***
Такемичи открыла глаза. Левый, если быть точнее. Правый же был замурован. Лицо было сдавлено так сильно, что невозможно пошевелить ни единым мускулом. Чуть скосив тот самый, единственно открывающийся глаз, Мичи поняла – маска аппарата для вентиляции легких. «Хм… любопытненько, однако», – так лениво разливалось в голове. Тело было тяжелым, словно бы налитым свинцом до упора, прямо под горлышко. Хотелось попробовать согнуть хотя бы пальцы на руках, но и этого сделать было невозможно: одна рука загипсована, вторая – без движения лежит поверх простыни. На удивление ничего не болело, что само по себе кажется неплохим признаком, но в купе с гипсом и маской на лице доверия не внушает. Вероятнее всего, что свою порцию обезбола она уже получила. Остается только надеяться, что действие препаратов закончится не скоро. В больничной палате – а находилась девушка именно там, догадаться было не сложно – стоял приятный полумрак. Лучи заходящего солнца едва пробивались сквозь плотно задернутые занавески. Ни единого звука, кроме приятного треска работающих медицинских приборов. Приятного лишь от того, что вселяют уверенность – жить будет. Не факт, что долго. Рядом послышался шорох, Мичи бы замерла, если бы и без того не лежала тут фактически недвижимостью. Кто-то прочистил горло и склонился над ней. Хорошо, что слева. Так, чтобы она смогла разглядеть лицо Мацуно Чифую. Парень смотрел с тоской и неким… презрением? Или же Мичи глаз подводил? - Я был на похоронах Доракена, – блондин шумно выдохнул. – Никто не мог в это поверить… Точно! Ханагаки же не просто так валялась на больничной койке, аки переспелый кабачок на грядке – ее отмудохал Сано Манджиро. «Вот же… сука!» – ей хотелось закричать, вспоминая недавние события. Смерть Рюгуджи Кена, которого Мичи не знала толком, но помнила. По его, Такемучи, воспоминаниям она отчетливо помнила этого доброго здоровяка. На глазах навернулись слезы. Повязка справа намокла. - Такемучи, что за хуйня произошла? – Мацуно непонимающе уставился на друга. – Ты же в будущем встречал Доракена, тогда почему он умер?! Голос Чифую сорвался на крик, по щекам парнишки текли горячие соленые слезы. Он смотрел уже с нескрываемой во взгляде яростью на прикованного к кровати Ханагаки. Следующие его слова хлестким ударом кнута прошлись по сознанию Мичи. - Нахуя ты вернулся? Из-за тебя Доракен умер!!! Такемичи и сама это понимала, но такое прямое, в лоб практически, заявление чужого товарища отрезвило в считанные секунды. Из-за нее? То есть он, блять, хочет сказать, что это она виновата в чьей-то смерти? А она этого хотела? Хотела она сейчас быть здесь, в чужом переломанном теле? Хотела связываться со всеми этими страшными людьми? Хотела ли она, чтобы из-за самого факта ее присутствия здесь с кем-то произошла беда? Нет, блять! Мичи хотелось кричать от злости, но мешала эта ебучая маска. Она кое-как подняла не загипсованную руку, чтобы стянуть с себя удавку. Даже если задохнется, все лучше, чем слушать обвинения этого чужого ей мальчишки. - Чифую, я… – голос Ханагаки дрожал. Говорить было нестерпимо больно, но молчать больше не было сил. В горле першило, поэтому она смогла продолжить не сразу, прокашлявшись и шумно сглотнув вязкую слюну. – Я хочу, чтобы ты кое-что знал… За спиной блондина с протяжным скрипом открылась входная дверь. В палату вошла Тачибана Хината, державшая в руках вазу со свежими цветами. Девочка замерла на пороге, не желая быть свидетелем чужого разговора. Но Такемичи, кривовато усмехнувшись, кивнула. - Хината, я хочу, чтобы ты тоже это