***
— А во сколько у вас рейс? Тебя проводить? — мама заглядывает в комнату, пока девушка, не торопясь, собирает вещи. — В два часа ночи. Я поеду сразу от агентства со стаффом. — То есть мы тебе увидим только завтра утром и все? — А дальше третьего числа. — Там деньги менять надо? Наличку там? — Найду. Не одна же еду. — Наличку распредели по разным местам, чтоб если одну сумку украдут — у тебя еще оставалось. И во- — И во внешние карманы тоже ничего не класть, — кивает девушка, вставая с пола, — Собралась. — Теплое взяла? Ничего постирать не надо? — Мам, — забавно кривится девушка. Да, у нее самой в голове всегда эти вопросы крутятся — столько раз она их слышала. Может, это и называется самостоятельность? Джиен как-то сомневается. — А тапочки мои тряпошные возьмешь?***
Неделя со съемок прошла почти незаметно. На ее неделе-поездок, парни никуда не ездили, потому Джиен просто принимала своих пациентов, делала массажи, слушала сплетни и новости. И один раз даже провела ЛФК для стаффа. Туда, на удивление, пришло много новеньких, болезни которых, Джиен не знала. Потому перед самим сеансом девушка яро напоминала, что надо делать все без боли. И сбавлять темп! Никто от них не требует тут выкладываться на все сто. Такая просьба для некоторых была в новинку, потому Джиен повторяла все по много раз. А так…все агентство замерло, готовясь к предстоящему выступлению на МАМА2016. Стилисты и визажисты вели бурные споры о том, в чем будет лучше выходить на красную дорожку, сидеть в зале и в чем выступать. Хореограф не садился, постоянно скача по залу и поправляя как подтанцовку, так и самих артистов. Иногда забегающие за обезболом танцоры, жаловались еще и на боль в животе, так как ели они по минимуму, чтобы не выглядеть большими на экране. И вот, настал тот час, когда пора было выезжать. Джиен со своими скромным чемоданчиком и куда более массивной аптечкой, выглядела более чем скромно, на фоне стаффа с костюмами, камерами и своими вещами. Видимо, в споре про автобусы, все же победил Седжин, так как некоторый сотрудники грузили имущество в личные машинам и брали курс на аэропорт. Так, в тесноте, почти что в обнимку, Бан Джиен доехала до воздушной гавани. Нет, девушка и раньше летала. Только на остров Чеджу и не дальше. Так что, по сути, это была ее первая поезда за границу. Однако, проникшись атмосферой бывалых путешественников, Джиен почти не задавала вопросов, делала все примерно так же, как и стафф и вообще старалась хоть как-то помочь донести вещи. И не выпускала из виду медицинский чемодан, загруженный по максимуму лекарствами и всем необходимым на случай непредвиденных обстоятельств. Хоть Ли Сиву и ехал с ними, но отчего-то, Бан Джиен была уверена, что помогать он там мало будет. Максимум, укольчик сделает, от которого крыша едет, и все. В аэропорту было очень много людей с разноцветными волосами. Джиен предположила, что, скорее всего, это другие айдолы со стаффом. Впрочем, было логично, ночью билеты дешевле, а тут нужно перебросить столько людей в другую страну всего на пару дней. Девушка даже предположила, что летят они все тоже на одном самолете, но нет. Персонала и подтанцовки у всех было много, так что все бы не поместилось. Хотя…главное, что и фанаты с ними не летели. Или они хорошо себя скрывали и не лезли на рожон. Джиен сидела среди своего коллектива, разумно никуда не уходила, просто смотрела что-то в телефоне и полудремала. Иногда девушка отслеживала, что происходит вокруг, так как делать было и правда нечего. Но час ожидания прошел быстро, пора было садиться в самолет. Все билеты и прочие посадочные талоны были у их владельцев. Менеджер Хан бегал по рядам и раздавал их. Что удивительно, он помнил все имена и фамилии сотрудников. Место девушке досталось рядом с участниками подтанцовки. Как Джиен это поняла? Одни парни. И совсем незнакомые. Значит, на массаж к ней не ходили. Хотя, где-то в чем-то они и были знакомы. Не столь это и важно. Для Джиен намного легче справляться со стрессом находясь отдельно от знакомого окружения. В самолетах она летала, но давно, потому слегка волновалась. Да и…раз люди тебя не знают, к чему вежливо улыбаться или что-то играть, верно? Рядом с ней сидели совсем еще юные танцоры. Что-то обсуждали весь полет. Правда тихо, так как Джиен прикинулась спящей, чтобы ее вообще никто не трогал. И это было прекрасно. Их бояться не было смысла.***
