***
Южные острова Гайава
По возвращении домой, проведя ночь без сна, его светлость проводил Тэхёна в спальню и полежал с ним, дождавшись пока тот уснёт. А после ещё некоторое время прислушивался к мерному дыханию, любуясь безупречно красивым лицом. «Я люблю тебя», — пронеслось в голове, перебивая все остальные мысли. Сразу после этого осознания тепло вдруг разлилось на душе и всё сразу встало на свои места, вся жизнь улеглась в одну правильную линию, приобретая совсем иной смысл, наполняясь приятным светом и любовью. — Я люблю тебя, мой мальчик! — произнёс вслух, будто пробуя слова на вкус. Давно забытые чувства вдруг накрыли с головой, возвращая к нему прежнему или приводя к нему новому, но точно были они у другого, не у того, кем он стал за последние десять лет. И Соджун вдруг ясно осознал, как изменилась его жизнь за последние дни. Самым неожиданным образом. — Я люблю тебя! — прошептал вновь, целуя в лоб своё завоевание, свою украденную любовь. Теперь он точно знал, как жить дальше. Не хотелось омежку оставлять ни на минуту, хотя его светлость не мог себе этого позволить. «Надо идти заниматься делами». Он поднялся и, тихо ступая, покинул спальню. — Раун, вызови ко мне сынхо! — приказал на ходу. — И будь любезен, принеси мне чай, — и направился в кабинет. Когда сынхо прибыл, Раун как раз подавал чай. — Готовьте свадьбу. Громкую, чтобы слух разлетелся далеко за пределы островов. — Понял тебя. Сынхо — Джангар Ли — правая рука Ким Соджуна, друг и соратник. Тот человек, который помог ему избежать казни, устроив побег из тюрьмы ненавистного Ким Намджуна. Они подружились с самых первых дней, как стали асигарами императора, ещё с подготовительных тренировочных лагерей, когда им было всего по пятнадцать. Прошли через множество боёв, дважды отправлялись в Северные земли с императором, которому служили верой и правдой. И в один день, когда предстоявшее счастье друга могло закончиться плахой, Джангар, не раздумывая, устроил побег и сбежал вместе с ним и ещё несколькими соратниками, украв корабль, таким образом оказавшись по разные стороны баррикад с некогда уважаемым и любимым императором Ким Намджуном. Они подались на пустынные острова Гайава и год за годом строили свою собственную империю, сначала просто разбойничая, захватывая торговые корабли, а затем организовали жемчужные фермы, которые позволили им довольно сильно разбогатеть. — И ещё! — воскликнул, но тут же задумался и замер, не донеся до рта чашку с чаем. — Выстави на продажу весь гарем, — закончил уверенно. — Может, оставишь хоть одного?! — сынхо казалось поспешным подобное решение. — Всё-таки омега беременный, это значит ты не будешь допущен до тела. — Плевать. Я всё равно кроме него никого не хочу. Я сказал продать всех! — У тебя там такие красавцы… Ты их столько собирал! Оставь хоть любимого — Афириса, — настаивал Джангар. — Можешь забрать его себе, если он тебе нравится, — отмахнулся Соджун. — У меня теперь будет законный и любимый супруг. Самый красивый и желанный омега всего Южного побережья. «Омега, которого мне судьба подарила взамен отобранного». — Жизнь странная штука. Она всё расставляет по своим местам — так, как надо. И всем раздаёт по заслугам, — задумчиво произнёс его светлость, откидываясь на спинку кресла и складывая руки на груди.***
