Пламя внутри

      — Мама! — Я была готова влететь в эту комнату, разнести этот дом, взорвать все, что было между нами, все то, что отделяло мою Фа от меня.       Она смотрела на меня, до сих пор не веря своим глазам.       — Как ты здесь оказалась? — шепотом спросила Фара, подойдя к барьеру. Волосы были спутаны и не убраны, глаза уставшие, она была совершенно непохожа на себя. Остался лишь призрак прошлого.       — Я сейчас взорву этот чертов дом, — не вытерпела я. Фа лишь подняла руки, пытаясь вразумить и успокоить. — Что мне сделать, как вытащить тебя оттуда?       Ярость наполняла мое тело. Эта встреча стала совершенно неожиданной для меня, я была не готова. Эмоции взяли верх. Я теряла контроль. Пока я смотрела на маму, мне хотелось только одного — разорвать на части всех, кто сделал это с ней. С нами.       — Майя, — попыталась отвлечь меня мама, видя, в каком я состоянии нахожусь сейчас, — спокойнее, вспомни, чему я тебя учила. — Она говорила мягко, но это не действовало, злость внутри была такой сильной, что разрывала меня.       Лежащая на полу, разбитая Фара, которую я видела несколько минут назад, не позволяла мне оставить это безнаказанным.       Огонь начал непроизвольно разгораться в моих ладонях, чем больше я смотрела на Даулинг, тем больше меня окутывало пламя. Пытаясь скинуть огонь со своего тела, я непроизвольно поджигала все то, что находилось вокруг: старые деревянные половицы; простыни, которые я принесла, чтобы поменять; уродливые выцветшие обои. Постепенно весь коридор начал поглощать огонь. Мама с ужасом наблюдала за происходящим, не в силах помочь. А я не могла и не хотела останавливать пламя, мне хотелось убивать, мстить, совершить возмездие. Эта старая тетка знала, что моя мама измучена. И не сказала мне. Я думала, что действительно смогу убить ее. Эти мысли пугали меня, но также давали такую силу, которую, казалось, я не в состоянии удержать.       Запах гари, звук трескающихся половиц, мои крики — не знаю, что из этого привело наверх старуху и Фло, но обе в ужасе замерли, глядя на меня. Флора испугалась, что я потеряла контроль. А женщина остолбенела оттого, что я открыла комнату.       Несколькими легкими движениями руки она остановила разрушающее пламя и направилась прямиком ко мне. Когда она подошла ближе, запах, исходящий от нее, заставил меня отвернуться.       Она протянула сморщенную руку и взяла меня за подбородок, чтобы я внимательно смотрела на ее лицо. От этого действия мама непроизвольно сжала кулаки.       — Какая душещипательная встреча, правда, Майя? — усмехнулась она. — Давным-давно твоя мама приезжала сюда довольно часто, — вспоминая о чем-то, начала рассказывать старуха, то и дело косясь на Фару. Она сильнее сжала мое лицо, а второй рукой провела по шее, аккуратно снимая небольшую подвеску с нее.       — Уберите от меня руки, — сказала я, пытаясь вывернуться из цепкой хватки, на что Айва лишь улыбнулась и сильнее сжала мой подбородок.       — Удивительно, что ты носишь вещь, принадлежащую Розалинде, вещь, которую подарила ей я.       Я удивленно распахнула глаза, не понимая, что несет эта женщина. Флора стояла, вжавшись в стену, испуганная и загнанная она внимательно наблюдала за происходящим. Айва покрутила бриллиант в форме сердца в своей руке и усмехнулась.       — Моя мать купила его, когда мне было десять. Это был дорогой подарок, она потратила всё, что у нее было, на эту побрякушку. Я знала, каким трудом он достался ей, и хранила его как зеницу ока, а затем пообещала, что передам его своей дочери.       — Но моя мама — не ваша дочь, — перебила я женщину, наконец вырываясь из ее крепкой хватки.       Она опустила теплый взгляд на Фару и продолжила:       — Твоя мама? Конечно, нет, а вот Розалин — моя дочь.       Эта информация никак не укладывалась в моей голове. Разрываясь, я смотрела на Айву и маму в ожидании, что хоть кто-то объяснит мне это безумие. Мама лишь устало смотрела на меня, едва не касаясь барьера.       — Как и обещала, я передала дочери эту интересную вещицу, когда той исполнилось пятнадцать, поведала историю о семейной реликвии, а когда Розалинде едва ли стукнуло двадцать, на очередном задании она нашла осиротевшую девочку, а затем привела к нам. Заменив ей мать, она стала для неё семьей.       — Вы сумасшедшая! — выкрикнула я, снова разжигая огонь в ладони. — Моя мама никогда не говорила об этом. — Я уставилась на Фару в ожидании опровержения.       Мама лишь многозначительно посмотрела на меня.       — Розалинда вырастила меня, Майя. Это кулон ее семьи, она передала его мне, а затем я отдала его тебе, чтобы почтить память Роуз.       Я совершенно запуталась и ничего не понимала.       — Ты ненавидишь Розалинду, посадила ее в стазис на шестнадцать лет, — возмутилась я. — Она обрушила проклятье на Астер Делл, уничтожив людей. Посмотри. — Я закатала рукава, обнажая синяки и шрамы, и подняла свитер, чтобы показать увечья на теле. — Посмотри, что она и Андреас сделали со мной!       Мама внимательно оглядела мои раны, со злости она швырнула журнальный столик, стоявший рядом с ее ногами. Айва взяла мою кисть и аккуратно погладила по синяку, оставленному Андреасом.       Фара зашла за угол и облокотилась на стену, прикрыв глаза, виня себя за каждое действие Розалинды по отношению ко мне.       — Моя дочь всегда была… суровой, — пыталась подобрать слова старушка. — Видимо, ты здорово ее разозлила, — усмехнулась она.       Флора отошла от шока и наконец смогла заговорить. Она подошла ближе к нам, стараясь обходить сажу и пепел после моего импровизированного неконтролируемого пожара.       — Ваша дочь, Айва, издевается и ломает студентов самыми изощренными способами. Она уничтожает их, — твердо сказала фея земли.       — Роуз бывает увлеченной, но под ее присмотром вырастают солдаты, побеждающие войны. Мирное время закончилось. Я люблю тебя, Фарагонда, но свою дочь люблю больше, тебе ли не знать, что я чувствую, — обращалась она к Даулинг. — Ты же понимаешь, о чем я говорю. Поэтому из любви к тебе я не расскажу Розалин о том, что Майя была здесь, и сотру девочкам память.       После этих слов мама скатилась по стене. Она сдалась. Но не я. Я сожгу эту женщину, если она встанет между мной и мамой.

***

      Сильва смотрел, как Блум внимательно изучает карты Иного Мира, пытается разгадать, куда же Розалинда могла увезти Фару, где она может держать ее.       Сол аккуратно подошел к девушке, параллельно зачесывая рукой падающие пряди на лицо.       Он мягко взял ладонь Блум в свою и провел до небольшого городка на берегу моря.       — Здесь находится наш летний домик, каждый сезон мы отдыхаем в нем. — Провел рукой чуть дальше, ближе к западу. — Вот здесь в трех часах от Алфеи находится наш дом. И твой тоже, если ты захочешь, конечно. — Он внимательно наблюдал за ее лицом, отмечая каждую эмоцию феи. — Твою комнату никто так и не занял, она стоит заполненная детскими вещами, купленными специально для тебя много лет назад. Но мы легко можем это исправить, — закончил он.       Блум посмотрела на мужчину восторженным взглядом. Конечно, сейчас было неподходящее время для подобных разговоров и мыслей, но она была безумно рада. Каждый шаг, каждое действие возвращало ее к истокам, семье, которая должна быть с ней с самого рождения.       — Итак, — Себастьян прервал диалог Сола и Блум, — по моим данным, скребков становится все больше, кто-то призывает их, и, разумеется, они выбирают Алфею, ведь именно там под одной крышей сосредоточены самые сильные феи. Что касается Фары. — Он замолчал, немного переводя дыхание. — Ее невозможно найти, никто не видел, телефон не отслеживается. Вы вообще уверены, что она жива? — уточнил Себ и сразу понял, что зря задал этот вопрос, когда столкнулся с яростным взглядом Сильвы, даже не допускавшим этой мысли в свою голову.       — Значит, нужно сделать невозможное, — сквозь зубы процедил Сол.

