Твари небесные, твари неместные

Харт насмотрелся на последствия связи dy’la достаточно, чтобы понять, насколько сильно она влияет на подвергшихся ей индивидов. Он был готов к тому, что у него появятся странные мысли и реакции, как у того же Мэла, который вмиг перестал его воспринимать в качестве личности и стал принимать за сокровище, которое надо уволочь подальше, спрятать, а потом еще и спеленать, если не получится самому обвиться. Сам Харт ничего странного не испытывал, да еще находил силы, чтобы отпихивать от себя наглую зубастую образину, которая лезла к нему с мокрым носом и желанием обслюнявить. Каких-то особенных желаний у него не появилось тоже. Немного сдвинулось привычное восприятие мира, который поделился на Асмэла и на все остальное, но так то не страшно. Наоборот, хорошо, ведь если благоверного использовать как начальную точку отсчета в системе координат, строить маршруты становилось легко и просто. Но чтобы сходить с ума от новой связи — нет, это не про Харта. Он честно просидел в гнезде из колец, прислонившись в теплому чешуйчатому боку и почесывая основание небольших рожек, которые торчали из густой рыжей шевелюры вокруг вытянутой драконьей морды, ровно половину оборота Оси. А потом ему надоело. Нет, Асмэл-дракон был милашкой, ласковым, урчащим, но сидеть так вечность Харт был не согласен. Тем более он был нужен на военном совете. Харту нравилось быть нужным. Его поддерживала мысль, что каким бы жалким он себя ни считал, все равно оставались вещи, которые мог только он и никто больше. Ни великолепные Трое, ни Генералы, ни все те павлины, что Харт повстречал в АПНО, не могли того, что получалось лишь у него. И это было его спасением от сумасшествия, которое подстерегало в чужом мире. Поэтому когда пришло время, Харт попытался растормошить Асмэла, но тот и слушать не стал. Что ж, брак у них равный, и Харт имел право решать за себя, поэтому просто взял и переместился туда, где проходил военный совет. Ему даже координаты не понадобились, он и так видел и знал, где он намечался. Он мог бы переместиться прямиком в зал собраний, но решил не быть столь дерзким — кто знает, как отреагируют Генералы и их ассарды на его неожиданное появление. Харт не раз видел, как та же Вайша рефлекторно кидалась в незваных гостей заклами и промазывала весьма редко. Как могли его встретить остальные — даже и представлять не хотелось. Поэтому он появился перед массивными дверями и только после стука вошел. Внутри царил полумрак, который никак не мешал нормальным сколам, умеющим читать сигны, но несколько обескуражил шкурку Харта, которая не сразу среагировала и подстроилась под изменившееся освещение. Поэтому он неловко застыл в дверях, не имея ни малейшего понятия, в какую сторону двигаться, ведь указателей ему не выдали. И только после того, как моргнул пару раз, смог распознать «диспозицию». Вайша нашлась сразу — Харт так привык начинать все с нее, что вычислил ее рефлекторно. Она сидела в кресле с высокой спинкой. Ее осанка была настолько прямой, что любая бы королева позавидовала. Волосы снова приняли ее обычный пепельно-серебристый цвет. Она их убрала в сложную прическу, которая напоминала корону, покрытую инеем. Вайша подпирала подбородок рукой, на которой блестел всем знакомый браслет, и смотрела сыто и лениво — в ее взгляде не было ни капли того безумия, что владело ей в их последнюю встречу. За ее спиной стоял надежной стеной Алексис, выглядел он, как обычно, суровым. Справа от нее сидела Хелен. Кресло у нее было попроще и на вид более удобное. Когда Харт посмотрел на нее, она подняла голову от очередных сигнатур, которые читала, и улыбнувшись, похлопала рукой по свободному месту, что располагалось рядом с ней. — Харт, мы тебя ждем. Проходи, садись сюда. Как там Асмэл? — Не знаю, — ответил он по привычке не сдерживаясь, ведь знал, что любые его мысли видны через сигнатуры, а публика собралась такая, что будет читать именно их, а не слушать его лепет. — Я от него сбежал. Хелен понимающе рассмеялась. Вайша дернула уголком губ в намеке на улыбку. Кто-то хмыкнул. Харт вскинул голову по направлению