Бракованная

      Утром Анжела, вопреки ожидаемому, чувствует себя отдохнувшей. Хотя просыпается рано, до девяти утра и осматривает комнату Джейн, с плакатами незнакомых Анжеле групп, с зеркалом, часть которого закрывают фотографии. Анжела не решается остаться и рассмотреть всё подробнее, она надеется, что никто из жильцов не поймет, где именно она спала.              Впрочем, все встали и гремят на кухне приборами, когда Анжела спускается вниз и юркает в ванную, чтобы переодеться в собственные шмотки, а не выданные в качестве пижамы. Она старается не думать, какие вопросы ей непременно зададут сегодня; их наверняка будет больше, чем вчера.              Анжела чувствует себя странно, но расправляет плечи, прежде, чем показаться на всеобщее обозрение. Хотя и медлит трусливо у двери, пытаясь понять, с кем сейчас столкнется нос к носу.              — Да, Джонатан заберет Эл сегодня, — говорит по телефону Хоппер. — И помни, старый ты черт, что она ещё несовершеннолетняя и не может перерабатывать, даже когда дело касается твоих дурацких экспериментов. Тем более, когда касается. Да, хорошо. Да, до встречи.              Он вешает трубку и смотрит на появившуюся на пороге Анжелу.              — А она что здесь делает? — возмущается смутно знакомый голос за его спиной и Анжела переводит взгляд с массивной фигуры шерифа на тощего парня за столом.              Она видела его. Майлз? Парень Джейн. Сегодня он сверкает темными глазами безо всякого подобострастия. Анжела легко выдерживает взгляд, тем более, что он задает вопрос и резко поворачивается к Уиллу, сидящему рядом над альбомными листами.              — Это — Анжела, — говорит Хоппер и широким жестом приглашает пройти к столу. — Она приехала вчера поздно ночью и сегодня уезжает.       — Зачем она приехала? — повторяет вопрос тощий и вновь бросает странный взгляд на Уилла.       — Напомните мне, почему мы не любим Анжелу? — интересуется ещё один из присутствующих. Шепелявый, кудрявый и смотрящий на Анжелу, как на какой-то научный проект.       — Она издевалась над Эл… Джейн. В Ленора-Хиллз, — отвечает тощий.       — Ничего, что я здесь? — мрачно спрашивает Анжела и садится на единственный свободный стул. — Может, я уйду, пока вы мне кости перемолите, а потом вернусь?       — В Ленора-Хиллз? Но что Анжела делает здесь?       — Да, Анжела, — Хоппер оказывается рядом со стулом Анжелы и немного нависает над ей, ещё ближе и она попытается отодвинуться вместе со стулом, — напомни, что ты здесь делаешь?       — Давайте сначала мы позавтракаем, — вмешивается Джойс и ставит перед Анжелой тарелку с кашей.              Анжела ненавидит каши и кривит лицо.              — Прости, что у нас тут не гостиница со шведским столом, — резюмирует Хоппер. — И порадуйся, что тебя завтра здесь не будет.              Анжела смотрит в его глаза и натянуто улыбается, обнажая зубы.              — Очень гостеприимно, шериф. Оставлю плохой отзыв в книге жалоб и предложений.              На секунды за столом повисает тишина, которую нарушает шепелявый.              — Ну, я понял, почему мы не любим Анжелу. Я, кстати, Дастин.              И протягивает через весь стол руку. Анжела смотрит на Дастина, на его руку, на брекеты на зубах Дастина, на руку Дастина, в глаза Дастина.              — Я понял, почему мы рады, что Анжела сегодня уезжает, — нисколько не смущается Дастин и убирает руку. И улыбку.       — С Майком ты знакома, — вяло говорит Уилл. — Это — Нэнси, сестра Майка. С моей мамой и Хоппером ты познакомилась вчера.              Анжела ковыряется в тарелке с кашей, но, когда Уилл начинает говорить, обводит взглядом всех, кого он называет. Майк, конечно. Парень Джейн. Неуклюжий, тощий, в ярко-желтой рубашке, выглядящей на нем несуразно. Его сестра, Нэнси, пьет кофе и выглядит очень уставшей; брат и сестра кажутся Анжеле непохожими, но нет желания изучать сходства и различия. Особенно, потому что Майк пялится на неё с такой яростью.              