***
— Я думаю, тебе нужно пригласить его на свидание, — пожала плечами Тал, рассматривая две готовые картины. На критичный взгляд Квай-Гона, в них не было души, не чувствовалось его вдохновения, но, пока его менеджер в восторге, а клиенты платят деньги, это казалось допустимой жертвой. — Ты и правда будто открыл в себе второе дыхание, Квай-Гон, — не унималась Тал, отпивая травяной чай, который Квай-Гон вырастил на заднем дворе и собрал специально для неё. — Ты от меня не отделаешься-я, — пропела Тал, прежде чем уйти к своей машине с упакованными в холщовую ткань картинами и банками домашнего джема. Квай-Гон лишь тяжело вздохнул. Приближался день Святого Валентина, и это казалось идеальным моментом для первого свидания, вот только… Совершенно не хотелось повторять сюжет «Красотки» или тысячи других похожих мелодраматических фильмов. Бен уже знал, что Квай-Гон богат, и пусть за всё время их знакомства Квай-Гон платил лишь в клубе, в который продолжал ходить по пятницам, любуясь выступлениями Бена, червячок сомнений всё равно грыз душу. Ведь на свете нет настолько святых людей, которые бы отказались от свидания с миллионером, если этот миллионер им не нравится. Деньги решают всё. Деньги и свели их вместе. Во рту появился кислый привкус. Квай-Гон торопливо запил его остывшим чаем. Да, возможно, Бен согласится на свидание только из-за денег, но, может быть, это поможет им узнать друг друга получше? Покажет Бену, что Квай-Гон не просто денежный мешок и немного спятивший художник. — Ты жалок, — прошипел в голове Ксанатос. — Единственное твоё достоинство, Квай-Гон, — это талант, который приносит тебе бабло. Но даже это ты ценить не в состоянии! Тряхнув головой, Квай-Гон поставил фарфоровую чашку на кофейный столик и сжал ладонь в кулак. Кончики дрожащих пальцев до сих пор хранили прохладу кожи Бена. — Ты ничего не знаешь, — покачал головой Квай-Гон, а затем ушёл в свою мастерскую, оставив призрака прошлого позади.***
Кисточка дрожала в руках, так что сделать даже небольшой мазок, не испортив картину, было решительно невозможно. Разочарованно вздохнув, Квай-Гон попытался рассмотреть свою работу целиком, но полотно почему-то убегало от него, расплываясь яркими вспышками. С усилием Квай-Гон прищурился, стараясь сосредоточить внимание на переливающихся мозаикой фрагментах. — Ты сегодня беспокойный, — хмыкнул откуда-то сбоку знакомый голос с мягким акцентом. Квай-Гон перевёл взгляд на Бена, сидящего на подоконнике. Повернувшись лицом, тот всё ещё сохранял свою позу, только теперь с хитрой улыбкой смотрел на Квай-Гона, а не на город. — Просто… не могу сосредоточиться, — пожаловался Квай-Гон, отложив кисть. Солнце снова золотило кожу Бена, заставляя его светиться изнутри. Даже небесные глаза приобрели изумительный тёплый оттенок. — Тогда, возможно, тебе стоит передохнуть? — спросил Бен, неуловимо поглаживая себя по колену. Квай-Гон залип взглядом на его длинных пальцах, а затем поднял голову к его лицу. Сейчас или никогда. — Ты… не занят 14 февраля? Прикусив губу, Бен задумчиво коснулся своего подбородка. — М-м-м… Нет, думаю, я свободен, — в конце концов пожал плечами он. Его золотые волосы немного качнулись, обрамляя лицо. — Ох, хорошо, — Квай-Гон нервно обтер вспотевшие ладони о штаны. — Тогда… может быть… поужинаем? — С тобой? — хмыкнул Бен, дерзко улыбнувшись. Затем он снова задумчиво прикусил губу. — Почему нет. Не можешь же ты вечно трахать меня взглядом. Задохнувшись, Квай-Гон почувствовал как щеки заливает краска. — Я… Я не… — он вскочил на ноги, не представляя, что хочет сказать, но Бен в ответ лишь заливисто рассмеялся. — Брось, мы оба знали, чем всё это кончится. Я устал дрочить в раздевалке после каждого сеанса. — Чт… — но не успел Квай-Гон закончить, как Бен развернулся к нему полностью, спустив ноги с подоконника, разводя их в стороны, чтобы продемонстрировать свой напряжённый, истекающий смазкой член. — Хочешь? — лукаво спросил этот маленький змей-искуситель, скользнув рукой по своему животу, обхватив основание, лениво его надрачивая. Крайняя плоть обнажила его бордовую головку, и прежде чем Квай-Гон успел сглотнуть пересохшим горлом, он уже был на коленях перед своим золотым Божеством. — Давай, Квай-Гон, — простонал Бен, вцепившись в его волосы, путая пряди, прижимая голову к себе. — Хочу твой рот… — раздалось эхом в ушах. Заглотив пульсирующий член, Квай-Гон