Бракованная

      У Анжелы нет пистолета, но красочная картинка складывается в голове быстро.              Привычная тяжесть пистолета в руке. Оглушительный выстрел, на переносице Джейн — аккуратная дырочка и капля крови ползет вниз, по носу, попадает на удивленно приоткрытые губы…              Представленное зрелище завораживает.              Анжела с трудом отводит взгляд от губ Джейн к глазам, распахнутым в изумлении. Джонатан делает шаг и закрывает сестру от взгляда, хотя та всё равно смотрит.              На Анжелу.              На шрам Анжелы.              Анжела встаёт со стула.              Хоппер встает тоже; ещё немного — и он схватит Анжелу за плечо, оттащит в сторону.              — А-Анжела? — тихо спрашивает Джейн из-за спины Джонатана. — Что ты тут делаешь?              Анжела не может ответить.              Как всегда, просто не может. Она смотрит на непривычно короткие волосы Джейн, на изможденное лицо, на тени под глазами, на ключицы, заметные в футболке, как обычно, с чужого плеча и не по размеру.              Ей нужно впитать всё, что она видит. Каждую деталь: жест, взгляд, изменение в позе, в голосе.              — Она приехала вчера поздно ночью, — отвечает Уилл и тоже оказывается ближе, чем Анжела, полностью сосредоточенная на тонкой фигуре, думала. — Нам позвонили с поста, сообщили о…       — Она встретила Векну.              Дастин. Из-за него всё внезапно рушится, покрывается трещинами и шрамами. Непривычно выглядящая Джейн с привычным загнанным выражением лица исчезает. Другая Джейн — короткие волосы, бледная кожа, синяки под глазами — сводит брови к переносице, сжимает челюсть, отодвигает Джонатана в сторону; и тот отодвигается, потому что это — новая, незнакомая Джейн; эта Джейн сильная.              — Ты встретила Векну?              Ни вины, ни сожаления, ни старой обиды. Если бы Анжела могла себе позволить отступить, она бы отступила.              Но Анжела не может; она не из тех, кого пугают чужие резкие перемены.              — Вы называете его Векной. Для меня это просто незнакомец без кожи.       — Эл, — говорит Хоппер, — она уедет уже сегодня. У тебя была сложная ночь, давай я разберусь с нею сам…              Джейн — никакая она не Эл! — не слышит отца; Джейн смотрит на Анжелу (не на шрам Анжелы). Смотрит так, как никогда прежде. Зло. Яростно. Злее и яростнее, чем перед ударом в переносицу; крик Джейн фантомным эхом ударяется о стены кухни и гостиной, Анжела хочет закрыть лицо руками и вновь чувствует резкую боль. Анжела пока не падает, пока — нет.              — Мне нужно убедиться.       — Эл!              Кто-то кричит или шепчет чужое, незнакомое, неприятное имя, Джейн закрывает глаза, и Анжеле должно стать хоть немногим легче, но не становится. Сильные, неожиданно сильные руки Джейн стискивают горло; они уже не на светлой кухне, они среди черной воды, и Джейн оказывается сверху, усиливает хватку, заставляет Анжелу погрузиться в жуткую воду.              Джейн топит её.              Анжела тонёт.              Черная вода заполняет легкие, голову безумной мешаниной ярких вспышек заполняют обрывки воспоминаний. Все перемешано и смазано, концентрируется на деталях. Сломанная машина. Фигура незнакомца посреди дороги. Пачка сигарет. Поддельные документы. Джейк говорит, что план — отстой. Анжела аккуратно складывает газетные вырезки о Хоукинсе в сумку. Испачканные кровью бумажные салфетки. Анжела бьет зеркала. Три выстрела в незнакомца. Звонок из мотеля. Испачканная кровью подушка. Присоединись ко мне.              Джейн держит её под водой.              Пальцы сдавливают горло, оставляют на коже следы.              Как много следов ещё оставит на ней Джейн?              Анжела хрипит и выныривает на поверхность, пытается выкашлять черную воду, но внутри ничего нет, она может дышать, собственный надсадный кашель приводит её в чувство.              