Attack on Titan 4: Between Hammer and Anvil

The Break in the Cloud Мы с Микасой и Ханджи стояли у одного из множества уничтоженных домов. — Хорошо, что ты с нами, Жан, — заметила Ханджи. — Микаса уже доложила мне обстановку. Прости, что нас не оказалось рядом. Условия были жуткие, но вы превосходно справились. Леви жив, хотя не очень здоров. Какое-то время он не сможет сражаться. А ещё мы объединили силы с выжившими марлийцами и Титаном-Перевозчиком. Эрена нужно остановить. Кровавая бойня — не выход. Свой рассказ Ханджи закончила уже в небольшой уцелевшей комнатке, сидя за столом. Мы с Микасой и Жаном стояли перед ней. У меня нет никакой мотивации идти за Эреном. Сейчас я должен найти Хисторию. А там — посмотрим. — Но как вы ему помешаете? — спросила Микаса. — Во-первых, соберём сторонников. Наши возможные варианты зависят от них. Но без вас и обладателей силы девяти главных титанов мы ничего не добьёмся. Прежняя армия Парадиза полностью уничтожена. Больше я не вправе отдавать вам приказы, но всё равно спрошу... — Я с вами, — быстро ответила Микаса. — Я не хочу, чтобы Эрен убил ещё больше людей. Даже если он пошёл на это ради блага островитян, его необходимо остановить. — Допустим, — взял слово Жан, — нам правда удастся его остановить. Что вы будете делать потом? Даже если Эрен подчинил себе силу Прародителя, у него в запасе четыре года. А что станет с нашим островом после? Если впереди нас ждут десятки лет неутихающей ненависти людей с материка, то, остановив Эрена, мы обречём остров на погибель. — Думаю, с точки зрения марлийцев, они напали на остров, и тут же получили в ответ Дрожь Земли. Какое-то время они не будут предпринимать новых попыток. — После Дрожи Земли человечество уверится даже больше, чем после речи Вилли Тайбера. "Парадиз нужно уничтожить, иначе мы покончим со всем миром!" — В этом ты прав. Но даже если остров подлежит уничтожению, у нас будет запас в несколько лет. — Конечно. Но мы уже пытались искать иное решение, пока время не вышло! В итоге мы так и остались ни с чем! А Эрен решил уничтожить человечество! Ханджи ударила кулаком по столу. — Нельзя допускать бойни! Скажи мне, разве нужна хоть одна причина, чтобы её остановить?! Простите, — вдруг она вернулась к своему прежнему тихому тону, — не стоило так кричать. Жан прав, Эрен пришёл к этому решению из-за моего бессмысленного идеализма. И что толку сейчас повышать голос, если ещё недавно и мне пришла мысль, почему бы не сбежать? Забыть всё и жить дальше? Но я остаюсь Командующим Разведкорпуса, и чувствую, как товарищи, отдавшие свои сердца за свободу человечества сейчас следят за мной. Большинство из них погибли, прежде чем мы узнали, что вне Стен живут другие люди. Но наверняка никто из наших не опустился бы до того, чтобы сказать "только островитяне имеют право на свободу". Предотвратить гибель человечества можно лишь сейчас. — Ханджи... я был и остаюсь разведчиком. Она перевела взгляд на меня. Я тяжело вздохнул: — Как и я. Но сейчас у меня другая причина беспокоиться. И это... Bells Resounding Madly В дверь постучали. Я выхватил револьвер и медленно подошёл к двери. — Открывайте! — какой знакомый голос. Это же... A Ray of Hope Хистория, одетая в тот же длинный плащ с капюшоном, из-за которого не разглядеть её лица, вошла в дом, заставив меня выронить револьвер и обнять её крепче, чем когда-либо. — Ты... ты... ты чего здесь забыла?! — я прервал обьятия и схватил её за плечи. — Я вернулась домой, но началась... Дрожь Земли. А... ты не возвращался, и я решила поехать к тебе. Повезло, что я вас увидела на улице ещё. И... Что за безумное решение. Ещё и в её состоянии. Вернуться за своим мужем в самое пекло, будучи безоружной и беременной, да ещё и одной. Безумие или храбрость? — Мы вернёмся туда. Сейчас мы поедем