***
За последнюю неделю Мацуно Чифую бывал в гостях у Такемичи едва ли не чаще, чем в собственном доме. Можно было бы встречаться где-то на нейтральной территории, но от палящего солнца и нестерпимого знойного марева перемещаться по улице можно было лишь короткими перебежками. Август набирал обороты, и на термометре уже не хватало делений, чтобы показывать уровень царившего за бортом пекла. И не то, чтобы девушке общество товарища было неприятно или хоть как-то ее тяготило, но иногда очень хотелось побыть наедине с собой. Чтобы собрать мысли в кучу или же наоборот отдохнуть от них, отключиться. Но вот и сегодня, как почти каждый из последних вечеров в течение нескольких дней, блондин восседал на кресле за письменным столом, за обе щеки уминая приготовленные Ханагаки старшей тефтели с рисом. - Чифую, тебя дома что ль не кормят? – поинтересовалась Мичи, с любопытством наблюдая за парнем. - Нэ-э-э... – он прожевал и улыбнулся. – Просто у твоей мамы стряпня вкуснее, а моя все равно на сутках, так что в холодильнике шаром покати. - Хах, – девушка усмехнулась, поражаясь аппетиту Мацуно. Явно его матери приходилось готовить как на футбольную команду. – Давай тогда тебе с собой положу? - Не, спасибо, – он отправил в рот очередную тефтельку и покосился на подозрительное содержание тарелки, что находилась в руках у друга. – Ты бы лучше Такемучи покормила нормально, а то из-за тебя он исхудает! Что это за подножный корм? - Это вообще-то салат, – фыркнула Мичи, перемешивая овощи в собственной чашке, поддевая палочками то ли рукколу, то ли шпинат. – Полезно для здоровья! - Мерзость какая… – Мацуно скривился в лице и вернулся к своему блюду, что выглядело в разы аппетитнее. - Чуфую, – позвала его Мичи. – Я тут спросить хотела… – девушка помедлила, отодвигая в сторону ужин и поворачиваясь к собеседнику, давая понять, что тема разговора будет серьезной. – А как обычно эти ваши банды собираются? - В каком смысле «как»? – недоуменно уставился на нее блондин. - Ну вот кто-то придумал, что они теперь банда, и дальше что? – девушка села на кровати, скрестив ноги, и подперла ладошками лицо. – Как в университетских клубах листовки раздаете? Или устраиваете день открытых дверей? - Мичи, честно, я никогда сам банду не собирал, – Чифую отставил пустую тарелку и теперь внимательно на нее посмотрел, понимая, что подобным вопросом он сам раньше не задавался. Подумал немного, вспоминая, что его в «Свастоны» привел Баджи-сан, а в других бандах он и не состоял никогда. – Наверное, обычно все обходится без листовок и прочих мероприятий. Просто кто-то рассказывает друзьям, те зовут своих друзей… - А, сарафанное радио, понятненько... – воодушевилась Мичи и следующим своим вопросом обескуражила собеседника, – А у нас есть друзья? - Ёба… – Мацуно покачал головой и рассмеялся, искренне и открыто. – Конечно, есть! - Так и чего мы тогда им не рассказали про банду? – с момента их решения о создании группировки прошла почти неделя, а состав ее так и не изменился. Все те же два блондина. – С кем общается Такемучи, кроме своих одноклассников? - Дай-ка подумать… – Чифую поджал губы и возвел взгляд к потолку, словно мысленно перечисляя всех товарищей своего бывшего капитана. - Вспомнила! – Мичи, не дождавшись ответа, воскликнула так, что бедный парень чуть на стуле не подпрыгнул. – Был там такой высоченный чувак с синими волосами. У него еще шрам поперек рта… У него прям на лице написано «бандюган»! Как же его звали-то? - Хаккай что ли? – уставился на нее мальчишка. И как он сам про него с ходу не вспомнил? - Да, точно! – девушка щелкнула пальцами, подтверждая правоту товарища, – Вот вы бы почаще друг к другу по имени обращались, я бы и запомнила, может… - Верняк, надо звякнуть Хаккаю! Он вообще обычно за любой кипишь, кроме голодовки! – утвердительно заулыбался Мацуно. Мичи же, посмотрев на пустую тарелку, стоящую на письменном столе, про себя отметила: «Да вы тут все готовы на что угодно, кроме голодовки». Уговорить