звука и встретился с весьма жгучим взглядом красных глаз. Их обладатель стоял за спиной типа весьма внушительных габаритов. Тип этот на Харта не смотрел, он, как и Хелен, был занят изучением сигнатур. Система: Вирудхака, Генерал Южной Армии, Первый Прэта и его ассард Исмаэль, Пробивающий, Десятый Принц Скайфола. Харт ошеломленно моргнул. Он все никак не мог привыкнуть к манере Скайфола представлять незнакомцев друг другу. Особенно начинало укачивать, когда Система принималась сыпать подобными сигнами в толпе, не разбирая, нужна ему предоставляемая информация или нет. Можно было, конечно, чуть пошаманить, чтобы не вылезали подобные сообщения, но Харт не знал, как договариваться с Системой. Он ее понимал через раз, а она, видя, что он поплыл, усиливала напор, отчего все становилось еще хуже и часто заканчивалось информационным перегрузом. Такие вот у них были отношения. — Давайте сотворим малышу кофе. Он еще не совсем освоился, поэтому ему тяжело, — этот голос и интонации Харт знал. Генезис. Второй Дракон. Он вопреки остальным ассардам не стоял за спиной своего Генерала. Нет, он занял место между своим непосредственным начальником, который к тому же еще был отцом супруга Харта, и Вайшраваной. Харт благодарно кивнул, принимая чашку ароматного напитка и усаживаясь на место, предложенное Хелен. Он с удовольствием отпил, ощущая, что теперь-то точно выдержит очередной ликбез от Скайфола. Система желала представить ему еще двоих, но Харт специально не смотрел в их сторону, ведь не был готов к тем сигнатурам, что посыплются на него, стоит ему продемонстрировать хоть кроху внимания. Последний Генерал, а то был точно он, ведь носил узнаваемую форму, которую Харт уже видел и на Вайшраване, и на Вирупакше, и на Вирудхаке, беззастенчиво дрых, уложив голову на стол и рассыпав буйные светлые кудри по столешнице. За ним стояла весьма строгая дама, которая неодобрительно наблюдала за происходящим. Впрочем, недовольна она была близостью Исмаэля, на которого смотрела так, будто он мучил котят прямо при ней. Система: Дхритараштра, Генерал Восточной Армии, Первый Гандхарва. Что ж, Харт оказался прав, когда решил, что спящее нечто — это Восточный Генерал, а женщина за ним… Система: Ивонна, Dhrtarastra assard, Первый Военный Протектор. Харт поспешил отпить кофе, чтобы не начать пялиться на злую дамочку. Он никогда не видел протекторов в живую, только слышал о них и наблюдал за ними через координаторские сигнатуры — но то ведь совсем другое! Еще он немного знал об их работе. Они обычно занимались тем, что следили, чтобы мир не угробил сам себя. Но то — гражданские, а вот чем занимались военные протекторы, он не имел ни малейшего понятия. — Начнем или Асмэла подождем? — поинтересовалась Хелен, поправляя изящным движением что-то в своей сигнатуре. Та вспыхнула и уменьшилась вдвое, но сразу зло запульсировала, точно чувствовала, что может вот-вот лишиться внимания Хелен. — Начнем. Он потом сам почитает сигнатуры, — пророкотал Западный Генерал. Кто-то пнул стул со спящим Восточным, отчего тот подлетел, смачно грохнул лбом о столешницу и застонал. Харт так и не понял, кто с ним так бесцеремонно поступил: дама, его заместительница, выглядела слишком строго для такого, вряд ли подобные забавы ей по вкусу, а остальные находились от него довольно далеко. Хотя, причем тут расстояние — это Скайфол, а не мир с прописанными физическими законами. Пнуть мог кто угодно. — Просыпайся, солнышко взошло, — пропел Генезис, на что Восточный что-то пробормотал недовольное, но голову поднял. Первым его взгляда удостоился Харт, и тот мог со всей ответственностью заявить, что сна у Дхритараштры не было ни в одном глазу. Харт снова испытал то непередаваемое ощущение, когда не просто в голове кто-то покопался или влез в шкуру, а разобрал его на винтики, а потом так же бесцеремонно собрал и покинул его, потеряв всякий интерес. И все за один удар сердца. Интересно, он когда-нибудь привыкнет к этому «гостеприимству» Верхушки, или каждый будет как первый? — Зачем вы его пригласили? С ним все уже ясно, — пробасил Вирудхака, Южный Генерал. Красные