домой. Я защищу тебя. Bells Resounding Madly Я ощутил тяжёлые взгляды Микасы, Жана и Ханджи. — Простите, — я повернулся к ним, — но я должен... Я осёкся на полуслове. — Том, всё в порядке? — спросила Ханджи. Я сполз по стене и схватился за голову. Хистория обеспокоенно села рядом. За нами пришли люди Эрена и попытались меня убить, а её — взять живой. И даже если представить, что он хотел забрать Хисторию для гипотетического Плана Б, даже если он победит, что будет с ней? Самое лучшее — он станет править своей Новой Элдийской Империей. А о самом худшем я даже думать не хочу. Нет. Всё-таки мне придётся пойти с ними. И убить Эрена. У меня нет выбора. Йегеристы угрожают моей жизни. Жизни моей жены. Жизни нашего ребёнка. Я не имею права просто плыть по течению. The Twilight Moment — Я с вами, — уверенно сказал я и перевёл взгляд на Хисторию, — прости меня. Я должен быть с тобой, но... — Всё в порядке, — она тяжело вздохнула и натянуто улыбнулась мне, — ты должен делать то, что должен. Я понимаю тебя, Томми. — Хистория обняла меня, притянула и поцеловала. Ты не хотела, чтобы я снова оказался на фронте. Но сейчас без этого никак. Сейчас у меня нет другого выбора. The Break in the Cloud Той же ночью Хистория отправилась домой. Я провёл её до разрушенного упавшими Стенами Троста. Мы остановились недалеко от крайних домов, я помог жене слезть с лошади. Нам нужно ещё поговорить. Я решил начать: — Я вернусь, солнце, — я крепко обнял её, — не бойся, хорошо? — Томми... — она дрожит всем телом, — я всё знала... Эрен всё рассказал мне... Мое сердце дрогнуло от неожиданности. На несколько секунд я замолчал. — Ладно... — тяжело вздохнув, наконец, сказал я, — уже неважно. Ты не виновата. Эй, я буду в порядке, слышишь? — Я посмотрел ей в глаза, и она кивнула. — Я люблю тебя... — И я тебя. Больше всего на свете. К утру я вернулся, а на следующий день мы покинули Сигансину и соединились с марлийцами, после чего скрылись в лесах на юге от города. Представление, разыгранное Пик Фингер — владелицей Титана-Перевозчика — помогло Жану, Оньянкопону и Елене покинуть Сигансину, но также могло спровоцировать погоню. К счастью, йегеристы не торопились ехать за нами, или же просто потеряли в ночной темноте. Мы устроили лагерь и расселись по разным сторонам костра. Ханджи готовила ужин. Капитан Леви лишился глаза и пары пальцев на левой руке после битвы с Зиком, и сейчас лежал на повозке, весь забинтованный. Я делал записи в дневнике, сидя рядом с костром и Ханджи: свет от огня давал мне возможность писать. Надеюсь, Хистория вернётся домой без проблем. Меня беспокоит, что нет никого, кто мог бы наверняка защитить её там, и мне остаётся делать ставку на то, что в случае опасности она сможет уехать на Искре. — Ну и чего вы так злобно друг на друга смотрите? Мне никто не хочет помочь? — развеяла тишину Ханджи, держащая в руках очередную картофелину. — Мы недавно грызли друг другу глотки, а теперь сядем за один стол? — это был голос командующего Магата, приведшего сюда марлийские войска. Он сидел у лапы Титана-Перевозчика. — Занятное дело. Почему же вы передумали? Вы могли предоставить Эрена самому себе и получили бы мир, о котором так мечтали. Настоящий рай для островных отродий. Мы были буквально в шаге от того, чтобы предотвратить контакт Эрена и Зика, но вы бросились им на выручку. — Вы верно излагаете факты, маршал, — ответила ему Ханджи, — но мы не желаем истребления человечества, иначе не сидели бы с вами в лесу, пытаясь приготовить рагу. — Иными словами, у вас проснулась совесть. — Совесть, говоришь? — Начал вскипать Жан, подходя к маршалу всё ближе и ближе, — ты будешь нам про совесть затирать, "маршал"? Это вы насылали на нас титанов, волну за волной, так почему мы — дьяволы? Послушай, мы потому так отчаянно