***
Утро следующего дня. Хосок просыпается медленно, устало, будто и не спал вовсе. Вчерашняя ситуация его слишком злила. Сейчас же он чувствовал странную решимость. Решимость для чего — не понятно. Несомненно, нарушать приказ он не будет. Но что-то сделать, чтобы его облегчить, можно. По мнению Хосока, все это не совсем справедливо, хотя он и чувствует теперь некоторую опасность от Джиен. Такая девушка, с такими мозгами и характером, и правда могла бы намеренно сблизиться. И никто бы не помешал. Все утро Хосок молчит. Смотрит вокруг и молчит. Будто это его огородили. Команда уже приехала на место выступления. Разложили вещи. Даже первую часть отрепетировали. А Хосок продолжает молчать и думать-думать-думать. У него этот мыслительный процесс идет не так быстро, как у старших. Он не успевает умещать рациональность и свои чувства. Тяжело это. В голове вновь проходит параллель с Шаманкой и Лисом. Лис же ее тоже подозревал, что она его убить может. Но они там были на равных условиях. Тут тоже. Действия Хосока ее тоже могут погубить. Но и отказываться от контактов он не собирается. А сейчас надо понять, как читается этот иероглиф на японском, скоро концерт.***
А что же у Джиен? Джиен чуть ли не час шаталась без дела по коридорам незнакомого здания, а потом нашла комнатку с костюмами, где преспокойно сидел Джунгхо, айтишник. Слово от «ай-яй-яй». Идти в главную комнату, где должны отдыхать парни, Джиен отказалась чисто из принципа. В гримерку к стилистам и визажистам идти вот вообще не хотелось! А вот сидеть рядом с подозреваемым — самое оно. Плюс ноутбук. Его она взяла с собой. — Господин Им, я Вас искала, — Джиен улыбается вежливо, проходит в комнату и ставит вещи у стула. Мужчина выглядит сонно, настолько, что весь его вид говорит «не трогай меня». Снова небритый, снова в серой толстовке адидас и протертых джинсах. Джиен на его фоне выглядит, можно даже сказать, шикарно. Чтобы поднять себе настроение, сегодня она даже украшения надела, подкрасилась, пиджак теплый надела, юбку, ботильончики на каблуке. Под ними, правда, милые носочки с надписью «будь собой, а мир привыкнет», но этого никто не узнает. Мужчина поднимает свой взгляд от телефона и смотрит вопросительно. Джиен продолжает. — У меня опять что-то с ноутбуком. Грузится долго, программы как-то не так работают. — Как? — Как-то не так, — повторяет Джиен, — Я компьютерами мало пользуюсь, не знаю, может это было раньше, но заметила я это только пару дней назад, все никак подойти не успевала. — Давайте посмотрю. Немногословен, но это ладно. Джиен достает из своей сумочки ноутбук и отдает айтишнику, тот тяжело вздыхает и лезет куда-то в настройки. Девушка тем временем переносит аптечку и остальные свои вещи в дальний угол, к старому столику для гримировки. Туда же подтаскивает два стула, стоящих до этого у стены. Тем временем по коридору проходит Хосок, как бы на ходу и как бы случайно заглядывая к ним в комнату. Быстро показывает что-то рукой и уходит. Если это он звал ее куда-то, то нет, Джиен не идет. Джунгхо продолжает задумчиво копаться в ноутбуке. В тот момент, когда Джиен вполне себе удобно устроилась на своем новом местечке, в комнату заглянул Ким Беман собственной персоной. Джиен лишь молча подняла на него глаза и замерла. — Госпожа Бан, вы не проголодались? Хотите со мной перекусить? — предлагает тот. Он не видит, что тут происходит? Или это предложение свалить отсюда, пока человек работает и что-то обсудить? А