Шибу Хаккая вступить в банду было проще простого. Сложнее было уговорить его надеть «шикарнейшую», по мнению Мацуно, униформу группировки: голубая футболка с принтом котика, мордочка которого вписывалась аккурат в снежинку, а по бокам красовались буквы S и W, аббревиатура названия. Авторский дизайн заместителя главы группировки – попросту второго из двух членов банды, – Чифую Мацуно. Даже некогда милейшему созданию в лице Мичи эта футболка показалась уж слишком девчачьей – она бы такую надела разве что вместо пижамы и то, когда ей было пятнадцать, – что говорить о Хаккае и Сейшу Инуи, к которому они позже наведались уже втроем. Блондина с ожогом на лице Такемичи помнила: именно он был с Доракеном, когда девушка в первый раз стала свидетелем потасовки между бандами. Тогда парень показался ей замкнутым и совершенно недружелюбным. Но сегодня, когда Мичи озвучила ему их план по созданию собственной банды с единственной целью – расхерачить «Свастонов Канто», и пригласила вступить в их стройные ряды, Инупи, не раздумав ни единой минуты, как на духу выпалил «Тебе даже просить не стоило, так как я тебя выбрал». Сказать, что Ханагаки была шокирована его словами – не сказать ничего. Сначала Хаккай без тени сомнения согласился, стоило Мичи лишь упомянуть о банде. А следом за ним и Инупи. Девушка в который раз поразилась тому, с какой легкостью Такемучи вел за собой людей, какой авторитет он имел среди этих с виду весьма опасных ребят. И это при том, что сам мальчишка особой силой или боевыми навыками, по словам Мацуно, не отличался. А внешность, судя по тому, что Мичи ежедневно наблюдала в зеркале, была вполне себе заурядная, кроме, пожалуй, огромных и честных синих глаз. После этих двух встреч Ханагаки приободрилась и начала верить в потенциальный успех их затеи. Пусть сейчас их было лишь четверо, но, по мнению девушки, Такемучи, что одним своим появлением зажигал сердца людей, способен на большее. И она сделает все, что в ее силах, чтобы не подвести его и тех людей, которые в него верят.***
После заявления Инупи о том, что банде не хватает стиля, глаза Хаккая засветились – в отличии от пораженного в самое сердечко такими словами Мацуно. И синеволосый парнишка выдал гениальную мысль: «О, а за стилем нам точно к Таканчику!» Поняли эту мысль все, кроме самой Мичи. И, оставив Сейшу в мотосалоне, ребята дружным строем направились в неизвестном ей направлении. Солнце уже клонилось к линии горизонта, освещая своими последними лучами двухэтажные дома, расположенные на не самой благополучной из улиц Сибуи. С виду небольшой квартал напоминал какие-то трущобы: старые, покосившиеся под гнетом времени домишки, переполненные помойные баки, покореженные с облупившейся краской качели на детской площадке и ни одной живой души в округе. - Нам точно сюда? – уточнила Мичи, когда Хаккай стоя под окнами что было мочи заорал «Таканчик, выходи!», оглушая товарищей. Из двери показалась миниатюрная детская мордашка. На вид девочке было около десяти лет. Огромные лавандовые глаза смотрели на без приглашения заявившихся гостей. - Луначка! – поприветствовал девчонку Хаккай. – А где твой брат? - Братик очень занят, – пролепетала девочка. – У него скоро «Награждение новичков японской культуры моды», поэтому он закрылся в комнате и не выходит. Готовится… - Мы можем с ним поговорить? – уточнил Мацуно. А Такемичи, кажется, только сейчас начала понимать, к кому они пришли. - Проходите, – девочка жестом пригласила ребят войти и убежала куда-то. Спустя минуту Луна вернулась и предложила именно Такемичи пройти за ней. Мичи такому внезапному приглашению была удивлена, но виду не подала и пошла прямиком за девочкой. В небольшой комнате было довольно темно, единственным источником света являлась старая настольная лампа, что помигивала в дальнем углу помещения. На стенах были прикреплены эскизы, неаккуратно, перекрывая друг друга. Весь пол был усыпан листами с зарисовками, клочками ткани, карандашами всех цветов и оттенков. Где-то