сражались, потому что не хотели сдохнуть в пасти титана! А его, — он указал пальцем на меня, — вообще только чудо спасло, когда он уже готовился погибнуть! По-твоему, так себя ведут только дьяволы, старик? — Да, — он отпил из бутылки виски, — как по мне, вы — дьявольские отродья. Теория об угрозе Парадиза оказалось верной. С каждой минутой от мира остаётся всё меньше, и это прямое следствие вашего сопротивления. Разве нет? — Чтоб ты знал, если бы ваши не разрушили Стену, а мать Эрена не сожрал титан у него на глазах, он бы никогда так не поступил! Вы заставили его запустить Дрожь Земли! Рагу начинало закипать. Вкусный запах добирался до моих ноздрей. — Так, теперь ты решил прочитать лекцию по истории? Вообще-то, элдийцы первыми подчинили и истязали марлийцев. Хотя бы такие банальные вещи ты знаешь? — Этой истории две тысячи лет, а вы всё ещё строите из себя жертв. — Такое чувство, будто я спорю с мальчишкой. Думаешь, твоя пустая болтовня как-то может изменить подлинную двухтысячелетнюю историю? — Что ты сказал? — Может, хватит? — Вмешалась Ханджи, помешивающая рагу. — Это скука смертная, спорить о раздорах двухтысячелетней давности, которые мы не застали. Жан, скорее всего, господин маршал просто не понимает, кто мы такие. Ему мерещатся дьяволы, вдруг решившие отказаться от рая и спасти от верной смерти человечество, желавшее их полностью истребить. Вот только мы прожили несколько месяцев во внешнем мире, и мы уже не те "островные отродья", ничего о нём не знающие. Жан вернулся к нашим друзьям. Через пару секунд тишины подала голос Энни, стоявшая в стороне, позади Райнера, Габи и Фалько. The Ends of the Sadness Я осматриваю прохожих, вглядываюсь в их лица. Но Энни Леонхарт всё нет. — Эй, дай-ка её сюда, — говорит мне мой товарищ-разведчик. Я протягиваю ему подзорную трубу и достаю дневник, — странно, её всё нет. Ладно, подберёмся поближе, — я успел написать только пару слов. Мы быстро спускаемся с крыши на улицу и переходим на бег. Если она заметит, как мы летим над домами, будет плохо. — Осмотри-ка свой УПМ, — бросает мне разведчик. Я окидываю взглядом снаряжение: всё нормально закреплено, нигде ничего не болтается. И чего он взъелся. Я решаю надеть капюшон, если Энни заметит меня, то вся операция точно будет провалена. К нам присоединяются другие разведчики, и мы продолжаем путь вместе. За поворотом я понимаю, почему всё было так тихо: Армин вёл Энни по другой дороге. К ней уже бежали переодетые в гражданскую форму солдаты. Но вдруг её пронизывает ярко-жёлтая вспышка. Становится ужасно жарко. Мощный взрыв отбрасывает меня. Когда свет пропадает, я вижу фигуру Женской Особи. Армин оказался прав. Но разумный титан прямо в Стохесе... Это очень и очень плохо. Потому что жертвы среди гражданских неминуемы. Я достаю клинки, но она игнорирует меня. И пробегает прямо надо мной. Мощный порыв ветра, вызванный её движениями, толкает меня на землю. Мощное давление давит на голову, словно сжимая её. В ушах бушует ветер. Я падаю на землю и теряю сознание. The Break in the Cloud — И что дальше? Вы вправду с ним покончите? — Она вышла на середину лагеря, встав перед нами. — Вы готовы убить Эрена? — Его может остановить не только смерть, — ответила ей Микаса. — От тебя я другого и не ждала. И каков твой план? Уговорить его, что-ли? Если бы его можно было переубедить, он бы не стал уничтожать человечество. — Это ещё неизвестно, — сказал Армин. — С ним надо обязательно поговорить! — Допустим, вы с ним свяжетесь. Но он продолжит уничтожать людей, что дальше? Неужели так трудно понять, что он станет вашим врагом? — Никто из нас не ответил ей, что она восприняла, как ответ. — Я так и думала. Если мы, считающие Марли своей родиной, попробуем убить Эрена, вы обратите своё оружие против нас в попытке его