***

      — Не подходи ко мне, — с явной угрозой в голосе сказала я, готовая напасть.       Напряжение витало в воздухе. Чувство обреченности, которое испытывала мама, застилало мой разум, не давая сосредоточиться.       — Глупая девочка, — спокойно проговорила женщина. — Ты, безусловно, сильна и могущественна, но не стоит недооценивать опыт. Именно его тебе не хватает. — Никакой угрозы, абсолютное спокойствие исходило от Айвы. — Неужели ты совершенно не помнишь меня? Я всегда была рядом. Позволь вернуть тебе утраченное, стертое, забытое, то, что твоя мама предпочла скрыть. — После этих слов я лишь покосилась на маму, сидящую на полу уже на грани истерики.       — Прости, Майя, — тихонько прошептала она.       Старуха провела рукой, возвращая и показывая мне былое.       Мама стояла с Айвой, которая покупала сладкую вату. Сладкий запах цветущей вишни и яблонь заполоняли небольшой парк. Много людей, яркие вывески и фонарики, немного душно, но весело.       К ним подошла третья женщина, указывая на меня и что-то спрашивая, отчего лицо мамы резко изменилось. Она аккуратно схватила меня за руку и начала выводить из парка. Я вырывалась и плакала, но она отчаянно тащила меня за собой. За нами бежала Айва, еле успевая.       — Фара, она не специально, она научится контролировать. Этому нужно обучать, — пыталась объяснить женщина.       — Майя сожгла детскую площадку, чуть не убила ребенка, изуродовав его, оставляя на его теле ожоги третьей степени, едва мы с тобой отошли! — со злостью в голосе, чуть ли не крича проговорила Фара. — А затем она как ни в чем не бывало пришла к нам и попросила купить сладкую вату. Это будущая убийца. — После этих слов Даулинг прикрыла рот рукой, понимая, что я все слышу и это разбивает меня. Даже в столь юном возрасте я прекрасно понимаю, о чем она говорит.       — Я не помню этого, — от ужаса закричала я. Огонь в моей руке начал разгораться, снова выходя за пределы моего тела, попадая на окружающие меня предметы.       Айва снова спокойно провела рукой, и огонь потух.       — Как? — удивленно спросила Флора.       — Все очень просто, — коротко сказала старушка. — Я обучала Майю магии, я знаю каждую ее повадку и рефлекс. Мне не составит труда остановить ту, кого я взрастила.       Я удивленно уставилась на женщину. До сегодняшнего дня я не видела ее. Она абсолютно отсутствует в моих воспоминаниях. Но, как оказалось, мне их просто подчистили.       — Хорошо, Майя, вот так. — В моей небольшой ладошке загорелось ярко-красное пламя. А моя наставница весело захлопала в ладоши, поддерживая меня.       В зал зашла недовольная мама и уставилась на Айву.       — Я же запретила тебе обучать Майю, — грозно сказала Фара. — Ты видела, насколько она опасна. Если ты нарушишь мой запрет еще раз, я больше не привезу ее к тебе. Сол и так против этих встреч.       Айва лишь грустно покачала головой. Она внимательно посмотрела на меня. Подождав, пока Фа выйдет на кухню, чтобы заварить чай, женщина показала мне еще один прием.       Я обожала магию. Каждая поездка сюда вызывала у меня невероятный прилив радости. Здесь я чувствовала себя нужной и значимой. Никто не упрекал меня за мою силу. Не боялся. Не запрещал. Даже ребенком я понимала, как мама опасается дракона внутри меня.       — Мама, зачем? Почему ты стерла мои воспоминания?! — подойдя к барьеру, спросила я.       Мама даже не подняла на меня глаза, не взглянула в мою сторону. Я чувствовала ее злость по отношению к Айве, ненависть за то, что та показала мне, сожаление о содеянном.       Мы сидим на небольшом холме и любуемся закатом. Айва предлагает попробовать что-то более интересное и опасное, чем просто огонь, искрящийся на ладони, способный разжечь разве что камин. Я переживаю о том, что мама расстроится и снова поругается с бабушкой из-за меня.       — Майя, — она ласково смотрит на меня. — Ты могущественна, ты можешь покорять миры, но выбирать — быть пламенем или тенью, только тебе. Ты можешь прожить в безопасности, а можешь изменить мир.       Я восхищенно смотрю на нее. Чувствую, как сила внутри растет с каждым днем, как укрепляется во мне. Я могу сжечь этот мир дотла, но также я могу озарить и согреть его.       Айва рассказывает мне о том, что нужно делать, как правильно, какими эмоциями нужно руководствоваться. Я внимательно слушаю и делаю все, что она говорит.       