Бестиарий. Зов сердца.

Ваэт …- ты знаешь, что делать дальше, - прозвучал не вопрос, а факт. - Да, господин, - тихо, чуть слышно ответил подчиненный, все еще склонившийся в поклоне, – будет исполнено, - и снова подавленный смех тронул голос, оставляя от радости предстоящего веселья лишь улыбку на губах… - Им Миет, что все это значит? – спросила Фильзиль, сидящая до этого момента в стороне, оказываясь рядом со мной и нависшим над плечом Широганэ, - и как ты смогла… - но так и не задала вопрос, лишь показала на перо, от которого осталась лишь жилка, опаленная магическим огнем связи. Первое слияние закончено. Аура Шуймура, ниточка за ниточкой отвязывалась от моей. А так же стихал зов его желудка, требующего поглотить энергию найденного объекта. Создание, способностями которого я воспользовалась, живет в теневом мире. Эти существа помечают свою жертву особой меткой, отпуская ее, чтобы дать фору, а потом нагнать. И когда жертва найдена, поймана, шуймур выпивает ее, выбрасывая после пира лишь кости, обтянутые кожей. Связь с таким созданием, да еще и в первый раз, ощутимо бьет по магии и ауре, оставляя налет потребностей сущности. Но этот шаг и жертва были необходимы, как и возможные последствия. От использования новых способностей, позволивших слиться с созданием Хистериума, меня все еще пошатывало, картинка перед глазами так и норовила сбежать, а от непривычно-длительного контроля и чужой энергии, ставшей на время моей, пальцы рук била легкая дрожь. В первый раз пользоваться возможностями своих подопечных оказалось делом не из легких. Особенно когда действуешь по наитию, а не следуешь словам наставника. - Способность рода, - коротко, не вдаваясь в подробности, ответила я на ее вопрос. Эльфийка не настаивала на развернутом ответе, лишь интересовалась, что дальше? И не она одна. Утэнэ и Момока, участвующие в деле об артефакте, так же хотели узнать, как нам достать того скрытного мага в балахоне, привлечь его к ответственности за массовое похищение и убийство, как и Рахсаш, ему помогающую и тайно служащую. Мыслей на эту тему у меня не было, ни единой. Да и перьев гарпии у меня больше нет, а вырвать еще одно она уже не позволит, к тому же это будет выглядеть подозрительно, ведь о пробуждении родовых даров она в курсе. «- Ловля на живца, - шепнул из недр пространственного кармана голос отца. Меня аж дернуло от такой неожиданности. Резко застучало в висках, свело судорогой руки, ноги, воздух застрял в легких, сердце же наоборот забилось в бешеном ритме. Но я старалась делать вид, что все нормально, что я просто отхожу от первого опыта Слияния. – Молодец. Не доверяй никому, - сказал, но уточнил, - кроме эльфийки». - Почему так, я в курсе. Она – целитель, ложь, как и убийства, причинение вреда живому существу, карается предками, забирая дар, капля за каплей, как и ее жизнь, которая становится короче. «- И как нам это сделать?» «- Объясню, когда придёшь, - думала все, разговор окончен, но отец добавил: - и эльфочку прихвати с собой» - на этом все, замолчал так же неожиданно, как и заговорил. А я же продолжала участвовать в обсуждении ситуации, которую пропустила, пока общалась с Саламандром. И Широганэ как раз размышлял на тему того, что маг все еще не получил свое, а значит, снова будут происходить похищения и пробуждение памяти предыдущей жизни. Узнать с какой стороны, из какого королевства и города выйдет очередная блондинка, крайне проблематично. Особенно не зная, остались ли они вообще. Для того, чтобы узнать, остались ли блондинки на нашем материке, хвистрин предложил обратиться к переписи населения, используя для этого стражей и их возможности узнать все в краткие сроки. Параметры поисков крайне узкие, справиться с этим опытным магам и воинам не составит труда, как и передать необходимую информацию. И уже по