защитить. Это точно. Признай, что это так, Микаса, потому что для тебя никто и никогда в целом свете не сможет стать дороже Эрена. Микаса выхватывает мечи. Армин и Конни с испугом отходят от неё. Я вскакиваю, готовясь остановить её. Хотя, сомневаюсь, что смогу. Но я должен попытаться. Здесь нельзя допустить кровавую бойню. Да ещё и с шифтерами. — И что, ты хочешь со мной разобраться?! — Кричит она Энни. Та молча готовит острие на своём кольце. — Леонхарт, — говорит маршал Магат, стремясь успокоить подчинённую. Воцаряется напряжённая тишина. Я замираю в нерешительности. Сейчас мы, словно огромная пороховая бочка, к которой просто нужно поднести спичку. Я быстро прикидываю варианты своих действий. Револьвер будет бесполезным, я лишь дам Энни возможность превратиться, она порежет себя быстрее, чем я прострелю ей голову. А ещё и Райнер. А УПМ тем более не поможет. Но ситуация разряжается самой зачинщицей. Энни прячет иглу обратно в кольцо и протягивает руку в жесте остановки. — Я прекрасно понимаю твои чувства. У меня всего одна причина остановить Эрена: в Марли остался отец, которого я хочу увидеть живым. Так что у вас ещё есть надежда. Если ты сможешь переубедить Эрена, прекрасно. И, по крайней мере, до того момента, нам сражаться ни к чему. Микаса опускает руки и отворачивается: — Хорошо. Я слышу стук по металлу и оборачиваюсь на источник звука. Это Ханджи стучит деревянной поварёшкой по котлу. — Так-так-так, народ, рагу уже подоспело! Поедим! Blood-Curdling Nightmare Когда я прихожу в себя, вижу множество трупов разведчиков и мирных жителей, которых задело взрывом. Подняться на ноги получается не сразу, они совсем меня не слушаются. Но рядом слышится свист тросов УПМ и голос Жана: — Том, ты в порядке? Рядом с ним приземляется Армин. — Да... да, более-менее. — План А провалился, — говорит Армин, — переходим к плану Б. — Твой УПМ работает, Том? — спрашивает Жан. — Разберитесь с ним, если что, а я займусь Женской Особью! — он разбегается и стремительно взлетает. — Это наш последний шанс взять её. Идём! Армин летит вслед за Жаном. Я поднимаю мечи и лечу следом. Хочется держаться осторожно: я помню, как в прошлый раз отхватил от Женской Особи относительно лёгкий тычок тыльной стороной ладони, каким мы отгоняем мух, и отлетел, больно ударившись о землю. Но сейчас я не могу осторожничать. Я разбегаюсь по стене и пускаю в её сторону тросы. Вдруг всё вокруг темнеет. Меня сдавливает её рука. Клинки скрипят о её укреплённые костяшки. В моей голове единственная мысль: срубить пальцы. В тесноте сжатого кулака я умудряюсь нормально размахнуться и выбраться на волю. Она продолжает бежать, и я лечу следом. Атакую снова. Она успевает прикрыть затылок второй, целой рукой. Клинки ломаются. Я успеваю оттолкнуться от её пальцев и уйти в сторону, на ближайшую крышу. Теперь я понимаю, почему Оруо не смог разрубить её затылок. Это странное покрытие из яркой стали, которым она покрывает своё тело. Женская Особь останавливается. Я отбрасываю сломанные клинки и вытаскиваю новые. Но вдруг где-то вдали появляется вспышка. Она заставляет меня прикрыть глаза и отвести взгляд. Эрен превратился в титана. И он идёт сюда. The Break in the Cloud Мы сидели точно также, как и во время той перепалки. Лошади спокойно шуршали травой, ужиная вместе с нами. — Даже когда лошади отдохнут, до пристани часов пять верхами. Сейчас вся надежда на Азумабито. По словам Киёми, в порту приготовлен воздушный транспорт для наблюдения за Дрожью Земли. На нём мы сможем подобраться к Прародителю. — Так и знал, что Азумабито тайком вам помогали. — Вопрос в том, где нам искать Титана-Прародителя. Летая наугад, мы впустую сожжём всё топливо. — Правильно. Поэтому мы её и схватили, — Магат кивнул на Елену. — Куда первым делом направится