Продать душу

Живчик очнулся от головной боли. Веки еле держались, чтобы не закрыться вновь. Он понял, что ему вкололи очень мощное успокоительное, которое вырубило его как минимум на несколько часов. Томас через силу осмотрелся. Его привезли куда-то, где он ни разу не был, крепко привязали к стулу и заклеили рот скотчем. Подвижность к мышцам пока не до конца вернулась. Пахло сыростью и замытой хлоркой кровью. Вновь вокруг была тьма. Живчик едва мог что-то разглядеть. Только сквозь щели под высоким потолком просачивался лунный свет и полосами озарял большие деревянные ящики, а также и его. «Похоже на склад в доках» — подумал Том, соотнеся все, что узнал. В тени он услышал шевеление. Живчик понял, что его охраняли. Пошевелился, чтобы привлечь внимание. К нему подошел вооруженный человек с тканевой маской на лице и с бронежилетом на груди. Он держал в руках автомат. Томас заметил прикрепленную к карману рацию, которую охранник взял и доложил: «Он очнулся, прием.» Живчик замычал, злобно сдвигая брови. Но бандит лишь отошел на место. Спустя какое-то время ворота на другом конце дока громко скрипнули, и затем послышался стук каблуков о камень. Томас понял, что это была Бездушная парочка. Они пришли устраивать допрос с пристрастием. Лица их он никогда не видел, но научился различать шаги. У женщины была твердая самоуверенная походка. Каждый шаг она громко выстукивала каблуком, словно вбивала гвозди в крышку гроба. Мужчина вел себя тише и сдержаннее, но не становился от этого менее опасным. Пока его женщина отвлекала на себя внимание, он заходил с затылка абсолютно бесшумно и гнусно нападал, не давая противнику ни единого шанса. К Живчику подошла женщина. Он до сих пор не мог разглядеть ее лица. Видел только кончики русых волос. Она взяла его за подбородок и подняла голову Тома. Второй рукой схватилась за скотч и резко оторвала, заставляя издать непроизвольный вопль боли. Адреналин вернул мышцам тонус. Губы Тома горели, и он смачивал их языком. — Говори, на кого работаешь, и это будет последнее, что ты почувствуешь, — сказал мужчина из тени. — Раз я все равно умру, то, может, хоть скажете, как вас зовут и куда вы дели Кортни Риверс и Джейка Веллингтона. — Ты частный детектив? — Может быть. Но вы так не обольщайтесь. Меня будут искать и, скорее всего, уже ищут. Так что советую вам сдаться. — Знаешь, почему нас называют Бездушной парочкой? — спокойным размеренный, даже сексуальным голосом спросила женщина. — Вы безжалостны ко всем. В вас нет ничего человеческого. — И душ в нас тоже нет. Буквально. Женщина поставила ногу на бедро Томаса. Острый каблук полусапожка уперся в колено. Задернутая штанина оголила часть ноги, на которой красовалось небольшое родимое пятно. — Ты Кортни Риверс? — не веря глазам, спросил Живчик. — А ты Джейк Веллингтон? — С чего ты это взял? — с насмешкой произнесла женщина. — Родимое пятно на твоей ноге. Точно такое же есть и у Кортни Риверс. Как так вышло? Почему вы исчезли? Зачем начали заниматься этим? — Томас хотел достучаться до их совести. Он был частным детективом, которого наняли родители Кортни найти дочь и ее жениха. Томас узнал, что парочка была счастливой семьей и собиралась пожениться. Но вдруг они исчезли. По следам он искал их несколько месяцев, пока не наткнулся на банду, где их видели в последний раз. Но кто бы мог подумать, что такие хорошие люди и были бездушными животными, которые косили людей направо и налево. За вопросы Живчик получил кулаком в нос. Кортни убрала ноги с его бедра и