The Great Race

      Kirk Hammet       И вот настал, наконец, долгожданный день «Х». Старт гонок был назначен на 10:00 утра, в 09:00 мы все собрались в назначенном месте и стали потихоньку готовиться. В очередной раз полностью перепроверили шикарный белоснежный внедорожник, созданный специально по нашему заказу для участия в этом грандиозном мероприятии. Это прекрасное создание с великолепными техническими характеристиками должно было гарантированно принести победу над Мастейном, его другом и их черным «чудом». К тому же Джеймс был превосходным водителем, а Ларс проворным парнем, способным спасти всех в трудную минуту и это тоже давало нам немалое преимущество перед рыжей бестией — Дэйвом и его женоподобным басистом. Я и Джейсон поддерживали друзей морально и давали всевозможные напутствия, когда на старт явилась вышеупомянутая бестия на своем адском создании (которое, правда, издавало великолепный, мягкий звук хорошего болидистого двигателя). Любезностями нам не дал обменяться Шумахер, приехавший в компании Ангуса Янга на своем автомобиле. При одном виде создания от скудерии Феррари у всех отвисли челюсти, а в сердцах зажегся недобрый огонь далеко не белой зависти. Алый красавец словно сочетал в себе самые лучшие (пусть и далеко противоречивые) качества болидов формулы один и шикарнейших внедорожников предназначенных для профессиональных гонок по бездорожьям. А звук его работающего в одну десятую силы мотора, словно шепчущий нечто невероятно приятное, ласкал слух и… опять же пробуждал чувство дикой зависти. Подошедший к нам Джуниор восторженно осмотрел Феррари, сглотнул слюну и неохотно забрался в машину Мастейна.       Не успели все отойти от пережитого шока, как к нам присоединились два веселых друга — Элис Купер и Оззи Осборн. Их авто было похоже на исчадие фильмов ужасов: черный автомобиль неизвестной марки, звук мотора которого чем-то напоминал вой проклятой души, вся «морда» машины напоминала недоброе, но не лишенное харизмы, выражение лица, исказившегося в хищной ухмылке, а странной формы фары лишь добавляли этой твари агрессивности. Диски высоких колес были украшены стальными шипами, а к заднему и переднему бамперу было приделано по паре металлических рогов. На капоте же красовалась хромированная фигурка летучей мыши, которую Осборн на удачу облизнул, вылезши из машины.       Спустя какое-то время подъехал Малкольм на «Уиллиамсе». Выйдя из машины, он лично поздоровался со всеми, проигнорировав лишь своего младшего брата, кивнувшего ему с пассажирского сиденья Феррари. Вскоре к нему присоединился его второй пилот, вследствие чего между ними возник довольно интересный разговор:       — Я поведу, — коротко сказал Малкольм.       — Но я — профессиональный гонщик и у нас было бы больше шансов…       — Не имеет значения, — отрезал Янг, садясь за руль.       — Но…       — Ты едешь или как?       — ОК, ОК, еду, — не стал спорить Ральф садясь в машину.       Молодой немецкий мальчик, шныряющий среди гонщиков и групп поддержки, спешно искал себе второго пилота в свой Додж «T-Rex». Товарищ по команде его очень не по-братски «кинул» прямо перед отъездом и теперь бедняга скитался в поисках партнера для участия в ралли. Все чувачку сочувствовали, но никто ничем помочь не мог — ни у кого не было никакого желания отправляться в непредвиденную дальнюю дорогу, да еще и с малознакомым (по всей видимости, немного взбалмошным) пареньком.       Подъехал гибридный Крайслер Айрон Мэйден сталистого цвета. За ним Джип Никки Сикса и Винса Нейла, обладающего навыками пусть и далеко не лучшего, но зато самого что ни на есть профессионального гонщика. Следом примчалась вторая часть группы Мотли Крю на белом фордике, украшенном надписями «Motley Crue», как выяснилось позже, таким образом забитый, но ужасно горделивый гитарист группы проявил свои авторские права на это название. Хотя старый больной Мик изначально ехать совсем не хотел, его заставили… ну не желал Томми отставать от друзей, особенно после того, как Никки в напарники себе выбрал Винса.       Когда все были в сборе и «пыль чуть улеглась» Мастейн вспомнил о нас:       — Ну что, ребятки, оставляете своего ущербного недогитариста здесь? Ну что ж, вас вполне можно понять — гоняется он ясное дело так же хреново, как играет на гитаре!       — ‘ди нахрен, Дэйв, — отмахнулся Ларс, удивительно тихий сегодня.       Дэйв что-то ответил, но мы этого расслышать уже не смогли, так как его слова были заглушены ревом моторов двух мощных мотоциклов. На одном гордо восседал сам Роб Хэлфорд облаченный в свой неизменный сценический костюм — черную кожаную одежду, изобилующую блестящими металлическими шипами и черные очки, ну и естественно к этому прилагалась окладистая борода и лысая голова. На втором байке сидел ездок поскромнее, одетый в обычный костюм для поездок на мотоцикле и шлем, закрывающим голову. Когда ребята остановились, и кто-то задал им вполне резонный вопрос: как они собираются участвовать в автогонках на двухколесном транспорте, Роб невозмутимо ответил, что они с Гленом просто составят нам компанию, совсем не претендуя на призовые места и официальное участие. Всех такие попутчики немного смутили: некоторые с ужасом предположили, что Роба привлекают гонщики, а каждый из нас теперь является потенциальным гонщиком и именно в этом для Хэлфа суть участия. Другие же сказали, что все это ерунда — Джудас хотели участвовать официально, но Типтону было боязно всю долгую дорогу провести в уединении со своим другом не совсем стандартной ориентации.       Мастейн, чтобы отвлечься, принялся вести со своим басистом беседу, в которой довольно грубо намекал на мою ничтожность. Я не собирался опускаться до его уровня и не сказав ни слова, по быстрому нашел того паренька который искал себе второго пилота и предложил свою кандидатуру, осознавая необходимость своего участия в гонке. Мальчик без лишних разговоров принял меня в команду, и мы чудом успели сесть в Додж и завести мотор до того, как был дан старт. Рекс резко рванул с места и помчал вперед с такой скоростью, что я даже начал сомневаться, что мы поступили правильно, потратив кучу денег, на создание машины для Джеймса и Ларса, за которых я, даже принимая участие в гонке, всё же болел больше чем за кого-либо другого.