Твое счастье

      Этот день должен был быть одним из лучших дней в жизни Майки. Его День рождения. Почти каждый ребенок живёт в ожидании этого дня в году. Подарки, торт и близкие рядом – вот что нужно для счастья.       Так же думал Харучие.       Он тоже ждал этого дня. Предвкушал как подарит модельку мотоцикла, купленную на собственноручно заработанные деньги, ведь он так старался ради того, чтобы порадовать друга. Предвкушал праздник, смех и веселье.       И смех был.       Он вырывался из Харучие, стоящего с порванным ртом, который был наполнен слюной и кровью. Красная жидкость стекала с ран и пачкала его руки. Слезы текли из его глаз и закрывали обзор. Он чувствовал одну лишь боль. И никто не подходил к нему. Все только смотрели.       А все так хорошо начиналось…       За несколько дней до заветного дня, Харучие попросил Кейске сходить с ним в магазин за подарком в качестве моральной поддержки. На удивление, он смог накопить положенную сумму раньше времени, на что Рей ему загадочно подмигнул.       За время работы у них выстроились достаточно доверительные отношения, они даже бывало садились за столик под вечер и пили напитки со сладостями. Младший Акаши чаще всего брал себе молочный коктейль, что по мнению Рея, было очень мило, но делится с ребенком мыслью он не спешил. В последний рабочий день бариста сказал, чтобы младший хоть иногда заходил и навещал его, и если захочет, то сможет снова сюда вернуться на работу. В любом случае ему будут рады. Харучие был очень благодарен молодому человеку.       Попрощавшись, он поспешил к другу, который ждал его на перекрестке недалеко от кафе. Пока они шли до магазина, блондин рассказал, что поговорил с Шиничиро. Он даже рискнул спросить, что тот подарит Майки, но остался без ответа. Сано лишь многозначительно улыбнулся.       «Секрет».       Когда они пришли в дом Сано всей семьей, Манджиро уже носился во всю, чуть не снеся Такеоми, с каким-то самолетиком в руках:       – Посторонись, старший братец Таке! – Майки встал в позу, – разве она не крутая!? Это моделька Конкорда. Шиничиро ее для меня месяц собирал.       Харучие, забывшись, поставил свой подарок на ближайшую тумбу, и побежал за радостным другом, вместе с только что пришедшим Баджи.       – Подожди, Майки!       – Дай мне тоже с ней поиграть!       В доме стало внезапно шумно. Блондин бегал с игрушкой в руках от ребят, крича, что никто ее не получит, кроме него.       – Эта моделька так круто выглядит! Я тоже такую хочу! - Сенджу восторженно смотрела на фигурку, ей тоже хотелось в нее поиграть.       Пробегая мимо, Харучие услышал восклицание сестры, и попытался скорее уйти, но был остановлен Такеоми:       – Эй, Чие! Ты что, не понимаешь, что это она от тебя нахваталась? – брат выглядел угрожающие, – Ты должен подавать ей хороший пример.       – Извини, старший братец Таке… – младшему стало очень обидно, хотелось заплакать, но рядом были друзья. Он должен радоваться.       Чувствуя, что все же он не может справится с обуревающими эмоциями, Хару направился в заднюю часть дома, чтобы побыть одному. Но оказалось, что младшая тоже за ним последовала.       – Я больше не хочу с тобой разговаривать, – блондин сидел, обняв руками согнутые колени, спрятав лицо.       – А? – Сенджу стояла и с непониманием слушала брата.       – Из-за тебя я всегда оказываюсь крайним! Понимаешь о чем я? Почему все время я?…       Сенджу стало грустно, она хотела извинится, но была перебита братом:       – Хотел бы я знать, как возражать… Старшему брату, как это делают Майки с Баджи.       Уже когда сестра покинула его, Харучие просидел еще какое-то время в одиночестве, и, чуть успокоившись, он вспомнил, что так и не подарил свой подарок. Вскочив, он побежал к тумбе за ним, а после стал искать Майки.       Почему-то в доме стало резко тихо.       Когда он вышел во двор, Акаши увидел, как именинник стоял к нему спиной. Не обращая внимания на внезапно изменившуюся атмосферу, блондин закричал:       – Майки! У меня для тебя кое-что есть, – Харучие счастливо улыбался, держа дорогую коробку перед собой.       В какой-то момент коробка из рук вылетает, а он лежит на земле, придавленный своим другом.       Что?…       Его крепко прижимают к земле ногами, фиксируя его собственные. Он слышит, как что-то кричит Баджи, и в следующую секунду чувствует давление на уголках рта. Страх прокрадывается внутри него, в глазах стоит ужас.       Нет.       Давление на кожу начинает расти, крики Кейске уходят на второй план. Пытаясь уйти от боли, Харучие пытается спихнуть с себя Майки, но тот вообще не шевелится.       Стой, не надо!       Ударив кулаком по лицу Акаши, Майки с силой рвет рот другу. Боль взрывается по всему телу, Харучие чувствует как горит его рот. Тело Майки исчезает, Харучие в панике садится, зажимая рот руками, и начинает задыхаться.       – Улыбнись, Харучие.       Я всего лишь хотел… А хотя какая разница.       Он засмеялся, не обращая внимание на боль, слезы текли по его щекам. Сквозь них он увидел, как прибежал Шиничиро. Ужас снова нахлынул на него. Не выдержав, Акаши резко вскочил на ноги, убегая из этого дома. Убегая от боли.