Йегер? — Откуда мне знать? Даже если я и знала, с чего бы мне отвечать тебе? — Йегер ни черта не знает о географии материка. Все его сведения от тебя. Он явно продумал маршрут наступления титанов заранее. Ты должна примерно представлять, где он. — Подонок. Я спрашивала, с какой это радости я должна помогать паршивому марлийцу? — Потому что нам решать, будешь ли ты жить, или умрёшь, — ответила ей Энни. — Её не запугаешь, — встрял Жан, на секунду оторвавшись от рагу, — она сама ищет смерти. — Допустим, — сказал Конни с набитым ртом, — но она же сражалась за свою родину против Марли. Неужели тебе всё равно, что твой дом уничтожат? Она промолчала. — Конечно, ей плевать, — продолжил Магат, — дело в том, что она сама такая же паршивая марлийка. — В Либерио ты здорово нас провела, — раздался хриплый бас Титана-Перевозчика, который с грохотом подошёл к сидящей в позе лотоса Елене, — я была очень удивлена, когда узнала твою историю. Самая обыкновенная марлийка притворялась солдатом, призванной на службу из покорённой нами маленькой страны. Ты разочаровалась в Марли ещё при первой встрече с Зиком и придумала свою легенду. Чудесную историю о том, как вы с принцем спасёте весь мир. Ты поверила в собственную ложь, чтобы вписать своё имя в историю. Надо отдать должное твоей непомерной наглости. Елена усмехнулась и провела ладонью по щеке Перевозчика: — Спасение мира... есть ли более сладкие слова, манящие людей за собой? Мысль, что вы спасёте миллионы жизней, ведёт вас и радостно отзывается в груди. Ради неё вы готовы молча проглотить ненависть, что прежде вас терзала. Вот, какими мне представляются люди, рассевшиеся передо мной. Неправда. Не все здесь ради спасения мира. Лично мне плевать на всех, кто живёт вне Стен. Это всё их вина. Мир я спасу лишь потому, что это — побочный эффект от цели, к которой я действительно стремлюсь. Безопасность моей жены. Ради которой я буду рвать и метать. — Не хотите ненадолго предаться воспоминаниям? — продолжала Елена. — Райнер Браун, после того, как ты разрушил Стену, проникшие за неё титаны сожрали несметное число элдийцев. Энни Леонхарт, похоже, ты тоже отправила на тот свет немало разведчиков, а после передавила десятки и сотни гражданских в Стохесе. Разумеется, это касается и вас, господа с Парадиза. Ты всегда вёл себя разумнее других, но превратил военный порт в огромное пожарище, Армин. Твои боевые заслуги сравнимы по величине только с горой оставленный трупов, считая гражданских. Я не забыла о ваших героических похождениях в Либерио. Прежде всего твоих, Жан. Чтобы добить Титана-Перевозчика, ты, по указке Тома, бесстрашно запустил грозовое копьё в мальчика Фалько, сидящего рядом, пока он отстреливал тех, кто мог тебе помешать. А после девочка Габи, которую ты видишь перед собой, застрелила Сашу. Саша была очень хорошей девушкой. Меня расстроила её смерть. Впрочем, это не идёт ни в какое сравнение с печалью и ненавистью тех, кто в бытность кадетами жил, как одна большая семья. — Очень вкусно, Ханджи, — сказал Жан, закончивший со своей порцией, — можно добавку? — Конечно, рагу ещё полным-полно, — она взяла тарелку и вооружилась черпаком. — Спасибо, Елена, — продолжил Жан, устроившись поудобнее с бутылкой чего-то там. — Ты же хотела, чтобы мы высказали всё, что думаем друг о друге и привели свои чувства в порядок? А ведь ты так торопилась распрощаться с жизнью, когда мечта, ради которой ты была готова даже убивать товарищей, обратилась в прах, — он прервался, чтобы сделать глоток, — это было очень мило с твоей стороны. — Ах, да, совсем забыла. Как его звали? Твоего лучшего друга, которого ты однажды упоминал? Марко? — Марко Ботт. Топ-7 в сто четвёртом наборе кадетского корпуса. Смелый, добрый и отзывчивый. Благодаря ему во мне открылись таланты к командованию