Тэхён проснулся ближе к обеду, ужасно проголодавшийся, а потому спустился сразу вниз, в столовую. Раун тут же доложил господину: — Ваша светлость, Тэхён уже встал и отправился в столовую. — Хорошо. Вели подавать обед! Как только дверь закрылась, Соджун открыл тайник в стене, за картиной, перебрал драгоценности и отыскал кольцо из белого золота с одним небольшим бриллиантом, которое принадлежало его папе и которое должно было оказаться ещё на пальце Ким Сокджина. Но судьба распорядилась по-своему. Это кольцо должен носить его супруг. Кольцо, что передавалось из поколения в поколение в их семье. Единственная вещь, что попала вместе с ним в тюрьму в тот злополучный день, когда собирался вечером надеть то на палец Джина… Но его арестовали. Покрутив украшение в руке, альфа вспомнил события тех дней, а после положил в карман и направился в столовую. Тэхен сидел за столом, немного взлохмаченный и заспанный, а потому выглядел очень трогательно. Его голодные глаза неотрывно следили за поварами, которые расставляли блюда. — Как спалось? — его светлость подошёл к нему и, нагнувшись, поцеловал в щёку. — Хорошо, — лениво ответил омега, глотая слюни, неотрывно смотря на поднос с тушёной говядиной, втягивал носом умопомрачительный аромат, исходивший от мяса. — Я смотрю, ты проголодался? — уточнил, отодвигая кресло и присаживаясь рядом. — Ужасно! — воскликнул, активно кивая. — Ну чего же ты тогда ждёшь? Приступай! Давай я тебе помогу, — едва предложив, Соджун взял тарелку Тэхёна и положил большие куски мяса, обильно полив шурпой с луком и османским острым перцем, добавил также обжаренные овощи и большую порцию риса. Как только тарелка приземлилась перед омегой, тот с аппетитом принялся отправлять всё в рот, запивая тёплым цветочным чаем. Его светлость, медленно пережёвывая мясо, бесконечно любовался тем, как Тэхён кушал. Когда расправился со всей едой, Тэхён, удовлетворённо вздохнув, откинулся на спинку кресла, а его светлость начал свою речь: — Давай так — ты сейчас меня просто выслушаешь и ничего не будешь пока говорить, — сразу после этих слов замолчал, выжидая реакцию омеги. Тот слушал внимательно, не моргая и глядя прямо в глаза. — Я прошу твоей руки, — в ответ на эти слова Тэхён дёрнулся, наклоняясь вперёд, как будто желая сбежать. — Пожалуйста, дослушай! — остановил его, накрыв ладонь своей. — Я прошу твоей руки — будь моим мужем, — и протянул кольцо. Тэхён опустил глаза. Украшение сверкало в лучах солнца, проникавших через огромные окна и заливавших столовую ярким светом. — Не отвечай сейчас, — поспешил продолжить его светлость. — Подумай. Я уеду на несколько дней по делам, так что у тебя будет время подумать. Ребёнку нужен не только папа, но и отец — опора тебе и ему. Всё, что у меня есть, будет принадлежать вам. Он унаследует всю мою небольшую империю. Все жемчужные фермы, все семь островов и флот — всё будет принадлежать ему. И тебе, — и поднялся из-за стола, вложив кольцо в ладонь Тэхёна. — Не спеши, подумай обо всём пока меня не будет, потом дашь ответ. Если согласишься, я стану твоей опорой до конца дней своих. Буду любить тебя, уважать и заботиться о тебе и нашем сыне. И неважно кто это будет — омега или альфа. Соджун наклонился и поцеловал Тэхёна в губы, едва касаясь, а после вышел из столовой. Омега разжал руку, невидящим взглядом уткнулся в кольцо и попытался осознать всё услышанное только что.***
1622 год. Северные земли Ясури
Они гнали его с самого утра, дыша в затылок смертью. Благо, что сделал себе снегоступы из веток и верёвок, позволявшие бежать, не проваливаясь в метровый снег по пояс. Всё это время мозг терроризировало понимание — они выжидали, когда выбьется из сил. И тогда во время нападения ему не отбиться. Силы надо было беречь, но продолжать двигаться в том же темпе. Вот — обступили полукольцом сзади, метрах в десяти, но ближе пока не подходили. Он отчётливо видел их горевшие глаза, что следили за каждым его шагом, и двигался к реке Гаруса, которая не замерзала даже в это время года. Это был единственный шанс на спасение, если конечно удастся не утонуть в ледяной