вещи? Если человек виновен, может ли он что-то в сумку кинуть? Нет, чтобы что-то кинуть, надо что-то иметь. Джиен молча кивает и встает со своего кресла-стула. Будем надеяться, что у него деловой разговор. Как же раньше было спокойно, когда Хосок сторожил… Джиен идет рядом с Ким Беманом, четко шагая по полу, чуть ли не отбивая стуком каблуков какое-то послание. Вопреки опасениям, заместитель внутренней безопасности приводит Джиен к фудкорту, покупает для них двоих поесть и попить на выбор. И только они садятся за стол, как на фудкорт вваливаются всей толпой бантаны, видимо после репетиции, закупаются едой и рассаживаются в пределах прямой видимости. И слышимости. Джиен еле держит лицо. Ким Беман тоже. — Что ж, — пытается он найти слова. — Вы что-то хотели? Вообще, это странно спрашивать, после того как человек купил тебе поесть. Но ведь не просто так! — Ничего такого, хотел узнать, как у Вас дела. Джиен видит, как парни молча сидят, заняв три стратегически расположенных столика и поглядывают в их сторону. Намджун делает странный жест рукой, будто он хочет ударить кого-то кулаком в живот. Ладно. Это забавно. — А, у меня все нормально. Отдала свой ноутбук на проверку. — Это хорошо, Вы молодец. Джиен видит, как Хосок поглядывает время от времени в сторону Бемана и верхняя губа его слегка приподнимается в отвращении или осуждении. Джиен быстро проглатывает еду, улыбается, кланяется и уходит. Что ж, информацию он ей и не планировал давать. На что Джиен, вообще-то имела основания рассчитывать. Девушка очень неспеша возвращалась обратно в «свою» комнатку, когда мимо нее буквально пролетел Намджун, со словами: — Подойди к Мейчи. И сказано это было будто и не ей. Но Джиен, ладно, подойдет. Мейчи — это не БТС, и девушка предпочитает думать, что на общение с ней запрет не распространяется… Мейчи нашлась в гримерке стилистов. Увидев Джиен, легко и ясно улыбнулась, не торопясь встала со своего места и аккуратно придерживая медсестру под локоток, ответа в самый дальний конец коридора. — Настало время открыть тебе тайные знания, — заговорщицким шепотом начала она, — У нас есть тайный язык жестов. И раз говорить и писать нам запретили, будем показывать. Смотри! Джиен скорчила любопытное лицо и стала смотреть. Очень внимательно и заинтересованно. Вот Мейчи потрогала подергала себя за ухо — «Прослушка». Это Джиен знает. Вот Мейчи сложила руки «лодочкой» — «я поддержу, присмотрю, позабочусь». Вот Мейчи провела пальцем по горлу и потом пару раз подняла его вверх — «Прибавьте звук» Вот Мейчи почесала плечо — «я хз что сказать», видимо для интервью. Вот Мейчи показала большой палец вверх на уровне пояса — «нормально». Мейчи показала полукруг пальцами — «сколько по десятибальной шкале». Потом Мейчи показала разное количество пальцев — «та самая шкала». — А это наш новый знак, — почти с гордостью говорит девушка, сначала положив ладошку себе на сердце а потом отводя ее от груди лодочкой, так, будто отдает эту «лодочку» человеку напротив, — Это означает «мое сердце — тебе», или просто «Я тебя люблю». — Ого, а зачем мне? — А вдруг пригодится? — улыбается та, — Это пока все основное. Там еще есть корейский язык жестов глухонемых, но это потом. — Спасибо большое, — тут же прикладывает лодочку к сердцу Джиен и отдает эту лодочку Мейчи. Та хихикает, принимая «лодочку», и уходит.***