людьми. Однажды он решил, что именно я смогу повести нашу группу на очередной тренировке, и в итоге на ней мы заняли первое место. А потом, в битве за Трост, мы несколько раз пересеклись с ним. Я помню, что он сказал мне при нашей последней встрече. "Я помогу остальным, Том!" — Кажется, я слышала, что его смерть не обошлась без участия Энни. Она уже успела вам признаться, как Марко погиб на самом деле? Райнер и Энни потупили взгляд. Я снова почувствовал напряжение. Оно целиком и полностью исходило от Жана. — Марко остался без УПМ, потому что я своими руками сняла его, — сказала Энни. — Так его и сожрал титан. — Энни всего лишь исполняла мой приказ, — вступился за неё Райнер. — Марко услышал, как мы с Бертольдом обсуждали то, о чём ему знать не следовало. Я боялся, что нас выведут на чистую воду, и понадеялся, что если мы убьём Марко, эту историю ещё удастся замять. И тогда я в полёте сбросил Марко на крышу, схватил его так, чтобы он не смог пошевелиться, а Энни отдал приказ снять с него УПМ. Марко уже никуда не мог сбежать, и его сожрал титан. Снова воцарилось молчание. Я не мог поверить в то, что сейчас услышал. нарушенное через пару минут Жаном: — Марко сказал вам что-нибудь перед смертью? — Что мы так и не смогли поговорить. — Конечно, вот именно! Мы никогда толком не говорили! Может, так мы и пришли к тому, что кого-то из нас должно не стать? — Даже сейчас ещё не поздно, — грустно сказала Ханджи. — Ещё недавно мы ожесточённо сражались друг с другом, но хотя бы теперь можем спокойно сесть и поговорить. Кто мог раньше вообразить, что мы будем есть вместе, усевшись у костра? — Когда я увидел, — начал Райнер, потупив взгляд, — как титан поедает Марко, то не мог объяснить себе, почему это произошло. И потом не устоял на месте, и в ярости прикончил того титана, проклиная его за гибель товарища. — Хватит, — злобно сказал Жан, — ясно, что от вины у тебя поехала крыша. — Пожалуйста, — продолжал Райнер, — не прощайте меня. Я... я в самом деле этого не заслуживаю... — Я сказал, хватит! — Извини... Bells Resounding Madly Вдруг Жан вскочил. Он направился прямо в сторону Райнера. Ударом кулака Жан откинул Райнера назад, после чего сел на него. Кулак прилетал в лицо Райнера раз за разом. — Хватит, Жан! — Крикнул Армин и бросился к ним. Мне же было плевать. Я не буду причинять Райнеру ущерба, пока он на нашей стороне. Я должен подавить свои эмоции ради моей цели. Но и не буду препятствовать Жану с его эмоциями. Армин и Конни подняли Жана и оттаскивали его от избитого Райнера. Тот пытался вырваться, успевая наносить удары ногой в живот. Но вдруг Габи прыгнула под его ногу. Очередной удар настиг её. Фалько бросился к ней. The Break in the Cloud — Простите нас... — прохрипела девочка, — раньше... это было нашей заветной мечтой... извести всей нелюдей, живущих на Парадизе. Мы думали, если избавимся от "проклятых островных дьяволов", то мир, наконец, простит и признает нас. И поэтому мои мама и папа... и всех, кого я знала в Либерио, больше нет на свете. Простите... — она упала перед нами на колени, продолжая глотать слёзы от боли и... обиды? — Я понимаю, что потеряла всякий стыд, но умоляю, помогите нам. Теперь без вашей поддержки нам никак не спастись! Фалько помог ей подняться, после чего уверенно заговорил: — Прошу вас, давайте остановим Дрожь Земли вместе! Их крики "пожалуйста" били по мне, заставляя прокручивать прошедшие события снова и снова. Когда мы атаковали Либерио, я думал, что мы возвращаем им долг, несмотря на то, что уже был здесь, и знал, что здешние люди такие же, как мы. Во время боя я затолкал мораль поглубже и сражался с людьми, ставя их на место титанов. Но подсознание не обмануть. Как и в пещере Райссов четыре года назад, я убивал людей, что просто думают иначе. И до этого момента