Колдовской мор

      Легкие шаги, сопровождаемые скрежетом механизмов и щелчками клинков, не заставили отцепиться от ядовитой влаги. Тёмная жидкость распространяла онемение и немного туманила и без того подёрнутый дымкой взор, но сейчас Инне плевать. Ей надо насытиться хоть чем-то, организм справится с ядом, надо лишь напитаться силой и хотя бы попытаться сбежать из тронного зала. Сок стекал по подбородку, заливался под ворот блузки, теперь наряду с кровавыми разводами, появятся ещё и черные.       Сила в груди разгоралась лавой, она тянулась к ведьме, узнавая её мощь, пыталась накинуться и похоронить под собой. Вот только магия Далилы пронизывала до костей, рисунки на руках снова засветились, и Инна отчаянно пыталась спрятать их, чтобы не выдать себя раньше времени.       – С сестрами, что тебя упустили, я разберусь потом, – прорычала та, останавливаясь где-то посреди зала. Девушка опасалась выглядывать, даже пошевельнуться лишний раз.       Скрежет механизмов раздался совсем рядом, тяжелая поступь, шелест шестерёнок огромных часов отдавался эхом под сводами зала. Чтобы это ни было, оно обходило препятствия в виде деревьев и колонн. Инна отцепилась, разорвала кору в другом месте, выпуская сок, и снова прильнула к влаге.       Она рисковала потерять сознание, оказаться пойманной и сомневалась, что теперь сможет вырваться из силков ведьмы.       – А ты спряталась там, где никто и не чаял тебя увидеть, – продолжала Далила, видимо, понимая, что после такого колдовства навь истощена и не сможет оказать сопротивления.       Если она и двигалась, то звук её шагов гасил ковёр и механическая поступь с треском шестерёнок.       – Скажи, Дауд тебя послал? Или этот жалкий выскочка сдох? А может, это ты его убила?       Онемение уже пронзило всё тело, руки стали ватными, в глазах немного прояснилось, но всё ещё сужало пространство мутное облако. Звуки шли будто издалека, организм боролся с ядом, но не так быстро, как хотелось.       – Обнаружен нарушитель, – послышался мягкий ровный голос, явно сделанный на записи.       Инна повернула голову и увидела странное существо. Оно передвигалось на тонких ногах, выше человека, четыре руки оканчивались длинными острыми клинками, вытянутое тело скрывало под собой шестерёночный механизм. А голову разглядеть не удавалось, оттуда слепил фонарь.       Тварь кинулась вперёд, настолько быстро, что Инна успела только испугаться и из последних сил прижаться к стволу. Странный механизм оказался на удивление ловким и шустрым, мигом сместил лезвия в сторону, целясь уже не сверху вниз, а вбок.       – Объект скрылся, – снова прошелестел голос в записи.       Механизм спокойно смотрел на разрезанные лоскуты одежды, девушка исчезла, лужей упав на пол и теперь просачиваясь через щели в повреждённой кладке.       Далила успела забежать за колонны, но схватить ускользающую воду или помешать просочиться сквозь перекрытия не могла, грязно выругалась и позвала стражу.       – Оцепить башню! – рявкнула ведьма, не обратив внимания на механического стража, гордо прошедшего дальше. – Сбежала служанка. Найти её и убить!       – Госпожа, – робко отозвался один из них. – Но служанок во дворце много, как мы…       Далила в раздражении взмахнула рукой, послышался хруст костей и человек упал на пол замертво, глядя себе за спину. Второй побледнел так, что стал похож на полотно, несмотря на загорелую кожу.       – Выполнять!       – Слушаюсь.       Он в панике выбежал из тронного зала, оставляя новую императрицу одну. Та подошла к разрушенному камню, пнула его, и рассмеялась. Крысы сбежали с корабля, теперь ей остаётся только воплотить мечту, первый шаг сделан. И больше никто не сможет помешать. В этот раз даже клинок в сердце её не остановит.       