ней узкий круг посвященных будет выстраивать план действий. - Значит, так и поступим, - подвел итог тайного собрания определенных лиц лис, отпуская всех отдыхать. Завтра предстоит трудный и напряженный день, а с ним и последующие, насыщенные событиями и откровениями. Уверена, из уст подруги я многое о себе узнаю. И судя по тону и предвкушению, в которым она общалась с магом, нелицеприятного и откровенно-гадкого. Я была готова услышать поток не особо лестных слов со стороны бывшей подруги в свой адрес, принять тот ушат помоев, который в скором времени окажется на моих ушах, но, как оказалось, я не была готова к вниманию эльфийки, которое она ко мне проявляла, говоря: - Им Миет, задержись. Поговорить надо! – на меня эта фраза подействовала, как ведро ледяной воды на голову, пробила судорогой и мелкими, впивающимися под кожу льдинками. Думала изо рта вот-вот облачка пара выходить будут. - Ну, поговорим, - согласилась я, отпуская лиса и девушек, чтобы те меня не ждали. И когда мы с эльфийкой остались в коридоре вдвоем, без посторонних глаз и ушей, она предложила пройтись, предварительно накрыв нас «Отводом глаз». Я на это никак не отреагировала, ведь конфиденциальность в это время очень важна и явно ей необходима. – О чем разговор, Фильзиль? – спросила целительницу, идущую чуть впереди меня. - О твоих новоприобретенных способностях, которые могут ускорить процесс раскрытия этого дела, - от неожиданности я замерла на месте, но продолжала слушать: - я не многое знаю о твоем хвисьем роде и дарах, но кое-что в старых записях своей семьи читала. В том числе о том, что книжники им Миет могут с помощью Слияния получать способности жителей книг, а с помощью облачения перенимать их видовые особенности. - Допустим. Как мои новые возможности помогут раскрыть дело? – мне не нравился этот разговор. Казалось, что я на допросе, и если не отвечу, меня начнут пытать и требовать ответа болью. - Я хочу предложить ловлю на живца. Живцом стану я! - сказала Фильзиль, заставляя совсем растеряться и перестать понимать, что с ней происходит и почему она так себя ведет. Зачем ей вообще поступать подобным образом, и какой прок от того, поймаем мы того мага, или же нет. – Таких действий от меня требует моя магия, душа и сущность. Я не стану тебе, хвиса, разъяснять особенности эльфийского душевного равновесия, просто прими как данное. Надо! - Ну, раз надо, - не стала спорить с эльфийкой, душевное равновесие которой мне и правда не понять. Поэтому, отбрасывая в сторону все бродившие мысли, сомнения и баррикады, беру ее за руки, и под протесты и требования ответить куда мы идем, веду в свою комнату. По пути ко мне Фильзиль чертыхалась, препиралась и грозилась ампутировать мои уши с хвостом, если не скажу, за каким кракеном я ее за собой тащу. Но я так и не сказала, лишь показала, куда мы с ней в ближайшее время отправимся. И стоило Фильзиль увидеть книгу отца в моих руках, осознав, куда она на со мной отправится, замолчала, утихомиривая протест и бушующие в груди возмущения. О том, что она все еще негодует и возмущена, говорили крылья носа, жадно вбирающие и выпускающие воздух. Погрузиться на страницы книги одной – дело пары минут. Села поудобнее, взяла в руки фолиант, призвала силу рода, сосредоточилась на конкретном месте и оказалась там, где хотела. Но не с попутчиком, даже и близко не владеющим даром рода. И чтобы не вписать эльфийку в историю одного драконьего короля, вязь ее сущности, отпечаток магии, слепок души и даже дыхание ауры перед погружением нужно связать с моей. Чем мы с ней и занимались перед тем, как навестить Саламандра. Эти пол часа были самыми неловкими в моей жизни. Я никогда прежде не испытывала подобного смущения и даже стыда. Чтобы связать нашу с Фильзиль магию, источники энергии и разум, нам пришлось сесть очень