я не трогал эту мысль. Сейчас же она прорывается, словно росток сквозь почву моей совести. — Пустите... — тихо попросил Жан. Армин и Конни ослабили хватку. Жан направился в лес. — Не получилось... — грустно отметила Габи, — он ушёл... — Вот разорались, — я посмотрел на проснувшегося капитана Леви. Он приподнялся на своей повозке и, похоже, видел и слышал всё, что здесь происходило. Build a Campsite Here Я сорвал травинку, мокрую от утренней росы. Где-то пели птицы. Между деревьев светило солнце. — Том, хватит мечтать, — сказал мне Конни, — давай помогай. Мы запрягли лошадей. Ребята загружали повозки. Жан разбудил Фалько и Габи и сейчас поднимал избитого накануне Райнера. Я подошёл к Ханджи и помог переложить Леви на нашу повозку. — А ты-то здесь чего забыл, Морган? — В своей обычной манере спросил он. — Разве ты не должен охранять Хисторию? — Я и охраняю. Просто... два дня назад на наш дом напали йегеристы. Я привёз её к вам, хотел, чтобы вы помогли укрыть её. А через пару часов напали марлийцы. Сейчас она должна быть в безопасности, не волнуйтесь, — поспешно закончил я, увидев подходящего Магата. Ему об этом знать точно необязательно. Леви довольно хмыкнул и замолчал. Вскоре повозки тронулись. Мы двигались по каменистой "степи", по-моему, это называется так. За Стенами подобной местности не было. Я ехал в первой повозке, занимаясь излюбленным делом: делал записи в дневнике. Теперь у меня было время и достаточно света, чтобы зарисовать и лица моих новых знакомых. Какая же глупая это затея. Когда я начал вести первый дневник, ещё в кадетском лагере, мне просто было скучно. Сначала я записывал туда важные детали, но потом начал описывать происходящее вокруг и известные мне факты о других солдатах, с которыми мне довелось познакомиться и более-менее нормально пообщаться. Теперь же это... наверное, привычка. Но, может, когда-нибудь это всё же пригодится. — Знаешь... — начал Конни, ведущий повозку. Его голос прозвучал прямо над моим ухом. Я поднял голову и увидел, что он специально повернулся ко мне, чтобы поговорить. Кивком я подтверждаю свою готовность слушать. — Ты... ты же знаешь, что произошло там, в Рагако? — Да. Армин мне рассказал. Ему пришлось прыгнуть в рот матери Конни, всё ещё бывшей титаном, который не может встать из-за очень маленьких, несформированных ног. Конни хотел скормить Фалько ей, но Армин и Габи догнали их. Армин бы погиб в зубах титана, если бы не Конни, который успел прыгнуть и оттолкнуть его. — И... что ты думаешь? Я ведь поступил ужасно? — Честно говоря... нет, я так не думаю. Я понимаю, что тобой движет. Если бы в подобном положении оказалась Хистория, я бы, не раздумывая, сделал то же самое. Но есть одна важная вещь: твоя мама бы стала обладателем Зубастого, а это значит, что ей бы пришлось учиться контролировать его, и в итоге она стала бы солдатом. А лекарство, которое возвращает титана в форму человека, наверняка делают где-нибудь в Марли, — надеюсь, никто из них сейчас не додумается опровергнуть это. — Не ври. Ничего они не делают, — он отвернулся. — Но, по крайней мере, твоя мама в безопасности. И когда-нибудь мы сможем вернуть ей её облик. Но Конни уже меня не слушал. Он резко посмотрел налево: Resolve — Перевозчик! — крикнул он. Я вложил карандаш между страниц и положил дневник на пол. Большой титан бежал в нашу сторону, сотрясая землю. — Останови, — скомандовал Магат, — похоже, что-то не так. На всякий случай я переложил винтовку поближе. Титан выбежал на дорогу и встал прямо перед нами. У его затылка появился пар. Из него вылезла Пик: — Там засада. В районе порта уже расположился неприятель. Видимо, обогнали нас на поезде. Многие снаряжены для боя с титанами и уже занимают позиции. Как же я хотел этого избежать. Но, видимо, выбора у меня точно нет.