***
Ночь накрыла тёмным покрывалом пригород, но не принесла за собой сон. Эстель всё ещё мучилась от мигрени и голосов в затуманенном сознании, не в состоянии просто лечь и уснуть. Чтобы хоть немного отвлечься, она решила выйти в сад, надеясь, что прогулка на свежем воздухе снимет боль. — Как тут красиво, — восхитилась девушка, когда очутилась среди пышной растительности, и удрученно добавила: — было бы, если бы не эта боль, чтоб её все черти мира… Она подошла к журчащему фонтану в форме раскрытой морской раковины из розового мрамора и присела на его край. Потом задумалась и в задумчивости возвела глаза к небосводу. В небе зависла жёлтая луна, тёплым мерцанием предвещая скорое полнолуние. Зрелище было завораживающим. «Слишком… много совпадений, — в голову неожиданно стали закрадываться мысли, а свежий ветер приятно обдувал и помогал размышлять. — Надо разбираться. Барышня я неглупая, мозг у меня пашет, как нигер на чайной плантации, так что… Сопоставляем факты. На набережной при Бальтазаре головная боль стихла. Я пришла домой, без него, мигрень вернулась. Раз. На детской площадке до его появления голова тоже болела. Он явился, боль ушла. Всё повторилось один в один. Два. Теперь вот ночь. Бальтазара рядом нет, и мне снова больно. Три. Но как такое возможно? И почему? Если он появится, и боль опять уйдёт, тогда… а что тогда? А ничего! А вообще что за поебень творится? И откуда, рили, взялся тот булыжник? Не сам же он в хозяйский шкаф залетел. Какого…». Но позадавать самой себе ещё несколько риторических вопросов и обдумать всё досконально Эстель не смогла. Мозговая деятельность забрала последние силы, и её начало неумолимо клонить в сон.***
Ночь опустилась и на Эдем. Лунная дорожка убегала по морской поверхности к невидимому горизонту. На многие мили вокруг царила почти полная безмятежная тишина. Единственным шумом был мерный плеск волн, который изредка дополнялся далёкими, еле различимыми вскриками чаек. Михаил сидел на берегу прямо на песке и смотрел на море. Его глаза были пустыми и печальными. Он уже давно забыл, каково это наслаждаться тёплым морским бризом и завораживающими галактиками, сверкающими над головой. Архангел время от времени приходил сюда, чтобы побыть в тишине и послушать собственные мысли. Но внезапно окружающая его реальность стала меняться: море расплывалось у него перед глазами, Рай медленно менял очертания, уступая место необъятному космосу. Архистратиг поднялся и огляделся. На его лице ничего не поменялось. Он лишь вздохнул, покачав головой. — Замечательно. Что дальше? — скучающе задал в пустоту вопрос Михаил. Ответом послужило холодное молчание. Лишь гигантские чёрные камни с прозрачными выпуклостями, внутри которых разгорались и гасли зелёно-жёлтые световые искры, и звёзды таинственно наблюдали за ним. На фиолетовом небе вспыхивали десятки, сотни золотых метеоров и сыпались на песок звёздным дождём. — Здравствуй, сын, — раздался голос за его спиной. Архангел обернулся. Перед ним стоял невысокий мужчина со щетиной на лице, в бело-сером пиджаке и такой же рубашке поверх футболки. Божественное сияние исходило от него, заливая всё вокруг светлым. — Здравствуй, Отец, — отстранённо ответил ему Михаил, смотря прямо на Создателя. — Вижу, ты очень рад мне, Михаил, — с усмешкой в голосе сказал Бог. — В твоём взгляде всё написано. Как поживаешь? А в прочем можешь и не говорить. Я и так всё знаю. Внутри Михаила ничего не шелохнулось. Он вёл себя так, словно Отец каждый день заявлялся к нему без предупреждения и пытался