близко. Дыхание друг друга ощущались горячими порывами на коже, распаляя и накаляя ее до предела, вводя нас в краску конфуза еще сильнее. Мои щеки пылали алым цветом так же ярко, как и кончики ушей эльфийки. Оттого что мы находимся на моей кровати, сидя в весьма экстравагантной позе, напротив друг друга, держась за руки, так еще и частое дыхание Фильзиль, ощущаемое на моих щеках, как извержения вулкана, сбивая напрочь весь настрой слияния и привязки. Тело сводило от напряжения, отказываясь находиться в такой неловкой ситуации, хвост дрожал и бился в мелких конвульсиях, особенно от едва ощутимых касаний кончиками эльфийских пальцев к шерстке. - Осталось привязать лишь разум, - шепнула я целительнице, тут же облизывая свои пересохшие от напряжения губы, готовясь к последнему этапу, вызывающему у меня бурю в душе и цунами в сердце. Чтобы наши разумы стали едины и привязаны друг к другу, нам необходимо сократить разделяющее нас расстояние, до минимума. А это значит – соприкоснуться лбами и просидеть так до полной привязки. Зная, что сделать это просто необходимо, чуть сильнее сжала руку целительницы в своей ладони, притягивая ее к себе, прижимаясь лбом ко лбу. Неожиданный рывок и столкновение привели к тому, что Фильзиль оказалась зажата в кольце моих ног, а грудью прижималась к моей груди. Чутким слухом я улавливала два бешено-колотящихся сердце, бьющихся почти в унисон друг другу. Находясь один на один с Фильзиль, держа ее за руку, прижимаясь к налитой груди, ощущая естественный запах распущенных, цвета снега волос, прикосновения ее голых ног к своим бедрам, так же чувствуя тепло ее тела от касаний на своей коже, ненароком замечала, что внутри меня что-то стягивалось, словно пушистые, шерстяные нити, которые сворачивались в тугой клубок, для вязки свитера или широкого, длинного шарфа. От этих ощущений не исходило негатива, они не вызывали отторжения, наоборот, было странно-приятно, пусть и слегка напряженно. - Все, - голос таки предательски дрогнул, переходя на сип, - можно погружаться в книгу, - сказала я, чуть отсаживаясь от целительницы, но при этом не разжимая наших рук, и не отпуская ее из захвата ног. Так надежнее, да и не смогу я пока, от сковавшего тело конфуза, мышцы свело. Меня и моих сил хватило лишь на то, чтобы дотянуться до лежащей за спиной книги, положить ее между нами, и так же, держа Фильзиль за руки, шагнуть на страницы фолианта «Огненный король. Саламанрда», оказываясь в рабочем кабинете отца, все еще прижимая к себе целительницу. Дракона в кабинете не оказалось, зато на столе лежала записка, где именно его искать. И я даже не сомневалась, что местом его данного нахождения будет библиотека. - Пошли, - сказала эльфийка, резко забирая руку из моей ладони, направляясь в сторону коридора, - показывай, куда идти! – вернулась к прежнему надменному тону ушастая зараза, развеивая все те эмоции и чувства, поселившиеся во время слияния. Тяжело вздохнув, качнув головой, обогнав Фильзиль, шла вперед, ведя ее за собой, идя длинным, темным коридором, в святая-святых замка Саламандра – в библиотеку огненного короля. Фильзиль Почти пол часа я провела в объятиях хвисы, в кольце ее ног, сжимающих и притягивающих меня за бедра. Ощущая ее дыхание, оставляющее след на моей коже, улавливала нотки аромата ее волос, ненавязчивый, чуть слышимый. Касание рук Ваэтлин к моим ладоням, отдавались жаром в теле, стягивая тугой комок внизу живота, бьющий пульсирующими разрядами, пронзая каждую клеточку кожи, доходя даже до кончиков волос. От воспоминаний, которые я старалась отогнать, алели уши и горели щеки. Но забыть не получалось. Видя руки Ваэтлин, которыми она держала книги, хотелось быть на месте этих фолиантов, что с такой нежностью и аккуратностью, кончики хвисьих пальцев касались моих ладоней, запястий, спускаясь