Бестиарий. Зов сердца.

Ваэт Слияние с неолурком прошло успешно, я переняла не только его отличительные черты: узор чешую по всей коже, глаза-бусинки, вытянутый носик с кончиком-пятачком, лопоухие ушки и загнутые когти на руках, но и способности подавления магической составляющей, с помощью которых смогла заблокировать эльфийскую сущность Фильзиль. Нити, тянущиеся от моих рук к телу эльфийки, оплетали ее серебристо-золотым коконом, преображая из лесной девы в простую смертную девушку, без налета и дуновения магии. Белые, как снег волосы стали пшеничными, кожа, словно бронза - молочной, длинные кончики ушей, выглядывающие из-под волос, становились все короче и короче, приобретая простую форму. Миндалевидный разрез глаз - человеческим, а радужка, глубокого, сапфирового цвета, теперь просто синяя. Стать и изящность долгожителя сменилась на хрупкость и угловатость подростка, только-только встающего на путь взросления. - То, что надо, - сказал отец, поднимая бывшую эльфийку на руки передавая ее мне, - теперь артефакт призовет ее, а ты и твои друзья проследите за ней до самого логова мага. Спасете не только Фильзиль, но и всех тех, кто стал жертвой «Пробуждающего прошлое», - это негласное одно название этого самого поганого артефакта. Этот древний, забытый драконами и Создателем кусок магической материи, вписанный в структуру кристалла и переплетенный с энергией мага, его питающего, воплощает в себе те самые возможности, которых нет у современных артефактов. Что же маг с его помощью хочет узнать или получить от прошлых жизней блондинок? Одному Создателю известно, ну, и магу, промышляющего незаконным пробуждением прошлого воплощения. - Сколько ждать? – спрашиваю отца, держа Фильзиль, голова которой удобно устроилась на моем плече, а рука на груди, - когда она поддастся голосу артефакта и покинет свою спальню? - Должно пройти несколько часов. Сперва артефакт уловит эманации и прочтет параметры, заданные магом для конкретного поиска, следом получит приказ от держателя, а уже потом начнет посылать сигналы в разум найденной голубоглазой блондинке. Если просчитать известные действия арефакта, вывести примерную таблицу хронологических отрезков, то получим 3-4 часа. Этого вполне хватит на то, чтобы подготовиться к миссии по спасению. С этим разобрались, как и с тем, кто будет участвовать в походе в земли Ильфрима. Доверять я могу только своим, и то не всем. А лишь тем, с кем сражалась бок о бок все это время. Это: Ло, Сай и Нурай, клятва которой, служит лучшим убедительным доводом в верности и преданности. - И, Ваэт, - напомнил мне отец, - нужно не просто заглушить источник, питающий артефакт, а полностью разорвать их связь. Не должно остаться и тончайшей нити единения, в противном случае зов разума и реинкарнации душ будут продолжаться. Разорвать связь не так то просто, ведь лес Ильфрима – это концентрация магии в чистом виде, сплетенная в один единый источник, мощнейший на континенте. Даже источник Дрейнира, питающий «Пурпурную гильдию», или Тарлиса, на котором стоит академия, уступает мощи и силе источника Ильфрима. Как и сказал отец, пока артефакт и источник сплетены, зов будет распространять свое действие. Скинуть единение артефакта и источника можно, достаточно разъединить связующие их нити, а артефакт поместить в антиматерию, подавляющую эманации. С этим так же все понятно. Остался лишь один вопрос. И пока я не покинула страницы книги, этот момент хотелось прояснить. Он не давал меня покоя все то время, что мы с целительницей здесь находимся. А судя по взгляду Саламандра, которым он поочередности смотрел то на меня, то на Фильзиль, дракон в курсе, что со мной происходит. - Вашество, - позвала я дракона, читающего книгу и уже на меня никакого внимания не обращающего, но стоило позвать чешуйчатого родителя, он тут же откликнулся, поднял свой янтарный взгляд, ожидая вопроса. И я его задала: - ты ведь в курсе, что происходит? – показываю я взглядом на эльфийку, лежащую на моих руках, - может, пояснишь мне, - я не требую, а прошу. Ведь ощущать то, что я ощущаю по отношению к этом белобрысой целительнице, по сути, не должна. Меня не может тянуть на кровного врага моего народа, на ту, чей вид без колебания отнимал жизни хвис, вырезая нас целыми семьями, уничтожая род за родом, вырубая деревья, сжигая все на своем пути к победе в этом противостоянии. Сражаясь с теми, с кем до этого жили душа в душу, бок о бок, на протяжении тысячелетий, ушастые даже не задумались, а прочему так