***

      Минами снова уехала в командировку, на этот раз ненадолго – всего лишь на три дня, только Такемичи кое-как уговорил мать не брать с собой автомобиль. Как бы ему не нравилось это, но пришлось пустить в ход слезы.       Они созванивались, когда Ханагаки просыпался, и было это ближе всего к полудню. Да, спал долго, зато отсыпался, тем более каникулы позволяли. Мама переживала за состояние сына, поэтому старалась звонить чаще, но Такемичи, зная как она устает, договорился с ней, что будет отписываться вечером.       Иногда к нему приходил Аккун в гости, они смотрели фильмы, лежа на диване под пледами, уминая всякие закуски. Сендо рассказал ему, что недавно познакомился с одними ребятами - они тоже из их школы, только в другом классе, поэтому он хотел поскорее познакомить их с Такемичи. Говорил, что они ему понравятся.       Конечно же черноволосый понимал о ком идет речь. Он соскучился по ребятам, поэтому был не против с ними общаться. Но все же была вероятность того, что они снова пойдут по дороге гопников. Он был даже в этом уверен. Втянуть себя в это мальчик не позволит, но друзей все же постарается защитить.       Сегодня же Аккун, светясь от счастья, торжественно заявляет ему по телефону, что наконец познакомит его с новой компанией. Поэтому сейчас Такемичи шел на футбольное поле, где они договорились встретиться к вечеру. Возможно, Ацуши как-то чувствовал настроение Такемичи, и таким способом пытался подбодрить, как-то растормошить. Ведь, если бы не Аккун, он бы стал вести затворническую жизнь.       Знакомое место. Кажется я был здесь. Но что я тут делал?       На улице стоял притягивающий запах выпечки, что вызывало желание поесть. Такемичи приметил неподалеку кафешку. Может позже он предложит его «новым» друзьям сходить в нее.       Пиная камень, он замечает странное пятно на асфальте. Сделав шаг, видит, что рядом точно такое же, только больше.       Кровь.       Осознание бьет по мозгу, и Ханагаки замирает по среди улицы. Почему каждый раз, когда что-то происходит, он оказывается рядом? Регрессор чувствует себя неважно. Инстинкт самосохранения вопит ему валить отсюда. Но почему-то ноги не слушают, и он медленно направляется по пятнам крови в небольшой переулок.       Оказывается, знакомый переулок.       Ханагаки видит мусорные баки и вспоминает:       – Только не говорите мне, что… – он порывается вперед и видит, как к нему сидит спиной ребенок, пытающийся подавить всхлипывания.       Тот оборачивается на шум:       – Таке… мичи?… – на Ханагаки удивленно смотрят знакомые зеленые глаза. Красные и заплаканные.       Он тянется к мальчику, но тут его взгляд останавливается на ране, из которой продолжает капать кровь. Ханагаки останавливается, в ужасе смотря на блондина в кровавой футболке, и не замечает, как затих его незнакомец, как тот наблюдает за ним. Пазл складывается. Он рывком отшатывается назад.       Почему я сразу не понял?! Санзу!       Сердце бешено стучит. Такемичи чувствует, что если еще простоит, то у него случится паническая атака.       Нет, нельзя!       Когда Харучие снова увидел голубые глаза человека, которого продолжал искать последний месяц, он на секунду забыл об адской боли. Он настолько обрадовался появлению черноволосого, что на автомате сжал бейдж, который не вытаскивал из кармана штанов. Но не в такой обстановке блондин хотел встретиться с Такемичи. Не хотел видеть ужас в голубых глазах. Не хотел пугать.       Он снова смотрит на удаляющуюся спину. Харучие чувствует, как начинают намокать его глаза, как с новой силой болит его рот. От безысходности мальчик уперся головой о землю. Несправедливо.       Почему страдаю всегда я?       Когда он сбежал из дома Сано, ноги сами привели его к кафе, где он работал. Одно из единственных мест, где он чувствовал себя более менее в безопасности. Но встречаться с Рей-саном сейчас ему не хотелось – не в таком состоянии. Но кто ж знал, что на него наткнется Такемичи. Это было еще хуже.       