Я смотрел прямо, не мигая. Рассматривал девушку. Её длинные каштановые волосы, сплетённые в хитрую и сложную укладку. Её выразительные глаза, с янтарным блеском. Она... Она прекрасна.
– Извини... – прошептал я, в сантиметре от её лица.
– О чём Вы..? – начала она.
А я перебил её речь сладким поцелуем. Совсем немного подался вперёд и трепетно коснулся её губ. Мягко, почти невесомо, но ощутимо.
Её глаза расширились от удивления, она смотрела на меня, и, кажется... испугалась? Ну естественно, она боится. Я украл её первый поцелуй... Как там сказано?.. Поцеловал – женись? Да я, если честно, и не против.
Я чуть отстранился от Амалы. Она резко выдохнула, будто бы всё это время задерживала дыхание. Посмотрела на меня всё ещё очень широко раскрытыми глазами. А я улыбнулся, осторожно убрал её локон, выбившийся из укладки.
– Боишься? – прошептал, глядя в глаза, – не бойся. Никого так не целовал, как тебя... Я тебя люблю, Амала.
После этих моих слов я почувствовал, что сердце девушки, до этого бьющееся так быстро и сильно, вдруг замерло на миг. И тут же забилось сильнее. Она чуть поджала губы в растерянности.
– И я... – прошептала она в ответ, – я Вас люблю.
– Можно на "ты", – тихо сказал я.
– Люблю тебя, Амрит, – повторила она, назвав меня по имени.
Тогда уже моё сердце забилось в десять раз сильнее, так, что казалось, вырвется из груди. Я прижал руку, чтобы хоть чуть успокоить его. Глубоко вздохнул, пытаясь держать себя в руках.
Эта девушка... Амала. Она точно особенная. Никто, кроме неё, не заставлял моё сердце так трепетать. Да, у меня были девушки, и даже много. Но их я просто хотел и брал. А подарки, поцелуи и прочее – лишь формальности. А вот для Амалы я делал это искренне, с душой.
– Амала, знаешь, я... – я снова замолчал, сбившись с мысли.
– Что? – тихо спросила она. Снова нежно коснулась моей руки.
А я не знал, как сказать. Вспоминал кучу книг, где главный герой признавался в любви девушке. Но сам я не мог ничего придумать, кроме простого "я люблю тебя". Это я уже сказал. Что дальше-то?
Амала смотрела на меня в тягостном ожидании и предвкушении чего-то особенного. А я стоял и смотрел на неё, миллион раз прокручивая в голове текст...
Я вдруг грохнулся на колени, как подкошенный. Амала удивлённо выдохнула, чуть отойдя назад. А я понял, что слегка переборщил. Изменил положение так, чтобы стоять уже на одном колене. Глубоко вздохнув, я воскликнул:
– Амала! Я люблю тебя, и хочу чтобы ты всегда была со мной. Будь моей женой!
– Хорошо... – тихо ответила она, опустив взгляд в пол, – я буду Вашей... Твоей.
– Нет-нет, не говори... вот так, – я растерялся, – это не формальности. Я правда хочу видеть тебя рядом. Всегда. Будь со мной, Амала.
– Я буду, – вновь ответила она, – прости, я не знаю как реагировать. Я должна быть счастлива? Как девушки из книг?
Я молча взял Амалу за руку, и нежно поцеловал. Потом достал кольцо с большим рубином.
– Я всегда носил его с собой, как талисман, – начал я, – его отдала мне мама, ещё в детстве. Сказала, чтобы я подарил его самой красивой, самой доброй и самой любимой девушке, с которой буду готов связать всю свою жизнь... Тогда, дослушав её, я отдал кольцо ей обратно. Она вернула, засмеялась, и сказала, что я ещё найду такую девушку. И я запомнил её слова. И вот... Нашёл тебя.
Не объясняя больше ничего, я надел это кольцо Амале на палец. Потом поднялся на ноги, крепко держа девушку за руку.
– Пойдём со мной? – предложил я, – выйдем ко всем, я буду держать тебя за руку...
