Let's make one more Inhale Together

Леви пропускает завтрак, получая от мамы почти сотню гневных сообщений, скрин которых скидывает Зику. Они смеются, и Леви даже позволяет их видеозвонку случиться и просит оценить свой образ. — Я не могу быть объективным. Твоя задница великолепна в этих брюках, — Зик пожимает плечами, и Леви улыбается. — Это же не должно быть плохо, так? — Он укладывает челку небрежно назад, чтобы она не лезла ему в лицо. — Ты выглядишь, как эти родственники королевской семьи, которые учатся в Оксфорде и ездят на кадиллаках, — Зик разглядывает образ внимательнее, кивая себе. Леви поправляет сережки в ухе и улыбается, скорее подбадривая себя, чем правда ощущая счастье. Он доезжает до университета со второго раза, неправильно выбрав ветку метро, из-за чего делает некое подобие идиотского круга. Ему кажется, что его одежда выглядит глупо, а небольшой чемодан разросся до размеров луны, и, когда он встретится с новыми одногруппниками, чемодан лопнет и все увидят его грязные вещи из самолета, которые он так сильно хотел постирать в раковине руками. Леви понимает, что приехал раньше на полчаса, но уже заметил пару ребят с огромными сумками на месте их сбора, так что не чувствует себя полным идиотом. Сумка была более глупым решением. Она заставляет двигаться неловко и заваливаться, а еще потеть и кряхтеть, как старик. Леви поднимает взгляд, притворяясь увлеченным архитектурой, но все еще думая о том, как выглядит со стороны. Черная рубашка отлично скрывает то, что он вспотел от нервов, но она не может скрыть его дрожь. Он покупает чай в кофейне неподалеку, даже не думая его пить, а просто, чтобы занять чем-то руки. Как будто чемодана и документов мало. Его начинает подташнивать и запах зеленого чая с жасмином успокаивает. Пара ребят стоят со своими мамами, и Леви улыбается, отпивая чай. Что ж, он уже выглядит круче них, просто потому что его мама работает и была вынуждена уехать. Солнце выбирается из-за небоскребов, и Леви на секунду прикрывает глаза. Парень в голубой толстовке неподалеку видит на шее Леви карточку первокурсника и машет ему рукой. Леви кивает в знак приветствия. Он переписывается с Зиком, скидывая фотки кампуса и обсуждая полную чушь, когда к ним подходит группа старшекурсников. Леви смущается поднять взгляд и пытается хотя бы внимательно слушать. Его сердце начинает стучать быстрее, подбираясь к артериям, и он старается дышать ровнее. — Привет всем! Меня зовут Жан, и мы с моими одногруппниками покажем вам кампус! — он хлопает в ладоши, и Леви хмурится, не отрывая взгляд от телефона. Голос слишком громкий, и это бесит. Жан рассказывает историю кампуса, и блондин, его одногруппник, вышедший вперед, раздает им брошюры, где есть карта с отмеченными номерами корпусов и расписание на неделю. Еще около десяти кью-ар кодов с разными сайтами в помощь, которые Леви быстро сканирует, на случай, если потеряет эту супер-ценную брошюрку. — Мы поделимся на группы, потому что ваши общежития находятся в разных частях кампуса в зависимости от вашего факультета… со мной пойдет факультет… истории, — Жан долго разбирается в списках, и Леви раздражается, думая, что придурку нужна помощь. Его лицо кажется знакомым, но Леви не может вспомнить и забивает, разглядывая людей дальше: блондинка с прямым носом ковыряет носком ботинка жвачку, выброшенную кем-то у мусорки, парень с волосами цвета батата постоянно дергается, не зная, за кем ему идти, хотя никто никуда не шел, девушка с дредами, двигающаяся под музыку в своих наушниках, вообще не парится о том, куда и зачем идти. Леви поднимает взгляд, когда объявляют его факультет. — Ты здесь один с журналистики, да? — Жан улыбается, подходя ближе, и Леви пожимает плечами. — Хочешь пойти с нами, а потом я проведу тебе индивидуальную экскурсию? — Жан улыбается, и его голос становится ниже, видимо, пытаясь быть соблазнительным, и Леви вздергивает брови, убирая прядь за ушко. Он видит, как взгляд Жана скользит по его сережкам, и его зрачки расширяются. Черт. Это могло сойти за флирт. Леви чувствует себя полным идиотом, потому что Жан не в его