в углу стояла массивная швейная машина, покрытая несколькими образцами материала, среди которого были и тончайшее кружево, и легкий шелк, и увесистый, с виду дорогой, бархат. В центре этого творческого хаоса, сгорбившись над каким-то альбомом, сидел молодой парень. Такемичи отдаленно узнала его, лишь когда Мицуя Такаши обернулся и посмотрел на нее своими усталыми глазами. Лавандовыми, цвета токийского заката, когда солнце уже скрылось из видимости и напоследок окрасило финальными потоками света плывущие по небу серые облака. От всего его вида сердце девушки сжалось: под глазами залегли темные круги, лицо осунулось и было покрыто щетиной, тонкие кисти рук сжимали бумагу, на которой красовались изящные, простым карандашом нарисованные дамы в струящихся нарядах. Мичи помнила этого парня, такого открытого и жизнерадостного, излучающего тепло и свет. Как ловко он справлялся с непослушной тканью, что никак не хотела ложиться под бегунок швейной машины. Как по-товарищески подбадривал девчонок, у которых руки росли явно не из нужного места. Но Такаши лишь приговаривал: «Не волнуйся, у тебя отлично получается, надо только немного потренироваться». В швейный кружок при клубе домоводства Такемичи ходила от силы пару месяцев, ровно до перевода в новую школу. Но та энергетика, что окружала главу этого кружка, навсегда ей запомнилась. «Что сделалось с этим мальчиком?» – подумала Мичи, глядя сейчас в такие тоскливые глаза напротив. - Мицуя-семпай! – по обыкновению своему обратилась к нему Ханагаки. - Такемучи… – слишком непривычно было слышать это имя из его уст. Парень грустно улыбнулся. Улыбнулись только губы, глаза оставались печальными. – Как жизнь? - Много всего произошло, правда? – Мичи говорила о себе, хоть и знала, что этот Мицуя с ней знаком не был. – Мы решили собрать банду… - Вот как… – с шумным вздохом отозвался тот, отодвигая от себя изрисованные листы и поднимаясь на ноги. - Мы… – начала было Ханагаки, но одернула себя. – Я хочу сразиться со «Свастонами Канто». Доракен доверился мне и попросил позаботиться о Майки. - Тогда, кажется, шел снег… – пробубнил Такаши, перебирая какие-то куски ткани. Он смотрел на материал в своих руках, не обращая внимания на стоявшего рядом друга. – Он так и не смог стать собой, не свастоном. Но… – парень замялся, казалось, что говорить ему тяжело. Каждое слово будто бы давалось с трудом. – Он попросил меня непременно стать дизайнером. И я хочу… показать ему… Прости, Такемучи. Мицуя выдохнул, опуская плечи. А затем посмотрел на собеседника влажными глазами. И этого ей было достаточно. Не нужно было больше ничего говорить, чтобы понять, сколько боли сейчас скопилось внутри этого парня. И это обещание, что он дал Доракену, оно сегодня было его единственным спасением, способом эту боль заглушить. Мичи видела все не озвученные слова и не выраженные эмоции в глазах Такаши. - Тогда ты непременно должен им стать! – девушка не сдержалась и крепко обняла товарища. Похлопав его по плечу, она поспешила выйти из комнаты, плотно закрывая за собой дверь. Уже на выходе из квартиры Такемичи обратилась к следующим за ней парням «Мы не будем звать Мицую, давайте лучше поддержим его мечту».***
Трое парней в одинаковых футболках сидели в первых рядах среди каких-то серьезных мужчин в костюмах и пафосных дам в коктейльных платьях. Хаккай листал брошюру, полученную на входе, пытаясь выяснить, каким по счету будет выступать Мицуя Такаши. «Пятнадцатый» - озвучил Шиба, и Такемичи понуро опустила голову. Ждать им еще долго, а в этом наряде девушка чувствовала себя донельзя нелепо. Но разве можно спорить с Мацуно, который так решительно заверял всех, что «если мы оденемся одинаково, то будем там самыми стильными». Не вышло, что и следовало ожидать. По подиуму проходили слишком высокие и излишне худенькие девушки в умопомрачительных одеяниях. Летящие воздушные платья, драпированные юбки с жакетами, минималистичные комбинезоны с вырезами причудливых форм. Ханагаки