услышала, – Ханагаки набрала в легкие больше воздуха и скороговоркой произнесла: – Я не Такемучи. - Что? – Чифую уставился на друга, пару раз моргнул, ожидая продолжения. Перевел взгляд на Хинату, все еще стоявшую с вазой в руках. – В смысле? - Точнее, – Мичи решила все же прояснить ситуацию, видя недоумевающие лица, – Я и правда Ханагаки Такемичи, но… Это прозвучит глупо. Я девочка. - Что, блять? – Мацуно перешел на ультразвук, но вовремя спохватившись вернул своему голосу более спокойный тон. – Ты решил пол сменить? - Нет. Я… – она замялась, не зная, как объяснить, какими словами, да и на кой хер она вообще завела этот разговор. – Прости, Хината. Нужно было рассказать тебе раньше. Чифую, я не планировала возвращаться в прошлое. Да и это прошлое – не мое. Это все принадлежит Такемучи, а не мне. Меня так же зовут, но я живу абсолютно другой жизнью. Будто и не в этом мире даже. Единственное, что нас связывает – это мои видения из прошлого Такемучи. Но это не объясняет ничего, и я совершенно не понимаю, как я сюда попала… Две пары распахнутых в удивлении глаз впились в лежащего парня, что бубнил нечто, абсолютно не укладывающееся в голове и противоречащее здравому смыслу. Когда Такемичи закончила свою речь, Тачибана посмотрела украдкой на Чифую, после чего, как ни в чем ни бывало поставила вазу на тумбу подле больничной кровати и присела на невысокий стульчик. Рядом с Мацуно, что сидел сейчас, хлопая своими огромными изумрудными глазами. - То есть ты девочка Ханагаки Такемичи из… а откуда ты? – Хината улыбалась такой легкой и добродушной улыбкой, будто бы разговаривала с душевнобольным. Ханагаки не хватало только смирительной рубашки с обвязанными вокруг корпуса рукавами. Для полноты картины, так сказать. - Ну, как бы это объяснить, – Мичи засомневалась в правильности собственных формулировок, но решила, что чем проще будут слова, которыми она опишет весь произошедший с нею абсурд, тем будет понятнее собеседникам. – В моей версии реальности все то же самое. Я также живу здесь, в Токио. Есть, наверное, все те же самые люди, что и здесь. Но я женщина – она закашлялась – Точнее была взрослой, двадцатисемилетней женщиной. У меня была подруга, Тачибана Хината. Я планировала выйти замуж за ее брата, Наото. Пока его не решил прирезать Майки. - Что? Майки?! – Чифую аж привстал от удивления. Парень все еще находился в состоянии шока, смешанного с неверием в рассказ друга. - Да, в моем мире Сано Манджиро руководил огромной преступной организацией, «Бонтен», – пояснила Мичи, когда Мацуно вернул свою пятую точку обратно на стул и продолжил, раскрыв рот, слушать. – У него в прямом подчинении были Коконой Хаджиме, Харучие Санзу-сан, Акаши Такеоми, Какуче, Мочизуки и мои сводные братья, Ран и Риндо. - Твои братья – Хайтани? – блондин вновь поднялся на ноги. Если так пойдет и дальше, то сегодня он выполнит свой план по приседаниям на две недели вперед. – Ебать, Такемучи, как так вышло-то? - Моя мать вышла замуж за их отца, – Мичи тяжело вздохнула, вспоминая свои самые лучшие дни, когда они жили все вместе, большой дружной семьей. – И, кстати, они самые классные братья! Когда умерла мама, они заботились обо мне и были рядом каждый день. - О как… – Чифую почесал затылок, в очередной раз поражаясь услышанному: «Что за дивный мир, может там и единороги еще водятся?» - А как ты попала сюда? – задала самый логичный вопрос Тачибана Хината. Девушка уже не улыбалась. До нее начало доходить, что, вполне вероятно, это действительно не её парень, Такемичи. И что весь этот бред ни один больной мозг не в