Что до кредиторов… Когда она осуществит задуманное, с неё уже никто ничего не потребует.              Технический этаж больше напоминал паутину из проводов в узких проходах между системами вентиляции и подачи энергии. Огромная лужа натекла быстро, мелким потоком расползаясь по дереву. Императорские служащие выполняли работу на совесть, и потому сбежать дальше не представлялось возможным, слишком плотно оказались подогнаны панели, у Инны нет времени просачиваться по капле в подвалы. Пока во дворце есть очаги сопротивления, пока все в панике и шоке есть шанс проскочить, но дальше обыски станут серьёзнее, а Далила приведёт не только солдат, но и ведьм. Потому убираться из Башни следовало сейчас же, пока простые люди не могут распознать в ней силу.       Инне стоило больших трудов воплотиться в столь узком помещении, и едва не потеряла сознание на месте. Горечь ядовитого растения всё ещё ощущалась на языке, только что собранная из колдовского дерева сила ушла на водную форму и проявление в человеческом облике.       Встать невозможно, потому пришлось ползти, рискуя получить занозы в ладони, колени и ступни. Неподалёку плюнул искрами повреждённый провод, будто нарочно целясь в глаза. Инна тряхнула головой, сгоняя туман, но он проходил слишком медленно, а соображала она с трудом.       Освободить Эмили, сбежать от ведьмы, а теперь умереть от удара током… Это будет самая позорная смерть из возможных. Конечно, она пыталась ползти бесшумно, но в полутёмном помещении, с постоянно щекочущей нос пылью это оказалось довольно непростой задачей.       По счастью на шум никто не обращал внимания, поскольку сквозь деревянные панели слышались крики, команды, иногда выстрелы и звуки выбивания дверей. Парадная Гвардия Серконоса методично зачищала залы от верных Эмили солдат, среди всего этого слышался знакомый тяжелый топот, а так же ровный записанный на аудиограф голос. Похоже, те два механических бойца в тронном зале – не единственные.       Панель с лестницей нашлась нескоро, пришлось немного поплутать на техническом этаже, пару раз просто распластаться на пыльном полу, наплевав на то, что он грязный. У неё заканчивались силы, а сбежать из дворца надо сейчас, пока в суматохе и бойне её могли не заметить.       Панель открылась, вывалилась лестница, и Инна спустилась в музейный зал. Здесь хранили реликвии семьи Колдуинов и других династий: древние карты Пандуссии, дневники путешественников, манускрипты, костяные и каменные ножи с древними надписями и другими дорогими историческими ценностями.       Ей повезло, здесь никого не было, но по залам разносились запахи крови, слышались удары сердец. Она забилась в судорогах, руки задрожали, рисунки требовательно вспыхнули, перед глазами появилась красная пелена. Разум отступал под натиском инстинкта самосохранения. Она истощена, срочно нужна пища и становилось плевать, откуда она её возьмёт из мощи стихии или из тела какого-нибудь несчастного.       – Тут мы ещё не проверяли, – обострённый слух уловил женский голос.       – Там же прятаться негде, – мужской голос звучал немного хрипло, видимо, недавно его обладатель перенес простуду.       – И всё же надо проверить.       Инстинкты ещё не забили сознание, и Инна кинулась к двери, молясь, чтобы она открывалась внутрь. Голод сводил мышцы, хотелось просто выбить створку и вонзиться зубами и когтями в жертв, решивших прийти к ней в руки.       Молитвы были услышаны, и створка отворилась в зал, прикрыв собой вставшую струной девушку. Внутрь прошли двое, и если мужчина был одет в небесно-голубую рубашку с коротким рукавом, то вот женщина шла в запашном красном камзоле. Ткань дороже, оружие чище, значит, офицер. План созрел мгновенно, пока Инне ещё удавалось соображать, следовало действовать быстро, не дать им поднять шум.       