До концерта еще много времени. Все отрепетировали, обсудили. Теперь Хосоку просто физически нечем себя занять, чтобы сидеть на попе ровно. Пару раз он просто мимо проходил рядом с комнатой, где самоизолировалась Джиен. Девушка спокойно сидела в телефоне. Потом Хосок заметил, что в этой комнате стоит кулер, а значит туда можно зайти попить воды. Хосок достаточно долго стоял у этого кулера просто переглядываясь с Джиен, выпивая в процессе суточную норму жидкости. Благодаря чему через некоторое время у него появился еще один законный повод пройти мимо комнаты-с-Джиен. В туалет. Но тут Хосок рядом с комнатой не задерживался. Зато на обратном пути послал с двух рук «саранхэ». Не ясно, увидела ли Джиен, занятая усовершенствованием макияжа, но зато самому спокойней. Потом в туалет захотел Чимин. И, конечно, Хосок хотел морально поддержать и проводить друга, коридоры тут прям лабтиринт какой-то, — потеряется еще. Чимин от такой мотивации забавно прищурился, похихикал, и разрешил сходить с ним. На обратном пути они оба уже видели, как Джиен сидела в наушниках за, видимо, обновленным, ноутбуком, что-то печатала и смотрела параллельно прохождение какой-то ужасно кровавой игры. «Расслабляется», — подумал Хосок. «Злится», — подумал Чимин. Время шло и Хосок решил, что Джиен уже должна была проголодаться, а к ним в комнату она ни разу не заходила. А у них тут, между прочим, и фрукты есть, и рамен, и даже микроволновка. Фудкорт — это, конечно, хорошо, но свое лучше. Так, вдумчиво и тщательно накладывая фрукты на тарелочку, парень провел еще минут десять. И уже собрался в очередной раз выскользнуть из комнаты, для очередной пробежки в Комнату-с-Джиен, как был остановлен Сокджином практически на взлете: — Прекращай уже, только хуже делаешь. Хосок, если честно, не понял, к чему он это. Но кивнул и сел на место. Все же старший приказал. Но тарелку с отборными фруктами из рук не выпустил. — Хорошая еда никому плохо не делала, — сказал он после взятой на обдумывание паузы. — Это верно, но не тогда в комнате подозреваемый, который может вас отследить, — тихо подсказывает Сокджин, — Дай ей сыграть в игру «я никого не вижу, никого не знаю», очень полезная штука, я знаю, о чем говорю. — Хорошо, — смиряется парень, возвращая практически шедевр кулинарного дизайна обратно на стол… — Айщ, дай сюда, — не выдерживает Юнги, вставая и забирая тарелку, — Все на лице видно, ты больше нее волнуешься. — За двоих, — хихикает Чимин, — Но я бы присмотрелся все равно. — Что Хосок и делает на протяжении этого дня. Смотрит, — вздыхает Намджун. И тут Юнги твердым и решительным шагом направляется в сторону двери. С Хосоковой тарелкой в руках. — Хен, ты куда? — Передавать передачку тем, кто обещал присматривать за медсестрой, — кратко поясняет тот. Короче, на поиски менеджеров, — Не найду, так сам ей отдам, пусть запутается гад. — Хен, я тебя люблю, ты знал? — Да, я такой, — улыбается Мин, — Меня невозможно не любить.***
К Джиен подходит менеджер Зиан с тарелкой фруктов. Девушка приостанавливает видеоролик и вопросительно поворачивается к нему. — Ты сегодня что-то особняком от всех, поешь, пока концерт не начался, — задумчиво произносит менеджер, ставя тарелку на столик, — В комнате в конце коридора целая коллекция еды и напитков за счет заведения. Иди, возьми, что нужно. — Когда ребята на концерт пойдут. — Вы поссорились? — не понимает прикола Зиан. Да… ему же не сказали, наверное? Или он роль отыгрывает перед айтишником? — Ну, не сказать… там своя история, — отмахивается Джиен, — Спасибо, что заботитесь. — Так и надо, — шутливо