Let's make one more Inhale Together

Эрен остается стоять на пороге, не впуская Леви, и смущение из теплого комочка слишком быстро видоизменяется, перерастая в холодное отвращение к себе, выбирающееся из-за спины. — Эрен, кто там? — Леви слышит мужской голос, и ему слишком сложно держать лицо, из-за чего шок вырывается с губ вздохом. — А, прости, я просто подумал, — Леви чувствует эту мерзкую дрожь в груди. Она растекается медузой по ребрам, сводит мышцы в судорогу, и Леви пихает Эрену все, что принес ему, разворачиваясь и уходя так быстро, как может. Он понятия не имеет, имеет ли он права ревновать, из-за чего его чувства, вечно запираемые за дверцу в его грудной клетке, заставляют его ненавидеть себя. Его кожа чешется, он ощущает, как за весь день провонялся запахом кофе, корицы и прочего слишком сладкого дерьма, и еще весь день было жутко жарко, и он чертовски потный, так что… Он влетает в свою комнату в общежитии, бросает все вещи на пол и забегает под обжигающие струи душа с таким вздохом облегчения, будто он тонул, а это — единственная возможность выжить. Его трясет так сильно, что зуб на зуб не попадает, и он трет лицо, руки, плечи, раздирает их ногтями, думая о том, что быть романтичным — значит быть униженным, и это чертово дерьмо-дерьмо-дерьмо-дерьмо. Шум воды прячет его всхлипы от дрожи, и он понятия не имеет, как выбраться.