"This murder takes two"

      Сначала он увидел Лань Ванцзы, тот нырнул в гущу парка, скрываясь за деревьями. Направившись к парку, заметил Вэй Усяня, шедшего следом за готом. Теперь Цзян Чен испугался за друга, зная его отношение к готу. Кто знает, что он вытворит, увидев того на своём излюбленном месте. Кричать с такого расстояния бесполезно, поэтому он просто ускорил шаг.       Он услышал их на подходе к зданию.       - Какого хера ты тут забыл? - Усянь был с виду спокоен, только дрожащие руки сжатые в кулак выдавали его зарождающийся гнев.       - А ты что купил это здание? Я думал оно принадлежит школе… - гот выпустил дым и снова затянулся. Он был расслаблен, его забавляла ситуация. Вот он шанс решить раз и навсегда все проблемы с Усянем. В этот раз его дружка не было и некому их разнять, - Ах да, я забыл. Ты же король школы… - Ванцзы театрально взмахнул рукой с сигаретой в ней. Усянь отметил, что сигареты были чёрного цвета. “Гот во всём” - подумал юноша. Желание размазать самодовольство по морде гота сменилось желанием впиться в его тонкие губы и ощутить вкус чёрных сигарет.       - Но я уже говорил, мне похрен на тебя и твою корону, шлюшка… - продолжил ухмыляться Ванцзы.       - Что? Что ты сказал?! - Усянь не мог пошевелиться от вновь разгорающегося в груди гнева.       Цзян Чен заглянул в окно. Он слышал разговор, после последних слов Ванцзы желание остановить друга сошло на нет. Какого хрена? Пусть получит своё, может успокоится наконец-то.       - Я видел вас… - Ванцзы смотрел на Усяня из-под ресниц. Он видел как меняется его лицо, но не мог понять причину. Собственно, ему было плевать, он хотел вывести его из себя - Тебя и учителя Суна, - гот выпустил дым и затянулся, - Каково это, когда тебя трахает учитель? “Ему пиздец” - подумал Цзян Чен.       И в это мгновение кулак Усяня ударил в живот Ванцзы, складывая его пополам. Юноша захлебнулся кашлем, подавившись дымом от сигарет.       - Другой разговор, - выдавил Ванцзы, отбрасывая недокуренную сигарету, - Теперь можно и поговорить, рядом твоих шавок нет и дружка твоего тоже, вот удача…       На последних словах юноша внезапно выпрямился, нанося удар в челюсть правой и вдогонку в солнечное сплетение. Усянь забыл как дышать, ртом хватая воздух. Он чувствовал как “падает забрало”, как ярость застилает глаза, вешая алую пелену. Пока мозг соображал, натренированное тело действовало само; рука рванула вперёд, нанося удар в живот.       - А ты, смотрю, ревнуешь, - язвительно протянул Усянь, отступая, - Не нравится, что твоя любимая Мянь-Мянь со мной встречается?       Ванцзы снова согнулся. Усянь выпрямился и схватил гота за волосы левой рукой.       - Или может тебе не нравится, что она может касаться тела, что ты сам желаешь? - нанося правой рукой удар в челюсть, - Хочешь подгоню видео, где мы с ней? - и вдогонку в нос.       Ванцзы не остался в долгу, вскидывая голову, ударил ею в лицо Усяня. Распрямившись, он схватил его за горло и с силой ударил спиной о стену.       - Ты… - зло процедил Ванцзы, вплотную приблизившись к Усяню, держа того за горло, сильнее сжимая его.       - Я… - прохрипел Усянь ухмыляясь.       Ванцзы видел, как тот жмурился от удушья, хватая ртом воздух, но не сопротивлялся, руками пытаясь вцепиться в стену.       Цзян Чен решил, что пора вмешаться, но тело его не слушалось. Атмосфера внезапно изменилась, стала густой и вязкой. Он ощущал себя мухой, попавшей в паутину, не в силах совершить хоть шаг.       - Ненавижу твои глаза, - сипло прошипел Усянь в лицо готу.       Ванцзы зубами впился в губы Усяня. Оторвавшись, только почувствовав вкус крови на языке.       - Развратный неко, - прошипел в ответ хрипло Ванцзы.       Серые глаза темнели, затягиваясь поволокой. Усянь ухмылялся, облизывая укушенную губу, слизывая кровь и вкус чёрных сигарет, его сердце бешено билось о рёбра.       - Хы, - ехидно хмыкнул Усянь, понимая, что гот сейчас имел ввиду то, что вытворял Дворняга в своих видео.       Он неотрывно смотрел в янтарные глаза напротив, лёд в них постепенно таял, обнажая скрытые желание и тоску. Рука Ванцзы всё ещё сжимала горло Усяня, но силу он уже не прилагал.       - Скажи… - прохрипел Усянь, хватая противника за яйца, - Ты же хочешь меня… - и это не было вопросом.       Всё так же ухмыляясь, он лизнул Ванцзы от основания шеи до подбородка. Глаза юноши широко распахнулись от удивления. Усянь снова лизнул, на этот раз слизывая кровь с разбитых губ. Ванцзы казалось земля уходит из-под ног, но он старался держаться, не давая противнику узреть или почувствовать свою слабость. Его сердце раненой птицей билось в грудной клетке.       Прикосновения влажного языка дыбом поднимали волосы на ногах и руках, заставляя табун мурашек пробежаться по спине. Давно знакомое желание тёплым комом сжималось внизу живота, заставляя кровь приливать к паху. Усянь чувствовал как возбуждается его член. Он прижался всем телом к готу, чтобы тот мог бедром ощутить и его возбуждение тоже. Пальцы на руке, сжимающей горло, начали непроизвольно сжиматься от удивления.       - Дурак… Какой же, дурак… - прохрипел Усянь, непонятно к кому обращаясь.       Отпустив горло, Ванцзы, схватив Усяня за лицо, приблизил своё лицо к нему и взглянул в серые потемневшие от возбуждения глаза. Он чувствовал как дрожит его тело, как дрожат его ноги.       - Тупая ледяная принцесса, - усмехаясь без злости, дразнил гота Усянь.       Ванцзы двинулся вперёд и впечатал Усяня в стену. Он слизывал кровь с прокушенной губы, с разбитой им же брови. Лизал лицо Усяня, зализывая оставленные самим собой же раны и синяки. Усянь тяжело дышал, наслаждаясь необычной лаской, безвольно повиснув в захвате гота, он цеплялся одеревенелыми пальцами за лацканы чёрного пиджака.       Каждое движение языка отзывалось теплой волной внизу живота, кровь сильнее приливала к паху, отчего член каменел ещё сильнее. Перестав вылизывать лицо, Ванцзы впился наконец-то поцелуем в желанные губы. Его стон удовольствия слился со стоном Усяня и утонул в поцелуе.       Не чувствуя боли разбитых губ, они целовались так, будто это их последний поцелуй в жизни. Страстно, неистово, переплетая языки в бешеном танце. Страсть поглотила их сознание, обнажив чистое вожделение и жажду обладать.