Чужой сегодня, видимо, находился в благодушном настроении, поскольку солдат просто толкнул дверь плечом, закрывая её и не обернувшись. Девушка присела, теперь больше напоминая животное, прокралась следом. Гвардеец, почувствовав неладное, обернулся, и тут же получил острыми когтями по горлу. Поднять крик он уже не мог, попытался зажать рану, но кровь из порванных артерий хлестала фонтаном. Инна без промедления кинулась к женщине.       Та оказалась не промах и, едва заслышав булькающий звук, выхватила пистолет. Девушка выбила его из руки прежде, чем раздался выстрел. Удивлённая офицер успела только вдохнуть, когда чудовище взяло её за грудки и больно впечатало в стену. Та сползла вниз, потеряв сознание, каска упала с головы и покатилась по полу.       Едва хватило сил, чтобы не добить её тут же, а подлететь к раненому солдату. Он был ещё жив, но оставались секунды, прежде чем окончательно истечёт кровью. Утешало одно – закричать он уже не мог.       Инна вонзилась когтями ему в грудь, тот распахнул глаза от боли, кровь брызнула на пол. Кости поддались легко, будто бумажные. Инна добралась до затухающего сердца, сжала его. Оставалось только не заорать зверем, наконец-то нашедшего пищу. Крохи жизни и души вливались в тело, заполняя измученную ядом кровь и казавшиеся полыми кости, очищали организм, убирали противный привкус изо рта.       Мужчина умер быстро, его сил едва хватило, чтобы немного ослабить голод и вернуть ясность мыслей. Но хотя бы теперь Инна не ощущала животной необходимости порвать глотку ещё и бессознательной женщине. Отойдя от ставшего бесполезным трупа, прислушалась, никого рядом не было, чуть в отдалении слышались выстрелы, ругань и крики. Похоже, какая-то команда стражей дворца смогла занять оборону и теперь активно отбивалась от серконоских солдат.       Первый порыв о помощи пришлось мигом подавить. Здесь ведётся слишком большая игра, слишком высокие ставки сделали игроки. И жизни пешек-солдат в этом раскладе не значили ровным счётом ничего. Женщина не пришла в себя, когда Инна сняла с неё сапоги и камзол, обезоружила, стянула рубашку. Очнулась в тот момент, когда Инна взялась за ремень светлых брюк.       Секунду они смотрели друг на друга, а потом офицер вдохнула, но не успела закричать. Девушка перехватила горло, а потом снова треснула головой об стену. Запах крови усилился, похоже, Инна всё-таки разбила ей голову, но сердце всё ещё стучало, значит, череп не повредила. Или повредила, но не настолько, чтобы женщина умерла быстро.       Стянуть брюки оказалось тяжело, одежду пришлось отложить в сторону, чтобы та не оказалась заляпанной кровью.       – Ты пришла сюда со злом, – Инна хотела хоть как-то оправдать дальнейшие действия, теперь уже продиктованные не голым инстинктом, а необходимостью. – Значит, готова и к этому.       Снова удар в грудь, офицер открыла глаза, схватилась за руку, удерживающую горло, попыталась остановить и ту, что продиралась сквозь грудную клетку к сердцу. Кровь стекала по животу, окрашивала пол, но жизнь продолжала биться в теле несчастной, чтобы заполнить угасший огонёк песни и хоть немного заглушить голод сирены, отдавшей всё, чтобы освободить законную императрицу от плена.       Волна силы снова накрыла с головой, навь забирала жизнь, поглощая без остатка, питая чудовище, сажая его на цепь и окончательно очищая от его присутствия мысли. Инстинкты затухали, возвращалось понимание, остывали чувства раздутые пожарищем чужой песни.       Женщина умерла, обвиснув на руке Инны. Девушка поднялась на ноги, снова оказавшись в крови и часто задышав. Если бы не необходимость бежать, не хаос, творившийся в стенах дворца, то закричала, заревела маленькой девочкой от осознания того, какое на самом-то деле чудовище сотворил Соколов.       