воде. Но лучше утонуть, чем быть съеденным заживо. Тем более, он уже тонул один раз. Тогда ему удалось выжить, поскольку его выходил омега, одиноко живший в лесу, вдали от всех людей. Омегу звали Ким Усон. Теперь они выживали вместе. Все эти долгие месяцы. В лесной глуши в суровых условиях Северных земель. Когда волна грязевых потоков накрыла при переходе, его ударило бревном по голове, а очнулся только в хижине, что стояла в лесу, посреди озера. Открыв глаза, увидел сидевшего рядом, прямо у изголовья, красивого молоденького омегу, с такими же как у южан чёрными волосами и раскосыми глазами. — Где я? — У меня в хижине, на острове озера Сарами. — А ты кто? — Ким Усон. Я живу здесь. — Как я оказался тут? Я помню… Мы переходили реку Гаруса, и нас накрыл грязевой поток! — сказал и тут же поморщился от резкой боли в голове. — Скорее всего тебя принесло на озеро через подземные пещеры. Мне папа рассказывал легенды, что некогда существовали подводные ящеры. Их видели на этом озере и в реке Гаруса. Папа говорил, что, наверное, озеро соединено с рекой под землёй. Да и как бы иначе ты сюда попал? Десять дней назад я нашёл тебя, почти бездыханного, на водной глади озера, — после этих слов омега поправил повязку на голове альфы. — Сначала подумал, что мертвец, но ты всё же чуть дышал, потому притащил тебя в хижину. — Мне надо идти… Меня должны искать! — воскликнул было правитель и подорвался, но резкая боль во всём теле, казалось, разрезала его пополам, заставив застонать и опуститься обратно на постель. Омега сразу понял, что к нему попал не простой человек. Его изорванная, но дорогая одежда говорила об этом, а главное — меч, пристёгнутый к поясу. Рукоять того усыпали драгоценные камни. Ким Усон после смерти папы уже несколько лет жил один на этом маленьком острове посреди озера. Когда папа ещё жил в городе, его изнасиловали южане, пришедшие с захватническим походом. Омега забеременел и родил сына с характерными чертами чужого народа. За это он, вместе с сыном, подвергался издевательствам местных жителей. В конце концов это вынудило взять годовалого малыша и уйти жить в лес, отдаляясь ото всех. Как только Намджун смог встать на ноги, заботу об омеге взял на себя. Охотился, рубил дрова. Альфа понимал, что ему потребуется прожить в Северных землях целых пять лет и что только после он сможет вернуться домой. Ведь ворота Стены откроют лишь тогда, когда начнётся следующий поход. В этот день, с утра, он как обычно отправился на охоту, но повстречал голодную стаю волков. И осознал, что единственным его спасением будет река. Или очередной смертью… Намджун бежал, до него уже стал доноситься шум грохотавшего бурного потока, оповещавшего о своём существовании на всю округу. Волки, по-видимому, догадавшись о его планах, пошли на опережение, чтобы взять в кольцо. Остановившись, альфа огляделся по кругу. Вожак — здоровый серый волк, подошёл ближе других, оскалив пасть. Красные, налитые кровью глаза смотрели прямо в душу. Пар от тяжёлого дыхания затуманивал зрение, но Намджун всё равно видел этот воинственный взгляд зверя-охотника. Но Намджун не жертва. И никогда ей не будет! Он — охотник. «Прости меня, Джин». Собрав всё своё мужество и вынув меч, он кинулся вперёд. Их разделяла всего пара метров. Лезвие вошло мягко. Пропоротая шерсть на шее, кровь хлынувшая прямо в лицо. А в следующие мгновения стая принялась рвать его со всех сторон. Клочки шерсти, кровь, сверкавший в лучах солнца кинжал, рычание, визги, дикая боль от рвущейся плоти. Клубок из семи волков и одной человеческой особи, оставляя на снегу трупы и кровавые следы, сорвался с обрыва в ледяную воду, где перехватило дыхание, обжигая лёгкие и отнимая сознание…