нашивки на его форме особенно выделялись на нем, и казалось будто его забрызгали кровью. — Зря ты так, Дхака, наш малыш умеет удивлять. Тебе кажется, что видишь его насквозь, но ты понятия не имеешь, что он совершит дальше, — голосом Вайши можно было замораживать. И вроде он у нее был привычным, таким, каким звучал во многочисленных сигнах, просмотренных на досуге, но все же неуловимо отличался. И Харт понятия не имел, чем. Южный Генерал пожал плечами. С Вайшей спорить он не стал, а остальные промолчали. Харт ощутил облегчение. Конечно, в его мечтах это он ее спасает и защищает, а не наоборот, но давайте посмотрим правде в глаза — если Вайшу надо спасать или защищать, значит, дела основательно плохи. Так что уж лучше она… Слово взяла Хелен: — Предлагаю всем вместе глянуть сигнатуру, где Харт встретился с Диким, а затем обсудить. Возможно, у кого-то появятся новые идеи. Хрита, не спать! Мы все в курсе, что по Скайфолу ты еле ползаешь, но не мог бы ты взять себя в руки? — Угу, — Восточный Генерал с трудом оторвал голову от столешницы. Харт не выдержал и бросил на Генезиса вопросительный взгляд, зная, что тот отлично прочитает его замешательство, вызванное словами «по Скайфолу ты еле ползаешь». Генезис был так мил, что пояснил. Он наклонился поближе к Харту и зашептал ему на ухо. Остальные его, конечно, услышали, но жест этот приняли на удивление благосклонно: не стали обращать внимания на пояснения. — Он гандхарва, статик второго порядка. Это означает, что он сам себе генератор энергии. Он хорошо работает в закрытых мирах типа Консерва или в каких-нибудь безумных безмагичках и аномалиях, где или нет энергии вовсе или она чужда Скайфолу. Там он чувствует себя хорошо, а здесь — нет, ведь Скайфол не очень любит конкурентов. Он устает от постоянного ношения щитов. — Понятно, — с умным видом закивал Харт, хотя ему было совсем ничего непонятно. Он потом об этом подумает. Про динамиков и статиков ему рассказывали в АПНО, но так как Харт очень альтернативно читает сигны, то номера порядков мог пропустить. Он знал, что к динамикам относятся якши и драконы (Северная и Западная Армии). И их называли так потому, что они были способны наращивать свою мощь при необходимости. Так вроде на вид безопасный, а разозлишь, и огребешь по самое не балуйся. Статики, наоборот, всегда на пике своей силы. Они постоянно в тонусе и чтобы понять уровень их силы, злить их не обязательно. С первого взгляда все понятно. К статикам относились гандхарвы и прэта (Восточная и Южная Армии соответственно). Генезис усмехнулся, показывая безупречный прикус: ничего тебе не понятно, — говорила эта ухмылка, но в пояснения он углубляться не стал. Рассудил, что объяснил достаточно. Если мало, то сам мучай Ось и проси у нее нужные сигны, а потом их осваивай. Давай, ты не маленький уже. Харт украдкой вздохнул: да, не маленький, но проблемы у него все те же. Пока он размышлял, над столом прокручивали сигну с его приключениями. На кино в привычном смысле сигна походила мало. Больше на туман, в котором то и дело возникали всполохи. Вроде и не картинка вовсе, а посмотришь Распознаванием… Кажется, кофе ему мало. Надо еще. А то пол закачался. Харт сел, прикрыв глаза. Не обязательно ему туда пялиться, ведь сам там был, и все помнит. И жажду свою помнит, и желание найти того, кто жажду эту утолит — раз уж никакая жидкость не могла. — Значит, уже Вода, — невесело констатировал Исмаэль, оторвавшись от созерцания сигнатуры. — Пока Вода, — согласилась Хелен. — Это хорошая новость и плохая. — В чем же она хорошая? — приподнял аккуратную бровь Исмаэль. Смотрел он так скептически, что Хелен закатила глаза, и Харт понял, что тот стал ассардом не так давно, иначе подобных бы вопросов не задавал. Или он только что очередную сигнатуру поймал, а не догадался? Беда с этим Скайфолом, никогда не знаешь, когда осенило, а когда тебе ненавязчиво подсказала Ось. — Пока он в Воде, у него есть тело. Перед самым переходом на Огонь шкурка, конечно, разрушится, но сейчас он особенно уязвим. — Невыразимость, — возразил Генезис. О чем они вообще? Харт перестал понимать происходящее