завороженно смотрела на подиум, ожидая пятнадцатый номер. Сможет ли Мицуя превзойти остальных участников, когда они увидели уже столько разнообразия и красоты? Ведущий громогласно объявил: «Работа пятнадцатого участника, Мицуи Такаши. Тема “Парные драконы”». Трое товарищей, как и весь зал, затаив дыхание, воззрились на подиум. Светлый жакет и узкие брюки, ниспадающее волнами с плеч тончайшее кружево, обрамление из легких перьев, покачивающихся в такт каждому шагу модели – стремящийся в небеса дракон. И второй, спускающийся на землю: покоящийся на плечах плащ с развивающимися в стороны полами из дорогого темного бархата, расписанного замысловатыми узорами, такие же узкие брюки и несколько длинных перьев, что образовывали собою высокий воротник-стойку. Такемичи потеряла дар речи: такого стиля она не видела даже на показах известных модных домов, что время от времени смотрела по телевидению, будучи еще студенткой. Мицуя действительно прирожденный дизайнер, его талант сияет ярче первой звезды на небосклоне. Она была права – ему не стоит возвращаться в мир гопников, его место в совершенно другом мире, более высоком и полном возможностей для раскрытия его потенциала. Когда ведущий объявил победителя: «В этом году победу одержал пятнадцатый номер, Мицуя Такаши!» – зал наполнился аплодисментами и восторженными возгласами зрителей. Для получения заслуженной награды на сцену был приглашен автор творения, что покорило как жюри, так и простых обывателей. Высокий блондин, чьи пепельные с лиловым отливом волосы были уложены на левую сторону, демонстрируя татуировку дракона на бритом правом виске, поднялся на сцену в… «Униформа?» – прошелся шепоток по залу. Мицуя, гордо подняв голову, вышагивал в черной форме «Свастонов», с перевязанным белым поясом тасуки. Весь его внешний вид выражал собою протест, словно бы противопоставляя бунтующее нутро автора тем изящным утонченным нарядам, что он сотворил. Он шел нарочито медленно к микрофону, стоявшему в самом конце подиума. - Это Мицуя-семпай?! – не веря своим глазам, воскликнула Ханагаки, закрывая ладошками рот, – Боже, как же ему идет эта стрижка! И чего я ломалась, когда он меня звал погулять после занятий в его кружке… - Блять, избавь меня от таких подробностей! – Чифую шикнул, но продолжал также заворожено смотреть на Такаши. - Да ты смотри, какой он! Горяч… – не унималась Мичи, когда Мицуя уже проходил мимо них. Он замедлился на секунду и подмигнул друзьям. - Только не говори таких слов в этом теле. Умоля-я-яю! – взмолился Мацуно, краснея до самых кончиков ушей. - Ой, да брось ты, тоже мне «божий одуванчик», – Ханагаки от души засмеялась. - Вообще-то тебе двадцать семь и у тебя есть жених! – блондин строго посмотрел на сидящего по левую руку товарища, радуясь, что Хаккай, что сидел с другой стороны, сейчас их не слышит. – Прости, что напоминаю. - Я не стала об этом говорить при Хинате, но замуж за Наото я не по большой любви решила выйти, а скорее от нефиг делать, – девушка воспользовалась тем, что Мицуя молчаливо замер у микрофона, а толпа вокруг напротив же продолжала возмущенно гудеть. – Я вообще всего один раз влюблена была, но у нас с Ханмой как-то не вышло… - С Ханмой? Ханмой Шуджи? Мичи, ебать тебя жизнь потрепала? Ты была влюблена в бога смерти?! – Чифую еще долго бы мог причитать, если бы Такаши Мицуя наконец не начал свою речь. - О! Любопытное прозвище... – хихикнула Мичи и, приложив указательный палец к губам, отвернулась от товарища, слушая уже во все уши молодую звезду. Мицуя Такаши поблагодарил организаторов конкурса за оказанную ему честь. А потом вдруг поведал всем собравшимся историю о том, как к нему пришел невзрачный юноша и заявил, что идет сражаться со старым другом. После этих слов Мицуя взглянул на притихшую Мичи и неожиданно для нее спросил: «Такемучи, возьмешь меня с собой?» Под негодующий гул зрителей и какие-то упреки со стороны жюри Такаши отказался от награды, принес извинения организаторам и своим помощникам, а в довершение всего с низким поклоном и последующей за ним саркастичной улыбкой сообщил, что если ради награды нужно отказаться от друзей, то «эта награда хуже говна». Ханагаки аплодировала стоя!***