***

“Бляяяяя! Твою мать, а-Сянь! Какого хера? Что это сейчас происходит?” - мысленно восклицал Цзян Чен.       Расширенными от удивления глазами он смотрел, как два, казалось бы, непримиримых врага страстно целуются и судя по всему останавливаться на этом не собираются. В голове промелькнула мысль, что возможно причина раздражения на холодные глаза гота наконец-то нашлась. Так же как и раскрылась тайная любовь друга.       Разумно предположив, что он тут точно не нужен, юноша зашагал прочь от здания. Теперь главное проследить, чтобы никто туда не попал, для чего он просидел оставшееся время от перемены на ближайшей к парку скамейке и оттуда же отправился на урок. Усянь и Ванцзы не появились на уроке и до конца учебного дня тоже не объявились. Ребята из группы решили после школы собраться в их здании выпить и пообщаться. На всякий случай Цзян Чен отправил сообщение другу, предотвращая шокирующий “выход из шкафа”. О том, что он видел решил не говорить даже Усяню, тот в любом случае сам всё расскажет.

***

      Не отрываясь от поцелуя, юноши сорвали верхнюю одежду, бросая её на грязный пол. Усянь мысленно проклинал любовь гота к костюмам. Без сомнения он выглядел в них сексуально, но они очень затрудняли доступ к вожделенному телу.       - К хуям твои костюмы… - зло шипел Усянь, расстегивая наконец-то рубашку, впиваясь в коричневый сосок. Тело Ванцзы выгнулось, с губ сорвался хриплый стон.       - Я сейчас взорвусь… - выстонал Ванцзы.       - Сам такой, кажется кончу стоит только прикоснуться к нему…- в ухо прошептал Усянь.       Руки потянулись к брюкам, растегивая их, освобождая тело от одежд. Ванцзы обхватил два члена своей большой ладонью и задвигал рукой вдоль стволов. Усянь впился в губы Ванцзы поцелуем, топя в нём стоны наслаждения. Оргазм наступил быстро, сдерживаемое месяцами желание излилось на живот Ванцзы. Юноши бессильно уронили головы на плечи друга друга, тяжело дыша. Ванцзы прижался к Усяню, зажимая телами расслабленные, но не опавшие члены, размазывая сперму на живот партнёра.       - Кажется нам о многом нужно поговорить, - тихо произнёс Усянь.       - Мгм, - согласился Ванцзы.       - Познакомимся? - предложил Усянь и сам засмеялся своему предложению.       - Ха-ха-ха, - заржал гот, отстраняясь, застёгивая брюки, - Ну давай…       - Дворняга, Вэй Ин, имя цзы Усянь, - представился юноша, натягивая трусы и джинсы.       - Мгм, - хмыкнул Ванцзы застегивая рубашку, - Милая смерть, Лань Чжань, имя цзы Ванцзы. Можно сходить к тебе принять душ? И ещё, ты же дашь мне что-то из одежды?       - Наглости тебе не занимать, - усмехнулся Усянь, оглядываясь на Ванцзы. Взгляд, которым тот смотрел на него, обещал продолжение начатого здесь. В горле пересохло, а сердце пропустило удар - другой. Внизу живота начал завязываться узел, - Поехали, - хрипло ответил юноша, доставая смартфон для вызова такси.       Всю дорогу до дома Усяня они ехали молча, расположившись на заднем сидении по разные стороны, только руки, сжимающие кулаки, лежали между ними, не смея дотронуться друг друга. Волнение и предчувствие возможной близости сушило горло, заставляя сглатывать сухой воздух, юные израненные сердца бились быстрее и быстрее, казалось вот-вот они пробьют грудные клетки и устремятся навстречу друг другу. Выйдя из такси, Ванцзы последовал за Усянем. Он упорно смотрел на руку возлюбленного, размышляя может ли он взять её в свою? Будет ли это уместно после того, что произошло в заброшенном здании? Пока он думал, рука покинула зону взгляда, чтобы открыть дверь дома, где Усянь жил со своей матерью.