от слова «совсем», к тому же они еще сигнами перекидывались, да на такой скорости, что оставалось только пить кофе и хлопать глазами — на большее он был просто не способен. — Невыразимость, — кивнул Хрита. — Если бы его запереть в теле, да так, чтобы не смог в Огонь перейти… Только нет такого способа, — вздохнул Южный Генерал. — Надо не думать о том, чего у нас нет, а подумать, чем мы располагаем, — вмешался Вирупакша, Генерал Драконов. — Нам надо поймать его, пока он в Воде. При Огне ему не понадобится ни тело, ни проводники, через которые он выкачивает энергию мира. Так что будь он хоть сто раз Невыразим, мы можем вычислить его по косвенным признакам. — Согласна, — кивнула Хелен. Насколько Харт знал, она умела и разыскивать и идти по следу. — Он начал со шлюх и велик шанс, что продолжит действовать в том же духе. Тау Семь — выпускной мир, там у всех, кто не является конструктом, высокие показатели Первостихии. У него не будет причин начинать охоту в другом месте, пока ему доступны бордели. — Значит, ловим на живца, — подытожил Генезис, развеселившись. — Кто пойдет изображать шлюху? — Я бы с удовольствием, но у меня нет Воды, — развела руками Хелен. — Тут такое дело, что притвориться не получится. — Ивонна? — все уставились на заместителя Восточной Армии. — Она Протектор, для полевой работы не предназначена, — хмыкнула Вайшравана и улыбнулась. Эта улыбка зародила нехорошее подозрение в Харте. Не может же она… — Нет, — произнес Алексис. Вайшравана бросила на него насмешливый взгляд. — Серьезно? Ты не пустишь меня в бордель? Алексис сокрушенно прикрыл глаза, понимая, что лучшей кандидатуры для подобной миссии не найти. Во всяком случае, она сможет или отбиться или продержаться до прихода помощи, если Дикий ее вычислит. И она достаточно профессиональна. И это… ее работа. Та самая страшная, опасная и безрассудная, от которой Алексис пытается ее уберечь, но тщетно. Харт тряхнул головой — опять эти смущающие сигнатуры. Почему-то когда его читали, он считал это нормальным, привык уже, наверное, а когда начал ловить эмоции и мысли других, смущался. Особенно, если дело касалось Вайши. — Дело не в этом… — возразил он, отворачиваясь. — Разбудите, когда они закончат, — заметил Хрита, зевая. Он снова улегся на стол, давая понять, что становиться свидетелем очередного спора Северных не собирается. У него есть более важные дела. Поспать, например. Хрита был не единственным, кто внезапно решил заняться своими делами. Хелен снова развернула свою сигнатуру, которой занималась до начала собрания. Дхака, Южный Генерал, откинулся на спинку своего стула и теперь что-то тихо обсуждал с Исмаэлем. Вирупакша принялся обмениваться какими-то сведениями с Ивонной. Генезис продолжал улыбаться, глядя на Вайшу и Алексиса. Те хранили молчание. Не только словами, но и сигнатурами. Вайша просто не считала нужным что-то говорить Алексису, тот дулся, сделав морду кирпичом — обычная картина, как подсказывала Ось. Харт же мысленно пожал плечами — игры Верхушки ему никогда не были до конца понятны — так зачем ломать голову? — и попросил еще кофе у Генезиса. Сам-то кодировать пока не мог, а Генезис всегда с радостью ему помогал. Дракон одним движением руки повторил код на кофе и выдал Харту чашку с ароматным напитком, идентичную предыдущей. Харт отхлебнул, макая нос в густую и ароматную молочную пену, а затем осмелился спросить: — Что значит Дикий в Воде? — О! — чему-то обрадовался Генка. Или вопросу, или тому, что спрашивают именно его. — Дикие — ребята особенные, но весьма предсказуемые. На что получил весьма острый взгляд от Исмаэля. Точно, он же Пробивающий, который тоже Дикий, но одомашненный. Вот такой оксюморон, да. Харт послал ему извиняющуюся улыбку, на что получил в ответ сигной: «Не извиняйся, я в курсе, какой он засранец». От сигнатуры сразу заломило виски, но голова болела с начала военного совета, так что все в порядке. — Так как твари они невообразимо опасные и могут нанести огромный урон, мы их изучили настолько сильно, насколько смогли. Харт, ты знаешь, что у Первостихий есть свой порядок? — Знаю, — кивнул он