Линии битвы

      Машина накренилась на неровной, усыпанной щебнем дороге. Сол не сводил глаз с проплывающего мимо пейзажа, отмечая каждый перекресток и достопримечательность города Эренделл, в который они заезжали.       Королева, однако, не сводила глаз с него самого.       Сол знал, что заслужил это. У них не было возможности разрешить свой прежний спор и напряжение всё еще витало в воздухе.       Фара застала его врасплох, не дав подготовиться. Сильва не думал, что герцогиня упомянет об этих визитах. Он позаботился о том, чтобы совершать их только в свободное от работы время. Если бы он предвидел их включение в свою рекомендацию, то скомпрометировать было бы невозможно. Сол тщательно подготовил бы ответы на все возможные вопросы.       Но этого не произошло. Фара дала всего несколько секунд, чтобы объясниться, но их прервали. Их прервали, потому что новости для короны теперь были новостью и для него, затрагивали его жизнь почти так же сильно, как и жизнь королевы. Она умчалась с генералом, и ничего, кроме восьми часов безумия, планирования и нервного возбуждения не происходило. И вот, Сол сидит в окружении конвоя рядом с королевой, в одном внедорожнике из многих, скрывающих её присутствие.       И Бен Харви, конечно. Стюард сидел по правую руку от неё, его дискомфорт был также очевиден, как и блеск пота на лысине. Фара настояла на его присутствии, и Сол легко прочитал между строк: «Я не чувствую себя в безопасности наедине с тобой».       Сол знал, что в этом совершенно нет необходимости. Королеве было безопаснее без Бена, чем с ним, потому что Сильва не знал, как он поведет себя в опасной ситуации. Улики указывали на то, что Харви был более чем бесполезен в вооруженных сражениях.       Сол терпел присутствие стюарда, не произнеся ни единой жалобы. На самом деле он вообще ничего не сказал с момента их ссоры. Сильва довольствовался тем, что до тех пор, пока они шли на уступки друг другу ради безопасности, он был готов и способен отойти на второй план во время визита на границу.       И, конечно, Фара собиралась наведаться туда. Ее репутация опережала мысли, и Сол, как только новость слетела с уст генерала, понял, что королева отправится на место нападения, навестит раненых, утешит семью сенатора, сделает произошедшее достоянием общественности. Фара была известна в Ином мире как более уравновешенная и менее резкая королева, чем Луна, оттого более сострадательная.       Хотя это сострадание может быть силой в мирное время, Сол знал, что во время войны оно, несомненно, является слабостью. Он беспокоился, что Андреас воспользуется этой репутацией, предугадав передвижения, чтобы встретиться с ней на границе.       Сильва не мог пытаться возражать против этой поездки. Фара не стала бы слушать и все равно поехала, и тогда Сол потерял бы те небольшие остатки уважения к себе, что остались. Для него было лучше держать рот на замке и просто оберегать её от лишних глаз и ушей.       Внедорожник налетел на особенно большое препятствие, и три человека, находившиеся в машине, неловко заерзали на своих сиденьях. Королева ущипнула себя за переносицу двумя пальцами и нахмурилась, оставаясь в этой позе больше минуты.       Головная боль. Сол взглянул на Бена, который наклонился вперед и положил руку на колено королевы.       — Еще одну дозу, Ваше Величество?       — Нет, все в порядке, — ответила она, прижав два пальца к виску. — Голова болит. Здесь так много страха и дурных предчувствий.       Солу понадобилось значительно больше времени, чем Бену, чтобы понять, как это работает. Фара что-то чувствовала, когда думала о военных на границе, но были ли это издержки магии разума, или просто предположение, Сильва понять не мог.       — Конечно, — кивнул стюард, вернувшись на свое место.       По виду города из окна становилось ясно, что целью нападения было не нанесение ущерба. На Сола нахлынули мысли, что любой прохожий, идущий по улице, может оказаться врагом.       Именно этого и добивались нападавшие, и именно это произошло. Солу даже не нужно было быть там, чтобы знать, что чувствовали мирные жители: недоверие, насилие и уязвимость.       Они сделали одну остановку на месте убийства — в общественном парке, где сенатор Орител обедала, в двух шагах от муниципального здания Эренделла, административного центра округа. Трава была полностью уничтожена в юго-западном углу и совершенно нетронута на северо-востоке.       Действительно, стычка.       Королеве особо нечего было делать в парке, кроме как выглядеть мрачной для папарацци, которые прибыли как раз к королевскому визиту. Сол стоял всего в нескольких шагах, положив одну руку на меч, и наблюдал за тем, как она подняла магический щит, чтобы защититься от вспышек камер, как держала голову опущенной все пятнадцать минут, что они были там. Фара двигалась с грацией и торжественностью, Сол не мог не восхититься серьезность, с которой она шла к месту нападения.       Дольше, чем требовалось, чтобы доказать, что королеве не все равно. Достаточно долго, чтобы доказать, что Фаре Даулинг не все равно.       Чары разрушились неуклюжим взмахом руки Бена. Он подошел к королеве с видом человека решительного, но боящегося новостей, которыми предстояло поделиться. Фара резко повернула голову, чтобы посмотреть на него, и Сол придвинулся ближе.       — Посланник, — сказал Бен. — От Андреаса.       Сильва понял, что она успела разозлиться, по тому, как расширились зрачки и раздулись ноздри, и он не винил ее. Дерзость со стороны Андреаса — захотеть посовещаться так быстро после нападения.       Но он знал, что в душе королева была дипломатом, и ей приходилось использовать все доступные варианты. Она кивнула Бену, на что он поклонился и вернулся в муниципальное здание. Двадцать минут спустя они с королевой расположились в конференц-зале, превращенном во временный тронный зал. Сол напряженно стоял по стойке смирно в нескольких футах позади нее.       