И вот их уже пятеро. Возможно, этих людей хватило бы, чтобы отнести одно колечко в Мордор, но о битве с многочисленными «Свастонами Канто» даже зарекаться не стоит. Им решительно не хватало участников. Мицуя подтянул Пачина и Пеяна, Инупи связался с братьями Кавата. Никого из них Мичи не знала, но спасибо Чифую, что терпеливо разъяснял ей, кто есть кто, и в каких отношениях с каждым из названных был Такемучи. «Девять, всего девять. Ну точно братство кольца», – хмыкнула про себя Мичи. Девушка пыталась понять, с кем в этом мире знакома лично она, потому что полагаться только на Такемучи и его товарищей было бы слишком безответственно с ее стороны. В конце концов, это ведь она заварила всю эту кашу. На ум приходил только один человек, способный драться и жаждущий сместить с вершины Сано Манджиро. И как она не вспомнила о ней раньше? Кавараги Сенджу! Раздобыв через энциклопедию гопников, Ямагиши Казуши, контакты своего давнего знакомого, Мичи назначила встречу Акаши Такеоми у одного из торговых центров в Сибуя. Можно было бы связаться с Сенджу напрямую, если бы девчонка хоть раз взяла трубку или ответила хотя бы на одно сообщение Ханагаки. А ведь она отправила их с полдюжины точно. Такеоми без объемного форменного балахона «Брахманов» выглядел довольно щупло и не вселял чувства опасности. Ровно до тех пор, пока не посмотришь в его лицо, исполосованное тонкой линией шрама, что тянулась почти через всю правую половину. Пустые глаза парня не выражали особой заинтересованности происходящим. Казалось, что и на встречу эту он согласился лишь от скуки. Акаши лениво поприветствовал Ханагаки и без всяческих прелюдий в виде «как дела, как жизнь» перешел сразу к делу. Такемичи тоже решила не юлить и в лоб заявила, что ее цель – встреча с Сенджу, которая самолично на контакт выходить не горит желанием. Акаши молча проводил Ханагаки в бывшее убежище «Брахмана», не проронив по дороге ни единого слова. Девушка на минуту замешкалась, увидев Кавараги, сидящую на ступенях, что вели к напоминающей Колизей арене в самом низу. Лишь когда за Такеоми захлопнулась дверь, Мичи «ожила» и быстрым шагом спустилась к подруге, присаживаясь на одну ступеньку выше. - Сенджу? – Такемичи легонько прикоснулась кончиками пальцев к плечу девушки. - Чего тебе? – буркнула Кавараги, не глядя на товарища. - У меня есть предложение, подкупающее своей новизной, – растягивая губы в улыбке, пропела Мичи, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, – Мы тут новую банду собрали, и… - Хватит, Ханагаки! – резко оборвала блондинка. Она лишь мельком взглянула на Такемичи, бросая из-за плеча короткий взгляд, и снова уставилась на собственные руки, сплетенные в замок. – Я проиграла и «Брахманов» распустили… Кавараги Сенджу давно пора в отставку! - Эй! – встрепенулась Мичи, не веря собственным ушам. Вот чего-чего, а такого пессимизма она от этой девчонки явно не ожидала. – Ты чего? Это еще не конец! У нас еще есть шанс отыграться. - Такемичи, не пытайся меня утешить, – девочка грустно улыбнулась, это слышно было по интонации ее голоса. – Я не смогла победить даже Сауса, куда мне до Майки? - И че? Будешь тут теперь сидеть, поджав губки, и жалеть себя до конца своих дней, пока не помрёшь от тоски? Лет через пять такими темпами… – Ханагаки хотелось встряхнуть эту девчонку. Где та бойкая и неустрашимая лидер «Брахмана»? Что с ней сделалось буквально за месяц, от чего эта жизнерадостная девочка сдулась как воздушный шарик? – Сенджу, в том, что произошло нет твоей вины… - Ты не понимаешь, Такемичи. «Импульс» Майки… – блондинка все же повернулась и в ее глазах разливалось, словно бескрайнее море, сожаление. – Это все из-за меня. Это я виновата! Я была причиной, когда его импульс вырвался в первый раз, – на этих слова Ханагаки чуть