и перечислил: — Земля (Нерожденность), Вода (Невыразимость), Огонь (Неомраченность), Небо (Пустота), Сердце (Владыка). Только не знаю, отчего такой порядок. Мне объясняли, но я не понял, простите. Стало стыдно. Вновь вспомнились все те многочисленные унижения на уроках в Академии. Он ничего не может и ни на что не способен. Убогий. И плевать, что найти может, кого угодно и где угодно, все равно убогий. Убогий. Убогий. Убогий. — Так, притормози, — Генезис вскинул руку, полыхнув Императивом. Он надавил не так, как это делают асуры, когда стабилизируют его состояние, он оборвал приступ самобичевания резко, точно обрубил. — Ты важен и нужен. Не твоя вина, что вокруг одни дебилы, которые совсем не разбираются, — проворчала Хелен в свою сигнатуру. — И мы тоже к ним относимся, — самокритично добавил Генезис. Харт несмело улыбнулся. Поддержка от Троих ему была важна. Это они вытащили его из ада, которым был Отстойник. Правда, предварительно тоже помучили, но кто здесь без греха? — Нам сейчас неважно, отчего такой порядок Первостихий, а важно, что он есть. И именно по нему Дикий разрушает мир. Вначале это Земля. Умники до сих пор спорят, как рождаются Дикие — они самозарождаются в результате аномалий, связанных с Первостихией Земли, или же это обычная убогая душа не выдерживает напряжения Земли и перерождается в Дикого. — Однозначно, аномалия. Если бы душа не выдерживала, как вы говорите, было бы гораздо больше случаев, — неожиданно вмешалась Ивонна, и Харт понял, что ее данный вопрос очень интересует. Не так, как того же Исмаэля — кому не интересно, как он появился на свет? — а совершенно по другому поводу. Она бы хотела выяснить причину, и устранить Диких навсегда. А вместе с ними и Пробивающих. Харт еще никогда не встречался со столь концентрированной и жгучей ненавистью здесь, в Скайфоле. Из-за общего информационного поля все эмоции были будто размазаны, но Ивонна — дело другое. Она охраняла свою ненависть, как дракон свое сокровище, не позволяя расплескать ни капли. — Мы тебя услышали, Иви, — произнес Хрита, не открывая глаз. — Харт тоже выслушает твою точку зрения, но позже. — Неважно, что служит причиной, когда у нас есть Дикий, с которым надо что-то делать, — заговорила Вайшравана. Она не любила объяснять. Талант к преподаванию был у Хелен, не у нее. Зато командовать она умела. Вон как всех копать отправила! — Если короче, Харт. Первая двадцатка процентов цвета проседает именно по Земле. Это наш способ ранней диагностики. Когда такое случилось, значит, родился Дикий. В этот период его практически невозможно вычислить, ведь он не отличается от обычного убогого: так же чувствует, страдает, любит и ненавидит. Говоря это, Вайша неотрывно смотрела на Ивонну, а та отвернулась, делая вид, что находится не здесь. Что же там за история с Дикими-Пробивающими, что эта скола настолько болезненно реагирует? Харт бы попытался спросить у Скайфола, но знал, что не вытянет. Впрочем, сейчас у него есть дела более глобальные, чем чья-то отдельно взятая драма. Он сосредоточился на объяснениях. — Именно в этот момент Дикий делает выбор: оставаться разумным или превратиться в чудовище, — подхватил Исмаэль. — После того, как усваивается Земля, приходит жажда. Она по-настоящему иссушающа. И утолить ее можно только с помощью проводника: нужен носитель Водной Первостихии. Если Дикий начинает убивать, то это начало конца. С каждой жертвой он все менее разумен, и все больше хочет. В Огне сгорает его шкурка, а то, что есть, трансформируется. У него появляются щупальца, с помощью которых он может выкачивать ману напрямую. И чем больше он ее получает, тем больше хочет… Харт не выдержал и передернул плечами. Слова Исмаэля сопровождались картинами всего, о чем он говорил. Харт не мог их рассмотреть полностью, но и тех отголосков, которые были ему под силу, было более чем достаточно, чтобы впечатлить до трясучки. — Как же вы побороли свою жажду? — спросил он и тут же пришел в ужас: какой бестактный вопрос он задал, даже не подумав. И кому! Принцу Скайфола, Пробивающему! Брату Лилит! Проклятому ребенку Владыки! — Простите, я… — Я