Прилетели в четыре часа по местному времени. Хоть девушка и попыталась поспать, но ощущение высоты и придавленное чувство опасности мешали ей. Так что, в местном автобусе рубануло сильно и надолго. Добравшись до своего, странного, номера, Джиен мигом завалилась спать, совсем не думая ни о чем, кроме кровати. Только в полудреме она отправила маме короткое сообщение, что добралась и выложила часть лекарств в мини-холодильник. Проснувшись через три часа от грохота и разговоров за стеной, Джиен села и, наконец, осмотрелась. Комната у нее была маленькой. Одна кровать, тумбочка, бутылка воды на ней и холодильничек. Но Джиен помнила, что это не все. Выйдя из этой комнаты, она попала на склад. По иному, захламленную гостиную было назвать нельзя. Да, у нее, и Ли Сиву, был один номер. Даже, можно сказать трехместный. С проходной гостиной и двумя спальнями. Но один… Видимо, чтобы в гостиной можно было принимать больных. Но сейчас гостиную, судя по всему, использовали, чтобы хранить все вывезенное из Сеула имущество агентства. А грохот был из-за того, что девушки уже начали подготовку костюмов. Видно, ключи от номера тоже были для всех общие. Джиен молча осмотрела бардак за собственной дверью, почесала голову и ушла обратно к себе в комнату, решив не высовываться еще хотя бы минут пятнадцать. Пока стафф продолжал разбирать нагроможденные с ночи вещи, Джиен успела переодеться, расчесаться и, прошмыгнув мимо работников, даже умыться и привести себя в порядок. И вот только когда девушка вышла свежей и проснувшейся, она смогла нормально поздороваться с гостями. Сам по себе отель был небольшим, явно недорогим. Мебель и ремонт были старыми, слегка пахло сыростью. Но оно и понятно. Агентство тратило деньги на концерт, на костюмы, а не на проживание. Все равно тут только пару ночей переночевать. И одну уже… переночевали. — И давно вы не спите? — сочувственно спросила Джиен, разгребая вещи на диване, чтобы сесть. — Ты спала? Вау! — громко порадовалась за медсестру Мейчи, пристально осматривая диван в поисках чего-то только ей известного. — Могу чем-то помочь? — предлагает медсестра. — Нет, тут ты не поможешь. — Тогда не отсвечиваю, — хмыкает девушка, вставая с дивана. Мейчи тут же берет какую-то ткань, на которую неосторожно села Джиен. — Благодарю! — грозно улыбается логист-универсал.***
Просто так сидеть в номере не хотелось. До выезда на репетицию, судя по разосланному в группу расписанию, оставалось еще часа два-три. И можно было бы и поспать, но не с такими же соседями. Так что, достав из своего чемодана свою чашку и свой пакетик зеленого чая, Джиен отправилась на поиск горячей воды. Если она тут, конечно, есть. И, спасибо маме, что дала свои тряпочные тапочки, не пришлось надевать свою обувь для похода за водой. Отель был светлый, много окон. Но двери номеров шли один за другим. Сразу было понятно, что номера маленькие, компактные. С другой стороны, им тут только ночевать и все. И то не факт. На своем этаже горячей воды не нашлось. Джиен даже подумала, что кулера тут и не будет, и зря она бродит с пустой чашкой. Но продолжила упорно искать воду. Спустившись на этаж ниже и бесшумно завернув за угол, Джиен замерла, во все глаза глядя на утреннюю разминку айдолов. Прямо в коридоре отеля, друг против друга, в пижамах стояли Хосок и Чимин. В странных позах. И будто по команде оба повалились на пол, приняв еще более хореографическое положение. Джиен решила не мешать двум артистам практиковаться и уже было развернулась, как Чимин, сдерживая хихик, указал прямо в танце: — Вода там! — и продолжил свой танец. Без музыки. — И вам доброго утра. — Не то слово, — хмыкает Хосок, без рук вставая из положения «лежа на спине». Пропустив девушку, парни продолжили. — Госпожа Бан, не желаете посмотреть на наше выступление? — вдруг предложил Пак и тут же ойкнув, отскочил, — Только честно! — У вас же сольник, верно? — вежливо уточнила девушка, проходя со своим горячим чаем вперед, чтобы было лучше видно выступление. — Да. — Мне, и правда, любопытно. Да и в свой номер я еще не скоро попаду, — начала честно рассуждать девушка, облокотившись о стену. — Вот как раз, — улыбается Чимин. И да, Джиен заметила, что парень стал вежливее к ней обращаться. Ну и хорошо. Она не будет спрашивать и даже задумываться, как такое произошло. Хосок косо и почти осуждающе