– Пойдём, – согласилась она и чуть улыбнулась.
Мы вышли из небольшой комнатки в зал для совещаний. Я, как и обещал, крепко держал Амалу за руку. Все удивились, увидев нас с Амалой вдвоём. Отец лишь коротко кивнул, но это означало одобрение.
– Я решил, – твёрдо сказал я, – что возьму Амалу в жёны. Я люблю её. И она... любит меня. Мы любим друг друга! И поэтому будем вместе.
– Молодец, сын, – сказал отец, поднимаясь с места, – значит, устроим вам свадьбу. Через два дня.
– Два дня?! – я удивился.
– Мы в любом случае готовили свадебное торжество для Амалы, – пояснил отец, – поэтому без долгих приготовлений, скоро будет праздник!
Я победно ухмыльнулся. Моя взяла. И Амала теперь моя. Не достанется другому, они её не достойны. Я испытал какое-то особенное наслаждение, когда посмотрел на того парня, что больше всех был против меня. Он завидовал мне, едва не давясь своей злостью. А я был счастлив...
Через два дня мы с Амалой действительно поженились. Была свадьба, богатое торжество и всё такое... Не люблю это описывать. Но запомнился мне один особенный момент. Наш танец. Это было прекрасно...
Я, чуть склонив голову перед ней, протянул руку. Предложил танец. Амала не отказалась, с удовольствием протянула руку в ответ. Я был безупречен в танце, как и во многом другом.
– Ты запомнишь этот день, этот наш танец, навсегда, – с улыбкой сказал я.
– Запомню, – согласилась она, тоже с улыбкой, – я никогда не забуду день собственной свадьбы.
Ещё мы поцеловались. И Амала получила много подарков. Мне тоже кое-что подарили, но так, по мелочи... К слову, Рэйтан тоже присутствовал. Он был счастлив за нас с Амалой.
Остальное я плохо помню, к тому же, я очень устал, да и Амала тоже. Целый день ходили, встречали гостей. Ещё узнали о происхождении Амалы. Теперь я понял, почему отец говорил, что она особенная.
Дело в том, что Амала потомок древнего рода Басу. Когда-то они были священной семьёй, наравне с Дубеями, но утратили былое влияние и статус, из-за связей с англичанами. Поэтому девушка-полукровка не пользовалась особым уважением.
Но её союз со мной, наследником рода Дубеев, вернул всё на круги своя. Теперь Басу и Дубеи снова будут править рука об руку, как в прошлом. А, самое интересное. Амала мне понравилась задолго до того, как я узнал её секрет. Скажу больше, я даже не знал её имени, но её образ, чистый и прекрасный, запал мне в душу...
И вот сейчас, мы наедине, в моей спальне, под покровом ночи. И это самое правильное, что могло произойти. Я искренне счастлив, что у меня теперь есть девушка... точнее, теперь моя любимая жена.
– Амала... – я тихо прошептал её имя.
– Амрит? – она чуть испуганно, но скорее с интересом назвала моё.
Я медленно приблизился к ней, обхватив рукой за талию. Мы сидели на кровати, рядом друг с другом. Амала зачарованно взглянула в мои глаза. А я в её. И мы замерли так на несколько долгих мгновений. И я решился поцеловать её.
Поцелуй был нежным, осторожным. Я боялся спугнуть Амалу, сделать что-то не так. Таких чистых и невинных девушек у меня ещё не было, никогда не брал на себя такую ответственность. А Амала повела себя на удивление честно. Отстранилась от меня, всё ещё глядя в глаза.
– Амрит, я же вижу, о чём ты думаешь, – тихо, но серьёзно сказала она, – я ведь теперь твоя жена. Значит, должна выполнять супружеский долг...
– Тише, тише, Амала, – я глубоко вздохнул, – нам предстоит серьёзный разговор. Значит, так. Никакого долга. Ты ничего не должна, и я не могу от тебя что-то требовать.
– Мне мама говорила, если муж приведёт в спальню, значит нужно выполнять долг, – так же тихо сказала Амала, – лежать тихо, и терпеть...