Пламя внутри растет, озаряя все вокруг. Но не тревожа и не сжигая ничего поблизости. Как раз в этот момент к нам подходит мама. — Я запретила! Я предупреждала тебя, Айва! — грозно сказала Даулинг, — Майя! — я легко взмахнула руками, убирая огонь, после чего она резко схватила меня за кисть и поволокла прочь.       — С тех пор мы не виделись. Фара, — она внимательно посмотрела на сидящую женщину на полу, — сначала ты лишила меня дочери, которая заменила тебе мать. А потом ты забрала Майю, вырвала ее из моего сердца, оставив дыру кровоточить. И как ты думаешь, смогла ли я тебя простить? — Она вопросительно посмотрела на нее.       Я снова почувствовала себя обманутой. Одинокой. Как она могла так поступить? Зачем?       — Она подавляла твою магию, боясь за тебя. Пыталась научить тебя только безопасному волшебству, — ответила Айва на мой немой вопрос. — Она любит тебя, но боится твоей силы. Фара всегда боялась неизведанного.       Я присела на колени, находясь с мамой на одном уровне. Я чувствовала ее, как оголенный нерв. Каждую ее эмоцию.       — Открой, пожалуйста, барьер. Мне нужно зайти к ней, — попросила я женщину. Она оглядела меня с чувством жалости и сострадания.       — Прости, Майя. Это слишком рискованно, — сказала она. — Я вас оставлю, а потом сделаю, что задумала. — Айва взяла под локоть Флору, пытавшуюся слиться со стеной, и поволокла за собой вниз, давая нам немного времени на разговор.       — Как открыть эту чертову клетку? — почти спокойно спросила я.       Мама впервые посмотрела на меня за весь этот разговор. Взгляд был как у пойманного зверька. Я впервые видела ее такой.       — Мне жаль, малышка. Я думала, что нам так будет лучше, — еле слышно сказала мама. Обычно гордая, уверенная в себе Фара сейчас была окончательно сломлена и разбита.       — Так было лучше для тебя. Я думала, что ты принимаешь меня, — с ноткой разочарования в голосе сказала я.       Я облокотилась на смежную стену, немного прикрыв глаза.       — Я не оставлю тебя здесь.       — Майя, это бесполезно, — сдалась Фара. — Айва не позволит тебе сделать этого.       Я невольно улыбнулась.       — Как будто кто-то ее спрашивал. — Я аккуратно привстала и подошла к барьеру. Барьер был сильнее, чем тот, который сдерживал Розалинду. — Я сейчас вернусь, — коротко сказала я и пошла на первый этаж.       Они вдвоем сидели на диванчике в холле, каждая погрузившись в свои мысли. Я аккуратно подошла к ним и присела на край.       — Айва, пожалуйста, открой барьер и выпусти ее, — еще раз попросила я.       Женщина внимательно заглянула в мои глаза, пытаясь понять, почему после всего я до сих пор больше всего на свете хочу быть рядом с ней. Старушка была могущественной феей разума, как и ее дочь, но я даже не ставила блок, я допустила ее свободно блуждать по моей голове. Она делала это мягко, как мама, — вот значит, кто обучал ее, помимо Хейл.       — Розалинда найдет вас. Ты же знаешь, чем это закончится, — устало проговорила Айва, почти сдаваясь под моим напором.       — Даже если и так, у меня будет хоть немного времени с ней. Я думала, что больше никогда ее не увижу, — сказала я, вспоминая, как мысленно прощалась с Фарой.       Эти воспоминания откликнулись в мыслях Айвы, она так же прощалась со своей дочерью, с Фарой, со мной.       — Она нашла Блум? — удивленно спросила женщина.       Я молча кивнула, вспоминая еще об одном секрете родителей.       — Она тебя раздражает, верно? Я чувствовала эти же эмоции у Розалинды. Ты ей была интереснее, ведь в тебе она видела Фару, ее продолжение. — На очередное невероятное высказывание я вскинула одну бровь. — Пойдем, я выпущу Даулинг, а затем благодаря твоему безрассудству, которое, судя по всему, передается воздушно-капельным путем, мы обратим на себя весь гнев моей дочери.       Айва медленно поплелась наверх, скрипя каждой ступенькой до второго этажа.       Она с ухмылкой подошла к двадцать первой комнате и уставилась на Фару.       — Эта девчонка умеет убеждать, — рассмеялась Айва и сняла барьер.       Я аккуратно посмотрела на маму. Она уже не выражала ни одной эмоции. Мягко зайдя в комнату, я присела рядом, прощая все то, что она сделала, и обняла ее.       — Я люблю тебя, — сквозь слезы прошептала она.       — Я сожгу этот мир дотла, если кто-то посмеет хоть ещё раз обидеть тебя.       Она аккуратно обхватила мое лицо ладонями и прижалась лбом ко мне.       Наконец, я чувствовала себя дома.       Мой дом там, где мама.