Посланник. Сильва предполагал, что это будет одна из марионеток Андреаса, кто-то с индексом массы тела выше, чем IQ. Он смутно задавался вопросом, будет ли это кто-то, кого он знает, но риск был минимальным. Андреас менял королевский персонал, как туалетную бумагу.       Он понятия не имел, что посланником будет Валтор.       Мужчина вошел в сопровождении двух охранников в форме Домино, его запястья были скованы руническими ограничителями магии. Охранники резко остановили его в центре комнаты, и Валтор ухмыльнулся королеве из-под своей темно-каштановой челки, опустив одно плечо, чтобы подчеркнуть небрежность.       Валтор. Сол с трудом мог поверить своим глазам. Восемь лет прошло с тех пор, как он последний раз ступил на землю Эраклиона и прямо перед ним стояло живое доказательство того, что при дворе ничего не изменилось. У Сола перехватило дыхание, предательски сковав грудную клетку.       Он старался не реагировать на присутствие этого человека, будучи уверенным, что королева заметит такое поведение и обвинит в этом — еще одна отметка в бесконечном списке недостатков. Сол просто опустил руку на рукоять, висевшую на боку, и не сводил глаз с гонца, неуверенный, не показалось ли ему, что взгляд мужчины скользнул по нему по пути к королеве.       — Королева Фара, — обратился он с насмешливой помпезностью.       Со своего места позади и справа от трона Сол прекрасно видел реакцию как королевы, так и посланника. Отбросив свое великодушное приветствие в сторону, посланник склонил голову, лишь отдав самую незначительную дань уважения королеве.       — С кем я говорю? — холодно спросила она.       Королева выглядела расслабленной, положив локти на подлокотники деревянного кресла, которое Харви нашел имитирующим трон. Едва ли одна бровь приподнялась на её лице, но Сол скорее был уверен, что ему показалось.       — Меня зовут Валтор, Ваше Величество. Я служу королю Андреасу.       — Я вкурсе, — сказала она, тяжело опираясь на локоть, словно изображая скуку. — Говори.       Если Валтор и был оскорблен отсутствием реакции королевы, он никак не показал этого. Мужчина удержал на лице ослепительную улыбку, которая придавала ему странно комичный вид.       — Король севера приносит соболезнования в связи с сегодняшними событиями.       — Мне не нужно его сострадание, — фыркнула королева, и в ее голосе появились жесткие нотки. Со своего места Сол мог видеть, как ее кулак сжался на подлокотнике. — Говори яснее, или я тебя не услышу.       Валтор моргнул, а затем его ухмылка стала шире.       — Как скажете, Ваше Величество. Король Андреас сожалеет о своих сегодняшних действиях.       И это всё, что нужно. Валтор стоял посреди зала, гордо рассправив плечи, и Сол понял, что в этом и был смысл — держать королеву на мушке.       Испытав на себе ее гнев раньше, Сол был полностью уверен в хладнокровии перед подобными насмешками. Она откинулась на спинку стула и сложила руки на коленях.       — Скажи мне, Валтор. Что он может сказать в своё оправдание?       — Поэтому я здесь, Ваше Величество, — усмехнулся он. — Король Андреас требует непосредственный доступ к Бесконечному океану.       Фара подперла подбородок одной рукой, обдумывая его просьбу, прежде чем ответить, снова спокойно и методично.       — Эраклион обходился без океана веками. Что изменилось сейчас, когда Андреас решил, что может вершить судьбы невинных людей?       Мужчина не стал вдаваться в подробности, просто вяло пожал плечами, что вызвало у Сола раздражение. Он не ждал, что Валтор будет придерживаться строгих церемоний, но пожать плечами в ответ королеве…       — Почему он атакует вместо того, чтобы просто попросить внести изменения в соглашение о доступе?       Сол подавил желание покачать головой. Молчание Валтора было явной тактикой ведения переговоров, и королева играла на этом. Она была слишком доброй, слишком дипломатичной для таких, как Андреас и его приспешники. Валтор почти полностью склонил голову набок — еще одно небрежное движение, которое показалось Солу неприличным.       — Вы задаёте вопрос, на который уже знаете ответ.       Холодность покинула ее, сменившись растущим раздражением. Фара закипела от его ответа, хотя выражение ее лица не изменилось, Сол мог прочесть напряжение по плечам.       — Он думает, что ответом будет «да» после такого наглого нападения?       Валтор снова улыбнулся, пусто и ядовито, Сол наконец понял. Андреас не думал, что Валтор повлияет на ее мнение, но он уже предвидел это. Это был просто первый залп в затяжном конфликте. Фара все равно сказала бы «нет», а Андреас все равно пошел бы вперед. Диссиденты возложили бы военную ответственность на ее плечи, за отказ напрямую общаться с Андреасом.       Королева, казалось, поняла это одновременно с Солом.       — Итак, будет еще одно нападение, — она вцепилась в подлокотники своего импровизированного трона. — И ты скажешь нам где.       — Эта информация доступна за определенную цену, — Валтор ядовито ухмыльнулся.       Фара выдавила из себя горький смешок:       — Андреас знает, что я не веду переговоров с преступниками или их идиотами представителями.       Это было довольно слабое оскорбление, но Сол достаточно знал эраклионцев, чтобы понять, что тщеславие — одно из их главных пороков. Валтор сохранил свою жутковатую улыбку, хотя теперь она выглядела скорее приклеенной, чем естественной. Без предупреждения его взгляд метнулся к Солу.       — Сильва. Как чудесно снова тебя видеть!       Внутренности противно сжались, и Сол почувствовал, как волоски на тыльной стороне рук встали дыбом. Он не думал, что Валтор настолько глуп, чтобы не узнать его спустя всего восемь лет. Солу и в голову не могло прийти, что он обратится к нему во время аудиенции у королевы.       