, подозрительно поджимающую губы, и мысленно врезал себе по лбу за косяк: «Мудак, не умеешь ты из говна и палок! Не привык крутиться, как вошь на гребешке. Все тебе нужно спокойно, без суеты, по плану. И лучше по чужому, чтобы не отвечать за результат… Карга старая, только не сорвись!» Намджун юлил и лебезил перед старухой еще минут десять, выставил себя и свою «семью» полными даунами, но зато немного продвинулся вперед: Джин разводил пассажиров в зале выдачи багажа аэропорта Суварнабхуми, кашлял так, что было «не слышно самолетов» и сильно хромал на правую ногу. Нога вроде бы не сгибалась. Итак, беседа со старой австралийкой вселила некоторую надежду. По крайней мере, на то, что не придется связываться с военными. – Слышал? – Намджун лег позади Хосока, подвинулся вплотную, уткнулся ему в затылок. – Он существует. Я сейчас разговаривал с женщиной, которая вчера его видела, понимаешь? Хосок вроде бы должен был понять разговор Намджуна на английском, но он как будто вообще ничего не слышал – не шелохнулся и не издал ни звука, ни во время разговора, ни после. Намджун без труда подсунул одну руку ему под голову. Отчего-то вспомнилось, как недавно Сынхи развернула жвачку «Love is…» и прочитала продолжение: «…приготовить ему сладкое, даже если ты на диете». Они посмеялись: Намджун не был фанатом сладкого, а Сынхи принципиально не сидела на диетах. Как же все было легко! Не то, что сейчас: Намджун ненавидит Джина, но ради Хосока продолжит его искать. Зазвонил телефон. «Неужели, Джин?» – вспыхнула надежда. Но не сбылась. Вымученно-деловитого тона хватило только на первое «да». Когда же сосед по столу поинтересовался, действительно ли Намджун заболел, последовал небольшой взрыв: – А тебе-то что?! Год назад этот самый сосед даже не заметил отсутствия Намджуна. – Да я тут твой бэкап открыть не могу, а мне надо… это… – промямлил такой же офисный мудак, пытаясь прикрыть настоящую причину своего любопытства. Его, понятно, попросили бабы, которым не терпелось выяснить еще что-нибудь интересненькое к пятничному разбору. – А мне насрать! Намджун швырнул телефон на диван и теснее прижался к спине Хосока: – Мы найдем его, обязательно найдем. Другого выхода не было. Только найти Джина и уповать на то, что он сумеет подтвердить свое существование. Намджун неуверенно погладил Хосока по плечу, подлез рукой под джемпер, хотел расстегнуть пару пуговок на рубашке, но не решился, обнял так, прижал ладонь к груди, почувствовал, как бьется сердце. Сейчас-сейчас, он будет искать дальше, только немного полежит рядом с Хосоком, приведет мысли в порядок, а то он что-то расслабился – какую-то армию придумал, дурак, разве бывшие бляди идут служить? А Джин – точно блядь, Хосок звонил ему в бордель – Намджун помнит, два детектива ему тогда этим звонком всю душу вынули, и еще ржали, когда на «камень-ножницы-бумагу» разыгрывали, кто из них будет звонить бангкокским коллегам... А если сейчас этот бордель сгинул, так в Таиланде их полно – ну, работает Джин в каком-нибудь другом, или фрилансом – какая разница? Сука, что же он не звонит? И ни хрена он не хромой. Изобразить, что у тебя не сгибается нога, – самое простое, что можно сделать, чтобы разжалобить старуху. Вообще не проблема, Намджун бы на его месте – Господи, надо же до такого додуматься! – тоже отмочил бы что-нибудь подобное. Кашель? Скорее всего, настоящий: кашлем можно только отпугнуть. Но разве проститутка не имеет права простудиться? Намджун согнул ноги, плотнее обхватывая собой сжавшегося в комок Хосока, и коленками коснулся его ступней. Почувствовал холод. На краю дивана кучкой