Основы эльфийской анатомии

Солнце ушло на другую сторону Башни, отметив половину астрономического дня, прежде чем сигнальный рисунок, незаметно встроенный в контур запирающей печати на двери в комнату ученика, ненавязчивым жжением в кончиках пальцев оповестил Рэйстлина о том, что эльф наконец-то вышел наружу. Недовольства почему-то не возникло. Маг прекрасно понимал, что ожидать от Арджента прежней дееспособности временно не стоило. Он успел уже проанализировать остававшиеся на лабораторном столе, давно выделенном им Даламару под личные работы и эксперименты, заготовки для двух зелий и выводы сделал… тревожные. Оба зелья сильно подавляли большинство физиологических функций, усиливая за счет этого когнитивные. Похожие использовались иногда при обучении магов перед Испытанием, но считались нежелательными. Слишком… серьезными. Опасными, по правде говоря. И пить их несколько дней подряд больше раза в сутки было запрещено. Вот только из-за недолгого действия в этот раз запрет был явно нарушен. Эти два должны были быть чуть мягче, за счет эльфийского чародейства и пары ингредиентов, но в соединении могли непредсказуемо себя повести. И то, что его ученик шел на подобное ради сохранения неустойчивого здравомыслия, Рэйстлина приводило в непонятное состояние обеспокоенности и гнева. Если это естественное цикличное состояние эльфийского организма, почему Даламару так сложно переживать его? Да, некоторые способности страдают, и для спокойствия окружающих сдерживающие меры предосторожности можно использовать, но… но настолько жесткие? «Нужно будет уточнить». — Ваш обед готов, — прервал его размышления тихий голос со стороны двери, на рабочий стол опустился поднос с деревянной миской горячего вареного картофеля с зеленью, чашей с подогретым старым вином и двумя ломтями хлеба. Маджере обратил внимание невольно на руки ученика и нахмурился. Пальцы на правой были мелко исцарапаны чем-то острым. — Садись, — кивнул маг на кресло напротив, откладывая листы. — Я поем, и мы продолжим вчерашний разговор. Эльф послушался, но с некоторой заминкой. Рэйстлин поднял взгляд, но вместо привычной уже полуулыбки и прямого ответного взгляда глаза в глаза, Арджент… почти отвернулся. Кончики острых ушей были опущены и вздрагивали. «Чем-то сильно подавлен», — вспомнил объяснения Таниса по невербальным эльфийским знакам маг и пока что отодвинул в сторону эту информацию. — После того, как ты отправился спать, я систематизировал полученную информацию и кое-что обдумал, — заговорил Маджере спустя пару минут, когда от небольших картофелин осталось только воспоминание. — Мне нужно, чтобы ты опроверг или подтвердил выводы. Может быть, поправил в чем-то неточности. Ясно? — Да, Shalafai. Рэйстлин вздохнул. Ему не нравилось, что его ученик так непривычно себя ведет. Но… стоило смириться. Поэтому он заговорил. Методично выкладывал размышления перед эльфом, рассказывал максимально просто и размеренно — про взаимозависимость количественную, цикловую и длительности жизни каждой «касты», про свое понимание разницы, про то, каким образом устанавливалась система. Про состояние в моменты пика фертильности. — Вы правы, — тихо подтвердил его теории и опасения Даламар, когда он закончил с речами. — Во всем. Эльф не выглядел обескураженным, скорее, подавленным и неловким, когда маг снова поднял взгляд. — Остается только вопрос, — спустя некоторое время нарушил тишину Маджере. — Эльфийские семьи создаются навсегда. Но ведь циклы могут… не совпасть. Разве это логично? Изначально пары создавались разумными существами ради продолжения рода. Если эта функция недоступна, то и семья бессмысленна. — …нмгт… — еле