козыряет менеджер, уходя дальше по своим делам. Что ж, это было, и правда, мило с его стороны. За несколько часов нахождения в одной комнате с айтишником, Джиен успела составить расписание, записать пациентов, сохраниться и полюбоваться. Ноутбук продолжал тупить, но уже не так сильно, не мешая работать. Может быть, оттуда убрали прослушку? Это Джиен узнает только сегодня вечером. День вообще был странный. Джиен человек социальный, ей очень важны межличностные связи. Это определяло для нее безопасность. Но сегодня эти связи были намеренно ограничены. Также Ким Беман как-то немотивированно позвал с ним перекусить. Не отошел от идеи ухаживания? Только не это! Лучше бы это был его хитрый план по поимке злодея. Парни ушли на сцену. Айтишник ушел под сцену. Джиен с аптечкой переехала сидеть чуть ближе к сцене, чтобы в случае чего оказать медицинскую помощь. Уж на такое-то общение она право имеет? Девушка смотрела выступление на одном из экранов, видела их радостные лица, танцы, костюмы смешные. И как-то сами собой начали накапливаться слезы. Ей этого прямого позитива не хватало. С другой стороны, парни явно показывали, что никто никого не оставил. Они просто держат дистанцию на сколько было приказано. При этом научили языку жестов. Постоянно находились в зоне видимости. Джиен видела, как Хосок семь раз прошел мимо с четко повернутой головой в ее сторону. И, да. Она считала!***
Концерт закончился. Все быстро собирали вещи, чтобы еще быстрее приехать в гостиницу и отдохнуть. Или порешать накопившиеся проблемы. В случае бантан и Джиен — второй случай. Команда поднималась уже на свой этаж, когда Джиен аккуратно постучала Тэхену по плечу со словами: — Укол. Тэхен страдальчески заломил брови и попытался отмазаться, но старшие немедленно пресекли его попытки. Молча и убедительно. Методом демонстрации угрожающе сжатого Хосокова кулака. А Намджун не менее убедительно постучал себе указательным пальцем по лбу, мол, «подумай». Джиен так предположила. План был действительно такой. И укол тоже. Так что Тэхен, когда до него дошло, отправился вместе с Джиен к ней в комнату, даже с некоторой гордостью, как хакер под прикрытием… Хотя и прикрытие, в смысле антибиотика в организм, никто не отменял. Пока Джиен доставала лекарства, мыла руки, подготавливала ампулы, шприц, спиртовую салфетку, Тэхен молча сидел за ноутбуком, тыкаясь по приложениям и программам. На молчаливый вопрос Тэхен вновь повел пальцем по уху. Прослушка была. Джиен вздохнула со странным облегчением. Это доказывает, что она не виновна и можно идти к Ким Беману. Управившись с внутримышечной инъекцией, Бан и Ким пошли собирать артистов по номерам. Но вот сюрприз. Джиен и Тэ стучатся уже в третью дверь, а никого нет. Зато в номере Намджуна и Мейчи собрались все. — …Случаи бывают разные, так что в любом случае мы должны действовать аккуратно, — услышала Джиен завершение фразы, открывая дверь в номер. Сокджин, завершив свою фразу, удовлетворено откинулся на стуле. Никто не среагировал. Юнги молча сидел на краю кровати, покачивая ногой. Чимин так и продолжил бродить по номеру туда-обратно. Чонгук забился в дальний угол, уткнувшись в телефон. Хосок стоял у стены, скрестив руки и ноги. Но при виде Тэхена и Джиен очевидно расслабился, принимая более открытую позу. — Ну? — спрашивает Намджун. Вся команда обращает вопросительные взгляды к пришедшим. Джиен молча делает жест «прослушка». Тэхен кивает, видимо за компанию, молча. — Там