И даже если Валтор заговорил неосознанно, работа телохранителя заключалась в том, чтобы его видели, но не слышали.       — Помнишь то время в детском саду и школе? — спросил Валтор, его тон был легким, но в нем безошибочно угадывалась насмешка.       Сол мог чувствовать нарастающий гнев королевы на расстоянии нескольких футов, хотя сам он не был эмпатом. И хотя она не смотрела на него, он постарался изобразить на лице нейтральное отвращение.       — Если вы помните те детские годы, сэр, то вы также помните, что я не служил, не служу и никогда не буду служить королю Андреасу.       Сол счел свой ответ уместно пренебрежительным, подтвердив приверженность своей новой должности. Гнев в словах был почти шокирующим, переполненным сдерживаемой яростью.       — Достаточно, — процедила Фара. — Уведите его.       Пока охранники хватали Валтора за плечи, проверяя, на месте ли рунические ограничители, а затем выводили его из комнаты, женщина обратила многозначительный взгляд на Сола. Он знал, что попал в ловушку, как только их с Валтором взгляды встретились. Себастьян нарочно использовал старую дружбу, чтобы взбудоражить королеву.       Сильва ожидал еще одну словесную перепалку, сравнимую с предыдущей. По крайней мере, на этот раз он одет получше.       Чего он не ожидал, так это того, что королева встанет и с выражением холодного презрения на лице скажет:       — Меня больше не волнуют желания королевы Луны. С этого момента твоя трудовая деятельность в Домино окончена.       Сол растерянно моргнул. Слова прозвучали в его ушах, но не в сознании.       — Ваше Величество…       — Ничего не говори.       В ней что-то изменилось. Фара всегда была формальной и сдержанной, в размеренном тоне и походке всегда чувствовалась скрытая сила. Но фея, стоявшая перед ним сейчас, была властной, повелевающей и почти потрескивающей от магии, вспыхнувшей внутри.       Спорить с ней в таком состоянии глупо и, в конечном счете, бесполезно. Фара никогда не признает свою ошибку, как и любой уверенный в себе человек, может быть хоть внутри она осознавала, что ошибается, но во всяком случае умело подавляла это.       Раньше его ни разу не увольняли. Сол всегда гордился своей работой и успехом. Некоторые люди довольствовались посредственностью на своей работе и сосредотачивали свои усилия на других аспектах жизни. Но для Сола работа и есть жизнь. Он выбрал это, когда решил поступить в Алфею и подвергнуться многолетним жестким тренировкам, посвятил свою жизнь тому, чтобы стать лучшим из специалистов. Сильва не принадлежал к королевской семье, но его профессия тесно с ней связана. Он пошел на жертвы, которые королева Домино даже представить себе не могла.       И все же Фара отвергла его из-за предубеждений и паранойи.       — Очевидно, что твои отношения с Эраклионом теснее, чем ты признаешься. Я буду в большей безопасности с защитой из своего королевства.       В этих сверкающих каштановых глазах Сол увидел непреклонность. С ней не поспорить.       — Я уйду, — выдавил он из себя, согласившись, чтобы она позволила высказаться. — Но я клянусь своими клятвами Алфее, что не питаю симпатий ни к Андреасу, ни к Валтору.       Фара окинула его взглядом, не изменив презрительное выражение лица. Оправдываться бесполезно, но гордость и честь все равно заставляли его продолжать.       — Позвольте мне остаться, пока я не найду себе за…       — Бен, — её затвердевший взгляд переместился на стюарда. — Проводи его и, если необходимо, примени силу.       В крайнем случае он мог легко справиться с Харви, но тот факт, что королева считала это в какой-то степени необходимым… Что он не сдастся без боя. Что он не подчинится приказу своего клиента. Своего бывшего клиента.       Или, возможно, она просто пыталась оскорбить напоследок. Казалось, ей это нравилось.       Сол склонил голову в лёгком поклоне и повернулся на каблуках прежде, чем стюард успел сделать три неуверенных шага. Запыхавшийся и разъяренный Сильва не останавливался до тех пор, пока не вышел из муниципального здания и не оказался на опустевшей улице.       Эта королева хоть и умна, но вела себя глупо. Позволила предубеждениям ослепить себя и побудить пренебречь его опытом в пользу того, кого она хотела видеть — головореза-наемника из Домино. Все, что потребовалось — это отчеты о некоторых визитах почти десятилетней давности.       Сол свернул на широкую аллею, обсаженную деревьями, которая, как он знал из своего предыдущего исследования, вела в более густонаселенный квартал. Улица была пуста, но в более спокойные времена, несомненно, полна людей. Прекрасное место, если бы не было связано с убийством сенатора и увольнением Сильвы.       Сол провел руками по волосам, пытаясь придумать, что делать дальше. Его багаж все еще находился в военной машине, не говоря уже о тех немногих вещах, которые остались во дворце. Он должен был вернуться за ними, или возможно, королева настояла бы на пересылке по почте.       Что и привело его к нынешнему тяжелому положению. У Сола был лишь очевидный план связаться с Афиной, чтобы узнать, кто работает поблизости и у кого можно переночевать, пока не найдется новое место работы. Он также мог вернуться в Алфею, там всегда было доступно гостевое общежитие для приезжих выпускников.       Если бы Сол достаточно скоро нашел новую должность, ему даже не пришлось бы вписывать этот короткий и ужасный срок в свою трудовую книжку. Это могло быть потеряно в хаосе надвигающейся войны, в таком случае, Андреас мог бы оказать ему услугу.       Андреас. Сол резко остановился под молодым дубом, когда несколько отдельных обрывков информации встали на свои места.       