– Терпеть?! – я аж вскрикнул от удивления, – извини меня, но твоя мама совсем? Ничего не нужно терпеть. Единение с любимым человеком это наивысшее удовольствие. А мы ведь любим друг друга.
– Любим, – согласилась она, – ну а... что делать? Ты сказал, это... приятно?
– Очень, – подтвердил я, – хорошо, давай так. Когда я тебя целую, ты ведь что-то чувствуешь? Если да, то скажи что. Если нет, я не буду ни на чём настаивать, пока ты сама не будешь готова.
– Ну... Мне немного приятно, – Амала смутилась, – вообще, я не привыкла говорить о своих ощущениях. Но ты определённо что-то во мне вызываешь. Что-то... очень хорошее.
– Уже лучше, – я нежно улыбнулся, – умница. Теперь лучше забудь обо всех установках, что твоя мама пыталась вбить тебе в голову. Сосредоточься на чувствах, на ощущениях. А я уж постараюсь, чтобы они были исключительно приятными...
Последние слова я почти прошептал. Было сложно дышать из-за накатившего возбуждения, но я держал себя в руках. Амала была прекрасна, такая чистая, в своей первозданной красоте...
Не сдержавшись, я вновь поцеловал её. На этот раз – напористее, вкладывая больше страсти. Тут же исправился, поцеловал нежнее. Отстранился.
– Сейчас хорошо? – спросил почти шёпотом, глядя в её горящие глаза.
– Хорошо... – тихо повторила она, – стало жарко. Амрит, почему так?
– Значит, я всё делаю правильно, – я чуть ухмыльнулся, – нужно сперва разжечь в тебе пламя страсти. Этим я и займусь.
Я стал медленно и осторожно освобождать Амалу от праздничного сари. Дорогое, красивое, но тяжёлое и очень сложное в своей конструкции. Я долго возился с нарядом, делал всё очень аккуратно и выверенно. Наконец, моя Амала предстала передо мной в одном только белье.
– Моя красивая... – прошептал я, подхватывая её на руки, – самая прекрасная, нежная...
Я бережно опустил Амалу на середину своей постели. Мягко провёл рукой по её плечу, спускаясь по руке к пальцам. Я сел сбоку от Амалы, нежно лаская её тело. Плечи, руки, грудь и живот... Мягкими, но точными движениями.
Потом прилёг рядом с Амалой, скинув с себя верхнюю часть костюма. Поцеловал девушку в губы, осторожно прижав её к себе. Чуть отстранился, поцеловал Амалу в плечо, потом в ключицу. Я заметил, как она тихо выдохнула, и ухмыльнулся.
Изменив своё положение, я оказался перед девушкой. Медленно, мягко поглаживая, развёл её ноги в стороны, пристроившись между ними. Чуть наклонившись вперёд, поцеловал Амалу в живот и чуть выше, плавно передвигаясь к груди. Чуть приподняв девушку одной рукой, другой подцепил её топ, потянул его вверх, освобождая девичью грудь. Амала быстро прикрылась руками и отвела взгляд.
– Ну, Амала, не бойся, – сказал я, плавно проведя по её руке, – ты очень красива... очень. Хочу смотреть на тебя.
Она с неловкой улыбкой медленно убрала руки, отвернула голову от меня, не желая никак поддерживать зрительный контакт. Стесняется...
Я снова поцеловал Амалу в плечо, медленно спускаясь к груди. Оставил несколько быстрых, лёгких поцелуев. От моего внимания не ускользнула реакция Амалы. Она тяжело вздохнула, сжав в руке простынь. Ей так нравится.
Я целовал свою Амалу, уже медленнее, чувственнее. Вырисовывал языком узоры на её чуть смуглой коже. И она отзывалась. Пусть тихо, скромно, но всё-таки... Ей нравилось.
Потом я осторожно спустился ещё ниже, спуская с девушки остатки белья. Теперь она была передо мной обнажённая и открытая мне. Я мягко провёл рукой вдоль всего тела Амалы. Медленно спускаясь к девственному лону. Я поцеловал её там. Очень нежно. Не помню, чтобы когда-либо я был так нежен с девушкой. Но Амала этого достойна.