смотрит на младшего, но все же идет за своим телефоном, чтобы негромко включить музыку. Телефон вручает Джиен и возвращается на свое место. Девушка включает мелодию и отпивает чай. Вот что меняется! Как только зазвучали первые ноты, даже в пижаме, даже с всклокоченными волосами бледно-розового цвета, Хосок выглядел совсем по-другому. Как будто он сейчас проживал то, о чем пелось. Чимин пока ничего не делал, просто стоял сбоку. «Запыхавшись, каждую ночь я закрываю глаза на искаженную реальность. Из музыкальной шкатулку доносится трагедия. Но как снять с себя этот грех? Я не могу перестать думать об этом. Эти губы стали слишком сладкими!» Пока произносились эти слова, парень лишь слегка делал движения. Но дальше — Джиен просто не успевала уследить, что делал танцор. Вот он уже запрокинул ногу так, что она оказалась на уровне ее плеч, вот он уже сидит на полу и каким-то образом перекручивается. А песня все продолжалась. И звучала она все равно больно. Даже в забавной легкой пижаме, босиком, и с розовыми волосами. Все равно Джиен чувствовала. А потому даже и о чае забыла. Чимин, до этого просто стоявший сбоку и наблюдавший, наконец присоединился с частью своей песни. И снова. Чуть ли не балет, крутится, вертится, все босиком и в коридоре отеля. Но так профессионально! Теперь уже и Хосок молча наблюдает за его частью, внимательно отслеживая каждое движение. Дверь за их спинами открылась и на пороге появился парень, с двумя чашкой в руках. Встретившись глазами с Джиен, Тэхен застыл на пороге, не желая прерывать выступление артистов. Танец закончился, и Джиен бы похлопала, да в одной руке чашка, а в другой чужой телефон. С прикольным чехлом, кстати. — Как хорошо, что мы можем видеть это выступление раньше остальных, — улыбнулась девушка. — Мы? — не поняли танцоры и испуганно обернулись. — ААПХЫЭ! — разлетелось по коридору. Вот теперь на Тэхена обернулись все присутствующие. — Заболел или просто чихнул? — щурится девушка. Тэхен только прочистил горло, кривясь. — Айя… — качает головой Хосок, осуждающе смотря на младшего, — Так заболел или нет? — Заболел. — Пойдем, — завет за собой девушка. Но вместо Тэхена идет за медсестрой Хосок.***
Стилисты все продолжают расфасовывать вещи. Потому пройдя через пару горок, Хосок и Джиен оказываются у нее. — Ну, выбирай, что ему давать, — предлагает Джиен, — Есть для повышения иммунитета, но не знаю, готов ли он для… — Готов, готов, — уверенно кивает глава по здоровью среди бантан. — Это ректальные свечи. — Ооо, ну. Пошел я, — чуть не уписывается танцор, забирая одну свечу. Сразу за дверью послышался веселый и энергичный голос парня, — Тэхен-а, что ты готов сделать для команды?***
Оставшееся время Джиен провела у себя в комнате, активно переписываясь с мамой и даже созвонившись с тревожной бабушкой. Когда пришло время ехать, из своей комнаты, наконец, вышел Ли Сиву, посетил, так сказать, туалетную комнату, взял свой рюкзачок и сразу отправился к автобусу. Джиен последовала за ним, вместе с чемоданом с лекарствами и те, что из холодильника, тоже не забыла. Так как отель был дешевый, находился он в стороне от центра города. Но рядом находился приятный ухоженный парк, колесо обозрения и, видимо, жилые районы. Покормить сотрудников Зиан обещал сразу на месте. Так что все упорно ждали и голодали, занимаясь физическими активностями. — А уж что завтра будет, — качал головой менеджер, кажется, обращаясь к младшему менеджеру Хану, — Надо будет все, что мы заносили, выносить и везти сюда. — Ой бляя, — уже предвкушал младший. Зиан только покивал. Да, Джиен с ее чемоданчиком и Ли Сиву с его рюкзачком было намного легче. Итак, что из себя представляла репетиция. Айдолов, желающих освоить данную концертную площадку, было много. Стаффа тоже. Разные спецэффекты, ведущие и другие. В общем, разрешено было прогнать свой номер только по два раза. Новичкам три. И все равно на все уходило гораздо больше времени, чем планировали организаторы. Потому парни и приехали просто к оговоренному времени, почти не парясь о том, что они могут опоздать. Потому что, как всегда, все шло с задержкой. Где-то не работала аппаратура, где-то режиссеру не нравился фон, на котором выступают артисты и так далее. Но, конечно, каждого уже распределили по очереди выступления, каждой команде выделили гримерку, которая сама по себе представляла огороженную