Андреас мог бы послать любого лакея в качестве посыльного, но он выбрал того, кто знал Сола. Следовательно, он должен был знать, что Сильва находился там, вероятно, от шпионов, но помимо тех, что уже были пойманы, оставался призрачный шанс на оставшихся. Они могли находиться в самом дворце.       И от потенциальных шпионов внутри Домино было вполне разумно предположить, что Андреас собрал воедино неприязнь королевы к Солу, подослал Валтора, чтобы еще больше нервировать её и настроить против. Знал, что Фара склонится под давлением предполагаемого предательства и уволит его. Знал, что она будет недостаточно защищена, находясь в незнакомом месте.       Все это было планом Андреаса. Королева слишком предсказуема в своем сопротивлении и доброте.       И головные боли. По тому, как Харви суетился вокруг нее, Сильва мог сказать, что они были необычными. Это заставляло её терять бдительность.       Сол должен был найти ее.       Они не обсуждали следующую остановку королевы после разбора полетов в окружном центре, но очевидно, что она либо навестит семью Орител, либо отправится в больницу к пострадавшим. И учитывая, что он понятия не имел, где может находиться семья сенатора, оставалась больница, в которой будет гораздо больше людей и убийца сможет подобраться к королеве достаточно близко.       Солу пришлось разбежаться и снова поблагодарить свои тренировки, которые помогли запомнить расположение больницы во время поездки. Это было недалеко от муниципального здания, хотя ему пришлось вернуться назад на три квартала.       Молясь, чтобы она еще не отправилась в путь, Сол побежал по заброшенным улицам, мысленно отмечая имеющееся при себе оружие. Меч, два кинжала, электрошокер, пистолет, пуленепробиваемый жилет. Сол надеялся, что Фара все еще носит свой, что даже после его увольнения, она все равно прислушалась к опасениям.       Окружной центр был безлюден, и Сола охватила тревога, но ненадолго. Только до тех пор, пока не пришлось перейти на бег.       Мужчина юркнул в ближайший вход, в зал ожидания отделения неотложной помощи. Здесь не было бы жертв перестрелки, они были бы обработаны несколько часов назад. Но один взгляд на указатель направления и восемь этажей палат для пациентов означали, что на самостоятельные поиски уйдет слишком много времени.       Секретарша в приемной пристально смотрела на него, встревоженная прерывающимся дыханием и трясущимися руками.       — Сэр?       Сол знал, что лучше не спрашивать о королеве во всеуслышание, это наверняка вызовет подозрения. Он размеренным шагом подошел к столу и наклонился, чтобы говорить тихо и никто из ее коллег не подслушал. Он достал из-за пазухи алфейский значок об окончании школы и положил его на стол.       — Мне нужно знать, на каком этаже искать королеву.       Глаза женщины стали размером с чайные блюдца, когда она посмотрела на значок и услышала его просьбу.       — Мы не можем сказать.       Сол положил обе руки на стол, занимая все поле ее зрения и оттого выглядя ещё более устрашающе.       — Это вопрос ее безопасности. Королева в опасности.       Он мог лицезреть противоречие женщины по недоверчивому выражению, омрачавшему ее лицо.       — Отведите меня туда сами, если хотите, только быстрее.       Это, казалось, окончательно убедило женщину в том, что он не хотел причинить вреда королеве, ведь вести за собой свидетеля не стал бы даже киллер-дилетант. Она оглянулась на других администраторов и поднялась, чтобы выйти из-за стойки.       — По лестнице будет быстрее, — сказала она, тихим шепотом, чтобы никто не услышал.       Женщина повела Сола к ближайшей лестнице, и ему пришлось бороться с желанием подняться по ней через ступеньку, как можно быстрее. К счастью, они остановились на третьем этаже, и Сильва поспешил зайти в коридор, не дождавшись женщину.       Фары не было на стойке регистрации, и быстрый осмотр показал, что она должна быть где-то в палате. Он направился по коридору, держа руку на электрошокере, но не доставая его, чтобы не вызвать панику.       Трое сотрудников в белых халатах стояли у дверного проема в конце коридора, повернув лица в профиль и наблюдая за тем, что происходило внутри помещения. Это должны были быть они. Сол поспешил вперед.       Стоя в дверях, он быстро оценил обстановку. Королева сидела на кровати, ближайшей к двери около прикованного к постели пациента с повязкой на голове. Харви стоял в дальнем углу около другого пациента и совершенно не на что не обращал внимание.       Все взгляды обратились к Солу при звуке его прерывистого дыхания. Королева моргнула всего один раз, прежде чем её глаза гневно сузились, а руки сжались на коленях, ухватившись за ткань. Она встала, искоса взглянув на мгновенно отреагировавшего на вторжение Харви.       — Ты должен уйти.       Сол лишь повернулся к врачу, стоявшему рядом: «Доктор Кирк» вышито на её белом халате, и он мгновенно схватил женщину за плечо.       — Назови мне имена всех, кто находится в этой комнате.       — Что?       — Говори! — приказал он, глядя ей в глаза, пока доктор не начала заикаться от страха.       — А-а-а, это доктор Тейт! И доктор Гонсалес, и сестра Грин!       Она выпалила имена так быстро, и судя по ошеломленной, но молчаливой реакции всех присутствующих в комнате, сюрпризов не было. Все они были теми, за кого их выдавала доктор Кирк.       Сол отпустил доктора, не слишком сожалея, что невольно напугал её. Дыхание участилось, и в то же время его охватило чувство замешательства. Здесь не было ни незваных гостей, ни кого-либо, выдающего себя за обслуживающий персонал.       Сильва замер в дверях, пока все присутствующие смотрели на него, не в силах избавиться от ощущения, что что-то не так. Если учесть весь персонал, то единственным неизвестным был…       Сол повернулся к королеве. Его осенило, как раз в тот момент, когда пациент с забинтованной головой двинулся к королеве с ножом в руке.       