Я продолжал целовать, иногда нежно касаясь языком. Обводил её самое чувствительное место, как бы ненароком, слегка касаясь. Я был очень осторожен, ведь делал это впервые, но реакция Амалы говорила о том, что у меня хорошо получалось.
Она уже всё время шумно дышала, иногда даже тихо постанывала. Но этого мне было мало. И я целовал ещё, и ещё, пальцами нежно гладил девушку по бёдрам, иногда касаясь груди. И мои старания были вознаграждены сполна. Амала вдруг мелко задрожала всем телом, и с долгим стоном закончила. Первый раз в жизни. Вся раскрасневшаяся, разметав волосы по шёлковым простыням, она лежала такая красивая, вся моя.
От вида её нежного, обнажённого тела, я уже не на шутку завёлся, и брюки стали очень сильно жать. Я ещё раз взглянул на Амалу, которая, тяжело дыша, отходила от первого в своей жизни оргазма. Так приятно, что именно я подарил ей такое наслаждение. Она только моя...
Я слишком долго сдерживался, и теперь, как я чувствовал, было самое время для того, чтобы получить удовольствие и мне. Поэтому я освободился от брюк, которые стали лишними, сразу почувствовал облегчение. И ещё большее возбуждение, когда вновь взглянул на Амалу.
Она уже почти отошла, но всё ещё глубоко дышала. Взгляд, до этого затуманенный, сейчас приобрёл некоторую осмысленность, и вдруг остановился на мне. Мой обнажённый вид едва ли не поверг Амалу в шок, она спешно отвернулась, больше не поднимая на меня глаз.
– И-извини, – тихо сказала она, – я не хотела.
– Не за что извиняться, – я улыбнулся, – можешь рассматривать, если хочешь. Не смущайся ты так, я же всё-таки твой муж. Всё, что происходит здесь, останется только между нами, никто не будет спрашивать у меня подробности моей интимной жизни. А кто будет, получит в ответ только мой презрительный взгляд.
– Я... Немного боюсь смотреть на тебя, – Амала чуть повернула голову, всё ещё не глядя на меня, – я никогда раньше не видела обнажённых мужчин. А ты видел обнажённых девушек. Тебе проще.
Она такая милая, когда смущается... Только вот в одном не права. Мне не проще, но и не сложнее. Кажется, мы прикладываем одинаковые усилия, чтобы наконец достичь взаимопонимания. Да и таких девушек, как Амала, я никогда раньше не видел...
Я взял с дивана одну из мягких подушек и осторожно подложил под бёдра Амалы, чтобы нам обоим было удобнее. Потом устроился у Амалы между ног, но всё ещё медлил. Не хотел входить так сразу. Сначала нежно поцеловал Амалу в грудь, живот. Оставил ещё несколько поцелуев, заставляя девушку млеть от удовольствия.
Только тогда, когда почувствовал, что Амала уже готова, я наконец вошёл в неё с тихим вздохом. Я наклонился, чтобы поцеловать девушку в губы, осторожно убрал волосы от её лица. И наконец мягко поцеловал, стараясь заглушить возможную боль.
Но я был предельно осторожен, двигался в ней медленно, сначала неглубоко. Потом, одним движением, но не резким, вошёл до конца. Сквозь поцелуй я ощутил, как Амала выдохнула мне в губы. Ей хорошо. И я это чувствую.
Я стал двигаться размеренно, глубоко. Тонкую, невидимую преграду я уже преодолел, но не спешил двигаться резче. Я понял, что с Амалой так нельзя. С ней нужно быть нежным во всём. Я оторвался от её сладких губ и поцеловал её грудь, не переставая двигаться внутри.
Не останавливаясь, я явно ощутил, что Амала стала двигаться навстречу мне. Я сначала удивился, а потом понял. Прочувствовала она меня, пытается мой ритм ловить. От наслаждения она прикрыла глаза, и вдруг громко простонала.