все еще есть? — радуется Хосок. Джиен кивает. — Идем к Беману. — А потом ЛФК! — напоминает Джиен. Теперь Джиен идет впереди команды. Она честно чувствует себя пострадавшей, а потому ей хочется справедливости. По крайней мере, отмены этого молчания. Ким Беман в своем номере находится быстро. На этот раз он еще не в пижаме. Ждал их или просто не успел — не важно. Дверь закрывается и с прохода Джиен заявляет: — Прослушка осталась. Ким Беман задумчиво кивает, все еще с прищуром смотря на девушку. Парни тем временем молча рассаживаются кто куда может. А кто не может — стоит рядом. — Что он сказал? — Ничего почти. Спросил, что не так в ноутбуке. Потом просто перезагрузил или еще что-то, я не разбираюсь. И отдал мне. — С одной стороны, у него и не было цели искать прослушку. Это же приложение, а не система, — размышляет вслух Беман. И Джиен уже начинает злиться, — С другой стороны, это его обязанность — проверить на безопасность и работоспособность технику. Но он мог просто подумать, что, так как Вы не разбираетесь, просто забыли перезапустить. — Это ваши размышления. Факт в том, что прослушка осталась, — напоминает Хосок. — Госпожа Бан, вы позже пользовались ноутбуком? Как он себя вел? — Все еще тупил, но работал гораздо лучше. — Тогда подскажите мне, какова вероятность, что Вы и сами могли заново установить программу? — Не пойму, для чего мне это, — хмурится девушка. А она-то думала, что сейчас ее имя обелят. Ага, как же! — Вполне удобно втереться в доверие, прикинувшись пострадавшей, согласитесь. Так. Он ее реально что ли подозревает? У Джиен пробегают мурашки по всему телу от такого перевода стрелок. — Господин Ким, Джиен ни разу не делала ничего плохого. Все проверки она прошла. Да и, будем честны, навыков работы с компьютером…у нее нет, — вступается Намджун. Ему она помогала больше всего. — Ситуацию с камерой ей зачитали как проверку, но это могла быть и сама медсестра Бан. — Как? Вы сами говорили, что документы подменили в отделе документации, — продолжает афигевать с выводов Джиен. — В общем, парни, я бы вам посоветовал еще на некоторое воздержаться от общения. В этот раз все пошло по другому сценарию. — Господин Ким, у меня вопрос. Почему тогда Им Джунгхо не отстраняют от техники? Мы понимаем, что он мало с людьми общается, но от его деятельности многое зависит за сценой. И он может нанести самый серьезный ущерб. А он, на данный момент, главный подозреваемый, — Юнги, наклоняет свой корпус вперед, явно готовясь к переговорам. Беман молчит. — Так же нас волнует, почему вы хотите отделить медицинского сотрудника от нас, — поддерживает Хосок. Как перевернул! — Предлагаю путем голосования решить, следует ли нам отделяться от медсестры. — Ответственность будет на вас, — замечает Ким Беман, — Я стараюсь предусмотреть все варианты развития событий. — И мы, — парирует Чимин, — Кто хочет, чтобы Джиен вернулась в беседу? И поднимает руку. Хосок поднимает руку. Намджун поднимает руку. Юнги поднимает руку. Тэхен поднимает руку. Чонгук и Сокджин не двигаются. Парни вопросительно смотрят на старшего и младшего. Чонгук объясняет: — Я мало разобрался в этой теме, потому не могу принимать такие решения. Рационально. — Я за аккуратность, — просто поясняет Сокджин. Тоже логично. Ким Беман разводит руками и вздыхает. — Ваше право. — Большинство решило, что Джиен можно доверять, — подытоживает Намджун. Джиен достает телефон и возвращается в беседу.***
Три белоснежки и семь гномов.
