Бракованная

      В видеопрокате Анжела застает знакомую компанию: Дастина, увлечённого чтением комикса, и скучающего Стива.              — Ты шутишь, — удрученно говорит последний, видя Хоппера; или Анжелу.       — Она не доставит проблем.       — Ты сам-то в это веришь?              Анжела и чувствует себя дворняжкой, с которой постоянно кто-то должен сидеть.              — Мне, в общем-то, не нужна компания, — заявляет она, ни к кому конкретно не обращаясь, хотя и смотрит на Хоппера.       — Именно поэтому я и сказал всем в участке, что ты — опасная преступница. Если кто-нибудь из них увидит тебя в одиночестве шатающейся по моему городу…              Пауза достаточно жуткая, чтобы опасная преступница могла прочувствовать на себе варианты последствий. Или придумать. Анжела не собирается заниматься ничем подобным.              — Мне больше нравилось, когда ты обещал выгнать меня из города.       — Не поверишь, но мне — тоже.              Стив стоит рядом с Анжелой, тоскливо глядя в спину удаляющегося шерифа, а потом неловко машет в сторону Дастина, мол, займись чем-нибудь сама. И это самое тупое предложение.              Ей не хочется сидеть в компании полумёртвого Стива или смотреть, как Дастин читает.              Наверное, ей стоит позвонить Джейку и сообщить, что он тысячу раз был прав, утверждая, что план поехать в Хоукинс — отстой. Даже учитывая, что у неё получилось найти здесь Джейн. Хотя это уже и не Джейн вовсе.              — Почему вы называете Джейн Эл? — спрашивает она у Дастина.              Тот замирает. Анжела готова поклясться, что он решает, проигнорировать её или её вопрос.              — И не говори, что это — долгая история!       — Но… это долгая история.       — Это что-то вроде домашнего имени, — отвечает Стив, переставляющий кассеты на полке поблизости. — Тебя наверняка друзья называют иначе.              Не то, чтобы Анжела считала себя докой в считывании чужой лжи, но Стив лжёт, она на чём угодно готова поклясться.              — У тебя с собой кассета? — вдруг оживляется Дастин. — «Что-то из Мадонны»?              Хоппер заставил взять кассету с собой перед тем, как они покинули участок. Поэтому Анжела кивает. Дастин тащит её к музыкальным полкам. Стив заметно оживляется:              — Эй! Там кассеты на продажу! Я больше не стану давать послушать за просто так.       — А если это спасёт ей жизнь?.. То-то же.       — Мне не нужна чертова кассета. Ни Мадонны, ни кого бы то ни было ещё.       — Хоппер рассказал тебе о Векне?              Анжела вспоминает фотографии искалеченных жертв.              — Он сказал, что Макс удалось выжить? Она должна была стать третьей жертвой. Её спасла Кейт Буш. Так что, если ты — следующая в списке Векны, надейся на музыку. Но учти, что это должна быть твоя любимая песня. Не «что-нибудь из Мадонны».       — С чего ты взял, что я не люблю Мадонну?       — …Считай, интуиция. Так что ты любишь на самом деле?       — Людей, которые не лезут в моё личное пространство.       — Так же, как ты не лезла в личное пространство Эл?              Если бы за их поддёвки начислялись баллы, Дастин бы лидировал.              — Запретных тем для тебя не существует, да?       — У меня чисто научный интерес. Надо мной постоянно издеваются…       — Не сомневаюсь…       — …но это обычно хулиганы из неблагополучных семей, такие бугаи, которые выбивают деньги и повышают эго за счёт унижения других. Не похоже, что ты из такой семьи. И… ты — девочка.       — Неужели? Отлично, что ты обратил внимание.       — При том ты ругаешься матом, обращаешься к Хопперу на «ты», издеваешься над Эл и приезжаешь в город на другом конце страны, чтобы попасть в лапы Векны. Векне нравились подростки с травмами. Типа… если бы на твоих глазах умер сводный брат…       — У меня нет сводного брата.              Дастина не так просто сбить с пути, поэтому он продолжает накидывать варианты, не обращая внимания, что Анжела злится: от назойливого разглагольствования над ухом начинает болеть голова.              Он затыкается, когда Анжела чувствует каплю крови, ползущую к губе.              Невозможно привыкнуть; это становится невыносимым. Стив едва ли не бросает в неё упаковкой салфеток, и вовсе не потому, что хочет попасть по голове, а потому, что нервничает.              — Это и правда Векна, — шепчет с ужасом.       — Нет, блядь, это песочный человечек.              Хлопает входная дверь. Анжела прижимает к ноздре кое-как сложенные салфетки и не сразу фокусируется на высокой девушке с ехидной улыбкой.              — Теперь я поняла, что именно так возмутило младшего Уилера. Я — Робин. Не добро пожаловать в семью, Анжела.       — Она вернёт твою кассету.       — Так тебе не нравится Мадонна?       — Я так и не выяснил, что ей нравится.       — Что в этом такого? Если это спасёт жизнь…       — Эй! Я всё ещё здесь!              Их молчания хватает ненадолго.              — А тарелку с кашей в этот раз не разобьёшь?..              Анжела ненавидит друзей Эл. Друзей Джейн. Она проводит с ними достаточно времени — до вечера, игнорируя как попытки Стива использовать её в качестве помощницы, так и попытки Робин (та смотрит на шрам, а потом будто забывает о его существовании) — в качестве девочки для битья.              Дастин одерживает победу, кстати. Он замечает, как она долго стоит рядом со старыми альбомами The Police.              — А что в этом такого? Я думал тебе нравится что-то непопулярное. Но не расстраивай меня, не говори, что твоя любимая «Every Breath You Take». Нет? Ты морщишься так, будто тебе всё-таки нравится Мадонна.       — Мне нравится почти всё у них до того, как они стали популярны.       — И я всё равно не понимаю, зачем делать из этого такую тайну…       — Просто Анжеле нравится казаться загадочной, — подмигивает Робин.              Лучше игнорировать подобные выпады: Робин ненавидит, когда на неё не обращают внимания. Поэтому Анжела выбирает «Outlandos d’Amour» и выкладывает пару купюр на кассу.              — Спорим, это будет «Next to You»*? — недостаточно тихо спрашивает Робин у Стива.              Стерва точно о чём-то догадывается.              (ну, хотя бы с песней она промахивается)