отошла, уступив дорогу Джейку. Томас увидел, как в его руках блеснул нож. Лицо Веллингтона показалось в лунном свете. И абсолютно пустые глаза. Лезвие приблизилось к лицу Живчика, и он понял, что их угрозы были более чем реальными. — Тебе же сказали: у нас нет душ. А значит, нет и совести, и границ. И сейчас я расширю границы твоего рта, чтобы было нагляднее. Любишь Джокера? — Не особо… Но его никто не слушал. Джейк силой открыл ему рот и вставил за щеку нож, слегка надавив. — Последний шанс, Томас. Говори, с кем ты работаешь. — Когда они сюда придут, вы сами все узнаете. — Какой строптивый парень. Хорошо. Будь по-твоему. Джейк улыбнулся и дернул рукой. От острого лезвия щека легко разорвалась на две половины. По лицу Тома обильно потекла кровь, а сам он заорал от боли, в довесок порезавшись языком о нож. Он чувствовал, как нижняя часть щеки свисала на челюсть, а кровь лилась на одежду. — Я могу продолжить. А могу и остановиться. Ты расскажи мне все и сразу же умрешь. Живчик произнес нечто, похожее на «да пошел ты», но из-за отсутствия щеки получилось глухо и нечленораздельно. — Хорошо. Пока оставлю тебе вторую щеку, а то совсем разговаривать не сможешь. Как насчет пальцев? Тебе же не нужно их столько, правда? — Нет, нет, не надо… — Надо, Томас, надо. Веллингтон схватил его за запястье и зафиксировал, чтобы Живчик не дергал рукой. Нож поднес к мизинцу и со всего размаха ударил по нему, за раз отрубив полторы фаланги. И опять кровь, стекающая теплым ручьем по руке, и громкий крик, который мог бы оглушить человека. Резкая пощечина по здоровой щеке привела Томаса в чувства. Его трясло, и он бешеным взглядом смотрел на Джейка. — Буду пока добрым. Половина пальца сейчас половина потом. — Говори уже, чтоб тебя, ублюдок конченый, — послышался голос Кортни. — Он тянет время, — ответил Веллингтон. — Хочет, чтобы его дружки нашли раньше, чем он умрет. — Ну и дурак. Режь вторую часть. Нельзя на середине останавливаться. — Согласен, Кор. — Вы нелюди! Когда вас поймают — а это случится очень скоро, — то поджарят на электрических стульях, — говорить было трудно из-за щеки, но Том вложил все силы в слова. — Туда вам и дорога. Но подумайте о родителях. Они же беспокоятся за вас. Любят и сидят в незнании. Сдайтесь добровольно, расскажите все, и тогда останетесь на пожизненном. — Ты смотри, какой разговорчивый. Как соловей заливает. А не проще ли нам с Кортни убить тебя и сбежать? — Тебе совсем не жалко родителей, Риверс?! — крикнул Том за спину Джейка. — Слушай, Живчик, ты вообще понимаешь, что такое отсутствие души? — спросила у него Кортни, подойдя ближе. — Души не существует. Это религиозные выдумки, которыми фанатики прикрывают свои гнусные поступки. — К сожалению, это не так, — уверенно произнесла Риверс. Томас лишился второй половины мизинца, завопив от боли. — У-у-у, вот это вы наворотили дел, — раздался незнакомый для Тома голос где-то сзади. — Бальтазар? — удивился Джейк. — Какого хера ты здесь забыл? — Вы же меня звали, вот я и пришел. — Да, спасибо. Спустя полгода. Ты так пунктуален. — Эй, я занятой ангел! И вообще это не я по всей стране катаюсь и скрываюсь от полиции. От ангелов куда сложнее спрятаться. — Ангелы? Какие, к черту, ангелы? — Томас постепенно терял сознание от потери крови, которая не переставала останавливаться. — Да пошли вы все в жопу, атеисты херовы! — это был крик души Бальтазара. — С кем не начну говорить, каждый второй не верит. Надоело доказывать! Послышался щелчок пальцев, и Живчик вновь потерял сознание.