состоянии выдумать. - Мы с Наото готовились к свадьбе, – на этом моменте глаза Хины блеснули: «Вот уж точно, хрен такое придумаешь!» – Но мои братья каким-то образом выяснили, что Наото скрыл одну небольшую деталь из своей идеальной биографии. Он работал на полицию, – Тачибана не удивилась, ведь и из рассказов путешествующего во времени Ханагаки, она уже знала, какое будущее выбрал для себя ее брат. – Майки выследил нас и хотел убить его. Но я помешала. Я хотела остановить Майки, но он уже занес руку для удара, поэтому нож угодил в меня… Мичи поморщила нос, вспоминая адскую боль, которая пронзила все ее тело. И полные раскаяния глаза Манджиро. «Лучше бы тогда умерла», – снова запульсировало в голове девушки. - Ты спасла моего брата?! – Хината прикрыла ладошками рот и с каким-то новым оттенком благодарности во взгляде посмотрела в знакомое лицо «незнакомки». - Нууу… – протянула Мичи. Хотела бы она его спасти, но один хер не вышло. – Его в итоге пристрелила Санзу. Прости, Хината. - И после этого ты пожала руку Майки и оказалась тут? Заключил Мацуно, лицо которого уже потеряло первоначальное выражение удивления, и теперь же являло собой озадаченную мину: поджатые губы, насупившиеся брови и задумчивый взгляд. Парень усиленно пытался анализировать все услышанное, соединить воедино, но мысли разбегались по уголкам разума. А собрать их в кучку пока не представлялось возможным. Чего-то явно не хватало, какой-то очень важной детали. - Да. Когда я поняла, что я парень, то сначала, конечно, перепугалась, – Мичи невесело как-то улыбнулась, чуть поднялись уголки губ. - Блять… – даже сверхмилая Тачибана, представив себе подобное, не смогла выразить собственные мысли более приличными словами. - И сначала, когда ты, Чифую, рассказал мне о перемещениях, я хотела найти Майки, пожать ему руку и вернуться домой, – блондин коротко кивнул, понимая вполне закономерное в такой ситуации желание. – Но потом поняла, что вся эта срань произошла не просто так. С Такемучи в вашем будущем, наверняка, тоже что-то подобное случилось. А значит я должна помочь ему, изменить его будущее и свое. Ведь он бы так и поступил… – в больших кристально чистых голубых глазах стояли слезы. – Он бы ни за что не бросил друзей в беде, он бы помог Майки и смог бы все исправить… - Да, в этом весь Такемучи, – усмехнулся Мацуно, в его голове всплывал образ бесстрашного и отчаянного товарища. - Но я не хотела, чтобы кто-то пострадал из-за меня, – Мичи уже почти рыдала. – А теперь Доракен мертв, и в этом действительно есть и моя вина. Я не просила отправлять меня сюда, я всего лишь хочу обратно домой, – все-таки не сдержалась и заревела уже открыто. – Я хочу, чтобы Риндо как раньше притащил бы мне коробку любимых клубничных зефирок, а Ран сварил бы какао и проследил, чтобы не было пенки, – она вытерла нос рукавом больничной пижамы. – А вместо этого я заперта в этом теле и не имею ни малейшего представления, что мне вообще делать. Я не смогу никого спасти, я обыкновенная слабая девчонка… Тачибана то ли по инерции, то ли от сочувствия поднялась на ноги, присела рядом с рыдающим парнем и принялась гладить того по перебинтованной голове. - Простите, разревелась так некстати… – произнесла Мичи спустя пару минут, в течении которых тишину больничной палаты нарушали только сдавленные всхлипы. - Эээ… Да ниче, мы привыкли, Такемучи еще тот плакса, – Чифую истерически хохотнул. - Это точно, он часто плачет, когда хочет кому-то помочь, когда у него заканчиваются силы, – Хината держала в руках чужую ладошку, поглаживая по тыльной