склонила голову, пытаясь понять, верно ли она расслышала. Быть того не может! Но Кавараги продолжила: – В тот день Майки оставил эти шрамы на лице Харучие. Тогда мы все изменились. Она привязалась к нему еще сильнее. А я… Я видела его глаза в тот день, и мне было страшно. Этот же взгляд у него был и в момент расправы над Саусом. - Знаешь что, Сенджу! – Мичи сейчас было решительно плевать, кто там и от чего изменился, и когда проявился этот треклятый импульс. Ее задачей было вытащить из пучины уныния и самобичевания новую подругу. – Это вообще не повод опускать руки! Ты что та маленькая восьмилетка? Нет! Ты наваляла Саусу, не добила, но это и неважно. Я бы и до такого не дошел. Ты нужна мне там, мы должны вместе вернуть Майки и Харучие! Так что поднимай задницу и пошли уже свергнем этих зазнавшихся «Свастонов Канто»! Откуда в Мичи взялась вся эта уверенность и что придало бодрости собственному голосу, она понятия не имела. Возможно, это все эмоции Такемучи, которым она поддалась в порыве. Но, кажется, подействовало: Кавараги с недоверием смотрела ей в глаза, не моргая, пытаясь переварить все услышанное. И в какой-то миг на лице начала появляться робкая улыбка, растягиваясь все шире и шире, освещая собой это унылое, пропахшее сыростью помещение. - А твоя девушка не будет против, что в твоей банде появится девчонка? – игриво вскинув брови усмехнулась блондинка. «Да ты знаешь, моя девушка как-то не против, что я и сам девчонка», – подумалось Ханагаки, вслух она этого озвучивать, разумеется, не стала. Потянув Сенджу за рукав балахона, Такемичи вытащила на свет божий этот не огранённый алмаз, восхищаясь собственной маленькой победой. Неужели ей удалось присоединить к их небольшой группировке бывшего лидера «Брахмана», одну из трех небожителей? Мичи не верила до конца, что кто-то прислушался к ее словам, воспринял всерьез. Это она-то, сама по жизни бесхребетная рохля, вдруг смогла кого-то замотивировать? Определенно точно пребывание в «чужой шкуре» сказывалось и на ее привычных взглядах, и на характере, и даже на манере общения. Ханагаки вернулась домой в приподнятом настроении и тут же настрочила сообщение Чифую, спеша поделиться радостной новостью. Мацуно был приятно удивлен, что среди них появится девушка – «Ты не в счет!» – поправился мальчишка в следующем смс, – и решил, что для знакомства с новыми членами банды им позарез нужно провести собрание. Желательно прямо сегодня! Интроверт по природе своей, Такемичи, предложила ему организовать групповой чат – видеть в ближайшие пару дней так много малознакомых людей у нее просто не хватит моральных сил.***
Выйдя из душа в одном полотенце, повязанном поверх бедер, Мичи направилась прямиком к шкафу на поиски удобной домашней одежды. Она постепенно начала привыкать к чужому телу, уже не смущаясь собственного вида в ванной. Но гардероб паренька следовало бы обновить. Хоть на дворе и стоял две тысячи восьмой, были ведь тогда более стильные вещи, чем клетчатые рубашки и футболки с принтами из мультфильмов. «И еще надо бы уже избавиться от этого жуткого окрашивания, чем его натуральный цвет не устраивал?» - бубнила девушка, придирчиво разглядывая отражение в зеркале. Мичи распахнула дверцы шкафа и принялась оценивающе изучать по десятому кругу его содержимое, будто надеясь, что за время ее отсутствия дома там прибавится приличной одежды. Ожидания не оправдались. Перебирая висевшие на плечиках бесформенные толстовки и аляпистые рубашки, она лишь звонко цокала языком, отметая все варианты. Пока не дошла до притаившейся у самой стенки шкафа с виду невзрачной черной рубашки. Выудив находку, Такемичи внимательно рассмотрела вещь: плотный черный материал, явно заношенный, но сохранивший почти в первозданном виде свой изначальный оттенок, золотой нитью вышитые иероглифы эффектно смотрелись на черном фоне. Ханагаки прочитала надписи: Токийская Свастика – на спине, и Главнокомандующий – на рукаве. Девушка аккуратно положила рубашку поверх кровати, разгладила