– М... моя ты прекрасная... – хрипло прошептал я, глядя на любимую, – Самая лучшая... Невероятная... М... Мала... Так люблю тебя... Никогда так не любил прежде...
– И я... – ответила она, прерываясь на резкие вздохи, – Люблю... Тебя. Очень. Амрит... Ты прекрасен... Я... А-ах!
Она вздрогнула, протяжно простонав. Я вновь поймал её губы своими, страстно целуя. Она сжалась и задрожала, а я с шумным вздохом излился внутрь. Мы кончили одновременно, и это было просто божественно...
Ни с кем у меня не было такой гармонии... Да и к чёрту других девушек, они более не имеют никакого значения. Я никогда больше ни взгляну ни на одну девушку, кроме моей прекрасной жёнушки...
– М... Моя Махарани... – прошептал я, ещё не выходя из неё, и нежно провёл рукой по её лицу.
Мне пришло в голову назвать её так. Махарани – правительница, жена наследного Махараджа, коим я и стал. А Амала стала моей Махарани.
– М-Махарадж... – ответила она с лёгкой улыбкой, – останься со мной, пожалуйста...
– Что? – я очень удивился, когда она крепко обняла меня, не отпуская, – Эй, я и не собирался уходить. Я всегда буду с тобой, дорогая Амала. Всегда. Обещаю тебе. Ты думала я уйду?
– Ой, то есть, не ты уйдёшь... – она задумалась, – это же твоя спальня. Я имела ввиду, вдруг ты скажешь мне спать в другой кровати...
– Ни за что! – горячо прошептал я, – не отпущу тебя. Хочу быть с тобой, обнимать тебя во сне... Интересно, каково это?
– Ты никого не обнимал? – она удивилась, – извини за вопрос, но у тебя ведь было много девушек...
– И ни одну из них я не обнимал во сне, – серьёзно ответил я, вышел из Амалы и перевернулся на спину, – даже не впускал в свою спальню. А уж тем более, в сердце. Ты такая одна. Единственная. Моя.
– А ты мой? – утверждение, но звучало скорее как вопрос.
– Твой, – я улыбнулся, – и больше ничей.
Я встал с постели, взял одеяло и вернулся обратно. Накрыл нас с любимой по самые плечи. А потом крепко обнял её, прижимая к своему обнажённому телу. И это действительно было невероятно. Я так люблю Амалу...
Я нежно поцеловал её в шею, отодвинув волосы. Прошептал на ушко слова «доброй ночи» и «люблю тебя». Каково же было моё счастье слышать в ответ «я люблю тебя тоже»... Утром мы проснулись в объятьях друг друга. Отныне мы всегда так засыпали и просыпались...
***
Около месяца спустя...
Мы с Амалой официально стали править не только Калькуттой, а Западной Бенгалией в целом. Чета Басу-Дубей была известна и за пределами Индии. Мы с дипломатическими визитами посещали другие страны.
Некоторые поездки были особенно приятны. Например, Амала помогла мне исполнить мою маленькую мечту. Одним из первых визитов была поездка в Австралию. К тёплому морю и прекрасным закатам.
Я рисовал пейзаж, плавно переходящий в портрет. Интересное явление. Никогда не рисовал подобных картин. Портреты всегда были без фона, а на пейзажах не было людей.
Сейчас я рисовал море, окрашенное лучами закатного солнца, песчаный берег пляжа и мою любимую Амалу в невероятном красном купальнике. Лучи играли с её волосами, оставляя едва заметные блики то в одном месте, то в другом... И это вдохновляло.
Так я написал свою первую картину. Я назвал её «Смотрящая в закат», поскольку в глазах Амалы отражалось взволнованное море и заходящее солнце. Позднее эта картина была на выставке в Калькутте и в Нью-Дели, но это не так важно. Я полюбил другие вещи, чем слава и богатство. Счастье любит тишину.
Отдых в Австралии сблизил нас с Амалой особенно. У нас был свой небольшой домик на острове, недалеко от моря, несколько банановых пальм и небольшой ларёк с различной едой и напитками. К слову, всё это было наше. Нет, мы не просто временно жили здесь. Это были наши угодья. Со временем такие места появятся во всех странах мира.