все ниже и ниже, к локтевому сгибу, проводя по тонким венкам, в такт тока крови. По неведомой мне причине, душа, магия и сущность, нуждались в лисе, ее присутствии, нахождении рядом. И ничего с этим уже поделать нельзя, только принять как данное, надеясь, что это не нити единения истинной пары, а простое требование магии, ведущей меня путем исцеления. - Вот! Нашла! – восторженно произнесла лиса, опуская книгу на стол, разворачивая текстом и прилагающимися рунными кругами и чарами к нам, чтобы пояснить, что к чему и как данное заклинание работает. - Что со мной произойдет? – спросила лису, читая сноски и примечания автора данного труда. Судя по описаниям, а так же подробным вложением магов, уже применявших на себе эти чары, я буду ощущаться, как чистокровный человек, даже без примеси какой-либо нечеловеческой крови, что нам собственно и нужно. Ведь этот таинственный маг призывает белокурых дев чистокровного человеческого происхождения, отметая в сторону полукровок, квартеронов и других смесков. - Рунные печати наносятся и развеиваются магами одного и того же направления дара. – Поясняет Саламандр, - если с Ваэт что-то случится, то никто, кроме книжников рода им Миет не снимет с тебя чары, - сказал король-дракон, прекрасно зная, что я в курсе того, что Ваэтлин последняя в роду им Миет. И он явно, не прикрыто, и даже не намекая, говорил о том, что мне нужно оберегать хвису. Но я и без него знаю, магия меня и так к этому толкает последние несколько дней, а после создания связей особенно. Так что я из кожи вылезу, но не позволю хвисе пострадать. Как и тем девушкам, томящимся в плену. - Когда проводим ритуал, и что для этого нужно? - Книжник-артефактор, - показал дракон на хвису, - тот, на кого будет накладываться рунный круг, а так же тот, чью силу позаимствует Ваэт, чтобы провести ритуал. – Тут взгляд короля Саламандра упал на Ваэтлин, которая не долго думала над тем, чью силу позаимствовать. В ее руках, по одному лишь мановению оказался том Хистериума, со страниц которого сошел весьма гадкий для владеющих магией зверек. - Ты уверена? – уточнила я у хвиси, сомневаясь в том, что это создание и его сущность сработают так, как того требует ситуация. То, что этого зверёк отрицает магию вокруг, не делает его надежным помощником. К тому же есть другие создания подавляющие магию и даже блокирующие часть сущности. - Уверена, - ответила хвиса, над плечом которой завис неолурк, теряя телесность и краски, распускаясь на нити сущности, в тот же миг оплетая Ваэтлин с ног до головы, становясь с ней единым целым. - Готово, осталось запечатать твою эльфийскую сущность, - улыбнулась лиса, доведя меня до дрожи своим внешним видом. От слияния с Неолурком хвиса потеряла свою лисью мордашку. Кончик носа стал пятачком, лицо сделалось уже, глаза из миндалевидных стали круглыми, как бусинки, а по коже побежали узоры шкуры, отражая того, с кем слилась Ваэтлин. Пушистые ушки на макушке пропали, на их месте появилось два кожистых куска безобразия, портящих весь облик им Миет. - А теперь ты, Фильзиль. - обратилась ко мне уже ни разу не хвиса, протягивая руку, аккуратные ноготки которой, стали загнутыми когтями. Но руку я все же ей протянула, вложив в ладонь. Ничего мне больше не сказав, Ваэт лишь улыбнулась, смотря в глаза. И демон меня задери, даже в эти глаза я хотела смотреть, не отрываясь, а купаясь в той нежности, что плещется в ее взгляде, даже когда она смотрит на меня. Свободной рукой, с невероятной скоростью книжница плела узоры рунной вязи, как спицами шарф. А как только узор и круг подавления был готов, опустила мне его на плечи. - Что это тако... - но не договорила, так как в ушах гулко зашумело, тело переслало меня слушаться, а картинка перед глазами поплыла, как и сознание, принося лишь темноту и лёгкость в груди.