зажмурился, не чувствуя больше ничего. Ни жадных рук Бена, ни своих ноющих колен, ни тяжёлого мускусного запаха. Всё его существо сосредоточилось только на горячей солоноватой плоти во рту, которая толкалась между губ, проникая глубже и глубже в горло, распирая его, не давая дышать, заставляя захлёбываться собственной слюной. На пике удовольствия он взвыл, потратив последний кислород и… проснулся. Весь в слюне и собственной сперме, с подушкой в зубах, которую он отчаянно сосал. Задыхаясь, Квай-Гон брезгливо откатился на другой край кровати. Сердце стучало где-то в горле, на коже всё ещё ощущались жадные прикосновения Бена, паховые волосы противно стягивало остывающей спермой. Отвратительно яркие солнечные лучи освещали комнату через чердачное окно, заставляя смотреть в лицо собственным грязным порокам. Тяжело вздохнув, Квай-Гон с кряхтением поднял себя на ноги, быстро сдернул с кровати постельное бельё, отшвырнул изгрызенную подушку куда-то в угол и поковылял в душ.***
Кисть снова дрожала в пальцах, но не из-за волнения, или сна, а потому что сегодня Квай-Гон приступил к работе маслом и теперь был просто не в состоянии сделать этот первый, самый важный мазок. Бен, как обычно, сидел, отвернувшись к окну. Напевая себе под нос мелодию, он постукивал пальцами по подоконнику, отбивая неизвестный ритм. Солнца не было, поэтому его бледная кожа освещалась только студийными лампами. Убедившись, что поворачиваться он не собирается, Квай-Гон украдкой обтëр вспотевшие ладони о джинсы, глубоко вздохнул и прикоснулся кистью к волосам нарисованного Бена.***
Спустя сорок минут Квай-Гон дал им обоим перерыв, протянув Бену халат. Робко улыбнувшись, Бен накинул его на плечи, завязал пояс и начал расхаживать по студии, разминая ноги. — Я дочитал сказки профессора Толкина, которые вы советовали, — улыбнулся он, отпивая кофе, повернувшись к сидящему в кресле Квай-Гону. — И вы были правы, они совершенно не такие, как «Властелин колец». Они… — Теплее? — подсказал Квай-Гон, вспоминая свои первые чувства после прочтения. — Да! Такие… непосредственные. Без войны и зла, как было в «Хоббите», и при этом такие же уютные, простые. Нам очень понравилось, — разулыбался Бен. — Нам? — удивлённо спросил Квай-Гон. Бен замер, будто его застигли врасплох, и уткнулся в чашку, стараясь не смотреть Квай-Гону в глаза. — Ну… Да, нам, у меня… Эм, я читал не один. Из ниоткуда между ними вдруг появилась стеклянная стена, которая с каждым словом могла стать толще. Квай-Гон как можно более беззаботно пожал плечами. — Я рад что сказки понравились тебе и твоим… друзьям. — Да! Друзьям, — встрепенулся Бен, робко улыбнувшись. — Это хорошая книга. Спасибо, что вы посоветовали мне её. Хотя зачастую мне и некогда читать. Ответив ему своей мягкой улыбкой, Квай-Гон налил им обоим ещё кофе, чтобы занять руки. Сейчас или никогда. — Кстати о занятости, эм… Ты свободен 14 февраля? — как можно более невинно спросил он. — В День всех влюблённых? — удивился Бен. — Нет, я работаю. А что? Хлопнув глазами, Квай-Гон на мгновение подвис. Во всевозможных сценариях, что он себе представлял, этого не было. — Работаешь? В клубе? — тогда Квай-Гон мог бы прийти на шоу, подарить Бену свой подарок после выступления… — Нет, моя… другая работа. Другая работа, про которую Бен вообще не говорил. Как и о своей жизни за дверями «Ордена» и этой студии. Внезапно Квай-Гон понял, что встречается со своей Музой уже месяц, но всё равно ничего о нём не знает. Бен тщательно хранил свои секреты. — Ох, тогда… Ладно, хорошо. Я понял, — отстранённо кивнул он всё ещё не представляя что делать с этой новой информацией о том, что человек, в которого он влюблён больше полугода, остаётся чужим. Бен чутко ухватил перемену в настроении, поэтому нахмурившись подошёл ближе. — А вы… — Ничего, — отмахнулся Квай-Гон, поднимаясь на ноги. — Забудь, не обращай внимания. Если ты отдохнул, я готов продолжить. Закусив губу, Бен явно был недоволен окончанием их разговора, но в душу лезть не стал. Вероятно он думал, что Квай-Гон тоже желает сохранить конфиденциальность, поэтому старался уважать его границы. К чёрту границы, — хотелось рявкнуть, а потом разбить что-нибудь. Но вместо этого Квай-Гон заставил себя вернуться к мольберту и взять в руки кисть. Настало время поработать над фоном, потому что к обнажённой фигурке в центре полотна он сегодня не смог бы прикоснуться.