Возвращались мы из Австралии с горящими глазами. Мы очень хорошо отдохнули и проверили важные моменты в посольстве. Встречал нас мой старый друг Рэйтан Вайш.
Я узнал, что он из семьи знатных, но разорившихся торговцев, к тому же сирота. Мы с Амалой упросили отца выделить Рэйтану комнату в нашем поместье. После долгих уговоров, отец согласился, и Рэйтан остался жить с нами.
Я заметил, что на него стала как-то по-особенному смотреть Лалит... Что ж, только в путь, через пару лет. А сейчас моя сестра ещё маловата для отношений. Её должны интересовать только дорогие сари да туфли, а не мальчики.
К тому же, Рэйтану дали пост советника по иностранным делам, так как он, оказывается, знал множество языков. Скоро он отправится в свою первую командировку, чего сейчас ждёт с нетерпением. Угадайте, в какую страну?.. в Норвегию! Замечательно, правда?
В общем, жизнь у нас всех наладилась. Также, я официально занял место отца на посту главного жреца Калькутты. Конечно, кровавые ритуалы – это пережитки прошлого, но и без служения Богине нельзя.
Мы приносим ей в жертву только животных, или цветы. Убивать людей строго запрещено, да и если честно, я считаю, что это слишком жестокая практика, которая забылась, и это к лучшему.
Ещё один ритуал мы с Амалой теперь проводим вместе. Я договорился с отцом, что в дни Пуджи буду ездить в храм только с женой, без всяких девадаси. Тем более, с моей любимой Амалой мы отдадим намного больше энергии.
Да, я говорю именно о сексуальном ритуале Майтхуны. Соитие мужчины и женщины, а следом – космическое единение. Амала совсем перестала стесняться, и теперь даже часто проявляет инициативу, с удовольствием участвуя в ритуале.
О чём бы ещё сказать... Ах, да, мы с Амалой попали в газету «Новости Калькутты». Только вот корреспондент нам достался на редкость приставучий. Молодой практикант Киран. Его девизом было небезызвестное правило «трёх С»: Скандалы, Сплетни, Сенсации.
Этот Киран задавал очень неуместные вопросы. Сперва поинтересовался, какие именно ритуалы я провожу. А то, видите ли, слух пошёл, что «молодой Господин Дубей убивает людей в неком культе».
На этом специальный корреспондент Киран был очень вежливо послан в самые отдалённые места. Но когда это не сработало, я в красках описал ему Ритуал Майтхуны. Мальчишка смутился так, что едва не грохнулся в обморок.
Его молодая ассистентка Джая приносила ему лимонад со льдом, чтобы Киран остудился и перекрасился из алого оттенка обратно в нормальный. А мы с Амалой тихо хихикали в сторонке.
Конечно, статья в итоге получилась презабавная, мы с Амалой ещё долго смеялись над ней и этим незадачливым репортёром. Он, к слову, ещё несколько раз ронял микрофон и даже один раз спокнулся через штатив с камерой... Хм, ну я ему немного помог. Самую малость... Ладно, я его толкнул. Но мне не стыдно!
Больше интервью у нас с Амалой не брали, да и специальном корреспонденте Киране мы больше ничего не слышали. Его, наверное, уволили из газеты, за ложную информацию. Недавно я узнал, что теперь он работает на журнал «Рассказчик». Ну... Он такого понарассказывает, что журнал этот быстренько прикроют.
В общем, весело тут у нас в Калькутте. Мы с Амалой готовимся к поездке в Грецию, моя Махарани давно мечтала побывать там, на родине античных мифов и вкусных салатов. Ага, это всё, что я узнал из её лекций об этой чудесной стране.
Я, вообще, очень многое знаю, а вот Греция как-то мимо прошла. Я-то раньше изучал историю Древнего Рима, а не Греции, в этом и кроется корень зла. А когда я уточнил, точно ли гречневая крупа родом из Греции, под весёлый смех был послан учить историю. Ну ничего, я потом отыграюсь, перед поездкой в Италию!
~ The End ~