Следующие несколько секунд были настоящим хаосом.       Сол бросился вперед. Королева, повинуясь какому-то глубинному шестому чувству или своим мыслительным способностям, вскочила с кровати. Бен Харви закричал, и своенравные виноградные лозы вырвались из его пальцев, разбив окно позади и телевизор, висевший на дальней стене, заставив его упасть на землю и разлететься на тысячу осколков. Трое врачей и медсестра закричали, закрыли уши руками, а пациент, лежавший на кровати рядом с Харви, выскочил вперед, размахивая пистолетом.       Слишком много всего, что нужно было переварить: виноградные лозы, крики, выстрелы, взрывы сухой штукатурки и стекла, но видение Сола растворилось в одном человеке. Королева, склонив голову и ссутулив плечи, согнулась пополам рядом с кроватью, чтобы осколки не попадали в неё       Его клиент. Его подопечный. Его объект защиты.       Мир превратился в замедленную съемку алфейских тренировок. Пациент с перевязанной головой, тот, у кого был нож, отшатнулся назад, и лезвие стремительно направилось к королеве, шестое чувство которой снова отключилось.       Один широкий шаг приблизил Сола достаточно близко, чтобы схватить нападавшего. Кожа на его пальцах скрутилась, ярость и слюна ударили в лицо. Они боролись рука к руке, грудь к груди, Сол чувствовал, что королева у его ног, и старался не налететь на неё, когда поднимал лезвие ножа.       Враждебный клинок наконец коснулся плоти, но не Сола, не Фары.       Сол знал, что это был не смертельный удар. Многочисленные курсы анатомии в Алфее научили его, куда целиться при любом намерении: ошеломить, покалечить, убить. Он не контролировал себя настолько, чтобы поразить жизненно важный орган, но сил вывести нападавшего из строя хватило. Этого достаточно, чтобы уберечь королеву от удара клинком в шею.       Сильва присел на корточки, положив руки на её плечи. Он обхватил хлопок и шерсть. Какая-то блуждающая часть сознания отметила, что королева была слишком демократична для шелков и кожи, которые носил Андреас. Сол потянул ее прямо к двери. Королеве было необходимо находиться в палате с дополнительными выходами, а не с одной дверью и одним разбитым окном в тридцати футах от земли.       В воздухе все еще трещали куски гипсокартона, раздавались крики врачей, не только тех, которые застали всё это, но и других с того же этажа, которые бежали по коридору. Виноградные лозы и цветы проносились по воздуху, усиливая суматоху и смятение.       Он должен был доставить её до безопасного места в целости и сохранности.       Фара была тяжелой, но не из-за веса, а из-за сопротивления. Она продолжала поворачиваться то в одну, то в другую сторону, и хотя Сол мельком увидел глаза, которые ярко светились от магии, он также заметил ужас на ее лице. Перед ним фея, обладающая магическими способностями, которая не знала, как ими пользоваться в такой тесноте и хаосе.       По крайней мере, она позволила ему управлять собой. Сол крепче сжал ее плечи, оттаскивая подальше от кроватей и взрывов, разрушавших комнату.       Ему удалось добраться до дверного проема — это не могло полностью обезопасить её, но по крайней мере, она вне зоны досягаемости любого оружия. Как только Сол повернулся, чтобы оттолкнуть Фару от входа, он почувствовал, как что-то острое и тяжелое вонзилось в правое бедро.       Он ахнул. Конечно, бывало и похуже — алфейское воспитание научило переносить самую сильную боль, какую только может вынести человек. Но это было близко к пределу.       Жгучая боль пронзила правый бок, и перед глазами замелькали белые всполохи. Вырвался еще один нежеланный вздох и он ослабил хватку на плечах королевы. После двух шагов правая нога больше не реагировала на призывы к движению. Сол, шатаясь, двинулся вперед, полупрыгая на ноге, но почти сразу она перестала удерживать его вес. Колени подогнулись, и Сол обнаружил, что опирается на две руки и одно колено, в то время как раненая нога безвольно болтается над полом.       Так не пойдет. Он перекатился на спину и постарался не запаниковать при виде алой жидкости, вытекающей из темной дыры в серых брюках, окрасившихся в коричневый цвет. Нога отказывалась двигаться, и Сол, имея ограниченные возможности, схватил свою правую икру обеими руками, чтобы подтолкнуть.       Еще больше крови хлынуло из глубокой раны. Сол прижал обе руки к поврежденному месту и шумно втянул воздух в легкие, пытаясь усмирить внутреннее жжение.       Прохожие бегали взад-вперед мимо него. Из комнаты донеслись новые выстрелы. Над их головами взвыл сигнал тревоги. Сол смутно осознавал это. Его внимание сосредоточилось на королеве в нескольких шагах позади него и, конечно же, на металлическом осколке, впивающемся в бедренную кость.       Так не пойдет. Он больше не мог ходить, а королева все еще была в большой опасности. Кто знает, сколько фальшивых пациентов заполняло этот этаж. Ему нужно было вытащить ее отсюда, и быстро, с ним или без него. Вероятно, без него. Сильва уперся обеими руками в линолеум, чтобы откатиться назад на обеих руках и одно работающее колено.       А потом мир исчез. Вместо криков — тишина, вместо темных фигур и красной крови — чистая белизна пустого больничного коридора.       Сол не понимал.       А потом королева призрачно опустилась на колени, и он понял. Просто все остальные звуки исчезли, кроме них самих. Он лежал на полу с окровавленными ладонями, а королева стояла рядом на коленях, положив одну руку на плечо.       Тишина. Полная и беспредельная тишина.       Сол быстро заморгал, неуверенный в источнике магии, но это было менее важно, чем его слова, мгновенно слетевшие с языка.       — Вы должны найти безопасное место, — выдохнул он. — Уходите.       — Ты можешь идти?       