стороне большим пальцем, – Такемичи, плакать это нормально. И ты не слабачка! Я бы такого приключения точно не выдержала. - Спасибо, Хината! Ханагаки сконфуженно шмыгнула носом. Отчего-то эта версия Тачибаны была еще более приветливой и отзывчивой: ее подруга бы точно не стала успокаивать невесть откуда заявившуюся чужую тётку. - А мы и правда с тобой дружим в твоем мире? – девочка улыбнулась, чуть склонив голову к правому плечу. - Да, ты моя самая лучшая и единственная подруга, – честно призналась Мичи. И в этот момент Хината приподнялась и крепко обняла растерянную Ханагаки, прижала голову к груди и провела ладонью по волосам. У Такемичи сердце в груди сжалось, но на душе стало так невероятно легко. От собственного признания и от столь неожиданной поддержки со стороны малознакомой ей девушки. - Хэ, девочки, завязывайте со своими нежностями, – Мацуно кашлянул в кулак, не поклонник он всех этих проявлений эмоций. – Вообще, надо бы разобраться в этой истории… И еще понять, че дальше-то делать. Все трое зависли, раздумывая каждый о своем. Хината пыталась представить, где же сейчас ее Такемичи. Если здесь его женский двойник, то он, должно быть, сейчас в совершенно чужом месте с абсолютно чужими ему людьми. И в теле девчонки. «Такемичи, ты сильный! Ты точно справишься, я в тебя верю!» – именно так успокаивала себя девочка, понимая при этом, что текущая ситуация кардинально отличается от всех предыдущих его авантюр с прыжками во времени. Слишком уж далеко «прыгнул». Чифую все еще пытался сложить паззл у себя в голове. Дал бы хоть кто инструкцию! Если раньше нужно было всего лишь подсуетиться и чего-то поправить: не дать кому-то умереть, остановить кого-то от преступления – то сейчас… «Блять, да как вообще из этой жопы выбраться? Как все расставить таким образом, чтобы вернуться не просто в будущее, а в нужную версию будущего?» – вопросов было больше, чем ответов. И где эти ответы искать, парень не имел и понятия. Такемичи же просто расслабилась, откинулась на подушку и тихонько мысленно застонала. С одной стороны от разговора действительно стало легче, а с другой – негоже это перекладывать с больной – в прямом и переносном смысле – головы на здоровую решение такой сложной проблемы, которую ей подкинула затейница-судьба. Ключом к разгадке этого ребуса служил однозначно Сано Манджиро, но… «А хули толку-то? Я уже с ним увиделась, последствия на лицо… И на лице!» – про себя возмутилась девушка. План. Им нужен был план!***
Ханагаки Такемичи выписали из больницы через три недели. Лето было в самом разгаре, июль перевалил за середину. Под мягкими лучами клонившегося к линии горизонта солнца двое парней прогуливались по набережной. Мацуно даже взял выходной по случаю «освобождения» Мичи и лично встретил девушку, принимавшую облик его друга, из больницы. Без цветов, конечно – кто она ему такая – но с зефирками, просто чтобы хоть как-то подбодрить. - Чифую, а когда последний раз Такемучи возвращался в будущее? – Такемичи остановилась и внимательно посмотрела в зеленые глаза товарища. После зефирок этот мальчишка прямиком отправился в разряд пока еще не друзей, но уже чуть более близких ей людей. - Хм, дай-ка подумать… – пятерня затерялась в блондинистых волосах, взъерошивая и без того не самую аккуратную укладку, – В марте две тысячи шестого, а что? - О… – Мичи множество раз это обдумывала и теперь начала замечать то, что раньше было спрятано от нее, – Примерно в этот момент начинаются мои воспоминания. И, ты знаешь, многие связывали это с потерей отца и новым браком матери. Но