происходит? С чего или кого все началось? И можно ли это прекратить? Нет, им нравилось то, что происходило, и нравится до сих пор. - Так с какой радости я испытываю к эльфийке тягу? Почему мне нравится быть рядом с ней? Держать за руку, слышать биение сердца, чувствовать гладкость и нежность кожи? Какого демона я жажду ощущать шелк ее волос, струящегося между моих пальцев?! – высказала я все, что у меня наболело, перейдя в последнем вопросе на требовательный тон. На это отец лишь улыбнулся и сказал: - Придет время, Ваэт, и ты все поймешь. Прислушавшись к себе и своему сердцу - узнаешь, - и показал на время, - а пока у тебя другая забота и обязанность. Время поджимает. Скоро Фильзиль проснется, и ведомая зовом артефакта пойдет в логово мага. Поторопись созвать группу спасения. Не стала продолжать беседу о моих чувствах к целительнице, время и правда осталось мало, поэтому покинула страницы книги-тюрьмы, оказываясь в своей комнате, сидя на кровати. И стоило мне уложить Фильзиль на подушку, укрыв покрывалом, в дверь тихо постучались. Тонкий лисий нюх подсказывал, что на пороге стоит Ло. - Ваэт, ты… - но не договорила, так как увидела спящую блондинку, - что тут происходит? Кто это? – но когда паучиха внимательнее присмотрелась к лежащей на моей постели девушке и увидела целительское одеяние, выглядывающее из-под покрывала, воскликнула: - Фильзиль! – но рот громкой подруге я тут же прикрыла ладонью, показывая жест тишины. – Что вы наделали? - Ловля на живца, - пояснила я Ло, - воспользовалась родовым даром и подавила в эльфийке ее сущность и магию, сделав чистокровным человеком, без примеси волшебной крови. Именно такие параметры у артефакта разума, - не стала вдаваться в подробности и детальное описание всех направлений, как и главной особенности, из-за которой мы и запечатали эльфийскую составляющую целительницы. - Так… - стала ходить по комнате Ло, наворачивая круги, - значит, ждем, когда Фильзиль проснется и под действием зова пойдет в тайное убежище того психа, похищающего девушек. Кого с собой возьмем? – спрашивает Ло, выставляя руку вперед, призывая своих подопечных, выползающих из угла комнаты, - я надиктую послание. Нужно время и место встречи, - на ее ладони уже сидело три паука, ожидающих приказа. - Ты, Сай и Нурай, больше никого звать не станем. - А твоя подруга Рахсаш? – но я коротко пересказала ситуацию, от которой Ло просто впала в ступор. Но, так как это не ее дело, она не стала лезть в душу, лишь сказала, что рядом и поможет, если будет нужна ее помощь. За это ей спасибо, как и за оперативность в созыве группы спасения. – Я читаю послание, иду собираться в дорогу, а ты следи за Фильзиль, - и протянула мне паучка, говоря: - наша обратная связь, с помощью этой крохи я тебя и все остальных найду, а так же все, что скажешь - услышу. – На этом Ло покинула комнату, а я осталась, ожидая пробуждения Фильзиль, подверженной зову артефакта. Как и сказал Саламандр, для установки связей между артефактом и разумом эльфийки, потребовалось три часа. Я уже задремала, и чуть не рухнула с кресла, как услышала шуршание покрывала, откидываемого в сторону, скрип пружин кровати и легкое касание голых стоп к полу. А следом и шаги к двери, которая была не заперта именно для свободы действий и пути без преград. Я тихо шла за ней, передавая послание Ло через паучка о том, что девушка начала свой путь. Тут же от паучихи пришел ответ, что группа спасения наготове и выдвигается следом за Фильзиль и мной. Солнце не греет, Луна не поет. Сон исчезает, Кошмар настает. Тело замерзло, Грудь не бежит. Сердце затихло, Дыханье стоит. Где же ты, дева, Чей лик золотой, Поет о победе Громкой волной? Твоих песен отныне Не слышится звон. Лишь тихое эхо, Сквозь ставни окон. В каком королевстве Стоит отчий дом? В каком государстве Ты стала цветком? Где же искать Из сна эту дверь? И кто же теперь Споет колыбель?