Бан Джиен:
«Через 10 минут жду вас на ЛФК»
Шинлин: «????» Хосок: «Нуна, потом объясним» Вот так все просто. Команда с поклонами и наилучшими пожеланиями выходит от Ким Бемана. — У вас нет такого чувства, что он пытается отбить Джиен? — озвучит мысль Чимин. Джиен только кивает на это. — У него много целей может быть. И они могут пересекаться, — пожимает плечами Хосок, идя рядом с девушкой. — Так что с ноутом? — Завтра все почищу, — говорит Тэхен, -- И все там почищу. Все с этим согласны. — Как все прошло? Я видела Джиен-онни вернулась в беседу, — в коридоре их встречает Мейчи. Намджун неоднозначно качает головой и обещает пересказать.***
ЛФК прошло спокойно. Джиен вернулась в свой номер. Ноутбук положила в чемодан и закрыла его. Оставила в гостиной. Потом созвонилась с мамой. Бабушкой. Немного поговорила. Рассказала, что все в норме, парни молодцы, никто не пострадал. И только потом засела со своими мыслями и раздумьями. Надо было все структурировать. На ноутбуке прослушка. Если Тэхен не ошибся, конечно. У Ким Бемана как будто две цели. Он подозревает Джиен, подозревает Им Джунгхо. Но при этом ограничивает только Джиен. Попутно приглашая вместе поесть и спросить, как дела. Это мог быть ход как для расследования, так и …что-то личное. Джиен от этой мысли кривится. Сердце испуганно бьется и девушку потирает грудную клетку, чтобы успокоиться. Им Джунгхо тут работает явно дольше Джиен. Логично, что ему доверяют больше. Но девушка уже замечала у него странности. Хотя, может и человек такой. Черт. В детективах все так явно. С уликами, с потерпевшими, свидетелями. Оставшимися отпечатками. В жизни такого нет. И они не детективы. Просто пытаются выжить. Такое только уловками ловится. И то, не факт. Парень-то пассивный, без целей. У Джиен и то больше целей на то, чтобы проследить и собрать информацию. Кстати… ее же уже отделяли от парней, так? На другом фанмитинге, когда была та бешенная охрана. Для чего? Тоже ведь Ким Беман отделил. Откуда у него вообще была информация, что наблюдатель в зале понадобится? Неужто им правда надо было послушать, что говорят зрители? Интернета нет? Какова вообще вероятность, что Ким Беман знал, как поведет себя охрана на концерте? Но препятствовал всему этому только с помощью отчета Джиен и опросом пары охранников. Для чего все это? Отлично, Джиен и раньше не была хорошо настроена к заместителю внутренней безопасности. Его даже за ошибку и недосмотр, когда появилась камера в медкабинете, наказали, но не сильно. Из-за его невнимательности же камера появилась?! Стоп! Джиен встает с кровати и начинает расхаживать от угла к углу. Он не досмотрел, хотя находился тогда на дежурстве. И он же отловил ту женщину из отдела документации. Нет, там же документ был исправлен. Не сходится. Но он странный. И на уровне опасности как Им Джунгхо и прослушка! Надо будет с парнями поделиться. Была даже мысль сбегать к ним сейчас, но, наверное, они уже спят.***
— Я так хочу выйти за тебя замуж, — честно признает девушка, закрывая глаза. Лисенок смотрит на молчаливую Шаманку. Она только что сказала, что хочет выйти за него замуж. Но… он же слишком молод для всего этого! Он не готов к такому серьезному шагу. Он свободолюбивый Лис! — Шучу, Лисенок, — через пару секунд вздыхает Шаманка, смотря на отчетливо обалделого Лиса. Ответа от него не было, так что, Шаманка поняла все и быстро и правильно, — Шаманки замуж не выходят. Таковы правила. Прости, что напугала… Луна сказывается. И Лису становится стыдно. Как-то неправильно все это. Теперь между ними какая-то стена. Но и переступать ее Лису никак не хочется. Конечно, симпатия есть, но привязывать себя к человеку, который будет жить от силы еще лет шестьдесят… А потом снова… Нет! Зачем все это? Он просто не готов к такому. Лучше оставить все как есть. Вроде, Шаманка с этим согласна. Тем более ей нельзя. Собрав все насыщенные энергией цветы, Лис поворачивается к Хозяйке. — Пойдем домой, — предлагает Лис, помогая Шаманке встать.