слышно вышептал эльф, отворачиваясь. — Что? Маджере нахмурился. — Не могут, — ученик чуть повысил громкость голоса. — При совместимости… Цикл одного партнера подстраивается под другого. Ученые говорят, что в первые дни пика фертильности наше тело выделяет какие-то вещества, на которые реагируют повышением репродуктивной функции тела тех, кто… подходит в партнеры. — Феромоны, но без запаха и влияния на другие виды. — Задумчиво кивнул маг и вдруг напрягся. «Кто подходит в партнеры». — Если родители принадлежали к разным… кастам — к какой принадлежит ребенок? — Межкастовые браки и пары очень, очень редки. — Голос эльфа прозвучал именно так, как должен был, как показалось Рэйстлину, лишь при одном условии. Горько. Холодно. Напуганно. Виновато. — Но каста дитя в таком случае определяется по отцу. Мужское начало в этом плане сильнее. Маджере пристально посмотрел на ученика. — …Это ведь твой второй цикл, Даламар. Ты говорил про тридцать лет. Тридцать лет назад ты был… — В Кагонести. Я учился началам магии в роще друидов у одной из чародеек. Рэйстлин едва сдержал восклик. Выдохнул. Медленно вдохнул. — У тебя… есть ребенок. Эльф кивнул, по прежнему не глядя на наставника. — Моя учительница оказалась совместима. Она не… не позволила мне принимать зелья половину дней. Помогла устроить «клетку». Но… Плечи Арджента дрожали, и Маджере договорил за него. — Но забыла про себя. И из-за этого, по сути, воспользовалась твоим состоянием. — Нет. Я… я сам виноват. — Она была из магов. Значит, вторая каста. Она была старше. Она знала больше тебя. Вина… только ее. Тишина. Наконец, Даламар снова заговорил. — Его назвали Гриаэль. У него серебряные волосы. И огромный магический потенциал. Я… знаю о нем совсем немного. Сейчас ему должно быть около двадцати восьми лет. Надеюсь, ему… не рассказывали, кто его отец. — Почему же? — …я же Сервитор. «Слуга», но сильный маг. Отвратительное исключение из всех возможных правил. Мое рождение — ошибка природы. И если все сделать как нужно, то… Гриаэль останется правильным. И не пойдет моей дорогой. Все будут считать, что он полноценный. Маджере замер. «Отвратительное исключение из всех возможных правил». «Мое рождение — ошибка природы». Он не забывал о том, что, рожденный в низшей касте, Даламар не был допущен к Испытанию до изгнания. И никогда не был бы. Но… неужели ему говорили подобные слова? Или относились так из-за его касты и способностей? Т а к ж е, к а к и к н е м у? Рэйстлина на мгновение захлестнуло гневом, но он тут же отступил. — Я надеюсь… — медленно произнес маг, — …когда-нибудь услышать имя Гриаэля Арджента в списке кандидатов на Испытание в этой башне. Не сомневаюсь, что он… вырастет великолепным магом. Хотелось бы увидеть. Даламар закостенел. Медленно обернулся. Впервые за весь день поднял взгляд в глаза наставнику. Тот взглянул в ответ — спокойно и ровно. Привычно прохладно, привычно жестко. Эльф неуверенно, чуть натянуто, но улыбнулся, тут же отводя взгляд. — Я… был бы счастлив. Снова воцарилась тишина, но уже куда более спокойная. Маджере пил нагретое вино, наблюдая из-под ресниц за учеником, стащившим со стола незавершенную книгу (беспокойный ум не мог не воспользоваться моментом, чтобы хоть немного времени уделить учебе), Даламар водил кончиком мизинца по строчкам, стараясь усвоить материал. — Кстати, ученик. — Да, Shalafai? Рэйстлин усмехнулся, опуская чашу из-под вина на поднос. — Сегодня вечером подготовь одну из лабораторий под… условия. Я все еще хочу изучить тебя. А ты говорил, что можешь устроить. Даламар рвано вдохнул, одновременно отпрянув и словно засветившись изнутри. — Будет сделано, nyar Shalafai.