Слабый хлопок по плечу возвращает Харучие в реальность. Кому он, черт возьми, снова понадобился? Он со злостью поднимает голову и осекается – перед ним сидит, упираясь одним коленом о землю, Такемичи, пытавшийся отдышаться. Акаши хотел воскликнуть, но раны больно натянулись, отчего он зашипел, схватившись за щеки.       – Ох, прости-прости. Я тебя, наверное, напугал? – Ханагаки нервно улыбнулся. – Я сбегал за водой. Позволь помочь тебе? – его глаза смотрели на блондина с беспокойством.       Харучие заметил, как тот подрагивающими руками держал бутылку воды.       – Это, конечно, не совсем то оказание медпомощи, которое нужно… – регрессор горько усмехнулся. – Позволь я тебе промою лицо?       Харучие слабо кивнул, закрывая глаза и чуть поднимая выше лицо, чтобы мальчику было удобно смывать кровь. Вода, попадая на раны, раздражала их и блондин тихо постанывал. Но отвлечься от боли помогали аккуратные и нежные касания рук, которые легкими движениями смывали грязь, обходя область рта.       – Я… Я даже не знаю как тебя зовут, - Такемичи говорил тихо, стараясь не делать резких движений. Но тут же спохватывается:       – Ой! Нет, тебе лучше молчать! Прости.       Харучие медленно открыл глаза и посмотрел на брюнета. Недолго думая, он отвечает, вопреки боли:       – Чие.       Такемичи, прекратив свои действия, смотрит внимательно:       – Чие-кун, тебе нужно в больницу.       Хару интенсивно, закрывая лицо руками, мотает головой, показывая, что он туда не хочет. Ханагаки немного побаивался блондина, но сейчас перед ним ребенок, нуждающийся в помощи, поэтому, постояв, он предложил:       – Тогда давай я схожу с тобой? – и протянул руку, которая все еще подрагивала, – Если оставишь, как есть, станет хуже.       Он не был уверен, пойдет ли за ним Санзу. В прошлом он был устрашающим, и он помнил, что мог вытворить человек перед ним. Точнее другой он. Такемичи правда старался себя переубедить в этом – перед ним человек, еще не совершивший те ужасные вещи. Только тело пока еще не слушалось.       Ханагаки снова ушел в себя, и не сразу почувствовал слабое касание ладони. Харучие, видя, что его не отталкивают, более смело схватился за руку мальчика. Ему уже нечего терять. Ему уже на всё всё равно, куда бы теперь Такемичи не повел его, Хару пойдет за ним.       Поднявшись на ноги, блондин заметил их ощутимую разницу в росте – оказывается он выше на полголовы. Ему стало забавно с этого факта, и он тихо посмеялся, но сразу закашлялся, подавившись. Такемичи, очнувшись, со странным взглядом посмотрел на Харучие, и, сжав чужую ладонь, быстрым шагом повел в ближайшую больницу, о которой он знал. Регрессор часто в ней тусовался в прошлом, да и недалеко от дома она была.       Медработники, завидев детей на пороге, не сразу поняли в чем дело. Но, увидев, как один из мальчиков в футболке, испачканной в крови, зажимает свой рот, подбежали к детям выяснять, что случилось. После блондина срочно повели к врачу, сказав, что будут готовить его к операции, на что тот с потерянными глазами смотрел на Такемичи. Ханагаки мысленно улыбнулся, ибо ребенок напомнил ему щеночка, которого привели к ветеринару, и тот всего боится. Пришлось заверить, что он не собирается никуда уходить.       Такемичи не следил за временем, и поэтому не знал, сколько просидел в коридоре. Вспомнил, что забыл отписаться маме. Конечно же пришлось соврать, что он уже дома. День был эмоционально насыщенным, и глаза стремительно закрывались. Какое-то время Ханагаки боролся с ними, но детский организм был другого мнения: тело мальчика чуть сползло, и он заснул.       Разбудили брюнета аккуратно, сообщив, что его другу успешно зашили раны, но предупредили - останутся шрамы. Также врачей волновало, где были родители детей, и Такемичи пришлось кое-как выкручиваться, о многом даже пришлось соврать. Дальше его повели в палату, где он увидел спящего блондина. Вздохнув с облегчением, он уселся на стоящий рядом стул с мягкой обивкой.       На что я подписался?