поборол ее точно так же, как Первый Прэта поборол свой Голод, — пожал плечами Исмаэль, тепло посмотрев на своего Генерала. Сам же Дхака только приподнял уголки губ, явно польщенный словами своего ассарда. — Но я могу говорить только за себя, каждый из моих братьев и сестер пришел к этому самостоятельно и своим путем. Харт закивал. Подобное объяснение имело смысл. — Ты хотел спросить что-то еще или мы можем продолжить? — поинтересовался Вирупакша, Первый Дракон, и, наверное, непосредственный начальник Харта. Тот ведь как-то заявил, что хочет к Западным, они его и приняли. Вон даже супруга выдали. Немного помешанного на Огне и странном музыкальном творчестве, но то мелочи. — Что означает Невыразимость? — спросил Харт. Раз уж он начал задавать вопросы, то почему бы не воспользоваться случаем и не прояснить непонятные места. — Ну, в конкретном случае. В общем, я знаю, правда не совсем понимаю, но вряд ли оно сейчас важно. В общем смысле Невыразимость была главным свойством Первостихии Воды и говорило о пластичности и подстройке, невозможности принять постоянную форму. Если Харт все правильно понял, конечно, но он не был уверен. — В конкретном случае с помощью Воды он сможет переселяться из одной шкурки в другую и паразитировать. И вычислить его почти невозможно. А если вычислишь, то велик шанс, что Дикий просто утечет в другое тело, и начинай сначала, — просветил его Южный Генерал Вирудхака. Харт кивнул сам себе. Теперь становилось ясно, отчего все так серьезно. Дикий неуловим, пока слаб, а когда его становится возможно поймать, то он уже невероятно силен. И есть смысл запереть его в одном теле, чтобы во-первых, никуда не утек, а во-вторых, не жрал и не становился сильнее. Но как это сделать? Запереть бы Дикого в теле так, как Вайшравана была заперта. Харт вспомнил и вздрогнул — проклятие ей тогда попалось настолько качественное, так перекрыло все, что даже браслеты слетели, перестав ее ощущать. Впрочем, в Королевскую Сокровищницу не вернулись, как бывало в случае смерти носителя, значит, все же связь полностью не оборвалась. Но будет ли достаточно такого проклятия для Дикого? И как его повторить? Харт, моргнув, вдруг обнаружил, что все молчат и смотрят на него. Следят за ним так тщательно и внимательно, за каждой его мыслью, за каждым логическим выводом, что он сразу почувствовал неловкость. — Что? — спросил он, переводя испуганный взгляд с одного на другого. — Ничего, продолжай, — Генезис явил свое клыкастое великолепие. Нормальный разумный такого набора клыков бы испугался, но Харт привык. Не первый раз видит эту зубастую рожу, тем более у него теперь такая же в супругах ходит. — Нам нравится ход твоих мыслей. — Не мучай его, затея все равно пустая, — подал голос Алексис. — Могильник имеет проблемы со считыванием сигнатур. Мы не сможем достать все детали проклятия и поэтому шанс, что сможем его воспроизвести, а потом еще подсадить на Дикого близки к нулю. Алексис не был бы Первым Военным Веером, если бы моментально не просчитал ситуацию. — То есть нет способа его запереть? — уточнил Харт без особой надежды. Он почему-то посмотрел на Вайшравану. Он не знал почему, может, насмотрелся на нее с сыном и теперь неосознанно копировал его в той слепой вере, будто она способна решить любую проблему. Удивительно, но Вайша отозвалась. Неуловимо, почти незаметно — взмах ресниц, потеплевший взгляд, словно вспомнила что-то приятное. — Нет, есть, — возразила она. И тут же пришла сигнатура в виде движущегося изображения черной змеи, вылезающей из черепа. Харт моргнул, силясь рассмотреть детали, но тщетно. Алексис сильнее сжал спинку стула Ее Высокопревосходительства. Хелен вскинула взгляд, а Генезис оскалился. Остальные смотрели внимательно, но совершенно ничего не понимая. Харт был в их числе. Причем тут нарисованная змея, серьезно? …Харт в теле Вайшраваны, и он злится. Он сидит верхом на каком-то очень довольном мужике и колотит его головой об паркет. А мужик счастлив. Сумасшедший какой-то, не иначе. Некогда красивая белая дверь теперь обезображена изображением змеи, вылезающей из черепа. У нее опасная