четырьмя белыми стенами комнатушку без потолка. Все гримерки находились в каком-то большом зале. Зато тут было даже слегка прохладно. Стафф придирчиво осматривал свои владения, бантаны с сомнением смотрели на сцену и кривились. Позже Джиен узнала, что это они прошлые свои выступления вспоминали. Ей даже кусочек показали, тут же предупредив: не ржать, не фейспалмить, и, вообще, это была другая концепция и пиар-агент тоже другой и, вообще, у них тогда такой имидж был. И Джиен честно терпела, пока из белого лимузина выгружалась группа подростков, косящих под афро-американских героев хип-хопа, и тихо, очень тихо, завыла только один раз, тогда, когда Намджун в белом пиджаке и розовой рубашке с красными волосами, не выдал что-то сурово-рэперское… Еду принесли как раз к тому моменту, когда парни должны были выходить на сцену репетировать. Чонгука снарядили так, что Джиен бы подумала, что он в бронежилете. Но нет, это было сделано, чтобы закрепить парня на тросах высоко над сценой. Парни пели. Реально. Почти без фонограммы, только бэк-вокал на самых сложных моментах. Полет Чонгука, дуэт Хосока и Чимина, потом общий танец, на скорости перебежать на другую часть сцены, пока Тэхен и Сокджин разыгрывают сцену, а подтанцовка отвлекает зал. И станцевать еще один танец. Сначала на полную. Потом несколько артистов чуть не упали, и решили что пора сбавлять темп на скользкой сцене. Как ни странно, основной проблемой стала эта самая сценка. Актеры постоянно смеялись, смотря в камеру. В какой-то момент раздалось возмущение Сокджина: — Господин оператор! Хоть вы-то не смейтесь! Тэхен заржал в голос, Сокджин застонал, с третьего раза все получилось. Еще одна проблема заключалась в полете Чонгука. Во-первых, стаффу нужно было как можно быстрее стянуть с него тросы, рубашку и жилет. А потом так же быстро надеть пиджак. Во-вторых — это было больно для самого Чонгука. На обратном пути, когда все уже не торопясь собирались, Чонгук все продолжал разминать шею и слегка кривиться. Джиен это видела, но решила к парню подойти позже, когда все разойдутся и успокоются. Но летающего макнэ притащил к Джиен сам Хосок. Чонгук похлопал глазками, объяснил, что он бы потом сам к медсестре подошел, а Хосок понимающе покивал головой и встал рядом, следя за процессом осмотра. Наверное, проверял, не врет ли Чонугук. В любом случае, полеты на тросах никому даром не проходят. Особенно если в очень нефизиологичной позе болтаться на четырех троссах 2 раза по три минуты. Не только шее, всему позвоночнику плохо будет. Джиен искренне возмутилась этой режиссерской идеей, но пообещала сделать разогревающий массаж. А сейчас дала знакомую мазь.***
Репетиция закончилась. Всем раздали список действий, очередность по выступлениям и так далее. Джиен в это особо не вникала — ей незачем пока. Хотя позже она наверняка прочтет. Вернувшейся в номер Джиен все так же не было покоя. Стилистки продолжали возиться с вещами, что-то подшивая, распарывая и разглаживая. Уже вечерело, когда девушки наконец повалились прямо на пол (диван был занят), объявляя перерыв. Вот тогда Джиен и вылезла, предлагая попить чаю у нее, раз тут все заставлено. Девушки переползли к ней в номер, легли куда смогли и почти отрубились. Только самые стойкие сбегали в свои номера, забрали откуда-то чайник, упаковку чая и кофе, чашки и вернулись обратно. Джиен, как хозяйка территории, тут же достала свои сладости. Хотя делиться не очень-то хотелось. А еще очень вежливо уточнила: — У вас обычно все вещи в каком-то номере лежат? — Вообще…иногда бывает, — признала одна из стилисток, — Но во время тура мы обычно еще арендуем конференц-зал. Сейчас не было смысла. Джиен понимающе покивала, но все поняли ее намек. Вообще, у Джиен выстроились интересные отношения со стаффом. Нет, она не была в их компании. Она, кажется, вообще ни в чьей компании не состояла. Просто контактировала со всеми, налаживая связи «на всякий случай». Из этого вышло, что Джиен могла поговорить с большинством на любую тему, однако в дружбу это не переходило. С одной стороны и хорошо, что девушка так отгородилась. Минимум информации о себе, рассказывала только то, что хотела. Да и остальные поступали так же. Что сами захотят — то и рассказывают. За этот день Джиен уже пару раз заметила, как стилисты говорили иногда загадками и намеками друг с другом. Темы медсестра не понимала, но как-то и не стремилась. Ей важнее темы здоровья. А уж какие там интриги…не столь и важно. Хотя и полезно знать к кому стоит в случае чего обращаться, а к тому в последнюю очередь. Просто дружеские контакты со всеми по отдельности, но без входа в какую-либо группу.***