* Странно. По словам покойной Хартисы, текст был иного содержания. Возможно, это потому что Фильзиль не человек, а запечатанная даром рода им Миет эльфийка, за плечами которой лишь чистокровные представили лесного народа. Но, что будет, когда маг обратись к прежнему воплощению дкши, одному Создателю известно. Будем надеяться, что Фильзиль останется собой, что ее место не займет другая личность. А то я уже привыкла к этой остроухой колючке, с бронзовой кожей и белыми, как снег волосами. *** Отступление - Где я? Что со мной? – тихий, едва различимый шепот сорвался с губ белокурой девушки, приходящей в себя. Ее голову раздирало от нестерпимой боли, в висках стучало набатом всех колоколов разом, глаза горели нещадным огнем, того гляди расплавятся и потекут кровавыми слезами, а тело было таким тяжелым, словно свинцовым. Не пошевелить рукой, не двинуть ногой. А от малейших попыток мышцы скручивало и сжимало с такой силой, что казалось, сломаются и рассыплются в крошку кости. Она несколько раз пыталась встать с кровати, но безрезультатно, тело вновь и вновь отказывалось слушаться, выражая протест разрядами боли, роняя ее головой на подушку от накатившего бессилия. - Дизаэль, - услышала голос мужской голос, сквозь стоящий в ушах шум, - наконец-то ты пришла в себя, - опустился на край кровати владелец голоса, беря девушку за руку, прижимая ее ладонь к своей щеке. – Я так долго этого ждал, моя милая. Теперь никто нас не разлучит! - Кто вы? – еле слышно спросила та, кого назвали Дизаэль, пытаясь рассмотреть мужчину через глубокий капюшон и клубящуюся туманом тьму. Говорить о том, кто она такая, или кем была в прошлой жизни, девушка не спешила. Слишком мало информации она успела считать с памяти тела, в котором пробудилась. Только отголоски информации, обрывки воспоминаний и личных данных. Узнала лишь то, что похищают белокурых дев с голубыми глазами, заманивая их в заброшенные земли Ильфрима с помощью артефакта «Пробуждающий прошлое». И то, что девушка, чье тело теперь принадлежит ей, на самом деле является эльфийской целительницей из ее же рода. Но как она скрыла свою нечеловеческую сущность, память не показывала. - Неужели мой ангел забыла меня и нашу любовь? Как и клятву, которую мы давали друг другу много лет назад? – рука, тут же оказалась в захвате, а тонкие, изящные пальчики покрылись поцелуями. Мужчина наконец-то прекратил ласки, отпуская руку девы, говоря: - ничего-ничего, ты все вспомнишь, моя дорогая Дизаэль. – Начал нежно и ласково маг, гладя девушку по голове, - все слова что сказала, все деяния что сотворила, - с каждым перечислением голос становился жестче и грубее, как и касания к волосам, резче и рванее, - все клятвы что давала, все обещания, что слетали с твоих сахарных губ, все это вернется, - уговаривал мужчина и себя и деву, делающую вид, что не понимает происходящего вокруг, и не помнит того, кто перед ней. – А пока вспоминаешь, посидишь здесь, с остальными забывашками, - сказал мужчина, закутанный в волшебный балахон с глубоким капюшоном. Тон, в котором он с ней говорил, был одновременно заботливым и требовательным, вызывая осознание – мужчина страдает расстройством личности. В его разуме живут двое, первый - ласковый и нежный, любящий ту самую Дизаэль, всем сердцем и душой, второй – грубый и жесткий, ненавидящий всеми фибрами сущности девушку, которую ищет на протяжении многих лет. - Что же ты такого сотворила, сестра? – спросила оставленная в одиночестве девушка, у той, чьим именем ее назвали. – За что теперь расплачиваются эти несчастные? И за что придется ответить мне? Слезы сами собой потекли из глаз, освежая солеными дорожками горящую от жара кожу. Не так давно она пребывала в мире мертвых, в долгом сне забвения, качающего на воздушных волнах умиротворения, как ее резко дернули из неги блаженства в бренный мир, чтобы в очередной раз разобраться в беспорядке, учиненном младшей сестрой. Постепенно, затертые сном забвения воспоминания вставали перед ее глазами, хронология событий прошлой жизни выстраивались в четкую линию, и она наконец-то вспомнила, что натворила ее сестра, как и поняла кто перед ней. - Снова мне расхлебывать тобой заваренную кашу, Дизаэль! – кривая улыбка и горький смех с вопросом в пустоту: - И как ты прикажешь мне распутать то, во что ты втянула два мирно-сосуществовавших до этого народа? Ведь примирить эльфов и хвис теперь невозможно… Горечь и боль встала поперек горла, а грудь сжалась от жгущего чувства вины перед хвисами, а этим магом особенно. Ведь пробужденная теперь четко помнила, что именно сотворила сестра. А о последствиях узнала из остаточной памяти эльфийки Фильзиль, считающей всех хвис грязью под ногами. Всех, кроме одной. О ней язык почему-то не поворачивается сказать подобных слов. Щемит в душе тоска, когда нет глаз ее напротив, бушует в разуме гроза, когда не слышит голос. - Знакомое ощущение… - улыбается эльфийка, видя перед собой пока еще размытый образ хвисы, именуемой Ваэтлин им Миет похитившей сердце, спокойствие и разум целительницы, - буду рада с тобой познакомиться, Ваэт... * Песня - экспромт автора.