Сборник зарисовок

      Тихий всхлип вырывается из груди Хуа Чэна, когда его без предупреждения грубо толкают к колонне одной из многочисленных статуй в саду. Он упирается в холодный шершавый камень ладонями и прогибается в пояснице, пока в это время Се Лянь задирает его алую тунику и одним рывком приспускает штаны до колен. Теплый летний ветер тут же мягко ласкает обнаженные ягодицы демона, и он вздрагивает от нетерпения, когда чуть шершавые ладони его Бога разводят их в стороны, открывая вид на подрагивающую розовую хризантему. К счастью для Хуа Чэна, утром этого дня его задницу уже несколько раз со всей любовью таранили и он совсем не нуждался в подготовке, на которую у его внезапно возжелавшего близости Бога явно не было никакого терпения. Принца хватило лишь на то, чтобы метко плюнуть на сжимающееся колечко мышц и пару раз предупреждающе шлепнуть по нему потяжелевшей от возбуждения головкой члена, прежде чем безжалостно погрузиться в призывно приоткрывшуюся сердцевину одним слитным движением. Колени демона задрожали и подогнулись, но сильные руки грубо удерживали его в одном положении за тонкую талию и бедра. Цветы под их ногами жалобно шелестели и хрустели, но даже раздавленные грубой подошвой бутоны испускали дивный дурманящий аромат. Не давая и малейшей возможности привыкнуть или перевести дыхание, Се Лянь принялся безжалостно вколачиваться в податливое нежное нутро супруга, которое так замечательно обволакивало и принимало его толстый член. Хуа Чэн искренне отзывался на каждый толчок громким несдержанным стоном или мольбой, при этом самостоятельно поддаваясь бедрами назад, жадно пытаясь насадиться глубже и сильнее, что не сильно понравилось его Богу. Прямо сейчас принцу хотелось владеть и пользоваться своим мужем как вздумается, поэтому он без раздумий отпустил гибкую талию и сцепил ладони на его голенях, резко отрывая ноги демона от земли и удерживая в таком положении. Не ожидавший подобного Хуа Чэн как-то особенно тонко вскрикнул, едва успевая вцепиться пальцами в край колонны, чтобы не встретиться лицом с землей. – Оо, мой Бог! Гэгэ!.. В таком положении член проникал в него особенно глубоко и каждый раз прямо в цель; влажная головка буквально таранила чувствительный комок нервов, посылая по телу Хуа Чэна тягучие волны возбуждения, которые скапливались внизу живота и грозились вот-вот хлынуть через край. От осознания, что прямо сейчас его с такой легкостью трахают на весу, собственный член стоял колом и подпрыгивал, с шлепком ударяясь о пресс, пачкая его липким предэякулятом. Се Лянь позади него ни на мгновение не сбавлял темп, во всю прыть вгоняя свой корень Ян в желанное и любимое тело. Хватка на голенях была такой сильной и властной, что скорее всего останутся синяки, которые принц уже после, в их спальне, обязательно нежно зацелует, извиняясь за несдержанность. Хуа Чэн на ослабших руках подтянулся чуть дальше, хватаясь за босую ногу статуи и обнимая ее, чтобы принять более устойчивое положение. Он на мгновение поднял вгляд, пытаясь разглядеть, что это за статуя, но перед глазами стояла влажная пелена из слез от удовольствия, которое так щедро дарил ему прямо сейчас Бог. — О, Небеса, ты был создан для того, чтобы принимать мой член.. Так хорошо, Сань Лан! — Отпустив одну ногу демона, Се Лянь заставил его напрячься и обнять ей его бедро. Освободившаяся рука нырнула вниз, сцепляясь на пульсирующем члене, спеша приласкать и толкнуть через край. Долго стараться не пришлось, ведь спустя пару выверенных движений по всему стволу, Хуа Чэн задрожал и с хриплым криком излился, орошая алые бутоны роз под ними жемчужными крупными каплями семени. После яркого оргазма конечности словно налились свинцом, и обессиленный непревзойденный едва не скатился вниз, но его ловко поймали, разворачивая и роняя спиной на густую траву меж ароматных кустов. На немой вопрос в единственном глазу, Се Лянь лишь ласково улыбнулся, закидывая стройные ноги мужа себе на плечи. — Сань Лан, я ведь еще не кончил.