— Уй! — из гостинной послышался грохот и ойканье. — Намджун — ты? — сразу спросила Мейчи, оборачиваясь к двери. — Нет! Когда это появилось? Помогите! — группа девушек вышла на звук и тут же побежала помогать, попавшему в ловушку айдолу. — Аккуратнее ходить надо, — пожурили его работницы. — Да кто ж знал какие у вас тут лабиринты! Когда утром приходил — такого не было! — вот сейчас, по голосу, Джиен поняла, кто пришел. Хосок. — По-другому и не выходит. Ты к медсестре? — А? Да я хоть кого-то искал. Все прям провалились! — вот теперь Хосок заходит в комнату к Джиен, — Ого вы как тут устроились! — А ты не завидуй, — хмыкает визажист, пропуская артиста внутрь. — А остальные где? — спросила Мейчи. — Намджун с Юнги ушли к ребятам из Block B, Чимин с Тэмин-хеном тоже куда-то свалили. Младшие в номере у Сокджин-хена засели. — Ну, пусть развлекаются, — пожимает плечами логист и отпивает чаю, чтобы ничего лишнего не сказать. — А ты чего? — спрашивает Джиен, — Чай будешь? — Да я искал с кем пойти на рынок. Никто не хочет? — парень переступает с ноги на ногу, с надеждой осматривая присутствующих. Комната вдруг загудела в обсуждении. — Нее, мы если сейчас выйдем, накупим всякого не нужного, — начали одни. — Мы тут уже были, все что хотели взяли еще в прошлом году. — Лучше отдохнем тут, — сказали вторые. — Слушай, Джиен, ты же тут впервые? Ты вроде говорила, что хотела купить сувениров. Вот — как раз. — У меня деньги не поменяны. — Нормально, потом просто переведешь, — отмахивается Хосок, — Ну что, пошли? А Джиен уже встает со своего местечка на кровати. — Да, только… — и оборачивается к стаффу. — Мы чай попьем и дальше работать пойдем, никто твои вещи не заберет, — улыбается Мейчи и слегка кланяется, все еще сидя на полу. — Вот как раз насчет этого я не переживала, — честно признает медсестра, — Но если меня не будет, а кому-то понадобится медпомощь… — В соседней комнате Ли Сиву. Растормошим! — Отлично, — довольно пританцовывает медсестра, переступая через девушек, чтобы быстро собрать необходимые вещи в сумку. Хосок со спокойной улыбкой наблюдает за трепыханиями и аж вжимается в проем, когда Джиен выходит из комнаты. Девушка еле тормозит перед неожиданно выросшей стопкой вещей, обходит ее и идет обуваться. У Джиен есть простые тряпочные кеды аж с ее школьных лет, когда она еще ходила на танцы. Черные, потертые, разношенные. Но зато свои и нигде не натирают. Так как в номере были постоянно посторонние люди, Джиен с приезда так и не переоделась, что сейчас ей было даже на руку. Просторная белая рубашка и джинсы. Любая обувь подойдет. Для любой прогулки, хоть на рынок, хоть куда! Джиен мельком посмотрела на танцора и хихикнула. — «Миндальная» связь, — мотнула головой она на его одежду. Белая футболка и джинсы. Хотя оно и понятно, погода подходит. Единственное отличие от прикида Джиен — кепка, скрывающая волосы. Хосок делает изумленное лицо и тут же улыбается, жестом приглашая выходить уже.***
Неловко. Почему-то. — Ты за чем-то намеренным хотел на рынок? — Мне любопытно, что там есть, — честно отзывается парень, сбавляя слегка шаг, чтобы идти рядом. — Понимаю. Ты смотрел, как до него добираться? Хосок довольно щурится и показывает включенный телефон с картой. Джиен тянется за телефоном. — О, это мы мимо колеса того проходить будем. Я думала, оно дальше находится. — Мы там уже бывали, потому уже чисто ради спортивного интереса туда иду. — А я вообще почти нигде не была, так что просто из интереса. — Тебе, наверное, сувениры надо будет купить? — Наверное. Ну, посмотрим. Смотря, сколько у тебя налички. В любом случае переведу. — Нормально у меня, — снова довольно улыбается танцор, пока они переходят дорогу. — Чонгуку лучше не стало? — Да вроде легче, но я его к тебе все равно вечером пришлю. — Кажется, лучше, чтобы я пришла. Номер, где я ночую, заняли стилисты. — Да! Я, когда зашел, на меня будто специально вещи попадали, я чуть не…! — Хосок резко замолкает, заживает губы и прикрывает рот рукой. Чуть ли н смущенно. Но обаятельно…! — Матерись сколько душе угодно, — тут же понимает заминку