пошутить. Радости он точно не испытывал. Создатель бросил всех своих детей и банально сбежал. Сейчас же Он находился от него на расстоянии вытянутой руки, и архистратигу на это было всё равно. Бог не раскаивался. Будто и не было того побега, а Он всего лишь в магазин за хлебом сходил. И сейчас, купив хлеб, преспокойно вернулся домой. Что ж, на всё это Михаил отреагировал абсолютным спокойствием. Какой смысл удивляться? — И да: Чак, — скрестив руки у груди, ответил Создатель, — называй меня Чак. Знаешь, я тоже в восторге от нашей встречи, — архангел вопросительно вздёрнул бровь, призывая Отца объяснить подробнее. — Серьёзно, Михаил. Ты же мой первенец, держатель моего дела, яростный блюститель моих законов. — Зачем ты пришёл? — сразу же начал с сути Михаил, показывая Отцу, что перед ним не надо распинаться и играть в отцовскую любовь. — Вот за это я тебя и уважаю, — Чак шутливо помахал перед ним пальцем. — Сразу к делу. — У меня нет времени на пустую болтовню. Я занимаюсь Апокалипсисом, который Ты мне и поручил, — безо всякой обиды или других эмоций произнёс Михаил, всем видом показывая, что разговор пора бы и прекращать. — Кстати, о нём. Раз уж ты сам поднял эту тему. — Бог сделал вид, что не заметил тона, с каким разговаривал с ним сын. — Ты же в курсе, что я создал пророков, которые читают мои скрижали? — Чак выждал паузу, за которую Михаил кивнул. — Так вот, помимо известных тебе пророков есть ещё один. Точнее одна. Девчонка из обычной семейки, ничего особенного. Понимаешь меня, да? Давным-давно на её семью было возложено особое… Предназначение. — Так. И?.. — Ты такой болтливый, сынок. Вечно перебиваешь. Слушай внимательно. Слово Божье — понятие обширное. Это не только ангельская или демонская скрижали, но и кое-что, что я оставил без вашего, детки, внимания. Это карты-скрижали. Вот она и должна прочитать такую карту. — Карту? — в голосе Михаила было много оттенков скучающего тона, и он ими активно пользовался. — Правда, что ли? И зачем ты мне сейчас об этом говоришь? — Есть причины, — загадочно улыбнулся Чак, ожидая дальнейших расспросов. — И что это за карта? — закатив глаза и сложив на груди руки, подыграл ему архангел. Голубые глаза Чака таинственно блеснули, и Он выдал: — Сам узнаешь, когда пророк прочтёт скрижаль. — А чтобы узнать, что на карте, я должен найти пророка. Я Тебя правильно понял? — архангел тихо вздохнул. Бог кивнул и прищурился, и одна из космических звёзд вмиг выросла до размеров луны. А затем лопнула и рассыпалась золотой пылью, которая покрыла всю волшебную Вселенную. — Прикольная магия, да? — лукаво усмехнулся Он. — Потрясающая, — с усталым сарказмом ответил Михаил. — Ты хоть улыбнись. — Бог потрепал его по плечу, пытаясь взбодрить. — Совсем заработался. Архистратиг потёр глаза и переносицу, поджав губы, чтобы, ни дай тот же Отец, из его уст не вырвалось что-нибудь громкое и оскорбительное. — Но вернёмся к нашим баранам. Эта карта поможет тебе одержать победу над братом. Однако и Люциферу она может помочь одолеть тебя. Кто из вас будет первым — дело случая и везения. Архангел наклонил голову в бок, словно обдумывая что-то очень важное, а затем риторически спросил: — Тебе мало просто Апокалипсиса? — Верно, — подтвердил Бог. — А ещё вы с братом не разрушите половину планеты, если у кого-то из вас будет пророк и скрижаль. — Мило. Мало того, что нам с Люцифером предстоит битва, так ещё придётся искать какую-то девчонку со скрижалью и опередить в этом Люцифера. Я тебя понял. Хорошо. Как скажешь, Отец. — Михаил