лежала пижама Намджуна, в которой Хосок спал ночью. Намджун зацепил ногой кофту и подтянул к себе. Покорячившись, одной рукой и ногой, чтобы как можно меньше беспокоить лежащего на другой руке Хосока, Намджун укрыл кофтой его замерзшие ступни. Потом снова обнял, подсунув руку под джемпер. Может быть, мальчик нормально уснет – они же сегодня спали всего-то часа четыре… Для ребенка это очень мало, плюс такое жестокое потрясение… ему надо поспать… А Намджуну – подумать, как действовать дальше… потому что его проеб – и исправлять ему… и потому что «Love is…» *** Намджун проснулся уже в темноте. Дернулся, чуть не подскочил, но на руке у него по-прежнему лежала голова Хосока. Мальчик дышал ровно, и Намджун аккуратно вытащил руку. Они проспали несколько часов, и если Хосоку, как надеялся Намджун, это должно было пойти на пользу, то сам он лишь бездарно потерял уйму времени. Закрывшись в своей каморке, чтобы не разбудить Хосока, Намджун обзвонил оставшихся «лохов» Джина, но ответили только двое – не говоривший по-английски камбоджиец и швед. Швед уверил, что английским владеет, но излишне себе польстил: из разговора, напоминающего общение дебила с орангутангом, Намджун понял только то, что рассказывать об эпизоде с «boy in the airport» мужик категорически не желает. Но в целом этот облом уже ничего не значил. Сон привел мозги в порядок, а потому обнажилась и суть проблемы: если Джин не позвонит сам, Намджун его не найдет. Ну, допустим, выяснит, хромал ли Джин только для старухи или для кого-то еще, – какая разница? Против целого Бангкока Намджун бессилен, он больше ничего не сможет предпринять. Он даже не знает настоящего имени того, кого ищет. Намджун вышел в большую комнату. Хосок все еще спал. Как убитый. Если он и обладал какой-то информацией о своем друге, то теперь она недоступна. Что-то могли знать его отец и Чонгук… А вот Чонгук – это вариант. Намджуну нужен Чон Чонгук и вся мощь службы безопасности «ФармСтарза»! И поскорее, пока не вернулся замечательный папаша. Братец ведь предлагал обращаться, вот пусть и сделает хоть что-то полезное. А Намджун уж как-нибудь справится со своей гордостью – кому она вообще нужна? – и съездит на поклон к Гондону. Вот какого хера понадобилось рвать его визитку?! Даже здесь проебался. Мог бы позвонить, но придется тащиться. Вряд ли Гондон сильно перерабатывает, в прошлом году Намджун за ним такого не замечал. Наверняка уже дома. Значит, можно ехать. И плевать, что обращаться к Чонгуку было противно и унизительно. Хосок важнее. Намджун с трудом сдерживал желание все бросить и, обняв мальчика, вымаливать у него прощение. Но муки совести не приближают к результату. *** Меньше суток назад Намджун так же ехал в сторону особняка Чонгука и так же подгонял неторопливое такси, но со вчерашнего вечера прошла целая жизнь. Охранник в этот раз был другой – наверное, слишком умного Вансо Чонгук уже успел уволить, – и Намджун получил от ворот поворот: «Ничего не знаю, никуда не пущу, телефон не дам, не положено, ты кто такой вообще?» Подобный вариант развития событий Намджун успел продумать по дороге, поэтому объяснил таксисту, как проехать до дома Юнги – благо, тот был не так уж далеко. Оставалось надеяться, что админ сегодня тоже не слишком задержался на работе. О том, что Юнги мог найти другую работу, переехать или еще что-нибудь радикально изменить в своей жизни, Намджун не думал – не имело смысла. Он слишком хорошо знал Юнги и не ошибся: тот встретил его на пороге с тарелкой спагетти в руках. Позади сиял комп. – Ух ты, какие люди. Чем обязан? Невозмутимость с макаронами за