девушка, отмахиваясь. Если человек эмоциональный и творческий, конечно, от будет много ругаться. — Ну, я тогда прихуел, да, — смущенно завершил свою речь парень, почесывая нос. — О, отсюда колесо обозрения видно! — Джиен запрокидывает голову, глядя на светящийся круг. Были бы ее деньги — тут же бы пошла туда. Да не судьба. — Нет желания прокатиться? — задумчиво посматривает в ту же сторону артист. — А у тебя? — Мне любопытно. Джиен щурится, вспоминая эпизоды RUN, которые ей показывала мама. С другой стороны… может он там свой страх играет так убедительно? Да и… может он не высоты боится, а падений? В самолете же все было хорошо. — Тогда сначала туда. — Угум, — поджал губы в улыбке парень.***
Хосок храбро идет за билетами. Объясняется с кассиром на пальцах и ломаном английском. Джиен, на всякий случай, стоит рядом и усиленно кивает на вопрос «Два билета». Слегка совестно, так что стоимость билета она фотографирует, чтобы не забыть. Хосок, заметив это, смотрит почти осуждающим взглядом и, не торопясь, семенит к колесу. — Вообще, я читала, что в центре есть большое колесо обозрения. Шестьдесят метров высотой. — Уууу, — делает сложное лицо парень, посматривая на очередь перед ними, — Хорошо, что мы не туда. — Стоп, — Джиен с прищуром поворачивается к парню, — Только не говори, что ты изначально не хотел на колесо? — Хотел. Но то, что побаиваюсь, это да. — Блин, сказал бы! — И что тогда? — Пропустили бы, ничего страшного. — Тьфу! — возмущается парень, потряхивая двумя билетами. Скоро уже их очередь, — То, что мне страшно — не значит, что мне не любопытно. Да и, тем более… вроде не так уж высоко. Я много чего уже пережил, верно? Неужто колесо тут не переживу? Звучало, как самоубеждение. Ладно, Джиен тоже много чего боится, но делает. Может, тут то же самое? Хотя ей то это для выживания. А колесо под эту категорию явно не подходит. Не понятно для чего он туда лезет, кроме любопытства и желания пощекотать нервишки. И вот подходит их очередь. В кабинку запускают по четыре человека. Но, в предыдущую кабинку заходят только трое, и работник просит пройти еще одного — Джиен. Девушка тут же делает шаг назад, хватаясь на предплечье Хосока и усердно мотая головой. — В-вместе едем! — Я только с ней поеду, — отчего то на корейском выдает артист, тоже хватаясь за девушку. И глаза у обоих реально испуганные. Кабинка уже уезжает дальше, никто не успевает сесть. Работник всеми силами показывает, что он понял и разделять их не будет, пропускает в следующую. И закрывает за ними двумя дверь. Только их двоих. — Ну…нам же лучше, — предполагает девушка, садясь на свободное место. — Ага. Тишина. Хосок явно сконцентрирован не на видах. Джиен качает головой, мысленно ругая парня. Девушка хотела сделать несколько красивых фоток ночного города, когда Хосок медленно поднял руку со словами: — Не поднимайся, пожалуйста. — Хорошо, — тут же опускается обратно девушка. И даже не осуждает его за страх. Она вон — мужчин боится. Кстати. А чего она вообще тут делает, если боится? Так еще и на ночной рынок идет с ним. Выходит, доказал, что бояться его не следует? Разговор про доверие сработал? Джиен зависла. — Ну не на столько же не двигаться, — посмеивается парень, смотря куда-то вниз, — Вон, каруселька мне под стать. Сел на лошадку и поехал не спеша. — Это ты про тот рынок говоришь? — Джиен показывает рукой на цветные улицы. — Походу. С высоты такой не смотрел. — Я тебе удивляюсь, — признается девушка, — Весь каменный сидишь, а шутишь, еще и сам полез. — Ну, учусь у профессионалов, — хмыкает он, медленно отпуская рукой сидушку и указывая на Джиен. — Было бы чему у меня учиться. — Сама говорила, что боишься. Джиен только кивает, принимая его точку зрения. Эх, если уж на то пошло… — Заметила, что с тобой не сказать, что и страшно. — Йа — каруселька, — шуткует в ответ парень, довольно улыбаясь. — Если тебе так удобнее думать. — Зато честно. — Ну, я и правда честно. Все, идем на снижение.***
— Боже, это что за рожа, — Джиен смотрит в сторону одного из киосков. — Нормальная. На Намджуна после практики похожа. Такая же красная и злая.***
