Бракованная

      К Анжеле пускали только Джойс, Хоппера и Уилла.              Ей было скучно, чтобы отказываться от редких посещений. Над Оуэнсом измываться бесполезно. С Джойс она не могла шутить, ломалась под внимательным взглядом, не лгала и не пряталась и, иногда, рассказывая о пережитом, плакала в плечо, чувствуя на спине тёплые руки.              Чужое тепло больше не причиняло боли.              Лучшее доказательство: Векна сдох.              Уилл рисовал для Анжелы рисунки и краснел, когда она спрашивала о Майке.              Уилл пытался рассказать об Эл. Но Анжела запретила сразу же. Поклялась, что не позволит войти в палату, если он ещё раз попробует.              Она знала: Эл тоже в лаборатории, они ходят и к ней. Эл никого не хочет видеть. По словам Джойс, единственной, кому Анжела позволила произнести это имя.              — Ты… ты можешь не бояться, — сказала Джойс тихо. — У Эл сейчас не самый лучший период в жизни и пока, временно, у неё нет сил.              Анжела не спрашивала, что это значит.              Эл в порядке. У Эл нет сил.              Анжела могла бы заявить, что и не боялась, но рядом сидела Джойс.              К тому же, она боялась.              Часами вынужденного одиночества разбирала на составляющие не последние недели — последние полтора года, с момента появления Джейн в её жизни.              У Джейн не было силы.              Но Анжела уже была одержима. Кого бы она не представляла на месте Джейн, воссоздавая образ той в фантазиях, цепляясь за физическое сходство и подменяя черты характера, её желание касалось именно Джейн.              А потом всё сломалось.              Всё, что изначально было переломанным, сломалось.              А потом у Джейн появилась сила.              Потом Эл попала под влияние Векны.              Где в прошлом, которое казалось осязаемым, оставалось место для Анжелы?              Теперь всё выглядело ненастоящим. Каждое принятое решение. Каждый безумный поступок. Каждый план, который она считала своим. Каждый сон, который снился.              После убийства Векны не снилось ничего, хоть отдалённо похожего на прежние сны. Смазанные картинки из прошлого и люди без лиц, не вызывающие никаких ассоциаций. Анжела наблюдала за всем со стороны и ни в чём не принимала участия.              Оуэнс перепробовал на ней все методы исследования. И заявил, что она здорова и может быть свободной.              Анжела не хотела быть свободной.              Анжела хотела разобраться в случившемся.              Или обо всём забыть.              А ещё — хотела уехать. О чём и сказала Хопперу, когда он забирал её в дом Джойс. Он не начал орать. Уточнять, точно ли она решила.              Она решила. Но было ли это решение её собственным?              Ей не нужно было собираться. Вещи она толком и не разбирала, только одежду.              Время, проведённое в Хоукинсе, прошло странно, быстро. Анжеле нужно было всё это осмыслить и пережить. Дом родителей, в который её сослали — лучшее место.              Нужно было пожить там всё это время, а не поддаваться…              — Только не говори, что ты уедешь на этой машине обратно, — шипит Анжела.       — Обратно я полечу на самолете. Как нормальный человек, — беззлобно отвечает Хоппер.       — Ты оставишь её мне? Она стоит целое состояние!              При виде машины внутри что-то ёкает.              Что-то странное.              Анжела никогда не хотела ездить на потрёпанной камаро синего цвета.              — Мне она досталась задёшево, — отвечает Хоппер. — Только место занимала в гараже.       — Почему?       — Её считают проклятой.       — Ты купил мне проклятую тачку?              Хоппер вздыхает и хлопает себя по карманам.              — Эту машину не водили пару лет. Её хозяйка продаёт всё, что может продать сейчас и уезжает из города.       — Звучит депрессивно. Но чья тачка? И почему она проклята?              А потом Анжела вспоминает припаркованную у дома Векны машину. Грязную, битую. Со сломанным скейтом на пассажирском сидении.              — Это машина Билли?              Конечно, она рассказала обо всём, что случилось.              Билли спас её от того, к чему она действительно не была готова. От убийства.              Хоппер кивает.              Анжела подходит к машине, как к какой-то реликвии.              Она не успела проникнуться тёплыми воспоминаниями о её владельце. Но… Билли был добр к ней после смерти.              — Спасибо, — говорит она Хопперу.       — Сьюзан, у которой машина пылилась, сказала, что ей снился Билли. Попросил отдать машину мне. Сказал, что я знаю, что с ней делать.              Вот же… кем бы Билли ни был, Анжела будет помнить его очень долго. Дольше, чем хотела бы.              Она знает, пусть и с чужих слов, что Макс — последняя жертва Векны, умерла, так и не придя в сознание. Анжела вспоминает маленькую руку, которую та вкладывает в широкую ладонь Билли. Она знает, что они даже не родственники. Знает, что за время после смерти, они сблизились больше, чем за годы прежде.              — Я буду её беречь, — обещает Анжела и гладит чистый капот. — И я буду аккуратной с ней.       — Я не пущу тебя за руль! — хмыкает Хоппер.       — Эй! Это — моя машина!       — Это машина Энолы Дойль. Напомни, почему мне не стоит проверять её документы?       — Господи, я надеюсь, ты передумаешь и не поедешь со мной.              Зря старается: он всё решил. Кстати, почему?              Прямой вопрос — боже, какой ужас: она научилась спрашивать прямо, — вызывает ступор.              — Серьёзная дилемма, — говорит он тихо. — Я не отделаюсь от тебя долгой историей, но при этом мне нужно называть имя, которое ты просила не называть.              Боже, какой ужас: он исполняет её просьбы.              Эти недели переломали её представления о реальном.              — Разве ты не должен остаться здесь. С… ней?              Анжеле не хочется называть имя. Анжеле не хочется заблуждаться, будто между нею и… той, кого нельзя называть, Хоппер выберет её.              — Это была её просьба. Поездка не должна занять много времени. Но я и сам бы не хотел отпускать тебя в одиночестве. Через всю страну. С единственным пистолетом. И твоим отвратительным характером.       — Эй! Я уже проделала путь сюда. И ничего не случилось!..              Она осекается.              Она ехала сюда, когда у Эл были силы. Теперь, когда сил, по какой-то причине, пусть и временно, нет…              — Ты можешь поговорить об этом, — предлагает Хоппер неуверенно. — Необязательно со мной.              Из вариантов, которые приходят в голову, остаются только Джойс и Уилл.              Анжела знает, с кем на самом деле об этом нужно поговорить.              Но она не готова.              — Ты знаешь обо всём? — интересуется она, глядя куда-то вдаль.       — О многом. Уверен, некоторые детали… кхм, и я, возможно, этому рад. Но…       — Я не хочу говорить, — отрезает Анжела. — Я хочу уехать.              Он больше не спорит.              Никто из них не спорит, на самом деле. Она — несовершеннолетняя, а они — не безумцы, которые готовы удерживать её насильно. К тому же, у них нет управляемых лиан.              Ну, насколько Анжеле известно.              Джонатан предлагает Анжеле взять с собой парочку кассет, чтобы было, что слушать в дороге, кроме ворчания Хоппера. Его смущает камаро, но Анжела соглашается, и он складывает кассеты в бардачок. Анжела уверена, что у них разный музыкальный вкус. Но скрежет железа по стеклу предпочтительнее, чем голос Хоппера.              — Здесь не только мои, — оправдывается Джонатан. — Робин отдала Мадонну.              Вот ведь стерва!..              — Кстати, по поводу… — старший Байерс смущается, но заставляет себя продолжить. — Я перестал быть зависимым благодаря… я не просил об этом, я не знал, что она на такое способна, но я рад…       — Это не одно и то же.       — Да, я знаю, я просто… мне хочется, чтобы ты понимала, что не всё, что сделано, сделано против тебя.       — Я не собираюсь разговаривать с тобой об этом.       — Имеешь полное право. Но… разве поездка сюда того не стоила?       — Это вы избавились от Векны. Я о нём даже не знала.              Не тот разговор, который Анжела предпочла бы вести. Тем более, с Джонатаном. Ей плевать на Джонатана. Ей плевать на всех.              — Ты позвонишь, когда приедешь в Ленору? — спрашивает Джойс.       «Хоппер не позволит мне не доехать! Наверняка будет ждать, когда я зайду в дом, а потом будет ждать, чтобы я не сбежала»       — Конечно, — говорит вслух Анжела.              Она по-прежнему не может лгать Джойс.              Ей придётся позвонить.              Она прячет бумажку с номером телефона в карман и вытирает вспотевшие руки о джинсы. У неё теплилась последняя надежда, что уехав, она сможет расстаться с этим местом. С этими людьми.              — Ты должна посмотреть «Назад в будущее». Обещай, что посмотришь! — настаивает Дастин. — Там наверняка будут повороты, которые ты не ожидаешь. И там почти нет любовной линии!       — Ты всё равно не узнаешь, посмотрела я или нет, — хмыкает Анжела. Что-то во взгляде Дастина ей не нравится.       — Стив почти согласился ехать в Ленора-Хиллз…       — Это неправда!..       — …поэтому я найду тебя и точно обо всём узнаю.       — Ленора-Хиллз больше, чем Хоукинс. И я планирую переехать, чтобы наверняка от тебя отделаться.       — Моя девушка — компьютерный гений, Анжела. С её помощью я найду тебя в любой стране. Если захочу.       — Пожалуйста, не захоти. Или мне придётся рассказать твоей девушке, что я в тебя влюблена и планирую тебя увести.              Дастин хмыкает и протягивает руку. Анжела закатывает глаза, но пожимает её. Надеясь, что этот день когда-нибудь, но закончится.              — Королеве не нравится, — хмыкает Робин. — Но ты соскучишься по нам уже на втором повороте. Только не возвращайся: мы изнываем, ожидая, когда же ты уедешь.       — Робин…              Стив не кажется радостным. Но выглядит лучше, чем в последние две недели. Смерть Векны всем идёт на пользу, не только городу, который избавился от жутких разломов.              — Я всё равно её не слушаю, — отвечает Анжела. — И, если мне захочется вернуться, то только к тебе, Стив. Ведь в твоём доме найдётся свободная спальня?       — Только не для тебя: недостаточно хороши.              Взъерошенный Майк по-прежнему держится близко к Уиллу.              Анжела думает, что в другое время, в другой стране, похожей на идеальную, они держались бы за руки.              — Ты ведь позволишь теперь обнять своего парня? — интересуется Анжела. — Не умрёшь от ревности?       — Анжела… — стонет Уилл. — Ну сколько можно…       — Уверена, он будет ревновать тебя к каждому столбу, Байерс. А вокруг так много хорошеньких мальчиков…              Майк скрипит зубами.              — Я не буду по тебе скучать, Энола Дойль.       — Взаимно, Майк Уилер.              Нэнси не будет скучать тоже. С Нэнси они обмениваются дружескими взглядами и Анжела показывает подаренный пистолет.              Слава Богу все, приехавшие убедиться, что Анжела уезжает, заканчиваются. Джойс напоследок обнимает Анжелу крепко-крепко. И напоминает про телефонный звонок. И целует в губы Хоппера, взяв обещание, что тот вернётся.              Анжела вовсе не забирает его. Он едет с ней сам. Вопреки её, Анжелы, желанию. Потому что его просила… Эл.              В машине пахнет чем-то приятным, пряным. Под пристальным взглядом Хоппера Анжела пристёгивается. Руки постоянно потеют, сердце заходится, хотя ничего не происходит.              — Так и будешь на меня пялится или уже поедем?              У машины — разношёрстная толпа.              Анжела чувствует на себе взгляды, слышит выкрики, напоминания посмотреть фильмы и никогда не возвращаться. Чтобы отвлечься от незнакомого чувства, Анжела тянется к магнитофону. Может, с музыкой пережить этот момент, будет проще?              Кассета внутри — её собственная, и начинается не с того места, на котором Анжела когда-то её остановила.              Дастин говорил, что они крутили песни, пока она была без сознания, надеясь, что разум зацепится хоть за что-то. Дастин, да и никто из них, не спрашивал, почему музыка не сработала. Наверное, никто не хотел знать, что Анжела выбрала другой путь.              Не бегство.              Не попытку спастись.              Хоппер крутит руль, толпа у дома появляется в зеркале заднего вида. Толпа у дома и одинокая фигура чуть поодаль.              В магнитоле начинает с припева The Police.              I can't, I can't, I can't stand losing       I can't, I can't, I can't       I can't stand losing you              Я не могу, я не могу, я не могу выдержать потерю       Я не могу, я не могу, я не могу       Я не могу выдержать потерю тебя              Мир плывет.              Почему она плачет? Почему так тяжело?              Она уезжает из места бывшего буквальным адом.              Эл позади присоединяется к остальным. Как давно она приехала? Как долго сидела в комнате, не попадаясь Анжеле на глаза?              Они, провожая её, знали, что Эл вернулась, но никто ничего не сказал.              Хоппер едет на минимальной скорости, в магнитоле продолжает играть драйвовая музыка, солист признаётся кому-то, что не выдержит потери.              — Останови машину, — просит Анжела.              Они толком и не успели отъехать. Хоппер не задаёт вопросов и тормозит.              Анжела ненавидит себя за то, что медлит, что не просит его ехать по-человечески, что не может оставить себя, когда дёргает дверную ручку и выходит наружу.              (она делает то, чего не может не сделать)