Но времени не было, пришлось выглянуть в коридор. Стоящий там запах пороха, ворвани и крови едва не заставил кинуться обратно, но сейчас следовало хоть немного привести себя в порядок. По счастью, гостевые комнаты недалеко. Подхватив форму, Инна направилась туда.       Везение пока что не покидало её, но грядёт тот час, когда и оно закончится, потому рассчитывать на него не приходилось. Уже то, что Далила пока не пришла по её душу, можно считать счастьем. Она быстро забежала в ванную, наплевав на приличия, включила воду, постаралась смыть с себя кровь и остатки пыльных следов, скептически всмотрелась в отражение.       – Ладно, времени у меня нет.       Кое-как закрепив волосы подручными средствами, стала одеваться. Полотенец на держателях не оказалось и пришлось надевать форму на мокрое тело. Одежда раздражающе липла к коже, стоило больших усилий, чтобы в бешенстве не разорвать ткань. Камзол и рубашка оказались велики, пояс на талии это слегка скрыл, а вот дубовые сапоги впились в кожу ножами. Пришлось разрезать грязное бельё в корзине кое-как обмотать ноги, чтобы не хромать с первых минут. Но всё равно они оказались слишком узкими, кровавые мозоли обеспечены, но сейчас не время капризничать.       Она нацепила каску, снова посмотрела на себя в зеркало и вышла из комнаты. Звуки борьбы и выстрелов приближались, из-за них не смогла вовремя уловить другой.       – Протокол защиты активирован.       Неподалёку стоял тот самый механический боец. Он повернул острую птичью голову в её сторону, стоило услышать звук открывшейся двери, и сделал пару шагов к Инне. Душа ушла в пятки, девушка мелко задрожала и старалась ничем не показать панику. Возможно, та быстрота действий его собрата показалась затуманенному ядом сознанию, но всё же не желала проверять это в действительности.       Девушка рассматривала конструкцию, отмечая, насколько она на самом деле хрупкая, ведь шестерёночный механизм виднелся под нагрудной бронёй. Сама она была из лакированного дерева, скорее всего для облегчения веса, сочленения суставов металлические, поворотные, они казались уязвимыми. Тонкие и хрупкие, они не вызывали доверия, перерубить их не составит труда, только для начала до них следовало добраться.       Прошла пара до ужаса долгих мгновений прежде, чем снова раздался голос:       – Продолжить патрулирование.       Боец важно зашагал дальше по коридору, видимо, узнавая форму и не видя ничего странного. Что ж, маскарад сработал, теперь главное не встретиться с каким-нибудь другим офицером, который мигом распознает ряженую. В отличие от обычной униформы, офицерам шили по индивидуальным меркам.       Солдаты парадной гвардии к тому моменту зачистили первый этаж дворца, и теперь выносили трупы охраны. Инна старалась идти спокойно, гордо подняв голову и не показывая насколько горько смотреть на это действие. Верных Эмили людей просто забили, как на бойне, некоторые трупы выносили по частям, здесь угадывалась работа острых клинков механических бойцов.       Во внутреннем дворе практически никого не оказалось, солдаты столпились у дока, ворота в который пытался выбить ещё один механический боец. Получалось едва ли, поскольку эти двери делались из металла, а не из дерева.       Девушка поторопилась уйти, пока её не заметили, спустилась вниз к воротам и различила трупы смотрителей. Похоже, они поняли, что к чему и быстро отступили. Что ж, возможно, сейчас следовало бы им пожелать удачи, ведь они могут бороться с колдовством, во всяком случае, вынудят Далилу действовать осторожнее и с оглядкой.       – Офицер, – из станции показался одетый в гристольскую форму солдат.       Инне захотелось разорвать ему глотку. Этот предатель обо всём знал и спокойно впустил войска, не дрогнул, когда началась бойня и стали погибать товарищи. Мужчина подошёл чувствуя неладное, ведь офицеры редко ходят без сопровождения.       – Я думал, все ваши во дворце.       – Ты как со мной разговариваешь, страж?! – прорычала Инна, чуть вздёргивая бровь. – Я тебе не подружка.       – Да, простите, мэм, я просто…       – Мне плевать, что у тебя просто, открыл ворота и вернулся в будку! После меня чтобы ни одну женщину-офицера не пропустил.       – Это как? – удивился он.       – Одна из камеристок сбежала, переодевшись в нашу форму, любовница лорда Аттано, слышал о такой?       – А, так все знали, правда, я её ни разу в лицо не видел.       – Вот и останавливай до выяснения, а мне надо в порт. Так что открыл ворота! – прикрикнула она.       Солдат тут же побежал выполнять приказ и распахнул дверь калитки. Теперь следовало как-то избавиться от тех, кто мог находиться на посту снаружи, если они, конечно, не погибли. На удивление, те сидели спокойно на местах. Очередная порция предателей, продавших душу ведьме. Ничего, когда та разверзнет ненасытную пасть ненависти, поймут, кто тут настоящий монстр, только поздно будет.       На неё они обратили не больше внимания, чем на других прохаживающихся выше по улице солдат Парадной Гвардии. Правда, идти вот так нагло сквозь их ряды Инна опасалась, боялась себя выдать хоть чем-то. К тому же треклятые сапоги успели натереть ноги, и сдерживать шипение с болезненными стонами становилось всё труднее. До спасительного берега слишком далеко, чтобы не выдать себя хоть жестом, хоть взглядом.       Под нерешительные переговоры солдат, направилась в боковой переулок. Чувствуя прожигающие на спине взгляды, старалась не срываться на бег, следовало отойти как можно дальше, разорвать расстояние и скрыться в переулках, а там на крыши.       – А ну стоять! – всё-таки кто-то понял, что Инна – не офицер Парадной Гвардии и пришлось раньше времени сорваться на бег.       Ступни и лодыжки взорвались болью, содранная кожа и кровавые мозоли горели огнём, и сдерживать стоны уже не получалось, из глаз брызнули слёзы. Она забежала за угол, скрываясь в переулке, потом ныряя в темную подворотню, окунаясь в запахи плесневелого дерева и бумаги, а также прокисших продуктов и забродившего алкоголя.       – По подворотням, она не могла далеко уйти! – приказ растекся по узким улочкам лавиной, а девушка всё искала лестницу наверх.       Надо забраться на крыши, по ним она сможет перебраться в порт.       Внимание привлекала дверь с облупившейся краской. Надежды мало, но всё-таки хоть что-то. Скрываться от преследования в паутине узких ходов – попасть, в конце концов, в тупик. Дверь оказалась заперта, но створка вылетела внутрь, стоило пихнуть её плечом, держащаяся на расшатанных болтах задвижка со звоном упала куда-то в темноту.       Бег через старый коридор, запахи плесени и пыли хоть немного отвлекли от боли в ногах. Повязки съехали и теперь натирали не хуже жёсткой кожи сапог. На третьем этаже, девушка не выдержала, скинула каску, волосы под которой напитались по́том, прилипли ко лбу. Стянуть сапоги оказалось пыткой, и Инна уже не сдерживала болезненные стоны, поскольку создалось впечатление, что она сдирала с себя кожу, что недалеко истины.       Освободившись от них, взглянула на стопы. Налившиеся волдыри, воспалённая кожа, краснеющее мясо едва не заставило закричать, но раны стали заживать, приходя в норму.       – Хоть что-то хорошее за этот долбанный день, – взъярилась она, скинула камзол, расслабила ворот рубашки, порывалась выкинуть пистолет с патронами, но всё же оставила его. Да, босиком бежать по крышам не слишком удобно, но лучше так, чем рисковать запнуться из-за боли.       – Обыскать! – донеслась команда снизу.       – Вот же суки! – выругалась она.       