— Глянь, какие побрякушки! — Хосок зовет девушку посмотреть украшения. И сам с любопытством их рассматривает, — О, это бы Тэхену подошло. А это Чимину. Не, пусть сами покупают. Или…ай, ладно, щас всем наберу. Ты тоже выбирай. Джиен удивленно моргает, смотря на странно-веселый ассортимент тети. Явно своими руками делала. Крашенные и разрисованные камушки причудливой формы. Куда она это наденет? Тем более, с ее профессией. Джиен все равно с интересом их рассматривает. Маме понравилось бы. О! — Возьми этот тоже, я потом переведу. — Не, пусть будет подарок. — Я маме хотела. — А…ну, пусть будет подарок! А ты что хотела бы? Джиен хитро улыбается: — Если я что-то увижу — скажу. Хосок довольно улыбается, как бы показывая что запомнил и рад. В итоге, Джиен выбрала себе большой цветастый платок. С зонтами она не любит ходить, а вот с платками — самое оно. Да и просто красивым был.***
— Была бы тут Мейчи, сразу бы ухватила десяток про запас, — Хосок смотрел на разнообразные потертые бронежилеты. — Может…и не плохо, что она решила никуда не идти. Но я ей сфотографирую. — Подумай!!! Она же сюда метнуться может.***
В дальней части рынка обнаружилась крохотная палатка, у входа в которую сидела за столиком пожилая женщина. Вся в украшениях из минералов. Рядами висели ловцы снов и прочие камушки на шнурках и цепочках. А на самом видном месте на наиболее популярных в этих местах языках была надпись «гадание — 5 долларов». Ну как тут мимо пройти? Особенно таким любопытным, как Джиен и Хосок. Гадалка, как только туристы вручили ей заявленную сумму в гонконговском долларе, немедленно достала свой новенький телефон и включила переводчик. — Кореа? — уточнила она. Туристы кивнули, — «Подайте руки» Переглянувшись Хосок и Джиен протянули руки, странно согнувшись, чтобы положить руки на стол. Хосок на всякий покрепче обнял свой рюкзак с вещами. Джиен тоже. Спустя какое-то время Гадалка начала недовольно качать головой и быстро убрала руки от Хосока. — «Вы справитесь сами» — набрала она текст в переводчике и показала танцору. С чем справится — не понятно, — «Сны прекрасный проводник» — О, это я знаю. Гадалка, пару раз кивнув, продолжила рассматривать руку Джиен. Потом, жестом снова потребовав руку Хосока, прикложила его ладонь к ладони девушки. — «Он тебе по жизни должен» — снова набирает она текст. Джиен кривится, начиная смеяться: — Я с ним недавно познакомилась. Но гадалка продолжает: — «С прошлой жизни должен» Удобно так говорить. Наверняка подумала, что пара, и дала девушке зеленый свет, чтобы она могла всласть попользоваться? Э не. Но Хосок отчего-то задумался. — «А как я провинился тогда» — «Я тебе уже все сказала!» И даже на своем родном затараторила, будто прогоняя их. — Сны снятся? — предположила девушка. — Еще какие, — отмахивается парень, раздумывая. — Ты мне сегодня уже за все отплатил. Вон, платок даже купил. Красивый. — Пусть будет так… О! Знакомые макушки! — Хосок вдруг заметил в толпе кого-то знакомого и позвал за собой девушку. И да, подходя ближе, Джиен узнала блондинистую прическу Чимина и кого-то еще, — Доброго вечера! — А вы тут что делаете?! — очевидно, Пак решил, что нападение — лучшая защита. Наивный. — Гуляли. А вы? — голос Хосока звучит почти угрожающе. Вдруг танцор повернулся к спутнику Чимина и спросил: — Тэмин-хен, сколько вы пили? — Одно пиво на двоих, — отвечает тот, так как старший и полностью несет ответственность за Чимина. — На голодный желудок, — скорее уточняет Хосок. Вроде и не злой, но намекающий на правильный ответ. — Мы поели! — Ух, если завтра проебешься, — показывает тонкий, но острый кулак Хосок и Чимин соглашается на такие условия: — Ну, Намджун-хен и Юнги-хен же тоже пить пошли. — Юнги норму знает. …А вот вы, — повисает несказанное в воздухе. Джиен заинтересованно сложила руки на груди и склонила голову. И тут Чимину показалось, что он нашел куда свернуть тему, чтобы Хосок сам ушел: — А ты даму ждать заставляешь! Вот, смотри как надо за ними ухаживать! — громко говорит Чимин, дергается и…резко поднимает на руки Тэмина. Джиен к тому моменту уже успела сделать пару шагов назад, вставая слегка позади Хосока. Чимин тут же своего спутника на землю поставил. Потому что тяжелый. Хосок изгибает одну бровь и поворачивается к Джиен. Джиен смотрит в ответ, тяжело вздыхая: мол, что за детство… Их такой простой манипуляцией не взять. — Нууу, — раздосадованно осуждает Чимин, потирая спину. Тэмин тоже не особо счастлив такому повороту, но улыбается, смотря на младшего. — Мне кажется, нам всем пора по номерам, — предлагает парень. — Да, да. Мне еще массаж Чонгуку делать! И остальным… — короткий взгляд в сторону Чимина, — трезвым!***