склонился перед Богом, даже и не думая с ним спорить. — Чудно. Я знал, что ты поймёшь меня, Михаил. — Чак похлопал сына по спине и огляделся вокруг. — Тот, кто всё это придумал, — гений! — Ты всё это придумал. — Точно, — Чак усмехнулся. — И как я мог забыть? Спасибо, что считаешь меня гением. Иногда так не хватает похвалы и поддержки. — По щеке Бога спустилась маленькая слезинка. Он тут же её вытер и хлопнул в ладоши. — Что ж, я пошёл. Удачи тебе, Михаил. Я болею за тебя, так и знай. Вселенная вокруг архистратига схлопнулась и исчезла, как и Отец. Михаил вновь очутился на пляже. На всё, что только что случилось, он мог лишь ответить тяжёлым вздохом.***
Был полдень. В прозрачном голубом небе разносился продолжительный колокольный звон с городской башни, зазывая людей на церковную службу. В открытые окна домов и мелких магазинов врывались запахи полевых цветов и цветущих деревьев, весело щебетали птицы. Эстель, не обращая внимания на звон колоколов, спала. Впервые за долгое время ей это удалось. Просунув голову в дверной проём, Бальтазар заглянул в комнату. «Однако же ты спишь, подруга, — подумал он. — Но стоп. А ведь сейчас у меня появилась отличная возможность узнать, откуда вообще у тебя Божья игрушка. Подобно облаку он бесшумно проплыл через всю спальню и присел на край кровати Эстель. Очередной удар колокола прозвучал громко и раскатисто. Бальтазар так и подпрыгнул. — Чёртов звонарь, — прошептал он и добавил, когда Эстель начала ворочаться, как бы просыпаясь: — Спи-спи, mon étoile (моя звезда — франц,). Смекнув, что дальше терять времени нельзя, ангел приложил два пальца ко лбу девушки, тем самым погрузив её в глубокий сон. — Начнём, пожалуй. Далее положил ладонь на лоб Эстель и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на подсознании девушки, к которому теперь получил доступ. Через несколько секунд его ладонь засветилась голубым, свет в комнате замерцал и часть свечей, служивших декором и дополнительным освещением, потухла. Остальные беспокойно затрепыхались, приугаснув. И Бальтазар увидел всё. Старуха, облачённая в старое цыганское платье и в цветастой косынке на кудрявых чёрных волосах, склонилась над колыбелью. — Когда-нибудь, внученька, — заговорила она, — сверхъестественное ворвётся в жизнь твою. Ты ещё не знаешь, но ты обладаешь удивительным даром, который поможет тебе с важной миссией. Этот дар — твоё благословение, но и твоё проклятье. Будет больно. Боль станет твоей вечной спутницей. Но ты справишься. Как справилась я. Да… Наступит день, и Он обратится к тебе, как когда-то обратился ко мне. И ты должна будешь выполнить то, что Он повелит. Нам не дали выбора, Эстель, ведь весь наш род восходит к Луке… Услышав за дверью шаги, цыганка поправила одеяло малютке и покинула комнату через запасной выход. Бальтазар предпринял ещё одну попытку и добрался до самой дальней части сознания Эстель. «— Сколько можно? Эти голоса в мозгу и головные боли сводят меня с ума! Нахуй идите!». Ангел широко распахнул голубые глаза и с интересом посмотрел на спящую девушку, промолвив: — Значит, ты наследница Луки. Поэтому и ангелов слышишь. Неожиданно. Я не зря поселил тебя в своём доме. Ты мне принесёшь пользу и пригодишься. Лука… Продолжить Бальтазару не удалось — тренировка наступательного боя в подразделении! И он должен был на ней присутствовать. Поэтому вскоре он перенёсся в Рай. Правда до этого посетил кабаре «Валь д’Амур», или как его называли местные «Долина Любви», насладившись ласками очаровательных и очень страстных немок.