Похоже, кто-то в их маленьком отряде имел чутьё гончей, так что рассиживаться дальше нельзя. И вот на этом этапе везение покатилось в Бездну. Солдаты методично врывались в пустые помещения давно покинутого дома, выбивали хлипкие двери и быстро шли наверх. Инна успела добежать до чердака, но на люке красовался новенький навесной замок.       Не став терять время, девушка направила на него пистолет и выстрелила. Гром, естественно, привлёк внимание солдат, и они побежали по лестнице. Девушка успела подняться и захлопнуть крышку, но вот завалить её оказалось нечем. Спасительное окно нашлось неподалёку. В босые ноги впивался мелкий мусор, и Инна не хотела знать, что это было.       – Стоять! – крикнули ей вслед, когда она уже выскочила наружу и покатилась по влажной черепице.       Вот и пригодились забеги по крышам Дануолла. Девушка мигом подобралась у самого края, оттолкнулась, перескакивая на соседнюю. В стопы впились мелкие камушки, а показалось, будто стекло или ножи. Главное – добраться до воды, а там ни один солдат её не возьмёт.       Зазвучали выстрелы, полетели в стороны куски черепицы и жести, но солдаты не захотели рисковать шеей и прыгать следом. Инна смогла отбежать далеко от Башни, когда заметила в порту грузовой корабль. Он медленно отплывал от пирса, чадил дымом из трубы от сжигаемой ворвани. Возможно, именно на этом корабле сбежали Корво и Эмили, во всяком случае, на это хотелось надеяться.       – Она на крышах! Вперёд! Достаньте ведьму! – раздались крики с улицы.       Пришлось бежать дальше, к порту, перепрыгивая препятствия, не замечая боли в ногах, стараясь не упасть и не сбить дыхание. Она не знала, что больше скользит, влажная крыша или же кровью истекают больные и истерзанные ноги.       Кромка воды заблестела неподалёку. Возле пирсов всегда глубина, чтобы корабли не сели на мель, запахи соли и йода будоражили ноздри. Оставалось всего ничего, лишь спрыгнуть со стоящего на самом берегу дома.       Прыжок в темноту, раскинутые в полёте руки, взметнувшаяся парусом рубашка, а потом грохот. Боль оглушила, пуля попала в бок, мигом сорвав крик и заставляя неуклюжей грудой влететь в воду. Ещё один взрыв боли, будто ударилась о камень, потом сомкнутая на головой рябь, почему-то стремительно окрашивающаяся в красный. Кости ныли, но сейчас она сможет сбежать ото всего.       Пришлось потрудиться, чтобы скинуть одежду под водой, а изменение формы произошло болезненно, будто что-то разорвало изнутри тело, выпуская новое. Пуля выскочила, затянулась рана, но на этом везение заканчивалось, Инна теряла сознание. если она сейчас не найдёт проход между мирами, то всплывёт на поверхность и окажется в руках стражи, а потом и Далилы.       Едва заметная щель между мирами нашлась среди завалов мусора и наростов ила. Очистить этот слой оказалось нелегко, а потом девушка с силой раздвинула трещину и нырнула в спасительные объятия Бездны.       Мигом ударил в лицо её холодный ветер, прочертили пространство нити силы, оплетая всё вокруг паутиной, голоса левиафанов раздались успокаивающей колыбельной. Инна упала в сцепку этих нитей, повиснув в пространстве, глядя на зияющий проход между мирами, откуда сочилась вода и противный ил. Как же она, оказывается, скучала по этому месту, по его холодному спокойствию и бесконечности пустоты.       И как бы она ни боялась навсегда остаться здесь по капризу её Хозяина, здесь она в безопасности от цепких лап Далилы.       Боль в боку саднила, рана фантомной болью напоминала о себе. Но Инна улыбалась, не замечая, как судорожно вцепилась в нити, а рисунки на её руках стали мерцать, вторя такту её сердца. Ведьма не получила Эмили, не обвинила Корво в предательстве, не приговорила к казни и самое главное, не схватила её.       И с этими мыслями мир наконец-то утратил едва заметные крохи цвета и укрыл тьмой.