Странно, что он сидит так близко к Уиллу, почти касаясь своим плечом плеча брата Джейн. Странно, что Джейн не ночевала дома, в своей спальне. Странно, что её даже нет на завтраке, на который приехали совершенно левые люди.              Не то, чтобы Анжела успела разобраться, что сделает, когда увидит Джейн.              — Как спалось? — вдруг спрашивает Хоппер и все вскидывают головы.              Все смотрят на Анжелу.              На шрам Анжелы.              Анжела сильнее расправляет плечи.              — Лучше, чем на диване.              У Хоппера дергается краешек губ. Это не улыбка, не намек на улыбку. По позвоночнику Анжелы проходит дрожь: Хоппер, стоящий ночью в спальне Джейн, не приснился. Хоппер знает. Что он будет делать? И что будет делать Анжела, с тем, о чем он, может, знает, но о чем сама она смутно догадывается?              — Давайте позавтракаем в молчании.              Предложение Джойс все находят удачным. Майк продолжает прожигать в Анжеле (в шраме Анжелы) дыры и отворачивается, когда Анжела смотрит на него. Дастину, Нэнси и Уиллу, больше занятому альбомным листом, до неё совершенно нет дела.              Анжела не голодна. Анжела не готова уезжать из города, когда всё так складывалось: она встретила Уилла и мертвого-но-не-совсем отца Джейн. Но не встретила Джейн. Анжела уверена, что Хоппер, решивший от неё избавиться, осуществит задуманное. Она пытается придумать, как остаться. Как увидеть Джейн.              И ответить на столько раз заданный вслух вопрос, почему она вообще сюда приехала.              Чтобы простить Джейн? Чтобы попросить прощения у Джейн? Чтобы убить Джейн?              Какое-то время, ощущающееся часами, ничего не происходит.              Каша выглядит на редкость не аппетитной, поэтому Анжела размазывает её по тарелке, скользит взглядами по полусонным или чрезвычайно оживленным (Дастин) лицам, чтобы застрять взглядом на листе Уилла. Ну что он может там рисовать? Анжела помнит его таким: либо стоящим рядом с Джейн (но не защищающим сестру), либо вечно чертящим что-то в блокнотах.              Раньше её не интересовало, что именно он рисует.              Сейчас, почему-то, интересует.              Поэтому она, не скрываясь, вытягивает шею, заглядывая в лист. На листе черными штрихами изображена зловещая фигура с изувеченной когтистой лапой.              — Это тот, кого вы называете Векной?       — Ты знаешь Векну? — подбирается Дастин.              Все опять смотрят на Анжелу.              На шрам Анжелы.              Нет, все-таки на Анжелу.              — Я всадила в него вчера три пули, — говорит Анжела. — Но мне так и не объяснили, кто он такой.       — Ты стреляешь в незнакомцев? — уточняет Нэнси, переставшая казаться сонной, когда речь заходит о стрельбе. — Когда ты вообще успела его встретить?       — Вчера на дороге. У меня заглохла машина и… Так кто он? Этот Векна — кто он?       — Это не твоя проблема, — Хоппер не дожидается, когда все вокруг обменяются взглядами и скоординируют хоть какую-то линию поведения.       — Я выстрелила в него трижды, — повторяет Анжела. — Но он даже не упал. И вы будете говорить мне, что это — не моя проблема?       — Тебе к психологу из-за беспорядочной стрельбы. А Векна — не твоя проблема.       — Ты приехала в Хоукинс на машине? — встревает Дастин. — Из Ленора-Хиллз? Это несколько дней пути. Как тебя вообще отпустили?              Кто-нибудь из них обязательно спросит, зачем она приехала.              — У моих родителей нет поводка, беззубый.       — Эй! Не смей его так называть!       — Но у меня есть зубы!       — А то что?       — Так, всё, ты уезжаешь прямо сейчас…       — Откуда такой шум? Ещё только утро, вы все должны дрыхнуть без задних ног.              В поле зрения Анжелы попадает смутно знакомая фигура.              У другого брата Джейн теперь осмысленный взгляд, поэтому его смущенная улыбка сползает прочь, когда он видит Анжелу. Или шрам Анжелы.              Анжела его почти не видит. За его спиной стоит Джейн.              Анжела достает пистолет и стреляет.              (это легче, чем она ожидала)