треугольная морда и раздвоенный язык, которым она пробует воздух. От одного ее вида становится страшно… …“Метка бы защитила тебя от Авады…» — произносит мужчина, но не договоривает. Замолкает, и невысказанным остается: «И заперла бы тебя в этом теле, и ты бы осталась здесь со мной». Ситуация изменилась. Харт все еще в теле Вайшраваны стоит напротив него. То, что с последних событий прошло совсем немного времени, видно по общей взъерошенности мужика. Теперь Харт даже узнает его. Когда он был зол и колотил им паркет, было трудно понять, кто перед ним, но сейчас все по-другому. Харт узнает Темного Лорда Волдеморта, Тома Риддла и причину всех бед Могильника, Огрызка и сумасшедшего изобретателя… — Ты шутишь! — послышалось от Генезиса. — Владыка Всемогущий! — присвистнул Хрита, подняв голову над столом. — Это ж что у вас там за изобретатели в вашем Могильнике сидят! — Молчи, грусть. Все не так просто, — погасила волну энтузиазма Вайшравана. Вид она имела кислый: — Локальная Ось Могильника работает альтернативно, поэтому на ее данные я бы полагаться не стала. Чтобы получить достоверные, надо притащиться в Скайфол, а как ты притащишься, если метка блокирует? — Даже если Том предоставит все данные и выкладки, нужен будет пересчет на Тау Семь, — подхватила Хелен. — А из-за сбитых полей Оси мы нормально в Могильнике не пересчитаем. Нужен кто-то именно с меткой и именно в Скайфоле. Как видите, одно исключает другое. Все мигом скисли, а Харт подумал, надо же какое невезение: ни проклятие, которое проверенно хорошо блокирует и запирает, не получится применить, ни меткой воспользоваться. Вот если бы был кто-то, кто мог перемещаться несмотря ни на что… — А ведь в нашей колоде карт есть Джокер, — произнес Исмаэль, на что получил тяжелый взгляд от Ивонны. Он будто бы говорил: мы все знаем, что ты у нас особенный, ведь Пробивающий, напоминать-то зачем. На что ассард Южной Армии усмехнулся: — Я говорю не о себе. — Действительно, — первая сообразила Вайшравана. — У нас есть тот, кто сможет принести метку в Скайфол. Тот, кто способен перемещаться, куда угодно, несмотря ни на что. Все посмотрели на Харта. — Я, что ли? — невольно вырвалось из него. Он. Они хотели, чтобы он отправился в Могильник и получил от Огрызка метку? — Боюсь, что это будет непросто, — предупредила Вайшравана. — Я знаю Тома, он из принципа не станет разглашать секрет метки, а надавить не получится — он весьма непредсказуемо реагирует на Императив, я пробовала и вам не советую. Нужно будет обманом заставить его поставить метку Харту. Кошмар! Он не справится! Он со своими проблемами совладать не может, а тут такое ответственное задание! Харт вдруг понял, что может сказать нет, и никто его не осудит, ведь он молод, неопытен и убог. Такие серьезные вещи не для него. Но кем он будет, если откажется? Как он сможет жить дальше, если все, что он хочет — быть нужным, а не тем невнятным существом, которым считают его в Академии. И если он откажется, значит, все те существа были правы, и он — ничтожество, которое не имеет право даже смотреть в сторону Верхушки. Ведь они всеми силами защищают Скайфол, делают для него все возможное и невозможное, чтобы остальные сколы были в безопасности и могли заниматься своими делами. Кем он будет, если сейчас отвернется? — Я… — произнес Харт, краснея. — Я постараюсь сделать все возможное, чтобы вам помочь. — Мы знаем, малыш, знаем, — ласково произнесла Вайшравана, и Харт задохнулся от той волны боли, которую принесли ее интонации. Она видела в нем ребенка, возможно, ровесника своему сыну, а не… Нет, он даже мысленно не произнесет это слово. И пусть все здесь уже давно его прочитали, он не станет унижать себя еще больше. — Предлагаю отправить его в Регулуса Блэка. У него как раз магическая чахотка, и ему недолго осталось, — сказал Алексис. Пока Харт мялся, тот успел проанализировать вероятности и найти ему оптимальный вариант для внедрения. Вайша едва заметно скривилась, видно, не особо оказалась рада подобному варианту. Харт уже был готов, что она возразит, но та кивнула, соглашаясь. — У тебя получится, — уверила его Вайша.