щекой не торопилась приглашать бывшего друга в квартиру, а Намджуну было очень нужно туда проникнуть. Дело в том, что первой визитки Чонгука Намджун не терял. Ее забрал Юнги – сразу же, как только закрыл дверь за Чонгуком. Забрал, сложил пополам и подсунул под ножку стола, обозначив ее истинное предназначение. Год назад она все еще была там. Намджун ни капли не сомневался, что и сейчас найдет ее на том же месте. – Я алкоголик, пидорас, люблю Чон Хосока и ревную его к каждому столбу! – Чё?.. Охреневший Юнги на шаг отступил, и этого оказалось достаточно. Намджун обошел его, даже не задев. Визитка не пострадала, только немного обтрепались и запачкались уголки. Намджун сразу же набрал номер Чонгука, но тот не ответил. Вторая и третья попытки тоже провалились. Намджун отправил сообщение: «Это Ким Намджун. Перезвони. Срочно», – и почувствовал себя Джином. Юнги за это время успел справиться с шоком и недожеванными макаронами. – Он меня искал? – спросил Намджун. – Кто? Этот? – Юнги дернул тарелкой в сторону мятой визитки. – Ага. – Искал. Нахер он тебе сдался? Намджуну захотелось дать Юнги в рожу, как вчера Гондону, но он сдержался, неожиданно увидев, что Юнги прав, даже тогда, когда не прав: проблему можно решить и по-другому: – Точно. Он мне нахер не сдался. Мне нужен ты. «Бывают же люди, а? Что ни скажет – все в яблочко. Доверить настолько важное дело Чонгуку – такому же неудачнику, как и я, – полная, глупость. Спасибо, друг. Спасибо». Для того чтобы четко и по делу объяснить Юнги ситуацию, потребовалось всего несколько минут. – …Мне нужны люди в Бангкоке. Кто-то, кто сможет быстро найти эту блядь. Я заплачу, – подвел итог Намджун. В глазах Юнги, в процессе рассказа утративших свое обыкновенно сонное выражение, появился огонек неподдельного интереса: поставленная задача показалась ему достойной. Значит, он ее решит. – Я понял. Только с тайцами не связывайся, наебут… – Юнги подтянул к себе клавиатуру. – Сейчас попробуем. На мониторе развернулась непривычная Намджуну картина: вместо живописно пылающих руин замелькали какие-то геймерские чаты, флудилки на форумах айтишников, мессенджеры, названия которых Намджун видел впервые. Юнги накидал десятка три похожих сообщений, меняя в них только обращения: от «Wanted!!!» и «Хай, пацаны, есть трабл» до «Коллеги, нужна ваша помощь». По скорости и количеству ответов можно было подумать, что Юнги – звезда мирового масштаба. Он виртуозно вел несколько параллельных переписок, а Намджун в это время доел забытые им макароны. – Ну, вот, это, пожалуй, оптимально. Звони, – Юнги открыл выдержанную в черно-белых тонах страничку, надпись на английском в шапке гласила: «007: лучшие частные детективы к Вашим услугам». – Офис в Бангкоке, у руля американец, его знают. От меня в двух рукопожатиях. Уже ждет твоего звонка. Американец буквально захлебнулся от восторга, когда узнал, что ему не нужно будет следить за уехавшим на блядки папиком. А в подтверждение своей адекватности сказал, что результата не гарантирует и аванса в любом случае не вернет, но прямо сейчас бросит на это дело лучших людей и даже себя самого. Ответы на вопросы детектива заняли всю обратную дорогу. Намджун скинул ему телефоны, с которых звонил Джин, дословно передал разговор с «мисс Марпл» и перевел деньги – половину своей заначки. И всю дорогу Намджуна не покидала противная мысль о том, что для поисков своего родного братишки он так и не решился нанять сыщиков, а вот теперь отдал кучу денег, чтобы найти какого-то абсолютно чужого ему человека. Человека, которого он ненавидел, к которому безумно ревновал. «Love is…»