Джейн смотрит сверху вниз, хотя они больше не в черном пространстве. Джейн вытирает каплю крови с губы, а Анжела понимает, что не тонет, больше не тонет.              Вообще не тонула.              — Какого хера? — хрипло спрашивает она, но никто не отвечает.              Джойс помогает ей сесть на стул. Не находит сил, чтобы оттолкнуть теплые руки от локтей и лба.              — Эл… — выдыхает Уилл. Или Хоппер. Или кто-то из них. Чужие голоса сливаются в звон или в шум воды.       — Я должна была убедиться.       — Это был Векна, Эл. Я сказал, что это был Векна…       — Так, Эл, нам нужно выйти, — голос Хоппера.       — Но…       — Выйти, Эл, сейчас.              Анжела с трудом приходит в себя, возвращается в собственное, ставшее чужим, тело. Она держится руками за горло, зная, что там нет никаких следов.              Впрочем, синяки против шрама на переносице — разве Джейн сможет себя же переплюнуть?              — Какого хера? — спрашивает Анжела и не узнает собственный голос. Горло не болит, но звуки царапают изнутри. — Что это, блядь, было? Уилл?..              Единственный человек, которого вчера она почти додавила.              — Это… это долгая история.       — Похоже, что я куда-то спешу?       — Эй, не кричи на него!              Майк перебивает резко и, кажется, заслоняет друга собой. Идиот. Все они — идиоты, которые ничерта не объясняют.              — Может, лоботомия?       — Дастин!       — Знаю, что негуманно, но она не отстанет! И она не из лиги хороших парней…       — Дастин!              Джойс всовывает в руки Анжелы полотенце и на секунду сжимает плечо.              — Ты зря, зря приехала. За чем бы ты не приехала, всё зря.       — Никаких тупых планов, — заявляет Хоппер, возвращаясь на кухню.              Анжела не смотрит на него, но чувствует, что Джейн возвращается тоже.              — Никаких эмоциональных поступков. Тебя, — он обращается к Анжеле, — завтра проводят до ближайшего города.       — Ещё чего…              Тяжелый вдох.              — Ты не похожа на дуру, Анжела, поэтому не посмеешь возвращаться. Я предупрежу посты, у тебя поддельные документы, краденая тачка, ты — несовершеннолетняя, спокойно вернешься домой и забудешь всё, как страшный сон. Ты слышишь меня, Анжела?       — Мой отец…       — Твой отец пытался найти и наказать… Джейн. Как увидишь его, обязательно спроси, почему он передумал, — Хоппер силой усаживает Анжелу прямее. — Тебе лучше выпить пару таблеток от головы и отдохнуть перед долгой дорогой, слышишь?              Анжела не хочет признавать, что у него обеспокоенный вид. Но она слишком хорошо помнит, на чьей он стороне.              Жаль, что он вчера отобрал пистолет.              Чертов умный коп. А на фотографиях казался таким увальнем, с лишним весом и прочими атрибутами нездорового образа жизни.              — Кивни, если поняла.              Анжела сжимает челюсти и кивает.              Джейк с самого начала говорил, что план — отстой. Анжела не думала, что придется убедиться в этом так скоро, с учетом того, как ей везло.              — Остальные доедают завтрак, пьют кофе, чай и рассасываются прочь по делам. Никакой жизни с вами нет. И, Майк, я просил тебя не приезжать так рано!..       — Это всё Нэнси!       — Да кого ты обманываешь, Уилер-младший, твоя сестра любит спать до двенадцати…              Анжела с трудом поднимает глаза, боясь вновь увидеть подступающую со всех сторон чёрную воду, но видит Джейн, стоящую посреди кухни со сжатыми кулаками. Джейн смотрит на друзей, её пытаются растормошить и Джойс, и Уилл. Анжела видит короткие волосы и сжатые кулаки, ключицы в разрезе огромной футболки, а затем острая боль в висках лишает зрения на долгие секунды.              — Блядь, — шепчет она в наступившей тишине и прижимает белое полотенце к ноздре, из которой опять идёт тёмно-красная кровь.              Никто больше не смотрит на шрам.              Все смотрят на полотенце, которое пропитывается кровью.              (Анжела чувствует что-то бесповоротное)