вот только отец умер в две тысячи третьем, кажется, а мать замуж вышла в июне две тысячи шестого, тогда же мы и переехали к Хайтани. - Что ты имеешь ввиду под «начинаются»? – Чифую облокотился на высокое ограждение, отделявшее дорожку, по которой они гуляли, от крутого обрыва берега и воды. - Я не помню свою жизнь до этого момента, ни единого воспоминания из детства или младшей школы, словно меня и… – Ханагаки округлила рот, пару раз моргнула. В голове вдруг появилось единственно разумное объяснение. Как озарение! – Блять… Может ли такое быть, что до этого момента меня просто не существовало? - Такемучи, – по привычке позвал ее парень. – Э, сорян, Мичи, ты говорила, что у тебя были видения из жизни нашего Такемучи. А что ты последнее помнишь из них? - Я пыталась восстановить хронологию, но это очень тяжело, – девушка прикрыла глаза, словно пытаясь вспомнить каждое из тех жутких событий, что видела в течение последних двенадцати лет. – Я сейчас уже лучше ориентируюсь в именах, поэтому попробую просто назвать тебе факты, которые помню. И она перечислила все до единого: спасение Доракена, смерть Баджи, драку с Тайджю, смерть Хинаты в машине, падение под поезд, смерть Эмы Сано, смерть какого-то незнакомого парня под колесами фуры, захоронение коробки в храме и… Мичи вдруг резко замолчала и застыла. Зависла на минуту буквально. Ее глаза были открыты, но взгляд абсолютно пустой смотрел куда-то за пределы внешнего мира. Мацуно напрягся: такой жуткой картины он еще не видел. Он поводил рукой перед лицом друга – безрезультатно. Его как будто кто-то выключил. - Чифую, я видела только что! – глаза девушки заслезились. – Такемучи сделал предложение Хинате, пообещал, что через двенадцать лет женится на ней. И после этого пожал руку какому-то через чур взволнованному мальчишке. - Наото! – выпалил блондин и добавил: – Да, это было как раз перед его последним возвращением в будущее! В марте две тысячи шестого… – он призадумался и спустя несколько секунд озвучил очевидное: – Получается, что твои воспоминания о жизни Такемучи обрываются примерно в тот же период, когда начинаются воспоминания о твоей собственной жизни. - Возможно ли, что во время последнего прыжка Такемучи кто-то создал резервную копию его мира? Мичи стояла по правую руку от Чифую, безучастно рассматривая собственные ботинки, с грустью признавая сам факт – она не настоящая, подделка, чья-то копия с одним небольшим отклонением – девчонка. - Не думаю, что кто-то мог сделать подобное просто так, да и кому это понадобится? Чифую хотел приободрить девочку, уж слишком жалостливый был вид. Но он точно понимал, что других объяснений этому просто нет: в момент последнего перемещения друга их привычный мир раздвоился. «Пиздец, блять! Кто вообще способен замутить подобную хероту?». Где-то в комнате, сидя за письменным столом, склонившись над учебником по астрономии, икнул один маленький Тачибана Наото.***
Где-то в параллельной реальности. - Наото? – Ханагаки открыл дверь квартиры и увидел на пороге младшего брата Хинаты. Мальчишка стоял с рюкзаком в руках и, растерянно хлопая ресницами, смотрел прямо в удивленные глаза парня (девушки, если оценивать только по внешним признакам). – Что ты тут делаешь? - Задам тебе тот же вопрос, – мальчик поправил очки на переносице и крепче впился руками в лямки рюкзака, не отводя взгляда. – Что ТЫ тут делаешь, Такемуччи? - Что…***