Пробираясь в свою комнату, Джиен споткнулась раза два-три. И не потому, что пила. А потому что в темноте все лежало не так, как она помнила. К тому же и в ее комнатке появились чужие чемоданы. Да еще и на карнизе ее окна вместе со шторами, висело на плечиках несколько отглаженных рубашек бантан. На тумбочке лежала записка. «Джиен-ни, честно, это до завтрашнего утра!» Она верит. Но если не до утра — сама все вынесет. Кстати, о массаже для Чонгука. Надо бы сходить… Переодевшись, сполоснувшись, пару раз на пути к санузлу едва не навернувшись, Джиен идет на этаж ниже, искать номер Чонгука. А потом Тэхена и остальных трезвых. На ногах — мамины тапочки, в кармане спортивных штанов — тюбик массажного масла, в руках — аптечка.***
Лис вертится вокруг печки, в попытках ее поджечь. Шаманка ушла в поле за травами, и наверняка позже вернется уставшая. А так…дома будет тепло и еда приготовлена. Какая бы она ни была. Но пока не выходило даже зажечь огонь. Да. Лису было уже много лет, но раньше он это делал с помощью магии, а сейчас… боязно было. Хотя идея казалась неплохой. Учитывая, что только так Лис и умел добывать огонь, то иного выхода не было. Так, распустив все свои, новообретенные хвосты, Лис пальнул прямо в печь. Да только, сила, после получения нового хвоста, была нестабильна, уровень непривычен… Короче, огонь полыхнул сильнее обычного, задевая рядом лежащую утварь и травы. Лис в испуге начал метаться по пристройке в поисках того, чем можно все это потушить. Воды рядом не было! Шаманка далеко. Лис в испуге схватил сушившийся платок, начал тушить им. Спустя какое-то время с огнем удалось совладать, огонь весело горел, в печке горел, печка почти не дымила, пол прогревался, Лис был в ахере. Был бы лис в своем истинном обличье, давно бы прижал уши и распушил хвост. В основном от пережитого стресса. Ну, главное, что все получилось! Платок, конечно, жалко! Но Хозяюшка наверняка будет довольна! Вечерело, в доме хорошо прогревался пол, Лис перекинулся в свой звериный облик, греясь и почти засыпая, когда вдруг почувствовал суровый Хозяюшкин взгляд. Шаманка стояла над ним и очень хмуро смотрела на рыжего. Сквозь обгорелые дырки в платке. — Я специально повесила сушиться свой любимый платок, как ты это вообще сделал?! Лис прижимает уши, скулит и хлопает глазками. — А ну иди сюда засранец рыжий! — шаманка поудобнее перехватывает платок, превратившийся в обгорелую тряпочку, — Ты думаешь, если тебе триста лет, так тебе это с лап сойдет?! Иди сюда! Лис буксует на поворотах, попутно превращаясь в юношу. Что хорошо в человеческом теле — есть рот, чтобы говорить. Оправдываться. И клятвенно обещать купить на ярмарке новый красивый платок, еще лучше прежнего!***
Хосок дергается, будто от падения. В номере все еще светло. Рядом сидит Чонгук с компрессом на шее и играет во что-то на телефоне. — Сколько сейчас время? — Двенадцать часов ночи. — Чего не спишь? — Надо дождаться, когда компресс можно будет снять. — Результаты еще не пришли? Чонгук качает головой: — Завтра должны быть. — Так уже почти завтра. — И я боюсь… — Ладно, завтра с утра вместе посмотрим. — Ладно… — Ммм… — Хосок поворачивается на другой бок, укутывается в одеяло. Ему так спокойной. Он же вернул платок. И по хребту получил за неосмотрительность. Что справедливо.***
Вернувшись с медосмотра, Джиен снова сталкивается с задумчиво сидящей на полу Данби. — Чего там у них? — спрашивает та, между делом. В руках у нее чья-то рубашка, нитки и иголка. — Готовила их к завтра, — слегка увиливает от ответа медсестра, — А у вас? Кофе может хочешь? — Не, тут чуть-чуть осталось. Как вы там с Хосоком сходили? Купила чего-нибудь новое? — Родителям сувениры, себе платок. — И не страшно было? — вдруг поднимает глаза стилистка и Джиен резко задумывается. Если спрашивают — значит есть причины? — А должно было? — Ну, честно говоря, Хосок не выглядит как человек, который в случае чего защитит. — А кто из мемберов бы защитил? — задает встречный вопрос медсестра, — Тут скорее…он сам не сунется в опасное место. И другого не позовет. — Не знаю…как-будто младшие могли бы. Они бесстрашные. — Наверное? — задумалась Джиен, — Но тогда было бы намного больше проблем, чем если бы просто убежали. Если уж реально какие-то проблемы будут. — Справедливо. Так и остались обе при своем мнении.