Нет, ему не снилось, что лицо королевы Домино всего в нескольких дюймах от его собственного. Это очень реально, точно так же, как ошеломляющая боль, простреливающая от ребер к лодыжке.       Солу вообще не следовало отвечать. Ему следовало просто продолжить свои инструкции, чтобы заставить ее бежать, но приказ в тоне остановил его. Заставил захотеть ответить.       Он покачал головой.       — Не могу.       Фара немедленно поднялась, и Сол приготовился к натиску звуков насилия, но этого так и не последовало. Вместо этого он почувствовал, как пальцы настойчиво вцепились в его куртку.       Она тянула его назад, вытаскивая из коридора.       Пройдя всего несколько футов, Фара развернулась на четверть оборота и резко дернула, волоча мужчину по скользкому полу, пока он не превратился из блестящего линолеума в твердый бетон.       Шкаф.       Нет, больше. Комната отдыха для врачей, едва ли больше чулана, с непривлекательным старым диваном который служил местом, где усталые врачи могли вздремнуть в перерывах между пациентами.       Рядом стоял стеллаж и на нижней полке Сол заметил контейнер, полный стерилизованных халатов, в которые врачи заставляли посетителей переодеваться перед входом в палату. Он схватил пригоршню и дернул за брюки, чтобы осмотреть рану.       Глубоко. Сол стиснул зубы и прижал бумажный халат к ране. Если бы он хотя бы остановил кровотечение, было бы больше шансов остаться в живых, а не принять глупую смерть от потери крови.       Но королева. Её жизнь важнее.       Когда Сол поднял глаза, чтобы найти её, взгляд наткнулся только на открытый дверной проем и Фару, исчезающую в нем, закрывшую за собой дверь.       Черт.       Впервые он позволил вспышке паники охватить себя. Она привела его сюда, а затем вернулась к драке в палате. Неужели королева действительно настолько глупа? Или скорее Сильва, который позволил ей уйти.       Черт.       Сол ухватился за стойку одной рукой, чтобы подтянуться к ней. Он стиснул зубы и навалился всем весом, чтобы подняться.       Ему удалось снова опереться на руки и одно колено, когда дверь шумно распахнулась. Сол в страхе поднял глаза, а затем издал резкий вздох облегчения, когда его глаза увидели королеву, ногой закрывшую за собой дверь.       Потом он понял, что она держит в руках охапку белых врачебных халатов, испачканных алыми пятнами.       — Я убрала следы крови.       Сол растерянно моргнул. Он не ожидал, что она подумает об этом, ради Бога, он даже не вспомнил о следах, будучи сосредоточенным на безопасности, а затем на ране. Она очистила от крови дорожку, которая вела из палаты к их нынешнему укрытию.       Фара бросила пальто в угол у двери, и когда та с глухим щелчком закрылась, окружающие звуки вернулись. Снова крики. Снова выстрелы.       Руки дрожали от усилий удержаться в вертикальном положении, и Сол снова опустился к полке, потянувшись за халатами, чтобы прижать к кровоточащей ране.       Они все еще в отчаянной опасности, но теперь, когда Фара вернулась, притупленная боль нахлынула снова, терзая бедро и простреливая каждую мышцу. Сол прислонил голову к стойке и прерывисто вздохнул.       — Вам нужно найти безопасное место.       — Мы в безопасности, — заверила королева и присела рядом с ним на корточки. Она была до нелепости теплой и это тепло проникало сквозь разделявшие их пару дюймов.       — Ты сможешь дойти до дивана?       Фара положила руку ему на плечо, тепло просачилось сквозь рубашку. Он сосредоточился на этом, а не на сочащейся крови в боку, сопротивляясь легкому нажиму с ее стороны, пытавшейся подтолкнуть ближе к дивану. Какими бы благородными не были мотивы королевы, Сол знал, что её жизнь важнее.       — Они могут найти нас в любую секунду, — хрипло произнес он. — Вам нужно уходить.       — Они не смогут найти нас.       Фара осторожно обошла его с другой стороны, с той, где была рана. Сол почти вздрогнул, когда ее рука сомкнулась вокруг: горячо и настойчиво, удерживая бумажные халаты на месте.       — Я скрыла эту комнату. Никто, кроме нас, не знает, что она здесь.       Сильва облизнул пересохшие губы. Он не учел, что Фара сможет придумать последовательный план действий даже в такой стрессовой ситуации. Тем не менее, снаружи было значительно безопаснее, чем внутри, но королева слишком упряма, чтобы попытаться выйти на улицу.       — Я могу остановить кровотечение, но это запечатает пулю внутри, и будет чертовски больно, когда её нужно будет вытаскивать.       Она предлагала прижечь. У Сола было достаточно опыта в Алфее, чтобы знать, что это грязное средство для лечения ран, но в то же время самое быстрое. Когда настанет время и возможность получить профессиональную медицинскую помощь, врачу придется вскрыть поврежденную ткань и извлечь пулю с большими трудностями, чем при чистой ране.       В укрытии все еще слышались взрывы. Прошло несколько минут, и больница, как и весь город была приведена в состояние повышенной готовности к битве. Полиция уже здесь, и, судя по звукам, незваных гостей стало еще больше.       Сол не знал, как долго продлится противостояние. Мужчина кивнул, напрягая мышцы пресса в ожидании боли.       — Да. Пожалуйста.       — Тогда тебе нужно лечь. На диван.       Он сделал еще один вдох, не желая двигать ни единым мускулом под грудной клеткой. Сол не был уверен, что ему удастся оторваться от бетонной поверхности на те два фута, которые требовались, чтобы добраться до дивана.       — Вот, наклонись вперед и держи руку на бедре.       Это было странно — выполнять приказы королевы, которые касались не его профессии, а здоровья. Жизни.       «Это из-за потери крови», — сказал он себе. Смягчающие обстоятельства.       Сол сглотнул и повиновался, отодвинув плечи от стойки. Фара присела на корточки позади и просунула руки под его плечи. Мужчина крепко сжал в руке быстро намокающие халаты, ощущая боль в пальцах от силы собственной хватки.       — Хорошо, — мягко проговорила Фара, когда её губы были всего в паре дюймов от его уха. — Считаю до трех. Раз, два…       На счет «три» Сол оттолкнулся здоровой ногой, и с удивительной силой королева рванула вверх, уперевшись коленями. Он изо всех сил стиснул зубы, чтобы сдержать стон боли, когда правая нога заскользила по полу и вывернула повреждённое бедро.       К счастью, комната достаточно маленькая, чтобы одним «прыжком» они могли добраться до дивана. Королева отпустила мужчину, чтобы он мог сориентироваться и повернуться правым боком к двери. Затем ее руки снова оказались под ним, её губы снова прижались к его уху.       — Раз, два, три.       На этот раз Сол вскрикнул от боли, когда лодыжка королевы ударилась о его лодыжку и она попыталась приподнять. Сильва прикусил губу и ухватился левой рукой за спинку дивана, чтобы сдвинуться в сторону. Наконец спина коснулась плюшевой сидушки, и он чуть не захрипел от облегчения.       Фара осторожно высвободила руки, дав время, чтобы перенести вес на подлокотник дивана.       Сердце билось слишком быстро, и Сол не был уверен, что это из-за раны. Он долго демонстративно проверял скомканный халат, текстурой больше похожий на бумагу, чтобы не смотреть на неё.       Это было безопаснее, чем смотреть на Фару снизу вверх, особенно после того, как она практически пронесла его через всю комнату. Это неуместно. Он воин. Она королева. Сол не должен был нуждаться в ее помощи, не должен был даже принимать ее, и это заставило его желудок нервно сжаться.       Сильва собрался с духом и оторвал пропитанный кровью халат от своего бедра, согнувшись в поясе, чтобы осмотреть рану. Все еще кровоточила. Он скомкал оставшийся чистый край и поднял глаза как раз в тот момент, когда у локтя появилась новая стопка халатов, предложенных королевой.       — Спасибо, — процедил он сквозь зубы, сбросив оставшиеся грязные тряпки на пол и набрав пригоршню новых.       Наконец, Сол откинулся назад, слегка повернув плечи, чтобы показать, что готов к тому, что королева собиралась сделать.       Не то чтобы это было легко. Пулевое ранение находилось в слишком неудобном месте. Сол приподнял рубашку, зажав ее между подбородком и грудью, чтобы она не мешала, и спустил правую часть брюк на несколько дюймов к бедру. Он задержал дыхание и вытер рану свежей тряпкой, чтобы она более отчетливо выделялась на фоне его плоти.       Пуля, должно быть, была небольшой. Это имело смысл. Нападавший предполагал, что будет в упор стрелять в королеву и в более крупном калибре не будет необходимости. Если бы он только знал всю бессмысленность ситуации.       Из раны сочилась не просто кровь, а какая-то тошнотворная вязкая жидкость, которую Сол не был уверен, что хочет идентифицировать. Тем не менее, легче продолжать изучать её, чем поднимать глаза в ожидании помощи королевы.       В комнате было тихо, если не считать прерывистого дыхания Сола, но это означало, что было легче расслышать шум, все еще доносившийся снаружи, в коридоре. Ни один из них не собирался никуда уходить в ближайшее время, пока не станет безопасно. Сол должен был принять помощь, чтобы вывести её в безопасное место, как только полегчает.       Фара опустилась на колени рядом с диваном, её плечи оказались на одном уровне с его бедрами. Затаив дыхание, Сол наблюдал, как она подняла обе руки и коснулась раны. Когда взгляд метнулся к лицу королевы, он увидел, что она нахмурила брови, полностью сосредоточившись на ране. Не о том, как ему было неудобно, когда ее руки лежали на его бедре.       Сильва провел языком по зубам и постарался не вздрогнуть от ее прикосновения, даже когда от давления по грудной клетке пробежали электрические разряды. Он подавил крик боли, не сводя взгляда с рук феи, даже когда она подняла подбородок, чтобы посмотреть ему в лицо. Брови королевы приподнялись, а губы приоткрылись, чтобы спросить:       — Сейчас?       Слегка наклонив голову, Сол отвёл взгляд от крови, стекающей по её рукам. Его крови. На руках королевы. Сильва не мог встретиться с ней взглядом. Фара так много делала для него, в то время как именно он должен был защищать её, а не наоборот. После того, как сама же его уволила.       Сол стиснул зубы и кивнул, собравшись с духом.       — Сейчас.       Боковым зрением Сол заметил, как её глаза вспыхнули белесовато-голубым, а на кончиках пальцев блеснул золотистый свет. Потом он почти ничего не заметил, потому что вспышка боли от ее ладоней послала рикошет агонии, которая пронзила все тело, заставив рухнуть навзничь на диванные подушки. Жар превратился в более сильное, едкое ощущение раздирания кожи, чем острый укус пули, врезавшийся в кожу. Он впился ногтями в ладони, чтобы удержаться от желания отмахнуться от ее обжигающих рук. Челюсть заболела от напряжения, пока мужчина пытался сдержать болезненный крик.       Сол едва не задохнулся, чувствуя, как пот выступил у него на лбу, руках и груди. Все-таки что-то из тренировок забылось и это что-то должно было помочь сдержать боль, но это умение вдруг забылось.       Боль исчезла. Он схватился за бок, в спешке случайно накрыл своей ладонью ее руку.       Сол выпрямился, отдернув руку в тот же момент, когда она отдернула свою. Их взгляды встретились, и на краткий миг показалось, что в глазах Фары промелькнуло потрясение, прежде чем она прижала руки к груди и задержала их там, тыльные стороны ее ладоней заблестели от крови.       Сол быстро приподнялся на локте, делая глубокие и успокаивающие вдохи, чтобы изгнать воспоминание о боли, и снова наклонился вперед, чтобы осмотреть рану. Все еще скользкая от крови и слизи, рана затянулась, оставив только выпуклую вмятину на коже.       — Вот так, — сказала она, в то же время, как он выдавил из себя:       — Спасибо.       