С момента выписки из больницы прошла уже неделя, а план они так и не придумали. И, положа руку на сердце, Мацуно мог признаться: видеть чужого человека в привычном ему образе лучшего друга пиздецки неоднозначно и выбивает из колеи. А потому он почти неделю, как мог, избегал Такемичи, проводя с ней время только в школе. Но разум взял верх над эмоциями и Чифую пришел к выводу, что такое его поведение, как минимум, не является конструктивным и не соответствует его уже зрелому – в его личном понимании – возрасту. А, как максимум, проблему решить не помогает нисколечко. Потому в один из дней Мацуно по-приятельски наведался в гости к Ханагаки после уроков. На которые девчонка все еще таскала его друга. И, стоит отдать ей должное, подтянула его за неделю по всем предметам. Реальный владелец тела никогда бы в жизни не удосужился по физике больше шестидесяти баллов. И не то, чтобы Чифую уж сильно нуждался, но Мичи даже его поднатаскала, и мальчишка смог сдать последний тест на без пяти очков идеально. - Слушай, – начал блондин, потягиваясь в чужом кресле, откладывая в сторону томик манги, – Может, нам банду замутить? - Чегось? – вырвалось у Ханагаки, что, сидя на кровати, листала конспекты по истории Японии. – Нам? Банду? Ты в своем уме?! - Не, ну а че? Есть другие варианты? – Чифую наклонился и уперся локтями в коленки, сплетая пальцы рук в замок, – Майки сейчас самый крутой гопник в городе. Еще немного и он подомнет под себя весь Канто. А потом, судя по твоим рассказам, у него под пяткой окажется вся Япония. Как ты планируешь тогда до него добраться? - Чифую-кун, – Мичи премило ему улыбнулась, отодвигая подальше от себя тетрадки и занимая удобную позу, сложив ноги по-турецки. – Как, по твоему скромному мнению, сбор банды поможет нам до него добраться хоть сейчас, хоть потом? - Ну… – он подпер подбородок, подумал немного и выдал гениальную идею, – Мы ему бросим вызов! - Ахуеть не встать! – всплеснула рукой девушка, левой. Вторая все еще перевязанная висела мертвым грузом на шее, подтянутая бинтом у запястья. – Чтоб он меня еще и без ног оставил? Хорошо, что хоть левой писать могу, иначе б даже тест не сдала… - Мичи, да перестань ты, – парень искренне не понимал, что она несет. – Какие в пизду тесты? Ты че, прикалываешься? Ты реально так и планируешь дальше жить в этом теле, сдавать не свои экзамены, носить уебанскую одежду и ссать стоя? - Хэ… – пораженчески выдохнула Такемичи. А ведь Мацуно дело говорит, неужели, она так и думает дальше тут жить. – Блин, но банда… Я никогда не была в банде. - О! Я тебя научу! – Чифую заулыбался шире Чеширского кота. – Самое главное – это название! - Я думала, что самое главное – это быть сильными и способными хоть кого-то побить, – девочка показала на себя пальцем, как бы намекая, – А я даже в мужском теле драться не умею. - Не ссы, Такемучи тоже не умел, – усмехнулся блондин собственным воспоминаниям. – Он регулярно опиздюливался, но это не помешало ему стать капитаном первого отряда «Свастонов». - Мне вот сейчас ни капельки не полегчало, – Ханагаки устало рухнула на подушку и протянула: – Ну… И как ты предлагаешь назваться? - Саузэнд Винтэрс! – до нее долетел восторженный вопль Мацуно. - Ахуеть. Не смешно! – буркнула девушка. Они хотели план? Они получили план. Никто не говорил, что план должен быть идеальным или хотя бы не херовым, но какой-никакой теперь он у них был. Дело оставалось за малым – найти добровольцев-смертников и пойти начистить симпатичную мордаху Сано Манджиро. Всего-то. «Как два пальца обоссать», – заверил Чифую. С чем сама Мичи была решительно не согласна, но за неимением более адекватных идей, решила положиться на нового партнера. «Ну убьет меня Майки еще раз, че привыкать что ли?»