***

      - Иди ты первый в душ, - Усянь стоял спиной к Ванцзы, пытаясь расстегнуть пуговицу на джинсах трясущимися руками. Пальцы от волнения не гнулись и отказывались слушаться.       - Принеси пожалуйста что-нибудь одеть в ванну, - раздалось из-за спины.       Усянь разделся, достал требуемое из шкафа и направился в ванную, чтобы отдать. Тудум… Тудум… “Никогда не думал, что у меня кинк на тату”, - пронеслось в голове Усяня.       Ванцзы стоял спиной, пытаясь отрегулировать температуру воды в душе. Его спину покрывала татуировка в виде крыльев ангела. Они были полураскрыты и кажется обнимали тело гота. Усянь отбросил принесённые вещи в сторону и вошёл в душевую зону. Пальцы дотронулись до кожи с рисунком, Ванцзы вздрогнул от неожиданности и застыл, боясь дышать. Чужие шероховатые пальцы гладили его спину. Закрыв глаза, он наслаждался прикосновениями.       - Её не было видно на видео, - тихо произнёс Усянь.       Не отрывая руки от спины, очерчивая контуры перьев, ощущая дрожь Ванцзы, кончиками пальцев улавливая его учащенное сердцебиение. Всё это отзывалось тёплыми волнами желания, завязывающийся в узел внизу живота.       - Набил её в Лондоне на каникулах, - хрипло ответил Ванцзы.       - Повернись, - всё так же тихо попросил Усянь.       Ванцзы развернулся лицом.       Тату покрывала его бока немного заходя на живот, крылья так же покрывали руки по локти и плечи. Усянь водил пальцами по предплечью, плечам и бокам. Тату была выполнена мастерски, объемный рисунок, казалось, каждое перо на крыльях выделялось. Взгляд упал на левый сосок с колечком в нём. Странно, но на втором колечка не было. Он поддел пирсинг и потянул на себя. Тело Ванцы дёрнулось в его сторону, а руки покрылись мурашками.       - Мнн, - выдохнул через нос Ванцзы, зажмурившись на мгновение.       Потемневшие серые глаза с вызовом смотрели прямо в янтарные с поволокой глаза, пока руки блуждали по телу, лаская нежными прикосновениями. Усянь облизал разбитые губы. Проследив за розовым языком, Ванцзы сглотнул, пытаясь смочить сухое горло. Схватив за волосы на затылке, приблизил голову Усяня ближе и впился в разбитые губы жадным поцелуем.       - Ты яд, проникший в моё тело, в мою душу, - шептал Ванцзы в ухо, вылизывая его горячим языком, от чего подкашивались ноги, но сильные руки поддерживали за затылок и талию.       - Ты разрушаешь меня изнутри, делая слабым и беззащитным перед собой, - горячее дыхание при бормотании обжигало кожу шеи и кадыка, заставляя сердце бешено биться.       - Ты же и противоядие от этого яда, избавляющее от боли разрушения, - язык, дразнящий сосок, набухающий от его прикосновения, срывает с разбитых губ протяжный молящий стон.       - Я не в силах противостоять тебе. Убить меня или спасти - решать тебе. Я в твоей власти, - губы впились в другие губы, языки сплелись в танце страсти.       Казалось земля уходит из-под ног от прикосновения влажного языка к коже, боль от разбитой губы, потревоженной поцелуем была такой сладкой, а любовное признание отзывалось в мозгу каждым словом, оставляя засечки на сердце. Хочется, чтобы эта агония не прекращалась никогда.       - Живи, - удовлетворённо выдохнул Усянь, топя своё признание в поцелуе.