Воцарилась тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием Сола, которое он изо всех сил пытался выровнять. Королева вытащила из стопки еще один халат, чтобы вытереть кровь с рук. Это слишком странное зрелище: королева Домино заперлась в комнате отдыха врачей, оттирая свои руки от чужой крови.       Сильва подозревал, что это было необычно для нее, хотя и не мог отрицать, что был впечатлен ясностью перед лицом опасности. Она спрятала их, вытерла алые следы с пола, чтобы никто не нашёл комнату, не дала ему истечь кровью на полу больницы, что точно не входило в список дел королевы.       Сол откинулся на подлокотник, в попытках унять внезапную усталость. Снаружи все еще доносился шум перестрелки, и он не мог расслабиться. Не из-за страха, что в любую секунду её магия перестанет действовать и их обнаружат. Ему необходимо было перевести дыхание после того, как Фара прижгла рану.       Она молчала, пока стирала кровь с рук, и Сол не был уверен, что может истолковать ее сдержанность. Сердилась ли она на него за то, что он вернулся? Конечно, нет. Он вполне мог бы поставить спасение её жизни на пьедестал своей трудовой биографии. Вызывал ли у нее отвращение сам акт исцеления? Возможно. То, что Сол спас ей жизнь, вовсе не означало, что королева внезапно избавилась от своего недоверия.       Сильва покачал головой. Ему заплатили не за то, чтобы он интересовался чувствами королевы. Ему заплатили за то, чтобы он обеспечил её безопасность.       Мужчина с трудом приподнялся на локтях, медленно снимая правую ногу с дивана, чтобы сесть, хотя его бедро протестующе ныло.       — Здесь есть еще одна дверь? — спросил он, вытирая пот со лба. — Вентиляционное отверстие, через которое можно пролезть?       Фара отбросила халат, которым вытирала вытирала руки, и подняла глаза.       — Ты не доверяешь моей магии иллюзий?       — Конечно, нет, — промямлил он, уловив легкое раздражение в её тоне. — Моя работа связана с непредвиденными обстоятельствами. Я действительно верю, что вы предприняли все попытки…       Фара чопорно скрестила ноги, как короли Первого мира на картинах, и посмотрела на него снизу вверх.       — Меня не волнует ваше доверие, мистер Сильва.       Её возвращение к формальностям вызвало вспышку паники где-то в груди.       — Я обеспокоена своим доверием к тебе.       Да. Это оно.       Сол всё еще жалел, что их спор так и остался во дворце.       Но он сильно сомневался, что это подходящее место для обсуждения, с эхом криков, доносящихся из коридора, и выстрелов.       Королева повернулась и стала рыться в шкафу, пока не нашла большое пустое ведро. Она вынула швабру изнутри и перевернула ее вверх дном, затем подтолкнула через всю комнату, чтобы она остановилась в нескольких футах от его места на диване. Фара села, приняв царственную позу и выпрямившись и скрестила ноги.       Судя по совершенно серьёзному выражению лица королевы, Сол решил, что стоит сдержать рвущуюся наружу улыбку. К тому же, Фара явно устала после выматывающих путешествий по Эренделлу, а диван освобождаться не собирался, поскольку сил у Сола осталось катастрофически мало.       — Я думаю, пришло время сказать правду, — прошептала она и этот шёпот разлетелся в подсознании, вызвав гул в ушах.       Это не то, что Сол хотел сказать королеве. Он вообще не собирался ей говорить, но будучи прикованным к дивану, неспособным ходить, с ними обоими в непосредственной опасности — это, безусловно, было первым в списке «плохих сценариев».       И тогда она узнает. Та его часть, которую он так отчаянно пытался отделить от своей работы, не говоря уже о принятых решениях, которые всё еще ежедневно ходили следом, как вторая тень. Сол никому не рассказывал об этом, не желая выносить пристального внимания и суждений собеседника. Он всегда старался поступать правильно.       Когда Сол поднял глаза и увидел требовательное выражение лица королевы, то понял, что у него снова нет выбора. Отказаться рассказать, оскорбить недоверием и повторного увольнения не избежать. Или сказать ей правду и надеяться на милосердие и сочувствие.       Была и другая причина. Фара исцелила его. А до этого, ее нежное выражение лица по отношению к пациенту до того, как Сол раскрыл их истинную личность. Торжественность, с которой королева пересекла место смерти сенатора.       Возможно, она заслуживала того, чтобы знать. Это, косвенно, повлияло на ее роль, как королевы Домино.       Хотя Сол поклялся, что не работает и никогда не будет работать на Андреаса, королева была права. Андреас знал, что Сильва работает на Домино, и Валтор в качестве посланника, был доказательством того, что он будет использовать это, чтобы вывести Фару из равновесия, если не хуже.       А потом был… Другой рычаг воздействия Андреаса.       Сол склонил голову. Он больше не мог притворяться, что их с Андреасом прошлое было достаточно далеким, чтобы повлиять на способность Сола выполнять функции защиты. Не тогда, когда Андреас развязывал войну.       Чувствуя себя так, словно он стоит на краю обрыва и не может удержаться на ногах, Сильва откинулся на спинку дивана и крепко зажмурился. Он принял решение.       Сол открыл глаза, вздернул подбородок и уставился прямо перед собой на серо-коричневую стену.       — Только три человека знают правду, — медленно произнес он. — И один из них мертв.       Краем глаза Сол заметил, что она никак не отреагировала, даже не моргнула.       — А другой — король Андреас.       Конечно, она бы сделала такой вывод самостоятельно. Сол сглотнул, не зная, с чего начать.       — Это касается наследного принца Эраклиона, — выдохнул он.       Со своего места на диване он увидел, как Фара ошеломленно моргнула.       — Принца Ская?       Сол кивнул, наконец заставив себя встретиться с ней взглядом, и совершить прыжок с обрыва.       — Он мой биологический сын.