вкусе, когда все обрывается. — Я покажу ему кампус, — этот голос. Черт, этот голос. Леви замирает, и ему кажется, будто в него выстрелили. Сначала это ощущается острой пронзающей болью, а затем тепло распускается в груди бутоном розы и оплетает тело ядовитыми шипами. Он пытается вдохнуть, пока взгляд ищет источник голоса, но здесь только этот чертов Жан. Эрен появляется из-за его плеча, и Леви теряет все слова, когда-либо бывшие в его голове. Все они рушатся, опадая буквами вниз живота и скручиваясь в морской узел. Леви не может оторвать взгляда, пока Эрен подходит так близко, что становится почти неприлично, но в последний момент одергивает себя. Это он. Теперь точно, но от этого не кажется реальнее. Леви не может нормально дышать. Его щеки вот-вот загорятся от смущения, и ему нужно что-нибудь предпринять. — Я хотел… — Жан взмахивает документами, и Эрен хмурится. — Отвали от него, — он выглядит чертовски серьезным, смотря Жану в глаза, и тот тушуется. — Хорошо. Если тебе нужна будет помощь, то вот мой но… — Жан протягивает Леви свой телефон, где на экране горят цифры, но Эрен перехватывает его у самых пальцев Леви, обдавая кожу знакомым жаром и пихает его обратно Жану так, будто телефон был гребаной бомбой. Леви почти больно от осознания того, насколько Эрен красивый в реальности. Он в сотни раз лучше выцветших воспоминаний. Жан неловко откашливается и уходит с последней группой, оставляя их вдвоем. Эрен оборачивается к Леви. В зеленых глазах теряются золотые лисьи искры, и Эрен выглядит напряженным. Что ж, Леви чувствует то же самое в его присутствии. Здесь недалеко, судя по карте. Перейти пару авеню, обойти парк и они на месте. Это не должно занять много времени. Может быть, Эрен будет так любезен, что расскажет Леви о парочке преподавателей, но даже это не обязательно. А потом, когда Эрен проводит его в давящей тишине, Леви кивнет ему на прощание, закроет дверь своей комнаты в общежитии и свернется на незастеленном матрасе калачиком, скуля от боли в грудной клетке, и злясь на свой идиотский мозг за все то, что он сделал. Они подходят к месту, останавливаясь у парковки велосипедов, и Эрен оборачивается к нему, до этого шедший впереди, и Леви приходится поднять взгляд. Это не общежитие. Это жилой дом. Леви узнает его по фото, которые Эрен присылал Зику не так давно. Он показывал какой-то диплом за участие в научной конференции, и Зик лишь цокнул языком, пока Леви жадно хватал детали фото, стараясь не заглядывать в телефон слишком настойчиво. Они заходят в холл, а затем молча поднимаются на лифте. Леви снова ловит взгляд Эрена, и не видит ни единого ответа на сотню сотен своих вопросов. Эрен открывает дверь своим ключом и практически заталкивает Леви в проход, когда тот почти думает о побеге. Леви смотрит на него, и Эрен так близко, и вся эта квартира пропахла им и только им. Апельсин, солнце и бесконечные пляжи Калифорнии. Леви хочет остаться здесь. Он не выдерживает и делает шаг вперед, ближе к Эрену, потому что держаться на расстоянии физически больно. Он сжимает кулаки и поднимает взгляд навстречу Эрену, выдыхая, потому что этот запах не дает шанса мыслить здраво. — Это и есть экскурсия по кампусу? — спрашивает Леви тихо, и Эрен тоже делает шаг вперед. Он так близко, что Леви приходится задрать голову, и обычно он чувствует неуверенность в таком положении, но Эрен провоцирует его, и Леви ведется на это, забывая о чем угодно. — Я обязательно покажу тебе кампус, — Эрен практически мурлычет, и Леви гневно хватает его за запястье, притягивая к себе. — Ты должен злиться на меня! Почему вместо этого ты приводишь меня в свою квартиру? — Леви чувствует, как желание ползет вверх и растекается вниз до живота, когда кожа касается кожи. Это ощущается так хорошо — теплое касание. И он так сильно хочет большего. — Я знал, что ты приедешь, — Эрен все еще улыбается. — Я злюсь, что это заняло чертовски много времени, но я слишком счастлив, чтобы думать об этом, — его свободная ладонь опускается Леви на щеку, и тот окончательно теряется. — Эрен, — Леви так много хочет сказать. Он хочет извиниться. Хочет