складочки и нежно коснулась самыми кончиками пальцев надписи на правом рукаве – главнокомандующий. Перед глазами, словно вспышка, мелькнул образ Доракена, стоявшего в больничной палате и протягивающего ей ту самую черную с золотыми вышитыми иероглифами рубашку. Мичи отчетливо слышала голос Рюгуджи Кена, как будто он и правда стоял сейчас перед ней: «Майки носил ее, когда создавались «Свастоны». Сказал, что носить или нет – зависит только от тебя. Но он хочет, чтобы она была у тебя». Она ощутила трепет всем телом, впервые прикасаясь к столь ценной вещи, принимая подарок из рук Доракена. Видение закончилось так же внезапно, как и началось. Туман отступил, являя Ханагаки привычный уже вид мальчишеской спальни и кровати, на которой покоилась та самая, первая униформа «Свастонов». Форма Сано Манджиро, которую он передал Такемучи. Глаза защипало. Если даже Мичи, до недавних пор не слышавшая о существовании Токийской Свастики и не знакомая ни с кем из ее участников, настолько сильно прочувствовала сейчас эмоции Такемучи, ощутила этот былой боевой дух их банды, то Майки и ребята… «Решено! Мы будем новыми Свастонами! – девушка вздохнула полной грудью, – В них всех еще жива память о тех временах. Я верну тебя, Манджиро! Чего бы мне это ни стоило!» От любования памятной вещью и собственных геройских дум, Ханагаки отвлек булькающий звук телефона. Уведомление: «Мацуно Чифую приглашает Вас в беседу “Саузэнд Винтерс”». Такемичи быстро открыла чат, пробежалась по списку участников, добавила к нему Кавараги Сенджу и, нажимая на кнопку «Переименовать», на выдохе прошептала: «Сорян, Чифую, но у нас тут совершенно другая история!». Реакция не заставила себя долго ждать.Ханагаки Такемучи переименовал чат: «Свастоны 2.0»
Чифую: Чтооо? Бля, Такемучи, я так долго над названием запаривался, а ты… Злюка: Такемучи, ты уверен? Улыбашка: Еее! Воскресим былое величие Свастонов! Такемучи: Эй, парни, у кого еще осталась форма Свастонов? Пеян: Ты лучше спроси, кто в нее еще влезает. Прости, Пачин : ( Пачин: Я не понял… Инупи: А че не «Черные драконы»? Чифую: Вас уже столько поколений было, что со счету можно сбиться Хаккай: Если б были «Черные драконы», то можно было бы и Тайджю позвать хи-хи Инупи: Чтоб он тебе еще разок навалял? Сенджу: Сори, ребят, у меня формы нет… Мицуя: Могу быстро организовать. Приходи ко мне завтра, мерки снимем Аккун: А я могу тебе прическу сделать… Чифую: Сенджу, я тебя провожу! Нечего девочке одной ходить к парню в гости Мицуя: Мацуно, это все для дела! Чифую: Я прослежу!!! Ямагиши: Мы тоже без формы. Мицуя, можно и мы к тебе заглянем завтра? Мицуя: Эээ… Такемучи: Так, с формой решили. Надо позвать еще людей. Пачин: Положись на нас! Человек 50 из бывших Свастонов мы подтянем легко Такемучи: Тогда решено – собираемся все 31 августа в храме Мусаши. Довольно улыбаясь собственной находчивости, Мичи вернула на законное место обратно в шкаф форму, доставая вместо нее растянутые треники и одну из немногочисленных однотонных футболок. До сна было еще достаточно времени, а потому Ханагаки решила позвонить ставшей ей и в этом мире уже хорошей подругой, Тачибана Хинате. Лично девочки не общались, потому что для Хины все же было слишком непривычно видеть в своем любимом человеке постороннего. Но дружеское общение по телефону и смс-кам поддерживали с радостью. Такемичи рассказывала ей о том, как невесело быть взрослой женщиной, которой приходится зачем-то строить карьеру и думать о замужестве. А Хината делилась своими девчачьими переживаниями и такой ценной информацией о жизни Такемучи, позволяя девушке получше узнать того, чью жизнь она на себя сейчас примеряла. И, пожалуй, во всей этой пацанской истории с бандами, их правилами и разборками, после нескольких дней вербовки новых членов, отключиться от таких мыслей за дружеской «девочковой» болтовней будет лучшим завершением вечера. Потому Мичи, блаженно потягиваясь, развалилась поперек постели и с улыбкой на лице слушала родной голос.