сказать, что был не прав. Что скучал до безумия. Что ходил на свидания, так неправдоподобно пытаясь забыть его. Но Эрен наклоняется ближе, и Леви не может выдавить из себя и слова, касаясь его шеи, обжигаясь и наслаждаясь этим огнем, вплетает пальцы в его волосы на затылке, целуя так отчаянно, будто тонет. Леви почти рыдает от того, насколько ему больно. Насколько он ненавидит сам себя. — Прости меня, — он делает шаг назад, прижимаясь спиной к стене, и Эрен подходит совсем близко, заставляя рассудок ускользать из головы Леви, как песок в песочных часах. — Я тебя простил давным-давно, — голос Эрена ниже. Урчащие нотки в нем такие теплые. Леви почти забыл, как правильно они ощущаются. — Эрен, я поступил, как дерьмо, и я должен был правильно попрощаться, — Леви пытается зацепиться взглядом хоть за что-нибудь, но все кажется серым и размытым по сравнению с зелеными глазами. — Если бы ты со мной попрощался — ты бы не приехал, — Эрен наклоняется к нему ближе, и его зрачки расширяются. — Я ходил на свидания с Зиком, — Леви должен был это озвучить. Ему мерзко, и он хочет стереть с себя ощущение омерзения, но его психолог говорит, что нужно пропустить это ощущение через себя, каким бы мерзким оно не было, позволить ему оставить свой след и дать ране зажить, отпуская это с выдохом. — Понравилось? — Эрен усмехается, и в его глазах появляется превосходство. — Да, поэтому я здесь, — Леви цокает языком и закатывает глаза, пока его голос сочится сарказмом. — Ты должен был попробовать, — Эрен пожимает плечами. — Почему ты говоришь так… смиренно? Ты должен злиться на меня, черт, Эрен, — Леви захлебывается, когда Эрен прижимается горячим выдохом к его шее. — Потому что я знал, что тебе не понравится, — Эрен говорит это с усмешкой, и она отдается жаром внизу его живота, вызывая мурашки. Леви едва дышит, когда его пальцы касаются затылка Эрена. — Потому что ты любишь меня, — Эрен улыбается, и Леви физически больно от того, как долго он не видел эту улыбку. Леви хватает воздух ртом, потому что хочет сказать, что это — наглая ложь. Он хочет взмахнуть руками и уйти из этой квартиры, но он обещал принимать новые чувства, а не пытаться их смыть. И сейчас он должен принять эту правду. И это выбивает из Леви весь дух. Эрен обнимает его. Это стоило сделать куда раньше, и Леви бы вообще не противился, пытаясь сказать всю ту нелепую чушь, накопившуюся в его голове за полгода. Нос Леви утыкается в изгиб шеи, а ладони Эрена так чертовски правильно ложатся на его поясницу. Леви не понимает, как глаза наполняются слезами, и он не хочет выдавать то, что плачет, но, черт, это удается все хуже, а потом все и вовсе рушится, ломается, крошится, и Леви всхлипывает, позволяя себе быть слабым, раненым и пропитанным болью. Он обнимает Эрена крепче. Едва дышит от того, как быстро слезы заполняют все его существо, а затем выливаются облегчением по щекам и впитываются в толстовку Эрена. — Ты чертовски прав, — Леви всхлипывает, и Эрен успокаивающе гладит его по спине, а по лицу разлетаются бабочки-поцелуи его теплых губ. — Я люблю тебя. Он сказал это. И теперь это стало правдой. Эрен усмехается ласково и тихо, и вся нежность мира обрушивается на Леви в его касаниях. Поцелуи окутывают его щеки вместе с румянцем и высыхающими слезами, касаются пальцев, теряются на висках вместе с головной болью, исчезая навсегда, вместе с пуговицами рубашки соскальзывают к низу живота, сворачиваясь в возбуждении и лопаясь, как сотни тысяч пузырьков в шампанском. — Я тоже тебя люблю, — Эрен целует низ его живота, и Леви кивает на его слова. — Я знаю, — он улыбается и позволяет Эрену вести его, идя спиной вперед. Леви насрать, куда они придут: в спальню, лучшую жизнь, полную свободы или к неминуемому расставанию со слезами и разбитой посуде. Все, что он хочет — быть здесь и сейчас с Эреном. Солнце освещает гостиную, и Леви ступает на плетеный ковер, пока Эрен ведет его дальше, целуя его кисти, пальцы и костяшки, когда-то стертые о ткань и хранящие на себе эти шрамы чистоты. Все его тело будто забывает о боли. Будто заживает. И Леви вздыхает с облегчением.